Миловал и буду миловать

В 2008 году, когда с работой у меня было всё плохо, мне пришлось подрабатывать охранником в магазине на привокзальной площади в Минске. Постороннему человеку всегда кажется, что охранник, который только и делает, что стоит или ходит, ничем не занимается. К сожалению, обувь всегда воровали воруют и будут воровать. Одновременно, я уже подрабатывал тренерской деятельностью в школе. Общая нагрузка была весьма немаленькой, что сказывалось на общей усталости. Утреннее и вечернее молитвенное правило в дороге, в полусне, а подготовка к Причастию становилась настоящими испытанием воли.
Коллектив магазина, в котором я работал, был довольно молодой. Многие продавщицы ещё не закончили институт, а некоторые даже и не поступали никуда. Конечно же, молодой человек женском коллективе пользовался популярностью. Но я был самый старший, да к тому же, узнав о моей воцерковленности, некоторые стали относиться с уважением, а некоторые с явной агрессией. Особенно агрессивной ко мне стала некая молодая восемнадцатилетняя особа по имени Оля. У неё был такой же молодой муж, приезжавший за ней на довольно дорогом автомобиле. А когда она узнала, что я ещё и спортивный тренер, фыркнула, что её муж тоже занимался таиландским боксом и «разнесет» меня, если захочет.
Я даже не реагировал на эту детскую дурь, пока она не стала откровенно провоцировать на конфликт своей заносчивостью и вспыльчивостью по пустякам, стараясь всячески задеть меня то за мою веру, то за мой внешний вид, или ещё за что, не важно. Она всячески пыталась стравить своего мужа, молодого парня, на драку со мной. Видимо хотела по своей детской наивности и глупости, показать свою крутость. Парень её (вроде бы даже муж), был явно благоразумнее этой девочки и, выслушивая её надутые из пальца обиды, только косился на меня взглядом, но пока ничего не предпринимал. Я же молил Бога о том, чтобы Он даровал ей вразумления и смягчение сердца. Потому что понимал, что мой многолетний спортивный опыт в единоборствах может причинить большой вред в случае конфликта этим детям. А этого не желало моё сердце.
Сама работа была сложной не по назначению, а по исполнению. Весь день на ногах, а под конец дня давящая боль ног не прекращалась. И, ступая домой на своих больных ногах, читая про себя Иисусову молитву, душа моя изнывала вместе с ногами, то с молитвами вечернего молитвенного правила, то краткой Иисусовой молитвой.
И вот, когда Оля уже стала обострять конфликт откровенными оскорблениями, в тот субботний день я шёл домой с работы, читая Иисусову молитву, и уже понимая, что обострения ссоры с её стороны уже не избежать, решил из последних сил попросить Бога о разрешении этого конфликта. Перед этим подготовиться к Причастию, причаститься, и перед иконой Богородицы помолиться за эту девочку.
Как же тяжело было вычитывать правило ко Причастию, усталые ноги не давали сосредоточиться, а мысли с просьбой к Богу прожигали мою душу…
После воскресной Литургии и Причастия, в понедельник, я с новыми силами и надеждой на милость Божью, поехал на работу.
Рабочий день оказался самым обыкновенным, но под конец рабочего дня у одной из продавщиц, у Ирины, пропали деньги, прямо из кармана. Конечно же, кто признается в краже? Она была такая же молодая, как и Оля, да к тому же была её подругой, хоть и очень уважительно относилась ко мне. Я увидел её в технической комнате, она сидела и плакала, по её щекам текли слёзы. Она стала уверять меня что деньги были, а ей никто не верит, и что она попросила эти деньги у мужа для какого-то мероприятия вечером.
Она так плакала, что я сжалился над ней, хотел было дать свои деньги, но у меня такой суммы не было. Я взял деньги, что у меня были с собой на карманные расходы и обошел все торговые залы, объясняя продавщицам, что хочу собрать денег для Ирины, у которой кто-то вытащил их из кармана. Я попросил вложиться всех понемногу, чтобы собрать эту сумму или хотя бы часть этой суммы, чтобы она не плакала. Кто-то давал денег, ну а кто прямо упрекал меня, что этого делать нельзя, а если хочешь, мол, отдай ей свои деньги сам, нечего, мол, ходить тут, просить.
По итогу, я собрал часть денег и вручил их Ирине. Она расплакалась ещё больше, но только уже от другого, от радости и от умиления моим поступком.
Через полчаса ко мне подошла Оля. В глазах у неё блестели слёзы. Она долго не решалась мне сказать что-то, но потом, начиная сдавленно, а потом увереннее и увереннее, сказала мне: " Прости меня пожалуйста... То, что ты сделал для моей подруги, говорит о том, что я ошибалась в тебе, как в человеке. Прости меня, за мою дерзость, я глупо себя вела..."
Сначала я не мог поверить своим ушам, но радость уже наполнила моё сердце. И я ответил ей, что не держу на неё зла, и молил Бога чтобы мы примирились.
С этого момента я стал её лучшим другом и ощущал её уважение во всём.
Этот день я отработал всего лишь до обеда, и идя домой, с благодарностью молился Богу. Ведь это именно Он, Тот, кто разговаривает с человеком языком обстоятельств, совершил это чудо примирения. Не просто так пропали деньги, не просто так я решился их собрать для Ирины, не просто так пришла ко мне эта мысль. И Тот, Кто создал человеческое сердце, кто вложил в него законы совести, растопил холодный лёд необоснованной ненависти в сердце у этой девочки.
Подходя к дому, моё сердце молилось иисусовой молитвой, осознавая своё недостоинство для этого чуда. Всё теплее и теплее, каждое слово наполняло мою душу: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий....", - обращался непосредственно к Тому, Кто совершил это чудо, как к Тому, Кто прямо сейчас наблюдает за мной и видит меня, Кто слышит моё сердце, Кто не раз спасал меня из огня собственных страстей... " помилуй меня грешного"...
Осознавая свою греховность, но видя непосредственное участие Божьего промысла в своей жизни, сердце просило о помиловании... Просило так, что вдруг я услышал... Не знаю откуда пришёл этот Голос и куда ушёл. Мужской спокойный властный голос, наполненный любовью и снисхождением: "Миловал и буду миловать, если будешь исполнять заповеди Мои"...