Кот

   Я надоедал попутчикам рассказами о том, какая у меня замечательная собака, и не знал, что уже несколько часов, как её нет на этом свете. Колёса  поезда вальсировали всё быстрее, и, словно следом, пытаясь угнаться за мной, на полу у печки бежала в последний раз по полю беспамятства моя собака.

   Возвратившись из командировки, прямо на перроне, сам не зная почему, я спросил у встречающих:
- Как она?
          Меня поняли, даже не уточнив, кем интересуюсь, и... я встретился-таки с тем, страшным, о чём боялся даже думать последние три года:
- Умерла.
- Нет! - Запротестовал я, и уже сквозь рыдания едва расслышал, что «всё к тому шло».

   За последний год у собаки дважды отказывали задние лапы, но я категорически не соглашался считаться с её немощью. Из одной лишь любви, она каждый раз приходила в себя, поднималась, и снова шла за мной, куда бы я её не позвал. Иногда, обращаясь ко мне взглядом, она интересовалась: «Зачем я тебе, такая?!», после чего просила разрешения уйти. Я неизменно отказывал ей в этом, а для убедительности мотал головой, да решительно и громко произносил: «Нет». Собака покорно вздыхала, и, не смея ослушаться, продолжала жить. И вот, ловко воспользовавшись мои отъездом, она поспешила сделать то, о чём так долго просила.

- Как... Как она могла?!!! Я же не позволил!!!
- Но тут ...ещё одно, - Едва разобрал я из пучин своего горя.
- Что? Что ещё?!
- Кот...
- А что с котом?
- Он тоже...
- Что?!!!
- Он умирает...

   Я не понимал, как может происходить такое с котом, который в пять раз моложе собаки.
- Объясните толком. - Попросил я.
- Сейчас сам всё увидишь.

   Когда мы вошли в дом, первое, что бросилось в глаза - распластанное на кровати серое тело.
- Эй, кот... - Тихо позвал его я.
Услышав мой голос, он пошевелился, дёрнулся, попытался ползти навстречу, и рухнул на пол.
Почти невесомого, я подхватил его на руки, прижал к себе и почувствовал, как оглушительно работает крошечное сердце, стараясь достучаться до меня, разбудить сострадание, жалость.

- Да что ж это, бедный... Что случилось? - Спросил я у домашних, и они поведали мне о том, как, едва собака ступила за ворота своего собачьего рая, как кот завалился вдруг на бок. Его голова обвисла, и он как бы забыл - как это, ходить.
- Всё произошло как-то сразу. - Уверяли меня. - В один миг. И ещё... он не может глотать, разучился.

   Сжимая в руках то, что осталось от некогда весёлого, почти круглого кота, - горсть хрупких косточек, обёрнутых гладкой кожей, я лихорадочно соображал, что можно предпринять. И, пока набирал в шприц лекарство, поил, баюкал и обтирал после приступов тошноты, думал о том, что от горя умирают не только люди, а вот, гляди-ка ж ты, коты тоже умеют делать это.

   До этого времени, я совершенно не мог предположить, что кот и собака дружны. Не задумывался об этом, не замечал. Мне казалось, они живут рядом, как посторонние. Обстоятельства вынудили делить кров и любовь к одному человеку, но, по отношению друг к другу, это не обязывало их ни к чему. Так казалось. Но теперь, глядя на то, как страдает кот, я начинал припоминать такие моменты, которым раньше не придавал значения.

   Услыхав нечто неожиданно громкое и пугающее, кот приходил посидеть рядом с собакой, её присутствие умиротворяло его, а в поездках кот был спокоен, только если, выпростав из-за пазухи голову, видел идущую рядом собаку. Целыми ночами, кот лежал на диванчике напротив, и неотрывно глядел на неё. Не знаю, о чём были их молчаливые разговоры, не смею мечтать, что обо мне, хотя, кто знает.
Три месяца понадобилось на то, чтобы вновь научить кота сидеть, ходить, глотать, и если бы я ещё искал пояснение к такому чувству, как любовь, то теперь у меня наверняка бы был ответ.