Часть 2 Летящая вдаль. Гл. 1

В чудесный морозный день, незадолго до Рождества, когда одна ёлка сияла и переливалась перед окнами спальни, вторая – в доме, между прихожей и кухней; когда холодильник был забит самыми изысканными и вкусными блюдами – свежими овощами, экзотическими фруктовыми сластями и напитками – для Мисоль, и всем прочим – для Майка, все в универс-упаковках, гарантирующих свежесть; когда были закуплены яркие, нарядные одежды для Мисоль и Майка, новые диски с объемной музыкой, лучшее шампанское, которое, надеялся Майк, Мисоль отведает впервые в жизни, Майк возвращался в дом, ставший теперь живым, уютным и родным. Он был полон самых радужных мыслей и планов.

Он полностью смонтировал Йото, улучшив и облегчив конструкцию, усилив плавающую рессору, вмонтировав гравитопы и поставив универс-шины с программной регулировкой. Новый Йото будет летать бесшумным и плавным зверем по самым труднодоступным тропам, именно летать, а не прыгать по камням, вызывая головную боль – Мисоль испытает настоящее чувство полёта, переносясь через впадины и разлившиеся ручьи вместе с ним, в одном тандеме – два бесстрашных каскадёра, две стремительные птицы…

Майк сделал это досрочно, и к Новому Году – а Новый Год через три дня – он преподнесет возлюбленной подарок! Завтра он перегонит Йото в посёлок, потом – подкатит к дому, и они отправятся в поход на двух супермотах. Жизнь на Земле обретёт для неё ещё один цвет…

…Повик встретил его на середине аллеи, рыча и лая навзрыд. Случилось несчастье! Майк резко затормозил у крыльца и сразу ощутил в морозном воздухе едкий запах гари. Он влетел в дом, с маху вышиб дверь в лабораторию, которая не заслужила подобного обращения: она оказалась не заперта. Мисоль стояла, зажав рот обеими ладонями. На столе дымился виртуальный проектор, внутри него искрило и вспыхивало.

Майк всё понял. Она занималась монтажом в его отсутствие, а сегодня пыталась подключить КОМАЛ.

Первым делом Майк вырубил общее энергоснабжение. Он проклинал себя за то, что вовремя не компьютеризировал дом – сейчас не было бы никаких проблем даже с гипотетическим возгоранием. И тем более, Мисоль не смогла бы проникнуть в запертую комнату.

Счастье ещё, что накопители пусты: иначе дом взлетел бы на воздух. Вместе с холмом. Майк, как бешеный, молотил руками, срывая контакты и сбивая язычки, ещё не успевшие сорваться с цепи: пластик и тонкие сплавы не горели, но тлели, испуская ядовитый дух.

Чёрт знает, что могло бы произойти, если бы он промедлил. Всё сгорело бы дотла. Всё!

Неужели она пыталась смонтировать передающее устройство? Конечно, ей было бы не под силу уйти, но послать наводящий сигнал она вполне могла успеть.

Ну, всё. Пожара не будет. Майк устало опустил руки. Приёмо-передаточный комплекс сгорел, на его восстановление нужны деньги и время.

- Что же ты наделала? Зачем? – в сердцах бросил он зло. – Год работы! Псу под хвост! Сожгла бесценные приборы – и стоишь истуканом! А если бы сгорел дом, и ты вместе с ним?

Конечно, Майк лукавил: не год. Куда больше. Почти полжизни. Но зачем ей знать? Кровь с носу - он восстановит приёмо-передаточный комплекс за несколько месяцев. Он постарается. Это его КОМАЛ! Его гордость! Его гениальная идея!

Майк не знал, утешать её или нет. И если утешать – то как? Майка охватило отчаяние от сознания, что он не может её удержать, удержать своей любовью, и одновременно – гнев: «Как она смела? Как смела?»

И вот тогда Мисоль запричитала, закричала, завыла, страшно, тоскливо, безнадёжно, по-звериному. Словно только сейчас осознав, что произошло.
Вдруг Повик рванулся к входной двери, заливаясь лаем. В дверь беспорядочно застучали, похоже, что палками.

Майк выругался, схватил воющую Мисоль в охапку, бегом отнёс её на второй этаж, положил, как кулёк, на кровать и мигом слетел вниз.

- Кто? – крикнул он в микрофон.

- Ваши соседи! – ответил знакомый недовольный женский голос.

- Что надо?

- Попрошу не грубить, мистер Джоплин, иначе будете иметь дело с полицией, - обозлённо ответил мужской. – Что за выкрутасы – вы что, не в курсе, что из-за ваших дурацких экспериментов в округе вырубилось электричество?

Что за бред! Майк, скрепя сердце, надел на Повика ошейник и пристегнул его поближе к внутренней двери: «Сидеть! Тихо!» - и открыл гостям.

На пороге стояла гневная госпожа Митрич в шубе и её новоприбывший сосед слева, Иосиф Миколов, которого она теперь старательно обхаживала, не добившись успеха у Джоплина. Мороз к вечеру усилился, и он был вынужден впустить соседей в дом.

- Мы видели огонь и обоняли запах гари! – раздражённо заявила госпожа Анитта, вращая глазами, чтобы не упустить ни единой детали. Копоть на потолке над дверью в лабораторию, ядовитый запах горелой пластмассы, разбросанные по полу тапочки и сапожки Мисоль в лужице воды, женский полушубок и синтоновая утеплённая ярко-жёлтая куртка с эмблемой женского клуба аэронавтики, брошенные в кресло, голый торс Майка, скомканная и грязная рубашка, пятна ожогов на руке…

Конечно, он вполне мог в таком виде вернуться из мастерских, но следы пожара, господа! Это серьёзно. Госпожа Митрич смотрела победительно и торжествующе, точно следователь, уличивший преступника. - Вы могли устроить большой пожар. У вас имеется разрешение на эксперименты? У вас есть отметка пожарного управления в страховом полисе?

Но Майк не собирался сдаваться. Видеть огонь и обонять запах гари можно было только в одном случае: если они прохаживались вблизи ограды, или даже влезли на забор. Интересно, кто бы это мог сделать – неужели сама Митрич, или её презентабельный друг с тростью в руке?

- У меня есть всё, что надо, - Майк побагровел. – Эта лаборатория была зарегистрирована ещё в Эйте десять лет назад. И мои эксперименты не имеют отношения к энергоснабжению микрорайона, - возразил он уже спокойнее. – У меня автономия, пусть ремонтники ищут причину на старой городской базе, где уже как с полгода незаконно обосновались списанные механики. Это во-первых. Во-вторых, мой пожар тоже никак не мог вас коснуться никаким боком. Ибо он никак не затрагивает городские коммуникации. Если бы я сгорел с потрохами, обошлось бы даже без страховки. Но за дружескую заботу – спасибо.

Некоторое время Майк и Митрич сверлили друг друга взглядами.

Миколов внезапно оживился.

- С вашим домом всё в порядке? Не требуется ли помощь, ремонт, медицинские услуги? – тоном профессионального менеджера вопросил он. – Наша фирма «Молниеносные услуги» располагает любыми товарами, вплоть до товаров Марсианских корпораций!

- Благодарю вас, я в полном порядке, господа. Просто перегорел трансформатор при эксперименте, а домашний «Антипожар» старой конструкции и не сработал. Но я отремонтирую его в ближайшее время.

- Вы уверены, что никто не пострадал?

- Уверен. Кроме меня, страдать было некому, но я, как видите, не страдаю.

Митрич стрельнула глазами на ожог, Майк заложил руку за спину.

- В любом случае, необходимо быть осторожнее, – заявил Миколов, довольный, что можно кого-то наставить на путь истинный. – Из-за вас могут пострадать соседи, невинные люди…

- Мои соседи – за два километра, а невинных я не встречал последние десять лет.
 - буркнул Майк, изнывая от нетерпения. – Но я обещаю…

- Обещаете?

- Да, обещаю никого более не тревожить.

- Охотно верю. Более того, готов предложить свои услуги – если понадобится заменить устаревшие «бытовики», я посодействую сделать это напрямую, минуя контору и внеземные налоги – чисто по-дружески, по-соседски…

- Благодарю покорно. – Майк кивнул. - Непременно воспользуюсь при случае вашей любезностью.

- Вы уверены, что не теперь?

- Теперь? – Майк раздумывал. – Пожалуй. Мне необходим электронный привратник. С защитным экраном. Лучшей фирмы.

- Ну, разумеется, самой лучшей фирмы! – просиял Миколов. – Осмелюсь предложить «Марфу и Марфу». Марсианской сборки. Прост в обращении и надёжен, прекрасно адаптируется в непростых погодных условиях. Очень рекомендую!

- Верю, что вы спец в своём деле, и не подсунете подделку, - усмехнулся Майк.

- Как можно, как можно! – замахал руками Миколов. – Никаких рекламаций за двадцать лет работы, никаких. Вы расплатитесь жетоном или онлайн? Мы также принимаем наличные…

- Чеками XZZ, с вашего позволения.

- Отлично, отлично! Фирма в восторге!

Теперь побагровела госпожа Митрич – мужчины, только что готовые рычать и гавкать друг на друга, любезничали, а она умирала от желания отомстить этому нелюбезному, угрюмому инвалиду-космолётчику, отвергшему её ради чудной, косоглазой девчонки. Но – не находила повода.

Кое-как отделавшись от непрошенных проверяльщиков, расплатившись с Миколовым, который не расставался с платежным девайсом, с облегчением захлопнув за ними ворота, Майк со стоном понёсся к Мисоль. Вой и плач утихли. Но, увидев его, Мисоль вновь начала всхлипывать, жалобно и жалко. В глазах метался страх. Она смотрела на Майка затравленным зверьком. На простынях и платьице расплывалось красное пятно.

Чёрт подери! Месячные… ну да, конечно, месячные. Всего-то навсего. За это Майк готов был простить Мисоль её диверсию. Конечно, это для неё шок.

Неуравновешенность, нервозность, даже слёзы, истерика – всё это нормально для нормальной женщины. И Майк постарался объяснить это Мисоль. Он долго гладил её по голове, точно утешая расстроенного ребёнка, Мисоль кивала и пыталась улыбнуться. Гигантский камень свалился с его измученной души.