Научи меня прощать. Глава 77

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2021/02/27/2012

Уже в ноябре, после каникул, по школе разнеслась новость – Оля заболела, её забирают домой, на домашнее обучение.

Что такое это «домашнее обучение», Вера представляла смутно. Но странно было другое – Оля не выглядела больной. Скорее наоборот. Она выглядела намного лучше, чем тогда, в августе. Только теперь держалась особняком, в разговоры не вступала и глаза у неё были какие-то потухшие.

Словно наступил конец января, когда приходится убирать  в коробку ёлочные украшения, и создается впечатление, что в коробку кладут и сам праздник, вместе с разобранными веточками искусственной лесной красавицы. Последний раз включают гирлянду, любуются разбегающимися по ветвям разноцветными огоньками, а потом, с сожалением, выдергивают вилку из розетки, и праздник гаснет. Как погасли сейчас Олины глаза.

Её мама, Алевтина Сергеевна, стала часто появляться в школе.
Вера видела, как она быстро, как будто украдкой, старается тихо прошмыгнуть в кабинет директора. И приходит всегда во время урока, когда в школе совсем тихо, только доносятся из-за неплотно прикрытых дверей кабинетов ровные голоса учителей, объясняющих урок.

Вера видела её уже пару раз за последнее время, потому что обычно именно её отправляли за мелом на первый этаж, в крошечную комнатку завхоза.

Каморка походила на чулан, Она была сплошь забита всяческими вещами: коробками с мелом, лампочками, какими-то бумагами, стеллажами с кусками ткани, старыми школьными занавесками и тому подобными предметами. В углу слева помещался огромный металлический старый сейф, выкрашенный зелёной краской, которой раньше красили рекреации и стены в классах, до того, как придумали расписывать их рисунками.

Коробка мела была предметом ценным, нужно было аккуратно донести её до класса и вручить учителю.

Однажды Юра, которому поручили это нелегкое дело, от спешки коробку по пути уронил, и принес в класс расколотые мелки. Три мелка сломались пополам, а парочка белых палочек, сильно пачкающих руки, разломилась на три части. Писать ими на доске было неудобно, и все ругали незадачливого Юрку.

Теперь за мелом всегда посылали Веру. Или за лампочками.  А также за новой шваброй, или щёткой.

Кстати, всё это были очень ценные вещи.

А щетки – особенно! Каждый класс раз в полгода дежурил  «по школе» - по целой неделе. Учащиеся разбивались на пары, и за каждой закреплялось по рекреации. На переменах нужно было следить за порядком, а после уроков – добыть где-нибудь щётку и подмести огромный длинный коридор.

Главное дело было – достать щётку, поскольку в каждом кабинете была только одна. А желающих было много. На щётках писали  лаком для ногтей номер кабинета, чтобы не потерять и доказать при случае, что это конкретная кабинетная собственность.
В такие дни многие хотели дежурить именно с Верой, потому что все учителя без проблем вручали ей это имущество.

Мальчишкам щётки и швабры выдавали с опаской, поскольку шустрые парни обычно устраивали на щётках рыцарские поединки и почти ежедневно «ломали копья» во время этих турниров по отстаиванию незапятнанной школьной чести. 

Оставить класс без такого нужного предмета, как щётка, было просто катастрофой.

Однажды, в начале октября, по расписанию классу поставили только 4 урока, после которых нужно было мести рекреацию, а щётки из всех кабинетов расхватали более проворные одноклассники. Тогда Вера, отправившись к завхозу выпрашивать необходимый для уборки инвентарь, увидела первый раз Алевтину Сергеевну, легкой тенью скользнувшую в кабинет к директору.

Она забеспокоилась, и хотела было спросить на следующий день Олю, что она такого натворила, что её маму вызвали «на ковёр», но у той был опять такой несчастный и пришибленный вид, что она не посмела.

Через пару дней, отправившись за мелом во время урока, она снова увидела мать. На этот раз она выходила из директорского кабинета.

Вид женщины был растерянный.

Когда Вера поздоровалась с ней, та, словно лунатик, прошла мимо. Потом вдруг остановилась, обернулась, тихо сказала  «здравствуй» так бесцветно, что Вера испугалась, что женщине сейчас станет плохо.

Она бросилась было к ней, чтобы помочь, но Алевтина Сергеевна испуганно замахала руками и быстро пошла в центральный холл, к выходу.

Тогда Вера точно собралась спросить у Оли, что же такое происходит, но, вернувшись, в классе одноклассницу уже не застала.

Не пришла она и на следующий день, и через неделю. И после осенних каникул  её тоже не было.

Девчонки шушукались по углам, мальчишки переглядывались, но точку над  «и» поставила  классный руководитель.

Оставив всех после уроков, она объявила, что Оля больше в класс не вернется, она заболела, переведена на домашнее обучение, и аттестат будет получать заочно. Ничего страшного не произошло, но, по состоянию здоровья, Оля больше не может посещать занятия, как все.

«Классная» также сказала, что надеется, что этим сообщением она пресекла различные слухи, распространяемые некоторыми несознательными учениками.

Всё это было более чем странно, тем более, что Юрка, который последнее время почему-то сделался Вериной тенью и ходил за ней всюду по пятам, пару раз даже проводив домой,  когда она спросила его об Ольге, покачал головой, и туманно сказал:

- Для неё же лучше. Правильно всё её предки сделали, что из школы быстро забрали.

На этом он умолк, а потом вдруг спросил:

- Пошли вечером в «видео»?

- Куда? – Вера даже остановилась.

- Ну… В видеосалон, конечно. – Парень хитро прищурился. – Я ведь знаю, ты там ни разу не была. Только в кино ходишь.

Вера подумала.

- Не была. А во сколько? И что будем смотреть?

Юра взъерошил пятерней волосы.

- Тебя до половины двенадцатого родители отпустят?

Вера ужаснулась

- Нет, конечно! Ты что?!

- Тогда пошли на семь вечера. Только фильм страшный, предупреждаю.

И Юрка скорчил рожу.

- Так уж и страшный? – Вера насмешливо улыбнулась.

- Так пойдёшь? – Юноша нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

- Это дорого? – Тут же поинтересовалась девушка.

- Какая тебе разница? Я приглашаю. Хотя, просто к сведению – билет стоит рубль.

- Ого… - Вера удивилась. – Дорого…

- Я за тобой зайду в половине седьмого, идёт?

- Ты знаешь, где я живу? – Вера смутилась.

Юрка рассмеялся.

- Разумеется, знаю. Знаю, в каком доме! – Пояснил он. – Я просто буду тебя ждать во дворе, на детской площадке в половине седьмого.

- Хорошо.

- Ну, тогда до вечера! – И он побежал через дорогу в сторону старых пятиэтажек.

Надо же… У неё что, свидание?!

Хотя, какое свидание, просто сходим в кино… Интересно, как выглядит этот видеосалон?

Вера уже видела иностранные фильмы.

Однажды, в один из выходных дней, к ним домой приехали какие-то знакомые родителей и привезли видеомагнитофон и несколько кассет.

Отец долго-долго возился, пытаясь подключить к видеомагнитофону их  телевизор «Горизонт», но так и не смог.

Тогда из кухни принесли новый, недавно купленный специально для дачи, небольшой черно-белый телевизор.

Его подключить удалось.

Веру, как ни странно, тоже позвали.

В этот вечер она первый раз в жизни смотрела «Коммандос» и «Кобру».

Когда на экране появился главный герой, несущий огромное бревно. Вера подумала, что таких людей просто не бывает! Мужчина был огромный, как шкаф в комнате бабы Нюры.

Весь фильм она, не отрываясь, смотрела на маленький экран.

Перевод был странный. Какой-то человек за кадром чудным, несколько гнусавым, голосом переводил реплики героев, но этого почти не замечалось.

Вера испугалась, когда этот огромный человек  держал одного из пойманных негодяев за ногу над обрывом, а потом бросил его туда.

И тут же  невольно рассмеялась вместе со всеми, когда услышала фразы перевода:

- Что ты с ним сделал?

- Я его отпустил!

Игра слов была незамысловатая, однако сам фильм был настолько необычен, а жизнь, показанная в нем, была настолько фантастичной, что впечатление он производил необычайно сильное.

Сразу же после «Командос» смотрели «Кобру» со Сталлоне в главной роли. Но эта кинолента не так понравилась.

И Сталлоне уступал колоритом Шварцнеггеру, и сюжет запоминался хуже.

После фильмов был чай с домашним печеньем под «Тома и Джерри».

Это было потрясающе! Казалось, что никогда в жизни Вера ещё так не смеялась!

Взрослые заливались хохотом, без конца хлопая себя по коленкам и вытирая выступающие из-за гомерического смеха слезы.

А на экране кот Том, обнаружив мышонка, несущего в норку похищенный из холодильника кусок сыра, выстраивал на сыре пирамидку из предметов. Под знакомую мелодию «Эй, ухнем» - Джерри пыхтел под тяжестью ноши…

Так что, если Юра намерен её удивить, ему придется постараться.

Интересно, что он придумал?

***

Родители Веру отпустили. Но приказали быть дома не позже половины десятого.
Это показалось правильным. Если в семь часов начало сеанса,  то два часа на фильм и полчаса – на обратную дорогу.  То, что парень может предложить погулять, Вера даже не рассматривала.

Оделась просто, по погоде, без излишеств. Но не удержалась, и в последний момент достала недавно подаренные подругой на день рождения крупные клипсы из пластиковых бусин, похожих на матовый жемчуг.

Клипсы прекрасно подошли к белому берету из «ангорки».

Словом, Вера смотрелась очень даже ничего! Оглядев себя последний раз в зеркало, она капнула на запястье дорогущими мамиными духами, и неторопливо вышла.

Юра уже ждал её, коротая время, сидя на бортике детской песочницы. Увидев Веру, он тут же подскочил, оглядел её, одобрительно улыбнулся, и даже втянул носом аромат духов.

- Приятный запах! – Заключил он и неожиданно взял Веру за руку. – Ну что, пошли? Это недалеко, билеты я купил.

Вера, смущенная таким резким натиском, только кивнула, и они зашагали по тротуару, направляясь куда-то вдоль улицы -  к проспекту.

Шли недолго. Говорили об учебе, одноклассниках, музыке, просмотренных фильмах - обо всем понемногу.

Наконец, они подошли к обычной пятиэтажке, в полуподвальном помещении которой раньше располагалось ателье.

Теперь на входе висела яркая вывеска «Видеосалон», а на двери -  написанное от руки фломастерами на альбомном листе «расписание сеансов».

В нем значилось:

«17.00 – «Том и Джерри» - мультфильмы,
19.00 – «Чужой» - фантастика,
21.00 – «Доспехи бога» - боевик, кун-фу, Джеки Чан.
Стоимость входа – 1 рубль».

Ого! «Чужой»? Какой ещё чужой… Странное какое-то название.

Вера хотела спросить о фильме Юру, но тот уже толкнул дверь и повел девушку за собой.

Маленькое помещение с письменным столом, на котором стояла скромная табличка «касса», предваряло вход в «зал». За столом сидела симпатичная и очень модная девушка, она проверяла билеты.

Сам «зал» представлял собой небольшую комнату, стены которой были увешаны плакатами и фотографиями известных киноактеров.

В центре у стены располагался обычный телевизор, рядом – столик с видеомагнитофоном.

Мест было совсем немного. Это были кресла, как в кинотеатре или в школьном актовом зале, скрепленные по четыре, деревянные, с откидывающимися сиденьями. Всего три ряда, расставленные «шахматным порядком, чтобы сидящие на втором и третьем ряду лучше видели происходящее на экране.

Юра явно достал билеты заранее – у них с Верой оказались «почетные» места в первом ряду.

Рядом с ними расположилась ещё одна парочка, но эти ребята были явно старше них.

Когда все места были заняты, появился долговязый парень, который торжественно объявил:

- Вашему вниманию предлагается фантастический американский боевик. Просьба во время просмотра сильно не орать!

Предварив начало сеанса этой загадочной фразой, он включил магнитофон, поставив кассету.

Вера подумала, что «сильно не орать» было сказано для большего эффекта. Но впоследствии оказалось, что парень ничуть не преувеличивал.

Погас свет, воцарился приятный полумрак, и все киноманы прилипли к экрану.

Начало было удивительно захватывающим!

Вере всегда нравилась фантастика, а первые кадры, с летящим в бескрайнем космосе кораблем, завораживали.

Вера позабыла обо всем на свете.

Она забыла, что у неё свидание, и рядом в темноте улыбается довольный Юрка, потому что в волнении первых страшных сцен, когда пришелец вырвался из тела несчастного космонавта, она судорожно схватила его за руку и так стиснула, что вот это самое «не орать» - для Юрки стало вполне актуальным.

Вера заорала от ужаса, а Юрка от боли.

Ещё было очень жаль кота, которого все бесконечно искали.

Вере думалось, что именно коту в этом фильме страшнее всего! В конце концов, люди все-таки вместе. Разговаривают, обсуждают планы спасения, даже боятся вместе. А кот совершенно один!

На протяжении всего фильма  в «зале» то и дело раздавались вскрики, «аханье» испуганных девчонок. И не девчонок тоже, если уж быть предельно честной.

Когда героиня Уивер справилась с отвратительным пришельцем, выбросив его в открытый космос, все зрители, включая Веру, так облегченно и шумно вздохнули, что, казалась, заколыхалась плотная занавеска, висевшая на входе.

Когда включился свет, Вера выпустила затекшую ладонь юноши, который затряс ею, разгоняя кровь.

- Ну у тебя и хватка! – засмеялся он. – Ты, случайно, пальцами медяки не гнёшь, как Петр первый?

- Извини. – Смущенно пробормотала девушка. – Спасибо! Отличный фильм, я не ожидала. И правда очень страшный!

- Вот! – Просиял юноша, - я же говорил, что ты ещё такого не смотрела! – Пошли, провожу домой!

Всю дорогу они обсуждали увиденное.

Как жаль, что у них дома нет видеомагнитофона…  Это здорово -  вот так просто взять и посмотреть то, что хочется, а не то, что показывают. Да ещё не зависеть от времени эфира.

Настоящее чудо!

Иностранные фильмы были маняще непривычными, мультфильмы завлекали новизной и манерой рисовки…

Интересно, а у неё, хоть когда-нибудь, будет видеомагнитофон?!

У её подъезда Юра остановился.

- Слушай, Вера, ты бы к Ольге сходила? – Неожиданно попросил он.

Вера удивилась.

- А тебе зачем? Вы, вроде, не особо дружили, и не встречались?

Парень замялся.

- Понимаешь, одному человеку надо узнать, как она.  А его, из-за Ольгиной болезни… - Юра прокашлялся, - …к ней не пускают.

- Так ты этот поход в кино для этого затеял? – вдруг догадалась Вера, заливаясь краской, и злясь на новые клипсы, от которых теперь сильно болели мочки ушей. Она мужественно терпела боль все это время, вместо того, чтобы снять неудобные вещицы и сунуть в кармашек сумочки.

Юра смутился.

- Да нет, Вера, ты не так меня поняла. Ты мне нравишься, с тобой интересно…

- Да-да-да… И так далее, и тому подобное… - Вера насмешливо передразнила его извиняющийся тон. – Хотя за фильм спасибо.

Она помолчала.

- Что касается Ольги, то достаточно было просто попросить. Я всё равно собиралась навестить её, если разрешат. Не стоило придумывать несуществующее свидание и тратить целый лишний рубль.

Вера сказала это от досады, тут же пожалев о вырвавшихся словах.

Правильно говорят, что слово - не воробей, вылетит – не поймаешь.

Видно было, что Юрку её слова задели. Но он нашёл в себе силы не обидеться. Он только помрачнел, слегка насупившись.

- Зря ты, Вера. Я действительно давно собирался пригласить тебя куда-нибудь, а сейчас просто случай удобный подвернулся. Ладно, тебе пора. До встречи!

Он развернулся и быстро пошёл в направлении соседней многоэтажки.

Расстроенная Вера открыла дверь подъезда.

Кто тянул её за язык? Эх…  Она даже поморщилась.

А к Ольге надо зайти, Юра прав.

***

Она собралась к однокласснице на этой же неделе, в первый выходной.

Подумала, что надо бы что-нибудь принести. Но что? Она пошла к матери.

Светлана, подумав, отсыпала из своих запасов сушеной вишни и, вместе с ней, вручила дочери маленькую баночку клубничного варенья.

Уложив подарки, Вера быстро добралась до нужного дома, поднялась по лестнице, игнорируя лифт, с замиранием сердца нажала на дверной звонок.

Тихое треньканье прозвучало где-то в глубине, и вскоре дверь распахнулась. Алевтина Сергеевна, в домашнем халате и тапочках, показалась уже не такой расстроенной, как тогда, когда Вера видела её в школе.

- Я к Оле. Можно? – Вера вопросительно посмотрела на женщину.

Та мялась в дверях нерешительно, а потом вдруг сказала:

- Чего уж там… Всё равно шила в мешке не утаишь. Проходи, раз пришла.

Произнеся эту таинственную фразу, она пропустила девушку в квартиру.

Пока Вера снимала сапожки и осеннее пальто, женщина внимательно наблюдала за ней.

- Я тебя знаю! Родителей твоих - тоже. Ты не болтливая, поэтому и пустила. – Опять заговорила Алевтина Сергеевна загадками. – Ольгу не расстраивай, ей и так непросто. Всем нам не просто…

- Мама, кто там? – послышался голос одноклассницы из комнаты в конце коридора.

- Это я, Вера. – Девушка открыла дверь в комнату и огляделась.

Комната была небольшая, но светлая и вся какая-то чересчур аккуратная. Слева от входа стояла софа, на которой и сидела Ольга, с большим яблоком в руке. У окна - письменный стол, покрытый листом бумаги, плотной, похожей на ватман.

Видно было, что за столом Ольга проводила много времени. Весь лист был изрисован рисунками, узорами, надписями, а на самом уголке виднелись цифры в столбик, значит, лист использовали, как черновик.

Рисунки были интересные.

Нарисованные обычной шариковой ручкой, они были неплохо выполнены. Русалочка, сидящая на камне, женская рука, держащая розу, смешная собачья мордочка…

Надо же. А у Ольги-то талант, оказывается! Столько лет в одном классе  учились, а Вера об этом не знала. Да и никто особо не знал.

Напротив софы громоздился  старый, полированный  сервант, за стеклянными дверцами которого были красиво разложены морские камни, высушенные морские звёзды, огромные раковины и даже маленький, покрытый лаком, краб.

Судя по всему, раньше Оля с родителями не раз отдыхала на море. Может быть, даже каждый год.

Вот бы увидеть море…  Хоть раз!

На нижней полке в ряд выстроились учебники.

На столе, кстати, лежал дневник и стопка тетрадей.

Вера выложила на стол свои скромные дары.

- Спасибо. – Ольга положила надкушенное яблоко на край стола и тихо спросила. – Почему мама тебя пустила?

Вера пожала плечами.

- Я сама не поняла. Она сказала, что я – не из болтливых. И пустила.

Ольга понимающе кивнула и встала.

Вера первый раз внимательно взглянула на неё и охнула.

Ей сразу стало всё понятно.

Невозможно было не заметить округлившийся живот. Он был ещё не слишком виден, когда Оля сидела, но теперь, когда она стояла, стало очевидно, что под школьной юбкой и блузкой его уже не спрятать.

Теперь понятно, почему так поспешно «классная» рассказала про её «болезнь», понятны стали постоянные визиты Алевтины Сергеевны к директору.

- Оль, как же так вышло-то? – Ошеломленно спросила Вера одноклассницу. – И что теперь будет?!

- Вера, я не знаю.

Оля посмотрела на девушку и заплакала.

Она вдруг увидела воочию, как поменялась её, Олина, жизнь.

Вера стояла такая хорошенькая со своей аккуратной стрижкой, румяная от первого, пока ещё предзимнего холода. Завтра она снова пойдёт в школу и будет думать, как сдать вовремя реферат по географии, и какие предметы выбрать, кроме обязательных, для выпускных экзаменов.

Потом у неё будет выпускной бал, наверное, она станет студенткой и будет ходить на свидания. Молодые люди станут дарить ей цветы и ждать вечерами у подъезда.

А как же она, Оля?

Когда она родит, ей исполнится всего семнадцать. Вместо выпускного бала её ждут бессонные ночи и забота о ребёнке. Если она сумеет сейчас получить аттестат – это уже чудо. Одноклассницы теперь будут смотреть на неё с жалостью, а парни из класса – с сожалением.

У неё не будет влюбленных парней у подъезда и цветов. Она станет ещё одной матерью-одиночкой. Без образования, без хорошей работы, читая постоянное  осуждение в глазах матери…

Что она натворила?!

Оля заплакала ещё горше, а Вера испугалась.

- Олечка, не плачь, пожалуйста, а то я тоже зареву!

Она присела на край софы рядом с девушкой.

- Послушай, - тихонько заговорила она, - меня Юрка узнать просил для кого-то, как ты. Я ещё и поэтому  пришла. Он сказал, что к тебе никого не пускают.

Ольга внезапно перестала плакать и с надеждой посмотрела на Веру.

- Правда? Он обо мне спрашивал?

- Думаю, да. Я так поняла, что видеться вам больше не разрешают?

Ольга удрученно кивнула.

- Я несовершеннолетняя. Он пока тоже. Ему восемнадцать исполняется только через полтора месяца.

Вера слушала, поглаживая девушку по руке.  Оля вытерла рукой глаза.

- Мама, когда я ей во всем призналась, рассердилась очень. Хотела заставить меня заявление на Андрея написать. Что, мол, это преступление.

- А ты?

- А что я… Сказала ей, что не было никакого преступления, и я его люблю… Вера!

Ольга подняла на девушку заплаканные глаза.

- Я и правда его люблю! Ты мне веришь? Никто не верит, и мама не верит. Говорит, глупости все это, какая такая любовь в шестнадцать лет… Получается, он меня не бросил, да?

- Да ты что! Конечно, не бросил! Не могла же ты влюбиться в прохиндея какого-то!

– Вера уверенно кивнула. – Твой парень через Юрку узнать просил, как ты. Чтобы ты не волновалась, не переживала. Он найдет выход.

Вера врала, конечно. Но она нутром чувствовала, что Ольге сейчас очень нужны именно эти  слова.

Да и потом, не так уж она и врала… Парень действительно беспокоился, и бросать Ольгу не хотел, раз не исчез сразу с её горизонта.

- Всё будет хорошо! А что директор сказала, как быть с аттестатом? Получишь?

Девушка  кивнула.

- Мне рожать в марте где-то, наверное, если всё будет хорошо. Я смогу приходить на экзамены, «тройки» мне «нарисуют». Так сказала директриса маме. Если я не в состоянии буду сдавать что-то. Официально я на домашнем обучении.

Вера одобрительно покачала головой.

- Хоть этот вопрос решился, уже хорошо. Слушай, а хочешь, я твоему Андрею записку передам? Ты сейчас напиши, а я отдам через Юрку. Он надежный. Хотя и вечный троечник.

Но Ольга вдруг засомневалась.

- А вдруг мама заметит?

- Оля! Очнись уже! Она что, обыскивать меня станет, что ли?

- И правда. – Девушка заулыбалась обрадовано. – Сейчас напишу! Ты пока отнеси свои подарки на кухню, отдай маме.

- Хорошо!

Вера, прихватив вишню с вареньем, отправилась на вылазку.

Алевтина Сергеевна как раз затевала чай. На подносе стояли две чашки и вазочка с сушками. Вера пришла вовремя.

- Алевтина Сергеевна! – Девушка переступила порог кухни, и женщина резко обернулась.

- Уф… Напугала! Чуть сердце в пятки не ушло! – Она прижала руку к груди. – Ну что, увиделась с подружкой?

Она вздохнула и обреченно покачала головой.

- Если понимаешь, о чем я – молчи об увиденном. Слухи и так уже ползут. Не спрячешься. Да и гулять Ольге нужно. У соседей не глаза, а окуляры от телескопа. Особенно у бабулек местных…

- Я понимаю. – Серьёзно сказала Вера и выложила немудреные подарки. – Вот. Это мама передала.

Алевтина Сергеевна слегка улыбнулась.

- Спасибо. Ты, девочка, навещай иногда Олю. Тяжело ей. Мы дело уладим, но за неё я боюсь. Как бы чего не вышло. Сама ребёнок она совсем. Глупая.

- Конечно, я буду приходить! – Вера взяла поднос. – Это же для нас? Можно, я сама отнесу?

- Да, Верочка, конечно. Неси, только аккуратно. Там порожек в коридоре, не споткнись.

Девушка осторожно подняла массивный металлический поднос.

Красивый! С рисунком из виноградных листьев.

Подойдя к двери, она громко сказала:

- Это я! – И вошла в комнату.

Оля испуганно оглянулась, прикрыв рукой исписанный листок. Увидев, что это Вера, продолжила быстро писать. Вскоре она протянула сложенную вчетверо записку однокласснице.

- Только ты постарайся сама её Андрею отдать, хорошо?

Вера перестала жевать сушку.

- Как ты себе это представляешь? Я ведь его даже не знаю!

Одноклассница вынула из какого-то учебника маленькую фотографию «три на четыре», какую обычно делают на документы. С пустым уголком для будущей печати.
Вера с любопытством взглянула на неё.

Симпатичный молодой человек с пушистым пухом над верхней губой, и тяжеловатым, слегка недобрым взглядом.

Приятный, но не красавец. Что Ольга в нём нашла? Хотя, Вере же неизвестно, какой он человек. А влюбляются не во внешность.

- Вот! Теперь ты его знаешь! Попроси Юру привести его с собой и передай записку. Сделаешь?

- Конечно.

- Спасибо! – Оля отхлебнула чай из своей чашки и оживление, которое возникло при написании записки, в ней снова погасло.

- Я так тебе завидую! – призналась она Вере.

- Мне? – Вера искренне удивилась. – Почему?

- Потому что ты такая…  - Оля поискала слово. – Свободная!

Она вздохнула.

- Это ты рисовала? – Вера кивнула в сторону листа, покрывавшего стол, хотя ответ был очевиден. Вере просто хотелось отвлечь девушку от тяжелых размышлений. Но она только подлила масла в огонь.

- Я так мечтала, что после окончания школы пойду в художественное училище. Стану настоящим мастером. Может быть, изучу какое-то прикладное искусство, или даже несколько. А может быть, из меня вышел бы неплохой художник. Где это теперь всё? Все мои мечты? Одна единственная совершенная глупость…

Вера засобиралась домой.

Ольге явно требовалось побыть один на один со своими мыслями, а Вера была лишней, только бередила раны.

- Придешь ещё? – Ольга с надеждой посмотрела на Веру.

- Обязательно приду. Я же теперь твой почтовый голубь, ты не забыла?

Одноклассница улыбнулась этим словам.

- Тогда лети. Лети, свободная птица…

Вера вышла из комнаты, быстро оделась и, распрощавшись с Алевтиной Сергеевной, выскочила за дверь…

Продолжение здесь:  http://proza.ru/2021/03/10/2046