ДК

В январе 2018 года я начала писать нечто в прозе, но потом  забросила это дело. Сейчас же, прочитав написанное, я поняла , что до какой-то степени предвидела пандемию, случившуюся в нашей жизни двумя годами позже. Дописывать начатое мне не хочется, потому что многое из того, что я хотела написать, уже  случилось в реальности, поэтому я публикую первые главы , так и не написанного , романа.

ДК
1. Дом культуры.
Эти события произошли в маленьком провинциальном городке, в Доме культуры, в
котором я в то время работала. Сначала я опишу сам Дом культуры. Вы наверняка
видели подобные сооружения. Их в нашей стране великое множество. Это большое ,
когда-то величественное здание в стиле сталинского ампира, было построено ещё до
войны. Думаю, что оно производило тогда на местных жителей сильное впечатление,
потому что сами они тогда жили в избах и бараках. Когда-то в этом здании кипела
жизнь, крутили кино, работали многочисленные кружки, буфет, танцы по вечерам, и
все эти радости спонсировались местным заводом. Государство не жалело денег для
организации досуга рабочих и их детей. Но прошли те счастливые для ДК времена, и
сейчас он представлял из себя жалкое зрелище. Он был похож на старика, сидящего в
старых валенках на завалинке, греющегося на солнце и вспоминающего былые дни ,
когда он был могуч, красив и здоров. Здание было высокое, двухэтажное, с колоннами
в древнегреческом стиле, со сложным порталом над входом, но всё это было
потрескавшееся, где-то и разрушенное, краска облезла и оголились места по которым,
как по срезу дерева, можно было видеть историю ремонтов фасада, Многочисленные
разноцветные слои виднелись друг из-под друга. Красили здание много раз, цвета
подбирались пастельные: бледно-розовый, жёлтый, абрикосовый, охристый , всё
зависело от наличия колера и вкуса директора. Верхний портал начал разрушаться, с
него не раз падали обломки кирпичей прямо на припаркованные рядом машины, что
очень не нравилось владельцам автомобилей. Потом один из мэров города, а их за
историю города было великое множество, решил украсить этот портал, и его забили
клеёнчатой вывеской, на которой было написано Дом культуры шрифтом арт-нуво.
Красоты это не прибавило, но кирпичи падать перестали. Внутри здания было много
самых разнообразных помещений, самыми внушительными из которых были фойе и
большой зрительный зал. Холл был огромный с несколькими колоннами
облицованными мрамором желтоватого цвета с прожилками. Пол был тоже выложен
квадратной мраморной плиткой, самого разного цвета : белого, бежевого, серого,
чёрного.В фойе даже в самую жаркую летнюю погоду было прохладно, а зимой просто
холодно. На стенах фойе висели различные стенды с информацией и длинный стенд,
посвященный деятельности местного танцевального коллектива. Сами стены были
выкрашены краской травяного цвета, с многочисленными заплатами зелёного же
цвета, но других оттенков: от изумрудного до фисташкового. Справа и слева
находились две широкие лестницы ведущие на второй этаж. Большой зрительный зал
был великолепен. Большая сцена с бежевым занавесом, огромный зрительный зал с
красными, бархатными креслами, потолок украшенный росписью, прославляющей
советскую действительность. Поля пшеницы, комбайны, овощи, фрукты, атрибутика
угледобывающей промышленности , всё это с большим тщанием было написано на
огромном потолке зрительного зала, но прорехи в худой кровле сделали своё дело, во
многих местах роспись была безнадёжно испорчена дождевыми потеками. Над самой
сценой красовался барельефный профиль вождя пролетариев, обрамлённый
красными знамёнами. Стены зрительного зала были выкрашены розовой, цвета
клубники с молоком, краской. Не буду описывать остальные помещения, это займёт много времени, потому что их очень много, возможно в некоторые из них даже не
ступала нога человека. Вот в этом -то ДК я и работала художественным
руководителем.
2. Худрук.
Что такое художественный руководитель, и что входит в его обязанности не знал
никто. Зарплата у меня была более чем скромная, поэтому я старалась сильно не
усердствовать и избегала напряженного труда. Но тем не менее жизнь ДК катилась по
накатанным рельсам и иногда нам даже вручали хвалебные грамоты и призы за
хорошую работу, видимо в других домах культуры района дела обстояли ещё хуже.
Помимо меня в штате были директриса, хореограф, аккомпаниатор, хормейстер,
электрик, несколько уборщиц и сторожей, а также работники библиотеки: взрослой и
детской. Большинство из них были женщины. Опишу некоторых. Самым главным
человеком была конечно директриса.Звали её Нипа. Очень худая, с мужским голосом
и мужской стрижкой, она наводила ужас на весь коллектив. Её боялись все, даже я , но
я иногда ей давала отпор, потому что очень дорожила неприкосновенностью своего
личного психологического пространства. Уборщицы и сторожа просто трепетали перед
ней и тихо ненавидели её за грубость и бескомпромиссность. Хореографом работала
пожилая, трудолюбивая, считающая себя недооцененной, женщина. Звали её Трива
Она обладала невиданной привилегией , приходить на работу не каждый день и
только вечером, но она всегда ходила  с обиженным выражением лица , на
котором было написано - как же я устала за вас всех одна трудиться, бездельники. В
помощницах у неё числилась аккомпаниатор, Гала, которая в основном занималась
костюмами. Её очень трудно описать, она не обладала ни запоминающейся
внешностью, ни запоминающимся характером. Ах, да ещё в коллективе была завхоз,
это довольно молодая женщина с ярким , агрессивным макияжем , разноцветными
ногтями и прозрачными оловянными глазами. Звали её Кутикула. Она считалась
глубоко верующим человеком, потому что остальные в Бога и вовсе не верили.
Хормейстеры у нас менялись часто, на тот момент хормейстером была Вета. Вета из
культпросвета, так её в рифму звала директриса. Меня же звали и зовут Флора.
3. День города.
Именно в этот день всё и началось. Третье сентября, но погода стояла летняя, было
даже жарко. Мы каждый год проводили день города совместно с городской
администрацией, поэтому всё шло по обычному плану. Намечался концерт на летней
сцене, которая стояла на площади, прямо перед ДК. Сценарий дня города почти не
менялся годами, но этого никто не замечал, потому что жители города были заняты
зарабатыванием денег, свадьбами, похоронами и прочими важными делами. На день
города народ обычно приходил, потому что это был выходной день, и в конце
праздника всегда был салют, которого очень ждали дети. Директриса в такие дни,
когда проходили мероприятия , всегда рвала и метала. Я старалась держаться от неё
подальше, чтобы не брать огонь на себя. Весь коллектив ДК пришёл заранее,
директриса всех собрала у себя в кабинете на планёрку, чтобы всем дать указания. На
этот раз всё обошлось без мата и криков и все уже собрались расходиться по своим
рабочим местам , как вдруг завхоз Кутикула всех подозвала к окну. Там происходило
что-то непонятное, незапланированное. Солдаты в камуфляже и с автоматами с
невероятной скоростью возводили ограду из колючей проволоки вокруг входа в ДК.
Дело уже подходило к концу, вход был перекрыт. Уборщицу, которая объясняла, что
ей срочно надо попасть на работу, в здание не пустили. Директриса пыталась
сначала докричаться до солдат из окна, но её никто не слушал, потом она начала
звонить в администрацию города, но дозвониться не смогла, потом она позвонила в
полицию и пожарную часть , но и это не дало результата, шли короткие гудки. Мало
того, вообще никто никому не мог дозвониться, сначала шли гудки, а потом связь и
вовсе оборвалась. Большая входная дверь в ДК была закрыта , выйти было
невозможно. Все находились в растерянности, никто ничего не мог понять. Но вскоре
всё выяснилось. Где -то через час, когда весь нижний этаж был надёжно заблокирован
так, что покинуть здание стало невозможно, двое офицеров принесли ящики с
какими-то штуками , напоминающими маленькие дорожные знаки. Солдаты начали
устанавливать их по периметру здания дома культуры. Это были столбики с
пластиковыми кругами оранжевого цвета и чёрной надписью на них. Что там было
написано разглядеть было невозможно, но электрик вспомнил , что в шкафу хранятся
старые театральные бинокли . Он нашёл коробку с биноклями и смог прочитать
надпись на оранжевом круге. Было написано “ Биологическое заражение “ На
расстоянии 30 метров от ДК, по кругу, офицеры выставили солдат с автоматами Всё
это показалось бы глупой шуткой, но лица офицеров были абсолютно серьёзными и
действия солдат подтверждали, что это не розыгрыш. Где-то через десять минут
подъехала жёлтая машина с подъёмным механизмом и большой сетчатой люлькой и
все окна второго этажа были заколочены большими металлическими щитами, не
смотря на истошные крики директрисы. Пришлось включить свет. Две испуганные
библиотекарши поднялись к нам на второй этаж и сидели в углу кабинета на
диванчике. Директриса металась из угла в угол , как раненный зверь, разговаривая
сама с собой, на любой вопрос она с яростью отвечала, что она ничего не понимает и ,
чтобы все отстали от неё. Все затихли, только библиотекарши тихо
перешёптывались. Давно уже стало понятно, что ни о каком дне города не могло быть
и речи. За окнами раздавались удары молотка и жужжание инструментов. Поверх
металлических щитов закреплялись ещё какие-то брусья, это было понятно по
некоторым фразам , которые мы с трудом улавливали. Затем мы с директрисой
спустились на первый этаж, и она стала стучать в дверь шваброй, но из-за двери
сказали, что пытаться выйти из здания бессмысленно, что работы по блокаде здания
уже подходят к концу. Окон на первом этаже не было. Мы опять поднялись в кабинет
на втором этаже. Все пытались дозвониться до родственников, но никому это не
удалось, связь с внешним миром была прервана, только изредка доносились
приглушённые звуки строительных инструментов из-за окна. Директриса села в своё
кресло , схватилась руками за голову и сидела уставившись в настольный календарь.
Кто-то догадался включить компьютер, но это ничего не дало, так как интернет не
работал, мы были изолированы .
4. Первая ночь.
Вечер наступил незаметно, мы смогли определить это только по часам. Весь день
никто не ел и не пил, было не до этого, но к вечеру захотелось есть. Благо ещё за два
дня до этого работники одного из местных кафе завезли в девятый кабинет первого
этажа много продуктов и напитков, они арендовали этот кабинет на день города, там
должен был быть буфет. В день города торговля всегда шла бойко, родители покупали
детям всякие вкусности, да и сами ели . Алкогольных напитков не предполагалось, это
было запрещено. Директриса взяла ключ от девятого кабинета со щитка на вахте и ,
взяв меня с собой, пошла посмотреть на то, что там имеется. Всего нас было десять
человек, значит надо было взять продуктов на десятерых. Продукты находились в
коробках и в холодильнике, в углу стояли упаковки с полуторалитровыми бутылками .
Это был лимонад и минеральная вода. В холодильнике был сыр, копчёная колбаса,
ветчина для бутербродов, белые батоны, несколько буханок бородинского хлеба и
даже две баночки с красной икрой. В одной коробке были чипсы, попкорн, шоколад в
плитках, чупа-чупсы, печенье и вафли в небольших упаковках. В другой коробке были
яблоки, груши и несколько коробочек зефира в шокодаде. В общем продуктов было
много, но мы не знали, сколько времени нам придётся находиться в изоляции от
внешнего мира, поэтому директриса решила выдать всем еды понемногу, да она и
вообще была скуповата. Сама она всегда ела очень мало, но любила крепкий кофе.
Большая банка с кофе всегда была у неё в кабинете. Да и упаковка чая там была
тоже. В шкафчике у неё всегда хранились коробки с шоколадными конфетами, их
приносили директора школ в знак благодарности за аренду театральных костюмов.
Там же у неё в шкафчике был сахар и бутылка коньяка . Немного повозившись, мы
разложили продукты в десять пакетов. Продуктовый набор состоял из двух
бутербродов, которые я нарезала , бутылки воды, яблока и большой шоколадки. Всё
это мы понесли наверх. Ключ от девятого кабинета директриса положила к себе в
карман. Наверху, в кабинете уже закипел самовар, все готовились к чаепитию.
Достали чашки, чай и расселись за большим столом. Хормейстер Вета пыталась всех
развеселить и запела песню “По Дону гуляет…”. Но веселья не получилось, никто не
подхватил песню, потому что все были трезвые и грустные. После чаепития
библиотекарши пошли мыть посуду, а остальные решили искать место для ночлега.
Электрик, хореограф и её муж, случайно оказавшийся здесь, решили спать у
хореографа в кабинете, в другом, левом крыле здания, там был диван, стулья много
старых костюмов, юбок, так что можно было вполне удобно устроиться . Директриса
Нипа и хормейстер Вета остались в кабинете директрисы, я ушла в свой кабинет,
завхоз Кутикула в свой, библиотекарши разошлись по своим библиотекам. В моём
кабинете я два раза в неделю вела занятия изостудии, поэтому там же , в кладовочке
у меня хранились драпировки для натюрмортов, я их всегда содержала в чистоте. Из
них-то я и соорудила себе подушку и покрывало. Диван в моём кабинете был большой
, удобный, так что на ночь устроилась я с комфортом. Ночь прошла без
происшествий. Я устала и спала крепко.