Наша дума, наша пiсня не вмре, не загине...

Щикальцова  О. И.













          «Наша дума, наша пісня
                не вмре, не загине...»

         (Посвящается  160-летию со дня смерти Т. Г. Шевченко)



                Спи, Тарасе, батько  рідний, поки  Бог  ізбуде.
                Твою  пісню   Україна   повік  не  забуде.

                Бачив  місяць, як учора  могилу  копали,
                І  в  могилу-домовину  Тараса  спускали.

                Зачинилось на  Вкраїні  покутнє  віконце,
                Заховалось  під землею українське  сонце.

                (песня записана в станице Челбасской               
                Каневского  района Краснодарского края  в 1980-е годы)

 

                Предисловие


  Вольной темнокрылой птицей из двадцатого века летит эта песня-реквием над широкой украинской степью, над притихшей гладью многоводного Днепра, единственного свидетеля событий давно минувших  дней. И сколько бы лет ни минуло  с тех пор,  она болью отражается в наших  благодарных сердцах …
  160 лет назад, 10 марта (26 февраля по ст. ст.) 1861 года в г. Санкт-Петербург  умер  Тарас Григорьевич Шевченко - народный поэт и прозаик, художник и мыслитель, борец за свободу и права  народа.  В эти же дни Манифестом от 03 марта (19 февраля по ст. ст.) 1861 года, подписанным российским самодержцем Александром Вторым,  была провозглашена отмена крепостного права в России.
    Из статьи Н.С. Лескова  «Последняя встреча и последняя разлука с Шевченко»,  опубликованной в газете  «Русская речь»  в марте 1861 года:  «Не стало еще одного человека, целую жизнь думавшего честную думу и умершего накануне дня освобождения 23 миллионов, между которыми и до сих пор оставались родные и близкие сердцу поэта.
  Но как поэтическая деятельность Шевченко останется в числе лучших страниц малороссийской словесности, так и самый день его погребения навсегда останется знаменательным в истории украинской письменности и  гражданственности. Любимейшая мечта поэта сбылась и громко заявила свое существование.
    Малороссийское слово приобрело право гражданства, раздавшись впервые в форме ораторской речи над гробом Шевченко. Из девяти напутствований, сказанных над могилою поэта, шесть были произнесены на малороссийском языке. Из остальных трех речей две были произнесены по-русски и одна по-польски, как бы в значение общего горя славян, пришедших отдать последний долг малороссийскому поэту-страдальцу. У малороссийского народа, слава богу, есть теперь своя литература, есть свои ораторы, свои историки, но теперь нет у нее такого лирика, каков был покойный Тарас Григорьевич Шевченко, справедливо названный в одной из сказанных над его гробом речей “батьком рiдного слова”. «Oratores fiunt, poetae nascuntur» («Ораторами делаются, поэтами рождаются» (лат.))» 
   Похоронили Т. Г. Шевченко в Санкт-Петербурге на Смоленском кладбище. Через два месяца  его друзья исполнили последнюю волю поэта, о которой он писал в своих стихах: «Як умру, то поховайте мене на могилі, серед степу широкого, на Вкраїні  милій. Щоб лани широкополі, і Дніпро, і кручі було видно, було чути, як реве ревучий». Прах поэта весной перенесли на Украину, место его захоронения – вблизи города Канева на Чернечьей горе над широким ревучим Днепром.
 За 160 прошедших лет, казалось бы, жизнь Тараса Григорьевича Шевченко должна быть изучена от самого начала до конца. В этом очерке сделана ещё одна попытка  пристальнее взглянуть на детские годы славного сына малороссийского народа,  над которым  висела, как считают многие исследователи биографии поэта, некая тайна его рождения, неразгаданная до сих пор. Документальными источниками этого исследования являются сохранившиеся в ЦГИА (г. Киев, Украина) и Черкасском облгосархиве исповедные  росписи (ИР) и метрические книги  (МК) церквей с. Моринцы и с. Кириловка (ныне Шевченково) Звенигородского уезда Киевской губернии (ныне Черкасской области Украины), двух  украинских  сёл, связанных с именем Т. Г. Шевченко и стоящих у истоков возрождения украинской письменности и национально-культурной жизни.
 

            1. «Наша дума, наша пісня не вмре, не загине...»


                ...Як побачу
                Малого хлопчика в селі,
                Мов одірвалось од гіллі,
                Одно-однісіньке під тином
                Сидить собі в старій ряднині.
                Мені здається, що це я,
                Що це ж та молодість моя...
               
                Т. Г. Шевченко
 
   Семья крестьянина Григория Ивановича Шевченко-Грушивского  и  его   жены Екатерины Якимовны (в девичестве Бойко), в которой родился  Тарас,  принадлежала  действительному тайному советнику В. В. Энгельгардту, родственнику  Великого князя  Г. А. Потёмкина. Общепринято  считать, что    Т. Г. Шевченко  происходил из бедной и многодетной семьи крепостных крестьян. Если факт многодетности  семьи  Шевченко  не подвергается сомнению, то её бедность стоит под большим вопросом.  Дед поэта Иван Андреевич Шевченко (по ремеслу швец, отсюда произошла фамилия Шевченко) был в Кириловке крепким хозяином и, согласно ИР-1798г. (прилож.1), имел даже прислугу.
 Его старший сын, отец поэта Григорий Шевченко, обученный грамоте, возил соль из Крыма, а, как известно, чумаки в то время были людьми небедными.  Стоит отметить, что маленький Тарас, оставшись сиротой, сумел научиться читать и писать, что было дано далеко не каждому крепостному. Семья Бойко в селе Моринцы тоже была не самой бедной. Работая на барщине, родители старались обеспечить свои семьи всем необходимым.
   03 ноября (по ст. ст.)  1801 года   в Святобогословской церкви с. Моринцы  иерей Димитрий Зорницкий обвенчал жителя села Кириловка  Григория Ивановича Шевченко с девицей Екатериной, старшей дочерью крестьянина соседнего села  Моринцы  Якима  Бойко (МК-1801г., прилож.2).
 Молодые стали жить в Кириловке в доме  родителей Шевченко.  Первая дочь Григория Ивановича родилась   20 ноября (по ст. ст.) 1804  года, при крещении её нарекли Екатериной в память великомученицы Екатерины (МК-1804 г., прилож.3).
  Странно, но о рождении второй дочери у Григория Ивановича и Екатерины Якимовны Шевченко  долгие годы молчали  исследователи.  В 1806 году 16 октября    (по ст. ст.) в молодой семье на свет появился второй ребёнок – дочь Параскева (МК-1806 г., прилож.4).
 В эти годы в округе  свирепствовала эпидемия оспы.  Только в одной маленькой  Кириловке за 1807 год от оспы скончались 108 человек. Не обошла стороной эта страшная беда и хату  Шевченко,  16 апреля (по ст. ст.) 1807 года  умерла  полугодовалая дочь Параскева  (МК-1807 г, прилож.5).
   Но жизнь продолжалась,  тяжёлая и безрадостная. Отбывая  барщину,  надо было успеть обработать и небольшой клочок земли, выделенный  для собственного проживания.  30 марта (по ст. ст.) 1808  года  у  Григория Ивановича и Екатерины  Якимовны  родилась  дочь  Мария (МК-1808 г., прилож. 6).
 Но и этого ребёнка родители потеряли, беда не хотела покидать  небольшую хату многодетной семьи  Шевченко.  Умерла  дочь  Мария в холодный зимний день, 12 февраля (по ст. ст.) 1810 года  (МК-1810 г., прилож. 7). 
 От безысходности положения, тесноты в родительской хате и горя, не покидающего семью в последние годы, Григорий Иванович Шевченко с разрешения барина Энгельгардта решается переехать в соседнее село Моринцы, где проживал его тесть Яким Иванович Бойко, в опустевшую по соседству  с ним хату.  Жизнь  стала налаживаться, завели хозяйство, имели волов с телегой.  Летом Григорий продолжал чумаковать,  в зимнее время зарабатывал деньги плотничаньем и стельмахством (изготовление  саней, возов и колёс), так как чувствовал дерево и любил с ним работать. Здесь, в селе Моринцы, 28 мая  (по ст. ст.) 1811 года   в семье Григория Ивановича  родился первый сын Никита (МК-1811 г., прилож. 8).
 О рождении второго сына у Григория Ивановича Шевченко никогда не упоминалось, но этот факт  подтверждает запись в метрической книге  Святобогословской церкви за 1812 год, которая гласит, что  у жителя села Моринцы Григория Шевченко и его жены Екатерины 02 августа (по ст. ст.) родился и на следующий день, 03 августа (по ст. ст.), крещён сын Стефан  (МК-1812 г., прилож.  9).
 Судьбу этого ребёнка проследить никак не удалось, так как  церковные метрические книги с. Моринцы сохранились не в полном объёме.  А  жизнь продолжалась день за днём, подрастали старшие дети. И вот 25 февраля  (09 марта по нов. ст.) 1814 года на свет появился сын Тарас, который 28 февраля (по ст. ст.) был окрещён священником Святобогословской церкви с. Моринцы Алексеем Базаринским (МК-1814 г., прилож. 10).
 Большой неожиданностью для исследователей биографии поэта оказались  две сохранившиеся метрические записи о рождении и крещении Тараса, но с разным содержанием. Это послужило поводом для многочисленных  версий и предположений, кто же был настоящей матерью ребёнка, а правильнее было бы поставить вопрос:  кем были настоящие  родители  будущего поэта?
 До революции метрические книги  и исповедные росписи в церквях  велись  в двух экземплярах. Один оставался при местной церкви, а другой  -  отправлялся в Духовную консисторию для хранения на случай пожара, грабежа или других непредвиденных обстоятельств. В МК за 1814 год, сохранившейся при церкви с. Моринцы, имя матери Тараса было затёрто, исправлено на имя Екатерина, а в дубликате, который находится в ЦГИА (Киев, Украина) и доступен для изучения, родителями Тараса записаны житель села Моринцы Григорий Шевченко и его жена … Агафия. Когда произошло это исправление в церковном документе, сейчас трудно сказать, то ли ещё в раннем детстве Тараса Григорьевича, то ли во время одной из немногочисленных поездок поэта на родину. Ведь он мог брать выписку из МК о своём рождении для оформления  документов, например, когда жил в Санкт-Петербурге.
  Проблемой в исследовании биографии великих людей  всегда является неполная сохранность архивных документов, поэтому и возникают различные версии, порой самые нелепые по своей сути. Это очередное предположение, которое может развеять миф о тайне рождения всеми любимого Кобзаря, кажется  простым, и поэтому самым достоверным. При тщательном изучении ИР и МК  двух  соседних,  родных  для  Тараса  Григорьевича,  сёл (по Кириловке сохранность документов гораздо  лучше) обнаружен  в селе Моринцы ещё один … Григорий Шевченко, по возрасту немного старше кириловского Григория Ивановича Шевченко. Проследить родство этих двух Григориев невозможно, так как в сохранившихся документах по Моринцам  Григорий Шевченко записан без отчества, но, скорее всего они между собой были дальними родственниками.  Это выписка из ИР-1810 г.  Святобогословской церкви села Кириловка (прилож . 11).  Григорий Иванович Шевченко, 29-ти лет, с женой Екатериной, 27-ми лет, и дочерью Екатериной, 6-ти лет,  в 1810 году ещё жил в Кириловке в доме своего многодетного отца Ивана (Иоанна) Андреевича, 59-ти лет.
 А это тот же 1810 год,  ИР Святобогословской церкви села Моринцы (прилож. 12).  Григорий Шевченко (записан без отчества), 48-ми лет, уже был вдов,  с ним остались двое детей.
 Когда был заключён  брак  второго Григория, найти не удалось.  В 1804 году 10 января (по ст. ст.) у Григория Шевченко и его жены Евгении, коренных жителей села Моринцы, родился сын Григорий (МК-1804 г., прилож. 13).
  Дочь Ульяна была рождена в 1807 году (МК-1807 г., прилож. 14),  но в ИР-1810 г. ошибочно записана  Устиной.
 Девочка от болезни умерла в 2-хлетнем возрасте.  Беда поселилась и в этой семье Шевченко на долгие годы. В октябре 1813 года Григорий схоронил единственного сына Григория, 10-ти лет от роду  (МК-1813 г., прилож. 15).
 Потеряв до 1810 года первую жену Евгению,  Григорий Шевченко из села Моринцы вскоре женился во второй раз. Имя этой жены установить нет возможности, церковные метрические книги до наших дней дошли не в полном объёме.  Доказательством того, что он имел вторую жену, является запись в МК  за 1815 год о смерти  дочери Григория Шевченко по имени Ефимия, которой было  всего 2 года (МК-1815 г., прилож. 16).
 Но обычно в таких записях имя матери не указывалось. Как звали вторую жену Григория,  что с ней могло случиться?  История пока об этом молчит. Уже не молодой, сломленный  ударами судьбы,  крепостной крестьянин села Моринцы  Григорий Шевченко скончался 15 мая (по ст. ст.) 1816 года от натуральной болезни в возрасте 49-ти  лет и был похоронен на местном кладбище (МК-1816 г., прилож. 17).
 Однозначно, на основании найденных фактов не могло не возникнуть предположение, что вторую жену моринецкого Григория Шевченко  звали Агафьей,  а сын Тарас, будущий поэт и художник, родился 25 февраля (по ст. ст.) 1814 года именно в этой семье. Кириловский Григорий Иванович Шевченко с женой Екатериной, возвращаясь  в 1816 году в родное село,  забрали с собой осиротевшего Тараса. То ли они пожалели малыша, то ли их уговорил местный священник, ведь не надо было даже усыновлять ребёнка, так как фамилия и отчество совпадали.  Поэтому  с именем родной матери    в двух метрических  записях и вышло маленькое недоразумение, давшее начало для исследования  тайны рождения Т. Г. Шевченко.  Ещё одной из возможных причин  внезапного переезда из Моринцов в Кириловку семьи Григория Ивановича исследователи называют  возвращение бывшего хозяина домика, в котором поселились они рядом с тестем Якимом Бойко.
 В родном селе Кириловке Григорию Ивановичу  Шевченко родители купили небольшой домик.  Здесь в мае 1816 года в семье рождается дочь Ирина (МК-1816 г., прилож. 18).
 О своём раннем детстве Тарас Григорьевич вспоминает в одном из своих произведений «Княгиня», написанном им в ссылке. «...Передо мною наша бедная, старая, белая хата, с потемневшею соломенною крышею и черным дымарем; а около хаты, на прычилку, яблоня с краснобокими яблоками, а вокруг яблони цветник, любимец моей незабвенной сестры, моей терпеливой, моей нежной няньки. А у ворот стоит старая развесистая верба, с засохшею верхушкою; а за вербою стоит клуня, окруженная стогами жита и разного всякого хлеба; а за клунею, по косогору, пойдет уже сад, а за садом — левада; а за левадою — долина, а в долине тихий, едва журчащий ручеек, уставленный вербами и калиною и окутанный широколиственными, темно-зелеными лопухами. А в этом ручейке, под нависшими лопухами, купается кубический, белокурый мальчуган; выкупавшись, перебегает он долину и леваду, вбегает в тенистый сад и падает под первою грушею или яблонею, и засыпает настоящим невозмутимым сном…»
  Странно, но Тарас в своих рассказах редко вспоминал свою мать, которую ему заменила  старшая сестра Екатерина, ставшая для него  терпеливой и нежной нянькой. Трепетное и тёплое отношение к ней он сохранял всю свою  жизнь. Разница в возрасте у них была в 10 лет. Рос Тарас непоседливым и любопытным ребёнком. Тяжело было за ним приглядывать, в раннем детстве Тарас любил кушать землю, и часто убегал из села. Забота сестры длилась недолго, так как в январе 1819 года в семье Григория Шевченко  на свет появилась дочь Мария, которая рано ослепла и требовала к себе особого внимания (МК-1819 г., прилож. 19).
 Когда Тарасу исполнилось семь лет, родился ещё один брат Иосиф. Это произошло 8 апреля  (по ст. ст.) 1821 года (МК-1821 г., прилож. 20).
 Отец Тараса был сам грамотным и хотел, чтобы его дети тоже учились. Когда будущему поэту исполнилось восемь  лет,  Григорий Иванович отдал его учиться грамоте в церковно-приходскую школу к дьяку  Рубану. В то время на Украине школы при церквях были большей частью польскими, православные были редкостью. Поэтому Тарас учился польскому языку и польской грамоте. Старшая сестра Екатерина, любимая нянька, заменившая в раннем детстве Тарасу мать, весной 1823 года вышла замуж за жителя соседнего села Зелёная Дубрава Антония Григорьевича Красицкого и уехала из родового  гнезда, но очень часто навещала своих родных в  Кириловке  (МК-1823 г., прилож. 21)
 Снова беда пришла в дом  Г. И. Шевченко. 20 августа (по ст. ст.) 1823 года, подорвав своё здоровье тяжёлой работой на помещичьих полях,  скончалась жена Григория Екатерина Якимовна, оставив мужа с пятью детьми на руках (МК-1823 г., прилож. 22). 
 Фамилия Грушивский периодически появлялась в метрических церковных книгах села Кириловка. В ранних исповедных росписях имя деда будущего поэта записано Иван Грушивский Швец, наверно, чтобы отличить от другого – Ивана Заграничного Шевца, который умер  в Кириловке примерно  в 1810 году.  Может, Шевченко в недалёком прошлом породнились с Грушивскими, документальных подтверждений нет. Родственники вспоминали, что Тарас в школе писался Грушивским.               
   В крестьянском быту вдовцу одному было тяжело справляться с таким большим семейством, поэтому скоро в дом вошла мачехой крестьянка села Моринцы Ксения  Антоновна Терещенко, молодая вдова с тремя своими детьми. Ещё теснее стало в убогой хате Григория. Не добро принесла мачеха с собой в многодетную семью Шевченко. Больше всех доставалось от неё неуступчивому Тарасу.  Казалось, отец Григорий  Иванович детей Ксении любил больше, чем многострадального Тараса.  «Хто бачив хоч здалеку мачуху й так званих зведенят, той, значить, бачив пекло в найогиднішому тріюмфі!» - так позднее об этом периоде своей жизни говорил сам поэт.        22 июля (по ст. ст.) 1824 года у Григория Ивановича Шевченко и его второй жены Ксении Антоновны родилась дочь,  наречённая Марией (МК-1824 г., прилож.  23).
 Жизнь семьи Шевченко превратилась в настоящий ад. Не проходило и часа без ссоры и брани между отцом и мачехой, между детьми. Но такая жизнь продолжалась недолго.  Простудившись в одной из поездок, отрабатывая барщину, Григорий Иванович так и не смог поправиться от болезни. Он умер 21 марта (по ст. ст.) 1825 года в возрасте 39 лет (МК-1825 г., прилож. 24).
  Беда в дом не приходит одна, вслед за отцом на четвёртый день,  25 марта (по ст. ст.),  ушла из жизни маленькая  дочь Григория и его второй жены Ксении Мария (МК-1825 г., прилож. 24).
 Когда уже  ослабевший  после болезни отец Тараса Григорий Иванович делил своё имущество среди близких, будущему поэту было сказано: «Синові Тарасу із мого хозяйства нічого не треба; він не буде абияким чоловіком: з його буде або щось дуже добре, або велике ледащо; для його моє наслідство або нічого не буде значить, або нічого не поможе». Досталось наследство даже детям второй жены Ксении. Эти слова Григория Ивановича сейчас звучат, как пророчество о будущности Тараса. Кто-то видит в них предвидение его необычной судьбы, кто-то  -  жестокость, когда ещё неокрепшего сына оставили без материальной поддержки и одного бросили в омут житейских проблем. А может, причина была в том, что Тарас – не родной, а приёмный сын?..
 Из статьи «Материалы для биографии Т. Г. Шевченко» А. М. Лазаревского, впервые опубликованной в журнале «Основа» в 1862 году:  «Так прошло детство Тараса Григорьевича. Мы видим, что маленький Шевченко со многим не мирился в окружавшей его среде и заметно выделялся из круга своих сверстников; все это нужно приписать особенной впечатлительности его природы, которая не изменяла ему до самой смерти. С отроческих лет Тарас Григорьевич выказывал уже замечательную пытливость ума;  с особенным вниманием прислушивался он, как его дед и отец поведут, бывало, в праздник какой беседу о старине… Рассказы деда и отца, бесспорно, имели большое влияние на развитие творческого дара нашего поэта и не могли не отразиться впоследствии на его произведениях…»
 Особое место в жизни будущего великого поэта занимал его дед Иван Андреевич Шевченко-Грушивский, который имел наибольшее влияние на юную душу Тараса. Прожив много лет, дед Иван не был чужд запорожскому духу, не стоял в стороне от вольнолюбивых дум, которые передал своему внуку. Тарасу навсегда запомнились его рассказы про лихие времена, ставшие источником для создания в будущем поэмы «Гайдамаки». Своими увлекательными беседами дед первым тронул творческую струну в душе внука, вызвав самые искренние слёзы человеческого сочувствия ко всем страждущим. С теплом и любовью Тарас всегда отзывался о нём. Из письма, написанного из Петербурга на родину брату Никите: «Микито, рідний брате!…Поклонися усім родинам од мене, а надто дідові, коли живий і здоровий. Скажи, нехай невмира швидко, побачимось…»
 Крепостной крестьянин полковника Павла Васильевича Энгельгардта Иван Андреевич Шевченко умер 28 января (по ст. ст.) 1849 года в довольно преклонном возрасте, 106-ти  лет, и был похоронен  в  родной Кириловке (МК-1849 г., прилож. 25). 
 До глубокой старости сберёг дед Иван ясный ум и память. Был трижды женат, от двух первых жён имел много детей. Отец будущего поэта Григорий Иванович Шевченко был старшим из них. Именно дед Иван, «спрятав в голове столетней ту славу казачью», которую сумел передать  юному Тарасу, разбудил в нём ещё в детские годы зёрнышко собственного достоинства и непокорности, переросшее в страстное вольнолюбие…
  С раннего детства Тарас Григорьевич любил рисовать мелом или углём, где только можно было, на стенах, дверях, воротах. Эта страсть развилась в нём ещё сильнее, когда он уже мог достать бумагу и карандаш, и уже никогда не покидала. С переездом в г. Санкт-Петербург в начале 1831 года вместе со своим помещиком П. В. Энгельгардтом  молодой  талантливый крепостной крестьянин обратил на себя внимание  художественной  общественности столицы. Наброски Тараса Шевченко  впечатлили известных художников Карла Брюллова  и Алексея Венецианова. Брюллов сразу же захотел взять его на свой курс в Академии художеств, но сделать это было непросто, ведь крепостные крестьяне не могли быть студентами. История Т. Шевченко стала известна в творческих кругах, и ему решили помочь.  Собрав довольно крупную сумму денег, энтузиасты выкупили молодого человека у его хозяина П. В. Энгельгардта. Отпускную будущему поэту вручили 20 мая (по ст. ст.) 1838 года. Тарас Григорьевич Шевченко стал вольным человеком.
 Сразу после освобождения от крепостных уз  Т. Шевченко поступил в Академию художеств. В 1839 году его наградили серебряной медалью за этюд «Бойцы». Шевченко очень много времени проводил в библиотеках. Параллельно он рисовал акварельные портреты на заказ: после громкой истории его освобождения недостатка в клиентах не было.
  Свобода неожиданно дала толчок поэтическому гению Шевченко. За первые несколько месяцев 1839 года Тарас Григорьевич сочинил ряд прекрасных стихотворений, а в 1840 году выпустил сборник «Кобзарь» на украинском языке, который  был задуман автором, как песенник кобзаря — народного исполнителя.  «Гайдамаки»,  «Топо;ля», «На;ймичка», «Ху;сточка», «Кавказ», «Катерина», «Княгиня»  -  крупные поэтические художественные произведения Т.Г. Шевченко.
   «Стихотворения г-на Шевченка ближе всего подходят к так называемым народным песнопениям: они так безыскусственны, что вы их легко примете за народные песни и легенды малороссиян: это одно уже много говорит в их пользу, автор не облекает своих чувств и поэтических мыслей в форму ямбов, хореев и проч.… а при всем том его стихи оригинальны: это лепет сильной, но поэтической души», - писал В. Белинский в журнале «Отечественные записки» №5 за 1840 год.
  Весной 1843 года поэт поехал в Украину,  хотел посетить родные места и встретиться с семьей.  Он много ездил по стране, был в Киеве, в Полтавской и Черниговской губерниях, побывал и на родине. Видел тяжёлое положение крепостных крестьян. В  сентябре 1843 года  с меньшей  сестрой Ириной крестил новорождённого сына Трофима  у  брата Иосифа Григорьевича Шевченко. В графе «Восприемники» (крестные) была  сделана  следующая запись: «Санктпетербургской Академии художеств вольной художник Тарасий Григорьевич Шевченко и крестьянка Ирина Григорьевна Фёдора Бойченко жена» (МК-1843 г., прилож. 26).
 Приезжая на родину, он  останавливался у сестры Ирины в Кириловке  и при этом любил беседовать с ней, как он ее выкупит из неволи, как она с детьми будут вольными,  как он устроит ее жизнь. Особенно много по этому поводу говорил Тарас Шевченко в последний свой приезд на родину, в 1859 г., но смерть не дала ему исполнить задушевных его желаний. 
  В Киеве  в 1846 году  Шевченко  сблизился с  Н. И. Костомаровым и в том же году присоединился к сформировавшемуся тогда Кирилло-Мефодиевскому обществу, состоявшему из молодых людей, интересовавшихся развитием славянских народностей, в частности украинской,  и призывающих к отмене крепостного права в России. В апреле 1847 года были арестованы члены этого общества. По доносу прошёл обыск и у Тараса Григорьевича. Шеф жандармов Алексей Орлов писал в докладе Николаю Первому: «Шевченко… сочинял стихи на малороссийском языке самого возмутительного содержания. В них он то выражал плач о мнимом порабощении и бедствиях Украины, то возглашал о славе гетманского правления и прежней вольнице казачества, то с невероятною дерзостью изливал клеветы и желчь на особ императорского дома».  Поэта сослали рядовым солдатом в Оренбургскую губернию на 10 лет. На докладе император собственной рукой написал: «Под строжайший надзор, с запрещением писать и рисовать»…
    В 1857 году вице-президент Академии художеств Петр Толстой смог добиться для Шевченко освобождения.  Тяжёлые годы ссылки привели к быстрому ослаблению здоровья и таланта. В 1859 году поэт в очередной раз уехал на Украину. Он хотел купить себе усадьбу на самом берегу Днепра и поселиться на родине. Было выбрано красивое место под Каневом, на Чернечьей горе…   
    1861-й  год  Шевченко встретил тяжелобольным. В одном из писем родным  он писал, что весной вернётся на  Украину и там обязательно выздоровеет. Рано утром Тарас Григорьевич, спускаясь по лестнице, упал. Слуга его услышал последнюю волю поэта: «До Канева…».  Метрическая книга  Екатерининской церкви при Академии художеств г. Санкт-Петербурга  гласит, что Тарасий Шевченко 26 февраля (10 марта по нов. ст.) 1861 года волею Божьей умер от водяной болезни и погребён 28 февраля на Смоленском православном кладбище.
 Тарас Шевченко известен миру, в первую очередь, как великий художник слова, однако это никак не затмевает его, как великолепного художника - живописца и графика.  В мировом сообществе имя Т. Шевченко считается ярчайшим символом украинской и общеславянской культуры. Одинаково талантливо он писал и на украинском,  и на русском языках.  Его великие произведения вошли в копилки, как украинской, так и русской литературы. В  творчестве Шевченко поэзия, графика и живопись очень тесно переплелись и стали очень большой потребностью в выражении творческого духа: ему так много нужно было сказать своим современникам и будущим потомкам. Всю жизнь стремившийся к свободе,  Тарас Григорьевич всего лишь двадцать три года из сорока семи лет жизни смог быть вольным. Увы, таков был его удел - поэта, художника, борца за права народа и его свободу.
 

         

                2. «Спи, Тарасе, батько рідний …»


 Историческая и культурная связь Кубани с Украиной не подлежит никакому сомнению. Украинские песни, традиции, обряды, кухня  передавались из поколения в поколение в семьях потомков  черноморских и малороссийских казаков, переселившихся на вольные кубанские земли более 200 лет назад.  На народных гуляниях в городах и станицах, со сцен и площадей льётся украинская народная песня, радующая своей певучестью, душевностью  и многогранностью звучания не только кубанцев, но и гостей нашего родного благодатного края.
   Песня-реквием «Спи, Тарасе, батько ридний» стала визитной карточкой народного фольклорного хора станицы Челбасской Каневского района Краснодарского края, многократно принимавшего участие в различных культурных  мероприятиях  на  Украине: Международном фестивале  фольклорных  хоров  в  г. Киев, шевченковском фестивале в г. Кировограде (сейчас г. Кропивницкий, Украина), фестивалях украинского фольклора на волынской земле. На протяжении многих лет руководителями народного хора были В. П. Сухно, И. В. Русый, Л. Н. Ерёменко. Особым певческим даром владели солисты хора  Н. Т. Панченко, М. И. Кулик, Е. И. Каприз, Л. В. Педан. Участники хора посетили и родные Тарасу Григорьевичу  Шевченко места. Самой интересной и самой доброжелательной запомнилась челбасянам  первая  поездка  народного  хора  на 4-й Международный фестиваль украинского фольклора «Берегиня», который состоялся в сентябре 2004 года  в городе  Луцк на Волыни. Хор трижды представлял Россию и Кубань на этом фестивале.
 Украинские песни  в исполнении кубанцев звучали на улицах и площадях  города  Луцка.  Люди заслушивались пением, подходили с благодарностью, дарили цветы, брали интервью, приглашали ещё приезжать.
 26 сентября 2004  года прошёл  заключительный концерт 4-го фестиваля «Берегиня», на котором впервые на украинской земле  в исполнении народного фольклорного хора станицы Челбасской прозвучала песня «Спи, Тарасе, батько ридний».  Запевал её кубанский казак  Л. В. Педан.  Газета «Вече» (г. Луцк, Украина) в те дни писала: «Когда коллектив из станицы Челбасской Каневского района (есть такой на Кубани) исполнял народную песню «Спи, Тарасе, батько ридний», зал поднялся и слушал стоя.  На такой же высокой патриотической ноте прозвучал в исполнении хора и отрывок из шевченковской «Катерины» «Кохайтеся, чернобриви…». Именно этим звучанием кубанцы отличались от других участников».
  Собкор Украинского радио, руководитель Товарищества украинской культуры на Кубани Николай Сергиенко в интервью газете «Вече» сказал: «Это уникальный коллектив. Певцов из именно этой станицы Виктор Захарченко назвал своими учителями. Кроме того, из их репертуара он взял песни для своего Кубанского казачьего хора. Там очень сильно развито чувство местного патриотизма. Даже флаг на фестиваль в Луцк руководитель хора привёз кубанский». (Газета «10-й канал», ст. Каневская, 04.02.2005 год).
  Интересна история сохранения и возрождения народной песни «Спи, Тарасе, батько ридний» в ст. Челбасской. Она была записана в  1980-е годы   в казачьей семье Губа на старенький магнитофон руководителем хора Валентиной Павловной Сухно вместе с активными участниками Марией Ивановной Кулик и Леонардом Васильевичем Педаном  и принесена в родной коллектив для разучивания.  Каким образом эта песня  смогла  сохраниться   в простой казачьей семье из небольшой кубанской  станицы? Казак Андрей Иванович Губа со своей семьёй, в которой было десять детей, в 1885 году по Приказу Кубанского казачьего войска  № 110  переселился в ст. Челбасскую  из  ст. Петровской Кубанской области, забрав с собой все традиции, обряды, песни, разговорную речь, так бережно сохранённые и привезённые переселенцами из малороссийских губерний (Полтавской, Черниговской и др.) на Кубань. На семейных праздниках пел эту песню о Тарасе его сын Василий Андреевич Губа, 1882 г.р., который прожил долгую жизнь. И уже внуки Андрея Губы  Константин Васильевич и Яков Васильевич напели народную песню на магнитофон. Примечательно, что в украинском селе Моринцы, где родился поэт Тарас Шевченко, проживала семья Губа, возможно, имевшая какую-то родственную связь с кубанскими  казаками Губа.  Благодаря народной памяти, эта старинная песня-реквием о великом Кобзаре дожила до наших дней.
 Участник народного фольклорного хора ст. Челбасской, автор нескольких песен, кубанский казак Леонард Васильевич Педан, которому исполнилось 93-и  года, любезно предоставил нашему вниманию тетрадь-песенник с личными записями старинных казачьих песен, которые исполнял хор на протяжении многих лет. Все песни любимы и дороги сердцу и душе, но к песне «Спи, Тарасе, батько ридний» у него особое трепетное отношение. Внимательно прослушав песню  в современном исполнении украинской группы «Черноморцы», Леонард Васильевич со слезами на глазах сказал: «Спивають так, як мы спивали…».
 
 «Значение Шевченко известно всякому, кто любил родное славянское слово и был доступен чему-нибудь высокому, изящному…» - писал  Н. С. Лесков в  своей статье «Последняя встреча и последняя разлука с Шевченко» в марте 1861 года. Время безжалостно ко всем живущим на земле, но оно способно на века сохранить в народной памяти и самые счастливые, и самые скорбные моменты прошлых лет. 160 лет в безмолвии гонит свои тёмные воды широкий могучий Днепр, 160 лет гуляют вольные ветра по бескрайним украинским степям, так похожим на кубанские, 160 лет с Чернечьей горы под Каневом смотрит Тарас Шевченко на Украину, которой отдал все свои думы и чувства…

      Спи, Тарасе… Твою песню, твою думу Кубань не забыла…

 
                …І мене в сім'ї великій,
                В сім'ї вольній, новій,
                Не забудьте пом'янути
                Незлим тихим словом…
                Т. Г. Шевченко
                25 декабря 1845
                г. Переяслов
   


                Выражаю благодарность за помощь в подготовке материала  моим   землякам,   жителям  ст. Челбасской  Л.Н. Ерёменко,  Л. В. Педану,        В. Ф. Запашней,  А.Ф. Филатовой.      
    

                О. И. Щикальцова   
                март 2021 год   
                ст. Челбасская