Самодостаточная

Автобиография

Новикова Елена Фёдоровна
               
Предисловие

Я хотела бы написать историю своей жизни со счастливым итогом. Я хотела бы предстать перед читателями успешной, богатой, молодой и красивой. Обычно люди интересуются автобиографиями именно таких людей. Но теперь, в свои сорок три года, я понимаю, что мой успех, это сохранить здравый рассудок в тех обстоятельствах, в которые меня поставили мои родственники — баптисты. Моя книга будет в основном о них и о их абсолютно неадекватном мировоззрении, которому я сама была подвержена восемнадцать лет своей жизни. В 2016 году мне удалось выйти не только из общины, но и, как я надеюсь, полностью поменять своё мировоззрение. Надеюсь, мне удалось дать адекватную оценку мировоззрению баптистов, которое в большинстве случаев относится и к субботникам, пятидесятникам и многим другим христианским конфессиям.
Цель моей книги — предупредить всех слышащих и читающих о хищническом влиянии сект, не побоюсь этого слова, на реальную жизнь. Потому что жизнь проходит, а потерянного времени и упущенных возможностей уже не вернуть.
Я начну рассказ с истории своей семьи. Эта часть не будет долгой, так как я очень мало знаю о них. Как факт, ни атеистов, ни православных у меня в родне не было. Можно сказать я из рода потомственных сектантов. Какой—то небольшой шанс был мне самой не стать баптисткой, но я его упустила. Тем труднее мне было всё осознать и выйти. Безусловно, общение с баптистами было для меня школой жизни, но вот нужна ли она была, только будущее покажет.
Эта книга не является полноценной автобиографией. О событиях своей жизни я рассказываю постольку, поскольку они касаются основой темы — малые конфессии христианства и их влияние на отдельную личность.

Глава первая
Путешественники — молокане

Мои родственники со стороны отца — потомственные молокане. Ещё в царское время их не принимало православное общество, поэтому им часто приходилось переезжать. Я с детства слышала рассказы об этом и давно хотела просмотреть на карте маршруты их перемещения за один раз, чтоб составить общую картину. В этой главе я прослежу их путь.
В стародавние времена начало на Руси распространяться учение молокан. Это христианская конфессия. Несмотря на то, что в 1803 году их официально признали, на практике они часто испытывали гонения. Церковь не была отделена от государства, и не терпела конкурентов.  Мои родственники Новиковы, самый старый из известных мне Новиков Василий Матвеевич, мой прадед, фамилия его жены была Букреева, к сожалению имя не сохранили. Они раньше жили в Тамбовской губернии.  В 1904 году царь—батюшка сказал "Вы нам тут такие хорошие не нужны, шуруйте на край империи". Пять семейств собрались и поехали в город Карс. До революции этот город входил в состав Российской империи, а сейчас находится на территории Турции.
Много я об этом путешествии не знаю. Но передавали, что зрение у моего прадеда было плохое, по горам идти пришлось ночью, а его отправили вперед, дорогу высматривать. Он не увидел опасного участка и упал в пропасть. Его так и не нашли, даже похоронить не смогли. Пришлось моей прабабушке воспитывать детей одной. Хорошо, что в те времена родственники держались друг за друга и помогали. Пришли они в район Карса, а там ничего нет, ни кола, ни двора. Сначала рыли землянки и жили в них. Это была пограничная зона, несколько раз она переходила Турции, Армении, Азербайджану. В 1917 году, когда произошла революция, солдаты бросили оружие и ушли в Россию. Мои родственники тоже тогда вернулись назад. Сказали, "Не хотим быть под турками". Часть молокан тогда там остались и автоматически оказались за границей.  Они вернулись в Россию только в 1960—е годы. Турецкие молокане отправляли официальный запрос и им было разрешено переехать. Ходили у нас в СССР в закрытой одежде, боялись по одному выходить на улицу. Страх был вызван тем, что в Турции у них воровали девушек.  Из Нальчика они переехали в Ставропольский край и там остались жить.
Так как началась гражданская война, волнения, голод, мои родственники не поехали в центр России, а отправились в Самарканд. Карс — Самарканд 3261км.
После окончания Гражданской войны, мои родственники переехали поближе к центру, в Сальские степи и на Ставрополье. Там они встретились с родственниками моей бабушки. Мой дедушка, Новиков Фёдор Васильвич женился на Григорьевой Надежде Михайловне. У её матери девичья фамилия была Мамонтова. Её родители — Анастасия Трофимовна Мамонтова была замужем за Михаилом Ивановичем Григорьевым. Его отца звали Иван Иванович Григорьев. Имена, в виде шести страниц набранного на компьютере текста и немного фото, вот всё, что нам от них осталось. Сейчас в основном у нашей молоканской родни по два, три ребенка и с троюродными, за редким исключением, мы связь уже не поддерживаем. Многие из них живут в Ставрополье, а мы в Кабардино-Балкарии.
Сегодня в Ставропольском крае молокан больше, чем в других регионах России. Там они более строго соблюдают свои традиции. Вообще традиций немного осталось. Кушают они так. Сначала чай, потом первое, второе, потом опять чай или компот. Незнающие люди первым чаем с закусками наедаются, а потом уже не могут ничего в себя поместить и не откажешься, обидятся. Быть хлебосольным, традиция так же, как и их домашняя лапша. Они её делают без воды, только из яиц и муки и очень тонко раскатывают, это своего рода искусство.
Пение их очень трудно воспринимается. Они растягивают его так, что становятся непонятны слова. Любую гласную проводят почти через все остальные с легатами и подъездами. Но это надо слышать. В написании это выглядит так — прийдите ко мне. «Прий-еее-а-й-и-о-идите ко-а-о-а мнеее-и-е-и-е. Иногда молокане используют более простые, баптистские песни. Но строго по канону можно петь только из библии, а там ни ритма, ни рифмы нет. Как могут выкручиваются с помощью легат и протяжности.
В 1930-х годах в СССР, начались гонения на инакомыслящих. Один из ответственных молокан, мой родственник пропал, то ли посадили, то ли убили и мои родственники решили переехать в Кабарду. Сейчас Кабардино—Балкарию. Сальск—Нальчик 470км. Сейчас часть из них живёт в Нальчике, часть уже вернулись на Ставрополье.
Молоканские женщины забавно выглядят в своих ажурных косынках и фартуках. Фартук обязательная форма одежды на собрании, а то непорядок. Самые строгие мужички ходят в простых рубахах и подпоясываются верёвкой, поясом не положено. Речь у них с интересным говорком. Такой осколок русской старины в современное время.
Молодых среди молокан сейчас очень мало, молодёжь считается с 40 лет. Мой брат баптист проповедовал у молокан на собрании. Другому бы не позволили, а мы ж свои, потомственные! Когда приезжаем, называют уважительно по имени отчеству всех, даже молодых. Сразу начинаются выяснения родословий бесконечных, кто чей сын и внук. Всё это говорит о том, что в принципе этим двум конфессиям делить нечего, они вполне могут мирно общаться. Баптисты в нашей стране, выросли из молокан.


Глава вторая
Молокане — русские протестанты.

Всё чаще мне приходится слышать фразу "Мой Бог меня рабом не называл" Всё верно, я с этим абсолютно согласна. Возникает вопрос, почему у большей части населения нашей страны сложилось мнение, что христианство, это религия рабов? В самой Библии такого нет.  Бог сам не называет нас рабами. В библии есть упоминание и даже примеры с участием рабов. Это естественно,  тогда, когда она записывалась, был такой общественный строй. Есть  образное сравнение с рабством, когда человек не свободен от какой—нибудь привычки. Но нет призыва стать рабом, ни в физическом смысле, ни в духовном. 
Вполне понятно, что такая трактовка христианства не устраивает современных людей. Рабство вообще никогда не устраивало русских. Ещё со времен Никоновской реформы появились в народе раскольники. И дело там было не в примитивном двое или троеперстии. Опасность нововведений заключалась в том, что понятную веру превращали в религию, на непонятном языке и с собственной трактовкой. Именно тогда в православном служении добавили множество обрядов, по греческому образцу. Поп—батюшка вместо доверенного, уважаемого человека, стал официальным  лицом, представляющим власть. Корысть все больше начала проникать в церковь. При общей бедности людей, церковные требы становились непосильными. Естественно, это вызвало негативную реакцию в народе. Люди имели свое мнение на то, как им жить и как верить, перестали нести деньги в церковь, слушать и подчиняться церковным властям. С 1660—х  годов это были старообрядцы, потом появились духоборы, а приблизительно с 1785 года официальные власти уже заметили существование молокан.
Никогда не было рабской покорности вере в русском народе. Многие умели сами размышлять, учились читать и составляли собственное мнение.
Молокане совсем отказались от выпивки, свинины,  перестали поклоняться иконам, совершать крестное знамение, перестали носить крест и крестить младенцев. Они и сейчас  считают грехом любые виды наркотиков. Для них не являются авторитетом православные церковные власти.
Современное мнение, что пьянка естественна для русских, это ложь. Нормальные, крепкие крестьяне может быть и выпивали по праздникам, но не спивались, как сейчас. Если человек становился инвалидом, не мог создать семью, была велика вероятность скатиться к выпивке каждый день. А большая часть крестьян должна была много работать и естественно, не пить. В те времена у людей существовали  свои принципы. Пусть основанные на христианстве, но они сохраняли семьи, берегли человека от полной деградации в пьянке или наркотиках.
Хотелось бы услышать, что сейчас человек может противопоставить давлению со стороны? Вот этому всему "ты меня не уважаешь?" "ты отделяешься", "ты что лучше других?", «ты что не русский?». Я знаю что любой верующий и сейчас может твёрдо сказать "я верующий, я не пью" и его оставляют в покое. Так кто у нас сейчас отделяется? Человек, который не пьёт от общества или пьющий отделяется от здравого смысла? Почему нормальный человек должен оправдываться и придумывать себе какую—то болезнь, чтоб не пить? Может быть Россия поменялась не в лучшую сторону?
Молокане взяли на себя смелость заявить, что могут сами помолиться о своём ребёнке, когда он родится, о сочитывающихся в браке молодых и о своих умерших. Они не побоялись и тогда, когда их за это начали преследовать. 1785 год, это время большей власти дворян над крестьянами. Была издана пожалованная грамота дворянам и горожанам.  В этой безнаказанности и возникло такое явление как Салтычиха.
Где расширяются права одних, естественно, нарушаются права других. Поэтому понятно, почему пожалованная грамота крестьянам так и не дошла до крестьян. Их положение ещё больше ухудшилось.
Различные конфессии духоборов, молокан, молокан-прыгунов, субботников, возникли как протест против дворянских вольностей. Бывали случаи, когда молоканина наказывали за отказ кланяться. Для несведущих напомню, что поклоняться верующий человек должен только Богу.
Молокане, по сути, поставили себя вне закона. Их браки считались недействительными, в церковь же они не платили. Детей не регистрировали, умерших не разрешали хоронить на обычных кладбищах. Тем не менее они предпочли уехать, но не оставить своей веры, своей свободы вероисповедания.
Можно ли было бы не уезжать со своих родных мест? Я думаю, что и оставшиеся и переехавшие поступили правильно. Развитие общества невозможно сдержать. Новые технологии, новые понятия, слова — все это должно было появиться в нашем обществе. Иначе мы не были бы конкурентноспособны в общении с западной цивилизацией. При этом меняется язык, забываются песни, ритм жизни ускоряется. А молокане, во время своих скитаний, сохранили русскую старину. У них и сейчас можно послушать напевность русских песен вживую. Материалы, собранные среди современных духоборов в Тульской области, использовал ансамбль Дмитрия Покровского и фольклорный ансамбль "Истоки". 
После всех скитаний, многие из молокан сейчас живут в Ставропольском крае и в Сальских степях.
К сожалению, я не могу рассказать о жизни в  молоканской деревне, я этого не видела. Мои родственники переехали  в Нальчик и селились не кучно, а среди других людей. Какое—то время они все сохраняли веру, женились только на своих, русских молоканках. Но со временем молодёжь отошла от традиций и война унесла многих.
Мой дед Федор Васильевич Новиков погиб на войне в 30 лет. Это произошло в начале войны в 1942 году в селе Заводовка, в Украине. Он оставил четверых детей, двоих мальчиков и двоих девочек, мой отец был самым младшим. Он родился в тот же год, когда дедушка погиб. Отец рос безотцовщиной, с шести лет курил, не знаю с какого возраста пил. 
Кто может сейчас сказать, что на судьбе его семьи не сказалась война? Бабушка, осталась одна, воспитала четверых детей и уже она наставляла  своих детей жить "по-современному". Она была против многодетности. Бабушка, вместе с двумя дочерьми, психологически давила на мою мать, чтоб она не рожала много детей. Если бы всё пошло по её воле, меня вообще бы не было, так как я шестая из рожденных моей матерью детей. Мой отец и его брат, как и их двоюродные братья спились.  Мои родственники, кто дожил до 40 лет, это возраст молодёжи в среде молокан, решили ограничиться посещениями собрания в воскресенье, совместными праздниками, похоронами и вкусной лапшой. К сожалению у нас в Нальчике и лапшу уже катать некому, теперь просто покупают, старенькие все. А жаль, лапша у них вкусная. Больше их конфессия, ни на что в их жизни не влияет. Да, ещё осталась странная традиция, пить чай вначале и в конце трапезы. Говорят, так пища лучше усваивается, в свое время так спасались от голода.
Сейчас молоканская конфессия вымирает. Их осталось очень мало. Молодые родственники приезжают, послушают песни, как экзотику и едут назад в город, жить как все.  Молоканство осталось в закрытых поселках и деревнях.
На самом деле в вымирании молоканства нет ничего страшного. Все развивается, в вере бывают настолько кардинальные откровения, что конфессия в принципе становится другой. Проблема в том, что молокане, когда отказывались от православных обрядов, немного переборщили. Они заодно отказались и от крещения.
В 1867 году Никита Исаевич Воронин, потомственный молоканин принял водное крещение. Это считается началом русского евангельского движения. Многие из  молокан приняли водное крещение и перешли к баптистам. Первые евангельские христиане баптисты, Павлов, Мазаев, Проханов,  родом из молокан. Они начали уже более профессионально изучать библию, и сейчас водят на собрания своих детей, сохраняют свою молодежь. Баптисты проводят курсы проповедников, сурдопереводчиков, различные музыкальные курсы, хоровые, курсы по обучению игры на народных и духовых инструментах, сейчас есть уже и богословские университеты. Это и на сегодняшний день вполне живая конфессия. Когда сейчас слышишь о верующих, как о старых, неграмотных бабках, смешно становится.
У молокан сейчас почти нет молодёжи, потому что всё идет по старинке и в пении и в порядке служения. Слишком сильно их ритм жизни отличается от современного. При этом они вполне мирно принимают баптистов, иногда используют их песни. Я как—то слышала  такое мнение "Наши песни сложные, мы ваши баптистские можем спеть, а вы наши нет!" Не знаю существуют ли вообще ноты молоканских песен. Правда,  даже человек с музыкальным образованием затруднился бы спеть по-молокански. Это знание передаётся по наследству и с многолетним опытом.
Таким образом происходило развитие русского протеста по отношению к официальной церкви — старообрядцы — духоборы — молокане — баптисты. Есть еще молокане-прыгуны, субботники, пятидесятники, харизматы, но у них уже учение отличается. Кстати, часть моих родственников молокане-прыгуны. В определенное время на них "дух сходит" и они начинают подпрыгивать. То есть резко переступают с пятки на носок и хлопают руками над головой, но не более того.  Я сама это не видела, поэтому не буду об этом ничего говорить. Это внешне больше похоже на служение пятидесятников или харизматов. У них тоже есть некие сверхъестественные проявления, в виде говорения на разных языках, какие-то видения, что-то слышат. На мой взгляд, это уже психическое нарушение. Ничего подобного нет ни у баптистов, ни у молокан-постоянных.
Я не раз слышала "сказки", которые люди распространяют. О том, что сектанты в жертву детей или девушек приносят, о том, что выключают свет и нехорошими делами занимаются. За 18 лет моего общения в среде баптистов, я такого не видела и даже намёка ни на что подобное не было. Так же я уверена, что ничего подобного никогда не было среди молокан. Старичкам осталось только развлекаться на старости лет. Но это не отменяет того факта, что существуют и вполне действуют методы психологического насилия в среде всех малых конфессий. Мне бы хотелось именно их в своей книге осветить, потому что никто от этого не застрахован. Потому что уже попав под их влияние, человек редко может освободиться. Люди, если и покидают эти конфессии, то выжатые как лимон, лишённые времени, душевных сил и часто элементарного материального обеспечения.


Глава третья
Путешественники—баптисты

Мои родственники со стороны матери тоже много раз переезжали. У них фамилия Чехун. Думаю всем Чехунам и Чехуновым рассказывали такую сказку. Жил был чех, его звали Ун, он наш предок, поэтому у нас фамилия Чехун. Верится с трудом, но другой версии нет. Они по происхождению были украинцы, прадед украинец, а прабабушка хохлушка. Сейчас считается, что такой национальности нет, но раньше это даже в документах записывали. А уже моего деда записали русским. Поженились украинец и хохлушка, получился русский. Ну да ладно, ещё и не такое бывает. Когда—то давным давно они переехали с Украины в Омскую область. Родственники прабабушки жили в селе Михайловка. Фамилия прабабушки была Кузьменко. Что было раньше, я не в курсе, не дворянских корней. Фактически по-украински в семье деда уже никто не говорил. Я по-украински знаю не больше слов, чем по-кабардински.
К сожалению, я не знаю почему они переехали из Омской области и как они оттуда выбрались. Знаю только, что там начало их долгих путешествий.
Омская обл. с.Михайловка —Курганская обл. с.Петухово 448 км.
Мой прадед был сурового нрава, можно сказать крутого. Бил свою жену, вообще не стеснялся руки распускать. Его жена, Федосия Никитична прожила 93 года, видела двух своих правнучек, пережила мужа на 29 лет. О боевом нраве прадеда знали все в округе и конечно, местный православный священник. А у него нарисовалась проблемка — сектанты. Их тогда называли штундисты, от немецкого штунде — час. Они собирались на час на молитву. От немецкого, потому что в этой конфессии сначала было небольшое влияние немцев—меннонитов. Они переселились в Россию ещё во времена Екатерины II. Но у немцев было собрание только на немецком, так что русские собирались отдельно. Во время сталинских репрессий почти всех меннонитов или выгнали из страны или уничтожили.  Впоследствии название «штундисты» для русских собраний не утвердилось, сейчас эта конфессия именуется — евангельские христиане баптисты. Баптист — крещеный по вере. В отличие от молокан они принимали водное крещение, а в отличие от православных, принимали его во взрослом возрасте.
Как—то раз, в стародавние времена, приходит православный священник к моему прадеду и говорит:
— Фёдор Кузьмич, пошли штунду гонять.
Мой прадед согласился. Договорились, пошли. Пришли во время собрания. Сразу гонять как—то неудобно стало, сидят люди, поют, слово читают, присели послушали. Поп толкает Фёдора Кузьмича и говорит:
— Ну, что же ты, начинай!
А тот ему:
— Подожди, ты не умеешь так интересно рассказывать (хорошо говорить, по другой версии). Дай послушать!
Так и не стал он никого гонять, а сам начал ходить и стал верующим баптистом.
В 1928 году, когда моему дедушке было всего три года, прадеда посадили. Обвинили, будто он религиозный диспут разгонял, хотя, став верующим, он уже изменил свои привычки. Тогда, чтоб посадить человека, только повод нужен был. Подошёл председатель, срезал у него пуговицы с одежды и говорит "Где твои пуговицы, Фёдор Кузьмич? В драке оторвали?" И отправили его на семь лет в тюрьму, потом, с перерывом, он ещё семь лет сидел.
Началась война. Мой дедушка Фёдор Фёдорович Чехун, в девятнадцать лет воевал на русско-японской войне и на западном фронте, в качестве воздушного стрелка. Ещё на первых фанерных, маленьких самолётах. Его отец был баптистом и не помешал ему пойти на войну, а после дедушка сам стал верующим баптистом. Я в курсе, что большинство верующих не служили. Но мои деды служили и умирали за свою родину. Новиков Фёдор Васильевич был из семьи молокан, Чехун Фёдор Фёдорович из семьи баптистов. Я не понимаю, когда начинаются вопли по поводу того, что они сектанты. Они заслужили свое право принадлежать к русскому миру. Они ради этого своей жизнью рисковали.
Пока прадед был в тюрьме, мой дед решил жениться. Приехали они с верующей молодежью посещать моего прадеда в тюрьме. Фёдор Фёдорович, ещё молодой, общался со своим  отцом, наклонился и потихоньку спрашивал его благословения. А прадеду не понравился выбор сына.
В одной семье, двух дочерей назвали Мариями. Их различали как Марию беленькую и Марию чёрненькую. Дед выбрал блондинку, а прадед запретил на ней жениться и во весь голос строго так сказал "Маруську бери!" имея в виду чёрненькую. Дед там чуть со стыда не  сгорел. Не понравилось ему решение отца, но ослушаться не посмел, женился на чёрненькой Марии. Это моя бабушка, у неё была фамилия Кириенко.
Родилось у них трое детей. Жить стало тяжко, семья большая, хлеб по карточкам. Решили они переехать в Челябинскую область с. Новосинеглазово, с.Петухово — с. Новосинеглазово 457 км. Там им дали квартиру и работа была. К сожалению не вовремя и не туда они переехали. Там как раз в это время, в 1957 году, произошла утёчка радиоактивных отходов. Сначала умерла от рака младшая дочь дедушки, четвёртая, родившаяся уже там, а потом и моя бабушка. Остался мой дед один с тремя детьми.
На момент аварии и утёчки радиационных отходов, моей матери было девять лет. На её здоровье это отозвалось пониженным гемоглобином и уже нам она нормальное здоровье передать на смогла.
Не знаю, это обстоятельство или то, что мой отец много пил, и с шести лет курил, послужило к тому, что у нас, у детей было очень плохое здоровье. Скорее всего всё вместе.
Потом, когда моя мать пыталась получить выплаты пострадавшим, ей их не дали оформить. Сказали "40 км не хватает, ваше село не было в зоне поражения". После смерти первой жены в 1959 году,  дедушка решил ещё раз жениться.
Любовь Маркеловна была младше моего деда на 12 лет и старше моей матери всего на 11лет. Как это часто бывает, она не смогла стать доброй мачехой для трёх своих падчериц, тем более, что у неё своих детей тоже было много.  Она ничему не учила падчериц, а только прессовала. Всего у дедушки родилось 16 детей, 11 сейчас живы—здоровы, имеют свои семьи.
В Челябинске Фёдора Фёдоровича начали преследовать за веру, забирали на ночь, избивали, угрожали, что получит 9 граммов (пулю), если не отречётся от веры. Мачеха моей матери боялась остаться одна с кучей детей, да и дед не хотел семью оставлять. В 1964 году они решили переехать в Казахстан. Вообще советская власть не особо прессовала мусульман, и баптистов меньше трогала именно в национальных республиках. Там уже жили какие-то знакомые или родственники мачехи. с.Новосинеглазово — с.Коктобе 2244км.
Потом они ещё раз переезжали уже ближе к Алмате с. Дружба, сейчас это район уже входит в черту города. Коктобе — Алмата 64 км. А в 1977 году они переехали в Кабардино-Балкарию в Нарткалу.
Моя мать с отцом тоже много путешествовали по стране, они были строители, куда было распределение на работу, туда и ехали. Но отец всегда хотел жить в Нальчике, это его родной город. В 1977 году моим родителям удалось получить квартиру  в Нарткале, это городок 18 км от Нальчика. А потом и семья деда туда же переехала. Алмата — Нарткала  3544 км.
Вообще дедушка был очень работящим, если б  у него была возможность, он бы построил дома всем своим детям.  Его руками построен двухэтажный дом в Нарткале. Так как ему пришлось много переезжать, после его смерти не все дети оказались устроены и потом между двумя, тётей и дядей, были конфликты из-за дома. Но трудолюбие дед своим детям передал. Почти все мои дяди и тёти с семьями строили себе дома сами.
У меня есть отсканирована трудовая дедушки, он работал с 16 лет, на двух фронтах воевал и потом до 65 лет работал. Это если возникнет вопрос "детей нарожают и живут на пособие". Мачеха матери тоже одно время была оформлена как домработница. И такое было в СССР. А куда ей было идти работать, с такой—то оравой детей? И у неё, и у моей матери, есть медаль за материнство. Вообще у всех сестёр моей матери многодетные семьи. Каждый на своем фронте воевал.
Так постепенно я подберусь к рассказам о своей жизни. Тогда будет нечто более подробное. Моя мать росла без матери, а отец без отца. Что из этой гремучей смеси получилось, я расскажу дальше.
Вообще, весь путь, который прошла Россия отразился на моей семье и предках. Один дед погиб во Второй мировой, другой воевал и на западном фронте и с Японией, дядя — Василий Федорович Чехун, погиб в Афганистане, бабушка и тётя умерли из—-а облучения.
Думаю, вам хотелось бы узнать, чем в реале заканчивается подобное отделение от мира, отказ от авторитетов, подвиги веры и христианская жертвенность. Начало «истинной веры» предки положили, а вот смогли ли их потомки достойно продолжить, я здесь расскажу.


Глава четвёртая
Странные приоритеты

В этой главе я расскажу о жизни потомственных баптистов и как их вера влияет на реальную жизнь их детей. Некоторые люди считают для себя лучшей судьбой стать баптистами. Причём их опыт не превышает пяти, десяти лет. Но они и приблизительно не знают о проблемах, которые возникают со временем, когда сменяется несколько поколений. Это будет рассказ о потомках баптистов, или номинальных баптистах, наследственных.
Сегодня хочу рассказать, как вера моего деда и его странные приоритеты не совсем положительно влияли на жизнь его детей, моих дядей и тётей.  Чтобы, так сказать, создать исторический фон для последующих событий. Наша семья не случайно попала к баптистам, потомственные, если так можно сказать, в четвёртом поколении. Постараюсь рассказать коротко, так как жизнь не моя и многое я знаю по рассказам. Сразу предупреждаю, в этой главе будет много свадеб.   Их родилось шестнадцать, сейчас осталось одиннадцать человек, у каждого своя семья, соответственно больше ста сорока человек вместе с мужьями, женами, их детьми и детьми двоюродных моих сестёр и братьев.
Дедушка очень хотел, чтобы все его дети стали верующими, как и он и чтобы в будущем, их жёны и мужья, тоже были верующими.
В советское время баптистов, так же как и других верующих, гоняли, запрещали верить и собираться. Во время войны союзники высказали Сталину претензию, "У вас нет свободы вероисповедания". Сталин распорядился открыть православные церкви и в то же время были открыты, чисто напоказ, несколько баптистских домов молитвы. Постепенно верующие пришли к соглашению с властями. Они пошли на уступки, чтобы собрания открывались и в других городах. Это начало так называемых зарегистрированных баптистов или ВСЕХБ — Всесоюзный Совет Евангельских Христиан Баптистов. Хотя там собрали всех вместе и субботников с пятидесятниками тоже. Постепенно они разошлись по разным собраниям.
В 1960-х  годах началось движение отделения внутри зарегистрированных общин. Тогда основной проблемой верующих, был запрет властей водить своих детей на собрания. Отделённые баптисты, их официальное название МСЦ ЕХБ, раньше просто СЦ — Совет Церквей ЕХБ, а теперь Международный Союз Церквей ЕХБ, во всем поступали так, как они сами считали нужным. То есть своих детей водили, телевизор в дома не ставили и следили за внешним видом своих членов церкви. За это их сажали вплоть до 1989 года и часто им приходилось подпольно собираться. 
Мой дед сначала был у отделённых, а потом вторая жена уговорила его перейти в зарегистрированную общину. Она очень боялась, что его посадят, а она останется одна с кучей детей. В итоге они своих детей на собрания не водили. Мои тёти и дяди получали общее для всех, атеистическое образование, а религиозную информацию могли услышать только дома. К тому же их мать далеко нельзя было назвать хорошим верующим человеком. Дети, да и взрослые, больше обращают внимание на поведение верующего человека, а не на его слова. Когда дед перед едой говорил "Встаньте помолимся", и целая толпа его детей вставали, это было мощно, это вызывало уважение. Детей надо было вырастить, а это огромный труд. А вот стишки его второй жены, вызывали только насмешку или раздражение. Вообще, в среде баптистов, считается похвальным выучить длинное стихотворение и рассказать его на собрании. Естественно, рассказывающего хвалят, не всегда, но если очень длинный стих, то да, не без этого. Кто-то учит стихи, для саморазвития, а кто-то и для показухи. Это своего рода виртуальная реальность, в которую так же погружаешься, как сейчас люди делают это в смартфоны, забывая всё вокруг. Я сама, за 18 лет много стихов выучила и рассказала. Но я свободна от своей семьи и своих детей. Я не представляю, как можно учить такие стихи, если у тебя куча детей? Ещё у неё был такой прикол, кушаем, общаемся, а она вдруг как запоет! Естественно, баптистские песни. Сначала дёргаешься,  потом уже привыкаешь, ну человек такой, что поделаешь? Приходится снисходить и её прощать. Мне эта резкость никогда не нравилась, всегда казалась показной. Это она так о Боге благовествовала, своим родственникам. Помните свою реакцию на неожиданную и резкую рекламу? Ну вот и у нас всех было нечто подобное. Уникум! Предвосхитила свое время, виртуальная реальность без компьютера!
Но вернёмся  к нашим баранам... Когда тёти и дяди выросли, ходить на собрание и становится верующими большинство из них не захотели. А дед не хотел им в мужья неверующих жен и мужей. Таким образом нашла коса на камень.
Теперь в 2020 году, я могу сказать, был ли дед прав. В этой главе буду рассматривать решения детей моего деда и их последствия в будущем.
Вообще, я не знаю, как он это себе представлял? Его дети что, должны были одинокими всю жизнь прожить в его доме и "счастливо" умереть в один день? Монастыри у баптистов не в ходу, то есть их вообще нет. Далеко не каждый человек может понести одиночество. Большая часть людей женятся и выходят замуж, рожают и растят детей, это естественно. И наоборот неестественно, когда они этого не делают. Мое мнение, эти христианские строгости приводят только к половым извращениям. Так что лучше? Чтоб твой ребенок мастурбацией занимался или имел жену не баптистку? Какие—то странные приоритеты. Конечно, легче всего игнорировать эту тему, под флагом "святости и чистоты", можно стыдить ребенка, давить на него, что это всё грех и этого не должно быть, но это не выход. Эта пружина обязательно разогнётся и хорошо засадит тому, кто её держал. Пока мы на этой земле живём, если ты взрослый, адекватный человек, решай эти вопросы. Не хочешь, зачем тогда вообще своих детей рожать?
Моя мать, старшая дочь деда, вышла замуж без благословения своего отца и без какой-либо материальной поддержки с его стороны, уехала. Она оказалась первой ласточкой, среди его детей, которые позволили себе не слушаться и не подчиняться воле отца. Подала плохой пример, так сказать.
Вторая дочь деда хотела выйти замуж за казаха. Они тогда жили в Казахстане. Дед был страшным националистом и конкретно запретил ей это делать. Не знаю, может он был рад, что она вообще согласилась выйти замуж за другого, и позволил ей это сделать, потому что муж тёти был хоть и неверующий, но русский. А тётя до сих пор того казаха вспоминает. Вспоминается песня "всё могут короли". Королям легче, у них хотя бы деньги есть. А если женщине приходится всю жизнь терпеть нелюбимого мужа, да ещё и в бедности, когда ей приходится много работать, растить четверых детей, терпеть его претензии, склоки и наглость, можно только пожалеть о такой судьбе. Сейчас он уже умер. У троих их детей теперь многодетные семьи. Двое сыновей баптисты, да ещё одна дочь общению своих детей с верующими не препятствует. Одна дочь  к сожалению осталась не замужем. В молодости она пыталась ходить к баптистам, они ей тоже голову заморочили, а теперь она одна. За племянниками помогает присматривать. То есть неверующий отец не помешал им ходить к баптистам, чего  так всегда страшатся баптисты и пугают этим своих девочек. «Вот выйдешь замуж за неверующего, он тебе на собрание запретит ходит». Причём один из их сыновей ходил на собрания в детстве. Получается, это вообще не факт, тут всё от человека зависит.
Третья дочь, моего деда порадовала, всё сделала по правилам. Сама стала баптисткой и такого же мужа себе нашла. Склочные бабки на собрании постоянно упрекали её, обвиняли в том, что она красится. А она просто сама красивая. У неё десять детей. Половина детей имеет многодетные семьи и почти все, верующие баптисты. Она первая из наших родственников переехала в Америку и оттуда высылала нам одежду, когда в России ещё было пусто в магазинах. Только одна её дочь не порадовала бы деда, если бы он был жив. Она вышла замуж за негра. Сейчас у  меня в родне есть и кабардинцы и корейцы, ничего страшного в этом не вижу.
Моя бабушка умерла от рака, и дед женился второй раз. Дальше речь пойдёт о детях его второй жены. Вообще, они с моей матерью имели небольшую разницу в возрасте и детей рожали наперегонки. Получилось так, что самая младшая моя тётя, старше меня всего на два года, а моих старших сестёр она даже младше на три и четыре года. Моя мать, старшая из их семьи, 1948 года рождения, а её младшая сестра 1976г., у них 28 лет разница. В детстве я всегда смущалась в общении с тётями и дядями, не знала как их называть. Тех, кто постарше дядя, тётя, а помладше просто по имени или как? У моей матери были конфликты с дедом, поэтому мы нечасто общались. В детстве я дядей и тётей путала, как их зовут. Лица разные, но я никак не могла связать те имена, что дома называла мать, с теми, кого так зовут. Потом, конечно, запомнила, но смущение осталось. Всё-таки Петька или дядя Петя? Моя мать их "обзывала" только так, уменьшительно. Для неё они все были младшие.
Я не знаю, собирался ли до армии жениться их первый сын Василий, но его по призыву как срочника отправили в Афганистан, где он скоро погиб. К сожалению он не оставил после себя даже одного ребёнка. Иногда я слышу о случаях, когда молодые люди женятся до армии, и успевают ещё и детей родить, но это не тот случай. У Василия не было никакой материальной возможности жениться. В Нарткале дедушка построил двухэтажный дом и они все вместе в нём жили. Нужно было покупать землю и строиться, а их мать поначалу забирала у них все деньги. Моя мать очень сильно осуждала её за всё и за  показушность. Например, напечёт пирожков, соседям раздаст, своим детям не оставит. За то, что она забирала деньги у взрослых, уже работающих детей, им не давала на самое необходимое, потому что «Детям надо, а ты уже большой, потерпишь». А потом моя мать начала поступать точно так же, ничуть не лучше, а в некоторых отношениях и хуже. Но об этом потом.
Не знаю будет ли у нас когда-нибудь день, чтобы вспомнить погибших во время Афганской войны. Но мой дядя отдал жизнь не за чью-то неудачную политику, а за Родину. Война, это не что-то отвлечённо далекое. Она всегда стоит у порога, чтобы отнять твоих близких. Не надо нам больше войны. Моей прабабушке, которая прожила 91 год, пришлось хоронить своего взрослого внука.
После Василия у них был Генадий. Он решил жениться против воли отца, не получив благословения. Моя мать вела себя как диссидентка в своей семье. Она помогала моим дядям и тётям жениться. К сожалению через две недели после свадьбы, мой отец и Гена попали в аварию. Они ехали с работы поздно вечером, на мотоцикле. Какая-то машина зацепила их и протащила по дороге. Отец поломал ногу, а Гена погиб. Потом у его жены родилась девочка. Мачеха моей матери попыталась утверждать, что это не его ребёнок. Хорошо, что это никто не воспринимал всерьез. А девочка чем старше, тем больше на неё саму похоже становилась. Мы всегда с ними общались и моя мать на работу, на стройку двоюродную сестру брала, помогала как могла.
Когда она ещё училась, вышла замуж. Я откровенно скажу — таких диких свадеб я никогда не видела. Водка лилась рекой, смывая всякую адекватность с мозгов родственников жениха. Мне высказали претензии, что я ничего не говорю хорошего о баптистах. Теперь скажу — хорошо, что они не пьют. Вообще не считаю пьянку какой-то особой русскостью. Русские языческие боги, например, такой как Род, содействовали укреплению семьи, а пьянка её разрушает. Наши родственники никто сильно не пьёт. Двое дядей, живущие сейчас в нашем городе,  если и прикладываются потихоньку, то умело это скрывают и при этом нормально работают. Но там, дошло до того, что уже все мы захотели побыстрее уехать. Родственники жениха остановили  автобус, попытались нас всех всё—таки напоить до невменяемого состояния. Результат этой свадьбы вполне логичен, двоюродная сестра развелась с мужем. Она одна из всех родственников вышла замуж второй раз, у остальных первые и единственные браки. Хорошо, что второй раз она замуж вышла вполне удачно, у неё трое красивых, способных деток. Если бы Гена вовремя не женился, пусть на неверующей, по понятиям баптистов, возможно и от него не осталось бы никого. Он сделал это против воли родителей, но сделал правильно.
Баптисты пытаются убедить всех приходящих, что выходить замуж за неверующего, это грех. Я абсолютно с этим не согласна. Гулять грех, а если создаёшь семью для того, чтобы иметь детей и поддержку от мужа, естественно взаимную, в этом не может быть ничего плохого. Создается вполне нормальная, крепкая семья, в которой дети чувствуют себя любимыми, могут нормально развиваться интеллектуально и физически, кто вправе это осудить? Это вопрос к читающим меня баптистам. Для меня ответ очевиден.
Со следующей дочкой у деда получилось по перевернутой пословице "У одной няньки, куча детей без сглазу" Если рожаешь детей, тем более так много, думай немного, как ты за ними будешь смотреть! Мачеха матери, ещё в советское время, была официально оформлена как домработница, то есть это была её прямая обязанность, смотреть за своими детьми. Девочка Ирина видимо не раз оставалась без присмотра. Даже на одном фото видно, как она зимой без верхней одежды выскочила фотографироваться. Она сильно простудилась и умерла. Девять лет ребенку было. Не понимаю я вот этого, мать её что, так легко без болей рожала детей, чтоб ими вот так раскидываться? Чем она занималась, пока её дочь голиком по морозу бегала? Стишки учила? И чем длиннее, тем лучше? Один из её сыновей долго не мог иметь детей. Они с женой оба проверялись, оказалось он застуженный. Хорошо, что он вовремя полечился и сейчас у него есть дети. Это тоже следствие вот такого «присмотра».
Потом у них был Виктор. Как вы уже заметили, я называю имена умерших детей моего деда. Такое впечатление, что они  их на смерть рожали. Жутко становиться, когда всё это собираешь и анализируешь. Виктор тоже против воли отца женился на женщине с ребёнком. Женился поздно, его дочь родилась, когда ему было 32 года. Всё по той же причине — нет своего жилья, нет денег, надо строиться. Причём женился на не русской, у неё в роду кабардинцы и осетины. Для деда это было бы конечно вообще неприемлемо, наверно потому это событие произошло уже после его смерти.
Немного отвлекусь от свадеб. Уж очень жёсткая история. Не могу не рассказать. Виктор купил участок, начал строиться, поставил фундамент, возможно у него денег не хватало, или жена не поддержала. Наши русские жены как себя ведут? Вместе на стройке пашут как мужики, а его жена ждала, что он сам дом построит. Начал он пить. Думаю, его проблемы начались ещё в детстве. Часто бывает так, многодетные родители часть своей ноши скидывают на старших детей. Когда тебе внушают, что ты всем всегда должен, а ты не хочешь свои деньги отдавать, но в то же время приходится жить в одном доме, что делать? Конечно ругаться. Я его понимаю.  Мать свою он называл строго по отчеству "Маркел" и грубо обращался с ней. Пил он долго и много. Потом мои тёти, дяди ему сказали:
— Зачем тебе этот участок? Все равно не достроишься, ты пьёшь, давай продадим, нам деньги нужны, займи нам.
Интересно, что никто не ставил вопрос так, «Нас много, давай мы тебе поможем достроится». По пьяному делу он согласился и пошли его деньги путешествовать по родственникам. Кто—то может сказать, что такого, они же ещё не были баптистами? Просто дети верующих родителей. Нет. Моя мать верующая тоже приложила к этому руку, пару лет держала эти деньги, занимала нашему первому зятю на машину. Одна из её сестёр, баптистка, тоже долго держала эти деньги. О всех говорить не буду, я не в курсе кто ещё "занимал". Время шло, инфляция раскручивалась, Виктор тем временем совсем спился и умер. А деньги? Закономерный вопрос. У Виктора родилась одна дочь. Когда уже всем стало очевидно, что деньги нужно отдавать, её бабушка, мачеха моей матери, купила ей ноутбук. Чувствуете разницу, участок в черте города с новым, капитальным фундаментом и ноутбук?  А что такого? Было к примеру, точную сумму не помню, 30т.р. и осталось 30т.р. какие проблемы? Мы ж по-родственному. Только ребёнок вырос за это время, около 15-17 лет они так "занимали". Да, девочке тогда ноутбук нужен был, но и от остальной суммы, я думаю, она бы тоже не отказалась. Я возмущалась и высказывала, своей матери, что это воровство. "Вы ей должны вернуть деньги с учётом инфляции." Она ничего не воспринимает. Оказывается своих можно обворовывать, свой же зависим от тебя и других родственников, он же не захочет портить отношения из—за такой "мелочи", как наследство! Она действительно молчит. Всё, как они и рассчитывали. Она вышла замуж, родила двоих детей, сейчас в разводе, воспитывает детей в доме своей матери и тёти. Я думаю, ей бы сейчас очень пригодились её деньги. А если свой обращается в полицию, он становится чужим. Об этом подробнее потом. Подлость здесь я одна вижу? Или всё в порядке? Можно так со своими?
Тут стоит задуматься, может быть дед был не прав? И ему нужно было не препятствовать жениться своим взрослым детям, а просто с самого начала не рожать их так много, если не можешь обеспечить?
А может быть, если бы Виктор имел возможность, то есть деньги, раньше построиться, раньше женился, он бы смог отстоять свое? Может быть, если бы ему не приходилось ругаться с матерью, доказывая ей очевидные вещи, что каждый человек имеет право на нормальную жизнь, он бы и не пил?
Следующей у них была дочь. Она послушно стала верующей, но жениха всё никак не находилось. По плану для любой "нормальной" баптистки, она должна была остаться одна на всю жизнь и стать приживалкой при каком—нибудь брате. Ухаживать за его детьми, кормить, мыть, обувать, выслушивать их ссоры, крики, заправлять все кофточки, прятать все пузы, заниматься детьми полностью, как бесплатная няня. Но она решила вопрос иначе. Влюбилась в местного товарища, который ей сделал ребёнка. Насколько я знаю, он приходил сватался, но моего деда зять кабардинец не устраивал. Родители выдали её за русского. Чтоб не остаться одной, она решилась на брак с другим человеком, который пил и из дома всё тащил. Она одна полностью обеспечивала семью и работает до сих пор на стройке. При всей этой пахоте, у неё ещё и шесть детей.
Может быть, если бы не жесткость христианская, и не попытки её родителей примазать всё для приличия, совсем другая судьба у неё была бы? Если б она не чувствовала себя падшей и недостойной большего, не думаю, что она долго терпела бы своего мужа. Ну и ещё, конечно, пунктик баптисткого вероучения, что нельзя разводиться. Когда неадекватный мужик понимает, что жена не уйдет, что бы он ни делал, он становится совсем неуправляемым. Она прятала от него еду, потому что он выносил её и продавал подешевке на водку. И ещё куча других "прелестей" жизни с алкоголиком. Всё описывать не буду, это итак известно.
Девятый ребенок — дочь, порадовала, всё сделала по правилам. У них шесть детей, все отлично. Старшую дочь они спокойно выдали замуж за парня у которого родственники верующие. "Потом придут", уже мягче, замечаете? Они зарегистрированные баптисты.
А вот со второй у них начались проблемы. Начала их вторая дочь встречаться с парнем. Неплохой молодой человек, он им помогал, что—то подвезти, по мере сил участвовал в жизни многодетной семьи. А когда пришёл свататься, получил от ворот поворот. Вдруг тётя вспомнила, что он из так называемых "Свиделей Иеговы". А раньше она этого, конечно, не знала!   Когда мать его помощь принимала, что-то она не додумала. Наверно решила, что он просто так ходит. Это же нормально, когда ходит чего—то парень, трётся  рядом с красивой девушкой и делает всё просто так, из альтруистических побуждений? Пришла  двоюродная сестра с женихом к нам домой и жалуется. Моя мать выслушала и говорит:
— Снюхались, живите! — Это у неё завет предков такой. —  Если нужно, играйте свадьбу у нас во дворе.
Моя тётя знала, на что способна моя мать. Видимо и двоюродная сестра рассказала своей матери о том, что они к нам ходили советоваться. Потом кто оказался в этой ситуации крайний? Кто учил дочку не слушаться маму и уйти без благословения родителей? Конечно, мы — нехорошие. Хотя я просто рядом сидела, всё это слушала. На свадьбу не пригласили, ну и ладно. Хорошо хоть тётя не стала обострять свои баптистские заморочки и мешать этой свадьбе.
Вообще, насколько я вижу, детям из таких семей, всё труднее устраиваться в жизни. Даже требования к стройке сейчас увеличились в разы. Всё дороже, труднее, требует большего профессионализма. А поддержки от родителей таким детям ждать не приходится, у них своих проблем хватает. Хорошо, если проблемы сестёр и братьев не приходится решать. Младшие девочки в многодетных семьях часто бывают красивыми, как раз для того, чтобы они быстро выходили замуж и были устроены. А вот что происходит, если многодетная мать придерживает своих дочерей, мешает им выйти замуж, я ещё буду рассказывать.
Десятый — сын женился позже, одинадцатой — дочери. Поэтому расскажу сначала про неё.
Муж у неё намечался неверующий, и отец, конечно был против. Уже всё подготовили, но нет, так ей и пришлось уйти без их "хлеба, соли". Мне вот интересно, о чём думают родители, когда вот так отправляют дочь? Она же будет считаться в чём—то ущербной в своей новой семье. Отец и мать  живут в этом же городе, но невесту пришлось забирать из дома старшей сестры, то есть из нашей квартиры.  Свадьба была по тем меркам шикарная, все перепились и сыпали мелочью направо и налево, а мы, дети, бегали, собирали. Ну хоть одна мать встретила с хлебом солью и то хорошо. На этой свадьбе пьяные были почти все и мать жениха и те, кто её погрузил на тачку, отвезли на соседнюю улицу и выгрузили в глубокую лужу. Я шестилетняя ходила мимо, смотрела и удивлялась "Зачем они так делают?" Так как моя мать выступала в роли матери невесты, я думала, что с ней тоже так будет, испугалась "Я не хочу, чтоб мою маму в грязную лужу макали!" Обошлось, она же не пила.
В итоге у них пять детей. Переехали в Америку и уже там её муж начал ходить на собрание к баптистам. Моей матерью это было воспринято с восторгом. А я теперь понимаю, что он просто хочет общения на русском языке. Их дети сейчас тоже ходят к баптистам. И даже мать мужа моей тёти, бросила пить и сейчас ходит на собрание. Стоило ли перед их свадьбой препятствия чинить? Я вижу, что нет. Если иметь в виду приоритеты деда "важнее вера и собрание", получилось так как он и хотел. Ну не идеально и не сразу. Нужно ли ради какого—то своего идеала коверкать судьбу своих детей? Всему своё время. Есть определённое время для создания семьи. В этой книге я на своём примере рассказываю о судьбе тех девушек, кого удалось ограничить в этом вопросе и кто остался одинокими. Нет, неверующие, тоже разные бывают. Если человек конкретно пьёт, тут, однозначно, не будет нормальной семьи.
Остались три сына и две дочери. На свадьбу десятого сына моего деда я попала. Мы дети пошли. Мне там первый раз предложили ликёр, нет, это не исповедь алкоголика))) и  пытались предложить потанцевать. Я испугалась и мы пораньше ушли. А моя мать на эту свадьбу не пошла. Так же как потом и на свадьбы двух других своих братьев. Дело в том, что она сама начала постоянно ходить на собрание к отделённым баптистам и там ей "объяснили", что пить грех и вообще находиться на таких сборищах нельзя. Что в таком случае делает, не побоюсь этого слова, сектантская конфессия? Она отделяет человека от общения с родственниками и использует его в своих целях. Моя мать  построила добрую половину дома молитвы отделённых баптистов. Её использовали, потому что могли заморочить голову. Но об этом потом будет подробней.
Сейчас младший дядя живет в Америке, у него четверо детей и жена, кто бы мог подумать? Какое совпадение? Тоже баптистка.
Двое братьев моей матери, по старшинству десятый и двенадцатый, живущие сейчас в Нарткале, не раз помогали нам на стройке. Учили моего брата выкладывать стены, заливать потолки, помогали поставить крышу. На днях ворота матери помогали сварить, она их заменить хочет.  Когда я открывала свой магазинчик, там тяжеленная железная дверь сильно провисала. Я попросила их помочь. Они пришли, обмозговали, поправили и деньги не взяли. Это было арендованное помещение, хозяйка должна была заплатить, но они отказались. Дядя сказал "Тебе нужнее".
А ведь они могли и обидеться и прервать всякое общение. Не прийти на свадьбу или не пригласить на свадьбу к себе, среди родственников считается разрывом отношений. Почему этого не произошло? Они просто махнули на нас рукой и подумали "Баптисты, что поделаешь!" или "Ничего страшного, с нашими это бывает, не первый случай в семье".  Они нас простили! Кто кого вообще должен прощать? Верующие неверующих или наоборот? Получается баптисты настолько "святы", что не могут не грешить? Где логика? Кто—то может быть посмеется и скажет, там логики вообще не ищи. Но нет, в других случаях баптисты вполне способны поступать разумно. Можно попросить на свадьбе не ставить водку именно на тот стол, за которым будут сидеть все верующие. Можно прийти, проявить внимание, поздравить, при этом озвучить подходящий текст из библии, что спокойно делают представители других конфессий и в том числе зарегистрированные баптисты. Но нет, "святые"  и "непорочные", читай "сектанты" считают возможным рвать родственные связи. Причём такие перегибы бывают на местах. Где—то стукнула служителю моча в голову, он и давит. А в других городах посвободнее. Время прошло, они сейчас свои рамки порасслабили, границы поразмыли, а кто будет отвечать за испорченные отношения? Потом я не раз это замечала. Человек учит тебя как жить, а возникающие конфликты, ты должен сам разрешать и нести последствия такого вот «духовного взгляда». Это всё твои проблемы.
Последняя дочь выскочила замуж рано и по всем правилам, то есть сама баптистка и муж баптист. Конечно совершеннолетняя, рано было не по возрасту, а по уму. Настолько рано, что во время кормления ребёнка, повесив его на титьку, с увлечением смотрела мультики. И только смерть первого сына придала ей немного мозгов. Похоронили его молча, без обеда и особых соболезнований, тихо перешептываясь, что она сама в этом виновата. Остальных пятерых детей, она уже нормально вырастила. Её всю жизнь муж обеспечивал, а она дома сидит, с увлечением разным рукоделием занимается.
А вот с предпоследней дочерью были проблемы. Дедушка уже тогда умер, её мать собралась и уехала, повторно выйдя замуж. Одну дочь оставила в общем родительском доме, за который началась война. Ей помыкали все кому не лень. Я это по себе знаю.
— У тебя нет детей, зачем тебе деньги?
— Ты же одна, не занята, присмотри за детьми.
— У тебя есть время?
То, что у неё есть свои дела и нет желания заниматься чужими, вообще не учитывается. Всё идет автоматически. Без просьб и даже без «спасибо». Деньги так же вытягиваются подчистую.
— Ты у нас на шее сидишь, а за газ, свет платить нужно, деньги давай.
Такое положение самое худшее в этой среде. Ты всем должна, а тебе не должен никто. Вообще-то няням платят за работу, но ведь с родственников не возьмёшь. Твой вклад в семьи братьев и сестёр не учитывается, а то, что ты должна, увеличивается как под лупой. Такова жизнь баптисткой "монашки". Монашки без монастыря и без кельи. Это было бы слишком шикарно — отдельная комната.
— Зачем тебе, ты же одна.
Как будто дети являются единственной причиной для твоей самостоятельной жизни и без них ты вечный ребёнок—служанка на побегушках!
Начал ходить к ней, набиваться в женихи, один кореец. Она ему раза четыре, наверно, отказывала. Он был до этого женат два или три раза, пришёл из так называемого "мира" и на собрания ходил не постоянно. И что самое основное, он ей не нравился. Но брат с женой, которые потом остались в родительском доме, давили, своих денег собрать, чтоб одной жить, она не могла. У строителей сезонная работа, всегда есть опасность оказаться зимой без денег. Да и не принято так уходить, вроде как семью позоришь.
По моему мнению, лучше жить одной и посылать подальше всех сплетников, чем жить с нелюбимым мужем. Тем более практика показывает, что сплетники в любом случае найдутся, даже если живёшь в родительском доме. В итоге ей пришлось согласиться и она вышла за него замуж. Насчёт дома конфликтовали они жёстко. Этот кореец с моим дядей чуть не дрались. Дядя его обзывал аферистом, обвинял, что он женился только из-за дома, чтоб его к рукам прибрать. Свой дом этот шустрый товарищ спустил на земледелие, ничего на нём не заработав.
Тётя с семьей долгое время жили на квартире, а потом её мать помогла им дом купить. Как итог, она растит троих детей и принадлежит теперь к другой конфессии. Среди корейцев больше пресвитерианцев. Почему он среди своих жену не нашёл, я не знаю. Как и говорили, он побродил по разным собраниям, нашёл жену и вернулся к пресвитерианцам. А может быть действительно искал жену с жилплощадью, кто его знает. С родственниками они почти не общаются. И я тётю понимаю. Кто ей теперь потерянное время вернёт? И такую ли судьбу она себе хотела?
Они всё её ласково называли Нюрочка, а поступили как? Я иногда задумывалась, почему так. Все Витька, Петька, а она одна у них на особом положении. А теперь понимаю. Пахала она на них дома и на работе. Даже личные вещи подчас купить себе не могла. А когда ей помощь понадобилась, её просто выжили из дома. Хорошо, что её мать хоть в какой-то степени это всё исправила, не в пример моей.
Какой я делаю вывод из этого всего? Никто не имеет права принуждать человека верить или не верить, никто не вправе ограничивать личный выбор другого человека, в чём бы то ни было, даже если это его дети. Бабы стали баптистами, снохи, дочери, а мужикам по большей части, это не надо. Как и везде и всегда в принципе. Никто не вправе осуждать другого, лишь на том основании, что ты теперь "спасённый". Было бы больше пользы от верующих, если б они внимательно смотрели на своё поведение и свою жизнь, а не осуждали других за мелкие грехи. Тем более, что частенько в собственной жизни баптистам не омываться надо, как они говорят, кровью Христа, а сначала лопатой поработать и камазами дерьмо вывозить.


Глава пятая
Снимая напряжение.

Теперь я немного расскажу о нашей семье. Это была очень неудачная попытка соединить два абсолютно чужих мира. Мир быдла и баптистов. Пьянки и маты от отца и куча детей от матери. На примере своей жизни, хочу показать жизнь семьи алкоголика изнутри. Ярко так показать, чтоб запомнилось и чтоб "слегка выпивающие" увидели себя со стороны.
Моя бабушка, мать моей матери, рано умерла от рака.  А мачеха была молодой, достаточно жестокой и превратила жизнь трёх падчериц в ад. Непривычно даже писать эти слова "мачеха", "падчерицы", как-будто в средневековую сказку попадаешь. Но если бы вторая жена моего деда, относилась нормально к его детям, я бы и не применяла такие старинные эпитеты. Для неё вполне привычным было, психологически гнобить своих падчериц, не кормить нормально, не покупать вовремя одежду, обувь, унижать. Она напрямую заявляла моей тёте "Ты здесь не нужна, мы тебя в детдом сдадим". У моей матери сильно развита подагра, стопы и пальцы искривлены. Возможно, если бы у неё в детстве была нормальная обувь, её болезнь не так грубо бы проявилась. Естественно, моя мать как можно быстрее уехала из дома, учиться в строительном училище и потом около пяти лет жила одна. Снимала квартиру с подружками и в принципе сама справлялась.
Но потом её стукнула по башке некая «высшая» сила. Она покаялась и начала ходить на собрание к баптистам. Совесть её замучила, не её мачеху, а мою мать! и она вернулась домой. "Дети маленькие, их много, надо помогать". У мачехи на тот момент их было восемь штук.
Моя мать оказалась заложницей ситуации. И уйти нельзя, «Что люди скажут» и жить вместе невозможно. Своему отцу она жаловалась на мачеху. Он говорил "Ну что поделаешь. Теперь надо терпеть". Развод недопустим, они же верующие—баптисты. Сейчас любуясь фотографиями, я могу сказать, что моя мать была вполне себе ничего, даже можно сказать, красавицей. Могла бы найти себе мужа и получше. Но чтоб сбежать от мачехи и посчитав себя старой девой, это в 21—то  год!, моя мать быстренько выскочила замуж.
Познакомились мои родители в г.Щучинске. Мать работала на стройке вместе со своим отцом. Мой дед был бригадиром.
Заходит такой веселый, общительный парень:
— Где тут бригадир?
Мой дед говорит:
— Я бригадир.
Мой батя протягивает руку:
— Фёдор.
Дед в ответ протягивает свою:
— Фёдор.
Все вокруг заулыбались
— Фёдорович.
— Фёдорович.
Всем уже смешно стало.
— Новиков.
— Чехун.
Так и познакомились. А когда мой отец пришел свататься к деду, тот ему отворот поворот дал. Деду надо было, чтоб все его дети были верующими и именно баптистами и девочки мужей имели соответствующих. Отец из молоканской среды в его понятия не вписывался. Так что моя мать поступила как диссидентка в своей среде. Родители расписались, без свадьбы, без платья и без благословения.
Мать получила расчёт на работе, дед деньги отдал, но даже не дал доработать и они уехали оттуда в лучшие края.  Мой отец знал, что мать одна, ей некуда деваться. Значит можно вести себя по—свински, делать что хочешь, она всё  стерпит, разводиться же нельзя. Сначала все выглядело вполне "благопристойно".
Начали они жизнь с пары ложек, на газетке ночевали и газеткой прикрывались. Отец с 16 лет работал, но к 29 годам так ничего и не собрал.  Весело жил, по бабам гулял, по всему Союзу ездил, куда строителей направляли. Много ли молодому надо? По  трудовой у него в итоге 34 работы было. Вся жизнь впереди.
Бабушка, его мать, почему-то решила выучить своих двух дочек, они обе техникум закончили, а сыновей нет. Отец с 16 лет на стройке работал, своих сестёр деньгами снабжал, даже уже женатый им деньги высылал, а в ответ, к концу жизни получил проклятие матери. Бабка сказала, "Не хочу, чтоб сыновья были у меня на похоронах". Так и получилось. Другой её сын умер раньше неё, а моему отцу плохо с сердцем стало и он на кладбище не поехал.
Приехали мои родители в Нальчик и уже со вторым ребёнком начались проблемы. Мать отца и его сёстры, заставили мою мать пойти на аборт. Она записалась, уже пошла, но потом расплакалась, пришла к моему отцу на работу и говорит:
— Не могу аборт сделать.
Он на неё посмотрел, махнул рукой и не стал больше давить. Так родилась моя вторая по старшинству сестра. Я правда не в курсе, зачем это всем рассказывать, тем более самому ребенку. Могу предположить, что только с целью манипуляции её сознанием. Насколько я вижу, матери это вполне удаётся. А сестра теперь всю жизнь страдает:
— Я не желанная!
 А я смеюсь:
— А мне тогда, что делать?
Не над ней смеюсь, а  над идиотизмом ситуации. Вообще бабушка молоканка, имела странную привычку шутить:
— Зачем много детей рожать? Двоих хватит, третьего за ноги и об асфальт!
Отец то же самое с гоготом повторял, веселый был паря, компанейский.  Бывают у некоторых "взрослых" шутки, которые в семье часто повторяются и которые буквально ненавидят их дети, или внуки. Это одна из них.
Следующую беременность и роды, родился мальчик, бабушка выдержала,  видимо, скрипя зубами. Но почти сразу после родов, недели через три, бабушка отправила моих родителей дальше в путь. Они поехали в Менгичаур, сейчас Менгичевир, Азербайджан.  По дороге ребенок простудился и через месяц умер. Потом моя тётя пыталась мне доказать, что моя мать плохая, сама уехала. Ни один из троих, бабка и тётки, не признали, что убили ребёнка.
В Азербайджане была сложная ситуация. Русские приезжали туда по обмену, по распределению как специалисты, строили города, заводы, а местные с ними поступали по—своему. Мужиков спаивали, женщин использовали как проституток. Мать говорила, идёт она с двумя маленькими детьми, сама беременная, даже в таком случае к ней могли приставать, горячие кавказские мужчины. Кабардино-Балкария в этом отношении не в пример спокойней. Родителям посоветовали как можно быстрей оттуда уезжать, тем более, что у них дети — девочки. Они нашли обмен и переехали в Джамбул. Отец всё время бывал наездами в Нальчике, отношения с друзьями поддерживал с помощью водки. 
В Джамбуле родилась ещё одна девочка и через три месяца умерла от болезни Боткина. У матери молока не было, что и не удивительно, я знаю как отец пил и скандалил, от такого стресса молоко может пропасть. В роддоме матери давали молоко из молочной кухни и ребёнок через него заразился. Не хочется верить ни в какие суеверия или проклятия, но по факту, третий ребенок моих родителей, третий из живых, тоже умер.
Через два года отец нашел обмен на Нарткалу, это наш городок, находится в 18 км. от Нальчика и они последний раз переехали. Когда недоношенной и с очень плохим здоровьем, родилась моя третья сестра, отец уже не шутил. Забегал, запереживал, какие—то лекарства искал, она осталась жива.
Нальчик, родной город моего отца, здесь у него много родственников, знакомых. Если в других городах отец пил, то с перерывом на работу. А теперь мог этим заниматься постоянно, не отрываясь на дела, так сказать. Он злой был всегда и когда выпьет и трезвый. Всю дорогу, всю жизнь, с матерью, разводился, скандалил, пытался её переделать по своему. В 29 лет со своими привычками жениться тоже не сахар. Не знаю заметил ли он, что я, четвёртая, родилась, но в случае с моим младшим братом, он не знал о беременности до шести месяцев. Потом уже тётушки заставили мать поставить спираль и больше детей не было. Самого главного дождались — сына,  наследника престола, носителя фамилии так сказать. Было бы ещё что наследовать!
В итоге, как сказала моя тётя-молоканка, "Вы жизнь отцу испортили". Никто не в курсе, где в какой канцелярии, решается вопрос, когда и в какой семье родиться? Можно я заявление напишу на обмен? Я не знаю, за какие грехи меня сюда отправили. Шикарная семейка!
Оказывается, по мнению тёти, это я злостным образом влезла без очереди, и вообще не туда, чтоб насолить отцу. На практике её слова исполнились с точностью до наоборот. Не знаю, какие у меня с ним были отношения в прошлой жизни, если она была, но он в этой умудрился испоганить мне детство и молодость.
Как он матерился, я нигде и никогда больше не слышала!
Он последними словами обзывал своих дочек — девочек. Может секспросвет в СССР плохо работал, и он не в курсе был, что девочки по умолчанию девственницами рождаются? 
Часто люди жалуются на плохих соседей. Позвольте представиться — это мы. Мат моего отца во всем нашем  трёхэтажном доме слышен был. Никому из соседей покоя не было, пока он весь свой негатив на нас не выльет. А что, слушателей всегда хватает, нас много.
В детстве я не знала о себе ничего. Ни какие у меня способности, ни чего я в жизни хочу, чем заниматься, что мне нравится. Ничего! Я знала только одно, что хочу сдохнуть. Не знаю, что меня тогда остановило забраться на высотку и спрыгнуть. Отец мог поднять ор среди ночи, если кто—то из нас его случайно разбудит, просто выйдя на кухню, чтоб попить воды. Так и лежишь, мучаешься. Хочется воды или в туалет сбегать, всё равно лежишь, чтоб он не орал. Стих, что-то вспомнился.
Мне знакома тоска, и разлука,
И разочарованность,
Сожаленье, бессилье
Попавшего в яму зверька,
О спасении вопли,
И сердца от плача надорванность,
Как у бъюшихся в стену глухую
В конце тупика.                Вера Кушнир «Знакомое»

Отец мог наказать нас за то, что думал что мы потом сделаем. Сжег веник, наорал, чтоб мы не сожгли. Никаких последовательных наказаний, с целью продемонстрировать принцип справедливости, я не помню. Правда не бил, только орал, но и этого хватало. Словом и неприкрытой агрессией часто больнее можно сделать.
Отец мог разораться встречая старших сестёр с электрички, был случай. Маленький город, обычно все всех знают, кто—то учится в училище, кто-то в университете, тогда ехали все вместе. Идут мои сёстры, по факту вполне приличного поведения и слушают на всю привокзальную площадь, какие они шалавы. Хорошо батя погулял! Познакомился с женским полом плотно, точно узнал, какие бывают женщины и что женщины бывают только такие.
Моя старшая сестра быстренько сбежала из этого ада замуж. Какое совпадение, прям судьбу матери повторила. Только тут мачехи не понадобилось, отец ту же роль сыграл. Причём почти такого же мужа себе нашла.
Вторая сестра и я, всё через себя пропускали, мучились, плакали. Только она на пять лет старше, и дольше этот идиотизм терпела. В итоге её в полном смысле можно назвать истеричкой. Она уже больше 25-ти лет верующая баптистка, но до сих пор вскакивает с криками по ночам, ничего раздражающего нервы читать не может, иначе ночью с кровати летит вниз головой.
У нас роли распределились через одного. Первая и третья,  сестры хищницы, как батя, вторая и четвёртая, это я —  жертвы,  как мать. Брат вообще плохослышащий, в ссоры не встревал, у него на нервной почве слух ещё хуже становился. Обычно он после скандала спрашивал "Что кричали-то, в чём дело?"
Первая и третья сёстры как-то отношения выясняли, старшая взяла голову третьей и об стенку ей постучала. Потом третья эстафету передала, со мной то же самое сделала, при этом уже называя себя верующей баптисткой. Шикарная вера! Но об этом потом, не буду всё валить в кучу.
После этих скандалов чувствуешь себя ужасно, голова болит, бессилие такое, что кажется весь день кирпичи таскала или по тебе, как минимум, каток для укладки асфальта прокатился. А восстановить-то силы нечем. Дневной сон мог стать вполне годной причиной еще одного скандала, "Лентяйки, делать ничего не хотите".
А насчёт еды. Не было её, нормальной еды. Нас пятеро. Родители строители, часто работали вместе на одном предприятии, или по частным заказам. А это значит, то денег нет, то они есть. В 90-е родителям стройматериалами выплачивали. Отец такого положения дел не терпел, часто увольнялся. Это пока в советское время за тунеядство могли посадить, он снова оформлялся, а потом мог и вообще не работать. Постоянно он денег не приносил, мать часто тянула всё одна.
В результате наш рацион состоял из супа без мяса, каш, макарон и закруток. Мясо мы видели раз в полгода, а может и того реже, никто не засекал. Не было молока и вообще никакой молочки, мяса, рыбы, яиц, о орехах и сухофруктах лучше промолчу.
Мать не умела сама печь хлеб и варить конфеты. Её сестры варили, а она нет. Уже во взрослом возрасте, я сама научилась варить леденцы, племянников вволю угощаю, но это не отменяет тот факт, что у нас в детстве этого не было. Упрёки за съеденное  варенье я помню. Помню как мы делили две шоколадные конфеты на пятерых. Мы жили около школы, никаких наличных денег в детстве у меня не было. По идее всегда можно было прийти домой и поесть ту же баланду.
Это была жизнь на измот, причем без смысла. Никакого дела сделано не было! Мы просто снабжали из своих последних сил   энергетического вампира. В то время, когда нам надо было расти, мы были анемичными, со слабым иммунитетом.  От такой "диеты", в 19 лет у меня кожа на лице шелушилась, как у старухи. Простудные заболевания и пищевые отравления постоянно сопровождали меня. Абсолютно бесполезное времяпровождение. Специально созданный ад на земле, для чего непонятно. Я, уже взрослая, спрашивала у матери:
— Почему ты с ним не развелась?
Она говорила:
— Я боялась одна с маленькими детьми остаться. Боялась, что денег не хватит.
Она отвечала, а я опять спрашивала и долго не могла  понять. Почему я в детстве должна была всё это терпеть? Потом мой вопрос перерос в один:
— Неужели нельзя было просто заткнуться и не выяснять отношения при детях?
Потом, когда моя мать пыталась повторить подобное уже в присутствии моих племянников, я её резко осекала. Может кто-то посчитает,  что это неуважительно? Абсолютно не жалею, что я ей говорила:
 — Иди выйди в поле и там поори! А детей не трогай!
Девушки, не надо подобное терпеть, и если жена скандалистка так же. Лучше развестись, иначе произойдёт трансформация личности и станешь такой же. Как и произошло с моей матерью.
Не так давно я поняла, почему не люблю фильмы про вампиров и зомби. Так я же рядом с ними прожила, почти всю жизнь! Отец, сёстры и мать, всю жизнь высасывали из меня психологическую энергию. О каком развитии или учёбе может идти речь? Все мои сёстры и я могли бы получить высшее образование, способности были. Получила только вторая сестра пару лет назад, сейчас ей 48. Круто батя развлекался!
Это так выпивающие напряжение снимают? Все такие расслабленные ходят, как милые овечки и никого не трогают? Я знаю, как это изнутри бывает.  Мудак-недочеловек выпивкой свои тормоза спускает, и делает что хочет, без всяких угрызений совести. Хочешь пить, живи один и подыхай один! Не мотай нервы окружающим!
Конечно, у нас всё осложнялось тем, что мать из верующей семьи и рожала много детей. Но отец сам виноват. Взял в жены баптистку, старшую из девяти и чего-то другого ожидал?
Отец умер в 57 лет от рака. Сначала рак обнаружили в лёгких, курение дало ожидаемый эффект, а потом он на кость перешёл. Примерно через пол года от момента как поставили первый диагноз, он умер.
Любила ли я его? Нет, однозначно. Иногда отношения сравнивают с разбитой чашкой или вазой, которую трудно склеить. У нас  там не трещина была, там бульдозер годами катался, разворачивался и ещё раз, и ещё раз, всё дробил до молекулярного уровня.
В детстве я его боялась, потом презирала, потом уже как христианка пыталась простить, но никакой любви не было. А ведь это человек, который меня частично содержал. Я думаю он всё, что потратил, выгреб в виде моих психологических сил на долгие годы вперёд и я ему ничего не должна.
Бывает так, что готов заплатить за что-то, лишь бы самому не беспокоиться? Так вот, я бы лучше ему деньгами отдала, чем нервами. Но, ребенок, к сожалению, свою судьбу не выбирает. Кстати, он перед смертью всё осознал, покаялся, попросил прощения у нас, у детей. Если б это еще время возвращало и нервы восстанавливало, было бы вообще хорошо.
Плакала ли я на похоронах? Да, но больше над своими ошибками. Батя в старости сентиментальным стал, хотел по утрам  слышать от нас "Доброе утро". А мы его ему не говорили. Не было желания. Вот об этом плакала. Я же верующей тогда стала, должна была быть хорошей во всем, а не получалось. Но это уже другая история.


Глава шестая
Не ходите девки к баптистам

Длинное вступление закончилось, а теперь я хочу описать, на основании своего личного опыта, причины, по которым человек может попасть под влияние сектантов-баптистов. В принципе баптисты сейчас не считаются сектой. Есть организации баптистов,  которые зарегистрированы на вполне законных основаниях. Но я расскажу о самом крайне правом направлении баптистов, раз уж мне лично "посчастливилось"  туда войти. Сразу скажу, что я пять лет как отошла от общения с этими людьми. Так что могу говорить более объективно, смотря со стороны. Первая причина это:

1. Влияние родственников.
Естественно, в православной семье будет влияние православия, в мусульманской мусульманства. Так же, даже если есть один родственник баптист, будет его влияние на ребёнка. Мои родственники со стороны матери, почти все баптисты. Молокане со стороны отца, но они вообще никакого влияния не оказывали. Среди них считается, что надо сначала земную жизнь устроить, а потом годам к сорока, уже задумываться о спасении души. В детстве я особо не чувствовала влияние баптистов, мой отец был неверующим, пил, хорошо матерился, так что никто с нами не хотел близкого общения. Отец и сам этого не хотел, так как они с матерью поженились против воли отца моей матери.
Фактом было то, что особого православного или атеистического влияния тоже не было. В школе? Нет, тоже не факт, кто ж им верит? Мне в первом классе сказали "Бога нет"  А я говорю "А кто это?" Потом как-то равнодушно подумала "Ну нет и нет, мне всё равно" Мать постоянно хаялась с отцом, а о Боге ничего не говорила.
Но какие-то книжки, трактаты от родственников к нам в дом попадали. Кто ж не захочет вечного покоя и спасения души? Это привлекает. Но всё это оставалось на уровне прочтения.

2 Постоянный стресс дома и в школе.
Вот как надо себя вести, чтоб трехлётнего ребёнка довести до вселенской тоски? Есть фото, где я чуть ли не старческим взглядом смотрю в три года! Неблагополучная семья, пьянки отца, его крики, переходили в общий скандал, так как дети выросли и начали выражать свое мнение. Пятеро детей и двое взрослых жили в квартире полуторке.  В тесноте в полуторке получалось как раз в большей обиде.
Примерно в 1986-1987году мы переехали в трёхкомнатную квартиру. Её нам дали от государства, как многодетной семье. Стало немного полегче.
В школе меня тоже постоянно прессовали. Теперь-то я частично понимаю причины такого поведения детей, но это их не оправдывает. И тогда это было больно. Я хотела с кем-то дружить, могу назвать пять подружек. Но фактически не было ни одной. Я всегда была одна.

3 Бедность и чувство ущербности из-за неё.
Тут переплетаются сразу две причины, по которым человек может удариться в религию — стресс и бедность. Бедность в детстве проявлялась в том, что карманных денег не было вообще. Мы жили рядом со школой. На автобус денег не надо, а за обеды родители не платили, пятеро детей, денег не хватало.
Может ли девочка вырасти уверенной в себе красавицей, если у неё нет денег даже на расчёску? О креме или косметике и говорить нечего. Старость не радость, а молодость гадость. Утром расчесалась и ходи такой  чучундрой весь день, даже если на физкультуре пришлось переодеваться. Хорошо, что мне сделали освобождение от физры. Поэтому класс и не любил меня и занимался так называемым буллингом, проще говоря травлей. Помню как все орали на меня, презрительно фыркали или высказывали "Тебе расчёску принести? Почему ты такая ходишь? Тебе заколки принести?" Я плакала, замыкалась в себе. Наглости и злости не хватало сказать "Принеси! В чём дело? Ты же обещала?" Раз как-то  кому-то пощечину влепила. Всю ситуацию не помню, но все очень удивились, они-то считали меня девочкой для битья. Стыдно было, что у меня нет элементарных вещей, и то, что мы бедные. Потом, в швейном училище, этот вопрос встал ещё более остро. Как-никак внешним видом занимались.
Денег так же не было. Когда я училась, мать давала деньги на проезд, на еду не давала. Встаешь в 6.00 домой возвращаешься в 15.00. Девять часов без еды мне с моей анемичностью физически трудно было обходиться, и я заходила к тёте кушала. Потом получила от неё упреки, перестала заходить, так и мучилась все четыре года обучения.
Если денег нет на еду, о какой косметике речь? Пару раз купила тени и губную помаду Ради этого пришлось поехать на "страшной" вечерней электричке. Я поняла, что никогда не смогу соответствовать требованиям моды. И когда начала ходить к баптистам, это для меня стало значительной психологической разгрузкой. Теперь не надо всего этого дорогого, тебя итак воспринимают.
Не могу вспомнить периода, когда бы в моей жизни не было скандалов, стресса или натянутых, враждебных отношений. Постоянно, дома или в школе начинался скандал или преследование. Хотелось просто покоя.

4 Страх, запугивание миром.
Меня постоянно запугивали. Какие местные кабардинцы страшные, они меня украдут, ужас что сделают. Масло в огонь добавлял некий джигит, который на своей лошади по ночам или под утро скакал по нашей улице. Она соединяет наш городок и соседнее село. Так вот он по ней, не останавливаясь во весь опор подковами громыхал. Я даже боялась утром на электричку выходить.
Сейчас я не могу воспринимать это запугивание как заботу. Потому что мои родственники манипулировали мной с помощью страха и только когда я послала их подальше и полезла куда не следует, начала чего-то добиваться и зарабатывать. Одна с таксистом, на поле одна, мимо машины «ездиют»!!! Ужас какой. Весь прошлый сезон, осень-зиму так пропахала и ничего не случилось. Надо было раньше так. Участвовал ли страх в том, как я обратилась и пошла к баптистам? Не полностью, лишь частично, но не без него. Было скорее освобождение от страха. Мне объясняли, что я теперь под защитой Божьей, всё хорошо. Только это не подействовало бы, если б заранее не запугивали.

5 Отсутствие нормального общения.
Никакого общения с подружками вне школы не было. Со своими сестрами, матерью и тем более отцом, я общаться не  хотела. Сестра старше меня на год, была и остается стервочкой,  убегала от меня со всеми детьми со двора. А мне ничего не оставалось как нянчиться с младшим братом. Он плохо слышал, мать боялся, до школы плохо говорил, учился потом в спецклассе. Как вспомню! Я нянка для всех — сначала для него, потом для детей моих сестёр и потом для детей брата! Но была ли то семья, для меня сейчас вопрос. Если бы была, то не развалилась бы сейчас.
А баптистское собрание создаёт иллюзию общения. Ты как бы выходишь в свет. Не в смысле просвещения, а как на бал. Сначала думаешь, что одеть, как покрасоваться, молодые люди твоего возраста туда тоже ходят. Всё это поначалу привлекает. На самом деле там общения нет. Нормальное общение, это когда двое говорят, а не пришла толпа и одного слушает.

6 Самообразование
Да, не удивляйтесь. Христианство это ловушка для самых лучших. Очень мало людей сейчас становятся христианами, действительно это всё осознав.  Большая часть христиан, это верующие по наследству от родителей. Есть аббревиатура, которая в основном применяется среди баптистов, субботников, пятидесятников — ДВР, то есть Дети Верующих Родителей.  Это в основной своей массе люди, не чувствующие ничего, о чем говорит библия и о чём говорят у них же на собрании.
У них не бывает уверенности в спасении, в прощении грехов, нет желания молиться, читать библию или говорить другим людям о своей вере. Всё это, по умолчанию, должно сопровождать верующего. Но у них этого нет, просто потому что они привыкли. Их с детства таскают на собрание и они не могут то же самое воспринять по новому.  Они ходят к баптистам и официально сами становятся ими, потому что в "мире" страшно. Там наркотики, пьянка, мордобой, убийства, а в "церкви" можно найти себе спокойную жену, мужа, которые не разведутся при первой же ссоре.
Не имея внутренне ничего подобного, они завидуют тем людям, которые пришли в Церковь из "мира" и кто "горит" для Бога. То есть имеет всё вышеперечисленное. Текст библии построен на образных сравнениях. А кто из посторонних, вообще может всё это представить и принять? То, что кровь Христа каким—то непостижимым образом очищает тебя, живущего в 21 веке. И я, пока не поняла и не приняла, ходила как "ни рыба, ни мясо". Можете это называть эффектом плацебо, но это есть и оно действует.  Какое-нибудь быдло не может представить себе всё это и проходит мимо, посмеиваясь. А более сложный, вдумчивый человек, тот кто имеет воображение и не концентрируется только на плотском удовлетворении своих нужд, воспринимает. Более хороший, чуткий, душевный, человек, воспринимает христианство более легко, как ещё один квест для своих мозгов и души.

7 Принадлежность к женскому полу и молодость.
Мужчины намного реже приходят к баптистам, чем женщины и девушки. Старики очень редко, молодые чаще, видимо гормональный фон имеет значение, но я не спец, утверждать не буду.
Мужчины вообще более практичны, и более свободны в получении удовольствия в мире. Далеко не каждый, даже более образованный человек, захочет отказаться от блуда, если он может его иметь, когда захочет.
А вот девушка в нашем обществе, в более зависимом положении. Она сидит и ждёт. Не дождавшись ищет чего—то другого. Свято место пусто не бывает. Нет мужчины, в которого можно было бы влюбиться, она влюбляется в Христа. Нет, в теории конечно ждёт предложение от живого человека, от "брата во Христе", но по факту не получает. Потому что была в "мире", может быть блудница, может быть будут какие-то проблемы.
В этой среде предпочтение отдаётся невестам из ДВР. Дети верующих выходят замуж, женятся, а "сестра" девушка, а потом и 40-45 летняя баба, старая и никому не нужная дура, остается одна. Не всегда, но очень часто. Это самый подлый обман, длиною в жизнь. Если девушке  "посчастливится" прийти к баптистам незамужней, она одна на всю жизнь и остаётся.  Я лично видела поток девушек 90-х. годов, когда разрешили собираться. Их перемолотило всех. Они потратили свою жизнь "для Бога", а потом их выкинули, как использованную тряпку. Нет, ходить на собрание никто не запрещает, но вот участвовать в служении, петь, стихи рассказывать уже не комильфо. Нужна молоденькая выступающая — новый секс-символ.  Понимают ли баптисты сами, что ими руководит, когда они вот так обольщают девушек? Так называемые "братья"? Да, прекрасно понимают. Но им это выгодно. Они обманщики и лжеучители.
Сестричка придёт, уберёт у них дома, присмотрит за оравой детей. Баптистам аборты нельзя делать, предохраняться тоже, идёшь против воли Божией, поэтому почти у всех семьи большие. Сестричка позанимается с детьми на детском воскресном собрании, они там что-то клеят, рисуют, поют, учатся петь, играть на разных инструментах, учат стишки. Сестричка уберет, вымоет окна в часто очень большом зале, дома молитвы, где огромные окна. Она украсит зал к празднику, приготовит еду, вымоет посуду после праздника. Поучаствует и пением и стихи расскажет. Не умеет, научится, музыкальное образование получит. Замуж-то хочется. Умные девушки сразу понимают, что там ловить нечего. Но у меня произошла переориентация на другие цели и я осталась.
Если мужики баптисты честно будут говорить, «Тебе здесь ничего не светит, иди найди мужа, пока не поздно», кто всё это будет делать? Только вот потом эти дети из многодетных семей ничего вам не должны. Сейчас даже родные племянники, когда вырастут посылают тётю лесом, а что говорить о чужих, вообще не родственниках? Девочка за которой я смотрела в больнице, когда ей делали операцию на обе руки, меня даже на свою свадьбу не пригласила. Зачем я им? Мавр может уйти!
"Сестры" к "братьям" на собрании 5 к 1 и то, хорошо, если есть. Когда "сестричка" годам к сорока спросит, где же обещания "Божии" и почему у неё нет своей семьи, всегда можно сказать «сама дура, мало молилась, плохо верила». Не так грубо конечно, но сути это не меняет.
Или ты живёшь как монашка, но без монастыря, не в келье и видишь как при тебе парочки обнимаются, целуются, видишь чужих детей, или "уходишь в мир и погибаешь душой!" Тебя  лишают радости жизни, даже в таком случае. Потому что, это учение всегда будет свербить тебе мозги.

8 Духовные переживания.
Это основная и последняя причина. Как блудник ценит свою возможность получать удовольствие, так и верующий не одним учением и самоубеждением приходит и держится.
Одно из самых значимых, это ощущение покоя. Сама ты себя  убеждаешь или это действует некий, невидимый, духовный эгрегор, но это есть. У каждого по разному. Есть учение пятидесятников, и харизматов, у них там люди что-то сверхъестественное слышат, начинают сами говорить на непонятных для них языках, могут видеть  видения. Один знакомый рассказывал "Вот прошёл чёрный человек во  дворе" Я спрашиваю "Вы верующий  и говорите, что вы беса видели?" Не убедила. Во время проявления сверхъестественного, люди чаще всего испытывают радость или как минимум, всплеск  эмоций. Они это ценят и не хотят отказываться. Это придает значимости посредственной жизни. Баптисты обходятся без таких ярких проявлений. Но в любом случае, когда человек приходит на собрание, у него создается ощущение, что только на него всё время смотрит Бог. Для создания такого эффекта существует мощная идеологическая основа. Вы святые. Вы свои Богу. Вы лучшие. Он теперь вами занимается 24 часа в сутки.
Есть такое психическое явление — парейдолия. Когда тебе кажется что в обычных предметах, видишь лицо, выражающее какие-то чувства, хотя на самом деле никто и не собирался его там рисовать или составлять из предметов. Так вот, у верующих это достигает крайней степени. Они во всём начинают видеть какое-то особое значение и это уже переходит в психическое нарушение. Они убеждают себя, что это знаки от Бога, а не им самим кажется. А потом вот этот вывод — я лучше всех и мне всё позволено. К сожалению, у кого совесть не работает на должном уровне, вообще распоясываются. Верующие друг друга учат придавать значение мелочам. Это и есть самоиллюзия и самообман. Истеричные натуры, а абсолютно все женщины в определённый период бывают такими, этому убеждению подвержены сильнее. Поэтому женщин в любых христианских конфессиях больше.
Почему верующий на это ведётся? Потому что в своей посредственной жизни, хочет быть нужным, особым, заметным и значимым среди других.
У каждого своя история. Я могу рассказать только свой личный опыт.  Я не могла спать. Это и неудивительно, учитывая всю нервотрёпку. Всего несколько раз я почувствовала нечто сверхъестественное. Один раз, было ощущение, что надо мной кто-то летает и возник страх. Не вижу что это, но чувствую, что есть. Вообразила, что это бесы летают и пугают меня. Ну в 19 лет затюканная  девчонка, что вы хотите?
Второй раз я ясно услышала звериный рык ночью в комнате, долго не могла спать. Мать начала меня убеждать, что это Бог ко мне стучится. Я не могла одна спать, боялась, она дала мне снотворное и я в тот раз заснула. Но не будешь же вечно на лекарствах сидеть? Я начала очень ярко слышать каждый звук, что  неудивительно как реакция на недосыпание. Один раз меня напугал мулла, который у нас здесь поёт. У нас национальная республика, запись во всю громкость по ночам  включают. Ночью было ощущение, что он идёт по улице и подходит к нашему дому, было страшно. У меня и сейчас есть нарушение, я не могу определить откуда идёт звук, это психологическое последствие скандалов отца. Но тогда, под влияем матери, я решила, что это нечто сверхестесственное. Ребёнка в такой среде психологически ломают, а потом убеждают, что только Бог ему может помочь. Это наиболее отвратительно, потому что делается намеренно и физически ничего не видно.
Я подумала, "А что я теряю? Пойду помолюсь, не понравится уйду, кто меня держит?" Ага, сейчас! Так не получится. Тебе улыбаются, с тобой общаются, ласково называют, тебя психологически связывают. Удивляюсь, куда это всё потом делось? Всё это происходит только поначалу. Когда баптисты уже затянули, обычно после крещения отношение резко меняется.
К тому времени к баптистам пошли мать, две сестры и брат. Мать начала вести себя тише. Тихо, кротко спрашивала что-то. Она вообще-то бригадир на стройке и видеть такое поведение от неё было странно, непривычно. Она повлияла на то, что у нас не раз ломался телевизор. Я не буду утверждать, что она сама ломала, но в доме она его иметь не хотела и вместо него начала включать свои баптистские записи — пение, рассказы, проповеди. Она создала иллюзию семьи, которой у меня никогда не было. Мне просто захотелось покоя и нормальных отношений, а тут они вроде как намечались. Почему иллюзию, расскажу позже, не всё сразу. В 1998 году мы поехали в Прохладный, встречать Новый год с верующими, а через четыре дня в Нарткале, я покаялась.
На собрании я услышала ещё раз "Подожди!", как-будто кто-то сзади сказал. Возможно, это как раз был шёпот в реале. Я сидела на скамейке, а за мной тоже сидели люди, нарткалинская молодёжь. К моей матери на собрании было негативное отношение и возможно, кто-то из сидящих сзади хотел попытаться помешать мне покаяться. Среди верующих имеют силу кланы, чем больше людей из твоей семьи ходят на собрание, тем ты влиятельней и сильней. Не сомневаюсь, что придёт время и я узнаю, кто тогда это прошептал. На тот момент мне стало страшно, но я отмахнулась и пошла покаялась.  Там нужно стать на колени, закрыть глаза и попросить прощения за грехи, не вдаваясь в подробности, не называя каждый, при всех на собрании. За каждый грех потом каются в присутствии одного служителя—исповедника (начальника в среде баптистов). После этого дома я спокойно уснула. Потом мне стало интересно, что написано в библии и я продолжила ходить, хотя никакого прощения или спасения сначала не чувствовала. Считается, что человек становится совершенно другим сразу, после покаяния. Он отказывается от любого греха, от неприличного внешнего вида. Ничего подобного у меня сразу не было. Я одела брюки, когда поехала в училище, и испачкала их, а моя мать их куда-то заныкала. Она же пихала меня под бок, "Рассказывай стихи на собрании". Такое обращение, как баптистам нужно было, у меня возникло через пару месяцев. Никто бы меня не смог заставить ходить, если бы не одно но. Мне нужно было общение. Нормального общения я вообще никогда в жизни не имела. АУЕшные отцовские маты и скандалы остальных в семье, общением не назовешь. Так я постепенно втянулась.

Глава седьмая
Грустная история про первую любовь

Нет, речь пойдет не про обычную, человеческую любовь, а про любовь к Богу. Есть такое странное понятие как, первая любовь к Богу. Это когда человек покается, потом ему стукнет по мозгам странная идея, что он исключительная личность, и только он один сейчас под прицелом внимания Бога. Возникает эйфория, она даёт мощный стимул, хочется сохранить это ощущение. Баптисты услужливо объясняют, что чтобы сохранить нужно что—то отдать. Человек делает вывод, что Бог от него что—то требует. Чаще всего возникает желание от чего—то отказаться. Я знаю, как это бывает изнутри. Чувствуешь себя великолепно. Я никогда не выпивала и не кололась, но думаю, никакие химические соединения не могут дать такие прекрасные и длительные ощущения. На самом деле сохранить это состояние надолго невозможно. У любого человека возникает привыкание к любому виду удовольствия. А всплеск гормонов, который сопровождает состояние «первой любви», угаснет как максимум к сорока годам. Это закономерно. Человеческий организм начинает потихоньку перестраиваться на старость. Верующие каются и ищут этих переживаний, но не получают, потому что организм итак истощен многолетними ударами по нервной системе.
У каждого, искренне новообращенного, в этот период бывают перегибы. Чтобы сохранить ощущение счастья, верующий на многое способен. Иногда человек выкидывает нужную ему вещь, чаще всего дорогую, иногда рвёт отношения с родственниками, делает неразумные заявления, превозносится, рассказывая, какой он теперь хороший. Он же спасённый, а все вокруг погибшие. Всё, что случайно попадёт под определение "недопустимо, грех", может попасть под горячую руку. Я в этом, наверно, всех превзошла.
В 1998 году я училась на четвёртом курсе в швейном училище, на закройщицу.  Моделирование и технологию у нас преподавала Маргарита Ягуромовна. Она сама написала книгу по технологии. Я ей, считай, стенды по моделированию оформляла, причём без всякого художественного образования. Родители строители, приносили домой остатки обоев и я из них оформляла моделирование разных моделей. Там надо было основу вырезать из одной бумаги, а бумагу на которую раскрываешь складки, вытачки, из контрастной. Моё оформление получалось более крупным, чем у остальных, более аккуратным и более красивым. Преподавателю это всё нравилось. К тому же я по профильным предметам училась хорошо, победила в нескольких конкурсах. В конце мне поставили пятый разряд, и как швее и как закройщице, чего для ученицы никогда не делали. Маргарита Ягуромовна могла бы мне помочь в будущем на этом поприще, она мне предлагала. Мало того, у меня был нарисован целый альбом моделей женских платьев. То есть стать модельером или, как минимум, технологом я бы могла.
Но потом стукнула меня эта первая любовь. С чего-то я взяла, что шить женскую одежду, такую, как тогда носили — грех. И я отказалась от учебы и возможно от перспективной работы. В этом деле мне "помогла" вторая сестра. Она убеждала, что это мне не нужно и что это греховно. Я только сейчас поняла, почему она это делала. Сама она проработала швеей долгое время, а разряд имела ниже. Какое это сейчас имеет значение, я не знаю. Это раньше на фабриках от этого зависела зарплата, а сейчас может быть только поводом для гордости. Я швеей вообще никогда не работала. Шить для себя я начала несколько лет назад.  Прошло 20 лет и я многое забыла. Когда я попыталась у той же сестры спросить совет, она сказала:
— У тебя пятый разряд, ты сама всё знаешь.
Только тогда до меня дошло, что произошло в 1999 году, когда я закончила учиться. Такой концентрат зависти не часто встретишь. Сейчас у меня прям какое-то время откровений! Розовые очки сняла.
Дело в том, что мать всех нас, четверых дочек отправила учиться в одно и то же швейное училище. Штамповкой под одну гребёнку! Я сначала хотела учиться в колледже дизайна, но экзамен не сдала, слишком много запятых понаставила, на нервной почве и не поступила.
Был и ещё один вариант профориентации. С двенадцати лет я готовила кушать на всю нашу ораву в семь человек. Искала разные рецепты, вырезала, подклеивала, пробовала готовить из того, что было, целую книжку-блокнот собрала. Поэтому я хотела поступить на повара, но мать заставила пойти на швею. Потому что "Про поварское училище слава плохая". Как будто о швейном училище слава была лучше. Где учатся девчонки, всегда будет куча парней. Мне позволено было готовить для своих, но стать в этой области профессионалом оказалось нельзя. В этом проявилось потребительское отношение матери ко мне.
На первом курсе из моей группы украли двух девчонок. Причем не замуж, как водится у местных, а с концами, даже родители не знали, где они. Меня это серьезно напугало. Я старалась уезжать домой пораньше, «Никакой вечерней электрички!» Училище было сравнительно недалеко от вокзала, да и знакомое уже, третья сестра в это время там же училась, так что пришлось учиться в нём. Мне тогда говорили, "Без куска хлеба никогда не окажешься!" Ага!  Где сейчас мировая швейная фабрика? Китай за нас все шьёт. Но отправлять подряд всех четверых дочек, учиться шить, это, мягко говоря, неразумно. Мать сложила все яйца в одну корзину.
У нас со второй сестрой разница в пять лет, но день рождения в одном месяце. Постепенно я начала замечать, что её задевает вот эта однотипность. Когда разница в возрасте была большой, а пять, шесть лет для детей это много, мать покупала или шила первым двум сестрам одинаковую одежду и третьей и мне тоже так же. Не знаю нравится ли это близняшкам, нам никому не нравилось. Человек всегда хочет иметь какую—то индивидуальность.
Моя старшая сестра решила побыстрей свалить  из нашего инкубатора, с постоянным аккомпанементом из матов отца и выскочила замуж. В 19 лет она уже родила. Вроде бы для второй это было хорошо, но как оказалось, до поры до времени. Третья сестра тоже вышла замуж и остались мы, вторая и четвёртая одни с матерью и братом. День рождения близко по времени, праздновали вместе и подарки получали абсолютно одинаковые, чтоб не обидно было. Кстати, у нас не принято было делать день рождения, просто из-за безденежья. Но потом, когда мы все начали ходить на собрание, уже верующие пристыдили мать и старших сестёр и мы начали организовывать посиделки. С целью "чтобы пригласить кого-то из родственников для благовестия им", а не как внимание к тому, у кого день рождения. Чтобы, значит, он не гордился и не думал о себе много. Отсутствие психологической связи между людьми, так называемыми верующими, воспринимается нормально. Они считают, что у них есть нечто лучшее — духовная связь. Какова она на самом деле, я буду в этой книге рассказывать.
Мы получали  одинаковые подарки, какие-нибудь полотенчики дарили вскладчину верующие, не родственники. Несмотря на всё это, моя вторая сестра до сих пор абсолютно не подвергает сомнению действия матери. Но подсознательно у неё это всё вылезло в соперничество. Как это водится у баптистов, агрессия направлена не на действительно виновного в ситуации. Она сравнивала наши зарплаты, успехи, одежду, теперь и телефоны. И тогда в 1999 году, она бы от зависти сгорела, если бы я стала технологом или модельером. У меня был нарисован целый альбом моделей. После того, как я покаялась, я решила, не без её помощи, что всё это греховно и подарила этот альбом одной учительнице. На самом деле вполне можно было найти свою нишу и в этом деле. Например, строгие деловые костюмы вполне приличны.
Кем мне пришлось работать сразу после училища? Нянечкой в детском саду, потом гардеробщицей, уборщицей, домработницей, к туркам на поле нанималась, урожай собирать и много еще кем, а потом я варила леденцы и зимой собирала облепиху на поле. Это очень тяжёлая работа. Но зато "Бог" доволен, я не грешила! Пишу это с  сарказмом, потому что думаю, что Бог тут не причём, далеко не у всех баптистов такие взгляды. Но к сожалению мне пришлось столкнуться именно с такими.
Вообще, в то время, так называемые отделённые баптисты МСЦ ЕХБ, очень сильно закручивали гайки. Признаки их сектантства прокатились по судьбам пришедших к ним в 90—е годы тяжёлым, негативным катком.
1 Есть другие собрания верующих, субботников, пятидесятников, но за членов церкви из таких общин нельзя замуж выходить. «Это же лжеучение! Они погибшие!» У субботников, кстати, тоже часто большие семьи, вполне приличный вид и поведение. Нет! Это лжеучение!
2 Существуют другие собрания баптистов, так называемые зарегистрированные. То же самое — замуж за них нельзя.
Спрашиваешь:
— Почему? Учение же одно?
— Они же телевизор смотрят, неприлично выглядят, платки не носят, вон смотри, у неё разрез на юбке!, детей много не рожают. Они тоже погибшие.
Короче, разделяй и властвуй и десятины собирай!
Смотрите на них, какие исключительные отделённые баптисты! На всю Россию не больше 80 тысяч человек и только они одни спасённые и истинные! Это на 146 млн. человек только они одни правильные!
И никто никогда не говорил, что очень многое зависит от самого человека.  Сёстры моей матери ходят на разные собрания и ничего, рожают сколько им хочется, у двоюродных братьев, сестёр тоже много детей. Каждый вправе эти вопросы сам решать и не может другого осуждать.
На мой взгляд, все эти разделения, это борьба за десятины. Кто-то свое эго потешил, и рад, а то, что он другому судьбу поломал, для него мелочи.
Прошло время, сестричек из мира отшили, кто-то совсем постарел, кто—то ушел, повыходили замуж за неверующих, но выросли свои дети, дети верующих. Им же  надо как-то устраивать свою судьбу. И что теперь говорят те же самые отделённые? Конкретно Антонюк, самый главный отделённый баптист говорит, что можно с зарегистрированными создавать семьи, просто пусть они сразу решат на какое собрание будут ходить!
Вспоминается мем. А что так можно было? Как вот это всё теперь воспринимать нам? Это как минимум подло!
Почему раньше сёстры слушались? Да потому что за это отлучение грозило! А если тебя отлучили, то всё, скорее всего твоя душа погибшая, ты попадёшь в ад. «Это вопрос жизни и смерти души, это вопрос вечности!» Всё это говорилось на полном серьёзе. А теперь что случилось? Фейс-контроль в раю смягчили?
Насчёт работы тоже было неслабенькое внушение. Не всякая работа подходит верующим. Тогда ещё очень сильны были воспоминания, как в советское время верующим не давали возможность учиться и работать по профессии. Тогда стоял выбор «Вера или обучение». Времена изменились, а верующие нет. Вот эти же старички и подводили всё к тому, что даже желание как—то состояться в жизни — грех. Рабочие профессии да, а что—то другое обязательно твою душу в ад затащит!  Торговля? Да ты что, с лихвой брать будешь? Свят, свят! Сгинь от меня сатана!
Приходит к баптистам вроде нормальный человек, а потом у него почему-то вырабатывается туннельное зрение. Пропадают краски и цвета, всё только в чёрно-белом виде. Он как ребёнок начинает видеть — хороший-плохой. То, что "хороший" не настолько хорош, он на своей шкуре почувствует потом. То, что "плохой" поступает лучше и честнее, чем "хороший", придётся признать. Придётся согласиться с тем, каким ты сам был неадекватом,  что превозносился и осуждал людей. Мне очень помогло то, что я со всеми людьми общалась. Книжки начала раздавать, пыталась учить людей как жить, а на самом деле они мне глаза открывали.
Вот такая грустная история про первую любовь, которая вместо радости оставляет горький осадок. А всё потому что некоторые "верующие", подгоняют "волю Божию" под свои интересы.
Теперь, эта же сестра, советует мне послушать интернет философов, а то я чего—то не понимаю и «почему—то» пришла к «такому» результату! Результат я подробней ещё опишу, когда расскажу все ситуации, когда мои родственники меня подставляли, прикрываясь "волей Божией и особым откровением от него". Теперь я полней осознала, насколько было подло поведение сестры в тот момент. Нет, я допускаю мысль, что она сама так думала. Но и тогда желание дальше учиться, не противоречило никаким моральным нормам. Просто мать не хотела это оплачивать. И отправилась я в свободное плавание, в скитания по всем моим недоработам. Одно утешение — зато не скучно живу.


Глава восьмая
Молодым надо помогать!

Как вы думаете, когда закончилась пионерия? В 1991 году? Это для всех, а для меня, в 1999 году она только началась. Старшая сестра у нас была безбашенная. Как ответ на агрессию отца, она ходила на ушу, крутила нунчаки, носила брюки, пользовалась косметикой, была агрессивной, а потом сбежала к своему будущему мужу ещё до свадьбы и в 19 лет уже родила.
Как она и мечтала, нашла себе "блондина в белом ботинке". Он вырос в детдоме. Его мать родила двоих сыновей и потом сильно заболела. Не знаю всех её болезней, но был рак груди, облучали и её частично парализовало. Её муж бросил их, еще на первой стадии болезни, когда она начала слабеть и сильно мёрзнуть. Одевалась слишком тепло, стала "некрасивая". Насколько я знаю, у неё тогда ещё была мать и брат, но ей  пришлось детей отдать в детдом. Когда дети выросли, старший не горел желанием смотреть за матерью, а младший, наш будущий зять, забрал её к себе. Так они и жили, он, и две больные старушки, его мать и бабка.
Захотел он жениться, привёл одну мадам знакомиться. А она как увидела все эти баночки, да скляночки, лекарства, сразу заявила, "Мы будем жить отдельно!" Он сказал "Это моя мать, я её не брошу" и отправил её куда подальше.
          Моя сестра с ним познакомилась на занятиях по ушу. Её сразу бабахнула любовь и уже до конца не отпускает. Ради этого она готова была и за матерью и за бабушкой досмотреть. Сначала они жили в его квартире в  Нальчике, там его бабушка умерла. А его мать еще тринадцать лет болела. Она была полупарализованная, руки скручены, могла только сидеть и лежать, боли у неё были страшные.
Шёл 1992 год, зять был телемастером, работы нет, денег нет. У них уже первая дочка родилась. Поголодали они с мужем в его квартире в Нальчике, и моя мать решила им помочь переехать в частный дом, на землю. Она сделала у них ремонт и договорилась об обмене на дом в Нарткале. Пришлось им переехать далеко не в центр нашего города, зато на свою землю. Сначала зять запил с горя, в Нальчик ездить на работу труднее было, да и потом настало время, когда работы не было совсем. Через некоторое время он взялся за ум и поставил теплицы. У нас многие на теплицах зарабатывают.
К этому времени мать притащила на собрание вторую сестру, брата, меня и потом третью сестру, пятеро вместе с матерью. Это ж сила! Как оказалось физическая. Всё получилось в лучших традициях христианства. Что делать с человеком, который тебе доверяет, душу открыл, не женат и не замужем, слушает тебя, в рот заглядывает? Ну конечно припахивать!
И вот тут прозвучала судьбоносная фраза "Они молодые, им надо помогать!" Моя мать боялась, что зять сопьётся, и организовала всех нас, чтоб мы бесплатно работали в их теплицах.
Для начала, ещё без теплиц, просто под плёнку, зять посадил огромное количество зелени, укроп, помню, точно был. Посадил неразумно, всё сразу и очень много, кажется, сотки на две. Подошло время, а укроп же перерастает, он же горит и желтеет. Аврал, спасите помогите, сейчас всё пропадёт!
Мы все ходили к ним несколько дней вязать укроп. Как-то помню семь часов подряд сидели и пели христианские песни. Как вы думаете, что в это время делал зять? Просто ошивался вокруг! Его жена работала, а он делал вид, что он против пения и вообще это слушать не может и "Вообще лучше бы вы заткнулись!" Подтекст его поведения я научилась гораздо позже понимать.
Он сразу поставил себя чужим в семье. Что-то вроде "Скажите мне спасибо, что я вообще с вами здороваюсь" Периодически, во время скандалов и здороваться переставал. Как—то моя мать уехала, а они с сестрой к нам в гости пришли, пообщались, чаю попили, посмеялись. Я впервые увидела, что зять может общаться как нормальный человек, а не робот бездушный. Но он понял, что таким способом от нас ничего не добьётся. Методы манипулирования предполагали совсем другое поведение. Нужно было периодически трепать нервы и делать вид, как будто ему все должны.
Ещё проблема была в том, что его жена, моя сестра, тоже начала ходить на собрание. Он сначала сам подал ей идею почитать библию, а потом сам же встал против.  И вообще, что это такое? Он взял в жёны обычную девушку, а ему тут подсовывают нечто в закрытой одежде и в платке!  Помните, у его отца тоже был такой пунктик — внешний вид. Причём зять в принципе был не против, чтоб она ходила к зарегистрированным баптистам и красиво выглядела. Но вот отделённые тогда конкретно гайки закручивали.
У них вся жизнь была как "Санта-Барбара", мелодрама в лучших традициях мексиканских сериалов. "Он меня не любит! А я его люблю! Мы скоро разведёмся!" Причём всё сопровождалось рыданиями, расставаниями, конечно, "навсегда". Она уезжала в неизвестном ему направлении, а он её искал. Когда мы переехали в свой дом, у нас лежали бетонные плиты бывших хозяев, потом они их забрали, высота около 120см. Так вот был случай во время этих скандалов, он шёл по этом плитам и упал вниз головой! Мы бежим, спасаем, в чувство приводим. Как же они нам нервы помотали!  Вы хотели бы пообщаться с Ромео и Джульеттой? А я нет. Туповатые, эгоистичные подростки, которые всем окружающим нервы мотают.
"Верните мне её! Я без неё жить не могу!" И с ней не могу, и без неё не могу? Ты уж определись как-нибудь!
Сначала он её пытался переубедить. До двух, трёх ночи спорил с ней. Причём уход за двумя детьми и его матерью, плюс работу в теплицах, никто не отменял. Как же он тогда её "чистил"!
— Смотри,  что написано в Притчах 13 глава с 10 стиха. Какая жена должна быть добродетельная и всё должна успевать!
Так стоп, там про служанок речь, где служанки? Со служанками и я бы всё успела. Потом он как-то попытался надавить. Взял её волосы в руку и говорит:
— Волосы или Бог?
Она говорит:
— Бог.
Он ей волосы отрезал. Оба блондины, а вели себя как самые пылкие южане. Они мне навсегда внушили отвращение к мексиканским сериалам. Я один в реале смотрела. Всю жизнь они разводятся. Приходит сестра и плачет:
— Мама, мы разводимся!
Моя мать, уже на нервной почве, начала смеяться:
— Вы? Разводитесь?
Сестра обиделась. Вообще, он меня сначала пугал. Они поженились в 1990 году, это я ещё подростком была, 12 лет. Особенно пугал сначала, во время всех страстей, скандалов, когда сестру увозили, прятали. А потом я осознала, «Кто он вообще такой?» Они нами манипулировали, нажились за наш счет, ещё будет на меня давить! Он позволял себе высказываться насчёт меня:
— Что она по всему городу ходит? Я её там видел и там видел! Хозяин, нашёлся! Это я позволила себе своими делами заниматься, а не на него пахать весь день. Расчёт был на мою обостренную совесть. Но у меня было «высшее предназначение»! Так что эти придирки остались без последствий.
Я сестре тогда сказала:
— Он мне не муж и не имеет право мной распоряжаться. Пусть лучше замолчит.
Как вы понимаете, это она мне его слова передала. С намёком, что он прав? Ну да. Нечего без дела болтаться! Как-то сестра была у нас, сидит на кровати, плачет, дети рядом со мной на кровати в соседней комнате, тоже воют, а её муж над ней стоит, что-то орёт. Я строго и твёрдо сказала:
— Если ты её любишь, ты сейчас уйдешь и дашь ей успокоиться! Он на меня посмотрел с таким видом «О! Яйцо заговорило!» но всё-таки  вышел.
Когда был жив мой отец, зять тоже как-то скандал устроил. Представьте себе картину. Мой отец, у него рост был 173см., схватил топор и кинулся на зятя. А мой брат, у него рост 190см., встал у него на пути, руки расставил и не пускает к зятю, стоит, улыбается. Отец в сторону, хотел обежать брата, брат в ту же сторону. Так побегали немного туда, сюда. Ну не будешь же сына своего рубить? Хоть отец и был очень раздраженным, бросил топор, плюнул и ушёл во времянку телевизор смотреть. Вот такие бои местного значения нам зять устраивал.
При всём при этом, их бизнес раскручивался дальше. Ещё бы! На дармовой рабочей силе. Побесятся летом, помидоры перерастут, зять их отдаёт даром, сестра их тем же верующим, которых он не шибко любит, раздаёт. Потом до него дошло, что летом скандалить невыгодно.
Сначала он как и все, пытался сажать лук на перо и редиску. Технология такова — берёшь луковицу, ножом отрезаешь макушку, высаживаешь плотно друг к другу. Когда перо вылезает, лук по краям обрезается ножом, зелень вяжется в пучки.  Вот мы все наплакались тогда! Потом несколько лет никто из нас гриппом не болел.
Старшая сестра настолько нагло себя начала вести, что указывала нам как жить. Не зря есть поговорка "Муж и жена, одна сатана". Суть манипулирования — вы верующие, вы должны вести себя хорошо, чтоб не стать для моего мужа преткновением. Образ используется такой, представьте.
Идёт человек, спотыкается и поворачивает обратно. Думаю, если повернул, значит не очень хотел идти, не очень нужно было. Это как бы неверующий идёт к Богу, а недостойная жизнь верующего может стать для него камнем преткновения. Идея заключалась в том, чтоб спасти душу зятя. На самом деле муть чистейшей воды. Никто, никуда, никогда не шёл. Ему это всё вообще не нужно было. Сейчас 2021 год, он каким был, таким и остался. Самое главное, тогда нужно было заставить нас на себя бесплатно работать. Подавалась надежда, что он вот, вот придёт и станет верующим.
Сестра приходила и рассказывала:
— Он сказал — вы баптисты неправильно библию понимаете! И живёте неправильно!
Потом:
— Он сказал — вы библию правильно понимаете, но живёте неправильно.
Потом:
— Хорошо, вы и библию правильно понимаете и живёте правильно, но мне это всё не нравится.
Смотрите какой "прогресс"! Сестра приходила и заявляла нам:
— Вы вот там не так сказали, не так посмотрели или подумали! Вы для моего мужа преткновение!
Или коронное:
— Он сказал — А почему у них дома так?
У нас стройка, грязно, в смысле строительный мусор периодически появляется, неустроено. А может быть у нас так, потому что бегаем тебе помогаем? Отдел качества нашёлся! Но тогда никто ему этого в лицо не говорил. Как же, чтоб не стать преткновением!
А зять, чтоб сектанты не затянули, врубал телевизор в доме, радио во времянке, радио в машине. И всё это целыми днями орёт и ему, и жене, и детям по мозгам. У детей головные боли, повышенное внутричерепное давление, а ему так комфортно!
Сестра:
— Он такой противник! Он обязательно покается, я верю!
А чтобы он покаялся, ему нужно было обязательно много денег заработать? Вообще, кто когда спасался деньгами? Деньги почти всегда портят людей. Они дают возможность человеку грешить и он это не упускает.
Масла в огонь подливала моя мать. Теперь-то я вижу, что  для неё только старшая дочь является дочерью, а остальных она просто использовала. К сожалению, я слишком долго этого не понимала.
Вообще крутой бизнес план! Нарожать детей, кормить по—минимуму, выучить под одну гребёнку по-минимуму, одинаково одевать, стричь, отбить желание развиваться или создать свою семью, а своими скандалами с отцом они именно это делали, держать в холоде, вечная экономия денег на газ и потом использовать как рабсилу! Чисто ломовые лошади — задать овса, припахивать весь день, а вечером отводить в холодное стойло!
Мать тогда постоянно говорила, что лучше быть одной.  Причём к брату это не относилось, только к нам троим.
— Видите какой ваш отец, а какой зять, они все такие, лучше вообще замуж не выходить.
Фактически мать навязывала свой негативный опыт детям. Сама  согласилась стать женой пьющего человека, а потом убеждала, что все мужчины такие. Это было наглой ложью и манипулированием. Только тогда я этого не понимала. Ну третья сестра такая, что на неё где сядешь, там и слезешь, иногда ходила в теплицах помогать, но особо не напрягалась, потом и замуж вышла. А мы со второй сестрой оказались меланхоличными и легковнушаемыми. Вместе с матерью и братом, ходили и работали. Не каждый день, конечно, а когда надо было, "всего лишь" на посадку, сбор, чистку, подкормку и полив. Зять потом огурцами и помидорами занялся. И всё это вперемешку со своей стройкой, работами и собраниями, естественно, по-родственному бесплатно.
Постоянно звучал призыв "Они молодые, им надо помогать" и "Вы верующие, вы должны быть светом, а не преткновением". 
Шло время, их дети выросли, старшая  дочь шибко умная, 11 класс заканчивала уже в Питере. Там же она познакомилась со своим будущим мужем. А мы всё "молодым" помогали. Я вижу, что всё идёт к тому, что племянница скоро замуж выйдет, как-то говорю матери:
— Какие они молодые? Они скоро будут молодые бабушка с дедушкой!
Я конкретно матери высказывала "А когда наступят мои 19 лет, чтоб вы мне так же помогли? А ей это надо было? Она уже единственной дочке помогла. Всё, пионерское время закончилось! Никто никому ничего не должен! Теперь конкретно мне говорит "Тебе никто ничего не должен!"
А я ей:
— Это с какого перепуга? Потому что ты так захотела, чтоб долги не отдавать? Вы мне всю жизнь должны будете!
Но сейчас уже ничего не докажешь. Я её сейчас не прощаю и ничего не забываю, все свои претензии я ей конкретно высказывала, потому и стала не нужна. Долги такие люди не любят отдавать. Закончилось всё это помогательство тем, что зять сказал:
 — Я не могу вас кормить, ходите, кушайте дома.
К слову сказать, никто из нас к ним на застолья не ходил. Приходили только, когда нужно было помогать в теплицах. Пешком к ним идти 40 минут, автобусы особо не ходят, на такси дорого. На обед к себе, а потом опять пахать бесплатно? Ну такую наглость, уже все мы не стали терпеть и отказались им помогать. Только мать потом ещё долго ходила и сейчас ещё бывает. Всё никак молодым не допомагается. Закончит наверно, только когда кто—нибудь из них в гроб не ляжет и то не факт. Если первым зять, что с его периодической пьянкой вполне реальный вариант, то молодой же ещё сестра остаётся, молодой бабушкой!
Ещё раз было на меня давление, чтоб я опять туда ходила, помогала, когда сестра в третий раз забеременела. Зять очень хотел сына, как же — наследник! Но когда узнал о беременности, а это случилось, конечно, не вовремя, не обрадовался.
— А кто теперь работать будет?
Мать начала мне высказывать, что я эгоистка и лентяйка. Что я не хочу помогать!
Я тогда отказалась, сказала твёрдо:
— Это их проблемы, я туда не пойду!
Сестра ребёнка потеряла, замершая беременность, и всё, больше без вариантов. Она тогда итак уже в хорошем возрасте была.
Как сейчас помню, иду по ряду огурцов, не помню чистила я или собирала, а с меня пот градом бежит. Я не могла понять, что происходит. Пришла сестра и говорит:
— Это наверно ты болеешь, застудилась где-то.
Она повернулась и ушла! А я дальше работала! Оказалось застуженность бывает без ОРЗ, может быть я внутренние органы застудила, а через пот болезнь выходила, как в бане. Так жалко себя, маленькую!
Так манипулировать можно только ребёнком, который не знает, что такое деньги, не самостоятельный, не уверен в себе. Не знает элементарных вещей, что сам без родителей проживёт.
И к какому результату это всё привело?
Зять с сестрой купили соседний дом, развернули теплицы и на втором участке, а это всё неслабенькая сумма, я думаю. Он купил себе дорогущую машину, дороже дома, но не смог её ремонтировать. Не с таким голым задом такую машину было покупать. Продал он её  скорее всего дешевле, чем купил. Часть денег потерял, если взять их доходы за сезон и разделить на двоих, хотя бы на них двоих, и на год, по месяцам, получалась неплохая для нашего города, средняя зарплата. Но нет, он же не мог не тратить деньги, когда они у него есть кучкой! А потом зимой каждый раз занимал, на продукты, на начало сезона, на плёнку, семена. Такой хреновый бизнесмен.
Как-то зять устроил пожар во времянке, где у них стояла куча дорогущей бытовой техники. Дешёвое они не брали, не то качество! Бычок от сигареты так удачно забыл, что она всю ночь тлела. Утром пришёл, открыл дверь, дал поток воздуха, ещё успел увидеть всё целым, и тут полыхнуло.  Очень хорошую часть из того, что они заработали с нашей помощью, они потеряли. Это закономерно, за всё нужно платить. Я не имею в виду разовую помощь, а вот так годами, это воровство.
Когда мы уже перестали к ним ходить, угораздило меня сесть к зятю в машину, ехали с похорон от родственников. Мать и сестра тут же, вроде бы, что может плохого случиться? Я тогда уже привыкла общаться на разные темы, и вообще, что за дела, ехать молчать, не родственники что ли? Попыталась затронуть разные темы, о чём читала или слушала в интернет. Сестра вроде бы вяло так поддержала, а зять как пошёл орать:
— На тебя интернет влияет больше, чем библия! — Высмеивал, унижал, а давить он умеет. Меня это, естественно, задело, думаю, «Кто он вообще такой, он нам должен!»
Я и говорю ему:
— Мать на тебя годами работала, посмотри какие у неё ноги, оплати ей операцию, умник.
Ладно думаю я, но пожилой человек, имеет право на какое—то уважение и отдачу? У матери страшенная подагра, пальцы кривые, больно наступать. Как зять орал! Я такого от отца не слышала, ну или отвыкла к тому времени, громко и матом.
Я сказала:
— Останови машину, я с тобой ехать не хочу!
Он остановил и сам выскочил, на всю улицу орал, матерился. А я быстро ушла. Хорошо, что мы тогда уже в черте нашего города были.
Через время я пошла мириться, вроде как родственники и нехорошо так оставлять. Он меня увидел, закрыл калитку перед носом, а я ушла. Нет у меня ни зятя, ни сестры. Пошли они оба куда подальше! Правда сестра потом позвонила, сказала, что он пошёл собаку закрыть, но нет, это была плохая попытка. Я уже слишком далеко отошла, чтоб можно было так всё это примазать.
Вообще у них, у всей семьи, аура такая "Дай!" Кушаем за столом, надо отдать остатки, «они ж молодые, надо помогать». Ага! Уже внуки молодые, можно сказать маленькие. А у деда с бабкой никак мозги не разовьются насвтолько, чтоб правильно своё хозяйство вести. Я же в последнее время наглая стала, ничего не предлагаю.
Сестра хотела бы со мной общаться, но я сама её отшила. То мне некогда, то я куда-то иду, еду, работаю, днём сплю, меня не застанешь дома. А у кого будет просить человек, привыкший бесплатно что-то получать? К тому времени у третьей сестры уже своя семья была, вторая сестра в Питере, мать тоже уезжала, брат в Элисте. Всем не до них стало.
Как-то, не так давно, зять проиграл все деньги, которые они оставляли на межсезонье, на Форекс. Мне абсолютно всё равно. Это их проблемы. Вторая сестра приехала тогда из Питера в гости. Старшая сестра с мужем опять страдают, она обиделась, уехала в Питер, а мы сидим, смеемся:
— «Санта-Барбара» продолжается! Действие сериала переносится в другой город, в сюжете участвуют подросшие дети, зятья, внуки! Великолепные виды Петербурга придадут остроты ощущениям от просмотра сериала!
Моя мать дала зятю деньги на дорогу, дала адрес. Они остановились в квартире второй сестры. Зять поехал в Питер, жену возвращать.  А они оттуда звонят, ругают мою мать:
— Зачем ты ему деньги дала!
Рука, лицо... Как вы нас достали! Потом я высказывала матери:
— Хреновый твой зять бизнесмен. Ему столько помогали, а он не смог раскрутиться настолько, чтоб самостоятельным стать! Потом, чтоб сестру с её "дай" отшить, я матери сказала:
— Мы на них работали, они купили дом. О машине ничего не знаю, не говорю, хотя она была дороже этого дома. Так вот, по-справедливости, одна пятая от стоимости этого дома моя!
Они все были в шоке, от такой заявочки, но сестра перестала делать попытки общаться. Чего я в принципе и добивалась. «Отстаньте от меня, я бедная! У меня ничего нет, чтоб вам дать. Самое ценное вы у меня уже забрали — моё время, мои силы и нервы в молодости». Никогда и не думала всерьёз получить эти деньги. Мой вклад в их бизнес сейчас никому не докажешь.
С их детьми общаюсь через пень колоду, но вижу, что чем старше дети, тем больше они становятся похожи на родителей. Старшая племянница пыталась мне голову морочить, как незнающей компьютер. Я просила её помощи в компьютерных вопросах, но в ответ получила только насмешки и превозношение. Я не великий специалист в этой области, но это касалось элементарных вопросов и я поняла. В принципе она выразила отношение её отца.
Пока детки маленькие, хорошие, а потом их как подменяют. Я признаю свою вину, что с ними, с маленькими мало общалась. Они приходили к нам домой по субботам купались отдыхали и в воскресенье шли на собрание. Потом, между собраниями, после обеда они ложились отдыхать, а я уходила. Я в то время стала баптисткой, ходила, с людьми беседовала. Понимаю, что для детей больше значение имеет личное общение, чем если что—то материальное отдаёшь, но не до такой же степени? Когда они были маленькими, мы лично у них дома часто бывали. Помню как мы работали в теплицах, а старшая племянница бежала к нам и кричала «Мамантатаня!» Мы все смеялись. Все эти годы, это всё делалось по большей части для них, чтоб дети всё необходимое имели.
Вторая племянница тоже хороша. Живёт сейчас с мужем у нас в городе, ребёнка родила, а мне позволено было её девочку увидеть только через полтора месяца, а то заражу чем—нибудь. Чем вопрос? Вообще никого к ребёнку не пускали. Когда мне позволено было прийти, не присесть, ни пообщаться не предложили. А зачем в принципе? Что я могу им дать? Их ребёнок меня не знает. О каких родственных отношениях речь? От них, от всей семейки, постоянно чувствуешь презрение "Ты бедная,  ты нам не нужна". Со дня переезда, ни разу не посидели просто не пообщались, приезжали только закрутки у матери брать.  Такое потребительское отношение моя мать сама создала и поддерживает.
У меня осталось право задаваться вопросами и опубликовать их, как я считаю нужным:
— Почему я часть своей молодости была обязана потратить на чужих людей? Что вообще это было? И зачем?
Они даже размножиться толком не смогли. Их двое, две дочки, плюс два зятя, и всего две внучки, так что такой вариант на вымирание. Всё. Тупик. Бессмысленно и беспощадно.
Меня баптисты так научили, будь хорошей, делай добрые дела, помогай людям. Моё мнение теперь — добрые дела не делаются два, три раза, только один и то с рассмотрением, нужно ли это делать вообще. Не бывает родственных уз без обратной связи. Односторонней связи вообще не бывает, на то она и связь. Вы или отдаёте и принимаете оба, или это просто лицемерие. А я не люблю лицемерить. На это слишком много психологических сил требуется.


Глава девятая
Переезд

Как вы считаете, кому прежде всего нужно помогать? Своей семье, детям или сестре и племянникам? Всем нормальным людям понятно, что своим. Но это же неинтересно, это естественно. Никто не похвалит, нет возможности выставить себя хорошей, доброй, нужной. Моя мать всегда помогала всем, а нам говорила, "Вы рядом со мной, я знаю, что у вас кусок хлеба всегда есть". А то, что человеку не только хлеб для жизни нужен, это неважно. Причем не только в вопросах мелкой помощи типа продуктов, а в более крупных по суммам проблемам.
Многодетной семье в квартире очень трудно живётся. Каждому хочется иметь хоть какое-то личное пространство. Вспоминается сюжет "Масяни" о изоляции, где она говорит  "О! Опять ты!" Постоянно сталкиваешься нос к носу, а если есть конфликты, а они у нас были, то это вообще, ад на земле.
В квартире нет возможности вырастить хотя бы зелень, не говоря уже о других овощах и фруктах. Покупать их в нужном количестве родители тоже не могли. Моя мать покупала овощи, ягоды и фрукты в основном для закруток и старалась контролировать, чтоб мы не растаскивали всё в процессе. Мелкими мы лазили по улицам и воровали недозрелые вишни и абрикосы. Сосед мальчишка научил, как это делать. Хорошо, что никто из нас не пошел дальше по этой кривой дорожке.
Отопление в квартирах включалось не тогда, когда нужно, а когда чиновник, который живёт в своем доме, выходя из своей машины до тёплого кабинета, наконец замёрзнет и даст добро. Поэтому я, анемичная, всю жизнь куталась, очень тепло и некрасиво одевалась. Слышать шутки типа "Что ты так оделась, любовь не греет?" Надоедало. Я отвечала, "Нет, не греет" и мысленно посылала собеседника подальше. Не знаю, есть ли в обитании в квартире какие-то плюсы, я видела одни минусы.
По этим причинам переехать в свой дом мы хотели давно. Ещё когда мы все маленькими были, постоянно шли разговоры об этом. Каким-то чудом мать смогла собрать деньги на дом. Отец был моложе, более ответственно работал. Это получив возможность постоянно общаться со своими дружками с Нальчика он начал постоянно пить, а сначала было лучше. Моя мать сама пошла работать, оставляя младших детей на старших. Тогда обязательно надо было работать на предприятии, а вечерами они по частным заказам ходили. У строителей летом всегда много работы было. Купили они дом, этот район называется — Шанхай. Наверно во многих городах России есть свой Шанхай и Париж.
Нарткала была построена на болотах, их осушили, а этот район самый низменный. Во время сильных дождей, там часто стоит вода, что—то сажать в огороде рискованно, но люди всё равно обрабатывают землю. В другом районе дома стоили дороже. С этим домом возникла проблема, как всё правильно оформить.
В советское время не разрешалось иметь на одну семью дом и квартиру. Местные кабардинцы решали этот вопрос просто. Они разводились и оформляли всё как на чужих людей. Квартиру на жену, дом на мужа и жили дальше спокойно одной семьей. Но это не наш случай. Мой отец постоянно скандалил, угрожал матери, что разведётся и она этого боялась. Для мусульман муллой проводился обряд бракосочетания и для них это было важно, а печать в паспорте не играла большой роли.  В нашей семье не было православных, обряд сочетания священник тайно не проводил, оставалась одна регистрация. Мать боялась, что если они разведутся, отец вообще уйдет и оставит её одну с пятью детьми. Такое "золото", конечно, надо было удержать! Без  сарказма это всё не вспоминается.
Мы какое-то время жили в этом доме. Оттуда ходили в детский сад, помню что мой брат тогда на кабардинском разговаривал, а я его переводила, хотя сейчас я этот язык мало знаю. Вообще он плохо говорил, я его одна понимала.
Помню солнце, так нужный в детстве витамин D, свежий воздух и то, как мы маленькие возькались в огороде. Выкапывали червяков и таскали их хрюшке. Помню, что я червяков не боялась, брала их руками.
Дом был проблемным, маленькие саманные строения, дом и времянка, разваливались на глазах. Там надо было всё валить и строиться.  Со своим отцом мать конфликтовала и не могла рассчитывать, что родственники помогут. А мы ещё были маленькими, родители вдвоём эту стройку не потянули бы. К тому же отец вообще не хотел строиться. Он хотел, придя с работы культурно отдыхать, читай выпить и расслабиться. А мать одна дом конечно бы не построила.
Мы все вместе ездили в Казахстан в гости к тёте, второй сестре моей матери. Она вышла замуж ещё до того, как дедушка со всей семьей переехал в Нарткалу и осталась в Казахстане с мужем. В 80-е года там уже началось давление на русских, чтобы уезжали. У дяди там была пасека. Местные завистники начали ему вредить, портить ульи, угрожали всё сжечь. Моя мать приняла логичное, как казалось, на тот момент решение. Она продала наш дом тёте и помогла ей переехать в наш город.
И как ни странно, все проблемы дома как-то рассосались! Родственники помогали строится, и вода оказывается не так часто подходит, можно что-то сажать в огороде и всё хорошо. Не сразу, но они построили двухэтажный дом.
Дети тёти, две девочки и два мальчика, имели возможность жить на земле, есть хотя бы ту же зелень с огорода, ну и имели все прочие ништяки, связанные со своим домом. Как то, своё отопление и свобода, можно уйти куда—то в уголок во время скандала и успокоиться. В своём доме по этой причине испытываешь меньше стресса. А мы должны были почти до своего взрослого возраста мучиться в квартире.  Вот эти моменты на будущее можете запомнить. Вторая тетя,  нужды, которой оказались важнее наших и отказ строиться пока мы были маленькими.
Я много читала, была записана в библиотеку. Как-то по дороге из библиотеки заприметила интересные ворота, с двумя фигурками оленей.  Как ни странно, я запомнила этот момент.
Шло время, мы усиленно искали дом. Один раз чуть не переехали в тот же, не самый лучший район. Там прямо по участку текла речушка. Во время сильных дождей там, наверно, всё затапливало так, что по участку невозможно было бы пройти. Хорошо, что этот вариант не состоялся. Как-то мать пришла и говорит:
— Я нашла дом, надо срочно посмотреть.
Почему срочно, мы поняли потом. Ходили смотреть и вместе и по отдельности. Когда я туда пришла с матерью, я увидела... Вы уже наверно догадались, тех самых оленей на воротах. Меня это приятно удивило, и восхитило то, сколько же там места! Куча углов, куда можно заныкаться, уйти подальше  в огород  и не слышать, как остальные ругаются! Я своё восхищение не смогла сдержать, сказала, что меня всё устраивает, я за. Хотя на самом деле, если смотреть объективно, мы купили участок. Ни одного строения сейчас там не осталось, всё пришлось разрушать и строить заново. Думаю, тогда надо было торговаться и сбивать цену.
Мать договорилась с хозяевами на обмен. Наша  трёхкомнатная, квартира, плюс доплата, по тем деньгам 15млн.р. Вроде бы родители оба строители, почему они не увидели, что дом скоро развалится, не знаю. Могу только предположить, что отец пил, и не смотрел дом нормально, а мать поторопилась, потому что знала, что этот дом обязательно кто-то скоро купит. Причина? Ой, не знаю, получилась ли у меня интрига...
Этот дом был соседним с домом молитвы баптистов. Все, кто ходил на собрание, были бы не против там жить. У кое—кого и возможность была купить, но моя мать их всех опередила. Как она говорила чудом. Вот так немеренный концентрат негатива в нашей семье, пьянки отца и баптисткое воспитание матери, привели нас в этот дом.
У нас тогда денег не было и мать заняла.  Кто говорит, что я пишу только плохое о баптистах, ловите. Баптисты заняли нам в самый подходящий момент. Когда баптисты узнали, что мать покупает дом рядом с собранием, все были очень удивлены, возмущены и озадачены. Даже мне это высказывали, хотя я начала ходить туда ещё через четыре года. До тех пор они всё ещё переживали упущенную возможность. 
После переезда солнце, воздух, зелень, цыплята, уточки —  всё это делало своё дело.  До сих пор помню, как мать цыплят яйцами кормила. Кормушки мы делать не умели, ставили какие—то низкие чашки. Цыплята туда с ногами забирались, всё переворачивали, заливали водой, пересирали, простите мне мой «французский», а сами всё равно активно мёрли. Уточки хорошо росли на ряске, которую мать таскала с какой—то большой лужи на поле. Она всю жизнь мучается подагрой, а вода в этой луже дала такой эффект, у неё стали меньше болеть ноги. Чуете? Кроме готовки еды и уборки я ещё и птичницей стала. Психологически, стало намного спокойней. От криков можно было сбежать во времянку или в огород.


Глава десятая
Начало стройки дома молитвы

Странно, не правда ли, какое отношение чужая стройка имеет к далеко не богатой семье, пусть даже это соседи? Но получилось по «древней» советской поговорке "Партия сказала — надо! Народ сказал — могём!"
Когда мы переезжали, я всего подтекста не знала. Мне и сейчас интересно, знал ли служитель баптистов Анатолий Александрович Маркевич, на что он моей матери занимает церковные деньги.
Я тогда, конечно, всей подноготной не знала. Но теперь, чтобы быть объективной расскажу. Анатолий, а на Кавказе обращение по имени к старшему считается вполне уважительным. Я считаю, что ему обижаться не следует. Наоборот, если не требуется отчества и фамилии, но в то же время всем понятно о ком речь, значит человек известный и авторитетный — величина! Анатолий занял моей матери деньги, и пытался с их помощью манипулировать её мнением и голосом на членских собраниях. У баптистов существует древний вариант демократии, когда все могут высказаться и решать важные вопросы. Вопрос о стройке дома молитвы был важным, касающимся всех. Анатолий строиться не хотел. Ему было важнее выслужиться перед вышестоящими и как всегда передавать ответственным за объединение десятины. А моя мать вбила себе в голову, что для неё стройка дома молитвы, это вопрос веры. Каким образом?
Всё очень просто. В старом саманном домике, где раньше было собрание, чисто физически не помещались те, кто туда на данный момент ходил. Как-то мать притащила меня туда на праздник. Было очень душно, неудобно, все сидели как сельди в бочке и я ушла. Моя мать хотела "спасти детей" и вместе с другими верующими настаивала на стройке. Её рассуждения на тот момент были такие. "Если даже нет  места, чтобы сесть, как её дети придут к вере?" Нашла коса на камень.
Камень треснул и развалился. Моя мать нашла возможность и быстро отдала долг, а Анатолию вместе с семьей пришлось переехать. Он при этом оставил в Нарткале своих двух старших сыновей с семьями. Не знаю всё, за какие преступления, но мать и другие верующие написали на Анатолия жалобу вышестоящим братьям и она подействовала. Приехали их ответственные братья разбираться и ему пришлось переезжать. Моя русская мать выжила еврея! Нет, я не националистка, но он вёл себя слишком по классике, как в анекдотах. На это невозможно было не обратить внимание. Правда, они очень усиленно пытались утверждать, что они молдаване. Как—то моя вторая сестра работала в Нальчике на еврейской колонке, думаю понятно что за район. Рассказывает "Иду на работу, а на улице Анатолий Александрович стоит!" Конечно это был не он. Он в это время уже в Невинномысске жил, там стоял очень похожий мужчина.
Как—то Анатолий отправился «спасать» нашего зятя, зашёл в теплицы и прошипел "Здесь не деньги, здесь деньжищи!" Зять после этого чужих вообще перестал пускать.  Анатолия именно в Нарткале выбрали служителем, но вёл он себя, мягко говоря, не стандартно для служителя баптистов. Он лез во все дырки. Мог прийти домой к верующим и искать там телевизор, неприличную одежду, и что-нибудь ещё для их же осуждения. Это вообще ненормальное поведение для служителя. Он должен был полагаться на совесть верующих, и на свою интуицию. Но он сам себя возомнил их совестью. Моё личное мнение — он просто КГБэшник, внедрённый в среду баптистов, чтобы их контролировать. Библию он знает хорошо, этим впечатляет более ленивых к изучению верующих, а жизнь его и плоды, судя по детям, чисто АУЕшные. Как один верующий сказал,  «Маркевич, это мафия в церкви». Хорошо, что он переехал, прежде чем я сама к баптистам пошла.
Как в той присказке "Не было у бабы забот, купила баба пароход". Моя мать начала свое время, силы и деньги! отдавать на стройку дома молитвы. Она выписывала стройматериалы, когда деньгами не платили и иногда договаривалась, чтоб ей баптисты деньгами вернули, иногда вообще отдавала даром. Были случаи, что деньги не возвращали. В это же самое время, я всё ещё ходила анемичная, болезненная, грипп, простуда, пищевые отравления шли чередой. Но ведь кусок хлеба-то у меня был! В связи с этим у меня просто ступор возникает. Своим детям мать ничего не планировала отдавать. Она таким странным способом "спасала" наши души, а нужно было просто накормить! Есть разница в цене, стройматериалы или еда? Так вот дело было не в цене. А в том, что она не понимала, что детям нужно полноценное питание! Если бы я всё это видела и понимала тогда, когда это происходило, ни за что к баптистам не пошла бы. Но мои интеллектуальные способности были ограничены отсутствием нормальной пищи, мозгам не хватало глюкозы.
Так началась стройка дома молитвы. Старшая сестра уже ходила с матерью, потом пошла вторая, брат попёрся помогать на стройке. Им там общение нравилось, развлекались они так. Брат сначала попахал на баптистов, а потом сам стал верующим. Странно? А ничего странного. Самореализация, нужность, общение без крика и матов, вот что их привлекло. Даже батя там углы как-то сделал. Только они их потом переделали, а он возмущался:
— Сказали бы как нужно, я бы сделал, зачем ломать?
Любому человеку будет неприятно, когда его труд тут же ломают. Есть поговорка "Ласковый телёнок двух маток сосёт", вот так, внешне спокойные баптисты, привлекают к себе людей из неблагополучных семей.
Так и получилось, что территориальная близость сыграла решающую роль в том, что все члены нашей семьи стали верующими.
У местных баптистов отношение к моей матери и к стройке вообще, было однозначное "Сама затеяла, сама и тащи". Конечно, церковные деньги тоже выделялись, безусловно, другие верующие тоже ходили на стройку, в основном на тяжёлые работы, типа заливки потолков, возведения крыши, которые надо делать сразу. Но в основном участвовала наша семья, да ещё пара человек. От "братьев"-проповедников было слышно "У нас семьи, — у каждого, естественно, многодетная семья — нам некогда". То есть человек приезжал на собрание, учил тебя как жить, а сам ничего не делал. Меня всегда это возмущало в среде баптистов.
Один раз "брат", который вообще не бывал на стройке, начал возмущаться на деда, который участвовал постоянно.
— Почему он делает всё по своему?
Я ответила:
— Он делает так, потому что он хоть что-то делает. Приезжайте, участвуйте, и всё будет по вашему.
Больше он ко мне с такими вопросами не подходил. То есть по его мнению, пожилой человек должен был у него, более молодого брать распоряжения и послушно исполнять. Единственное, на что они были способны, это рассуждать "А можно ли сёстрам на стройке брюки одевать?" А если сестра зацепится за что—то и полетит с козлов их не интересовало, и то, что это всё по идее, мужскими руками надо было бы делать, тоже. Разум все—таки возобладал — разрешили.
Я в принципе не строитель, мои две сестры какое-то время работали с матерью, я по состоянию здоровья — нет. Но я постоянно слышала разговоры об этом, что и как надо делать, видела как делали, убирала инструменты, грязь после стройки, готовила для строителей, так что наверно могу считать, что имею отношение к стройке.
Все стройки у нас делились на 4 вида.
1 Стройка — на работе
2 Стройка — частные заказы
3 Стройка — дома молитвы
4 Стройка — нашего дома
5 Стройки домов молитвы в других городах.
Впечатляет? На работе и по частным заказам я не была,  начало стройки дома молитвы в Нарткале я описала. А вот начало нашей стройки и чего наши забыли в других городах, я  ещё буду описывать.


Глава одиннадцатая
Наша стройка

После того как умерла моя бабушка в Нальчике, мои тётушки решили продать её дом. Ну а вещи—то жалко было выкидывать, они обе и семья дяди, жили в квартирах, старую бабушкину мебель просто ставить было некуда. А мы в это время уже переехали в свой дом. Тёти договорились с моей матерью, что вещи привезут к нам.
Это было в субботу, на стройке в доме молитвы было много народа, они там стены выводили, насколько помню, надо было всё это сразу сделать, поэтому приехали верующие с других городов.
Я не запомнила, что за машина привезла нам вещи, но это была какая—то очень тяжёлая модель, не простой грузовик. У нас во дворе остались вмятины от колёс на асфальте, глубиной примерно в 10 сантиметров. При этом асфальт не поломался, просто грунт под ним сильно просел. Помню был солнечный жаркий день, асфальт нагрелся и плавно прогнулся внутрь. При этом машина зашла в наши стандартные ворота. Как оказалось эти ямы, в которых потом скапливалась вода после дождя, были меньшим из всех зол. Когда мебель выгрузили, машина уехала. Помню там был большой шкаф, диван, железные кровати и швейная машинка. Сейчас, только диван и машинка остались. Оказалось, они очень дорого нам достались!
После выгрузки, моя вторая сестра зашла в ванну, закрыла дверь, включила воду... В этот момент у неё на глазах в нашей времянке обвалились стены! Она испугалась и закричала. Моя мать услышала, выбила дверь и вытащила сестру, которая была в истерике. Когда все успокоились, осмотрелись, оказалось стены упали примерно на ширину и длину ванны, хорошо, что они сразу не потянули за собой и потолок. Сырость ванной комнаты с одной стороны и дожди с другой, сделали своё дело. У нас же как всегда, сапожник без сапог. Штукатуры не удосужились вовремя поправить обвалившуюся штукатурку в собственном доме.
Помню картину, стоит моя мать, смотрит на это безобразие, а мимо, по двору дома молитвы идет тётя Фрида соседка. Моя мать её видит через проём, а та готовила в помещении и про обвал не знала. Моя мать говорит:
— Соседка привет!
Тётя Фрида:
— Привет.
А сама остановилась и смотрит, ничего понять не может. Потом рассказала свои впечатления, "Думаю "А почему я её вижу?"
Мы посмеялись, стресс сняли, сестру валерьянкой отпоили,  успокоились и сели мозговать, что делать дальше. Купаться в такой ванной невозможно, котёл тоже так стоять не может, не прогреет дом, значит надо строиться. Так начались наши мучения,  началась наша стройка. У нас дом построен по проекту полуторного, только первый этаж не на одном уровне, а ниже на пол этажа, так как большой скос по участку. Чтобы всё сделать на одном уровне, там надо было или засыпать много или выкапывать много. Так что полуторный проект нам как раз подошёл.
Наша стройка, это был тот ещё квест! У нас не просто  дом, а  конструктор. Ближе к воротам, слева от ворот стоял дом, потом небольшой двор и справа времянка. Вот в этом дворе, перед времянкой, мы построили сначала кухню и перенесли туда все коммуникации, потом развалили времянку и построили основную часть дома, переехали в дом. Потом развалили старый дом, так как его угол мешал и только тогда достроили оставшиеся две стены, на высоту уже в два этажа и соединили угол.
Представляете насколько было тяжело строить и жить на этом же участке? А как трудно и постоянно, это всё надо было убирать? Одно время в небольшой кухне у нас была стеной отгорожена ванна и там же котёл стоял. Кушали по двое, трое, так тесно было. Брат выкладывал стены и отвесом проверял. Сверху спустит отвес и у меня спрашивает "Ровно?", а у меня зрение плохое и очки я тогда не носила, я ему говорю "Ровно". Насколько мне помнится, я тогда не только не видела, но даже и не понимала, что там должно быть ровно. Это забавно сейчас вспоминать. Нашёл у кого спрашивать! Тогда брат на десять сантиметров кверху скосил, расширил стены. А мать потом все эти неровности штукатуркой исправляла. Брат так и не научился штукатурить, только позировать любил, будто он крутой строитель.
Тогда надо было зарабатывать на стройматериалы, естественно стройкой на заказ, потом строить свой дом, помогать в теплицах и на стройке дома молитвы. Никакой личной жизни! Никаких "Устала, хочу днём поспать", ничего "лишнего" не покупаем, "У нас стройка, потом".  Стройка у нас всех отняла по 13 лет жизни. Отец знал наперёд, как это тяжело и не хотел строиться. Он один раз психанул и выбил подпорки под опалубкой, для заливки перекрытия над окном. Оно в этот же день было залито, ещё не схватилось и всё вниз посыпалось. В 1999 году он умер и дальше мы строили  одни, мать, трое сестёр и брат, после 2003 года, когда третья сестра вышла замуж — мать, двое сестёр и брат.
Как пример потерянного времени, хочу привести один случай. Моя вторая сестра начала шить себе костюм, из красивой велюровой ткани молочного цвета, у неё денег не хватило на подкладку, она его отложила и как оказалось навсегда. Теперь она располнела и просто в него не влезет. Недавно я его на себя перешила. Вот так со стройкой получается, она не просто съедает твои годы, а  забирает жизнь. В некоторых моментах стройка лишает возможностей, которые доступны только в молодости. Эта сестра не замужем, детей нет и уже вряд ли будут. А когда-то надо было все деньги, силы и время на стройку отдавать. Надо ли было? Она теперь этим домом не пользуется. Живёт в Питере. Шесть лет вообще безвылазно, она досматривала за бабушкой, а теперь будет приезжать в отпуск.
В детстве мать экономила, потому что нас много, теперь уже мы должны были экономить, потому что стройка забирала всё. Меня это всё постоянно допекало. А жить-то когда? Моя третья тётя, сестра матери, первой из наших родственников переехала в Америку, и начала нам оттуда вещи из секонд-хенда высылать. Таких распродаж, как сейчас, тогда не было.  Если бы не эта помощь, я не знаю, как бы мы тогда одевались, стройка поглощала все ресурсы. Тётя баптистка, вещи передавала с помощью христианской миссии, за что спасибо ей большое, признаю плюсы баптистов. Если попадешь на волну, то есть они тебе решат помогать, то хорошо. Если бы наших ресурсов было больше, и стройка быстрее бы шла. Богатые за сезон такие дома ставят, а мы промучились тринадцать лет и до сих пор не всё достроили.
Несмотря на нашу стройку, наши продолжали ходить на стройку дома молитвы. Все тринадцать лет нашей стройки, на первом плане была стройка дома молитвы, потом уже наша.  До холодов мой брат пропадал там, вместе с одним дедом, Виктором Игнатьевичем. Тот не занят, уже был на пенсии и брат нигде не работал, он "трудился для Бога". Мать и сёстры пахали на стройке в строительном управлении. Я в 1996-98гг. ещё училась в училище, а брат валандался по небольшим частным заказам и постоянно что-то «важное» делал на стройке дома молитвы. Когда сезон заканчивался, после праздника жатвы, уже по холоду, начиналась наша стройка. А что, мы ж терпеливые, кухню поставили, потерпим, есть же где помыться и кушать приготовить? И хорошо. Надо другим помогать. И при этом помощь в теплицах у сестры никто не отменял. Молодым же надо помогать. Дети старшей сестры уже выросли, а у нас стройка была только в самом разгаре.
Со своими родственниками мы мало общались, больше с верующими. И это, конечно, было абсолютно неправильно. Никакая вера не оправдывает то, что ты пренебрегаешь родственными связями. Мы начали ездить на общения по Северному Кавказу. Это были Прохладный, Моздок, Беслан, Кисловодск. А родственников, живущих в нашем городе, могли годами не видеть.  Отделённые баптисты отделили нас для себя и использовали на своих стройках. Я, как нестроитель, не ездила, а вот моя мать, две сестры и брат, бывали в разных городах. Странно получалось, родственники помогали нам на стройке, а мы ездили помогать верующим. Странно и неправильно. Теперь все мы понимаем, что повторить такой квест никому из нас не под силу, тогда молодость сносила многое. Если бы был разум и обычная, человеческая любовь к своим детям у моей матери, в тот период мы могли бы каждой из нас по дому построить. Но нет «труд для бога» забирал все силы.
Когда мы начинали строиться, выбрали проект, то есть сами его начертили, начали высчитывать, сколько чего надо, где и какого размера будет дом, продумали последовательность постройки вот этого конструктора. В это время между нами был заключён чисто внутрисемейный договор. Договор без документа, печатей и подписей. На тот момент мы все видели так «Мы же верующие, что плохого может случиться?» Мы сейчас помогаем брату, строим ему дом, он потом помогает нам. Когда начала строиться моя третья сестра с мужем, брат действительно сначала помогал, но тут же возник вопрос, "Об оплате стройматериалов речь не шла" запомним это момент. Кстати, эта сестра так же и в стройматериалы вкладывалась, только замуж вышла до конца стройки. Потом всё пошло ещё круче. Мне теперь уже никто ничего не должен. Но не буду так далеко по времени прыгать.
Разумно ли имея четырёх неустроенных детей, вкладывать все свои силы в один дом? Нет. Просто на дочек у верующих никто вообще ничего не рассчитывает. Вот сын да, он женится, у него будет большая семья, ему надо где-то жить. А дочери может быть выйдут замуж, пусть муж обеспечивает, а если нет, пусть брату с детьми помогают. О моей второй сестре мать прямо так и говорила "Он женится, а она будет с его детьми сидеть" Что в это время будет делать его жена, не знаю. На подушечках, наверно, возлежать. Для меня моя мать вообще ничего не планировала, знала, что у меня свои дела найдутся.
У отделённых баптистов, то, что девочка вырастет и захочет жить отдельно, никто и не ждёт, не так воспитывают. Только вот одна загвоздка, мне прям с детства всем этим мозги не промывали. Мы—то пришли к баптистам уже взрослые, со своим мировоззрением. Я себя считаю отдельной личностью, чем очень удивляю свою мать до сих пор.


Глава двенадцатая
Где я не буду никогда

Часть моих родственников сейчас живут в Америке. В 1991 году моя тётя, вторая сестра моей матери, переехала в США. В 1998 году наша тётя оформила и прислала нам вызовы. Перед тем как начать оформление, у меня никто вообще не спросил, хочу ли я ехать.
Ехать надо было на таких условиях. Мать с отцом в одно место, мы все по отдельности, так как уже были совершеннолетними, в другие города и возможно даже штаты. Я обо всём узнала, только когда пришли документы. До этого мать сама нас всех настраивала против. Мол, делать там нечего. А когда документы пришли, засомневалась. В то время я вообще не могла себе представить, как это можно вот так переехать, не зная языка, не имея никакой востребованной специальности, не зная где ты там будешь работать, как вообще жить. Одна, без семьи и знакомых, в чужом городе, в чужой стране, всё это для меня было дико. Я всё ещё была несамостоятельной и не хотела терять семью.
В это же время в среде отделённых баптистов говорили, что это недуховно, идёт против воли Божьей, у каждого есть своя среда обитания, нельзя вот так переезжать. Потом они изменили своё мнение, но на тот момент было достаточно сильное давление. Я начала убеждать всех наших, что ехать не надо, "Нам Бог предназначил жить здесь". Они не сразу, но согласились.
Я собственноручно порвала и сожгла документы. И сейчас я не жалею о том решении. Потом, когда у нас появился интернет, я спрашивала у тёти по скайпу:
— Как вы думаете, как бы я там жила одна? Кем бы я там работала? Одинокая двадцатилетняя девчонка?
Она промолчала. Ей было некомфортно, одиноко в чужой стране, она хотела больше общения на русском, вот и сделала нам вызов. А то, как это на нас скажется, она видимо не продумала. Потом она помогла некоторым нашим родственникам переехать. Но они все переезжали с маленькими детьми, никто из детей, молодой и совершеннолетний не оказался вот так оторван от семьи.  Теперь четыре семьи там, семь здесь и на мой взгляд, одинаково успешно плодятся и размножаются. Они переезжали тоже в разные города, но потом все собрались в одной местности. Вообще, всех баптистов, по родственным линиям, можно перетянуть за границу. Но мы остались.
Мне лично комфортно жить в своей языковой среде и принадлежать к русскому миру. Дети одного дяди уже не говорят по—русски. Одна тётя издевательски коверкает русские слова. При возможности насмехается над нашей страной. Не знаю где она вообще могла бы так "много трудностей испытать, и увидеть нашу неприглядную действительность", чтобы так ожесточиться? Видимо от добра добра не ищут. Она рано вышла замуж и муж её всю жизнь обеспечивает. Когда я ей сказала, что мне это всё неприятно, она начала ещё больше коверкать слова. Общение закончилось тем, что я сказала ей, что всегда считала её бестолковой девчонкой, а у нас разница в возрасте два года и её мнение меня вообще не беспокоит.
Для меня понятие — «Родина», не пустой звук. Общее для всех христиан мнение, что Бог важнее родины, и все нации для тебя лично важны, "всё одно во Христе" для меня всегда было неприемлемо. Нации равны, но не одинаковы, так же как и все люди разные, и своя нация всегда должна быть для тебя лично важнее, ближе, понятнее. Из этого не проистекает, что можно других унижать, адекватный человек со всеми найдёт общий язык.
Логично любить мать, отца (у кого он вообще был и был адекватен), потом родных сестёр и братьев, более дальних родственников, двоюродных, троюродных, с кем поддерживаешь общение. Так же логично любить свой дом, только в нём чувствовать себя дома, в безопасности. Следом за этим вполне нормально любить свой город, местность, малую и потом большую Родину, свою страну. И как самое высшее проявление любви, логично любить Бога. Для тех, кому это открыто.
А если человек прерывает эту связь, начинает хаять свою страну, говорит, что в библии написано, что все равны и твой народ, твоя культура чем-то хуже, потому что лично у тебя денег не хватает, красивой жизни захотелось? Это не только нелогично и противоестественно, это отвратительно, потому что проистекает из корысти.
Может быть, если бы я с детства читала только библию и общалась с такими верующими, я тоже имела другое мнение. Но я читала русские сказки и в основном нашу литературу.
Так что спасибо американцам, за то, что в своё время помогли с одеждой, а дальше — не учите меня как жить. Отказаться переезжать, это было, безусловно, судьбоносное решение, но я и сейчас абсолютно о нём не жалею.


Глава тринадцатая
Моё крещение

1999 год был во многом определяющим в моей жизни. Я думала, что приобретаю, а на самом деле я многое потеряла. Я приняла крещение, умер мой отец и женился мой двоюродный брат. Вроде бы, как эти события могли быть связаны? 
Раньше, в общении со своей семьёй, я начала закрываться, жизнь учила не доверять людям, не откровенничать и вообще — все вокруг плохие. Когда я пришла к баптистам, покаялась сама и с чего-то вообразила, что все вокруг такие же "хорошие", они же библию читают. Я опять стала доверять людям, как ребёнок. На собрании мне доказывали, что истинные и правильные только они. И если человек член церкви баптистов, то это уже само по себе является гарантией абсолютной «хорошести».
На практике же верующие активно начали доказывать мне обратное. Мне не преподали крещение через пол года, летом. Это был самый быстрый вариант. Баптисты крестят взрослых, это означает, что ты принят в этой поместной общине и имеешь права наравне со всеми. Можешь ездить на все общения, участвовать в служении, рассказывать стихи, петь, благовествовать, можешь посещать кучу всяких курсов,  можешь выйти замуж, жениться.
Как оказалось я недостойная всего этого. Почему? Да потому что Анатолий Александрович оставив в Нарткале своих двоих сыновей, дал им такую установку, нас в церковь не пускать. Они и голосовали, как ему нужно было. Он примитивно мстил моей матери, за то, что ему пришлось переехать. Когда я пришла, церковь была разделена на два лагеря и я сразу, автоматически, попала в тот лагерь, где моя мать. Хотя я сама в то время ничего не знала об этом. Как усиленно мне тогда доказывали, что мне нужно смиряться! А я с улыбочкой стояла на членском, слушала их обличения и молчала. Самые святые нашлись! Потом—то я узнала, какие они святые. Тогда я впервые применила психологический приём «Они враги, но я должна их любить по-христиански». Это сработало, меня отпустило и я не ушла с собрания.
Через год, тем же товарищам уже нечего было мне предъявить, я прошла испытание временем и  всё-таки приняла крещение. На самом деле, эта отсрочка была мне на пользу. Она защитила меня от негатива верующих. Вроде как чтоб не оттолкнуть, не принявшего крещение не так сильно дёргают по поводу внешнего вида. И вообще стараются обходиться осторожно.
А я за эти полтора года много чего начала делать самостоятельно и никто мне ничего не мог поперёк сказать. У меня в мозгу появилась кнопочка, нажав на которую, я получала удовольствие. Вспоминается пример. Учёные проводили эксперимент на крысах, провели электроды в мозг к центрам удовольствия и страдания и дали возможность крысам самим нажимать на кнопочки, которые активизируют через импульсы эти центры. Крысы не дураки, сразу отказались нажимать на кнопки вызывающие страдание, а кнопочки вызывающие удовольствие, использовали непрерывно, до тех пор, пока не попередохли от голода и отсутствия сна. Верующие сравнивали эти кнопки с грехом, а я позволю себе сравнение с, неизвестным большинству людей, наслаждением в вере. Потому что по результатам такого нажимания, это действие ничем не лучше. Разве что до преждевременной смерти меня пока не довело, но это чую ещё впереди.
Так вот моя кнопочка называлась "благовестие". До этого негативный нытик, слабохарактерная девочка, вдруг стала меняться. Преодолела свои комплексы и начала общаться со всеми подряд. Конечно, не просто так, а с целью спасти их души. Очень быстро я поняла, что книги это второстепенное, главное поговорить по душам. Я совершенно не против того, что для меня это была школа. Я приобретала опыт, с помощью которого теперь, хотела бы написать как минимум одну книгу по психологии. Но в это же самое время нужно было решать материальные проблемы, а меня кнопочка отвлекала.
Так получилось, что тот же самый Николай Егорович Рублёв, который преподавал мне крещение, был специалистом по надеванию платков на незамужних сестёр. Так он сам считал. Вообще, незамужние не обязаны носить платок. У отделённых баптистов, они надевают его  только на собрание. Но данному субъекту хотелось выслужиться, показать себя особо "духовным" и он убеждал носить платок всегда. Чтоб "даже искушений не было", выйти замуж за неверующего. Но я его немного обломала, начала носить платок до того, как он к нам в город стал ездить в качестве служителя. Он не смог себе приписать сей знаменательный факт. Он тогда жил в станице Советской Ставропольского края.
Его авторству принадлежит так же выражение "То же самое, только другого цвета". Это он говорил о женской, обтягивающей одежде. Вообще зацикленность отделённых баптистов на внешнем виде, это отдельная тема.  Я об этом тоже напишу. Уже в двадцать лет, я приобрела авторитет и активно развивала в себе силу воли. Это некрасиво для девушки, но необходимо, для христианки. Приняв крещение, я начала осуществлять свои права члена церкви, начала ездить на членские общения, участвовать в официальном библиотечном служении, раздавала книги неверующим и вообще, как я понимала тогда, «трудиться для Бога».


Глава четырнадцатая
Всем надо помогать.

Расскажу, как я упустила свой шанс на спокойную жизнь. Мои тётушки, сёстры отца, когда продали бабушкин дом в Нальчике, не хотели отдавать наличные моей матери, но и отцу их отдать не могли, пропил бы. Решили они купить однокомнатную квартиру в Нарткале. Города они не знали и купили квартиру считай что в наркоманском притоне. Сейчас, насколько я знаю, их поразогнали, но тогда наркоманов в этом районе было действительно много.
Отец уходил отдыхать в эту квартиру от нашей стройки, вообще на старости лет хотел жить один. Сидел там мёрз, включал газ, чтоб согреться. Возможно, именно продукты горения газа, спровоцировали рак. Хотя он с шести лет усиленно травил свои лёгкие курением, может быть, просто организм сдался именно в это время. Сначала был рак лёгких, облучением ненадолго остановили, взяли биопсию, тоже по настоянию тётушек, и метастазы пошли на кость. У него был патологический перелом левой руки. Рак съел кость так, что рука только на мышцах держалась. Через пол года он окончательно сгорел. Правда перед смертью он покаялся. Ну а кто не кается, осознавая близость конца?
Когда умер мой отец, после него осталась квартира. Логично, что в таком районе, в квартиру полезли наркоманы, вскрыли замок, не помню вынесли что-то или нет, но моя мать захотела срочно решить этот вопрос. Сначала предложила нам, чтоб кто-то из нас там жил. Речь о брате не шла, ему строился дом. Представляете, в квартиру на первом этаже, без всяких решёток, только что вскрытую наркоманами, переезжает девушка 20-ти лет, живёт там одна, и всё в порядке? Не только я, но и моя 25-тилетняя сестра отказалась там жить, как и 21-летняя.
Появились покупатели, но моя мать побоялась, что они обманут, не стала с ними связываться. Можно было бы собрать своих знакомых мужиков, показать что и мы не лыком шиты и нормально продать квартиру. В это время как раз продавался рядом с нами соседний дом. Сразу вложили бы деньги туда, построились и кто—то из нас потом перешел бы жить уже в свой дом, не мешая другим. Но нет, моя мать распорядилась по другому. Она считает, что всем вокруг, кроме собственных детей, надо помогать. Сначала она пустила жить как на квартире моего двоюродного брата, а что, молодым же надо помогать! Он там даже не за все услуги платил. Моя мать доплачивала. Такой квартиросдатчик — не жили хорошо, нечего и начинать. Потом она решила, что ей невыгодно сдавать и ему же продала квартиру в рассрочку.
Кстати, двоюродный брат с той же семьи, которой моя мать помогла переехать с Казахстана. В прошлом, своей второй сестре она продала дом, теперь ей же в рассрочку продала и квартиру.  Денег этих мы, как водится, и не заметили. Один раз купили железо, на дом отопление сварить и остальное просто проели. Я понимаю, если б моей матери было б 25 и дети маленькие, но ей было 50! У неё были три, вполне взрослые дочери без своей крыши над головой. Можно было сдать квартиру и придержать, вот дочка замуж выйдет, если жить будет негде, там и будут с мужем жить. Но нет, моя мать любит делать добрые дела, так чтоб их видно было. Когда делаешь своим, это не видно. Сможет и захочет ли этот брат теперь мне предоставить квартиру в рассрочку, чтоб вся инфляция шла за его счёт? Не думаю.
Решение о продаже квартиры моя мать приняла самостоятельно. Через пол года после смерти отца, мы все по согласию, всё переоформили на мать. Это на тот момент были — дом, дача, участок между Нарткалой и Кахуном и однокомнатная квартира. Я сама документы заполняла. Как можно было не доверять своей матери? Её доводы были такие «Я пенсионер, мне за все услуги по льготам платить меньше». А уже «свою» квартиру она и решила сама продать. Как оказалось впоследствии, второй квартиры никто не дарит, да и с чего бы это? Кому мы нужны? Прошли годы и моя мать теперь упрекает меня "Почему ты не ушла жить тогда в отцовскую квартиру?"
Что это было? Так стоп, давайте разберёмся.  Так я должна была жить вместе со всеми и дом строить или всё-таки уйти? А машина времени у нас на чердаке случайно не завалялась? А то я мигом смотаюсь, изменю своё прошлое, чтоб здесь никто не упрекал. Но ведь и этот вариант не пройдет! Мне две жизни нужно, а лучше сразу три давайте, моя матушка найдёт куда их потратить. Вон в теплицах у сестры сколько работы! Задним умом мы все сильны, только вот  своё нежелание своим детям помогать в ущерб своей тупой «жертвенности», она видеть не хочет.      


Глава пятнадцатая
Психологическое насилие

Здесь нужно объяснить под какое психологическое давление я попала. Баптисты очень сильно акцентируют внимание на "святости". Постоянно говорят о правильном поведении, о недопустимости греховных слов, дел и даже мыслей. Как известно в маленькой группе людей, каждый постоянно на виду, и если даже незаметно для себя отвлечёшься на что—то, со стороны это заметят чётко. Мне высказывали, что я на собрании начинала улыбаться. Отвлеклась на свои мысли, обдумывала разговор со знакомым, а надзиратели тут как тут.
В зале дома молитвы, обычно делается амвон, возвышение для хора. У баптистов на амвоне ставятся скамейки для хора. Хора у нас долгое время не было, поэтому там сидела молодёжь. Я  участвовала в служении, поэтому моё место тоже было там. Так получилось, что моё место оказалось на первой лавочке, лицом ко всем,  в центре зала. С любой точки можно было меня видеть. И, так как делать на собрании нечего, всё что там говорилось, повторялось не один раз годами, верующие рассматривали меня, изучали и потом высказывали насчёт каждого движения. Причём мне потом из других городов передавали, как я себя "нехорошо" вела у нас в Нарткале на собрании. Я чувствовала себя просто центром вселенной, пупом земли, и ещё как хотите назовите. Чтобы избежать придирок, надо было научиться не отвлекаться, а значит контролировать свои мысли, жесты и даже мимику. Таким образом, контроль над своими мыслями, был для меня актуален все 18 лет моей христианской жизни. В какой—то степени, я поддавалась на эти внушения. Думала "Свято место пусто не бывает. Или ты учишь христианские стихотворения или занята своими мыслями".
После моего крещения верующие, в моём присутствии, начали вести себя более свободно, я больше негативного начала замечать. Ссоры, выяснения отношений, превозношение над неверующими и «менее духовными» верующими. Я познакомилась с так называемой «духовной гордостью». Это когда верующий человек приписывает себе влияние на неверующего, считает, что через него он пришёл к Богу. Иногда духовная гордость проявлялась в том, что человек сообщал всем, сколько раз он библию прочёл. Я принципиально не считала. Можете себе представить, сколько этой гордости было у моей матери. Она всех своих пятерых детей «привела к богу» и муж перед смертью покаялся. На основании этого, она вправе, по баптистским понятиям конечно, считать себя очень духовной и непогрешимой во всём, чтобы она ни делала.
Если вы захотите начать ходить к отделённым баптистам, будьте готовы, что сначала вас попросят, а потом и настоятельно порекомендуют не допускать греховных мыслей. Я не имела право иметь свои, посторонние мысли в присутствии других людей, а лучше никогда.  Причём греховность того или иного, в этой среде, менялась очень сильно даже за тот небольшой период, пока я с ними общалась с 1998 по 2009 год. Фактически получается, что нет определенных рамок, есть явное манипулирование людей, с вполне понятными мотивами.
Как посторонний человек может определить, что именно ты думаешь? Это определит совесть, а по твоему поведению верующие поймут, что ты их обманываешь. Опытные верующие часто бывают неплохими психологами. По сути эти требования являются насилием над психикой. Приходящий к баптистам человек, постоянно чувствует неустройство и дискомфорт, потому что «не те» мысли всегда посещают обычного, нормального человека. Избежать этого давления можно только жестким самоконтролем. Да, новообращенный может думать, что всё это действие Духа Святого. Но на самом деле, можно и постоянным самокопанием в кабинете психолога довести человека до такого же состояния. Разница в таком самопальном психоанализе заключается в выходе из этой ситуации. Верующие предлагают Христа и свою «помощь», которая заключается в наваливании всё большего количества «грехов». Они могут касаться разных областей твоей жизни — дел, слов, чувств и тем более мыслей. Кто—то ломается на этом пути, уходит. Не каждый сможет выдержать такое давление,  кто-то начинает лицемерить, а кто-то, каким-то таинственным образом освобождается от грехов. Несмотря на уверения баптистов, в том, что у них жёсткий контроль и в церковь входят только «живые» и «святые», это очень маленький процент среди них. Один на тысячу человек и то, если есть. Могу с уверенностью утверждать, что я была таким человеком.
Думаю, здесь действует пресловутый «эффект плацебо». Когда человек верой принимает, что вылечится и это происходит, независимо от всех лекарств. Нечто подобное, но не связанное с болезнью, происходит и с грехами. Только вот проблема, они опять проявляются. Опять покаяние и принятие прощения верой и так очень много раз. Несколько раз за один день. Естественно, скоро происходит привыкание. После того, как человек привык, что ему всё прощается, он начинает хаметь. Делает грех вполне сознательно, просит прощения и опять повторяет.
У баптистов в отличие от православия нет понятия личного наказания и искупления греха. Православный человек может наложить на себя епитимью, может постараться не делать греха. А баптистам всё легко даётся и поэтому не ценится. За всё заплатил Христос, а верующие могут быть спокойны. На мой взгляд, сделавший явный грех, особенно повредивший другим людям, должен понести полноту наказания. Несмотря на прощение и исправление. Просить прощения, чтобы не получить наказания — лукавство. Он не имеет право возвращаться на те же позиции, как до происшествия.  Клеймо, внутренне, для самого себя, что человек на такое способен должно быть всегда на человеке. Прежде всего как напоминание. Он сам не имеет право считать себя полностью чистым и неспособным такое повторить, потому что  почти все реально повторяют. Получаются вот такие наглые «обнуляшки».  Они считают, что «свободны от греха», они же только что покаялись. Они льстят себе, что отыскивают в себе грехи и исправляются. Часто они не могут эти грехи найти. Они не признают за собой конкретный грех, потому что считают всё прошлое прощённым. Получается странный парадокс. Обычный человек лучше видит своё внутреннее состояние, чем верующий, который тратит на подобное «изучение» немало времени. Если человек блудник, он это признаёт, не отказывается, если вор или клеветник, так же. А  верующего всегда ждёт нежданчик. Он сам не ожидает, в чём проявится его греховная природа. Он категорически отказывается признавать за собой одни и те же грехи. Иначе пришлось бы признать, что он в рабстве греха и вообще неверующий. Вот разные грехи ему можно допускать, это бывает непреднамеренно сделано. Таким образом, фабрика по выявлению своих грехов, работает вхолостую. Всё это крайне глупо.
Таким образом, так называемое прощение, приводит к навыку греха и полной бесконтрольности человека. Всё это переходит в откровенное бесстыдство и наглое поведение, под эгидой своей исключительности и «правильности». Чем это всё отличается от фашизма? Лишь методами реализации? И это уже пройденный этап. Президент США, Джимми Картер, принадлежавший к баптистской общине, финансировал военное противостояние СССР в Афганистане. Тогда как по идее, настоящий верующий человек вообще не должен иметь никакого отношения к убийству хотя бы одного человека.
Можно много говорить о страданиях верующих в во время советской власти, о исключительном пути России, о том что у нас баптисты другие, но причина кроется в самом учении баптистов. Причём в «правильности» и «непорочности» подчас невозможно убедить даже человека, который по всем христианским понятиям откровенно грешит, делает блуд, ворует, намеренно скандалит или как видим, косвенно убивает.
Человек просто не хочет выходить из зоны комфорта и его невозможно заставить это делать. Поэтому у баптистов любая отколовшаяся на почве «святости» организация, возвращается к мирскому образу жизни очень быстро, в течении пары поколений.
Психологическим насилием является принуждение в практической жизни жить по—христиански, если сам человек этого не хочет. Часто детей верующих, как двоечников в школе, притягивают за уши, чтоб была хотя бы тройка. Они терпят это давление, потому что напуганы страшным и ужасным миром. Даже если ребенок и может жить самостоятельно, и материально не будет нуждаться, то психологическая зависимость затягивает его обратно.
Принуждение к благовестию — «Если не мы, то кто спасёт грешников?» «Говори о Боге своим друзьям, родственникам, знакомым и не знакомым, иначе их кровь будет на тебе». Здесь нужно пояснить — их кровь, это значит, если человек умрёт во грехах, то вина за его грехи будет на том, кто не обличал. То есть мало своих грехов, на человека наваливают ещё и чужие и прежде всего грехи членов церкви. Если участвуешь вместе с другими в вечере, вкушаешь преломление хлеба и вино, то ты должен быть полностью согласен со всеми верующими во всём, что касается греха. Если есть ссора, перед вечерей надо обязательно примириться или обличить человека в грехе, иначе после вечери ты участвуешь с ним в том же самом, хотя ты и близко этого не делал. Вот так верующих постоянно держат в тонусе. «Ты грешник и никуда от нас не денешься, потому что только с церковью можешь иметь прощение грехов и спасение. Хотя прощение это личное, но ведь без церкви ты и не увидишь в себе многого, кто ж тебя будет обличать?» Другими словами, кто ж на тебя новые грехи будет наваливать?
Принуждение к тому, чтобы одеваться более закрыто, если человек этого не хочет, так же является насилием, подробней об этом в следующей главе. Причём, как ни странно, именно верующие замечают такие моменты в одежде, на которые неверующие  уже давно внимания не обращают. Получается сознание верующего более греховное, потому что он постоянно думает о том, что не должно.
Когда количество конфликтов в какой либо поместной общине зашкаливает, проводится так называемое очищение церкви. Это ряд собраний только для членов церкви, когда приезжают служители с других городов, чтобы выразить своё объективное мнение о верующих. Каждый из членов церкви выходит вперед, стоит, все остальные сидят на лавочках. Любой может сказать тебе всё, что о тебе думает или предъявить претензию о каком—то твоём неблаговидном поступке. На моём веку было три таких очищения. Я вся из себя такая светлая и пушистая, на этих очищениях погружалась в такую грязь, что сейчас просто диву даюсь, почему я сразу после первого очищения не ушла от баптистов. Всё—таки радость от благовестия, играла в моей жизни более значительную роль.
Первый же раз я с удивлением выслушала, как Анатолий Александрович заставлял каяться церковь в том, что его выгнали и ему пришлось переехать. Я сидела и думала, «Неужели, если это вообще чей—то грех, за это ещё не покаялись?» У баптистов не принято каяться  за одни и те же грехи. Или ты просишь прощения один раз и принимаешь верой что прощен, или ты вообще неверующий. Но Анатолий все три раза, три очищения, обо всём напоминал. Я дома у матери спрашивала, пыталась узнать, что там было и зачем он об этом каждый раз говорит. Она лишь отвечала, что ничего не подписывала, и вообще, когда письмо составляли, она ещё не была членом церкви в Нарткале и не имела к нему доступ. Похоже, её запросы «привести своих детей», выступили толчком к написанию письма, а Анатолий это понимал и не хотел простить. Странно не правда ли? Обычного члена церкви будут принуждать простить всех и вся, потому что непрощение грех, а служитель позволет себе вот так себя вести.
Очищение, это публичное унижение. Стоишь, а тебя при тебе же обсуждают, ну для самого вкусненького и для вынесения приговора, тебя выдворяют из зала. Такой вот импровизированный суд присяжных. Только на суде предстают люди, не сделавшие по сути ничего плохого. Его пройти сможет только тот, кто не мыслит жизни без церкви. Дети верующих — зависимые от родителей, старушки — естественно из-за боязни потерять спасение души перед смертью, проповедники и их жены, потому как у них там уже семья. А из новоприбывших это всё терпит только тот, кто действительно во всё это погрузился.
Пару раз меня ставили на замечание после таких очищений. Причина была всегда одна, неуважение к старшим, отсутствие авторитетов. У баптистов никак не получалось сделать из меня человека второго сорта, подчиненного всем. Я не только вопросы задавала, исходя из позиций равенства всех, это проявлялось во всём и с возрастом чем дальше, тем больше.
Кстати мой брат всегда легко проходил эти очищения. Даже у таких въедливых людей, нечего было ему сказать. Естественно, это и привело его к ощущению своей абсолютной непогрешимости. Как он себя вёл впоследствии, я ещё расскажу.
Сейчас, когда я смотрю на это со стороны, создаётся ощущение, что баптисты хотят вырастить нового человека, какого—то супермена, свободного от земного, направленного на духовное. Я могу утверждать, что большую часть этого пути я прошла. Там нет ничего интересного. Там одиночество, предубеждение ко всем твоим действиям «тебе же нельзя, ты же это не принимаешь» и вообще во всех поступках и разговорах окружающих звучит подтекст, «иди отсюда, ты нам не нужна».
Да, баптисты воспитывают принципиальных людей. Только вот загвоздка, такие люди им не нужны. Они становятся им неудобны, неприятны, все их действия неуместны. Думаю многие видели, сколько проблем создаёт вокруг себя принципиальный человек. Так вот тут, воспитывается принципиальность в квадрате. И что делают верующие, когда достигают своей цели? Они такого человека выгоняют!
Один из последних методов психологического насилия, это принуждение признать то, что ты не делал. Принципиальный верующий никогда не лжёт.  А тут его заставляют признать неправду. И дело не только в конкретной лжи, а ещё и в повреждении авторитета, который каждый нормальный верующий зарабатывает себе.  Нужно самого себя оболгать и охаять.
При этом приводятся такие рассуждения «Христос пострадал за нас, за наши грехи, принял на себя грех всего мира. Мы все идём его путём, поэтому ты тоже должен признать грех другого человека» Это настолько маразматичные рассуждения! Во-первых — я не Христос и не претендую им быть. Это было бы гордостью.
Во-вторых — я не буду лгать, и не важно на себя или нет.
В-третьих — Христос словами не говорил, «я вор или обманщик», а тут как раз это и требовалось. Христос принял на себя грех мира в духовном мире. Этот перенос греха, по идеологии любого христианства, произошёл один раз и только в случае с самим Христом. Он мог это понести, а людям это вообще не под силу.
Кто вёлся на всё это и признавал не свою вину, тот внутренне ломался.  Это значило бы предать самого себя. Это так верующие «ломастеры душ» конфликты в церкви разбирали. Принцип простой, навалить все грехи на одного неугодного и пусть кается. Так все тяжбы легко разбирать. Не нужно искать виноватого, разбираться в ситуации. Просто найди менее влиятельного, более слабого и дави. Что может быть хуже? Чем всё это влияние отличается от тюремного? Тем что без ругани и фени? И только? Братья в советское время отсидели в тюрьмах и принесли оттуда методы психологического насилия? Как ещё иначе это всё воспринимать?


Глава шестнадцатая
Зацикленность на внешнем виде.

У отделённых баптистов, приличный внешний вид является, чуть ли не основой веры. По мнению баптистов, человек не может быть верующим, если выглядит неприлично. В 1998 году, после Нового года я пришла к баптистам. На меня сразу началось давление, "Вот это прилично, а это нет, нельзя носить"
Ну и я, как послушная девочка, согласилась и даже больше других в этом преуспела. Эта тема для меня стала идеей фикс. На самом деле соединились:
Моё желание быть принятой в этом обществе — ну, а где ещё? Моя детская забитость — хорошо хоть где-то принимают.
Своя природная стыдливость, плюс
Влияние извне, со стороны баптистов.
Я рассматривала себя чуть ли не под рентгеном. Ставила зеркало напротив окна и против света смотрела, просвечивается ли моя одежда. Юбки становились с каждым годом всё длиннее, вся одежда, более свободной, и вообще не по размеру.
В то время как другие девушки старались выглядеть привлекательней, красивее, чтоб выйти замуж, я себя старательно запаковывала. Третья сестра мне как-то сказала:
— Ты, если будешь выходить замуж, оденешь мешок со стойкой! При этом я обличала других верующих, то есть высказывала другим, в их неприличном виде, чем начала наживать себе врагов в среде верующих.
Сразу после обращения, мне на сердце лёг тяжёлый камень, "Надо благовествовать, вокруг все погибшие" и конечно, кроме меня никто их не спасёт и никто им о Боге не расскажет. Вся ответственность за весь мир, лежит лично на мне. Такой узкий взгляд у всех, кто зациклился на благовестии. А как благовествовать, если неприлично выглядишь? Вокруг мусульмане, они со своими хиджабами ещё более строго выглядят. У нас в республике, некоторые даже паранджу начали носить, но это в основном не прижилось. На этом фоне, баптистские газовые платочки, юбочки до колен и футболочки, вообще несерьёзно выглядели. Так вполне могут выглядеть баптисты Краснодарского края, и вообще центра России. Но у нас, на Северном Кавказе в национальных республиках ни, ни! Нельзя так.
Прозрачные платки не закрывали голову от солнца, а у нас жара бывает под сорок градусов. Конечно те "сестрички", которые одевались по минимуму, в основном и не общались со всеми подряд, то есть с "неверующими" и то, если только по необходимости. А я ж должна была стать пригодной для общения со всеми, и даже, о ужас! с мужчинами. Постепенно я начала носить непрозрачные платки, свободные кофты с длинным рукавом и юбки в пол, ну ладно вру — чуть короче, чтоб практично было, чтобы низ юбки не пачкался.
Никаких блестяшек! Кольца, серьги, браслеты и цепочки исключались автоматически, за пайетки на одежде нас обличали. Меня как—то даже зацепили за то, что дужки очков, были витые, красивые. В виде очков я имела единственное "украшение" и то, по необходимости, из-за плохого зрения. В то же время у другой "сестры" я заметила брошку на одежде. Тогда я тоже сделала замечание. Вот такая в этом обществе существует взаимная строгаловка и не только в отношении одежды, а вообще всего.
Нет человека без греха или без "недолжного поведения". Часто, кто успел первым поговорить со служителем, который приезжал с другого города, тот и прав. Кто знал, когда он приедет? Конечно «братья», они забирали его с вокзала и вешали ему на уши то, что хотели. По принципу «кто первым встал, того и тапки». Потом служитель обличал уже тебя. Не важно верно не верно, он так видел, потому что ему уже объяснили.
Мне высказывали насчёт всего — поведения, выражения лица, тон голоса у меня частенько был не такой, взгляд не шибко ласковый.  Если что-то не то допускаешь, у других больше поводов цеплять тебя, превозносится своей "святостью", одновременно унижая тебя. Чтобы меня не цепляли, я старалась не допускать ничего такого. Теперь сижу и думаю, что в отношении внешнего вида можно принять за голос своей совести, а что за результат такого давления? Нужно ли оно было вообще?
Время шло, дети в Нарткалинской церкви росли и начали меня допекать насчёт моего внешнего вида. Началась полоса высмеивания со стороны подростков-девочек. Как-то они притащили чёрную плиссированную юбку, пытались мне её подарить, со словами:
— Ты  такие носишь, возьми — и стоят посмеиваются.
Я ответила:
— Нет, не ношу, отдайте её цыганам.
Они же попытались меня убедить, что я старая. Негативные намёки шли чередой. Я тогда ответила конкретно:
— Я и в 70 лет буду молодой, а вот ты в 21 уже старой!
Родителями это поведение не пресекалось. Вот как я должна была воспринимать подобное? Тогда думала "Это всего лишь дети" А теперь понимаю, что родители имели такое же мнение. Сейчас я вижу, что это был настоящий троллинг, длиною в жизнь. Внушить новообращенной девушке нормы принятого приличного вида, а потом, тем же составом над ней и смеяться.
Как-то я была в Кисловодске на общении и услышала насчёт себя "Какие здесь люди ходят!" с насмешкой от совершенно незнакомых мне людей с других городов. То есть даже первый взгляд на меня, у их подростков вызывал отторжение. Служители говорят одно, а остальные насмехаются.
Зато я была безупречна! Они не имели право меня унижать, обвиняя в грехе, тем самым закрывая мне рот, когда возникали другие вопросы. Это был как бы деловой костюм в этой среде, во время серьёзных встреч, без него никуда. А дела вокруг меня разворачивались серьёзные. Я начала там мешать всем. Они же дом молитвы строили для себя и своих детей, а я пыталась привести туда "неверующих" наших родственников, кучу знакомых. Спойлер — так никого и не привела. Я не могла допустить, чтоб кто-то сказал "Ты в этом не права, потому что у тебя юбка короткая или узкая". Такой вот перевод стрелок в среде баптистов применялся запросто.
Моя тётя из зарегистрированных баптистов, как-то сказала другой тёте, своей сестре "Вы мёртвые духовно, мы живые". Она обиделась. А потом сама жизнь эту "живую" носом в её же дерьмо, как котёнка ткнула. А теперь этим баптистам прилетает ответка уже от отделённых баптистов.  "Вы неверующие, погибшие, потому что у тебя вон разрез на юбке! Вы отступники, потому что телевизор смотрите" Марафон — кто кого превзойдёт в превозношении и унижении себе подобных.
Причём все эти заморочки касались в основном женской одежды. Для мужчин ограничение было на неопрятную одежду и спортивную. То есть деловой костюм на собрании был обязательным, но раньше их носили без галстуков и с  застегнутой под горло рубашкой.
Как—то я увидела на фото, верующих "братьев" в галстуках. Естественно спросила:
— Почему они в галстуках, это же непотребно?
То есть не нужно, не обязательно. Мне ответили:
— Ну это, чтоб в мире нас принимали.
Меня это поразило до глубины души:
— Что?  "Братья" переживают, будут ли их принимать? А сколько "сёстры" терпят из-за своего внешнего вида? Кто переживает, как нас в мире принимают?
То есть тебя фактически учит тот, кто сам ничего не исполняет и исполнять не хочет. Имеет ли он на это право? Нет. Сколько насмешек, унижений от неверуюших, испытывали девушки баптистки, сколько раз не получали работу из-за такого внешнего вида? Это всё равно как сказать ветерану войны, что с врагом заключили мир, потому что воевать некомфортно!
Естественно, в таком виде, никто не возьмёт тебя на работу, где требуется презентабельный внешний вид. Например бухгалтером, секретарём или другим интеллектуальным работником. У меня в принципе и образования не было. Но это всё для меня тогда ничего не значило. У меня же кнопочка есть в мозгу заветная, которая включала радость, не зависящую от внешнего, от материального и "мирского". 
Верующие в принципе не могут отвлечься от внешнего вида собеседника и воспринимать его слова, приводимые им факты, рассуждения. Я это сразу заметила. Когда разговариваешь с неверующим, а это по понятиям баптистов все, кроме них, даже если человеку не нравится мой внешний вид, кажется зашоренным и я выгляжу как человек не имеющий в голове ценных для него мыслей, он всё равно вежливо со мной разговаривал, давал мне шанс, а потом втягивался в беседу. Верующие же давили на меня своим авторитетом и требовали, чтобы я принимала их слова как аксиому. Естественно, это не могло продолжаться бесконечно. Я развивалась и одни аксиомы, меня не могли больше устраивать. Как-то прослушав очередную проповедь о внешнем виде, я спросила служителя:
— В этом отношении я всё исполнила, что дальше?
Он на меня как-то странно посмотрел и поспешил избежать дальнейших расспросов. Он и не предполагал, что дальше что-то ещё должно быть. Для него, как и для всех баптистов, внешний вид был самоцелью, а не средством, для достижения других целей.
В принципе я признаю, что у каждого человека есть определенная грань дозволенного, после которой он не может рассуждать о высших материях. Если девушка в купальнике, она да и парень рядом с ней, будет думать о том, как она выглядит, а не о стихах Пушкина. Всему своё время и место. Но пусть лучше эта грань, останется в распоряжении совести самого человека, а не посторонних личностей.
В эти годы, совсем рядом с нами, шла война в Чечне, а мы заперлись в своём подвале и такой ерундой занимались!
Вопрос к читающим меня баптистам. Что это было? Действие Духа Святого и стремление к святости или троллинг, а говоря библейским языком, насмешка шута, сатаны?
Через 20 лет я могу радоваться только тому, что в результате такой занавешенности, моя кожа не так сильно постарела, как могла бы, за все эти годы, учитывая сколько времени я находилась на солнце. Ещё бы  все эти годы не платок, а зонтик носить, чтобы фейс был без морщинок, да перчатки, вообще было бы хорошо.


Глава семнадцатая
Пост и здоровье

Пост у баптистов несколько отличается от православного поста. Это часто один день в неделю, в который ты ничего не ешь и не пьёшь до назначенного времени.  Время назначаешь сам, но чаще это время, до конца вечернего собрания в пятницу. Это может быть время до вечера до 20.00 — 21.00 часов, как домой доберёшься после собрания. Считается, что смысл поста в молитве с готовым сердцем. Все постящиеся на собрании стараются вслух помолиться. Особо "духовные" верующие постятся чаще чем раз в неделю, иногда три дня подряд. Я слышала и о месяце поста, когда человёк ушел куда-то в горы, и ел только один раз вечером. Так же мусульмане держат уразу и днём при этом не работают. Но среди баптистов это редкость.
Нередко я наблюдала не "усмирение плоти", а неприкрытую злобу во время поста. Человек хочет есть, ему становится плохо, фактически он болеет, но собрание, общественным мнением принуждает его всё равно участвовать в посте. Негатив накапливается и выливается на мимопроходящих. А так как на неверующих его выливать нельзя, чаще всего объектом негатива становятся дети верующего, хорошо, если уже взрослые.
Что такое пост и зачем он вообще нужен, я начала понимать гораздо позже. А сначала он стал для меня невыносимым, тяжёлым бременем. Тут уместно рассказать, как я наконец "вылечилась". В кавычках, потому что фактически я ничем не болела. Переезд в свой дом, начало стройки и работа, создали для меня довольно сильное физическое напряжение. С моим недообразованием работа могла быть только физической.
Стать швеей мне так и не пришлось. Ещё в 16 лет мне сделали операцию на глаза в клинике Фёдорова в Москве, потом ещё раз коррекцию. Поэтому работать на потоке швеёй, а тогда ещё были кооперативы, я не могла, реально было зрение вообще потерять. Там шили в основном спортивки, на тёмной ткани я строчку вообще не видела. Если бы операции не делали, было бы что-то около -11 и -14 разные диоптрии, это астигматизм. Сейчас -4, в очках нормально вижу. Первую операцию мне сделали на первом курсе училища, в 1994 году, а мать меня всё равно заставила учиться на швею. Она прекрасно знала, что работать швеей я не буду. Спасибо б.Шуре верующей баптистке, она нас две недели принимала бесплатно. Как я поняла потом, для Москвы, это действительно подвиг.
Родственники меня попытались устроить работать в ателье, но хозяйка ателье нас обманула. Моя тётя в Америке, сделала ей гостевую визу. Муза, а её действительно так зовут, хотела за границей тканей, фурнитуры накупить для ателье. Но слишком "умная" Муза попалась. Вызовом воспользоваться попыталась, а меня на работу не взяла. Кабардинцы вообще только своим помогают. У них и без русских знакомых и родственников полно. Насколько я помню, у неё ничего из этой поездки не получилось.
Так что пришлось мне сначала устроиться нянечкой в детский сад. Там родители начали возмущаться, что я раздаю детям христианские книжки. Да, вот такой я была несознательный элемент, меня быстренько уволили. Чужим детям, я после этого больше ничего никогда не говорила, только с разрешения родителей книги дарила.
Потом я поработала один сезон гардеробщицей, а потом почти пять лет уборщицей на телеавтоматике.  Там убрать всё было реально за пару часов, а я возилась по 3,5 или 4 часа, такая была копуша со своей анемичностью.
Физически плохо мне становилось, чем дальше, тем чаще. Представьте солнечный яркий день, Кавказ как—никак,  пекло, я иду, а в глазах темнеет до полной темноты. Голова кружится, на всё тело так давит, как будто я кучу кирпичей на себе несу или как минимум, мешок цемента. Я приходила после работы, с неполного рабочего дня! ложилась на кровать и у меня звёздочки перед глазами прыгали и полупрозрачные "медузы" летали, было тяжело и очень грустно.
Верующие меня убеждали, что я должна участвовать в посте, а я чувствовала, что не могу. Нет я пыталась, до 14.00 до 15.00, но до вечера очень редко. На моё счастье, я сначала не поняла условия поста. Я думала, что есть нельзя, а воду пить можно. И до того, как вылечилась,  в нормальном посте, я не участвовала. Это было скорее лечебное голодание с водой. Только вот нужно ли оно мне было в тех обстоятельствах? Это как потерявшему много крови человеку в средние века кровопускание делали, так и этот пост мне был во вред.
Во время поста, я не думала ни о каких духовных ценностях, я думала о том, как мне плохо! Вообще, глюкоза нужна для нормальной работы мозга. А если мозг лишаешь питания, и в таком состоянии идёшь на собрание, что получается? Ты воспринимаешь всё, что там говорится помимо критического сознания. Я не говорю, что там что-то плохое говорится, никто оттуда тебя не пошлёт шахидом стать. Но всё равно эти перекосы насчёт поста и здоровья верующих были конкретные.
Баптисты своими нравоучениями, вносили неустройство в мою душу. Я чувствовала себя плохой верующей, потому что не хочу поститься, а меня на самом деле сначала вылечить надо было!
Вообще кто и как решает, можно ли человеку участвовать в посте? Возьмите любую конфессию, "умник" который убеждает вас поститься, ни разу не врач и даже не порекомендует сначала провериться, а потом решать этот вопрос. Ну ему, с его, чаще всего отъевшимся пузом, всегда виднее, что всем подряд пост нужен. У него от обжорства мысли греховные лезут, ему надо их побеждать постом  и молитвой. Так и представляю попа с огромным пузом и рядом худенькую старушку, как она слушает его нравоучения, о том, что нужно смирять плоть. Так и хочется сказать "Тебе нужно, ты и смиряй!" У баптистов не меньше невнимания к здоровью верующих и давления насчёт поста.
Один раз пожилая женщина с лишним весом больная диабетом, упала в обморок у нас на собрании. Она очень хотела, чтоб её дочь стала верующей и решила вот так молиться, в посте, чтоб Бог услышал. А Богу такая жертва нужна? Она грузная, тяжёлая. Хорошо, что удержали её, когда она осела. На собрании она стояла около скамейки и сразу на неё села. Если б не удержали, могла бы и головой стукнуться.
Долго я пыталась выяснить, что с моим здоровьем. Ходила в поликлинику, там у меня ничего не нашли, отправили к неврологу. Она выписала мне настойку пиона, которую я, конечно, не стала пить. Я итак всё время спать хочу, а она меня ещё больше успокаивает! Так я мучилась до одного случая. Пришла на работу и мне прям там плохо сделалось, видимо давление низко упало. У меня это раньше часто, а теперь раз в два, три года бывает. Я попросила знакомого помочь мне домой добраться. Он нашёл машину и меня подвезли. Потом он спрашивал, что со мной было. Я сказала, что давление упало. Ну не говорить же прямо, что во время месячных плохо стало? Хотя давление тоже упало. Он мне сказал "Никогда не видел такого белого лица, у живого! человека". Он завуалированно назвал мой вид мертвецким!
Это меня уже конкретно допекло, я пошла опять проверяться и попала к гинекологу. Там, да и в поликлинике, выслушала кучу насмешек, по поводу отсутствия половой жизни. Вот мне интересно, если их всех разогнать, для кого-то из нормальных людей, которых они должны лечить, что-то изменится? Два раза я обращалась в поликлиники по серьёзным поводам и они ничего не смогли сказать, хотя ответы были буквально на поверхности. Может ли меня кто-то осуждать, что я не доверяю врачам и чаще использую методы народной медицины, чем их рекомендации? Я за их рекомендациями годами не хожу.
Наконец свершилось! Великое событие! После этого случая моя старшая сестра наконец обратила на меня внимание и сказала:
— Тебе наверно витаминов не хватает, попей соки с медом.
Сок надо было использовать обязательно свежевыжатый, или утром выжимать и часть до вечера можно было оставить. Примерно 50-100 грамм сока, надо было перемешивать с одной чайной ложкой мёда и выпивать утром и вечером, как курс лечения. Я тогда  уже свои деньги имела, начала покупать лимоны и свеклу, перетирала, выжимала и пила около месяца. И, о чудо! Я вылечилась!
Теперь я делаю проще. Ягоды собираю, покупаю летом малину, ежевику, давлю в стакане с чайной ложкой мёда и съедаю. Такого курса лечения на весь год хватает.
Витамины — жизнь! Одни макароны — смерть! Это конечно преувеличение, без хлеба вообще загнёшься, но без витаминов невозможно жить полноценной жизнью. От моей "болезни" не осталось и следа. Ну это, как мне на тот момент на контрасте показалось. А вообще то, что тебе недодали в детстве, невозможно полностью восстановить. Именно в детстве ребёнок строит свой организм из тех продуктов, которые ему родители дают. Это определяет его здоровье и подчас всю судьбу.
Я потом спрашивала мою мать "А чем я болела?" Она, по своему обыкновению сжимала  зубы, наклоняла голову, как бы прячась и уходила от ответа, отходя от меня подальше. Всё время, пока я покупала лимоны, она мне говорила "Зря деньги тратишь, у нас стройка, это дорого, не покупай!" Насколько отец отталкивал меня своими криками, настолько сильнее я была привязана к матери, а в этих обстоятельствах поступил первый звоночек, что не всё в наших отношениях хорошо.
В детстве, если я в чём-то была виновата, я сама всегда шла и рассказывала ей, заметила, что так она меня почти не ругала и что меньше попадало. Потому и слушалась и варила кушать на всю семью. А тут начала догадываться, кто, кроме отца с его криками, испортил мне детство. Он скандалил, она не кормила нормально. В комплекте это было нечто ужасное.
Но тут у меня началась новая жизнь. Я по умолчанию должна была доверять всем верующим, а значит матери тоже. Так что, до конкретных выяснений дело тогда так и не дошло. Мне, чтобы понять характер матери и увидеть как она использует людей, надо было ещё очень много испытать. Никогда не поверю, что ребёнок, который плохо относится к своим родителям и не хочет их видеть, в чём-то виноват. Конечно, разные случаи бывают, но чаще всего ребёнок очень долго прощает и забывает конкретное зло, сделанное против него родителями. Потому что любой нормальный человек хочет иметь семью и хочет быть привязанным к другому человеку. А если именно тебе достались такие родители, ничего не поделаешь, приходится прощать их. Родителям, особенно матери, нужно сделать очень много гадостей, прежде чем ребёнок поймёт, что она за человек и как на самом деле к нему относится.
Самый тяжёлый и отвратительный момент по этой теме, это детский пост. Верующие родители заставляют поститься своих детей в воскресенье утром. Они, голодные, сначала на общем собрании сидят, потом задерживаются на детском. Не все верующие принуждают своих детей поститься, но одну такую семья я знаю лично. У них очень злые, агрессивные дети. Ребенок не умрёт, если не поест один раз в неделю до двух, трёх часов, но психологически это издевательство ему надолго запомнится. Именно агрессия родителей, их принуждение действует потом в их детях. Этакий заряд злости с детства. Остаётся вопрос, кому это нужно? Родители тешут своё чувство собственного величия, не более того.
Что такое пост и зачем он вообще нужен, я поняла гораздо позже, когда одна хозяйка, у которой я работала домработницей, начала меня закармливать как на убой. На самом деле пост вполне можно заменить физической активностью, что я и делала, пока была верующей. Я недолго мучилась этим вопросом. Потому что поняла, или я куда—то иду, работаю, с кем-то общаюсь или я в посте дома. Совмещать было сверх моих сил.
Недавно в 2021 году, одна верующая, проникновенно глядя мне в глаза, посоветовала побыть в посте. Я сначала была в полном ступоре. Во—первых, я пятый год как неверующая, не молюсь и не считаю нужным это делать. Пост без молитвы вообще не имеет смысла. Во—вторых, я как раз болела и моя болезнь предполагает диету и правильное питание. День поста привёл бы меня в ужасное состояние. Этот «гениальный» совет очень грубо мне показал, что верующие вообще не вникают в проблемы тех людей, кому они раздают советы. Ни о каких медицинских показаниях речи нет. Есть авторитаризм и давление на тебя как на ничтожество, которое не может управлять собой. Я могу не есть, но зачем мне это делать? Во время болезни у меня месяцами не было аппетита. Я почти  ничего не ела и потеряла в весе 15 кг. Диетой я довела себя до очень низкого давления. Диета была вынужденно,из-за болезни, а не из-за желания похудеть.  Ситуацию усугублял тот факт, что я в полубольном состоянии тяжело работала. Один раз от пониженного давления я чуть не потеряла сознание, оставшись дома одна. После этого я начала лучше питаться, регулярно добавляла сахар и начала себя чувствовать лучше. То есть ощутить их осуждение «не можешь не есть один день, ты чревоугодница, ты слабая» Это пожалуйста. А разобраться, нужен ли человеку этот пост, у них желания не хватает. Авторитет «хорошего» человека используется верующими явно не по назначению и не разумно. Люди таким «авторитетам» доверяют, а те их заводят не туда.
Регулярно обжираешься? Мысли дурные появляются? Оторви свою пятую точку от дивана и пойди помоги кому-нибудь, тяжести потаскай, убери, принеси, поговори, выслушай, отвлекись. А сидеть дома, не есть, и бороться с плохими мыслями толку нет. Келья, такое себе место для святости, от себя не убежишь, хоть ешь, хоть не ешь.


Глава восемнадцатая
Есть девушки в баптистских собраньях!

Если вы захотите посещать баптистов, то будьте готовы к тому, что ваше время будет полностью занято. Я буду рассказывать свой опыт, на примере Нарткалинской церкви МСЦ ЕХБ. А конкретней, в воскресенье обычно бывает два собрания, утром и вечером, в среду одно — разбор слова и в пятницу одно — молитвенное собрание. Обычно они длятся по 1,5—2 часа, а с учётом дороги до дома молитвы,  уходит весь вечер. Это так называемые общие собрания, то есть для всех. Помимо этого, если ты загоришься желанием петь в хоре, это ещё одно собрание в неделю, у нас оно было в четверг. Занятия с детьми обычно проводят в воскресенье один раз и среди недели ещё раз. То есть, если тебя припашут, убедят, что твоё служение, это занятия с детьми, это будет ещё плюс два собрания каждую неделю. На праздники получается вообще полный аврал.
Поют у баптистов все, даже те, кто абсолютно не умеет это делать. Для этого существует сборник «Песнь возрождения». Дети и молодёжь участвуют пением отдельно и готовится им к этому нужно тоже отдельно. То есть перед праздником, молодёжь там вообще зашивается. Сами поют, плюс ещё с детьми занимаются и их готовят. Те, кто участвуют в благовестии, выходят обычно раз в неделю со столиком и книгами на улицу, стоят, раздают книги или едут в другой город специально на день, пару недель.
Ещё бывают общения в других городах. Молодёжные общие, то есть можно приехать с неверующими знакомыми или родственниками и молодёжные членские, только для членов церкви.
При всём этом надо ещё успевать как-то работать, себе на жизнь зарабатывать. Такой график в принципе не предполагает жизнь вне общины. Общение с родственниками сводится до минимума, если твои родственники не ходят на это же собрание.
Как-то был у нас в гостях дядя, матери брат. Мы ему показывали фото с общений, со строек, благовестия, вообще куда ездили. Он удивился и молча принял к сведению, что мы с верующими находим возможность общаться чаще, чем с родственниками. Теперь его даже на чай не зазовешь, всё отговаривается, что некогда. Так и рвутся родственные связи. Но проповеди убеждают тебя, что всё хорошо, всё правильно, надо посвятить свою жизнь Богу, что родство по крови Иисуса Христа важнее, ближе, оно более постоянное. Чистейшей воды ложь!
Насколько это всё ерунда, вся наша семья имела возможность убедиться на собственном опыте. Правда дошло только до меня одной, я одна совсем ушла от баптистов. Но тогда и я этому всему верила. Меня туда привела мать, а не доверять ей, у меня тогда не было оснований.
Особенно большая нагрузка в подобном мозговтирательстве, позволю себе так высказаться, идёт на молодёжь. То есть несемейных "братьев" и "сестёр". А так как девушек на этих собраниях значительно больше, давление рассчитано больше на них. Я всё время слышала патетические речи:
— Как хорошо, что вы пришли в молодости к Господу!
— У вас есть возможность потрудиться для Бога!
— Вот если б мне (женатому) вернуться в то время, я бы по другому жизнь прожил. Я бы не женился, я бы Господу служил! Если бы, да кабы... Не проверишь, но тогда верилось. Говорит же верующий, он же не может обманывать!
Девушек убеждают, что чтобы выйти замуж и муж был хороший, надо самой такой стать. Надо быть жертвенной, отзывчивой, доброй и т.д. и тому подобная ерунда. Почему ерунда? Потому что замуж вообще не так выходят. Нет на земле мужчины, который бы заставил себя жениться на девушке, которая ему внешне не понравилась и при этом был бы счастлив. Мужчины выбирают прежде всего по внешнему виду. А вот это всё "она человек хороший, отзывчивый, безотказный" существует лишь для друзей. И как факт, во френдзону попадают обычно не самые красивые девушки.
Так зачем же верующие нагло обманывают девушек? Конечно, чтобы использовать в своих целях. Теперь я попробую подробней описать, как верующие припахивают девушек.
Занятия с детьми.
Я с детьми не занималась, но видела это со стороны. Вообще интересно, одни нарожают кучу детей, а другие почему-то должны с ними заниматься.
В Нарткалинской церкви было двое занимающихся с детьми Ольга и Инна. Оля занималась с детьми старшего возраста, а Инна  со всеми остальными. Когда она начала заниматься, было определённое количество детей. Со временем новые рождались, количество детей и групп разного возраста  увеличилось в несколько раз. Но никто и не подумал помочь Инне или вообще заменить. Дошло до того, что когда они переехали, Инну никем не могли заменить с полгода. Потом мамаши всё—таки взяли себя в руки и заменили всё, что Инна делала пять! человек. Как не вспомнить фразу? «Кто везёт, на того и грузят». При этом она работала на стройке, была в числе молодёжи и плюс пять собраний в неделю никто не отменял. Всего у неё получалось вначале семь собраний, два из которых она сама вела для детей и должна была готовиться, потом даже не знаю сколько. Я часто её видела как в воду опущенную. Она реально сильно уставала. А всё для чего?
Эти дети по сути чужие. Будет ей плохо они не придут, и ничем ей не помогут. Прочистка мозгов в среде баптистов действовала так, что она тратила свои молодые годы на чужих детей. Хорошо, что они вовремя переехали. Её мать немка, они уехали в Германию и там Инна вышла замуж. У Ольги  тоже так, только старших детей было меньше.
Плюс к этому матери, родившие много детей, ставились на пьедестал и говорилось "Семейным так трудно, им надо помогать!" И бегали эти молодые сёстры в чужой дом убирать, готовить и присматривать за чужими детьми уже у них дома. На меня эта мозготрёпка в какой-то момент тоже подействовала. Я пришла один раз в многодетную семью, помогла. При этом поняла, что я им своим присутствием помешала днём спать. То есть не мелким, а уже под 5,7 лет детям. При этом возникла мысль "Я тоже хочу хоть иногда днём отдохнуть, зачем мне это нужно? Они уже большие, сами справятся" И больше я ни разу не ходила. Почему мать, нарожавшая кучу детей, не рассчитывает сама, как она за ними будет смотреть? У меня было много своих, более интересных занятий.
Есть женщины в русских селеньях, а у баптистов, есть девушки на которых пашут. Мои мать, сёстры и брат ездили на стройки в другие города. При этом, своя стройка дома, до сих пор не закончена. Они ездили в Благодарный, Ставрополь, Иргаклы и Кизляр, но оттуда даже фото нет. И правда, зачем такой неудобный факт фиксировать, как у верующих бабы пашут на стройке? А вот как строили лагерь в Кисловодске фото остались. Брат так же ездил на стройку в Тулу
Уборка? Да это же самое женское дело! Кто ж кроме «сестричек» будет мыть огромные окна в доме молитвы, убирать  большой зал для собраний? Готовкой еды и уборкой после праздника, тоже занимается молодёжь. Правда на праздник жатвы, готовили все, не только молодёжь.
Официантками поработать? Молодёжь, лучше не найдёшь. Ну не семейным же дамам пятые точки отнимать от скамейки? Забор покрасить дома у старушки? Тут же готова "тимуровская" команда.
При этом о культурной программе не забываем — поём!
Попахали на стройке в Благодарном? В воскресенье поучаствуйте пением в Нефтекумске! Не расслабляемся, замуж за хорошего, не пьющего хочешь? Вот оно уже на пороге!
Как исключительный случай, молодежь собирала детские подарки на Рождество. Я за 12 лет, пока с этими верующими общалась, один раз в этом участвовала. Больше не позволяли, а то конфеты стащу и съем! Обычно семейные к этому делу никого не подпускали. Рождество, это отдельная тема. Сколько же там было конфликтов из—за этих подарков!  Ни одно Рождество не вспоминается как праздник, было такое напряжение, что возникало ощущение, что по тебе каток для укладки асфальта прокатился. Возникали постоянные выяснения, сколько нужно сделать лишних подарков, для неверующих детей и кому потом их отдать. Если на собрание, когда раздавали подарки, приходили чужие дети, воздух звенел. Подтекст этого всего только дети не понимали. Не любила я этот праздник, ни одно Рождество как настоящий праздник не прошёл.
Годами посещать старушек? Да не вопрос, молодёжь тут как тут. Только вот одна странность. Когда время подходило, и оставалось до смерти всего ничего, находилась многодетная семья, которая брала над этими старушками шефство. Соответственно и дом им оставался. Хотя сначала заявляли, родственников нет, будет досматривать церковь, читай молодежь, а потом вдруг появлялась семья. Детей же много,  как-то устраивать надо. Помню два таких случая. Я не говорю, что старушки умирали не в своё время, нет. Но то, что сначала договор был другой и припахивали молодёжь. То есть в этом мы тоже помогали семейным.
Как результат всего этого, у меня не осталось никаких, даже чисто дружеских связей с этими людьми. Ушла, всё пропащая, неверующая, человек второго сорта, чуть ли не бессловесное животное. Как я докатилась до такой жизни и променяла "чистое служение Богу" на "мирскую грязь", расскажу потом. Это всё делала вся молодёжь, а чем я ещё отдельно там занималась, я дальше расскажу.
Недавно я спросила у одного «субботника»:
— Зачем вы девушек обманываете? Как будто где-то, наверно на необитаемом острове, есть некий теоретический мужчина, который прежде чем жениться, смотрит не на внешнее, а на внутренне, духовное состояние девушки? Сколько столетий существует эта сказка, чтобы обманывать верующих девственниц? Потому что только такие девушки не имеют опыта в этих делах и их можно обмануть.
Он поулыбался и увильнул от ответа. Ему самому смешно стало,  от того, как я ему эту сказку преподнесла. Вот за такими сказочными единорогами верующим девушкам предлагают всю молодость гоняться. Не догнала, значит «трудилась для бога» не с чистым сердцем! Для этого надо максимально искренне стать хорошей и жертвенной!
Потом я у него попыталась выяснить, выбрал ли он среди своих детей жертву, которую будет гнобить всю жизнь, чтоб она была домашней рабыней, и даже не задумывалась о своей судьбе вне данной конфессии или о замужестве. Он не ответил. Резкостей они не любят. Для них грубость грех, а воровство всей жизни у конкретной девушки, это мелочи. Значит, у неё судьба такая. А то, что они сами ей эту судьбу делают, наоборот похвально! Они её от «греха» хранят и ей лучше «оставаться так»! То есть никогда вообще не начать жить половой жизнью. По его лукавой улыбке я увидела, что они обманщики и сами это прекрасно знают!Им до сих пор удаётся обманывать девушек, потому что существует мощная пропаганда «Мы святые, нам можно доверять». Да, многим из них можно доверять в денежных вопросах. Но это только потому, что верующие сектанты на мелочь не разменивают свой авторитет. Деньги, которые берут аферисты, быстро заканчиваются, а вот поработить личность, гораздо выгоднее в перспективе. Представить трудно и абсолютно невозможно подсчитать, сколько психологических сил и времени отдаёт каждая девушка за годы подобного обмана.
Недавно я предъявила претензию одному верующему человеку. Я сказала, что они обманывают девушек, что каждая из нас остаётся ни с чем. Он у меня спросил «Я у тебя что-то взял?» Я ответила «Это не так работает! Вы морочите голову, а девушки отдают гораздо больше, чем если бы вы примитивно деньгами взяли!» Но все эти претензии звучат в пустоту. Они считают себя абсолютно правыми во всём.
Мне это напоминает попрошайничество. Люди, смотря со стороны думают, «Бедный инвалид, старая бабушка или даун, ну что они в жизни видят? Как они живут?» Их жалеют и дают деньги, а на самом деле, они в деньгах имеют больше, чем многие здоровые. У каждого оформлена пенсия, им дают продукты знакомые и соседи и плюс к этому прохожие им достаточно много дают деньгами. Часто дающий им деньги, сам живёт на гораздо более скромную сумму. Знаю одного безногого инвалида. Он давно мог бы стать на протезы, но делает этого, потому что здоровый он никому не нужен будет и заработать ту же сумму ему будет тяжело. Верующие так же скрывают подноготную своей жизни. В материальном плане «для Бога» люди тоже немало жертвуют. Обманутые адепты, очень многие услуги, необходимые для существования домов молитвы, делают бесплатно. Начиная от стройки самого дома молитвы, продолжая уборкой и заканчивая занятиями с детьми. А обеспечивают всю эту «сладкую жизнь» забитые девушки. Нет. Они не ходят сгорбленые, с опущенными лицами и голоса поднять не смея. Они внешне почти ничем не отличаются от обычных людей. Часто только опытный физиогномист увидит их забитость. Она внутренне стоит штампом на их душе. «Ты должна, ты рождена, чтоб пахать на других, ты обязана матери по гроб жизни, ты никто и звать тебя никак, ты существуешь только, чтобы что-то делать для бога». Перефразируя известное изречение «Я тружусь для Бога, значит я существую, я нужна для труда, только в этом и есть смысл моей жизни».
Каждый из нас хочет быть кому-то нужным. Но в нормальных человеческих отношениях для этого прилагает усилия и другая сторона. А тут девушка оказывается нужной всем, своей родительской семье, братьям, сестрам, племянникам, служителям общины, руководителю молодёжи, чужим детям, а стать нужным для неё, тупо некому. Нет мужа, не родишь своих детей, остаёшься в пустоте. Вместо того, чтобы строить нормальные отношения со своим мужем и детьми, она тратит всю молодость на чужих людей. Если бы молодые девушки могли чётко понимать, что время жизни это большая величина, но она не бесконечная, может быть они не тратили бы свою жизнь напрасно и не оставались потом одни, абсолютно без всякой поддержки.


Глава девятнадцатая
Обет безбрачия

Теперь расскажу, как я чуть монашкой не стала. Каждый, из бродящих ныне по интернету, слышал или читал о сублимации. Это перенаправление половой энергии на творчество. Чаще всего этот термин используют, когда говорят о человеке, который по тем или иным причинам не может реализовать себя в семье. На мой взгляд, это нечто сродни христианской святости, только без её идеологической основы. 
Только вот как это делать, редко кто может толком объяснить. Обычный человек часто просто не хочет это делать. В 1998 году я не знала, что существует этот термин, но как оказалось, научилась сублимации. Я знаю, что это слово сейчас воспринимается с насмешкой. Но не всегда бывает так, что человек вынужден сублимировать из-за того, что он неудачник. Хотя перспектива стать баптистом многими удачей не воспринимается. Могу объяснить, как это делать с помощью христианства.
Сразу возникает вопрос "Нужно ли это делать вообще?" Любой нормальный человек, в определённое время хочет иметь. свою семью и детей. Расскажу как баптисты пытались меня лишить даже теоретической возможности выйти замуж.
После того как уехал Анатолий, в Нарткалинской общине отделённых баптистов не было своего служителя. Был местный руководящий, а служители приезжали с других городов. Сначала назначили Чистякова, потом он переехал и ему стало неудобно и далеко ездить к нам. Потом назначили Николая Егоровича. Это тот самый, который преподавал мне крещение и платки на девушек надевал. Не знаю, может быть я выглядела как-то уж слишком увлечённой, или он ко всем с таким предложением подходил, но в один момент он задал мне очень странный вопрос:
— Лена, не торопись отвечать, подумай, помолись. Не думала ли ты дать обет безбрачия?
Меня всё это, мягко говоря, неприятно удивило. Я послушалась, не ответила сразу, а потом сказала:
— Нет, я не могу такое пообещать. Может быть не сейчас, но в будущем, я хочу иметь свою семью и своих детей.
Всё это было очень странно. Представляете, в какое положение он ставил девушек? Если даёшь обещание Богу, что никогда не выйдешь замуж, то, в будущем, даже если тебе сделают предложение, ты должна отказать.
Это, если ты неверующая, можно изменить своё мнение. Например, была настроена против мужчин, потом встретила хорошего человека и поженились. А если ты верующая, должна жить по совести, и быть последовательной во всём. Обещания надо сдерживать в любом случае. Иначе, ты идёшь против своей совести, а там уже и ад в пределах видимости.
Как при этом девушка должна себя чувствовать? Всё, я замуж уже не выйду, можно одеваться как чучундра, бесплатно пахать на всех окружающих, мне-то всё равно это всё не нужно?  Вся жизнь в Боге и в служении окружающим? Так, что ли?  Девушку лишают одного из основных стимулов жизни. Не очень завидная доля.
Но со мной у него не прокатило. Я подумала, "Мало ли что будет в будущем. Что я 20-летняя, знаю о себе 40-летней?" Я оказалась права, думаю, такое обещание слишком сильно угнетало бы меня, хотя, возможно, помогло бы более успешно сублимировать. Но скорее всего я превратилась бы в безвольную медузу, которая плывёт по волнам, куда окружающие захотят.
Я до сих пор не понимаю, зачем Николаю Егоровичу это всё нужно было? Он, там у себя, галочки в блокнотике ставил за каждый надетый платок и за каждую, вот таким образом "посвященную" душу? Награду на небесах собирал?
Но теперь я предпочитаю смотреть на мир без розовых очков. Да, возможно, его амбиции сыграли роль, но более реальным мне представляется влияние, или даже конкретное указание самого главного злодея. Не сомневаюсь, что Анатолий Александрович рад был бы, чтобы никто из нас, дочерей моей матери, не вышли бы замуж и брат не женился бы и не имели бы детей. Анатолий не просто переехал, и стал служителем в Невинномысске, но и был выбран ответственным за объединение, то есть за Северный Кавказ. Он и дал указание Егоровичу сделать мне такое предложение. Нам жеж нельзя размножаться, только евреи имеют право это делать! При этом все его дети женаты, там в основном сыновья, и внучки, как только принимают крещение, сразу выходят замуж. С таким влиятельным дедом, это не удивительно.
Не сомневаюсь, что есть девушки, которые согласились дать такой обет и теперь  живут как инвалиды  на всю голову. Я понимаю, когда реальный инвалид не может иметь детей. Он не сможет им ничего дать, возможно передаст генетические заболевания, не сможет позаботиться и вырастить своих детей. Но нормальная, здоровая девушка почему так должна жить? Это дико и неправильно. Да, кстати, келью при этом такой "недомонашке" никто не предоставляет и от мира не отгораживает. Она сама должна справляться со своими искушениями. Сама должна работать и обеспечивать себя. Сама должна разбираться со своими родственниками, искать себе жилье. А чаще всего жить в родительском доме, как прислуга для брата и его семьи.
Есть "избранные", которые работают в издательстве, там же живут и работают, но их мало.
В итоге у меня осталось ощущение успешно пройденной пропасти. Когда взбираешься по крутой, горной тропинке, слева у тебя пропасть, а справа крутой склон и ты неосторожно начинаешь взбираться вверх, справа от тропинки, так в пропасть сорваться ещё легче. Не надо брать на себя больше, чем можешь понести. Обет безбрачия был сверх сил и мне абсолютно не нужен.


Глава двадцатая
Чем бы дитя не тешилось...
Вопросы

Итак сублимация. Любой негатив легче победить на уровне мыслей. Когда он перешёл в область желаний, слов или дел, уже бывает поздно. Думаю, причины такого поведения в среде верующих итак ясны — вне семьи это грех, нельзя. Свято место пусто не бывает, как известно и моя голова нуждалась в интеллектуальном напряжении.
Я начала читать библию. Давно хотела знать, что именно в ней написано, а что является байками. Нет, там нет про украденные цыганами гвозди, которыми прибили Христа. Подобные сказки я выяснила быстро.  Это огромный сборник афоризмов. В ней очень мало повествовательного, а где есть, говорится крайне коротко.
К 19 годам я перечитала все книги, что были в пределах доступности, дома и в библиотеке. Мне всё это стало скучно, нудно, не интересно. Примерно за пол года до того, как я пошла к баптистам, перестала читать вообще. Я чувствовала себя девяностолетней старухой, которая знает всё. Хотя, что я тогда знала, сейчас не помню. Я читала в основном фантастику и исторические книги. Сыпать цитатами до сих пор не могу, так что это было скорее пополнение словарного запаса, чем систематические знания. Там кто-то, помнится, смысл жизни искал, а мне это было скучно "Зачем его искать, он есть что ли?"
После того, как я пришла к баптистам картина резко изменилась. Я начала не просто читать, а изучать библию. Как же я хотела тогда иметь "Симфонию"! Это словарь по библии.  как поисковик на компьютере, с той только разницей, что "Симфония" была создана гораздо раньше компьютера, на русском языке в начале 20 века, ну и книга, соответственно, одна, а не вся информация в кучу.
Мне жизненно была необходима интеллектуальная нагрузка. Баптисты объясняли, что мирские книги читать нельзя, телевизор смотреть тоже. А вакуума в разуме не бывает. Или ты его заполнишь чем-то нужным или он сам заполнится чем-то вредным. Это лицемеры позволяют себе только делать вид, что они верующие, а я должна была контролировать каждую мысль.
Естественно, у меня возникали вопросы и я их задавала. Дело в том, что я видела в библии много несоответствий и нестыковок. Они в основном касались несоответствия  ветхого и нового завета. Я составляла списки вопросов и задавала их всем подряд. Так я выяснила, кто из верующих лучше знает библию и спрашивала уже у них. У нас в городе это был Леонид Пугачёв, а с других городов, я общалась в основном со служителями.
Преодолевая свои комплексы, я начала общаться с разными людьми, в основном это были мужчины служители. Они все женаты, если возникнут вопросы. Общалась я на равных. Как-то не могла я принять тот факт, что верующие считают женщин ниже по положению, менее способными и умными. Ум в штанах, что ли? Или его гормоны мужские генерируют?
Насколько я знаю, есть жёны, которые своим мужьям пишут проповеди. Я подходила с позиции равенства. "Объясни мне или я не поверю, докажи мне, что ты прав". Короче, я всех достала своими вопросами. Но мне позволено было, меня терпели, я же полтора года была некрещёная, со мной надо было осторожно обходиться.
Как-то с Егоровичем у меня получился очень показательный разговор, можно сказать Битва Титанов. Не в смысле я титан, нет. Титаны там были Русские Языческие Боги в моем лице и Христос при его, Николая  Егоровича представительстве.
Я не могу дословно передать этот разговор, я даже тему беседы забыла, но одно помню хорошо. Николай Егорович называл текст из библии, а я ему в ответ по теме, говорила русскую поговорку, он текст, я поговорку. Так мы поперепирались немного. И как вы думаете, кто победил? Конечно русские боги! Житейская мудрость в поговорках, заткнула библейские тексты, а Николай Егорович заткнул меня, надавив своим авторитетом. Только до меня тогда ничего не дошло. Я подумала, что поступила нехорошо, что спорила и лучше бы я молчала.
Служители бывают разных видов:  диакон — что-то вроде казначея, заведует деньгами, пресвитер — преподаёт крещение, принимает исповедание, молится о детях и вообще всю духовную ответственность несёт и служитель-учитель — тот, кто лучше других библию знает. Так вот учитель у нас на Северном Кавказе был только один — Вадим Лолаев, осетин.
Поговорить с ним  мне удалось на общении в лагере в Кисловодске. По своему обыкновению я начала доставать его своими вопросами. Не помню, о чём мы говорили, но он не смог мне ответить на какой—то вопрос. Я же не просто вопрос задавала, я выслушивала ответ и уточняла непонятное. Его это по видимому уже достало, и он сделал одну не очень хорошую вещь. Он перешёл на личности.  Конечно не грубо, но с таким толстенным намёком, который невозможно было не заметить. Он сказал, что у гармоничной личности, нет желания носить одежду с резкими, контрастными линиями.  Я тогда просто в ступор впала. От людей возвещающих высокие идеалы, бестактности как—то не ожидаешь. День и ночь, небо и земля! Память моя, что ты со мной делаешь?! Я до сих пор помню в какой одежде я была, когда с ним разговаривала. Серая кофточка с чёрными полосами и длинными рукавами. Казалось бы, максимально приличная вещь! К чему бы ещё прицепиться, если не к полоскам на кофточке? Я задаю вопросы, потому что я не вполне гармоничная личность и это даже по одежде видно! А может у меня просто мозги работают и я вижу несоответствия? Обидно было. Я вообще-то одевалась в секонд-хендах, не только потому что там были кофточки с длинными рукавами, но и потому что там одежда дешевле была. Больше я к Вадиму с вопросами не подходила — отшил. Интеллект он свой при этом не показал, скорее превозношение. Закончились мои вопрошания дома в Нарткале. Леонид Пугачёв решил зайти с другой стороны.
Мой разум убедить до конца он не смог, конечно, не с его образованием! Хотя он больше года, не меньше, оставался каждый раз после собраний и отвечал на мои вопросы. Он из ДВР — детей верующих, но сообразительный, и немного другой школы, если так можно сказать, в отличие от местных. Он переехал из Уфы, женился и остался в нашем городе. Лёня просто предложил мне самой отвечать на свои вопросы. Как это? Очень просто, заняться подгонкой фактов под результат.
— Ты чувствуешь покой? — спросил Лёня.
— Да — отвечаю.
— Тебе хорошо с Богом?
— Да.
—Ты хочешь в мир уйти? Туда где пьянка, наркомания, где люди избивают и убивают друг друга? Где мужья избивают жён, изменяют им, бросают детей?
— Нет.
— Вот и сама подумай, кто прав и где истина.
Всё. Все вопросы отпали. В сравнении с церковью, мир проигрывал. Отец пил и скандалил, зять тоже нервы хорошо мотал. Если б не терпение сестры, мои племянники остались бы без отца. Себе такой судьбы я не хочу. Так что, разум, заткнись пожалуйста!
Я начала раздавать христианскую литературу. Только по своему желанию, никто не принуждал. Беседовала с разными людьми и мне в голову начали приходить ответы на вопросы. Даже на те, на которые я фактически не знала ответ. Это было чудо, которое отодвинуло все сомнения до того периода, когда уже сами верующие начали меня выгонять из своего собрания. Итог, почему вполне образованные и не глупые люди ударяются в религию — мир не настолько хорош. В чём, я по пунктам выше перечислила. Верующие давят своим авторитетом, создают впечатление знающих. И они часто действительно знают по библии больше вопрошающего, но это не значит, что у них истина в последней инстанции.
Как сублимировать, первый пункт — занять свои мысли тем, что тебя увлекает, каким-то интересным, новым знанием.


Глава двадцать первая
Рисование и тексты

Продолжу свой рассказ, чем тешилось великовозрастное дитя, вместо того, чтобы заниматься нормальными человеческими делами, то есть выйти замуж и детей рожать. Я не могу здесь разделить обычное рисование от христианских текстов, потому что рисовать мне хотелось, а тексты имели практическое применение. Из-за текстов я пошла в художественную школу, немного научилась рисовать, не мне судить на каком уровне и научилась пользоваться компьютером.
Вообще, хвалиться мне нечем, потому что мои способности до сих пор не получили какого-нибудь существенного материального вознаграждения. Всё я использовала в так называемом «труде для Бога».
С детства я мечтала научиться рисовать. Помню как рисовала акварельными красками, смешивала их, как научилась отличать на глаз оттенки, сколько каждого цвета в определенном оттенке. Моя мать, всю жизнь проработавшая штукатуром маляром, не видит их. А я вижу, могу на глаз определить сколько и какой краски нужно добавить, чтобы получился определённый оттенок коричневого-бежевого, в побелке как раз эти оттенки чаще всего используются. Помню как меня тянуло к набору, который моя мать купила старшим сёстрам, там было столько цветных карандашей, набор разноцветных мелков! Но нам, мелким, не разрешали это всё трогать.
Как-то раз в детстве я пришла в художественную школу. Она находилась недалеко от нашего дома. Вывели нас в парк, рисовать пейзаж. А у меня зрение было плохое, но я долгое время об этом не знала. Я там ничего не поняла и не увидела, что рисовать. Ребёнку проще с картинки рисовать, чем вот так, сразу с натуры. Я не поняла где должны быть границы рисунка, что и как вообще рисовать. Похоже, это был не первый класс, но точно я сейчас не помню. Потом я подумала, что не хочу ничего просить у матери, это же нужны были краски, карандаши, ватманы, нужно было платить за художественную школу. В детстве, из-за скандалов отца, жить не хотелось, не то, что учиться. Я подумала, что лучше этот вопрос вообще не поднимать, спокойней будет. Так я это дело и бросила.
В свободное время я больше читала и этим испортила себе зрение. Гораздо позже, уже в старших классах, учительница по алгебре заметила, что я не вижу то, что она пишет на доске и сказала мне пойти зрение проверить. Странно, чужой человек обратил на меня внимание, а мать и сёстры нет? Причём мать сама всю жизнь в очках ходит. Ничего странного, в этой семье это закономерность. Она всегда существовала, только я, глупая, этого долгое время не замечала.
Когда мы переехали в свой дом, моя вторая сестра начала ходить к баптистам и меня попыталась привлечь. Она перевела трафаретом текст и меня попросила раскрасить внутри со словами «У тебя аккуратней получится». Это был текст 1Коринфянам 13 глава. Там говорится о любви. Любовь, долготерпит, милосердствует и т. д. Неужели? Сестра заметила во мне художественные способности? Интересно, на что способны баптисты, когда хотят кого-то привлечь. Потом они же годами игнорировали мои способности.
Конечно, пока я раскрашивала, текст прочитала. Мне слова очень понравились. Я вообразила себе, что в среде верующих есть мужчины, которые способны вот так любить. Логично же, раз говорят об этом, значит исполняют? Нет, не исполняют. Как потом оказалось, этот текст говорит о том, что ты должен так любить, а к себе можешь и не ждать такого отношения. И вообще там о любви Божьей. Стыдно должно быть за такие странные мысли!
Я раскрасила и допустила мысль, что если бы я ходила на собрание, я бы там тексты оформляла. До этого я уже успела заметить, что икон у баптистов нет, а они закрепляют тексты из библии на стены. 
Когда я сама пришла к баптистам, смотрела на тексты, которые там висели и мне оформление совсем не нравилось. Не нравилось и то, что висят одни и те же тексты долгое время. Уже через несколько месяцев я предложила верующим свои услуги по оформлению. Не знаю откуда я взяла, что у меня получится. Раньше я никогда этим не занималась. Рисовать буквы я не умела, каллиграфическим почерком не владела, да и сейчас не владею.
В принципе, почти всё, чем я занималась, находясь в среде баптистов, было по моей собственной инициативе. Те дела, что я делала с небольшой охотой, я описала в предыдущей главе. А вот оформлять хотя бы что-нибудь, мне самой очень хотелось. И мешать мне в этом никто не стал, потому что я была ещё некрещенной. Первый текст я сделала на Троицу 7 июня, а крещение приняла позже, больше чем через год. У баптистов отношение к новообращенным сильно отличается от отношения к уже своим членам церкви. Не принявших крещение ещё надо затягивать, они легко могут уйти. Поэтому тогда мне никто не мешал, даже мать не была против, хотя я начала на это дело своё время и деньги тратить. Не великие правда деньги, в семье маляров краска всегда найдётся, а на ватман мне давали церковные деньги. Плоттеров тогда в свободном доступе не было, распечатка крупных текстов делалась в типографиях за большие деньги, так что верующие обходились своими силами. Способных людей — художников, в среде верующих всегда хватало. Но в Нарткалинской церкви не было никого.
Сначала я рисовала тексты так. Очищала грифель простого карандаша, брала обломок примерно 2,3 см. чертила линию по которой должна пройти строчка, и рисовала грифелем как пером на всю ширину просто от руки своим почерком. Потом карандаш внутри стирала, а контуры очерчивала чётче и внутри раскрашивала краской. Примитивно, зато бесплатно. Таким образом я поняла принцип написания пером.
Потом я начала вычерчивать каждую букву. Всё  я рисовала без компьютера. Я теперь могла бы создавать новые шрифты. Только всё упирается в деньги, нужен компьютер помощнее, чем у меня сейчас есть.
В 2000г. я видела, что всё ещё делаю тексты примитивно, поэтому захотела научиться это делать более профессионально. Я  ходила в библиотеки, брала нужную литературу, конспектировала и чертила, чертила. Все мои тексты, не смотря на непрофессионализм, висели на собрании, то есть реализация была. Верующие часто видели, что что-то в буквах не так, с компьютерным набором и тогда уже сравнивали, но что именно, не могли сказать. А я постепенно, от текста к тексту училась.
Я видела, что глазомер у меня не ахти. И с рассуждениями «Хочешь трудиться для Бога, делай это на самом высшем уровне!», я снова пошла в художественную школу. Это был мой второй заход в художественную школу.
Мать и старшая сестра, как раз нас всех припахивали в теплицах. А я посмотрела на это, посчитала своё время и решила так. Раз у меня есть время на эти теплицы, на работе я тогда была занята 3,4 часа в день, я найду время и на художественную школу. И с 2000 по 2002 годы, я училась вместе с детьми. Директор художественной школы, женщина, вошла в моё положение и позволила мне заниматься и платить за себя, как за ребёнка. Ну как же можно было помешать, ведь у человека мечта! Моей мечтой правда было рисовать портреты, а не тексты, но это уже мелочи. Я подумала, одно другому не мешает. Вот так, вместо того, чтобы получать высшее образование, я, в свои 22-24 года, догоняла своё упущенное детство.
Вера, вернее как её интерпретировали баптисты, накладывала свои ограничения. Как верующему человеку, который молится Богу рисовать обнаженного человека? Никак. Поэтому я прекратила заниматься в художественной школе после двух лет обучения, немного разработав глазомер и порисовав там натюрморты, пейзажи и части лица по статуе. Правда был там один портрет с натуры, который я подарила владелице внешности, с которой мы вместе учились. Он, на моё удивление неплохо получился. И ещё свой и портрет матери я тогда нарисовала.
Что бы я не делала, меня всегда сопровождала зависть людей. И достать она могла, конечно, прежде всего через самых близких. Дома «длинными зимними вечерами», которых становилось всё меньше, мы слушали христианские аудиозаписи. Раньше собирались около телевизора, теперь около магнитофона. Я попыталась нарисовать сестёр, мать и брата. Они увидели мои недорисунки, а показывать неоконченные работы вообще никому нельзя, и жёстко раскритиковали. Потом уже через годы, я рисовала портреты с фото. Это уже был мой третий подход к рисованию. Не идеально похоже, но что-то есть. Они у меня живые, улыбаются. Уже более опытным взглядом я рассматривала те наброски, сделанные в 2002-2003 годах и что я вижу? Они похожи! Правила не нарушены, глазомер уже тогда на нормальном уровне, зачем им надо было меня критиковать? Один ответ, только зависть. Сиди не высовывайся, ты ничем не лучше других! Почему бы тогда не дать возможность мне развиваться? Почему бы не привести ещё в детстве в художественную школу и сказать, «Учись доча, мы тебя любим, мы тебя поддерживаем»? Нет. Отцу надо было пить, а матери некогда, она  часто, за двоих работала. Ладно, времени не вернёшь, но почему бы не поддержать меня хотя бы в 22-летнем возрасте? Нет. Упоротому в своей вере баптисту, во всём видится призрак греха. Никто и не подумал предложить мне получить хотя бы заочно, высшее образование по профилю. А у меня самой денег не было. Я и представить себе не могла, что смогу ездить куда-то на сессии. У нас стройка, денег нет.
У наших родственников, сестёр моей матери, у многих были художественные способности. Дедушка построил двухэтажный дом, а его дочери изрисовали его пейзажами. Как мне нравилось ходить к ним и любоваться на это! Они делали на стенах так называемые окна, рамочки из гипса, а в центре рисовали пейзажи. Пейзажи были и на балконе, на втором этаже дома дедушки, на доске закрывающей низ балкона и на воротах. Как я хотела, чтоб наш дом выглядел так же. Но мать мне не позволила ничего разрисовывать. Сказала «С твоими рисунками потом дом не продашь». Даже на старых воротах, которые она недавно поменяла и выкидывает, не разрешила мне рисовать. Пророк без чести... Она считает мои рисунки какой-то мазней. Ей не нужна была художница, ей нужна была бесплатная уборщица и работница теплицы.
С какой завистью я потом смотрела, как тётя, сестра матери, покупала своим детям специальные ножи, для вырезания фруктов, красивые пушистые нитки для ковров — художественных работ, все необходимые краски, как она их поддерживала, вдохновляла! И самое главное, они всё это имели в детстве! Теперь эта тётя с дочерьми, делает на заказ очень красивые торты. Применяют свои способности в бизнесе можно сказать.
Как-то по объявлениям я видела вакансию разрисовывать стены, в 2016 году обещали до 100т.р. зарплату. Я знаю, что у меня получилось бы, но примеров работ нет. Мать уезжала зимой три года подряд, на 4-6 месяцев. Я хотела нарисовать на наших стенах против её воли, пока она не видит. Но так и не смогла, своей работой очень занята была.
Я в 2002 году купила себе набор для батика, выполнила итоговую работу в художественную школу, триптих, три связанные работы.  За неё дали премию, и чтобы меня не светить, я же взрослая и не должна была учиться с детьми, эту премию получила девочка с художественной школы. Меня даже на эту выставку не пригласили. Деньги, конечно, передали потом. Хорошо, что я отучилась вообще, но поздно всё это было и неуместно.
В 2002 году никакого практического применения портретам и пейзажам не было. У нас вроде курорт, но людей почти нет, да и война в Чечне была рядом. Рисовать сидя на улице, я бы не смогла, я и сейчас не сумела бы. Я рисую портрет за 3,4 дня по фото и не факт, что заказчик одобрит, не всегда похоже получается. Такой опыт годами нарабатывается, даже при наличии способностей. Попытка монетизировать способности не удалась. Всё нужно делать вовремя.
А для собрания я делала то, что имело практическое значение. Постепенно я перешла к более сложному оформлению текстов. Мои тексты скорее напоминали декоративно—прикладное искусство, чем просто надписи. Я рисовала не просто красками на ватмане. Иногда рисовала пейзажи под текстом, так, чтобы буквы оставались контрастными, но это как аккомпанемент на фортепиано, а не самостоятельное произведение.  Хотелось, чтоб текст служил дольше, а ватман со временем желтеет и искривляется. Поэтому я начала использовать плёнки самоклейки, или покрывала рисунки на ватмане лаками.
Часто я сидела с текстами ночами. Как-то ночью в закрытом помещении увидела тени от резинового клея. Текст был большой, и клея много. Всё это было токсично, я просто чудом тогда не отравилась. Старалась работать под навесом с такими материалами, но не всегда получалось. Иногда сроки поджимали и приходилось сидеть ночами. Это серьёзно повредило моё здоровье, у меня теперь бывает нарушение сна. Постепенно я достигла такого уровня профессионализма, что мне стали заказывать тексты на общения. У себя в городе я оформляла новый текст на каждый праздник — Рождество, Пасха, Жатва, иногда Благовещение, Крещение, Троица, это уже когда на основные три праздника подходящие тексты уже были, и в нормальном состоянии. На Рождество кто-то иногда городил пещеру, натягивали на всю стену тёмную ткань, звёздочки лепили, а я делала текст. На Жатву тоже помимо основных тестов, я оформляла разные смысловые натюрморты по теме.
Как связать психологию, наши внутренние качества и плоды? На жатву обычно оформлялась витрина — куча плодов с библией во главе.
Я украшала плоды с надписями:
Любовь — бананы, множество качеств из одного источника, как ветвь бананов. Там я наклеила качества любви из 1 Коринфянам 13 глава — долготерпит, милосердствует и т.д.
Вера  — крепкая как орех,
Долготерпение — длинная  фасоль,
Хвала — ароматные плоды, я выбрала апельсины,
Мир — гладкий, как баклажан,
Радость — сладкая как малина,
Правда — горькая  как чеснок,
Пожертвования — как  зёрна в кукурузе,
Милосердие мне напомнило гладкие помидоры, а
Благовестие капусту, много слов.
Это оформление было с небольшими четверостишиями, которые всё объясняли. Но среди верующих почти никто ничего так и не понял.
Один раз я поставила сосуды, один с «золотыми» яблоками, другой с гнилыми, всё было покрыло лаком или бронзовой краской. Рядом стояли сосуды, с пшеницей наклонившей стебли под тяжестью зёрен, и с «плевелами», сухой травой выше пшеницы. Я поставила посередине зеркало, на котором были нарисованы язычки пламени и написан текст «Огонь испытает дело каждого»  Каждый мог, подойдя, увидеть своё лицо в зеркале и в огне. Мысль была спросить всех видящих — «Ты каков?» Обличающе! Для меня полёт фантазии, а для окружающих — негатив! Это «верующие» настолько библию не воспринимали.  И так далее, я позволяла себе фантазировать, не замечая зависть и негатив, который меня окружали.
Общения были  два раза в год членские, для уже принявших крещение, два раза в год общие. Получалось, вместе со своими в нашем городе — семь основных текстов в год. Так как зал для общений выбирали большой, то и основной текст должен быть не маленький. Там уже были тексты на 4 ватмана минимум.
Потом, так же как моя мать, сёстры и брат ездили по разным городам на стройки, я ездила оформлять дома молитвы. С этой целью я сама напросилась в Моздок, в Зеленокумск, в Беслан и в Зеленодольске, что под Казанью, как-то по пути тоже дом молитвы оформила. Ну и у нас в Нарткале, конечно, дом молитвы не остался без моих текстов. Причём оформление Нарткалинского дома молитвы, я делала всё ещё не умея работать на компьютере. Эти тексты и до сих пор висят. После того, как я поработала за компьютером, смотрела на эти буквы, они вполне нормальны, уравновешены, глазомер и тогда уже работал нормально. Только вот, если бы я сейчас это на компьютере набирала, я бы чуть больше фона оставила. А так, качество неплохое.
Моё оформление часто напоминало ДПИ, декоративно-прикладное искусство, плюс я подключала мозги. То есть я старалась оформлением выразить какую-то мысль.
Я делала тексты из зёрен на праздник жатвы. Сеяние и жатва, думаю смысл понятен.
На Рождество тексты делала иногда полностью из новогодней мишуры или комбинировала фон из ткани, а буквы из мишуры.
Я вырезала буквы из переливающихся голографических картинок, так чтоб картинки на какой—то мысли акцентировали внимание.
Под чеканку я сделала текст «Господь да владеет вами» с мыслью — это слово должно быть железно.
Как-то сделала текст своим методом батика, где вместо клея использовала выжигатель, прорезала тонкие линии, чтоб краска по ткани не пролилась и чтоб буквы были ровными.
Из светлых, мягких тряпочек, плюс буквы из меха, я сделала текст «Будьте братолюбивы друг к другу с нежностью». Мысли были такие — нежность светлая, мягкая, не квадратная, фон там был на основе моего рисунка узоров.
На оформлении «Видимое временно, а невидимое вечно», у меня летели осенние листики со снегом, гербарий плюс распечатанные и купленные снежинки.
Я делала отдельные буквы из пенопласта, которые мы потом меняли на каждый праздник, цепляя их за леску, стоя на высокой лестнице чуть ли не под потолком. Я выжигала тексты на фанере, на кафедре, на ящичке для пожертвований и просто на фанере размера А4, дарила верующим.
Баптисты меня очень просили и убеждали, делать тексты одинаково, просто, но мне это было скучно. Естественно, всё это я делала бесплатно. По идее мне должны были давать церковные деньги на материалы, но мне тогда смешно было брать 6 рублей на ватман, когда я на этот же текст потратила на ткань, стразы, и вообще на всё оформление, около 400р. Это не каждый раз, оформление было разное, размеры тоже и суммы получались не одинаковые. Церковные деньги на мои причуды не выдавались.
Иногда верующие с других городов пытались повторить мои «шедевры», но у них это очень плохо получалось. Если я наклеивала на буквы прозрачный скотч и они хорошо отсвечивали по сравнению с матовым фоном, то повторюшки, лепили яркие, броские плёнки. Да, это оформление тоже было контрастным, но скорее напоминало цирк, чем собрание верующих. Такое может быть пойдет для детей, но не для христианских текстов на общем собрании.
Я должна была учить других. Нужно было организовывать курсы по оформлению текстов. Так как те надписи, что уже начали распечатывать с помощью плоттеров, скорее напоминали не идеально ровную, расцвеченную колбасу, зачем—то подвешенную на стену, чем творчество. Никакой мысли такое оформление на несло. Но мужики баптисты предпочли меня выжить из своей среды. Им не нужна была конкуренция, что им до какого-то творчества, мелочь какая!
Так я проработала художником оформителем, 12 лет для одной организации баптистов, и ещё 4 года для другой, вместе 18 лет. Понимали ли верующие весь смысл моих текстов? Тот, что я хотела вложить? Думаю нет, не все и не всегда. Мне высказывали свои претензии на членских собраниях, люди воспитанные в этой среде и в принципе не способные понять мои мысли. Образование верующих детей ограниченно и уже взрослыми они так же не могли меня понять. Но на тот момент я не считала это важным. Всё это время, против меня накапливался негатив, но тогда я этого не понимала.


Глава двадцать вторая
Меркантильные интересы

В 2003 году моя третья сестра, вышла замуж. Немного расскажу о её муже. Его отец по происхождению украинец, из бандеровцев. Видимо в связи с его работой, они жили в Южно-Сухокумске в Дагестане, там есть нефтеразработки.
Наш второй зять, по образованию юрист, очень приметный в городе человек. Он очень полный, на момент свадьбы с моей сестрой, он весил 190 кг. Самый большой его вес, насколько я знаю, был 260 кг. Его мать сама была полной и  его перекормила ещё в детстве, а потом он от неё не отставал.
В городе всего 10 тысяч жителей и его все знают. Он у них там веха отсчёта, полный, высокий, ещё и русский. "Я учился с ним, в одном классе, а я на год позже, а я работал вместе в администрации".
Его мать родила своего первого сына, развелась и через  двенадцать лет снова вышла замуж, тогда и родился наш зять. Первый сын оказался не ко двору в новой семье и она отправила его к деду, к своему отцу в Украину. Там получился какой-то конфликт и дед зарубил топором своего внука. Я не говорю, что теперь его второй внук чем-то плох или несёт грех деда, но, согласитесь, не каждый захочет иметь в своём архиве такие семейные истории.  Всё это мы узнали потом. Вроде бы среди верующих, не совершаются браки необдуманно, но как оказалось мы и о своей будущей снохе, жене брата, очень много важного не знали. У баптистов считается так, покаялся, изменился, всё старое зачёркивается, ты новый человек. Настолько новый, аж блестит на солнышке, как монетка! А когда живёшь годами рядом, общаешься, всё это  проявляется. Говорят, где хохол прошёл, там еврею делать нечего. Это как раз присказка про нашего второго зятя.
Здесь хочется упомянуть о двойниках. Есть такие люди, абсолютно не родственники, которые похожи больше, чем родные сестры или братья. Девушка на девушку, я имею в виду. Как оказалось, в нашем Кавказском объединении,  такой двойник был у моей третьей сестры. Её звали Оксана Кушнир. Наш будущий зять, сначала сделал предложение ей, она ему отказала. Видимо, его вес её отпугнул. Он заметил похожесть моей сестры и сделал ей предложение. Она не отказала. И вот тут начались их мытарства.
В планы Анатолия Александровича не входило, чтоб кто—то из нас вышел замуж и чтоб брат женился. "Братья", а по сути абсолютно чужие люди, собирали братское и обсуждали вопрос, можно ли им пожениться! Дело в том, что в случае с нашим зятем зацепиться  было за что. Он, пока был неверующим, хорошо погулял, и рассказывал об этом среди верующих. Не только служителю на исповеди, а всем подряд хвастался. Поэтому эти братцы долго и не один раз, решали, могут ли они с моей сестрой создать нормальную христианскую семью. Вот так они их приблизительно с полгода мучили. Настоящей причиной всего этого была ненависть Анатолия, а не гулянки зятя, потому что по идее всё, что было в мире, после покаяния прощается и должно быть забыто.
Сейчас сижу и думаю, не поженились бы они и не было бы моих племянников. Какие они всё-таки... не буду ругаться матом, идиоты! Моя третья племянница, первый ребенок, третьей сестры,  вообще врожденная интеллектуалка, и просто хорошая девочка, не представляю, как она могла бы не родиться. Да и двое её братьев, тоже отличные ребята. Баптисты серьезно пытаются себя поставить на место Бога, и вершителя судеб!
На моё счастье, я не была замужем, пока общалась с баптистами и не ощутила на себе, как эти же служители выспрашивают семейных верующих о их личной жизни. Но наслышана об этом. "Чтоб ложе было непорочно", на общениях для семейных проповедуется о брачном целомудрии. Есть добрачное целомудрие, то есть ни с кем и никак, а есть брачное, то есть только с женой и в определённых позах. Не думаю, что после подобных вопросов, я не послала бы их совсем. Служители баптисты слишком много на себя берут.
Вышли все сроки, зять настоял на своём, а я не сомневаюсь, что братья ему предлагали и другие варианты и они с моей сестрой все-таки поженились.
Здесь стоит упомянуть о сватовстве. У баптистов на этом мероприятии присутствует служитель. Со стороны зятя, это был Юра Панченко, кизлярский служитель.
Панченко  настаивал на том, чтоб провести свадьбу в Южно-Сухокумске. По планам братства, в разных городах, время от времени проводились служения благовестия. Когда ходят по домам, раздают литературу, приезжает "агитбригада" в лице какой-нибудь молодёжи. И соответственно идёт отчёт о проделанной работе наверх, ответственным служителям. Так вот Юра Панченко хотел присоседиться и провести подобное благовестие за наш счёт. Там же и кушают после собрания, а тут свадьба, мы всё оплатим. Только вот он не учёл одной маленькой детали. Со стороны зятя одна мать и он, родственники из Украины  не приедут, далеко. А с нашей стороны как минимум 80 человек. Конечно они все не поехали бы в другой город на такое расстояние. У кого-то с работой проблемы, с маленькими детьми можно только днём выйти. А там, элементарно, где такой куче ночевать? Моя мать поняла, что если сейчас не настоять, она конкретно обидит родственников. Это не третье родство, это её родные сёстры и братья, да и с Нальчика ещё кучка родни, не надо забывать. Я тоже влезла со своим но, "Нашим родственникам тоже надо благовествовать!" Окончательно всё решила реплика зятя:
— Не подумайте, что у меня меркантильные интересы...
Ох, сколько раз потом, мы видели эти самые интересы! Но в этом случае наши интересы совпали. Свадьба была в Нарткале.
Как раз перед свадьбой, одна неадекватная бабушка баптистка, позволила себе такое же неадекватное высказывание. Она была у нас на собрании чем-то вроде бухгалтера-казначея, заведовала деньгами. Ей ли было не знать, сколько моя мать отдавала на стройку, как выписывала стройматериалы, сколько времени мы там тратили? За это же время можно было бы неплохо для себя заработать, но мы ходили на стройку дома молитвы. Она сказала так:
— Новиковы, если не могут деньгами, пусть хоть на стройку ходят!
Как будто бы раньше не ходили и нужно её указание. На самом деле, она по заказу Миши Маркевич, во всеуслышание оправдывала то, что он сам на стройку не ходил. Эта реплика была рассчитана на старушек, которые не в теме. Все видели, что Миша, да и остальные "братья" почти стройку не посещают. А теперь можно было сделать вывод, что они как раз деньгами и жертвуют. Ага! Имея 8 детей он как раз свободными деньгами располагает!
Это всё мою мать серьезно задело. Как это не деньгами? Мы бедные? Такое отношение к нам?  Поэтому она решила на свадьбе моей третьей сестры не ударить в грязь лицом. Она организовала четырнадцать блюд на столы. Все были очень удивлены. Только вот нужно ли было удивлять и вообще что—то доказывать таким посредственностям и неадекватам?
Мать зятя и его соседи, побывали на свадьбе у нас в городе. Им у нас очень понравилось. У нас не только тепло и светло, но и воды и зелени много. Сестра переехала в Южно—Сухокумск и началась их жизнь в ожидании переезда в Нарткалу. Так они прособирались девять лет. В это время родились мои племянники. Всех их сестра рожала в Нальчике, жила у нас до родов и после, по пол года. Только после родов третьего, зять их быстро увёз. Не помню какая муха его тогда укусила. То есть мы их постоянно встречали и провожали.
Каждый раз они ехали на своей машине 363 км. Сначала это была такая раздолбайка, что они как—то раз двенадцать часов ехали расстояние, которое можно было, за четыре часа преодолеть. Это было зимой, уже с маленьким ребёнком, они несколько раз останавливались, чтоб отремонтироваться. Конечно, они хотели уже переехать и не мучится так. Но нужно было продать дом в Южно-Сухокумске и найти работу в Нарткале.
Не зря поговорка упоминает хохла, ох не зря. Когда они приезжали, зять занимал моей матери деньги, а она на эти деньги их же и кормила. Не все продукты, конечно, на все никаких денег бы не хватило. Она их принимала как родственников, а он по родственному не мог сам себя обеспечивать. Он у нас отпуск проводил! Где-то работал, а отдых мы должны были оплачивать. Кроме этого, во время их посещений, за газ и электричество тоже кругленькие суммы уходили. Они как-то купили упаковку туалетной бумаги и потом долго возмущались, что она у них быстро ушла, пока они жили у нас. Мы просто были в ступоре от такой мелочности и неадекватности. Мы раньше время не считали, когда старшей сестре в теплицах помогали и такое отношение в семье было впервые.
Моя мать вообще любительница сажать всех себе на шею и ложиться тряпочкой перед чужими. Только со своих умеет требовать. Как раз её отношение и говорило о том, что она считает зятя и сестру чужими. Его машина могла стоять во дворе, а мать бежала на своих двоих до вокзала, чтобы купить то, что им же нужно было. И от меня требовала такого же поведения. Я, конечно, такого не делала, но...
На меня они с успехом свалили своих детей. А что мне оставалось делать? Я племянников люблю. Для меня каждый раз было чудом, как они себя ведут, маленькие, живые пупсики. Своих детей у меня нет, понянькаться хочется, вот и не думала, что моё время и нервы уходят на чужую семью. Второй раз, заметьте, первый раз я считаю теплицы старшей сестры. То, что был ещё нулевой, когда я на всех нас готовила, и что это тоже чужие, я потом осознала. Так что, история третий раз повторялась. Дети меня любили, даже мамой иногда называли. Я часто за ними смотрела, пока они были маленькими. Сестра даже разрешила мне их наказывать. При этом сестра нигде не работала. Она за мужем и его матерью ухаживала, мужу хорошо готовила и он со 190кг. до 260кг. располнел. Нормальная цель и приложение моих сил и времени?
Единственной пользой является то, что дети не стали такими же как он. Немного склонны к полноте, но не настолько. Я их водила на качели, гуляли у нас в парках, бегали, двигались. Я и сама с ними как маленькая бегала.
Ещё когда они жили в Дагестане, зять провернул такую схему. Открыл своё дело, они там бычков «выращивали», оформил на себя выплаты, которые тогда выдавались на развитие предпринимательства, около 60 тыс.р. и тут же фирму закрыл. Потом второй раз провернул то же самое, теперь овец «держал». Ещё и меня на то же самое подбивал! Не зря говорят, «Юристы Царствия Божия не наследуют». Он оформил инвалидность на себя и на мать. Нам тоже предлагал, но мы отказались. Никак мы не хотели перенимать его образ жизни. Для меня это всё было дико, неприемлемо, вообще никак, особенно для верующего баптиста. У нас в церкви были очень строгие правила во всём.
Так же меня очень удивил тот факт, что зять дал взятку, чтоб устроиться в администрацию работать. Это был какой-то совсем другой взгляд на вещи, он ничем не отличался от неверующего. Но не буду же я выдавать своих? И я молчала.
Обед с ними за одним столом, мог странным образом растягиваться  до часа, полтора. При этом я вообще не замечала, куда уходит время. У этой семьи аура «Дай жрать!» Уже конкретней, чем просто «Дай!» как у старшей сестры, не правда ли? Естественно, еда в этой семье — культ.
Зять не ограничивал детей во всяких ярких и красивых вредностях, какие сейчас продаются для детей. В результате у старшей девочки случился серьезный аллергический приступ, у неё даже руки синели. Хорошо, что вовремя в больницу довезли в Нефтекумск, соседний город.
Но это ещё далеко не всё, что этот зять баптист мне сделал. Можно сказать это по мелочи. Чтоб не запутаться с хронологией, я к этим обжорам в своём повествовании ещё вернусь.


Глава двадцать третья
Новые технологии в среде баптистов

В 2004 году меня допекла проблема объявлений и вообще маленьких текстов. Объявления типа «Приглашаем на праздник» для развешивания на столбах, просто не получались аккуратными. Попробуйте нарисуйте на А4 текст и сравните его с компьютерным. Он будет ужасным, кривым и неаккуратным!Да, у меня есть опыт рисования и такого безобразия.
Моя мать, после моего крещения, пыталась меня отговорить заниматься текстами. «Скажи, что у тебя зрение плохое, глаза оперированные, ты не видишь хорошо, ты не можешь большие тексты делать». При этом работать в теплице, мне моё зрение, по её мнению, не мешало. У кого когда-нибудь оперированные глаза болели, знает, как на глаза давит, если долго работаешь в наклонку, в духоте. Я тогда уже начала переходить на размеры 3, 4 ватмана. Я с ней не соглашалась. Мне как—то после работы больше нравилось сидеть дома, чертить, рисовать, а не по душной теплице лазить. Сидеть! Ключевое слово, а не надрываться за идею «Надо душу зятя спасать».
Как-то притащила мне мать кружок из дерева, срез где-то надыбала, диаметром четыре сантиметра, толщиной 3,4 мм. И говорит «Сделай сюда надпись с двух сторон, выжги что-нибудь». Я сделала, отшлифовала, залакировала, получилась монетка или медальон с текстами с обеих сторон. И тогда я ещё более ярко увидела, что это не вариант. Руками аккуратно делать маленькие тексты не получится.
К 2003 году наша Телеавтоматика приказала долго жить и я пошла в центр занятости. Там мне предложили поучиться на курсах, секретарь-референт с начальным знанием ПК.
Конечно же я пришла советоваться к служителю. Николай Егорович сказал:
— Если у тебя нет своего компьютера и нет возможности его купить, лучше не надо пока учиться. Ты всё равно всё забудешь.
Я на него странно посмотрела, промолчала и осталась при своём мнении. У меня работы нет, а он говорит, не надо учиться! Высшее образование грех? Теперь нет, дети верующих его получают. А тогда какой-то колотун баптистов охватил и некоторых до сих пор не отпускает? Кому ты нужен без образования и хотя бы без базовых знаний компьютера? Хорошо, что служители у нас бывали наездами раз в месяц. Я даже не знаю, узнал Егорович, что я училась или нет.
Вообще, я быстро научилась утверждать свою волю, вопреки воли окружающих, просто потому что мне так хотелось. При этом я не выходила за рамки приличного поведения верующего человека.
Шесть лет, с 2004 до 2010 года, у меня не было своего компьютера. Хождение по мукам, по родственникам и знакомым началось!
Я за это время ничего не забыла, успела отучиться на курсах  по программе Corel Draw, уже за свои деньги, так как после первых курсов, не всё поняла. Потом я использовала только основное — текст оформить, диск переписать. Зато моё время освободилось от вычерчивания, для настоящего творчества. Создать шрифт, это тоже творчество, но гораздо красочней и увлекательней реализация.
Что теперь делают эти «бедные» на всю голову баптисты со своими принципами «Жизнь без телевизора!», куда деваются от прогресса? А никуда. Компьютер не телевизор, он нужен детям для обучения. А взрослым нет? Нет. Потому что взрослые, это люди пришедшие из мира, грешники. А дети, это родненькие детки служителей, проповедников, они по умолчанию святые и непорочные. Даже если у них есть смартфон, они же не будут по порносайтам лазить? Они же у нас хорошие!
В библии есть текст, подтверждающий эту мысль.
Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освещается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. 1 Коринфянам 7:14.
Это мнение конкретно содействует обмирщению церкви. То есть когда какая-либо конфессия позволяет своим детям вести себя так, как они того хотят, официально считаясь верующими, церковь превращается в мир. Она по сути перестаёт существовать, остаётся только религиозная форма. Именно к этому планомерно и уверенно идут отделённые баптисты.
В одно и то же время девушку поставили на замечание, это церковное наказание, иногда делается перед отлучением, за наличие компьютера на работе. За то, что она им пользовалась, чтобы себе на кусок хлеба заработать! И то же время, эти же братцы ставили компьютеры у себя дома, для обучения детей. Я купила компьютер, когда от этих баптистов ушла. Просить знакомых, что-то оформить у них на компьютере, унижаться, это можно было. Это ж я делаю, не они. А иметь компьютер у себя дома, нет. «У вас же нет детей, которые учатся. Вам не надо». При  этом дисковые магнитофоны себе верующие покупали, а кто и как будет эти диски переписывать, другой вопрос. Потом регулярно приходила ко мне сестрица из отделённых баптистов, переписать диски. Она пользовалась моими услугами и мне же доказывала, что я грешница, у меня компьютер есть. Но она же только хорошие записи слушает, а я плохая, у меня есть возможность всё, что хочешь смотреть! Неадекватность полная.  Эта секта является жесткой не логичной, не приспособленной к жизни системой.
Отношение к видео у них и сейчас неадекватное. Не важно что снимаешь, разврат или собрание — за лучшее не надо снимать и записывать вообще. Видео считается греховным в принципе. Рассуждения приводятся такие.
— Находясь в реале на собрание ты не заметишь того, что запишет камера. Ну зачем тебе видеть, как ребёнок ковыряется в носу? Это не назидает.
Рассказывают, что был случай изгнания бесов и бес, когда выходил, сказал что видео, это наше. И ещё страшилки придумывают, как-будто, когда кто-то смотрел фильм "Иисус" и на моменте, когда он изгоняет бесов, бес вошёл в того, кто смотрел.
Можно слушать аудио, читать, работать на компьютере, оформлять тексты, звук переписывать, а видео записывать и смотреть — грех. Только они свою молодёжь сейчас уже не могут контролировать. Все в смартфонах сидят. Думаете видео не смотрят? Очень неудачно я к ним попала. Чуть позже, лет на пятнадцать и уже такого маразма не застала бы. Я сейчас всё, что хочу смотрю и что-то одержимой не стала.
Двойные стандарты и лицемерие во всей красе!


Глава двадцать четвёртая
Поэзия в среде баптистов
 
Отношение к культуре в среде баптистов, если она предполагает определенные темы, о Боге, о святости и не противоречит их учению, в принципе положительное.
От мирских мыслей надо убегать и мне очень долгое время  даже казалось, что я вполне в этом преуспеваю.  Я очень сильно была погружена в это всё. Один из способов контролировать свои мысли, это стихотворения. Я их учила и рассказывала на собрании наизусть. В школе, у меня выше тройки по литературе никогда не было, стихи рассказывать я не любила, что—то мямлила чуть слышно. А тут же духовный труд! Как же, это важно!  Матушка через не хочу заставила меня первые стихи выучить и рассказать. Я преодолела свои комплексы, меня на первый раз похвалили. Так я втянулась в это дело.
Не скажу, что каждое воскресенье, но почти всегда, я рассказывала по два стиха в неделю. В воскресенье на утреннем собрании и вечернем.  Я учила стихи идя по дороге на работу, поглядывая в тетрадь и  повторяла их дома. Я переписывала стихи от руки, получались целые сборники. Всегда увлекает делать то, что у тебя получается.
Со временем я начала пользоваться ксероксом. Делала копии со сборников, вклеивала их в тетрадь. Вообще, это тренирует мозги. Чтобы выучить стих, я составляла логические цепочки между предыдущим четверостишием и началом следующего.
Я рассказывала стихи не только у нас, но и на общениях.
Что всё это время делали господа баптисты? Завидовали, сплетничали за спиной и прямо унижали. Они говорили, что я это делаю, чтоб замуж выйти. Ага! Чтоб замуж выйти, надо было тихо сидеть и покрасивше выглядеть. Постоянно звучала эта мысль, но они промахнулись, на меня это не действовало. По идее я должна была обидеться и перестать рассказывать. А я пёрла как танк.
Во время участия, я держала перед собой тетрадь, но почти никогда в неё не заглядывала, так, на всякий случай для уверенности. У меня и зрение не позволяло в неё пялиться и что-то вычитывать. Максимум, я могла подглядеть начало четверостишия. В это время меня заставляли держать микрофон в руках, вместе с тетрадью это было неудобно. Я отказывалась и ставила микрофон на стойку. То есть для себя одной я её поднимала и потом сразу опускала. Я видела через эти мелочи, что меня здесь не принимают. Что они хотели бы меня не видеть и не слышать вообще.
Один "брат" прямо сказал с таким возмущением  "Ладно стихи, но не по два же в неделю каждый раз и ещё такие длинные!" Он, в принципе, выразил всеобщее мнение.  На самом деле им для приятного вида нужны были молоденькие сёстры, читай новый секс-символ. А я уже к тому времени стала постарше и  вообще приелась, надо новых. Так кто им мешал новым-то? Никто тогда не хотел участвовать. Тот же самый товарищ первым догадался, что я свои стихи начала рассказывать.
Как-то раз на мой день рождения, настал этот торжественный час! Я настолько погрузилась в стихотворения своими мозгами, что сама начала писать стихи. Я набирала их на компьютере, вклеивала в тетрадь и с неё рассказывала на собрании. Этот «брат» подошёл и спросил:
— Лена, откуда у тебя эти стихи?
Я тогда как-то увильнула от ответа, но потом они всё равно это узнали. Скорее всего служитель рассказал, так сказать, поделился благодатью. А что тут такого? В этом не было ничего криминального. Дело в том, что я все свои стихи читала нашему служителю. Тогда у нас он поменялся, назначили к нам ездить Юру Мясникова из Моздока. Он проверял, никакого уклонения от учения не нашёл. Ещё бы! У меня? И разрешил рассказывать.
Я считаю, что мозги можно так настроить, что будешь думать и говорить стихами. У меня такой момент был. Но это не значит, что будут появляться настоящие стихи, написанные с вдохновением. Любую житейскую ерунду можно было бы так писать. Только потом переключиться на прозу в обычной жизни, было бы очень трудно. Так и до психушки недалеко, так что я решила так не углубляться.
Один раз на общении объявили, что можно предложить в издательство для печати свои произведения, стихи, прозу. Я этот момент не упустила. В следующий раз на общение подготовилась, распечатала свои стихи и отдала ответственному за это дело. Прошло время, мне вернули мои стихи и сказали, "Не пойдёт". Без всяких объяснений.
Как-то третья сестра по телефону сказала со смехом "Ленка, ты стихи пишешь? Не может быть, вот Инна с Майского может, а ты нет, не смеши!" и фыркнула. Потом послушала, пришлось признать. Нежданчик для неё тогда получился. Не знаю как она отреагировала на то, что вторая наша сестра стихи писала. Все вокруг поэты, поэзия наступает! )))
Писала я стихи примерно два года, пока у нас не появился он! "Великий, христианский поэт и композитор!" Авторитет шлёпнутый! Я потом даже фото его в интернет нашла и стихи в соцсетях, а ведь этим баптистам нельзя ими пользоваться! Вообще среди баптистов брат всегда в приоритете, тем более сидевший в тюрьме за веру. У такого, в духовном мире, наверно, нибм светится.
Евгений Пушков разъезжает по стране с концертами, собирает струнный ансамбль и путешествует. Был он и у нас. Когда я увидела афиши, которые нужно было развесить на улице, они у меня вызвали недоумение. Я не смогла удержаться и сказала:
— Почему здесь написано "великий"?  А что, вообще есть великие люди?"
Мне раньше объясняли, что только один Христос велик. Подозреваю, что ему мои слова передали. Я сама напросилась, чтобы он высказал своё мнение о моих стихах. Отдала ему папку, а он на обратном пути из другого города заехал. И не поленился же! И высказал своё мнение. "Вот этот, один из последних стихов, можно рассказывать на собрании, а эти нет, не пойдёт" Почему не пойдёт, не соблаговолил объяснить. У меня сразу возникла мысль "Я их все уже рассказывала. У тебя забыла спросить!" Но глупо конфликтовать с таким авторитетом. Поэтому я молча забрала папку и ушла. Вслух при этом я не произнесла, что с его мнением согласна. Видимо, он поручил «братьям» проконтролировать этот вопрос.
Потом я какое-то время писала и рассказывала свои стихи. Они у меня были длинные, так что я один из них расписала как декламацию, мы тоже её рассказывали. Но у меня подходили, спрашивали, не мои ли это стихи? С таким намёком, что мне их нельзя рассказывать! А я что, человек второго сорта? Для них оказывается — да. Получается я сама себе повредила. Этот авторитет всё испортил. Немного времени прошло и я почти забросила это дело, хотя в будущем, допускаю мысль, что могу опять начать писать.
Я знаю многих из молодежи баптистов, которые пишут или писали раньше стихи. Моя вторая сестра раньше писала детские, с Прохладного знаю двоих, с Майского одну девушку. В принципе, чем ещё мозги занимать, если не смотришь телевизор? Тем более, что стихи на собрании постоянно звучат. Но всё это там и остаётся, где начинается. Они часто стесняются их вообще кому-то показывать, тем более не рассказывают вслух на собрании. Или рассказывают, но не говорят, что это их. Потом, если кто-то просит переписать, они их конечно дают, и уходит стих без автора в свободное плавание. Я сейчас считаю это абсолютно не нормальным. Если ты пишешь, почему нельзя указать своё имя? Автор имеет авторское право, всё логично. Но раньше нам объясняли, что это проявление гордости. А потом, примерно лет через пять, я увидела на стихах и песнях фамилию авторов. Вполне логично у меня возник вопрос "Что это?" Все ноты, ксерокопии, передавались раньше без фамилии автора. Мне ответили "Раньше были гонения, за это могли посадить, вот и не писали автора, а теперь можно".
Остаётся только руками развести. Светочь истины! Они одни знают, что можно, а что нельзя и в какой момент будет можно! Правила меняются в процессе, на ходу. Но по большому счету, там прославится имеет право только один "великий". Могу утверждать, что я тогда не искала славы, слишком погруженной в христианские истины я тогда была. Я только хотела служить богу и людям своим даром. Но меня в этом ограничивали.
Немного странно, когда строитель, сварщик или уборщица, начинают писать стихи. Они часто не воспринимают себя поэтами. Их бы поддержать, а их глушат. Всё таки человек не в быдло превращается, а хоть как-то  к культуре приобщается. Им бы курсы провести, найти вежливых знающих людей, которые могли бы максимально мягко им подсказать, где и что не так с их стихами. А их грубо обрывают и лишают вдохновения.
Вот такая нездоровая обстановка возникла в этом братстве. Это всё равно как посадить живое растение в клетку, а когда оно корни пускает, постоянно их обрубать. А потом идут эти же верующие и покупают сборники стихов у представителей других близких организаций, у других баптистов — ВСЕХБ.
В этой организации МСЦ ЕХБ, печатаются только два поэта. Пушков и Ляшенко, если я правильно помню вторую фамилию, да ещё какие-то детские немного.  Получается Пушков таким образом конкурентов убирает. Низко, для такого "великого" человека! Насколько я знаю, его стихи почти никто не воспринимает и не рассказывает. Они печатаются из уважения к авторитету, распределяются в среде баптистов по городам. Это делается на церковные деньги, распространяется бесплатно и стоят потом эти сборники невостребованными на полках. Как тут не вспомнить советскую пропаганду и тома литературы, выкинутые потом владельцами?
Мои первые христианские стихи вы можете прочитать в конце этой книги в приложении. Может быть кому-то покажется странным, почему я сейчас, после того как сама стала неверующей, решила опубликовать свои христианские стихи. Мне жаль потраченного на них времени. Жаль, что «благодаря» лукавым лжеделателям, мои стихи так никто и не увидел. Ещё я хотела бы показать всю степень моей погруженности во всё это. Надеюсь это хоть немного даст читателю понять, почему я так долго не могла выйти из этого сектантства. Я внутренне была сильно зависима от этой идеологии. Сейчас я не согласна с большей частью мыслей высказанных в моих стихах. Но я хочу всем дать возможность их прочитать. Я надеюсь эти стихи всего лишь начало, первый урок, начало настоящего творчества. Думаю, придёт время и я буду писать стихи, не связанные с этой идеологией.
Допустимая культура в среде баптистов, это не только стихи, ещё и музыка, напару с пением. Речь об этом пойдёт дальше.


Глава двадцать пятая
Пение и музыка

Пение у баптистов, это целая вселенная со своими законами, авторитетами и заморочками. Не петь в среде баптистов нельзя. Когда ты приходишь на собрание, в первый же раз, тебе сразу вручают сборник «Песнь возрождения» и стоят рядышком, слушают, пытаясь определить какой у тебя голос и есть ли слух. По крайней мере со мной так и было. Возможно пожилой человек так не заинтересовал бы, но мне было 19, так что я могла активно в этом деле участвовать.
В детстве в музыкалку я не ходила, песни не любила. Меня они скорее раздражали, чем привлекали. Но тут совсем другое дело. Я же покаялась, и должна была принимать всё как есть. Молодежь? Хочешь не хочешь — пой!
Сначала на молодёжных собраниях все пели, а я читала или библию или сборник. Это всех, конечно, удивляло. А мне интересно было познакомиться с текстами. Для меня это всё был другой, незнакомый мир. Потом я втянулась и в пение.
Сразу же, мне пришлось начать выслушивать негатив и упрёки от жены, на тот момент руководителя молодёжи от Любы Маркевич. Миша Маркевич, сын главного злодея, тогда был руководителем. Тогда собрания, с какого-то перепуга, проходили у него дома, а не в доме молитвы. А это минут сорок, пятьдесят пешком от нашего дома. Мы, соседи дома молитвы, имея свою стройку и участвуя в стройке дома молитвы, были вынуждены вечерами два раза в неделю переться на Колхоз, не в самый благополучный район. Учитывая, что мои сёстры тогда работали на стройке на предприятии вместе с матерью, это было, как минимум, жестоко. Правда первые полгода третья сестра не ходила, она позже пришла к баптистам. На такси тогда у нас денег не было, стройка всё забирала, и автобусы толком не ходили. Так и шарахались мы по ночам толпой среди цыган. Зато общались по дороге. Помню как меня выспрашивали Инна и Ольга, раньше нас начавшие ходить к баптистам. Пытались определить, если ли во мне духовная жизнь.
Негатив и претензии Любы Маркевич заключались в следующем. «Как плохо мы поем. Всё криво, косо, не дотягиваем, не вытягиваем». Я тогда вообще не могла понять, о чём она всё—таки? О высоте нот или их длительности? Ей похоже было всё равно, что критиковать. Главная цель была, чтобы мы опустили руки и вообще не участвовали на собрании.
Правда добиться этого она так и не смогла. Пока они нас конкретно не выгнали из своего братства, мы участвовали пением и стихами.
Наоборот, мы все, три родные сестры и Инна, занимающаяся в детьми, решили учиться пению и игре на фортепиано. Мы купили пианино и договорились с учительницей из музыкальной школы. Начали брать частные уроки. Не думаю, что нужно рассказывать, что это было очень дорого для нас. Сначала мать платила и за брата и за старшую сестру, у него вообще родовая травма, слух очень плохой, а старшей сестре с мужем надо было Санта-Барбару разыгрывать, некогда учиться. Осталось нас трое.
Потом заболел раком наш отец. Чтобы его сознание оставалось не замутненным, мать и сестра какое-то время давали ему таблетки, и вторая сестра сама уколы делала, для этого она отучилась на курсах медсестёр. Лекарства были не наркотики, их не выдавали, их приходилось покупать. В этих обстоятельствах даже играть в присутствии больного было нельзя, дом маленький, саманный, всё слышно. Да и денег на лекарства уходило много. Естественно, мы на время отказались заниматься. Через пол года отец умер. Мои две сестры хотели вернуться к занятиям, я тогда посчитала для себя это не нужным, да и денежный вопрос в нашей семье стоял всё так же остро из-за нашей стройки
В тот период, начало 21 века, в баптистских церквах всё ещё оставалось много людей пришедших из мира. Это были отголоски 90-х — свобода, мир, жвачка. В нашем городе, в другой баптистской церкви и у субботников, была молодёжь, желающая учиться. На наше счастье, попалась нам активная учительница,  завуч музыкальной школы. Она пробежала по инстанциям и добилась, чтобы у нас в городе, в музыкальной  школе,  открыли отделение для взрослых, трёхгодичный курс. Теперь можно было оплачивать как все дети, но к сожалению и качество образования тоже снизилось, по сравнению с частными уроками. В музыкальной школе образовался целый христианский хор. Причём молодежь разных церквей, спокойно находила общий язык, приносили свои христианские ноты и занимались по ним. Я пару раз была,  интересно, но не более того.
Стройка моих сестёр всё-таки доконала и они бросили музыкальную школу. Там и правда учители частенько отменяли или переносили занятия. Они привыкли, что дети этому только рады, а взрослые люди как-то не хотели бежать после тяжёлой работы в школу и не получать ничего. Приходишь, а там учительницы весь урок перебирают принесённую кем-то косметику, или тянут время, занимаясь организационными вопросами. Я с этим потом тоже столкнулась.
Я сначала утонула в стихах, о чём в предыдущей главе рассказывала, а пением занималась постольку поскольку, только на собраниях. Голос у меня был тихий, так что я никому там не мешала. Моя вторая сестра раньше подбирала пение к стихам и записывала программу. Сборники были у нас, так что она потом мне передала это дело.
Теперь хочу рассказать откуда у нас сборники молодежных песен. Шёл уже 21 век, а баптисты целые сборники переписывали вручную! У нас было три сборника,  пустые книжки, песни в которых, мы записывали от руки.  Ответственные за издательство «братья», считали нужным печатать лица своих членов совета церквей, самых главных отделённых баптистов, на качественной, дорогой, глянцевой бумаге. Именно эти мрачные лица частично побудили меня выйти из этой организации. Представьте себе, что вам приходится смотреть на членов ВКП(б) в 21 веке, в году этак 2010-ом. Мягко говоря, это неуместно.
Сейчас меня не удивляет, что до сборников песен у них руки не доходили. Надо же было «партию» укреплять. Зачем печатать то, что молодёжь увлекает? Ноты пение, стихи, глупости какие! Молодёжь итак ноты друг другу передаст. То, что ответственные за пение тратят не маленькие суммы на ксероскопии, это для «братьев» мелочи.
Был один молодёжный сборник «Юность Иисусу», его печатали миссии и передавали из-за границы. Доставался он далеко не всем и его одного на 8 человек нам не хватало. Песни в нём были почти все старые, известные. Но даже его отделённые баптисты так и не удосужились распечатать в своей типографии. Были ноты, ксерокопии, кем-то когда-то снятые, которые передавались возможно за 5-7 тыс. км. Они проходили через много рук и ксерокопий, часто в таком виде, что ни слов, ни нот уже не видно было. Я ходила по верующим специалистам, выясняла, какая же там нота. А они мне «Ты сама не знаешь?» «Нет не знаю, что в этом такого?» Смешок в рукавок. Ладно, проехали.
Я копировала ноты, как будто зная, что в будущем они мне понадобятся. Составила за все годы огромные папки молодёжных песен, каждую песню минимум три экземпляра. Часто я копировала себе ноты незнакомых песен, так, на всякий случай.  Не сомневаюсь, что на эти ксерокопии я отдала цену аппарата ксерокс, прежде чем сама его купила. Сборники писала тоже в основном я. Никто не хотел этим нудным делом заниматься. А мне и хорошо, у меня почерк изменился, стал более взрослым.
Уже под конец, к 2010 году я видела у отделённых баптистов два сборника, отпечатанных в типографии, который заказали члены молодёжи, самовольно! на свои деньги. А «братья» их обличали в желании заработать на этом. Но это была явная ложь. Сборник продавался по себестоимости. Те, кто вначале вложил свои деньги, рисковали их потерять, если бы сборник конкретно запретили продавать среди своих. Но и  этого было явно мало. Дефицит! В 21 веке! Дефицит является признаком неразумного управления. Если есть спрос, должно  быть предложение. Насколько я знаю, нормального молодёжного песенника там нет до сих пор.  Люди застыли в прошлом.  Почти коммунистические съезды, агитация «Все плохие кроме нас», и дефицит действительно нужной литературы. Всё как в СССР, только в 2010 году.
Миша как-то взбрыкнул, отказался заниматься с молодежью и мы перенесли молодёжное собрание в дом молитвы. Потом он передумал, но было уже поздно. Никто к нему в такую даль ходить не хотел. Пришлось ему «бедному» на машине к нам ездить! Машина и раньше была, он просто поиздеваться над нами хотел. Я потом всё чётко поняла. Они из ДВР, людей из мира, то есть нас, вообще у себя видеть не хотели, ни в каком качестве, хоть молодёжь, хоть стариков. Но оттолкнуть эту молодежь сразу, ему оказалось не по зубам. Эта церковь, как и все остальные ответвления христианства стремится к одной застывшей форме. Церковь для себя любимых и своих детей. Эта форма служит оправданием явным грехам членов церкви и не привносит в наш мир ничего хорошего, доброго, светлого. Никого не интересует тот факт, что почти всё, что говорится на собрании, далеко не соответствует внутреннему состоянию приходящих туда, а практически является ложью и служит лишь для привлечения наивных людей со стороны.
Миша остался руководителем и осталась его жена в качестве помощника в пении. Насколько мне помнится, ни слуха ни голоса у неё самой не было. У неё получалась какая-то сиплая фальшь, со страдальческим выражением лица, Как же! Нас всех тянет. Прямо бурлак на Волге! Но она пела чуть погромче, чем мы.
Наконец подошло и моё время заняться музыкой. Ещё копируя ноты, ксерокопий-то полно, я начала потихоньку тренькать по одной нотке мелодии на фортепиано, одноголосье и пела под свою игру. То есть ритм я восстанавливала по памяти, песни были все знакомые, а высоту ноты слушала на инструменте. Так я себе свой второй голос подняла до первого. Говорю я сравнительно низко, а пою выше. Так я поправляла непонятные нотки, в знакомых песнях, задолго до нормального обучения, уже училась играть правой рукой мелодию и вырабатывала себе музыкальный слух. Просто для себя, в качестве самообразования.
Наконец у нас организовали хор и меня удостоили чести, взяли туда. Я это восприняла очень ответственно и пошла, записалась в музыкальную школу на то же самое отделение, на трёхгодичный курс.
У баптистов проводятся курсы хоровые и народников, но нас туда не брали, не тот уровень! Там были в основном дети верующих, у которых если не образование, то слух был. Слушая пение с детства, они его автоматически вырабатывали. Не все конечно, но способные. Нам говорили «нельзя» потому что, по мнению Любы Маркевич, ни у кого из нас нет ни слуха, не голоса. Но на самом деле нас не пускали, потому что самый главный злодей этого не хотел.  На этих курсах было молодёжное общение, только дольше и с уроками. Далеко не все там что-то серьезно учили, и приезжали домой семи пядей во лбу. Но Анатолию не хотелось, чтоб кто-то из нас там познакомился с верующими  из других городов и замуж вышли. Время прошло, у нас поменяли служителя, пошли серьёзные конфликты и нас всё-таки пустили на курсы.
Я тогда успела два раза побывать на курсах, один раз на курсах духовых инструментов и на хоровых. За 12 лет! Учитывая, что такие курсы как минимум два раза в год проводились, это ничтожно мало. Представьте как Анатолий нас прижимал. Потом я купила себе флейту, позанималась на ней, немного прокачала свои лёгкие. Всего раз я поучаствовала с ней у нас на собрании. Сколько же дерьма вылили на меня верующие за то, что песня была им не знакома, а раскритиковать хотелось! Я шла с собрания буквально в соседний дом, но успела заметить смешки деточек-подростков «Ту-ту-ту». Когда на флейте играешь, посылаешь звук с «ту». У профессионала «т» не слышно, звук идёт гладкий. У меня, конечно, так не получалось. Через пару лет флейту я продала. Играть негде и не с кем. Один в поле воин, если ты видишь в противниках врагов, а если они по идее, по их же идее, должны быть ближе, чем родственники? Полный раздрайв.
В то время я начала понимать, что верующие меня боятся и даже слегка ненавидят. Не каждому человеку понравится иметь такого человека как я рядом. Надо отдать им должное, они меня аж целых двенадцать лет терпели!
Итак 2007 год, меня взяли в хор, и я пошла учиться в музыкальную школу. За год я освоила теорию, которую преподают детям за семь лет. Мы же взрослые люди? Чего нам канителиться? Копировала с учебников, вклеивала листы в нотную тетрадь альбомного формата и кратко писала суть. Но в обучении игре на фортепиано больше важна практика и слух, а это вырабатывается годами. Ходила я, бродила, вроде занималась, но у меня слабо получалось.
Я пыталась выяснить у верующих, как они играют. Непонятно было самое основное, что играть. Верующие принципиально не хотели мне помогать. Они по семь лет  отучились, мучились, а я тут хочу с наскока всё сразу понять! В музыкальной школе тоже предлагалось всё тупо учить наизусть. Хотя  я пользовалась только своими христианскими нотами, я ничего из выученного тогда не помню. На самом деле невозможно выучить огромное количество песен и стать специалистом. Нужно было понять принцип игры н афортепиано, а его-то мне и не хотели говорить. Первая учительница, молодая вертихвостка, пыталась смеяться надо мной, высмеивала как я держу руку, как я выгляжу со стороны, пародировала, мою сутулость над инструментом. Я от неё отказалась. А она такая удивленная высказала «Меня тоже так учили!» Нет уж спасибо, свой негатив оставьте себе! Её это, конечно, задело, она оббежала всех учителей по специальности и отговорила со мной заниматься. А я договорилась с учительницей по сольфеджио и она у меня вела специальность полтора года. Мадам вертихвостка такого не ожидала, а потом и сама уволилась, теперь, говорят, где-то в бутике торгует.
Татьяна Сударева, моя вторая учительница, много своего  времени потратила, оставалась после уроков и объясняла мне непонятное. За что спасибо ей большое! Только после долгих мытарств и расспросов, я наконец выяснила суть. Для правши, правой рукой играют мелодию, левой аккорд, подходящий этому такту, на каждом такте аккорд меняется. Легче всего аккорд играть не сразу весь, а раскладку по ноткам. До, ми, соль, до. Или на три четвертных, раскладку аккорда вверх вниз. До, ми, соль, до, соль, ми. Когда левая рука научится играть раскладку автоматически, можно внимание переключить на правую, играть мелодию, отвлекаясь на левую руку только на смену аккорда. Когда уже начинает получатся соединять обе руки, можно левой играть повторяя ритм мелодии, это обычно не сбивает, а в правой немного включать терции, квинты к основной мелодии. Короче, в этом деле, практика — наше всё. Основной принцип я поняла с помощью учительницы. Я хотела играть на собрании верующих, но сами верующие всеми силами ставили мне палки в колёса.
Иногда я занималась дома. Но это был маленький ад! У меня до сих пор ощущение, что к пианино электрошокер подключён. Каким образом? А очень просто. Моя матушка не хотела, чтоб я училась и всячески мне в этом препятствовала. У меня очень хороший, обычный, не музыкальный слух. Даже десятилетия прослушивания музыки и аудиокниг в наушниках, его не испортили.  Когда играешь на фортепиано, создается определенное количество децибел. А если играешь и кто—то тебе в это же время начинает орать, или даже просто говорить перекрикивая, звук уже мощно бьёт по нервам.  Поэтому, имея дома свой инструмент, который никем не был занят и никому тогда вообще не нужен был, кроме меня, я занималась где угодно, только не дома. Какое-то время в доме молитвы, когда не было собрания, потом брала ключи от кабинетов в музыкальной школе.
На втором году обучения, в конце, я поняла, что если я не поменяю работу, я так и не научусь играть, два года  моей жизни будут потрачены напрасно, а возможно и все три года обучения. Я работала тогда домработницей, рабочие дни были очень не стабильны, но когда были, я сильно уставала и была ни к чему не способна. Да и  занятия лучше было не пропускать. Частично под давлением матери, частично для обучения игре на фортепиано, я решила устроиться на постоянную работу. Только по большому знакомству! мне помогли устроиться в районную больницу, рабочей по благоустройству — цветы поливать и кусты обрезать, на пол дня. Как же трудно было привыкать, что тебе зарплату дадут в конце месяца, а не в этот же день вечером, как раньше! Но я и это одолела.
С работы я начала регулярно ходить на 40 минут, на час заниматься в музыкальную школу. Только тогда у меня начало что—то получаться. Районная больница у нас находится за городом, дорога у меня занимала 40 минут, а позаниматься я иногда успевала только 20 минут. В конце третьего года обучения я наконец соединила обе руки. Когда пытаешься делать двумя руками одновременно что-то разное, у тебя в мозгах что-то поворачивается и получается играть. Возможно такой навык для мозгов можно получить и в других сферах деятельности, но так долго делать попытки, как с игрой на фортепиано, просто стимула не будет. Когда играешь, ты увлекаешься мелодией, ритмом, словами. До практического применения моё умение было ещё далеко. Утвердиться в том, что у меня получается, мне помогло одно обстоятельство.
Мы перестали ходить на собрание к соседям и организовали своё у себя на дому. Я подробней об этом ещё буду рассказывать. Но к пению и музыке это имеет такое отношение. Я села за пианино, среди нас больше было некому и играла под чужое пение. Когда поёшь сама и играешь, незаметно растягиваешь темп в трудных местах. А тут уже был контроль со стороны. Не получилось всё проиграть, брякаешь что—нибудь в темп в нужном аккорде и дальше переходишь. В следующий раз уже лучше получается. Потом сама занималась, даже не думая о каких—то уроках и не ставя никаких целей. Просто садишься за пианино уставшая, так что руки еле поднимаются. Играешь и как ни странно, у тебя всё более гладко получается. Движения экономные и самые необходимые. Уже не набрасываешься на клавишу, как в начале обучения, а берешь её спокойно и вовремя, звук получается более плавный и гармоничный.
Как-то на 8-е марта, я играла дома, просто для себя. Пришла моя мать и пожаловалась, что её никто не поздравляет. Я говорю «Я же поздравила». Она на меня махает рукой. Смысл жеста — я это никто. Тогда я ей сказала «Меня тоже никто не поздравляет». Она ушла, а я дальше сижу играю. Я всегда пою, так как без пения сбиваюсь. Пою и у меня странным образом начало получаться вибратто или трель, как её там звать. Голос дрожит как будто плачешь, и ты можешь управлять этим, пустить дрожь или просто прямо спеть. Не знаю кто меня поздравил, но вот такой странный подарок я получила.
Забегая вперёд расскажу, что с этого собрания я ушла и после этого бывала несколько раз на праздник. Члены церкви, ранее не помогавшие мне выучиться играть, утверждали, что у нас, пришедших из мира, слуха нет, а вот их дети, будут настоящими профессионалами. Теперь их дети выросли, стали молодёжью, вошли в хор и соло тоже участвуют на собрании. Откровенно скажу, пение их детей невозможно слушать. По количеству диссонансов ,это пение приближается к рок—музыке. Только в рок—музыке это всё уместно, а вот для настоящего христианского пения это вообще не приемлемо. Христианское пение должно быть кристально чистым и максимально гармоничным. Как-то я даже раньше ушла, потому что эту фальш слушать было невозможно.
Так образом я  окончила «институт благородных девиц».
Я научилась рисовать. На определенном уровне, требующем доработки, но всё же начало уже есть.
Я научилась писать стихи. Тоже не ахти, но может быть, если заниматься этим периодически и использовать всеми востребованные темы, то и творчество моё будет востребовано.
Я научилась петь и играть на фортепиано. Композитором мне не быть. Но музыкальная грамотность даёт право уверенно спеть знакомую мелодию без аккомпанемента, и даёт возможность выучить незнакомую мелодию с листа.


Глава двадцать шестая
Интеллектуальное развитие

Возможно для кого-то покажется странной сама идея интеллектуального развития среди верующих. Как можно совместить веру и интеллект? В большинстве случаев человек, не принимающий теорию эволюции, умным не считается. Но как факт, это неверно. Конечно, верующий чаще гуманитарий, а не технарь, но тем не менее, определённое развитие происходит. Человек учит стихи, учится петь, запоминает новую для себя информацию. Если брать во внимание детей верующих, то да, их обучение ограниченно. Чего им не хватает, я не знаю, но явно чувствуется ограниченность интеллекта. А для человека со стороны, всё преподаваемое на собрании — новая информация, которая развивает.
Вообще, как повлияет собрание баптистов на пришедших, очень сильно зависит от их личного отношения. Знаю одну великовозрастную даму, которая наоборот деградировала. Она разучилась даже связанно выражать свои мысли. Она и теперь не умеет строить предложения. У неё получается нечто бессвязное и на эмоциях. Но мы же не дети, чтобы так разговаривать? Когда я с ней разговариваю, я сильно туплю. Сначала я пытаюсь понять мысль, потом за неё составляю предложение, говорю ей "ты должна была сказать вот так", и только потом отвечаю. Раньше я это терпела, но теперь меня это всё сильно напрягает.
Мой подход к изучению библии, стандартным в среде баптистов не  назовёшь. Кроме записывания основных мыслей из проповедей на собрании, я изучала библию по темам. По «Симфонии» по словарю, открывала все тексты, выписывала, распределяла тему по подтемам, по возникающим вопросам. Когда научилась работать на компьютере начала использовать программу "Цитата из библии". В ней можно было сразу открыть много текстов по теме. Я это всё копировала и распечатывала, потом разрезала по стихам и распределяла по под темам. Я тогда считала, что в библии есть все ответы на вопросы и я их задавала.
Я использовала библию как щит от нападок верующих на меня. Распечатывала  тексты и предоставляла их к прочтению тем, кто меня очень доставал. Самый главный злодей частично также побудил меня разбирать одну из основных моих тем. Мне хотелось понять, почему он так хорошо знает библию, а ведёт себя недостойно.
Я долго всех подряд выспрашивала, что такое дух в человеке и что такое душа. Никто не мог мне это объяснить. Книга Прохорова "Человек" немного направила. Потом, уже в интернет, я нашла одного православного священника, у которого мнение было почти такое же, как у меня. Но в основном баптисты так далеко не копают. Они ходят вокруг да около одной темы "святость", преподают свою догматику и всё. Когда я уже оделась соответственно их требованиям, я спросила  у служителя "Вот я исполнила, ношу платок, вид приличный, а дальше что?" Он на меня очень странно посмотрел и поспешил отойти. Видимо, ответить на этот вопрос он был не способен.
Таким образом, уже где-то через два года я стала в принципе самодостаточной, сама себя обеспечивала духовной пищей. Я приходила на собрание, потому что это уже стало образом жизни. Записывала тексты, которые выбирали проповедники, а дальше у меня уже шли свои рассуждения. Я просто выключалась от происходящего, погружаясь в свои мысли.
Как ни неприятно мне это писать, но на собрании всегда находилась пара человек, которые из-за спины заглядывали в мои записи. Это было всё равно, что личное письмо читать. Когда я это заметила, было уже поздно, конфликты шли по нарастающей. Как-то после общего собрания, мы ненадолго задержались, я стояла около пианино, пела со всеми. Лёня, тот самый, что сначала отвечал на мои вопросы, подошёл, взял мою библию, она лежала на скамейке и в наглую, при всех копался в моих записях. Как мне было стыдно за него! Я пела и смотрела на всё это и ничего не могла поделать. Как будто это я делаю, а не он. Я думала, "Что он хочет там найти? Какое-то лжеучение, записи для сдачи всех баптистов в ФСБ? Что?" Вот так, чтоб заработать уважение, нужны годы кропотливого труда, а чтоб его потерять, только один глупый поступок.
Как-то, уже устав ходить к знакомым попрошайничать, я в интернет салоне быстро набрала кучу текстов по темам, и попросила сохранить мне на флэшку. Парень явно был удивлён. "А где вы это всё распечатывать будете?" Он не ожидал, что  таким объёмом информации, будет оперировать такая закутанная дама.
Я конспектировала книги, помню была такая "Как подготовить библейскую проповедь" Зачем это мне? Я же "сестра", проповедницей мне всё равно не быть. Основное, это хотелось мозги занять. Да и при разборе тем, эта книга помогла. Как—то приехал мой братец с курсов проповедников. Такие, естественно, проводятся только для мужчин баптистов, именно этого братства отделённых. Им там задали что—то вроде загадки и похоже, не все сразу смогли ответить. Задаёт мне мой брат вопрос:
— Сколько поколений упоминается в стихе?
Текст звучит так.
«И что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить»
Я прочитала, пересчитала и говорю
— Четыре.
Брат мне тогда с досадой бросил:
— Компьютерная голова!
Тогда я рассмеялась, а теперь понимаю, что это было — зависть и негатив.
Мою бы энергию тогда, да в нужное русло! Могла бы как минимум, одно высшее образование получить.  Но по моему профилю швейное дело, продвигаться было нельзя, грех нехорошую женскую одежду шить, поэтому я училась всему подряд, что только попадало в поле моего зрения и чего мне хотелось.
Одним из столпов любой христианской конфессии, является признание богодухновенности библии. И я не планирую это оспаривать. Но мне хотелось бы показать простейшие, материальные причины того, что кому-то библия "открывается", а кому-то нет, или это происходит очень редко.
Если человек ведёт себя активно, бегает по посещениям, библиотекам, общается с разными людьми, это всё сродни  физической зарядке и активизирует не только тело, но и мозги. Если человек прилагает усилия к изучению чего—либо, читает, сопоставляет, ищет другие источники, словари, а в случае с библией, это разные переводы.  Ему тоже будет больше "открываться". Всё закономерно, чтоб что-то откопать, надо копать, само не выкопается, если ты сидишь сложа руки. Верующие замечают, и выставляют как главный аргумент богодухновенности библии то, что читая, она каждый раз по новому открывается. Так это вполне логично и происходит не только с религиозной литературой. Время проходит, нужен год, как минимум, на простое прочтение всей библии. За этот год мы меняемся, обстоятельства вокруг нас тоже. Мы что—то забываем, а вновь прочитанное воспринимается как откровение. Возникает удивление «Я же читал, как я мог не заметить?» Мог заметить и забыть. Наша память на мелочи не всегда обращает внимание. Каждый ли из нас помнит, что одевал год назад или где был, куда мелкую вещь положил? А если не было сделано фото и вещь не сохранилась?
И что самое главное, в библии очень часто написано настолько обобщенно, что толковать можно по разному. Думаю, большинство людей читали пророчества Ванги, Джуны и ей подобных. Вот так же обобщенно, и с возможностью разных толкований всё идёт и в библии. Так что даже выучивание текстов из библии наизусть не спасает. Раз поймешь так, другой иначе.
А ещё некоторые используют библию как книгу для предсказаний. Открываешь на любой странице, читаешь первый попавшийся стих, как ты его воспримешь, как поймёшь, такое и будет тебе пророчество. Один и тот же самый стих, позитивный  и негативный человек поймёт по разному, что уж говорить о разных людях с разными обстоятельствами в жизни?  Подобное гадание неприемлемо в среде баптистов. Но я говорю о том, что оно вообще возможно с помощью библии. Настолько это провокационный текст.
Часто люди себя неадекватно оценивают и тот же самый стих одному служит в утешение из-за болезни родственника, а другого утешает из-за огорчения, которое у него возникло, когда он сам кого-то унижал. Скажешь «К тебе этот стих сейчас не относится», не верят. Каждый из нас для себя самый лучший и хороший.  Поругался с кем-то, утешился сам в себе, прощение не попросил, не исправил своё поведение и дальше идёт и делает то же самое. Вот настолько это опасная книга в руках грешника.
Моё изучение библии привело к тому, что я собираюсь написать книгу о душевном и духовном в человеке, и о том, как развивается внутренний человек. Вообще эта тема основная, так как все мы «человеки» и систематизирует многие другие темы. Когда я её разобрала, мне стало намного легче в психологическом плане, я многое стала понимать. Я поняла, что человек может иметь довольно таки развитый рассудок — практическое мышление и с его помощью изучать библию, при этом дух и такое его качество как совесть, может быть лишь в зачаточном состоянии. Поэтому не советую верить всем, знающим библию назубок. Совсем не факт, что они её исполняют, так как учат других.
Разбор слова, как собрание, идёт отдельно. Во время этого собрания каждый может высказать своё мнение о стихе, предложить свою мысль для обсуждения. Мне он всегда больше других собраний нравился, потому что задействовал мозги. Я приносила на разбор четырёхтомник словарь Даля, и открывала, читала значение слов. Для меня не имели значения смешки подростков и неприятие взрослых. Во время серьёзного разбора вникают в смысл каждого слова в стихе. Я на этом разборе была заводилой. Но самым истинным баптистам я оказалась не ко двору.  Разбор слова в Нарткалинской общине несколько раз пытались заменить на прочтение книг или прослушивание аудиозаписей, а теперь, насколько я знаю, его вообще отменили.


Глава двадцать седьмая
Благовестие

Продолжу свой рассказ, чем я занималась в среде баптистов. Через пару месяцев после обращения, у меня возникла уверенность, что я спасена. А это значит, что все, вокруг меня погибшие. Как мне сразу объяснили баптисты, погибшие все, кроме баптистов, причём именно этой организации, так называемого братства отделённых. Есть другие баптисты, зарегистрированные, но они тоже погибшие, потому что не соблюдают принципы повседневной святости. Они смотрят телевизор, красятся, то есть применяют декоративную косметику, одежда у них более открытая. Этим женщины грешат, создавая искушение для мужчин  своим внешним видом. Я сделала вывод, раз почти все вокруг погибшие — их надо спасать. Это и в проповедях говорилось. Верующие сначала хвалили меня за то, что я начала брать с собой книги для раздачи неверующим. Я преодолевала свои комплексы и сначала просто предлагала литературу в подарок, очень радовалась, когда люди брали. Потом я быстро перешла на беседы.
Для моего утверждения в вере большое значение сыграло чудо. Я говорила неверующим то, чего сама не знала. Например, я открывала текст из послания к Римлянам, а сама в это время ещё не успела это место даже один раз прочитать. Я как раз дочитывала тогда четыре евангелия. То есть я физически не зная тексты, открывала их на нужной странице и вовремя использовала в споре. Немного странно получалось. Я сама тогда не только полностью библию не читала, я даже не до конца понимала учение. Такие небольшие чудеса меня утвердили в том, что я на верном пути.
Как-то раз что-то подсказало мне остановиться перед переходом через дорогу. Мы тогда шли из училища до вокзала, с моей однокурсницей. Она ходила к "Свидетелям Иеговы" и была уже крещённая там. Неожиданно из-за других машин, выскочил какой-то джигит и если бы мы переходили, как собирались, как раз оказались бы у него на пути. Конечно, в этом я увидела руку Божию и его защиту.
Со мной тогда учились четверо из этой секты, правда только одна крещённая. Но обычно их всех хорошо учат преподавать своё учение.  Первые полгода, курс на закройшицу, я проучилась с ними, сама будучи неверующей, потом после обращения, после новогодних каникул, я пришла уже их переубеждать. Я настолько активно начала это делать, что некрещенные уже старались со мной не общаться и до автовокзала в Нальчике добирались сами.
Потом и крещённая девушка Света как-то раз получила свидетельство от меня. Она в разговоре по дороге на вокзал, позволила себе намекнуть, что баптисты не от Бога. Меня это тогда сильно возмутило. И когда мы сели в автобус, заняли места как раз напротив друг друга, наш разговор продолжился. Я, не зная и ранее не читая текстов, отвечала ей сразу, находила места и нужные мысли вовремя приходили в голову. И потом с совсем неверующими и с атеистами, были подобные разговоры. Если бы не это, я не осталась бы в среде баптистов. Я и сейчас скажу, что мир устроен гораздо сложнее, чем мы себе представляем. Мир не только материален, это однозначно. Есть невидимое информационное поле, к которому некоторые люди могут подключаться. Нечто подобное происходило со мной. Обычно, если эти идеи находят выражение в науке, становятся общепризнанными, такого человека называют гением. Но существует много таких людей, чьи откровения почти бесполезны для общества, или имеют значение только лично для них. Обычно это называют интуицией.
Сначала я сама лично раздавала книги. Если их у меня брали, радовалась, если нет, огорчалась. После таких случаев, трудно было себя заставить вновь предлагать кому—то литературу. Постепенно я научилась не воспринимать отказы с огорчением, тем более что их становилось всё меньше. Я начала больше беседовать с людьми, чем нести своё учение. А кому когда мешали лишние уши? Кто из обычных людей, которых я встречала на улице, отказывался от внимания к собственной персоне?
Я считала хорошим благовестием, если мне долго и длинно рассказывали свою жизнь, а в конце беседы я дарила одну книгу и говорила, что этих бед в жизни этого человека не было бы, если б он был с Богом. То есть, я не была навязчивой. Людям нравился мой позитивный настрой, у них возникало желание излить мне душу. Получалось, что я оказывала услуги психолога или исповедника, как хотите назовите. Люди высказавшись и получив психологическую разгрузку не отказывали и мне, брали у меня книги. Читали ли они их потом? Не думаю что часто. Но и выкинуть им уже совесть не позволяла.
За 18 лет я столкнулась всего с тремя случаями, когда мою литературу выкинули и один раз порвали. Я старалась делать выводы и никому ничего не навязывала. Тем не менее литературы уходило всё больше. Я начала носить с собой большие сумки, чтобы книги помещались. Какие же они были тяжёлые! Но я тогда этого почти  не замечала. Молодость всё стерпит. Из-за этого меня иногда с почтальоном путали.
Как-то раз на каком-то общении, присутствовал и служитель. Я предложила открыть выездную библиотеку. Все удивились и посмеялись. Я для них тогда была чем—то вроде ребёнка. Все начали вспоминать, кто и когда участвовал на библиотеке. А я решила уточнить "Это тогда, а сейчас как же? Почему не стоим?" Вообще мне тогда не по статусу было поднимать такие вопросы. Это служение обычно несут уже принявшие крещение. На улице, в любом удобном месте ставится столик, на нём раскладывается литература и все желающие могли  её взять бесплатно или взять почитать с возвратом. В начале 90—х был большой наплыв желающих и книги в основном не раздавали, а давали под запись, как в библиотеке. Человек должен был оставить свой адрес. Если он оставлял неправильный адрес, это никто не проверял, просто доверяли. По сравнению с другими конфессиями, у баптистов больше литературы для раздачи неверующим.
Тогда Николай Егорович не препятствовал инициативе, только меня сразу предупредили, что я до крещения не смогу в этом участвовать.
Моё огорчение, когда  меня первый раз не допустили до крещения, больше было основано на том, что ещё год я не смогу  участвовать в библиотечном служении. У библиотекарей накопились адреса людей, которые не возвращали книги. Моя вторая сестра тогда несла ответственность за это служение, и передала эти адреса мне. Так я начала ходить по домам, менять книги. Так обычно в среде баптистов никто не делает. Обычно, если находят читателя, просто забирают у него книгу и всё. А я предлагала другие, потом ещё и ещё.
Помню как люди мне доказывали, что они верующие, что у них в отношении с Богом всё в порядке. А я отвечала "Если вы верующие, почему не хотите на собрание идти?" Нет, мои знакомые периодически приходили на собрание, было много случаев, но никто так и не остался.
Перед моим крещением все узнали, что я хожу по домам, возможно моей сестре был втык, не знаю. Но как факт, все очень удивились. По мнению верующих, я слишком много на себя брала, но тогда на это закрыли глаза. После крещения я тоже начала участвовать в библиотеке, у меня появилось ещё больше адресов. Я попросила и тогда мне разрешили выходить с книгами второй раз в неделю, в воскресенье утром до собрания. Как раз мимо этого места, люди шли на базар и брали книги. В течении последующих пятнадцати лет, за редким исключением, я  одна несла это служение. Не было никого даже чтоб подвезти. Деревянный складной столик, тяжёлую сумку с книгами «в зубы» и пошла.
Были моменты, когда власти пытались запретить нам выходить. Первый раз нас забрали в милицию вдвоём с Петей Маркевич, брат Миши, у него сейчас двенадцать детей. На второй раз он уже не вышел и постоянным посетителем, тогда ещё милицейского участка, стала я одна. Меня запугивали, угрожали серьёзный штраф наложить.  Милиция забирала меня каждую субботу. Первый раз баптисты собрались перед милицейским участком, куда-то звонили, что-то доказывали милиции, а потом они меня просто кинули. Это ж не Петя Маркевич, свой в доску, в милиции, а всего лишь я. Им всё это привычно стало.
Есть методы защиты в таком случае. Можно писать в отдел заступничества, баптисты поднимают вой на весь мир, со всего мира идут письма представителям нашей городской и районной власти и их оставляют в покое. Но меня кинули. Мало того, что я часто стояла одна, открытая всем ветрам и полагалась на волю случая и адекватность всех мимопроходящих. Представьте себе стоит одна баба в мусульманской национальной республике прямо на улице с христианской литературой! Я тогда была вообще безбашенная! Сейчас я могу только с удивлением это всё вспоминать. Во время библиотеки ко мне приставали мужики, проходили неадекватные, агрессивные люди. Пару раз женщины на меня руки поднимали, переворачивали столик, раскидывали книги. Один мужик как—то заявил «Ты знаешь, что с тобой в Чечне сделать могут?» Территориально близко, так что он был прав. После этого всего испытать ещё и подлость баптистов, как конфессии, было тяжко. Я там со своим благовестием никому была не нужна, они хотели жить спокойно, как в болоте. Миша Маркевич не допустил, чтобы моё имя прозвучало в отделе заступничества. Это же слава! Он хотел ничего не делать и сам получать славу. Я это вообще не воспринимала. Какая слава? Мне просто нужна была защита! Мой брат оказался в такой же ситуации на благовестии в Нефтекумске, насколько я помню город. Вот его имя прозвучало в ходатайствах. Как же Миша бесился тогда! Как это он упустил!
В итоге я самовольно перенесла библиотеку на другое место, чтоб не мозолить глаза властям. Сначала прошла по всем дворам с многоэтажками у нас в городе, а потом раз в неделю начала ездить в Нальчик. Там стояла так же с книгами около вокзала. Осталась у нас в городе одна библиотека, в воскресенье утром до собрания. Никого из баптистов никогда не побеспокоил вопрос, что я  отменила церковную библиотеку и оставила свою.
Более того, все эти замечания, ограничения в служении имели одну цель — запретить библиотеку. Им приходящие неверующие были не нужны. Возникал риск, что они нарушат сонное течение их жизни. При всём при этом мне официально не было поручено ни одного служения. Библиотекой заведовала моя вторая сестра, и никого не интересовал тот факт, что она по состоянию здоровья не смогла бы это делать. У неё обострилась щитовидка, потом ей и камни в желчном оперировали. Она выдавала книги после собрания в доме молитвы. Официально поручать мне выездную библиотеку, никто и не собирался. А для меня стимул был не в их поручениях и похвалах, а в радости и активизации мозгов, которые я испытывала во время бесед.
Из—за благовестия я начала создавать конфликты в среде баптистов. Я часто просила верующих подвезти неверующих на собрание. Большей части конфликтов не было бы, если бы у меня тогда были деньги на такси. Но постоянное моё состояние по жизни, это "на что-то важное денег не хватает", поэтому я просила. Сначала мне помогали, потом начали отказывать. Я, по-молодости, не всегда могла разобраться обманывает ли меня неверующий. Действительно ли он хочет побывать на собрании, или просто так увиливает, чтобы не отказывать мне прямо. Повторюсь, общением со мной люди дорожили. Я была молодой и наивной, часто не видела ложь, не хотела верить, что в ответ на моё искреннее желание их спасти, люди могут меня обманывать. Иногда мне говорили, что человек не настолько больной и может при желании сам добраться.
Совсем без успеха ни один человек ничего делать не будет. И у меня хоть и небольшой успех, но был. Я начала приводить людей на собрание, а верующие активно их отталкивать. В основном таким образом действовали братья Маркевич Миша и Петя и их семьи. Каждый действовал на своём уровне, дети отталкивали детей, взрослые взрослых. Тогда они реально испугались. Они не хотели терять свой уютный, болотный мирок.
Взрослые люди испытывали на себе негативное, презрительное отношение "самых святых и непорочных". Любой неглупый человек поймёт, кто и как к нему относится. Если гордая своей "святостью" сестричка, пройдёт мимо, посмотрев, будто рублём одарила, не попытавшись даже заговорить, это был лучший вариант. Братья устраивали длинное совещание, после собрания и ни к кому не подходили, сёстры не подходили, потому что боялись конфликта со мной.
Сначала, когда отталкивали словами, я конфликтовала и вступалась за своих знакомых. Мне это ставили в вину. А я при всей зашоренности сознания и тогда понимала, что передо мной посредственности и они мне вообще не нужны, не стоит заморачиваться и поддерживать с ними хорошие  отношения. Само собрание, проведённое в сонном состоянии, давно всё знающих людей, отталкивало лучше любого негативного, грубого слова. Эта церковь неспособна была и не хотела никого привлечь. Баптисты рассматривали моих знакомых, как проявление моей гордости, как мой успех, завидовали и унижали меня. Куда уж им было до проявления Божьей любви? Для них присутствие неверующего на собрании было актом агрессии против их спокойной жизни, а не проявлением благодати.
Взрослым прямо во время собрания устраивали отвлекающие моменты. Кто-нибудь из подростков, а обычно это был сын Миши Маркевич — Виталик, достойная смена! сидя сзади, тихо постукивал по скамейке. Не у всех хватало терпения и люди уходили.
Как-то начал один мой знакомый приезжать на собрание. У него был скутер. Дети сразу после собрания разбили камнями корпус машины. Он какое-то время ставил скутер у нас во дворе. Моя мать сначала позволяла, а потом начала высказывать по этому поводу недовольство. Знакомый посмотрел на это всё, и мне сказал:
— Если бы это были взрослые, я бы с ними разобрался, но с детьми, что делать?
И перестал ходить на собрание. Лично мы потом с ним общались, но от посещений собрания его оттолкнули верующие. Потому что они все прекрасно знали, что происходит и ничего не делали с детьми. Наоборот, это происходило настолько постоянно и планомерно, что я думаю их специально на это натаскивали.
Были такие случаи. Я привела на собрание девочку, с согласия её родителей, а она жила недалеко от 5 школы, в том же районе где живёт семья Маркевич. Старший сын Миши нашел её в школе и избил. Больше она не захотела ходить. Дети унижали, обзывали, пытались бить прямо во дворе дома молитвы, двух моих двоюродных сестёр и племянниц. Это привело к тому, что я контролировала каждого ребёнка, которого приводила. Я старалась ребёнка сразу же, как заканчивалось собрание, увести домой.
Была ещё Татьяна Петровна, бабушка с несрастающимся переломом бедра, она всегда ходила на костылях. Она покаялась, но так и не осталась в общине. До сих пор помню какую комедию разыграл  Миша, чтоб её не везти на своей машине. Он сделал вид, что дверь примерзла. Дело было зимой. Он долго стучал по этой двери, потом его дети через переднее сидение залезли и они уехали. Домой с Татьяной Петровной мы добирались сами. Казалось бы деньги на такси, решение всех проблем. Но у меня тогда их не было.
Иногда в этом братстве проводится благовестие в городах где нет церкви или есть маленькая община. Я как-то попала на такое благовестие в Нефтекумск и Иргаклы, а моя третья сестра ездила в Кизляр. Потом, уже лично от себя,  я была в Южно-Сухокумске, когда третья сестра вышла замуж и переехала.
В Нальчике провели благовестие и организовали небольшое собрание на дому. Официальное служение благовестие, это когда с разных городов приезжают верующие, ходят по знакомым  или родственникам местных верующих или стоят с библиотекой в разных районах города. Это благовестие побудило меня познакомиться со всеми нашими троюродными родственниками, потомками молокан, и после этого я начала и в Нальчик ездить, посещать по домам. Побывали баптисты и на собрании молокан. Там образовалась небольшая группа верующих. Я туда уезжала напряжение нарткалинской общины снимать. Хорошо было, сидишь слушаешь и тебя никто не дёргает. Наши проповедники ездили туда по очереди или там просто на записи проповеди включали. А в Нарткале тогда уже громы и молнии против меня летали.
Потом в Нальчике обнаружили группу отколовшихся. Не знаю сколько лет они собирались отдельно. Насколько я помню, четверо старых бабок. Причина их конфликта была в том, что у Виктора Игнатьевича, дедок, который и на стройке и в благовестии всегда был первым, была вторая жена. С первой он развёлся будучи неверующим, а на тот момент жил со второй. И чего бы этим людям лезть в чужую семью? Нет. Им надо было, чтоб он со второй развёлся и вернулся к первой. Служитель их в этом мнении не поддержал, они и откололись. Вообще, среди баптистов подобные разделения происходят по любому мелкому поводу. Конечно, там была заводила, Нелля Владимировна, которая меня нормально не восприняла. Я до сих пор не знаю, что это было, борьба авторитетов что ли? Мы там как самые активные овцы стада что ли были, а ведущая овца должна быть одна? С чем это ещё можно было сравнить? Раньше собрание было на земле в барачной квартире, а Нелля Владимировна жила на этаже, в районе с которого даже уехать было сложно. Когда собрание перенесли к ней, я перестала в Нальчик на собрание ездить. Бывала у родственников, у знакомых, с книгами около вокзала стояла, но общаться с верующими что-то больше не тянуло.
По планам благовестия в этом братстве также были окружающие села городов, где уже есть церковь. Там обычно ходили по домам, раздавали литературу. Это не было каждый день или через день. Подобные благовестия проводились очень редко, не в пример «Свидетелям Иеговы». Наши собрались     как-то ездить в село Чёрная речка, ну и я тут как тут, вместе со всеми.
Помню как меня одна «сестра» пыталась обличать, за то, что я неправильно с людьми разговариваю. Причём прям там, на улице в кабардинском селе, среди мусульман! Баптисты неисправимы! А у меня уже был не маленький опыт. Я научилась подстраиваться на одну волну с человеком, с которым разговариваю. Темп речи, громкость, уровень грамотности, в нашем случае с местными, это уровень их знания русского языка — всё имело значение. Иногда такие речи расшифровывать приходилось, что впору уже  диплом получать по понимаю неудобовразумительных речей. Переспрашиваешь, уточняешь и всё понятно становится. Всё это я научилась учитывать подсознательно. Мы тогда остановились, поговорили с   высоким, мощным, слегка поддатым мужиком. Я с ним на одной волне, конкретно и ясно, погромче, чтоб уразумел. Книгу он взял, мы отошли, а она, давай меня пилить. Я грубая! Я мило улыбнулась, ничего ей не ответила, мы подошли к калитке и наверно для контраста, открыла нам молодая девушка. Я и с ней на её волне, тихо, спокойно, приветливо. Отошли, я смотрю на свою спутницу, а она смущенно улыбается. Вроде как и не права, а извиняться не хочется. Ну их в общем в баню, этих баптистов. Меня там в это время  не за что было строгать. За принципиальность? Так она у меня тоже была на их волне.
В итоге благовестие в Чёрной речке баптисты так и забросили, просто перестали ездить и всё. Я спрашивала у Виктора Игнатьевича «В чём дело?» А он вполне откровенно говорит «Боюсь! Там мусульмане!» Ну а я не могла так всё бросить. Я прошла оставшиеся улицы в Чёрной речке, потом поехала уже одна в село Старый Черек, примерно год туда ездила, потом была Шитхала и Псынабо. Мне встречались разные люди, много разных историй я выслушивала, собаки пугали, но никто не причинил мне никакого вреда. Наверно мусульмане, чисто психологически, не могут поднять руку на женщину в платке и приличном виде.
Всё более и более я ощущала себя в нарткалинской церкви как в болоте. Они возились в своих грехах и в грехах окружающих, как в грязной луже и были довольны тем, а у меня уже были несколько иные интересы.
Основная причина моих конфликтов в среде баптистов заключалась в том, что отделённые баптисты никого не хотели к себе принимать. Баптисты были не против, что наша семья пришла и построила им дом молитвы, но они не хотели видеть в своей среде совсем чужих людей. У нас хоть предки баптисты, это ещё принималось, а вот совсем чужие, люди из мира, могли создать большие проблемы.
В других городах этой же конфессии, положение могло сильно отличаться. Людей на первый взгляд принимали, но тут же отталкивали своими строгостями или строганием за внешний вид или поведение. Не каждый человек захочет лишиться потока информации, который давал телевизор и сейчас даёт интернет. Поэтому фактически, приходящих в такие общины, очень мало. А если человек приходит, то он точно знает, что ему нужно. Он действительно испытывает духовные ощущения и кардинально меняет свою жизнь. Но в основном такие общины посещают свои, потомственные верующие. ДВР — дети верующих родителей.
По сути это два несовместимых мира. Как железо не перемешивается с глиной, такая конструкция не будет прочной. Глина—двр, как основной мягкий состав, слушают библию с детства, не воспринимая её по сути, а железо — люди из мира, принципиальные люди, присутствуют лишь мелкими вкраплениями и со временем просто выходят, из этой среды.
Мы — наша семья, пытались привлечь наших родственников, наших знакомых, не раз брали их с собой на общения. Но это не принесло абсолютно никакого результата. Как состояла Нарткалинская церковь из 20—25 человек, плюс дети в большом количестве, такая она и сейчас. Они с таким настроем, в таком составе, вполне могли обойтись своим старым саманным домиком. Моя мать начала стройку дома молитвы, вроде бы для нас и всех наших родственников, нас всех припахала на этой стройке. Но теперь этим домом никто из нас не пользуется. Просто стоит полупустой дом, с пустыми через одну скамейками. Время потраченное на стройку дома молитвы я считаю абсолютно бесполезно потерянным. Нарткалинская церковь была и остаётся до сих пор, церковь — интроверт.
После ухода всей нашей семьи из этой общины(об этом речь дальше), у отделённых ещё были разовые попытки сохранить библиотеку, но потом это всё сошло на нет. Был ещё один неприятный случай, связанный с благовестием отделённых. Я как-то вышла в огород и увидела, как члены этой секты рвали книги. Они обрывали обложки, чтобы потом сжечь книги на костре. Это, насколько мне помнится, была литература на кабардинском языке. Я, находясь в их конфессии, эти книги раздавала, а они их рвали! Объяснение было под стать их общему маразму. «Мы не знаем, что там написано, мы не можем эти книги раздавать». У них действительно нет ни одного кабардинца среди членов церкви. Что совсем не удивительно, учитывая их отношение к окружающим. «Ну так доверяйте верующим из зарегистрированной общины! Они говорят, что там нет уклонения от догматики, значит так и есть! Верните им эти книги и потом вообще их у них не берите!» Нет. Им легче было сжечь. А то их святость пострадает. Они с помощью этого костра хотели сохранить лицо, а тут я не  очень вовремя нарисовалась. Вспоминается «И будут жечь священный стих».


Глава двадцать восьмая
Сплетни на высшем уровне

Пока я витала в облаках, со своими текстами, благовестием и стихами, вокруг меня происходили вполне приземлённые события. Мой брат пришёл к баптистам раньше меня, еще до 1998 года, а женился только в 2010 году, после тридцати. В этой главе, рассказа про свадьбу не будет. Будет раскрыта схема, почему не бывает свадеб для неугодных членов церкви. Обычно это действует в отношении  девушек, но у нас был исключительный случай, брат тоже долго не мог жениться. Если б у меня не было родного брата, я, возможно, вообще ничего бы об этом не узнала. Затрагивать такие темы во всеуслышание не принято в среде баптистов.
Не сомневаюсь, что жениться мой брат хотел и раньше. Вроде как, что-то у них налаживалось с Инной, она с родителями жила в доме молитвы по соседству. Но тут произошёл какой-то конфликт и она необдуманно заявила «Если у меня будет возможность, я вас за три километра обходить буду!» Имея в виду конечно нас. Мы дома посмеялись «Мы не олигархи, строить такие дома, чтоб можно было находиться в одном доме «за три километра». Этот вариант отпал.
Надо сказать, что мой брат не является особо интеллектуальным товарищем. Врожденная глухота, пусть и частичная, не дала ему нормально развиваться. В школе он учился в спец классе, работал на стройке, потом слесарем газовиком. Он мог бы стать отличным бухгалтером, но получить образование не потянул бы. Соответственно на общениях, в личных разговорах, он вёл себя как быдло. Ржал во весь голос над не очень умными  шутками. Может быть поэтому все девушки баптистки, кому он делал предложение, отказывали. Была и такая дама, которая отказала, из-за того, что у него сестёр было много. Не знала она, глупая, что всё не вечно под луной. А жаль, это была красивая, полненькая блондинка. Мы даже размечтались, какие у них детки были бы красивые.
Причины могут быть разные, но как факт, в процессе всего этого действа, мне стали открываться некоторые тайные механизмы. Перед тем как «брат» сделает предложение «сестре», по вере, конечно, не родной сестре, он советуется со служителем. И служитель ему говорит, «Эта уже не девушка» причём во всех подробностях. «У этой случайно по глупости один раз было", а «Эта в мире хорошо погуляла». А кто захочет себе такую жену, если рядом натуральных девственниц полно? Причём красивых девушек и не бедную тоже можно выбрать. Представьте весь уровень идиотизма и  подлости! Девушка переживает, кается, приходит к авторитетному верующему,  открывает ему душу, возможно в слезах. А он хладнокровно выдаёт её секреты всем мимопроходящим неадекватам! Это является нарушением тайны исповеди. В этом случае у служителя может быть огромное искушение рассказать о неугодной девушке то, чего и не было. Просто для того, чтоб потом не мучится уже с её детьми. Не сомневаюсь, что это проделывали со мной и моими сёстрами. Нас с самого начала определили в работницы. Даже теоретически там не могло  бы быть нормального замужества.
Конечно, это всё делается из лучших побуждений! Кто бы сомневался. Надо же нормальные христианские семьи создавать. Эта информация распространяется через не состоявшихся женихов. Поэтому, если читающая меня «сестричка» не девственница и уже успела сообщить это служителю, имей в виду, ловить там тебе нечего.
Раз за разом выслушивая подобные истории, я начала что-то понимать. Причём узнавали мы такие подробности не только о сёстрах с соседних городов. Как-то раз была информация о даме, живущей от нас на расстоянии более 300 км., а это уже вообще другое объединение. Мерзко, коротко говоря.
Эти сплетни распространяли не только служители, но и их приближенные. Например Миша Маркевич, как не пыжился, служителем так не стал, но и он в этих пересудах участвовал. Ехали мы как-то с ним по случаю на общение. И я неосторожно спросила об одной девушке из Георгиевска. Конечно, ни о каких свадьбах речь не шла, но Миша слишком прошареный, чтоб такой случай упустить. Он начал нагло врать. Он сказал, что она была замужем и у неё есть ребенок. Потом уже через пару лет мы побывали у них дома. Она никогда  не была замужем и у неё нет ребёнка! Подобные люди ведут себя, как волки среди овец. Делают вид, что они верующие и остальные считают их такими же, как они сами, то есть имеющими совесть людьми. Это и позволяет волкам «врать» и достигать своих целей. В этом деле, самое главное оттянуть время и всё, «купец» уже на другой «товар» переключился.
Тогда у меня и зародилась мысль «А что эти люди говорят обо мне?» На тот момент я уже чуть-чуть спустилась с небес и начала понимать, что ничего положительного сказано не будет. Как-то я что-то доказывала в присутствии служителя, это был родной брат главного злодея Вениамин Маркевич. Он очень возмутился «Как ты можешь так разговаривать! Девица!» Я хоть и была абсолютно права, промолчала и намотала себе на несуществующий ус. Девица — существо заведомо слабое, подчинённое, должна всем своим поведением выпрашивать «доброе мнение о себе». Меня это  слегка возмутило, а надо было сразу выходить. Но мне тогда ещё очень сильно мешали понятия о «истинности» именно этих баптистов. Тут хочу напомнить, сколько времени и сил тратят эти же сестрички, чтоб быть для всех "хорошими". Я об этом писала в 18 главе «Есть девушки в баптистких собраньях». А я не считала нужным ни перед кем унижаться. Я занималась тем, чем хотела сама, даже отдельное служение себе придумала. Тексты в принципе не считаются отдельным служением.
Девушки христианки, кто б вы не были, баптистки, пятидесятницы или харизматического толка, когда в следующий раз придёте на собрание, посмотрите внимательно на своего служителя. Настолько ли он лично расположен к вам, чтоб помочь? Или у него своих дочерей семеро штук неустроенных, а братьев мало. Вы и сами это знаете. Служитель, имея своих неустроенных дочерей, естественно захочет сначала позаботиться о их судьбе.
Эти сплетни можно считать первым пунктом, почему я захотела выйти из среды баптистов. Думаете в этом обществе все равны? Нет, оказывается, некоторые ровнее.


Глава двадцать девять
Первые конфликты

Как я писала выше, у меня начались конфликты из-за благовестия. В нормальной общине такого бы не было, но у нас баптисты вообще не хотели принимать приходящих. Впереди всех был, конечно, Миша Маркевич. Во всеуслышание говорилось, что церковь выгнавшая служителя, в принципе не может иметь благословения. Чтобы такое громкое заявление оказалось правдой, Миша, да и многие другие, действовали против приходящих неверующих. Они их отталкивали грубостью, неприязнью, невниманием. Можно было бы подумать, а что вообще значит невнимание для чужого человека? Но тут надо видеть ситуацию. Приходит человек в сравнительно не очень большой дом, там все всех видят. Во время собрания говорятся правильные, красивые вещи, а после, этот же сладкоречивый певец, проходит мимо, высоко подняв голову, как будто ты пустое место. Не было даже элементарной приветливости. Дети вообще не здоровались. Я не знаю чему их учат на детских собраниях, но явно не культурному поведению.
Нежелание принимать неверующих, выросло в желание меня отлучить. Иногда мои знакомые бывали на  собраниях, а верующим это вообще не надо было. И я им там такая «хорошая» была не нужна, со своими книжками и библиотекой. Они хотели жить как все посредственности живут — выключив мозги и делая всё в этой жизни не задумываясь. А я мешала им, баламутила их болото. Братья поставили меня на замечание, вели к отлучению, а я жизни без церкви не мыслила, но и благовестия не хотела оставлять. Зачинщиком всего этого, всегда был Миша Маркевич.
Был такой тяжелый случай. Тогда еще не было сотовых, а у Миши и домашнего телефона не было. Жене Миши Маркевич, Любе позвонили родственники из Тимашевска и она пошла поговорить к соседям с их телефона. Собака соседей сорвалась и сильно покусала Любу. Хорошо, что Миша вовремя зашёл к соседям и оттащил собаку. Даже думали, что Люба не будет ходить. По очереди с ней в больнице сидели все девушки из молодёжи. Я тоже помогала.  Они после этого ненадолго  успокоились. Потом ходили хвастались, что за них молятся там и там, те и те, и даже в Америке родственники! Как раз американцам Бог ответит, куда уж нам уж!
Вообще, странно у них это всё выходит. Они морочат голову простакам, чаще бабушкам. Те за них молятся и Бог отвечает. По их мнению, конечно, происходит именно так. Возникают вопросы «Неужели Бог не видит твои беззакония и то, что ты обманываешь? Неужели можно вот так отмолить?» Думаю нет. Больше значения имеет, если человек меняет своё поведение. Но после этого они если и поменялись, то не надолго. Через пару лет произошёл ещё более тяжёлый случай.
Приблизительно в 2002 году как-то раз стояли мы с Мишей на библиотеке. Ему это всё вообще не нужно было, но служитель заставлял всех братьев  участвовать. Хотя это было не часто, его очередь выпадала раз в полтора месяца, но чтобы не участвовать совсем и не возникало проблем с приходящими, он захотел отменить библиотеку совсем. Я ещё не умела настолько сдерживать свои эмоции как сейчас и Миша нашёл повод зацепиться.
Стоим мы посреди города, на одном из центральных перекрёстков, перед нами столик, на нём христианская литература. Пока никто не подходит, ничто не мешает поговорить. Я не помню всего разговора, но суть его заключалась в том, что я не имею право участвовать в библиотечном служении, так как я никто. Моя сестра официально библиотекарь, а я тварь дрожащая и право не имею. Всё это меня задело и довело до раздражения. Я сняла с плеча сумку с литературой. Заметьте у нас ничего не было предусмотрено, чтобы эти книги ставить, а они достаточно тяжёлые. Всё на столике не помещалось и держала эту тяжесть я. Тяжелый труд — женский! Я резко опустила на землю сумку, она была закрыта и книги не выпали. Повернулась и ушла со словами «Ну раз не имею право, делайте тогда сами!»
Миша не упустил случая рассказать об этом и меня поставили на замечание. Это церковное наказание, следом за ним может последовать отлучение. На собрании, когда решался мой вопрос, Миша начал нагло врать. Он говорил, что я кинула сумку и книги веером разлетелись. Моя мать тогда за меня вступилась и сказала, что не было никакого веера, книги остались в сумке, это было минутное раздражение, за которое надо простить и забыть. Но Миша начал раскручивать, как будто это было намеренное кощунство и меня надо отлучить. Находясь в среде баптистов, ты в любой момент можешь оказаться на суде. Причём тебя могут даже не предупредить, что тебя сегодня будут прорабатывать. Чисто партийное собрание, только никто никого на берёт на поруки, каждый отвечает за себя.
Мне право голоса никто не давал. Но моя мать говорила с моих слов «Книги не разлетелись, а остались в сумке», а Миша утверждал обратное. В конце концов служителю это надоело. Он сказал «Давайте помолимся и предадим всё Богу, пусть он сам выведет правду. Пусть тот, кто лжет потеряет, а кто говорит правду приобретёт». Моя мать и Миша помолились и на этом всё закончилось. То есть врать в молитве, это у них за здорово живёшь. К сожалению тогда я ещё не поняла, что это люди, вообще далёкие от каких либо нормальных христианских понятий и элементарной морали. И что бежать надо от них не оглядываясь.
Но есть в мире высшая справедливость. Мне очень тяжело описывать этот случай и тогда я просто в шоке была, что так всё получилось. Я совершенно не хотела, чтоб Бог или эта справедливость, вот так с Миши спросили за ложь. Меня ограничили в служении, а Миша спокойно поехал в гости к родственникам жены в Тимашевск. Когда они вернулись, ворота не надолго оставили открытыми, пока машина заехала. Когда  разгружали вещи, два младших сына Миши перебежали на другую сторону дороги. Он заметил это и обратил внимание, что по дороге едет машина. Не знаю как там можно было так сильно разогнаться, недалеко трёхсторонний перекрёсток, но водитель не сумел притормозить, а возможно и не понял, что это нужно сделать. Миша кричал детям «Стойте там!» но один не послушался или не понял и побежал. На глазах у Миши машина сбила его сына насмерть. Это был, кажется, предпоследний, ребёнок из девяти. Мне очень жаль, что всё это случилось.
Но, как факт, высшая справедливость вывела правду. Как раз в то время, моя третья сестра вышла замуж и моя мать приобрела зятя, а потом и внуков, а Миша потерял сына. Конечно, можно говорить, что эти два события никак не связаны, верующие так до сих пор и говорят. Но на тот момент, я очень сильно верила и была зависима от собрания. Я не знаю, что со мной было бы, если бы я тогда ушла, или точнее меня бы выгнали. А после того случая, Миша прекратил попытки подвести меня под отлучение примерно лет на семь.
На похоронах мы участвовали как всегда, убирали, помогали как могли. Поварихи что-то где-то не домыли и почти все на этих похоронах отравились.  Говорили, что по недосмотру, для еды использовали тазик в котором ребёнка мыли. Мои сестра и брат отравление перенесли дома, а все большие семьи церкви, оптом с детьми, попали в инфекционную больницу. Мне было легче всего. Я курицу не ела с кожей. Похоже её держали в том самом тазу. Кто ел курицу, все отравились, даже верующие с других городов. Я угольные таблетки выпила и пошла всех подряд в больнице посещать. Получилось прям как с первым зятем «Против кого борешься? Что я тебе плохого сделала?» Это не говорилось, но имелось в виду.
Потом, уже через несколько лет мне рассказали, что Миша, после смерти сына, хотел переехать, но увидел какая у нас хорошая церковь, остался. Хорошая, в смысле никого не нужно заставлять помогать. Все сочувствуют и делают сами. Получается, мы, пришедшие позже, объясняли Мише, всю жизнь верующему, простейшие христианские принципы «Помоги врагу и он станет другом». Ну другом он не стал, но немного успокоился и меня оставил в покое.
Ещё один случай произошёл лет через шесть. В первое время отношения с Леонидом Пугачёвым у меня были хорошие. Он сначала мне многое объяснил, часами оставался после собрания отвечал на мои вопросы. Я до сих пор благодарна ему за это.
Его жена имеет врожденный дефект — сросшиеся пальцы на руке, средний и безымянный и детям это тоже передалось. У них девять детей и у троих этот же дефект, причём операцию приходилось делать ещё в дошкольном возрасте. Как-то одной их девочке делали операции на обе руки и я смотрела за ней в больнице.
Но постепенно его закусала та же муха, что и Мишу Маркевич. Меня до сих пор удивляет его отношение ко мне. Только одно могло стать причиной — у нас тут братство для себя, а вы шуруйте отсюда! Он тоже  сильно настроился против меня и что-то пытался делать к тому, чтоб  меня выгнать. Я всех подробностей не знаю.  Но своим поведением моё уважение к нему он, конечно, сильно подпортил.
Какие-то были у него странные обвинения. Никто не мог так мастерски достать. От него я вообще ничего подобного не ожидала. Я вроде как всё необходимое исполнила, в одежде и поведении и уже не боялась придирок. Но Лёня выкапывал какие-то грехи 10-ти летней давности и обвинял. В стрессовом состоянии мне казалось, что всё, я погибшая и Бог никогда не простит. И все последующие десять лет, это всё ерунда, хоть на свалку выкидывай. Труд Богом не принят, потому что когда-то  я не покаялась за то и то. Я возмущалась, говорила «Я столько тружусь для Бога, почему вы ко мне так относитесь?» Ни в чём я не каялась. Просто про себя послала его подальше, без матов конечно. Как альтернатива можно в баню посылать.
Как-то поломалась у Лёни машина. Его кто-то с работы подвёз и я чисто случайно оказалась на том же перекрестке. Мы издалека кивнули друг другу и каждый пошёл к себе домой. В это же самое время, буквально до секундочки, у него дома случилось несчастье. Почему я знаю, так точно время? Потому что сотовые тогда уже были, и расстояние от этого перекрестка до дома Лёни было небольшое, максимум десять минут пешком. Он когда со мной здоровался, был спокоен никуда не бежал, значит ничего не знал и ничего ещё не случилось. Не знаю, что он подумал в тот момент, когда меня увидел,  но могу предположить, что, что-то нехорошее.
Его тесть, а Лёня жил в доме своей жены, делал сварку. Так как места там было не много и сеновал рядом, дед попросил внука принести воды. Тот, не долго думая, схватил первую попавшуюся бутылку, ему лень наливать было, и притащил её деду. У деда чувства уже притупленные, он не ощутил, что он льёт на землю из бутылки. Полил и начал варить какие-то железяки. Оказалось в бутылке был спирт. Сеновал моментально вспыхнул, произошёл не маленький пожар. Я только пришла домой, мне сразу сказали, что у Лёни пожар. Пришла к ним домой, а там пожарные уже всё залили водой. Сено сгорело, пластиковые окна в доме полопались. Я предложила помочь им убрать, воды и грязи было полно, но они отказались, сказали, что сами справятся. Никто не пострадал, только имущество.
У меня к этому было такое же отношение, я этого не хотела и ему проблем не желала. Но Лёня меня после этого на какое—то время оставил в покое, лично больше не доставал. Думаю, до них всех начало доходить, что я уйду, только когда сама захочу. Поэтому, они активно начали вызывать во мне это желание.


Глава тридцатая
Не жалеют даже детей

Баптисты всё время меня пытались выдавить из своей среды. Это были подколы насчёт одежды, вообще внешнего вида, привычек, жестов. Подростки пародировали меня и смеялись. Редко кто вот так сильно погружается во всё это и терпит так долго. Причём никто не мог найти повода к отлучению, а искали они долго — целых двенадцать лет.
Из нарткалинской церкви отделённых, выдавливали всех неугодных и прежде всего таких, как наша семья. А зачем мы им были нужны? Дом молитвы для них построили? Так шуруйте! Ишь что захотели, родственников сюда своих привести! Это всё наше, это церковное!  Меня одну выжить отделенные баптисты не могли, принялись за всю нашу семью.
Моя старшая сестра давно хотела перейти к зарегистрированным баптистам. Она получила всё, что нужно от нашей семьи, дело ей организовали, на соседний дом, крутую машину заработали, всё в ажуре. Какой смысл оставаться с нами в одной церкви? У зарегистрированных посвободнее в плане одежды, да и её муж, в принципе, был не против, чтоб она туда ходила, а отсутствие конфликтов в семье, важный фактор.
Помню как она стояла у нас в кухне и намеренно ссорилась с нами, то одного заденет, то другого. В итоге сумела меня зацепить. Говорит:
— Вы мне ничего не делали.
Я аж в ступор впала, от такой наглости. Явно она чувствовала долг перед нами, но отдать его не могла и чтобы психологически сбросить его, пыталась поссориться. Я сказала:
— Ну как минимум ты сюда приходила каждую неделю с детьми и вы у нас кушали и купались!
— Ах так, тогда я к вам больше не приду! — и ушла домой строить из себя обиженку.
Как наши все потом возмущались. «Не надо было ей это говорить!», «Зачем это всё сейчас вспоминать!» Но я считаю наглых надо осаживать и неблагодарным указывать на их завихрения в мозгах.
Одной из причин, почему моя старшая сестра захотела уйти — её дети, две девочки, подросли и уже не хотели ходить на собрание к отделённым баптистам. Она не раз просилась выйти из церкви, но её не отпускали.
Чтобы выдавить нас, среди детей семья Маркевич тоже устраивала конфликты. Старшая дочка Миши — Инна, играла на скрипке. Моя племянница тоже занималась в музыкальной школе, неплохо играла на скрипке. Вопрос, кто же будет участвовать на собрании, решился в результате интриги Инны Маркевич. Что уж она там наговорила я не знаю, могла пустить слух, что у моей племянницы есть мальчик из неверующих или ещё что-то подобное. Они все были подростками, ещё не принимали крещение и участвовать им позволяли только, если их поведение соответствовало нормам баптистов. Никакие свидания не допускались. В этом отношении всегда было строго.  Был ли мальчик или не было, не важно, слух пущен, мою племянницу отстранили  от участия. И ещё было много подобных случаев и унижений. В результате обе мои племянницы не хотели ходить на собрание. Отношения между детьми были испорчены напрочь.
В это же время мальчики действовали на своём фронте. Дети из одной семьи дрались с детьми из другой, а уж если приходил мальчик со стороны, то вообще становился отбивной грушей. Это часто происходило во время собрания, или сразу после, прямо во дворе дома молитвы, не отходя от кассы, так сказать. Их гоняли, старались следить, чтоб этого не было, но такие случаи раз за разом повторялись. Конфликты между родителями и нами были постоянно. Только один вопрос решится, другой сразу тут как тут.
Моя старшая сестра начала ходить к зарегистрированным баптистам и водила туда своих детей. Там  было намного спокойней и туда ходили наши родственники, сёстры матери, двоюродные. Старшая сестра позволяла себе одеваться не так, как отделенные баптисты, фотографировалась в брюках, с распущенными волосами и выставляла эти фото в соц сетях. То есть она сама напрашивалась на отлучение.  Её уже могли отлучить за неприличную одежду и за оставление собрания. Она отлучения не хотела, но раз по другому не получалось выйти, со временем уже была согласна и на это. Тем более такое отлучение у зарегистрированных баптистов не посчитали бы действительным. Она  никакого греха не делала и её бы приняли на другом собрании.
Отделённые баптисты долго тянули с отлучением моей старшей сестры. Просто так её отпускать не хотели, потому что надо было сохранить имидж церкви, имидж правых всегда и во всём. Они не могут отпускать, так они выглядят слишком неприглядно, сразу возникают вопросы, почему человек ушёл. Они могут только за грех отлучать. При этом церковь права, а ушедший человек объявляется грешником.


Глава тридцать первая
Обмирщение церкви

К 2009 году, дети  так называемых семейных «братьев и сестёр» подросли, старшая дочь Миши Маркевич, Инна попросилась в члены церкви. У баптистов крещение можно принимать с 14-ти лет. Её надо было видеть, что это за «верующий» человек. Не знаю где она видела такую походку. С какого-то видео слямзила наверное, но ходила он так, как будто у неё между ног что-то вставили и она при каждом шаге оргазм получает и всё это с соответствующей улыбочкой. Я нигде потом такое не видела. Как-то она пришла на собрание в кофточке, через которую соски видно было. Когда на членском у неё спросили «Кто для тебя одноклассники?» Она гордо ответила «Никто!» Чем она гордилась? Тем что баптистка? А ещё хоть один повод был? Не думаю. Она была уже прошаренной интриганкой. Достойная смена своего отца! Выживала неугодных с собрания. Такой вот концентрат греха в одном человеке.
Голосование происходит путем вставания. Объявляют, «Кто за» или «Кто против», если кто-то в обоих случаях не встал, объявляют «Кто воздержался» и ты встаёшь, когда считаешь нужным. Естественно,  я встала против её принятия в члены церкви. Против была я одна. Все прекрасно видели состояние Инны и то, что она абсолютно не готова быть членом церкви. Но против внучки Анатолия никто был не попёр. Одна я такая умная нашлась. Не принять её, означало помешать ей замуж выйти. Создавать семьи среди баптистов могут только члены церкви, а это уже важный вопрос и чревато крупными конфликтами с дедом Инны, с ответственным за объединение.
По правилам, человека не могут принять, если хоть один человек против. Но на моё мнение откровенно наплевали. На этом же собрании Инну приняли и на следующий день преподали крещение.  Вот тогда я поняла, что отсюда я точно уйду.
Когда сам Анатолий, дед Инны узнал обо всём, сказал «Зачем вы её приняли?» Она своим поведением способна была скорее опозорить его. Настолько велик был страх членов церкви, что внучку Анатолия Александровича приняли без его указания. Заочно угодили, так сказать. Разумный человек поймёт, что ни к Богу, ни к высшей справедливости такие члены церкви отношения не имеют. Скорее они своим поведением им противоречат.
Как-то мне передали разговор Анатолия Александровича с его внуком Виталиком, сыном Миши. Анатолий говорит:
— Когда ты покаешься?
Виталик отвечает:
— Я уже покаялся.
Все, кто это слышал, рассмеялись. Все видели его поведение и уж он-то на верующего похож точно не был. Анатолий говорит:
— Видишь как ты покаялся, все вокруг смеются.
То есть судить своих он, в принципе, мог. Но это не особо помогало. В этом случае его влияние в церкви подействовало автоматически. Возможно, он просто всех достал, появляясь каждый раз при очищении и с ним не хотели связываться.
Помню ещё один мерзкий случай. Как-то раз, в это же время, Люба Маркевич жена Миши, помолилась на собрании, с таким смыслом «Наших детей выгоняют! Не дают им прийти к Богу!» Как-будто близость к Богу определяется членством, а не желанием и поведением самого человека. А может быть им, чтобы привлечь своих детей, не надо было заставлять детей поститься по воскресеньям, нормально обращаться, кормить так, как детям это требуется? Но у  них принцип такой «Сейчас надо пропихнуть детей в члены церкви, а потом они покаются, время будет, может быть верующий муж, жена будет влиять, молиться, всё равно хоть как, но ближе к Богу». То, что их жены, мужья будут ничем не лучше, неважно. То, что их дети ведут себя как АУЕшники неважно, главное, чтоб их приняли сейчас. Я им в этом серьёзно мешала. Они понимали, как я буду голосовать, когда будет стоять вопрос о приёме в церковь всех их детей
Когда я услышала эту молитву, я даже глаза открыла. Меня так поразила эта ложь! Как вообще в молитве можно лгать! Ты не человеку лжешь, а Богу! Я считаю это и есть настоящая хула на Духа Святого — сознательно лгать в молитве. Я подумала «Их детям кто-то мешает? А наши дети где?» Мои старшие племянницы тогда уже не ходили к отделённым  на собрание. А у меня даже с Виталиком Маркевич не было конфликтов, притом что он был очень неспокойным подростком. Он по мелочи мне даже  помогал. Я никогда бы не опустилась до того, чтоб дёргать детей! Тем более целенаправленно выживать кого-то, как это делали Маркевич.
Всё это вспомнилось, память у меня хорошая, все мелочи хранит и нахлынуло сильнейшим огорчением. Я встала и ушла с собрания. Наш дом соседний, как я уже говорила. Когда все разошлись, приходит «братец» из дома молитвы и говорит моей матери:
— У нас сейчас братское, мы будем решать вопрос Лены. Скажите ей, чтобы она пришла.
 Моя мать сказала:
— Ей плохо. Никуда она не пойдёт. Я её не пускаю!
Вот как это всё расценивать? Как коршуны почувствовали, что человек психологически слаб в этот момент и давай долбить! В тот раз мать меня защитила. И вообще какой вопрос? Я тогда не стояла на замечании, до отлучения ещё было с пол года. Потом это «недобратья» так со мной и не поговорили. Для них было важно надавить на меня именно в этот момент.
Я сейчас понимаю, что это всё естественный процесс. Обмирщение церкви в среде христиан было и будет. Так же как и будут отделения несогласных с этим. Эта система в принципе не может быть самодостаточной. Кто-то со стороны должен им указывать на их несуразности, поправлять их поведение, учить их жить. Периодически власти должны устраивать гонения на такие секты, чтобы их очистить от лукавых людей. Сами они на это не способны.  На тот момент я поняла однозначно, что в этой церкви я быть не хочу и начала искать альтернативу.


Глава тридцать первая
Отделённые от отделённых

Разделения среди баптистов не редкость, в 1960 годах было разделение на отделённых МСЦ ЕХБ и регистрированных ВСЕХБ, потом отделился российский союз РС ЕХБ, да всех и не перечислишь. Я обо всех разделениях даже и не знаю. Подобная информация не афишируется среди простых членов церкви. Но об отделении среди московских церквей, до нас слухи доходили. Это были верующие так называемого братства Петерса. Я не раз у них потом выспрашивала «Как вы называетесь», но они предпочли называться Церковью Христовой. Такое название ничего не говорило. Полно верующих, которые хотели бы себя так именовать. В простонародье так и утвердилось название «братство Петерса». Неприятно, но вот так, по имени человека.
Петерс Пётр Данилович участвовал в отделении ещё  в 1960-е годы. Уже в наше время его, не знаю за что, поставили на замечание и  ограничили в служении. Для служителя это имеет большее значение, чем для простых верующих. Петерс с этим ограничением не согласился, так же как и раньше, совершал  вечерю. За это его уже отлучили, за не смирение. Я думаю понятно, что на верхушке отделённых баптистов, шла борьба за власть.
Постепенно к Петерсу присоединились все обиженные и все несправедливо отлученные. Дело в том, что таких людей уже в то время, восемь лет назад, было достаточно много. Отделённые стремительно превращались в тоталитарную секту для своих, а чужих выживали. А если человек уже не мог находиться среди отделённых, но и в мир идти не  хотел, он искал другие альтернативы.
Теперь, после этого отделения, Петерс и другие служители из Москвы и Зелёного Дола, ездили  по разным городам, куда их звали, и отделяли от отделённых других верующих. Дошло до того, что за одно общение с Петерсом, отделённые отлучали своих членов церкви, как за грех, за общение с отлученным. Это происходило вообще без какого-либо конкретного греха со стороны верующего. Проповеди отделившихся записывались на диски  и передавались тайком. Мы какое-то время их слушали. Я заранее нашла контакты этих верующих.
Когда приняли Инну, я поняла, что среди отделённых я оставаться не смогу. Я пришла домой и позвонила Петерсу. Он записал адрес и обещал по возможности приехать. Потом я поговорила со своими, они согласились, что в этой церкви оставаться невозможно. На этой церкви свет клином не сошёлся, надо выходить. Вся семья с этим согласилась. Брату, да и нам тоже, не давали возможность создать семью, старшую сестру отлучат, это итак уже было видно. Пока Петерс к нам собирался, мы так же ходили на собрание к отделённым баптистам, а дома тайком слушали проповеди отделившихся от отделённых.                               
Петерс был у нас два или три раза, до того как меня отлучили. Это был прямо шпионский сюжет! Мы с москвичами созванивались и они приезжали, когда можно было незаметно в дом зайти. Миша и иже с ним, пытались контролировать всё и всех. Каждый раз, когда уезжаешь, надо было ему сообщать. Возмущало, что он сам никому не отчитывался. Служителем он не был, но ставил себя именно таковым. И вот представьте себе, прямо у них под носом, в соседнем доме находился Петерс, а они ничего об этом не знали! Как-то раз москвичи успели зайти прямо во время собрания. Кто-то один из нас вышел и запустил их. Мы закрыли окна занавесками и никто ничего не заметил. Дом у нас не маленький, так что мы могли спокойно принимать гостей.


Глава тридцать третья
Отлучение

Наконец подошло время, нашёлся умник, «не будем говорить кто, хотя это был слонёнок», не сомневаюсь, что это был Анатолий  Александрович, этот «умник» нашёл в библии способ против меня и применил в реальной жизни. Почему «умник» в кавычках? Потому что всю жизнь читает библию и только через двенадцать лет моего нахождения в общине баптистов додумался её в этом случае применить.
В ветхом завете есть история о Данииле. Его хотели сместить с поста второго человека после царя, и ничего не могли против него найти.
«Не найти нам предлога против Даниила, если мы не найдём его против него в законе Бога его» книга Даниила 6 глава 5 стих.
Там рассказывается, что его враги, интриганы, попросили царя издать указ, чтоб никто не смел молится своим богам, а  все молились только царю, тогда царей считали наместниками бога. Даниил всё равно молился своему богу и его бросили в ров со львами, но он остался жив. Вот так и наши товарищи баптисты, решили поступить. Вот правда не знаю, дочитали ли они до места, где всё развернулось интриганам во вред? Тех, древних интриганов, тоже кинули в ров и их со всеми семьями львы сожрали.
Закон Бога моего касался благовестия. И они нашли возможность надавить. Метод отлучения был найден. Принципиального человека можно зацепить за его принципы.
К этому времени вопрос с моей старшей сестрой назрел. Они её не меньше года мучили. На членском собрании моей сестре предъявили за неприличную одежду и поставили на замечание. Это делается для того, чтоб человек имел время для исправления. При этом спросили наше мнение, всей семьи. Помню как моя вторая сестра сказала что—то обобщенное, обвиняя, но никого не задевая. Там воздух звенел, будешь кого—то обвинять, сам туда же, под отлучение полетишь. Её уже научили обходить острые углы. А я не хотела и не считала нужным так поступить. Я встала и сказала конкретно:
— В нашей церкви, из-за семьи Маркевич, не только неверующие не могут прийти, но и свои верующие уходят.
Что там началось! Буря в стакане. Меня обвиняли во лжи, а я уточняла «Виталик Маркевич сидит и стукает по скамейке, отвлекая пришедших, он избил девочку, которую я приводила на собрание, тот так сказал, а тот этак». Всего сейчас уже и не помню. Я попыталась привести все их грехи за двенадцать лет. Мне быстренько рот закрыли и вывели из членского собрания, чтоб обо мне порассуждать. Вывели вместе со старшей сестрой, она тоже уже не имела право присутствовать.
Старшей сестре объявили, что она на замечании для исправления, она облегченно вздохнула, ну через месяц наконец отлучат! А меня поставили на замечание и ограничили в служении. Мне вроде как не привыкать, уже не первый раз, но в этот раз, я уже сама не хотела быть среди них и обострила вопрос. Я сказала:
— Все ваши ограничения к этому и ведут. Вы хотите запретить мне благовествовать. Вскакивать на собрании, рассказывать стихи, порядок служения нарушать, я не буду,  а на библиотеку я пойду!
Я не стала их слушаться. Я хочу стоять на библиотеке? Хочу! Вот я и буду это делать! И никто мне не указ! Они ещё раз собрали братское и конкретно мне заявили, что обвиняют меня в клевете, и  в том, что я стала преткновением для неверующего, для Виталика Маркевич. Я сразу парировала:
— Я с Виталиком никогда не конфликтовала. Всё, что я о нём сказала, было сказано на членском собрании. Тот, кто ему мои слова передал — виноват!
Они насчёт этого больше вопрос не поднимали. Я слишком хорошо знала их правила. Тот, кто передал какие-то сведения с членского не членам церкви, детям или приближенным, грешит и  должен быть наказан. Но не в моём положении было кого-то обвинять. Как миниму, я себя защитила, от ложных обвинений в конфликтах с подростком. Но обвинение в клевете на всю семью Маркевич осталось. Они конкретно заявили мне, что я не имею право участвовать в библиотечном служении. А я подтвердила, своё намерение, что буду выходить на библиотеку. Вышла я с этого братского и что же я вижу? Виталик Маркевич дерётся с соседом! Мальчиком, которого приводила на собрание моя вторая сестра. Я подняла руки, так, как-будто фотографирую, фотоаппарата с собой у меня не было и громко сказала:               
— Виталик, я тебя фотографирую!
Он нагло прокричал в ответ:
— Давайте, фотографируйте!
Только сейчас я поняла, что его одного оставили во время братского, чтоб устроить мне очную ставку и меня обвинять, но не получилось. Я, знанием всех церковных законов, вовремя защитила себя. В итоге, это не имело значение, меня всё равно отлучили, но я, через эти открытые выяснения, не нажила себе ещё одного врага в лице Виталика.
В следующий раз, когда я пошла на библиотеку, эти фарисеи подослали «Иуду», ходил к нам один Шурик. Он посмотрел утром до собрания, что я стою  на библиотеке и донёс  это «братьям». Через месяц, когда мог приехать служитель, было назначено итоговое, для меня, членское в этой организации.
Меня отлучал служитель Юра Мясников, которому я доверяла, который меня всегда поддерживал. Можно сказать мы с ним сохраняли хорошие отношения, но что значат эти мелочи, когда тебе БРАТЬЯ! приказали провести отлучение. Это система, против неё не попрешь. Плетью обуха не перешибёшь. Да и не нужно это делать. Можно уйти, но процессы брожения и обмирщения в этой системе ничем не изменить.
Сначала разобрали мою сестру. Чего там разбирать — грешница, брюки носит, красится. Потом уже принялись за меня. Юра меня конкретно спросил:
— Лена, ты была на библиотеке?
Я сказала:
— Да. Кого мне слушаться, вас или Бога?
— Выйди.
Больше нечего было говорить, всё итак понятно. Такое несмирение от человека которому целых двенадцать лет внушали, что ты червь и прах! Непорядок. Недолго порассуждали, выгнали с членского моих родственников. Вообще, семью никогда не принуждают голосовать против своего же. Там уже неважно против или за, твой брат, сестра или мать. Их мнение не объективно.
Пока на членском рассуждали и мыли мои, не вполне домытые за двенадцать лет косточки, я почувствовала свободу и радость! Я чуть не танцевала!
Стоим во дворе дома молитвы, ждём, а я матери говорю:
— Надоело уже это всё, хочу книги писать.
Она мне:
— Ты что, такая умная?!
У меня и правда, во всех этих беганиях было ощущение, что я устала, и вообще не своим делом занимаюсь. Хочу сидеть перед компьютером и книги набирать. При этом я раньше писала стихи, а прозу никогда, ни одной строчки. Только библию разбирала и оставляла далеко не творческие комментарии.
Всех позвали назад и объявили о отлучении моей сестры и потом о моём отлучении. Конкретно меня отлучили за непослушание, за то, что я на библиотеку пошла. Ни один нормальный верующий человек, это грехом бы не посчитал. Так я освободилась от этой организации. Но мало человека изгнать из баптистов, надо ещё баптизм выгнать из человека.
Я тут же позвонила Петерсу и говорю ему:
— Можете меня поздравить. Меня отлучили! Приезжайте!
Вот так было сфабриковано моё отлучение. Никакого греха мной сделано не было, никакой жених на горизонте не маячил. Я вообще не собиралась становиться неверующей.
Весь последующий месяц я просидела дома одна. Было такое ощущение, как-будто нелюбимый родственник умер. Ощущаешь пустоту и облегчение сразу. Пустоту, потому что до этого моя жизнь была максимально наполнена. Как минимум, я всегда рассказывала стихи на собрание и подбирала пение, а тут вроде как не надо это делать. Мать пыталась меня убедить хотя бы иногда ходить на собрания, но они мне и правда уже все осточертели. Я сказала твердо «Не хочу!» Соседка, живущая в доме молитвы, до этого уверявшая меня, что мы подружки, ни разу даже не зашла.
Вот так я двенадцать лет ходила, что-то там буровила, отдавала все свои время, силы, деньги и что в итоге? Пустота! Ты никому там не нужен! Никаких душевных связей после выхода не остаётся. И где же вечная Божья любовь по мнению баптистов? Вдруг закончилась? Или она была не такая уж вечная, или они совершенно не её представители.
Как-то раз мне напомнили о Мише. Мы разговорились с соседкой, живущей тогда в доме молитвы. И она у меня спросила:
— Лена, а ты за Мишу молишься?
Имелся в виду Миша Маркевич. Я остановилась, от неожиданности. С чего вдруг я за него должна молиться? И сразу ответила:
— Я уже и забыла о его существовании.
Но этот странный тип, сам как-то раз напомнил о себе. Он поехал в Москву, напросился ночевать к кому-то из верующих, с которыми мы начали общаться и попытался там на меня грязь лить. Что он говорил не знаю, но мне передали, что все, кто это слышал, смеялись над ним. Этот человек всерьез считает себя христианином и позволяет себе враждовать? На мой взгляд сейчас, это слишком мелкий и посредственный человек, чтобы быть моим врагом. Мучитель больше привязывается к своей жертве, чем жертва к мучителю. Я смогла выкинуть и Мишу и всех этих недоверующих из головы и сердца, а они меня до сих пор вспоминают. И это правильно. Всё, что человек делает, он делает прежде всего против себя.


Глава тридцать четвёртая
Маразм крепчал

Всё, что происходило дальше на собрании отделённых баптистов, я знаю по рассказам матери и сестры. Каким-то странным образом, слухи о том, что  у нас в доме бывал Петерс просочились к отделённым баптистам. Через месяц приехал служитель, опять оставили членское собрание. У моей матери спросили:
— У вас в доме бывал Петерс?
Она ответила:
— Да.
Всё! Больше им ничего не нужно было для её отлучения. Для отделённых баптистов не имело значение ничего! Ни то, что она пожилой человек, ни то, что она очень много потрудилась на стройке дома молитвы, помогала на стройках в других городах, всегда участвовала в приготовлении к празднику жатвы и вообще была у них членом церкви больше 15 лет. В  конце концов нас родила и вырастила, и мы тоже там много потрудились. Это было отлучение вообще против всех церковных правил, потому что она не сделала никакого греха. Отлучили с формулировкой «За общение с отлученными», короче «за Петерса».
Есть такая заморочка для отлученных, если человек отлучен за блуд, то с ним нельзя даже кушать за одним столом. Вот тут они её и применили и для кого? Петерс вообще до хорошей, глубокой старости был девственником. Он после всех этих событий с нами женился. А раз мы его принимали дома, значит кушали с ним за одним столом. Всё, виноваты.
Маразм крепчал и моей матери сказали, что отлучают её «без права заходить в дом молитвы»! Это вообще никогда, нигде, ни для кого не делается! Любой грешник или отступник имеет право прийти на собрание, послушать слово Божие и покаяться. Но моей матери в этом отказали! Лично для неё сделали такое исключение. А почему всё именно вот так? Да очень просто. Знает кошка, чьё сало съела. Мать сама и нашими руками и своими деньгами, построила большую часть этого дома молитвы. Они запретили ей заходить, что бы она им не мозолила глаза. Ведь все знали, что многое её руками построено. При этом она испытывала постоянные унижения, за то, что всё это не профессионально делала. 
Помню как она укладывала плитку при входе, в коридоре дома молитвы, а Миша Маркевич ключом выковыривал ещё не застывшие швы. Издевался, указывая, что не ровно положено. Так она вообще-то не плиточник. Наймите профессионала, пусть он ровнее сделает! Нет денег работу оплатить? Чего тогда выделываться?
Но  для баптистов показалось мало, в её возрасте получить такой стресс. Они сразу отлучили и мою вторую сестру и брата. Не буду перечислять все их служения, но они не имели никаких серьёзных конфликтов. И их отлучение вообще не может считаться действительным. Моя мать потом возмущалась «В течении 20 минут отлучили всех! Больше им не понадобилось!»
Моя вторая сестра потом говорила «Я пришла общаться с людьми о Боге, а тут, после каждого собрания, приходится слушать как дети бьют детей, я не понимаю их жестокость!» У нас через забор слышно было, как АУЕшные детки семьи Маркевич, учили других детей уму разуму. Как дети плакали от этого. Мы пытались разбираться, конфликты детей вообще были постоянной темой выяснений, но сможешь ли удержать дикого зверя, если он на свободе?
Моя третья сестра с мужем, написали служителю Юре Панченко письмо, с просьбой считать их выбывшими, но их тоже отлучили. По той же причине — за общение с отлученными. У них уже росли трое своих детей и им совсем не улыбалось подвергать их опасности, общаться с детьми Маркевич. С ними конфликты уже были. Старшая дочь моей сестры, по сравнению со всеми остальными детьми на собрании — интеллектуалка, а они на её фоне дауны.
Она уже в два года длинные стихи учила и рассказывала. Как-то кто-то из Маркевич дёрнули её, прямо на детском собрании для самых мелких, а она начала плеваться и как заорёт на этого мальчика:
— Тьфу, баламутка, дурында!
Все посмеялись, но ребёнок-то нервничает! Для неё это проблема! Конечно, мы её сразу увели. Но невозможно вот так детей постоянно охранять. В генах что ли у семьи Маркевич написано, быть такими агрессивными?
Таким образом отделённые баптисты морочат голову людям, используют их в своих целях, а потом выкидывают, когда захотят. Могли бы мы все в  этой ситуации промолчать, ну отлучили старшую сестру и ничего страшного? Могли, если бы она была нам совершенно чужая. Но смысла в этом не было. Отделённые баптисты, рано или поздно, всё равно нашли бы возможность нас всех выгнать.
Я считаю, всё это было конкретное манипулирование и воровство. Сейчас домом молитвы пользуются люди, которые его вообще не строили. Конечно, мы все легче перенесли отлучение, потому что знали, что в братстве Петерса нас примут. Но для матери это всё равно оказалось сильным стрессом. Она говорила:
— Меня никогда не отлучали!
Я ей говорю:
— Как же не отлучали? Ты же в молодости была членом церкви, потом замуж за неверующего вышла, значит отлучили.
— Я просто уехала.
— Значит тогда заочно отлучили.
Но вот так, когда в глаза унижают, всё-таки это тяжелее. У нас на Кавказе вообще, уважение к старшим как-то не пустой звук, тем более моя мать не пьянчужка какая-то и своими делами заслуживала уважение. Баптистам стоило бы поучиться уважению у местных. Когда такое происходит, чувствуешь себя как в каком-то мороке, в зазеркалье, где всё наоборот. Хочется остановиться и дождаться, когда всё встанет на свои места.


Глава тридцать пятая
Соседи хорошие—плохие

С собрания мы вышли, но соседями быть не перестали. Теперь, как оказалось, никаких плюсов нет в том, что наши соседи дом молитвы баптистов.
Вспоминается. Раз в году баптисты устраивают праздник урожая или жатвы. Обычно накрываются столы, после собрания кушают. Решили они двор сверху накрыть на этот праздник. Тогда у них не было навеса, да и сейчас один каркас стоит, каждый год временно накрывают. Сидим, рассуждаем перед праздником.  Ответственный служитель говорит, "Нужно тент натянуть, только вот куда его зацепить?" Мы молчим, слушаем, чего решат. "А можно тент закрепить за ваш забор?" Вопрос к моей матери, она молча кивнула, так как не принято перебивать и ей слова не давали. Служитель продолжает "Ну соседи у нас  хорошие, разрешат". Все засмеялись. Вроде как парадокс, раз мы верующие, мы не можем не быть хорошими соседями. Но теперь, когда мы ушли, они сами оказались плохими соседями.
Вот тут началось самое интересное. Люди говорившие о чистоте и святости, учившие меня двенадцать лет как праведно жить, показали себя с самой "лучшей" стороны. Пока весь этот "исход" продолжался, настала зима. Зимы у нас тёплые, хоть и Северный, но Кавказ. Снег мокрый и в снежках тяжёлый. При желании можно сделать снежки, тяжёлые как камни. Для начала были разбиты две форточки, одна в окне ванной, оно выходит прямо к ним во двор. То есть забор там был, но низкий. Вторая форточка в окне кухни, оно выходит на улицу, снежком, при желании, достать можно. Мы, естественно, не молчали, высказывали и им самим и знакомым. Оправдание звучало так:
— Это же дети!
Мне настолько  осточертела эта фраза! Всё и раньше оправдывалось этим. Я как-то раньше конкретно сказала:
— Хорошо, дети. Вы думаете кого вы растите? Ваши дети уже готовые уголовники!
Детей там много, больше чем взрослых. Взрослых около 20 человек, а детей приблизительно раза в два больше. Следующим летом эти "святые и непорочные", решили поменять забор между нашими участками. Вроде как меньше контактов, меньше  конфликтов. Всё правильно и чем я могу быть недовольна? Забор новый, высокий, так что форточку ванной напрочь закрыл, за их счет... Всё в ажуре, кроме одного. Он был сделан из металлопрофиля, тонкого металла, который издает звуки при каждом к нему прикосновении!
Начался у нас такой треш. Сидишь спокойно дома, занимаешься своими делами, и тут тебе прилетает по мозгам такой грохот, что ты подпрыгиваешь и бежишь на улицу выяснять, какая рядом бомба  взорвалась. В укрытие бежать или атомная и уже не надо, бессмысленно? Что же случилось? Оказывается, детки остались после своего какого-то собрания — детского, спевки, или прямо после общего в присутствии взрослых и играют в футбол. В футбол, в не таком уж большом дворе, куча детей! Мяч попадает в забор, и весь этот огромный забор так громыхает, что можно с приступом окочуриться или, как минимум, нервный тик получить. К этому невозможно было привыкнуть! Пластиковых окон тогда у нас в доме не было, так что весь звук наш. Это всегда происходило так неожиданно, что никак нельзя было подготовиться. Мы на тот момент уже отвыкли от квартиры и её шумов. Наш батя там больше всех шумел. В частном доме не так слышно соседей, а тут такое. Моя мать сжимала зубы, собирала свою волю в кулак и  говорила "Ничего, ничего, они будут так делать, пока это тебя цепляет. Не надо выходить и что-то говорить. Они поймут и перестанут".
Ничего они не поняли и не перестали, пока я не взялась за дело.  Конечно, мы звонили и говорили служителю. Контакты есть, понимание кому, что сказать и пожаловаться есть. Но с них, как с гуся вода. Сначала тишина, потом всё опять начинается. Один раз я пошла ругаться. Дети были одни, мелкие убежали, подростки поперепирались, посмеялись надо мной, но на данный момент разошлись. Второй раз, меня уже это конкретно достало и всё-таки стало точкой в этом грохоте. У них было общее собрание, то есть взрослые тоже присутствовали. Детки вышли раньше, взрослые в доме «благодатно» общаются, а детки во дворе долбят нам по мозгам. Я разозлилась, схватила первое что попалось под руку, а попался старый, бабушкин, литой утюг. В таких электричество изначально не предусмотрено, его ещё на печке разогревать нужно.
Я помчалась к забору со своей стороны, раза три конкретно постучала этим утюгом, и проорала своим нежным женским голосом, которым раньше только христианские гимны пела, насколько  для меня возможно было грубо:
— Кто там постучать хочет? Я тоже вместе с вами постучу!
И повторила пару раз манипуляции с утюгом. Как в тот день быстро все машины разъехались! Ни в сказке сказать, ни пером описать! Моментально. Даже не стали полчаса стоять перегазовывать по своему обыкновению. Больше неожиданных стуков не помню. Сейчас у нас пластиковые окна, может быть поэтому, но мне кажется, такой звук и через них слышно будет.
Зимой наши драгоценнейшие соседи, самые хорошие для Бога и плохие для нас, снег нам подгребали. Со всего двора огромные кучи под общий забор. Для этого они предусмотрительно сделали металлопрофиль выше, чтоб удобно было нам чего-нибудь пихать. Сырость пошла по стенам дома, нижняя часть штукатурки, шуба, начали сыпаться. Моя мать, строитель, залила бетоном около дома с их стороны повыше. Теперь наш дождик с крыши у них во дворе. Они повозмущались, попыхтели, да заткнулись. Видимо, перфоратором никто не захотел работать.
Ещё было так, по мелочи. Закидывание дерьма нам в огород, аккуратно так в плёночке, чтоб не измазаться. Я, как только увидела, сразу назад отправила. Бадминтон не удался, дерьмо больше не кидали.
А вообще, чего они нам только не кидали! Фантики, косточки от персика, какие-то листики, тряпки, вообще любой мусор. Примечательно, что я находила листики с текстами из библии. Отврат полный. Я, которая собирала по улице журналы лжесвидетелей, разорванные и раскиданные раздраженными людьми. Я, которая стучала лжесвидетелям по мозгам, пока они не научились давать журналы только интересующимся! Серьёзно, у нас в городе их много, но журналы больше никто не раскидывает. Собирала потому что "там же тоже из библии написано, нельзя чтоб слово божие в грязи валялось". А теперь я должна видеть у себя на огороде остатки листиков с их детских собраний. Они же уже записали, теперь можно выкинуть, из рук, и из сумки с таким же успехом, как и из головы и сердца!
По огороду у нас замглав моя мать, так что я не всё видела, что закидывали. Она любительница терпеть от чужих, а потом срываться на своих, так что истинную причину её плохого настроения я не всегда знала. Соберёт мусор, выкинет сама и ничего не говорит. У нас многие теплицы ставят и на этом зарабатывают. Для нас, с такими соседями, это не вариант. Пленку бы сразу проткнули и всё померзло бы.
Как-то приезжает моя мать со своих странствий весной. У неё куча родственников, она к ним зимой катается. Выходим с ней в огород и видим. Около курятника персик растёт и уже с меня ростом. И какое совпадение! Точно такой сорт как на огороде дома молитвы. Как же эта, довольно-таки тяжёлая косточка, могла попасть к нам на огород, причём так удачно, прям на компостную кучу около курятника, около противоположного от дома молитвы забора? Следствие не надо проводить, чтоб понять, какой сосед нам семя отправил. Детки, наверно, соревнование устроили, кто дальше закинет и посадили нам персик.
Скажете, это всего лишь дети, их много, трудно контролировать? А зачем взрослым напрягаться, если за них все дети сделают? Агрессивные дети выражают намерения ненавидящих взрослых. Даже если эта агрессия проявляется в том, что они просто не здороваются на улице. И это люди, рядом с которыми я молилась и душу им раскрывала? Зачем? Чтоб им удобно было в неё грязь лить?
Собираю я как-то раннюю малину и замечаю на ней гусениц. Раз за разом их становится всё больше, они уже перешли на клубнику, облепили ветки груши, на вишню нацелились. Потом я заметила на кустах малины ветки тутика, тутовое дерево с гусеницами! Причём закинутые к нам сзади. Дом молитвы сбоку, а этот участок сзади. Пошла я к соседу выяснять в чём дело. Взяла блокнот, ручку, напялила суровую харю, предварительно проглотив кол, так что спина прямая, а вид представительный, с легким налётом агрессии. Открывает мне сосед кабардинец.  Я ему строго:
— Здравствуйте! — и не давая ответит, сразу наседаю. — Как ваше имя и фамилия?
Он перепугался! Вся жизнь пронеслась у него перед глазами! В чём он виноват перед государством, что он такого сделал, может быть его дети что-то натворили! Он что-то пролепетал, я записала и не отрывая ручки от листа, атакую дальше:
— Вы почему нам гусениц в огород закидываете?
У него когнитивный диссонанс и желание оправдаться:
— Каких гусениц?!!! А так это вы у нас огородами живете? Я не закидывал правда... и т.д. и т. п.
Пока он много говорил, я выяснила, что гусеницы к нему лезут от соседей, с огорода дома молитвы.
— Вы же туда ходите, я говорил, чтоб дерево убрали...
Шикарная логика! Я ему:
— Я туда не хожу и нечего наш огород заражать! Вы же видите, что это два разных участка. Почему вы берете ветки с гусеницами с одного и бросаете на другой?
Он говорит:
— Так там высокий туалет, туда не могу закинуть!
Оригинальная логика! Пошли в огород смотреть. Оказалось, что его участок каким-то образом частью сзади нашего, частью за соседним. И именно на этом метре-полтора растёт тутик, который просто срезали сверху, оставили корни и рядом построили туалет, бетонный, капитальный, общественный туалет. Ну как так можно было сделать? И ведь яму копали и не убрали корни рядом. Дерево у них, но они к нему доступ вообще не имеют — бетонная будка стоит. С соседом я рассталась мирно, даже посмеялись над тем, как он испугался.
Пришла домой и давай звонить, одному, другому, третьему. Пообещала  все кары небесные, то есть  позвонить Выше Дальше и Больше, их служителю для начала. Они приехали, как-то добрались до корней, убрали дерево.
Сейчас уже почти спокойно, так по мелочи, то, заборчик вокруг палисадника поломают, то фантиков накидают. Вот когда я уеду, начнётся. Терпилам, же надо что-то терпеть, моей матери, иначе и жизнь не та.


Глава тридцать шесть
Семейное собрание

Таким образом у нас дома образовалось малое собрание. Брат, мать, сестра и я. Приехали братья из Москвы нас принимать. Меня приняли с большим скрипом. Мои родственники пытались утверждать, что я сделала грех, а вот они отлучены несправедливо. Я первый раз увидела их такими. Откровенно скажу, я летала в облаках, а оттуда такой мелочи, как посредственные завистники не видно. То ли синдром вахтёра у них проявился, то ли выход из секты, не означал, что секта вышла из них. Они, устроили мне такую же нервотрёпку, как и те верующие, которых мы оставили. Москвичи такого не ожидали. Обычно, если человек что-то настолько кардинально меняет в своей жизни, то меняется сам. А тут, те же отношения, что были в старой общине, только  в миниатюре. Мои родственники жаловались на несправедливое отношение к себе, и так же относились ко мне.
Я потихоньку начала спускаться на землю. Как долго планирующий лист, может иногда взмывать вверх под действием ветра и всё равно когда-нибудь опустится, так и я почувствовала неладное во всем этом. Я говорила «Я сама, первая нашла московских братьев. Как вы можете меня не принять?» В сложившейся ситуации — только братья и непринятые члены церкви, мы принимали друг друга. Меня оставили на закуску. Первыми прошли мать, сестра и брат. Я тоже за них голосовала о принятии. Я же не думала, что тут могут быть  какие-то проблемы. А оказалось они меня придержали, чтоб поиздеваться. Приезжие братья нас фактически не знали, только с наших же слов. Я была в не маленьком недоумении, «Как меня могут не принять? Я во всем права! Я не сделала никакого греха!»
В этой ситуации впервые ярко проявилось отношение моей семьи ко мне. Потом каким-то образом братья повлияли, заставили, уговорили и на данный момент вопрос разрешился, но у меня после всего этого, неслабый осадочек остался. Я начала задумываться, что вообще происходит.
Я купила колонки, чтобы слушать проповеди москвичей на собрании. Записи не всегда были качественные. Сначала всё шло как обычно, только народу меньше. Я к таким собраниям привыкла в Нальчике. Я так же сидела с библией в руках и записывала. Теперь у меня возникла возможность сесть за пианино. Я уже кое-что успевала играть. Сделала ксерокопию всех известных песен из «Песнь возрождения» и отметила их закладками.  Когда мой брат называл песню, я тут же, быстро её находила, открывала и играла. Все остальные и я тоже, пели. Я так же рассказывала стихи, так же ходила на библиотеку, так же общалась с разными людьми, и никакой проблемы не видела в маленьком собрании.
Но, как оказалось, не все так видят, не все воспринимают мир так, как я представляла себе из своей черепной коробки. Есть люди, которые приходят на собрание совсем с иными целями. К сожалению, ими оказались мои родственники. Они теперь разглядывали меня. Если раньше их внимание занимали все на прошлом собрании, то теперь я одна удостоилась этой чести. И мне этой чести не надо было. Для меня это был перебор. Я одна и против меня трое.
Сестра завидовала, что я научилась играть на фортепиано. Прошло больше десяти лет между этими событиями, когда пыталась учиться в музыкальной школе она и когда я начала применять свои способности. Но вот поди ж ты, проявилось. Тут мне вспоминается это её, «у тебя же пятый разряд!» сказанное через двадцать лет. Так что десять лет совсем не срок.
Мать, как оказалось, тоже была очень настроенной против меня. Она человек к поломанной психикой. Мой отец своими криками добился её ненависти всего и вся. Удивляюсь, как долго  и умело она это скрывала. Лишь иногда это проявлялось в осуждениях. После смерти отца, мать постоянно выбирала себе врага. Пустоту же надо было чем-то заполнить. Сначала это был кто-то с работы. Она была бригадиром строителем, могла брать на работу кого хотела. Сначала взяла тёть Галю Хадарцеву, сестру с собрания. Мы вдоволь наслушались про то, какая она «хорошая», потом та же участь постигла Сурай. Я её пыталась остановить в этих осуждениях, но это не сильно помогало. Поэтому я просто уходила от разговоров. Теперь эта же участь постигла меня. Ну а кого же ещё? Не вторую сестру же? Она на мать всю жизнь безропотно пашет и будет пахать пока смерть не разлучит их. И теперь уже не вполне понятно чья. Со стороны матери и раньше были постоянные придирки, но я закрывала на это глаза. А теперь, в маленькой группе, все плохие отношения максимально обострились. Мать вспомнила все годы моего «труда для Бога». Как я уходила на посещения, вместо того, чтобы в теплицах у сестры работать, вместо того, чтобы по дому «что-то делать». Надо было ещё огород полностью обрабатывать, а мать всё выращенное с удовольствием раздавала, стоила из себя хорошую. Естественно, я от огорода отлынивала. У нас, после того, как я начала ходить на собрание, роли с второй сестрой поменялись. Раньше она была очень общительной, у неё была куча подружек, а я была дома, кушать готовила. Теперь я уходила, а она готовила. Убирали мы сначала вместе с третьей сестрой, а после её замужества с 2003 года, я одна.  Я вполне успевала убирать, причём на стройке это было не самое простое дело. За уборку во время ремонта всегда дороже берут, как за самую сложную. А тут не ремонт, а стройка, причём дом строился не маленький, почти 200кв. И мы в нём же и жили, пока строили. Это всё надо было постоянно переставлять и убирать. Все окна мои, причём со старыми деревянными рамами, каждый год по два раза. Сейчас уже 18 год идёт, с 2003 по 2021 год, можно сказать стаж. Стаж без зарплаты и официальной записи в трудовой и даже без «спасибо» и «хорошо, что ты у нас есть», такая безотказная.
Матери нужно было, чтобы у неё всегда кто-то был на подхвате, чтобы кто-то её обслуживал. Она никогда не оставляла нам личные вещи, и личное пространство. Когда в детстве у нас из-за вещей возникали споры, она их прекращала одним «Здесь всё моё!». И даже уже во взрослом возрасте, мы менялись одеждой. Про одинаковые стрижки в детстве и одежду как у близняшек, я уже писала. Такой вот импровизированный интернат, под видом семьи. В интернате, наверно, у детей всё таки личных вещей побольше будет. Да и жилплощадью обеспечивают, в отличие от моей матери. Мать всегда считала нас своей прислугой. Попросить что-то кого-то принести, когда лень подняться сделать самой, это у неё было запросто и потом перешло на отношения всех в семье. Мне лень вставать из-за стола «Подай кружку а? Тебе что трудно?»  Мне лень подниматься на второй этаж «Захвати там вещь, ты же вниз идёшь?»
Иногда я только заходила в дом, не успевала руки помыть, сбегать в туалет и воды попить, как уже слышала от сидящей за столом сестры, которой лень элементарно пятую точку оторвать от стула «Подай стакан, а?» Такое помыкание друг другом стало обычным и воровало немало времени. Избежать этого без конфликта, можно было только не находясь рядом. Я уходила и занималась своими делами, вызывая недовольство всех их. До поры до времени они это терпели. Но теперь круг общения сузился, и весь негатив моих матери и сестры направился на меня.
Но мне не хотелось во всё это верить, я очень долго отнекивалась и закрывала глаза на их отношение ко мне. Меня учили о единстве церкви, а с кем единство, с грешниками, с теми, кто тебя ненавидит? Психологически комфортней было отрицать проблему. Что я и делала, пока она не бабахнула меня со всей силы по башке. Первый удар нанёс Шурик.


Глава тридцать седьмая
Местный аферист

Был на прошлом собрании баптистов такой товарищ Шурик. Молодой человек, высокий, худой и настырный, который слегка покуривал и думал, что успешно это скрывает. Он очень нагло себя вёл. Занимал деньги у верующих и не отдавал, долгое время тянул с этим вопросом. Всё время жаловался на тяжёлую жизнь и ещё занимал. Приходил к верующим домой и просил их не говорить никому, что у них занимает. Вся его семья, набрала кучу кредитов, и у всех подряд перезанимали. Кредит на дом, перерос в кредиты на бытовые электроприборы, скутер, цыпляточек купить и т. д. и т.п. Когда наступала просрочка, чуть не слезы, давление и новый долг. Причём всё это, кроме дома, они почти сразу теряли. Скутер он продал, цыплят кот потаскал, а деньги они за всё это не успевали отдавать, когда на кредит приходилось вновь занимать. Эта семья годами жила в долговой яме и вполне комфортно себя чувствовала. 
На молодёжных собраниях, когда мы все были в поместной церкви, Шурик мог один говорить 10-15 минут. Там общение предполагало общее участие, но он своё пустословие проталкивал, перебивая по несколько раз и чисто физически, голосом забивал всех вокруг. Естественно, его не хотели принимать в члены церкви, он был абсолютно не готов. Но когда мы ушли, его приняли, чтоб он к нам не переметнулся.
Начал этот Шурик шастать туда, сюда, то к нам придёт на собрание, то к соседям. Моя мать тоже принимала его. Теперь я понимаю, что он заполнял эмоциональный вакуум, который возник после нашего ухода. Собрание маленькое, общения меньше, а мои родственники обычно слушали Шурика раззявив рты. Его успеху содействовало то, что телевизора нет, и его однотипные задолбучие шутки, им заходили. Все, как ни странно, видели Шурика в будущем, как нормального, верующего человека. Это получилось, потому что других приходящих вообще не было. Дети верующих просились в церковь, редко кто—то из родственников и знакомых забредал на собрание и всё. Логичный итог, для закрытой общины.
Моя мать тоже частенько занимала ему. Вытягивала мои деньги у меня, под маркой, за газ, свет платить надо, и отдавала ему. Как-то раз я поехала в Нальчик, она по телефону попросила меня дать ему мои деньги. Они созвонились, он подъехал пока я шла по городу и взял деньги. Надо было разораться на него и ничего не дать, просто в городе, при всех, я не захотела устраивать выяснения. Моя мать вытягивала у меня почти всё до последней копейки и отдавала это другим. Она постоянно кому-то, что-то отдаёт, в основном со своего огорода, но и у своих детей по мелочи урвать не забывает. В основном у меня и второй сестры.  Таким образом она чувствует себя хорошей, жертвенной верующей. А тут такой вакуум, маленькое собрание. Так что вся её «любовь» была направлена на Шурика. Ну ещё старшей сестре чуть-чуть осталось.
Постепенно наглость этого товарища допекла меня. Я как-то купила газету, принесла к ним домой и говорю:
— Вот объявления, иди работай, отдавай долги.
 А он сидит на полу в кухне, чем-то обхумареный, скорее всего чифирь, водки не слышно было и говорит:
— Я в Нальчик ездить не буду! — Это видите ли ниже его достоинства! Я ездила, домработницей работала в Нальчике и ничего, жива-здорова.
Потом его мать на меня наорала и я ушла. Шикарные добрые дела! Я просто от всего этого начала приходить в такой восторг, что хотелось уже на свою мать в открытую орать!
Один раз дома я специально сидела на кухне, контролировала разговор Шурика с моей матерью. Он говорит, я поперёк. Ему опять деньги нужны, а я говорю:
— Он не отдаст, у него дома есть вещи, которые я не могу себе позволить купить. Он ничего, никому не собирается отдавать.
Он как разорётся на меня:
— Это не твой дом, иди отсюда!
Эта тупость переходила все границы! Меня отвлекла моя знакомая, пришла ко мне в гости, просила что—то распечатать. Мы поднялись на второй этаж, в мою комнату. Так этот Шурик в наглую поднялся в грязной уличной обуви к нам, стоял на пороге комнаты, орал, доказывал, что я ничего не понимаю, ему сейчас срочно деньги нужны. Начал руками размахивать, попытался меня достать, а тут на пути моя знакомая стала. Она постарше и думала, что уж её-то он не тронет. Но Шурик  толкнул мою знакомую и сбежал вниз. АУЕшник шлёпнутый! Он в своем возрасте уже за что-то успел отсидеть.
Я просто была в шоке от всего происходящего. Высказывала претензии матери, а она как-будто меня не слышала. Это потом я поняла, что она меня его руками, уже тогда, из дома гнала. Я пошла к старшей сестре, тогда мы ещё с зятем немного общались, просила их как-то на мать повлиять. Зять сказал «Ты что свою мать не знаешь?» Вот тебе и родственнички! С моей стороны сразу давай, всё на стол мечи, время, силы, деньги, а когда мне оказалась нужна помощь, на меня откровенно наплевали.
Потом моя мать и вторая сестра заняли у московских братьев деньги, 15 тыс.р. для этого Шурика, поручились за него. Они это попытались сделать тайком от меня. Но когда выходили из комнаты, я краем уха услышала, сразу поняла в чём дело и тут же сказала московским братьям:
— Кому вы занимаете, он пьёт, он деньги не отдаст!
А им всё равно, мать же поручитель, они добрые дела делают! Хорошо, что это была не большая сумма. Когда через год или полтора, он не отдал, нам всем пришлось скидываться и выплачивать этот долг. Это был 2012-13 год наверно, 5 тысяч своих денег, которые я вложила, для меня тоже имели значение  и мне их потом так никто и не вернул. Вот так моя мать, чужими руками всю жизнь делала «добрые дела».
Шурик перестал к нам так легко заходить в дом, когда я на него наорала и сказала, что он не матери, а лично мне должен. Он попытался отнекиваться. Но я ему сказала, что отдала свои личные деньги за его долг. Он знал, что свои я буду  у него теперь каждый раз требовать и старался на глаза не попадаться. Так я заплатила 5 тыс.р. за свой покой и за глупость своей матери.
Потом Шурик «искренне» попросил прощение за долги в церкви. То есть у соседей на собрании. Только тогда всё вскрылось, сколько он на самом деле поназанимал у верующих. У всех старушек и одиноких баб, которые его жалели, он занял около 100тыс.р., абсолютно нигде не работая! Фактически, только Маркевич, две семьи, отказались ему занимать. Ну на то они и евреи, чтоб свои деньги придерживать. У Шурика даже не хватило мозгов на то, чтобы вообще не поднимать этот вопрос. Естественно, они его отлучили. Такие долги они посчитали воровством, что вполне соответствует истине. Какое-то время он ходил наглый по городу высмеивал тупых верующих, которые ему занимали. Виталик Маркевич сказал ему «Я тебя за бабушек бить буду». Но Шурику было не привыкать, его уже били за долги. Не знаю бил ли Виталик его на самом деле или не успел. Шурик уехал к своей бабушке в другой город. Где-то на берегу реки пил с друзьями, пьяный свалился в реку, тело нашли только через несколько дней. Хоронили в закрытом гробу, он был весь опухший. Эпопея с Шуриком закончилась, но это было только начало того негатива, который мне пришлось испытать в своей семье.


Глава тридцать восемь
Хорошее дело браком не назовут!

Когда в очередной раз приехали братья, я попросила одного «Да жените вы уже моего брата. Не видите, этот Шурик его назад уведёт». Надо сказать, что у нас тогда не было денег   далеко путешествовать.  До свадьбы брата, мы почти и не общались с новыми знакомыми. Поэтому узнать хоть что—то о своей будущей снохе, мы не имели возможности. Расстояния большие, близких знакомых ещё не было. Пришлось доверять мнению служителей. В этом деле свою роль сыграл Володя Чернов. Это он нам хорошую свинью подложил в виде Жанны. Он с ней до этого общался и о её проблемном характере прекрасно знал.
Теперь верующие приезжали к нам. Не только братья, один или несколько мужчин, а бывали и многодетные семьи из Элисты. Чисто физически нагрузка возросла. Приезжали гости не куда-то, а именно в наш дом. Надо было вовремя убрать, приготовить, потратить время на общение, убрать за ними. Раньше мы куда-то уезжали и нас принимали. А теперь всё было наоборот. Моя мать с братом поехали в Элисту и он познакомился там с Жанной. Виталик и Жанна, хорошая пара, сестричка-лисичка и Иванушка-дурачок.
Жанна, её мать тётя Лена и её сестра Маша приехали к нам знакомиться. Когда наши будущие родственники приехали в Нарткалу, увидели наш дом, я, тогда даже не предполагая о верующих что-то плохое, заметила как они на всё это смотрели. Это можно было сравнить только с тем, как в мультике у Скруджа Макдака появились доллары в глазах «Дзынь!». Но тогда брату было уже под тридцать лет, препятствовать ему в том, чтобы жениться, никто бы не стал. Мы уже думали, что он нам неверующую приведет. Да лучше бы скромную неверующую девушку нашёл, а не вот это вот всё! Но тогда думалось, «Не зря вышли от отделённых, хоть брат спокойно женится».
Да и вообще, что с нами может случиться плохого, мы же верующие? Когда мы мимоходом спросили Жанну о их национальности, получили успокаивающий ответ «Русские, русские». Как оказалось потом, это было наглой ложью. Никто из нас не стал бы тогда разрушать намечавшийся брак из-за национального вопроса. Да это и не принято среди верующих, потому как в библии написано «все одно во Христе». Но видимо Жанна этого боялась. Как оказалось потом, её мать бурятка, а отец цыган. Не было никаких ярких юбок, табора и «дай погадаю», отец Жанны бросил её мать, а вторая дочка у неё была уже от другого брака, от русского отца. Во время первого знакомства, никто из нас ничего плохого и не заметил.
Знакомство состоялось, о браке договорились. Сама подготовка к браку была тяжелейшим трудом.   Надо было приготовить праздничный стол на 250 человек, всё украсить и уложить на ночёвку у себя дома много людей. Я даже не знаю, сколько тогда у нас человек ночевало.  Наших родственников мы тоже подключили. Наши тёти, дяди, двоюродные очень хорошо помогли. Мы покупали продукты, даже не все, только основные, а они жарили, варили, плов сделали, торт спекли и красиво украсили. Потом и под навесом украшать перед браком помогли. Это была такая сборная свадьба.
Я тогда работала в районной больнице и у меня, на плановых осмотрах в поликлинике, обнаружили повышенный билирубин. Было подозрение на гепатит, но потом это оказалось ложной тревогой. Поэтому я в подготовке к браку «только» украшала, не готовила, еду не трогала.  Но мне и по части уборки и украшений работы хватило. Приехало много людей. В своем доме каждому надо уделить внимание, кому-то лекарство принеси, кто-то не понял как кран открывается, кто-то полежать захотел, «а куда можно прилечь?» А ещё дети! Чужие дети без присмотра по нашим лестницам! Я своих племянников никогда без присмотра не оставляла, а тут приходилось дёргаться и дёргать мамаш, чтоб смотрели за своими детьми. Как же мы все вымотались!
За пару дней до свадьбы, родственники девочки организовали меня нарезать гирлянд из бумаги. Мы их повесили наверху под навесом, создав ажурное украшение под потолок, вместо украшения из шаров. Тексты не пришлось делать, подошли те, что были семилетней давности, оставшиеся ещё с брака третьей сестры. Было только пара новых текстов, один  текст из отдельных букв, повесили на ткани впереди.
Моя работа заключалась в том, чтобы красиво натянуть  ткань на месте, где будут сидеть молодые. Навес три метра высотой и я по лестницам туда-сюда, моталась. И те же люди, толпа, которая не смогла, читай не захотела, мне даже ткань погладить, тут как тут со своими указаниями «не так», «не туда»,  «некрасиво». Ну как минимум троих я в процессе подготовки обидела. То есть кроме своей работы и ухаживания за гостями, я должна была ещё и отношения налаживать с  незнакомыми мне людьми.
Жанна купила матовую органзу и хотела, чтобы я использовала её в оформлении. И  только уже повешенная ткань, убедила её, что нет, она туда не идёт, что она на таком расстоянии смотрится как марля, вообще без блеска. Когда я ей это просто говорила, она не верила. Вот был бы у меня диплом художника-оформителя насколько легче всё было бы! Но мне, в среде баптистов, было позволено только опыт иметь. Потом родственники сделали колонны из труб и пенопласта и я их украсила этой же органзой с голубыми розочками в тон к основной ткани. Плюс к этому я вырезала узоры из плёнки самоклейки, и украсила ими машину. Как же я вымоталась!
На саму свадьбу приехали москвичи на большом автобусе. Был оркестр, поздравляли наши родственники из зарегистрированных общин. В общем прошла неплохая христианская свадьба, в результате которой уже эти новые знакомые узнали, что характер у меня не очень. А нечего было под руку лезть! Я с одним «недоспециалистом» с Жанной, еле справилась, а тут ещё всех надо убеждать, что, то, что я представляю в своей голове будет выглядеть хорошо. Голубая ткань отлично контрастировала с одеждой на всех фотографиях. Правда мы с женихом и невестой так и не сфотографировались. Родственники на следующий день намекнули, что не наелись и пришли праздновать второй день. Хорошо, что они остались довольны. 


Глава тридцать девятая
Исповедь вегетарианки

В будущем, этот чужой человек, жена брата, окончательно разрушила то, что когда-то называлось нашей семьей. Есть такая присказка «В семье не без урода» Часто её употребляют по отношению к человеку, который ведёт себя эгоистично. Но шесть человек на одну семью из девяти, это уже перебор. Старшая сестра с мужем давившая, чтоб мы на неё работали, третья сестра с мужем бросавшая на меня своих детей, и теперь брат с женой, которой нужно было всё по высшему классу. Шестеро против трёх, это уже слишком большая концентрация «уродов» в семье. Никакая семья такого не выдержит. Моя мать, своей так называемой христианской жертвенностью, воспитывала вокруг себя эгоистов.
Но на первых порах развала не видно было. Мои родственники объединились с Жанной в организации прессинга на меня. Унижения за одежду, не прекращаясь совсем, перешли в насмешки над привычками в питании.
В 2010 году я купила компьютер, пересмотрела все собравшиеся  у меня диски. Среди них была беседа о питании. Там говорилось о вреде мяса и пользе вегетарианской диеты. Предлагалось питаться проросшей пшеницей, свежими фруктами, пить больше воды. В это же время меня отправили сдать анализ крови и  обнаружили у меня  повышенный билирубин. Это мог быть гепатит. Я еще раз сдала анализы уже в другой клинике и мне сказали, что у меня синдром Жильбера. Это когда желчь попадает в кровь. В принципе ничего страшного, но может перейти в гепатит, при неправильном образе жизни. Сказали, что мне лучше избегать тяжелой пищи, жирного, жаренного. Как раз после свадьбы брата, я поехала в Нальчик, забрала результат анализов. Теперь, спустя десять лет, я вижу что эта привычка доставила мне немало беспокойств, но на тот момент, это было верное решение — отказ от мяса. Я с детства к нему не привыкла и теперь не особо нуждалась.
Решение стать вегетарианкой может быть обусловлено многими причинами — моральными, психологическими, по медицинским показателям. Не всегда тот, кто не ест мясо, это плохой, навязчивый человек, который всех вокруг достаёт. Часто бывает с точностью до наоборот. Начну с физических причин, заложенных в детстве.
В многодетной семье на каждого ребёнка приходится гораздо меньше благ, чем в семьях с таким же достатком, но с одним или двумя детьми. Недополученное в детстве, я попыталась компенсировать позже. Когда я начала сама зарабатывать, потихоньку ввела в систему втихаря покупать себе еду. Но не всегда скроешься. От матери я наслушалась кучу упреков "единоличница", "эгоистка", "это для тебя дорого!" (это про молоко). Мать и до сих пор считает мои деньги своими деньгами, и сыпет упрёками, когда я не туда, по её мнению их трачу. Сейчас я давно уже не даю ей распоряжаться своими деньгами. Но её осуждающий взгляд и стиснутые зубы, когда она видит мои покупки, всю жизнь меня будут преследовать. Конечно, я располнела. Какой еще мог быть результат? Если в детстве ты много чего вкусного не видел, всё хочется попробовать и очень трудно остановиться.
Вегетарианские идеи я не сразу, но восприняла и перестала есть мясо, потом постепенно отказалась от рыбы и яиц, сейчас от яиц и молочки я не отказываюсь. На тот момент моему здоровью это было только на пользу. Не просто потому что так сказали, значит правильно. Я всё обдумала и сделала свои выводы и обнаружила причину, почему я не хочу есть мясо. Основная причина, это не физическая, польза или вред для меня, а моральная.
Я не хочу есть мясо, потому что ради этого надо убить животное, у которого есть душа. Я как раз интересовалась темой о душевном и духовном в человеке. И обнаружила, что все признаки души у животных тоже есть. У них нет бессмертного духа, а душа есть. У животных есть, у каждого в свою меру: чувства — они любят своих детей, интеллект — они понимают и выполняют команды, сами охотятся, свои желания — убитыми однозначно не хотят быть. На мой взгляд, это варварство и дикость, убивать живое существо, чтоб поесть. Как будто ничего другого нет, чтобы кушать. Да и с детства помню, как неприятно было осознать, что животных убивают для еды.
Я в своей жизни не встретила ни одного агрессивного вегетарианца или вегана, а вот мясоедов хоть отбавляй. Мои родственники начали высмеивать меня, унижать, явно позорить. Специально за общим столом на праздниках со знакомыми, поднимали эту тему и смеялись надо мной. Одна сестра заявила, что прочитала статью о том, что вегетарианство, это сумасшествие. Я тогда подумала, "какая глупость". Наивная девочка! Ещё тогда надо было понять, что эта агрессия говорит о том, что семьи-то и нет. Нет настоящей заботы и любви. Есть манипулирование и использование, пока я здорова и нужна в качестве бесплатной домработницы, няни и знающего компьютер человека.
Прошло время, я подключила интернет (не сразу, через 5,6 лет) и изучила этот вопрос подробней. И чтобы вы думали? Да, действительно, мне нельзя есть жирную и тяжёлую мясную пищу. А все эти годы, когда мои так называемые родственники, надо мной издевались, я была права. Если бы я всё это время ела мясо, я бы испортила себе здоровье.
Вообще не стоит никому указывать, как ему питаться. Если ты веган, а другой вегетарианец, или тем более мясоед, это не значит, что он на более низшей ступени развития. Это значит, что тебе такая пища подходит, а другому нет. Я пыталась себя ограничивать в еде, как веганы, просто ради эксперимента. Но не смогла. Без полноценного питания голова болит, плохо соображаешь, появляется слабость и сонливость, нет сил работать. Да и какой смысл в том, чтобы отказываться от молочки? Корову не убивают, а наоборот содержат и ухаживают, чтоб молоко получать. Кстати, вегетарианство абсолютно не содействует похудению. Если судить по мне, так я наоборот за эти десять лет пополнела. Диеты пробовала держать, но не увидела в них никакого толка. Только слабость и сонливость. Могу спокойно по два раза в день есть, если нет физического напряжения. В обморок не падаю, от истощения не погибаю. Узнать о моем методе похудения мне ещё предстояло в будущем.
Насчёт детей, мое мнение однозначное — им нужно давать есть всё, что они хотят. Ну конечно, я имею ввиду натуральные продукты. Своим детям варить мясо я наверно не смогла бы, даже запах неприятен, а колбасу предложила бы. Заметила, что девочкам мясо не очень-то и хочется, но всё это индивидуально. В таких случаях не нужно заставлять. Вообще считаю, что родителей можно было бы и родительских прав лишать, если они голодом морят ребенка. У них организмы растут, если хочется -то есть, значит надо.
Тему о моём вегетарианстве всегда поднимали другие члены этой недосемьи. Но потом они же попытались меня в этом обвинить. Это так характерно для баптистов! Дело в том, что одна из моих племянниц тоже перестала есть мясо и у неё выросли некрасивые, кривые зубы. Её родители, сестра с зятем обвинили в этом меня. Не помню, чтоб  я кому-то навязывала вегетарианство. Я никогда, даже намёком, никого от мяса не отговаривала. Их негатив обратился против них же. К тому же не факт, что у неё зубы стали кривыми от отсутствия мяса в рационе. В общении с такими людьми, как бы идеально ты себя не вёл, именно ты будешь всегда виноват.   
 

Глава сороковая
Борьба авторитетов

У нас в семье все бабы властные, каждый тянет на себя, но свои как-то притёрлись. А тут появилась сноха, новый человек и естественно, пошли конфликты. У моей матери, мягко говоря, странное мировоззрение. Она, отдававшая для семьи большую часть своего времени и сил, считала себя главой семьи и хотела бы, чтобы так и дальше продолжалось. В своих планах, она видела брата с женой живущими в одном доме с ней и с моей второй сестрой, которая бы им с детьми помогала. Её фраза:
— У Виталика будут дети, а она(вторая сестра) им помогать будет.
Интересный план! А то, что её дочь захочет иметь свою семью и своих детей, это вообще не учитывалось? Как я уже и писала, девки у баптистов, часто тащат чужую ношу сверх своих сил. Ну, а что такого? Бесплатные домработницы всегда нужны. Я в этих планах должны была бесплатно поработать на неё максимально долго, а потом с чего-то вдруг, удачно выйти замуж и не мешать ей свои планы осуществлять. По её идее мой муж должен быть обеспеченный, иметь свой дом и не напрягать тёщу. Но что-то пошло не так. Мой муж на горизонте так и не появился. Моя мать считает своих детей, своими придатками, и отделять брата, как отдельную семью, не планировала. Теперь-то я понимаю, что она планировала опять нас припахивать и до конца жизни «помогать» старшей сестре. Брат в её теплицах наравне со всеми поработал так же бесплатно. А это была уже тяжёлая мужская работа. Но теперь и для него настало время создать свою семью.
Думаю понятно, почему семья, построившая не маленький дом, никогда не имела каких-то накоплений или постоянного источника высокого дохода.  Все деньги в течении последних тринадцати лет уходили на стройку. По сути простая, рабочая семья, живущая в большом доме. Поэтому и брат не имел своих денег на свадьбу.  Не мы одни тянулись к тому, чтоб выглядеть богато. Причём отсутствие телевизора и показной, «немирской» образ жизни, не препятствовал этому. Это направление большинства наших знакомых и родственников. Не мало людей в нашей местности смогли построиться, но для них, как и для нас, даже отопление оплачивать дороговато.
В нашей семье все было общее. Не буду скрывать, кроме моих копеек. Я всегда находила на что их потратить, будь то тексты, оформление, рукоделие, дорога в соседний город, для раздачи книг, потом компьютер, принтер, фотоаппарат себе купила, на бумагу свои деньги тратила. Всё это по факту работало на семью. Но кто это сейчас помнит? Всё тогда воспринималось как должное, а вот отсутствие моих наличных денег они хорошо замечали. Абсолютно не жалею, что хоть в этом отношении я была самостоятельной. Мой материальный вклад в семью я подробней потом опишу.
Моей матери нужны были рабы, которые сами себе оплачивают пропитание, платят за жильё, свет, газ и работают на неё бесплатно. А я, вот незадача, не давала деньги на газ и электричество, по той простой причине, что мать итак всё периодически вытягивала. Вот такая система, является экономическим рабством. Если человек живёт отдельно, даже на съёмной квартире, он знает сколько у него уходит денег на услуги. А вот так, через посредника происходила накрутка. Мать брала больше чем нужно за газ, свет, то есть продавала нам эти услуги с наценкой и нас же унижала, что мы у неё на шее сидим. Рабство в чистом виде. Так кто у нас семью разрушал? Или точнее, кто сразу не создал её нормальную? Рыба гниёт с головы. Брат точно так же не имел своих денег. Всё в семье было общее и всё официально принадлежало матери.
Брат через несколько дней после свадьбы, не постеснялся подойти к моей второй сестре и спросить:
— Ты деньги на работе получила?
Она вообще была в шоке от такой наглости, ничего ему не ответила. А я, когда это узнала, ей говорю:
— Он хотел, чтобы ты свои деньги сейчас ему отдала? Жанну кормить нечем? Почему ты ему отпор не дала? Надо было сказать!
Вот такие у них были отношения до свадьбы брата. Общие деньги на все нужды. Всегда на всё надо было спрашивать разрешения у мамы и просить у неё, ей же отданные, свои деньги. Я одна была изгоем в этом обществе, потому что имела своё мнение в отношении своих денег. За что и получала, скандал за скандальчиком. Жанна с успехом подключилась к этой травле. Но недолго мать, сестра и Жанна вместе порадовались.
Мать создала новый конфликт. Она не отдала Виталику и Жанне деньги, подаренные на свадьбу. Она считала себя вправе сделать это, потому что оплатила почти всю свадьбу. Такой вот у неё был бизнес план. Сделать свадьбу своими руками, а потом доходом пользоваться на своё усмотрение. Жаль только, что она в него Жанну заранее не посвятила. Та была против власти матери и вообще не считает себя частью семьи. Жанна тратила деньги бессмысленно и беспощадно. Накупила одежды, много ела, располнела, одежду выкинула. Ей всё подавай лучшее и подороже. Мать видела это и деньги придерживала.
Таким образом мать, наверно, хотела повторить опыт с деньгами своего брата, моего дяди, когда родственники занимали друг у друга годами, не отдавая. Первый зять всё время зимой занимал через мать деньги просто на жизнь и на начало нового сезона, на свои теплицы. Думаю, мать хотела им занять.  А потом нашла бы куда эти деньги ещё пристроить, не обязательно же срочно отдавать! Добрых дел много на свете. И если бы не характер Жанны, так бы и получилось.
Я не считаю это правильным, думаю, сколько бы у моего брата с женой, не было тупых идей насчёт этих денег, они в любом случае им принадлежат. Но моя мать решила по другому. Я к этим деньгам отношения никакого не имела, даже не знаю, где моя мать их хранила.  Естественно, из-за этого сразу начались конфликты. Жанна ездила в Элисту, а это расстояние больше 400км, и жаловалась там на мою мать, обсуждала всех нас. Всё это длилось примерно полтора  года. Жанна сплетничала о нас в Элисте и всем на общениях, а мы ещё надеялись начать жизнь с нового листа. Приезжали служители, пытались разобраться в ситуации. Но моя мать деньги не отдавала.  Сначала я вообще ничего не знала о конфликтах матери и брата. Только через пару месяцев после свадьбы, мне брат заявил на нервах:
— Я не собираюсь покупать тебе машину!
Я вообще такого отношения не ожидала. Я думала у нас одна семья. Он сам на права не сдал. А я как раз в это время закончила обучение в автошколе и сдала на права.  Если бы они купили машину, он бы, естественно, её на себя оформил. Потом и с правами проблема бы разрешилась. Хоть деньги подаренные на свадьбу и были не большие, но машину можно было бы купить. Но Жанна действовала тупо поперёк нам. Мы ей говорили:
— Вам нужна машина, дети пойдут, как вы без неё справляться будете?
Она Виталику зудела "Не нужна машина". Всё-таки она свои деньги вытребовала у моей матери. Половину денег Жанна так и прокатала в Элисту, а на остальное они купили себе электроприборы, холодильник, стиралку.  Но на этом этапе борьба авторитетов только началась. Аппетиты и наглость Жанны за это время только выросли. А мать начала нервничать, много плакать, терять зрение. Тогда она начала понимать, что держа эти деньги потеряла намного больше — сына.


Глава сорок первая
Снова бестолковые молодые

Никогда не берите себе невесту из голодного края! Она вас объест до ниточки или как минимум, попытается это сделать. Сначала всё шло хорошо. Виталик с Жанной жили в доме моей третьей сестры. Муж третьей сестры купил дом в Нарткале, они давно собирались переезжать. А пока дом пустовал, разрешили брату с женой "временно" там пожить. Они жили «как» на квартире, то есть ничего не платили.
Никто из нас не рассчитывал, что брат захочет жить отдельно. Дом строили для его детей,  рассчитывали, что невестка будет жить вместе с нами. У брата раньше была одна дама, несостоявшаяся невеста, которая сразу ему сказала, что они будут жить отдельно. Он отказался, сказал "Я свою маму не оставлю".
Вообще, по состоянию здоровья, он всегда был болезненным маменькиным сынком. Трещины на ушных перепонках, это врожденное, пониженный слух, до трёх лет не ходил, до шести лет толком не говорил, любая рана долго не заживала. Это действовал неестественно повышенный гемоглобин, его лечили — кровь просто сливали. Плюс к этому куча всяких аллергий. В детстве я его переводила для всех. Ни в каких конфликтах он не участвовал, всегда отмалчивался. Даже верующие баптисты на своих очищениях, ему ничего не могли сказать, а они умеют ко всему подряд цепляться. Просто «идеальный» человек!
Когда он женился, власть поменялась. Раньше он был маменькиным сынком, теперь стал подкаблучником. Появилась ночная кукушка, которая дневную всегда перекукует. Жанна начала на себя тратить его деньги, что в принципе естественно. Одно но, были бы эти траты разумны! Она накупила себе кучу вещей, которые потом просто выкинула. Она была худая, а тут начала есть, как не в себя и сразу резко располнела.
Моя вторая сестра, она немного полнее всех нас, сказала ей:
— Молодец, к новому году будешь как я.
Даже служитель ей говорил «Не трать лишние деньги на вещи, родишь, пополнеешь, потом всё это выкинешь» Она успела располнеть ещё до родов. А  у брата проявился панкреатит. Раньше, при нашей вынужденной диете из—за стройки, у него таких проблем со здоровьем не было. Мы ей говорили "Не надо всё подряд покупать и есть столько жаренного, жирного, Виталик болеет". Она действовала с точностью до наоборот.
Единственное, что мать заставила её сделать, это устроиться на официальную работу в райбольницу, и поработать до декрета. Тогда она была недовольна, но подчинилась. Потом, уже с четвёртым ребенком, она была совсем не против оттуда декретные получать. За десять лет она родила четверых детей и всё это время была оформлена в нашей больнице. Работать между декретами она не выходила. Я всё это бегала оформляла, новогодние подарки забирала и отправляла им. А сразу Жанна начала тратить деньги брата, как царица. Я ей говорила:
— Ты эти же деньги в будущем будешь иметь на всю семью, вместе с детьми. Рассчитывай, чтоб потом палец не сосать.
Нет, она хотела жить здесь и сейчас на широкую ногу. При этом она постоянно с нас обезьянничала. У  нас много домашних цветов, она покупает себе цветок и критикует "У вас зелень листьев не такая, нужен специальный грунт".  Ей всё нужно было самое лучшее и всё специальное — одежда, еда, коляска для ребёнка. Я тогда пошутила «Не знаю кто от кого произошел, а Жанна точно от обезьяны!» Купили они как0то дорогую коляску, а она ужасно скрипела. Постоянно они пользовались той, что наши родственники отдали.  И всё это на зарплату слесаря по ремонту газового оборудования! Аристократы, блин!
Огород она тоже категорически отказалась обрабатывать.
— А зачем столько закруток делать?
Моя мать у неё спрашивает:
— Что тогда есть? Одним мясом питаться?
— Ну нет, мясом это дорого.
Остаются одни каши. То, что супы она даже ради детей не варит, это мы потом поняли. Ну сиди тогда у костра, в своём таборе, жарь кусок мяса и страдай от панкреатита в подростковом возрасте! Так лучше что ли? Чего тогда делаешь вид, что культурная и умная вся из себя? То есть, свои привычки она считала единственно правильными и меняться вообще не собиралась. Жанна ничего не хотела делать. На нашем огороде она не должна работать, она там не живёт. У сестры не должна, потому что это не её дом, они там временно. Виталик ходил со своей аллергией кашлял, а она не могла выполоть на участке хотя бы самую высокую амброзию. Тут же в огороде её разводила. Я не знаю, кто и когда ей пообещал жизнь богатой, обеспеченной особы. Вероятно она сама себе её придумала. Брат поначалу втихаря таскал закрутки из нашего подвала. И все 10 лет его брака, так и осталось и вошло в традицию. Моя мать, пожилой уже человек, делает заготовки на зиму, они их едят.
С самого начала, после их свадьбы, до меня начали доходить слухи, что она о нас сплетничает,  и даже что именно говорит. У нас оказывается грязно. Меня это допекло, я пошла к ним, когда их дома не было, пофотографировала всю их расхорошесть. Распечатала фото и отправила письмом третьей сестре. Это же их дом, их линолеум царапается, их стены, новый ремонт, залапываются и так далее. Я уверена, что через второго зятя вся эта информация дошла до тех же людей, которые слушали Жанну. Такие «войны» у нас начались. Причём не я это всё начала и по возможности не собиралась поддерживать. Если человек психологически болен, неразумно в поведении уподобляться ему.


Глава сорок вторая
Дети пошли

Не долго музыка играла — дети пошли. Обжираловка Жанны привела к тому, что у неё, совершенно не полной вначале, первый ребёночек родился 4800гр. Мучилась, рожала, а потом нас упрекала:
— Это вы высокие, это вы виноваты!
 «А может жрать меньше надо было и двигаться побольше?» Это мы между собой говорили, её не упрекали, ей итак больно.
Но она про движение вспомнила прям перед родами. Они пешком пошли в роддом! У неё воды отошли, а она пешком шурует! Это 40 минут обычным шагом, от дома сестры, где они жили и до соседнего села, где у нас районная больница. Мой брат её довёл пешком, а сам на такси назад уехал! Если бы они жили вместе с нами, мы такого бы не допустили. Как результат у ребёнка гематома, и из-за того, что плод крупный, врачу пришлось ребёнку ключицу сломать, чтоб сам вышел. Так делают, у детей это всё быстро срастается.
Не хочется лезть в чужую семью, но иногда вред, причиняемый детям, перевешивает все правила приличия, и ты идёшь и говоришь. А куда деваться? Это твои племянники. Что делать, если даже по отношению к чужим детям подобное возмущает? Нас всех возмутило, когда мы узнали, что Жанна не укладывает ребёнка спать рядом с собой, в одной комнате. Всегда младенцы спят в одной комнате с родителями. Первый раз я видела, чтоб мать положила ребенка в другой комнате от себя, через две проходные. Не знаю, время покажет, но на мой взгляд так нарушается связь между ребёнком и матерью. Он просыпается ночью, плачет, она его не слышит, он не слышит её дыхание. Я считаю, что для младенца, который ещё не держит голову, это физически опасно. Он может срыгнуть и захлебнуться, а она этого даже не услышит. Возможно она стеснялась в присутствии своего ребёнка, с мужем половую жизнь вести? Ну так занавесочка на кроватку всё решает. А мелкий ещё ничего не поймёт и не запомнит.
Когда мы это узнали, все трое организовали ей хорошую нервотрепку. Она приняла к сведению и они переставили детскую кроватку в свою комнату. Несмотря на детей, её эгоизм никуда не делся. Она даже за своими детьми не хотела нормально смотреть.
Не знаю как называется эта система воспитания, но ей так же следовали две верующие молодухи из Элисты — Ольга и Люба. Они тоже воспитывали своих детей «самостоятельными». Так довоспитывались, холодной водой обливали, что девочки в одной семье цеститом заболели. И вот таких «учителей» слушала наша сноха и следовала их советам. Мы как—то приехали к ним и я заметила, что пол в комнате холодный. Эта комната первая от входа, без какого—то коридорчика и дети в ней шастают по полу без тапочек. Я дала матери деньги, чтобы Жанна тапочки детям купила. Когда мы уже ехали назад, мать отдала мне эти деньги назад. Чтоб не создавать конфликта, она не сказала, когда мы ещё были в Элисте, что Жанна тапочки не будет покупать. Меня это сильно возмутило. «Так что для тебя важнее, отсутствие конфликтов или здоровье детей?» Но так всё и осталось. Элиста не ближний свет, не приедешь так просто, и своего ума снохе не вложишь. Я видела цыганских детей, гуляющих босиком по снегу. Но они же почти все туберкулезом болеют! Шлёпнутая цыганка!
В шесть лет их сын говорил как четырёхлетний, всё правильно, но он неправильно произносил сами слова, как—то сюсюкал, а Жанна над ним смеялась. Я вижу, что он так говорил, потому что примерно с четырёх лет замкнулся в себе и не воспринимает её настолько, что даже не прислушивается к произношению. А она с детьми молчит. Мать не имеет право молчать и не имеет право отталкивать от себя ребёнка, иначе ребёнок не развивается. Основы закладываются с детства. В этом и проявилась разница между национальностями. Для неё главное сделать детей самостоятельными, для нас, нормальных русских, интеллектуально развить ребёнка.
Её невнимательность к детям очень ярко проявилась в ещё одном случае. Жанна читала, лёжа на диване, у нас в доме. Раскрытый диван стоял близко к стене и к трубе отопления. Как раз эта труба идёт сразу от котла, то есть самая горячая. Моя мать, когда у нас в доме были дети, шпарила котёл на всю мощность. Старые окна хорошо не держали тепла, так что котёл горел во всю. Их первый мальчик, ещё только учился ходить. Он тут же, при Жанне начал подниматься по стене, положил руку на трубу и сам не понял, почему ему больно. Он начал плакать, а руку не убирал. Чтоб подняться, он ещё больше облокотился на трубу. Жанна читала и не обращала внимания, что ребёнок всё больше плачет. Это привело к тому, что у  него появился сильнейший ожог ладони, вызвали скорую и месяц лечили потом. Хорошо, что дети в таком возрасте почти всё забывают.
Но после рождения первого ребенка, она ничего не поняла насчёт движения и питания. И в следующий раз так же сидела и ела. Второй ребёнок 5370гр! Кто больше? В книгу рекордов наверно собиралась. В этом случае ей сделали кесарево. Никто из нас её не собирался осуждать за это. В среде верующих считается, что рожать женщина должна самостоятельно. Если делать кесарево, начиная с первого ребёнка, то много детей не будет, а это уклонение от деторождения, это считается грехом. Наоборот, мы все говорили, «Правильно врач решил, ты сама бы не родила»  Но она жаловалась «Врачи отказались помогать, отошли, говорят «Подписывай согласие на кесарево»! Мы ей «Да успокойся, врач всё правильно сделал. Им тоже смертельные случаи не нужны» Над ней в роддоме все смеялись. Накупили памперсы, а единица ребёнку сразу после рождения не подходит! Пришлось менять.
Жанна никого никогда не просила смотреть за своими детьми, чтоб не быть должной, но всегда высказывала претензии, если этого не делали. Всё должно было делаться по мановению волшебной палочки, само по себе. Только она оставила ребёнка в коляске, он встал, может упасть, сразу должен был кто-то из нас, неважно кто, найтись рядом, кто бы его посадили. У нас, конечно, были подобные привычки. Могли оставить на плите чайник или суп разогреваться и уйти, оставив кому-то другому выключать. Но никогда раньше это не касалось детей, а их у нас уже пятеро мелких племянников побывало.
Её манера поведения с детьми была такая. «Я рядом постою или на втором этаже полежу почитаю, пока вы с ними занимаетесь». При этом она ни разу мне не сказала «Я оставляю ребёнка на тебя», чтоб потом не оказаться должной, просто бросала и уходила, а я и сестра должны были вовремя подхватывать. Но ни разу не было случая, что бы с их детьми что—то плохое случилось, пока мы за ними смотрели. А со стороны Жанны были случаи, когда она нас пыталась обвинить в том, что мы плохо смотрели. Как-то пошли на праздник к соседям. Я только отдала брату его сына, отошла. Мальчик тут же навернулся с лестницы.
Я ей высказывала:
— Жанна как ты себя ведешь! Ты в семью вошла.
А она говорила:
— Я не в семью вошла. Я замуж вышла!
То есть принять от родственников помощь на свадьбу, деньги, недешевые детские вещи, это можно, это само собой разумеющееся. А вот самой хоть как-то по минимуму поддерживать нормальные отношения, это зачем вообще?
  В это время мы начали ездить на общения в Москву и Зелёный Дол. Немного разузнали о её характере, но было уже поздно. Верующие не разводятся, да их никто бы и не стал разводить. Постепенно её запросы настолько выросли, что она начала давить через Виталика, чтоб мы дом продали. Она же в нём жить не собиралась, вместе с нами или без нас, в любом случае, а деньги, да ещё дармовые, нужны. Она дом не строила, не вкладывалась, так что её устроила бы любая сумма, лишь бы взять. Как она ни пряталась от нас, всё равно  высказала своё нутро. Она хотела купить шубу, полететь на самолете в Бурятию с мужем и детьми и похвастаться перед знакомыми. «Вот — мол, — вы говорили, что у меня ничего не будет, а я какая успешная!»
Я никогда отношение к родителям не переносила на детей. Всех своих племянников люблю. Во всех конфликтах и неустройствах,  я брала детей и уходила с ними подальше от всех выяснений отношений. Я ещё помню своё детство, как  тяжело было слышать, как родители на нервах обсуждали «трубы большого диаметра», то бишь строительные вопросы в кругу семьи.


Глава сорок третья
Выжить — выгодное дельце

Недовольство и претензии Жанны к нам росли по нарастающей, так же как и её аппетиты к деньгам. Основной причиной всего этого было то, что мы не отдаём брату его наследство. Эгоизм Жанны, похоже, вообще не знает границ. Она считала себя вправе потребовать, чтобы мы продали дом и отдали им, то есть ей, деньги. Она абсолютно не стеснялась поднимать этот вопрос при живой матери, при том, что мы со второй сестрой тоже жили в этом доме! Где мы потом будем жить и ей и моему брату было абсолютно наплевать.  Конечно это не говорилось прямо в лицо. Она действовала через брата. Она начала нас планомерно выживать из нашего дома. Для них было абсолютно не важно за какую сумму будет продан дом. Сможем ли мы, при срочной продаже, выручить хотя бы ту сумму, которую вложили на стройматериалы. Она сама вообще ничего в него не вкладывала. Она хотела хоть что-то получить и уехать. Вот такая хищница, с лёгким, совершено не обременительным налётом христианства.
Началось планомерное выживание нас из нашего дома. Все эти конфликты длились около двух лет. За это время Жанна ночевала в нашем доме максимум три раза. Жить  с нами в одном доме, она вообще не планировала. Членом семьи она так и не стала, осталась совершенно чужой. Первой жертвой пала моя вторая сестра. Она слишком была привязана к матери и к дому, слишком была эмоционально неустойчивой.
Как-то приехала мать Жанны и с порога, не успев поздороваться, заявила:
— А где ваши женихи?
Вторая сестра опешила, а я за словом в карман обычно не лезу:
— А где Маши жених? — её второй дочки.
Но поганое, отчужденное отношение брата и их долбёжка по мозгам, со временем подействовали на мою вторую сестру. Они её выжили из дома. А что, выгодно! Надавить на человека,  лишить её части в общем имуществе и всё, часть твоя. Так могут поступать только уроды в моральном смысле. И именно ими оказались наши новые «родственники».
Сестра в свои 41 год захотела уехать. Не совсем то время, когда хочется начинать новую жизнь с нуля! Она раньше училась на христианских курсах сурдопереводчиков, но официального образования у неё не было.
Сначала сестра поехала поближе, в Будёновск. Там она выяснила, что ответственная за глухих и слабослышащих инвалидов занимается приписками. Получает за несколько человек, которых в штате нет, а инвалидам не помогает. Сурдопереводчики должны помогать инвалидам оплачивать счета, представлять их интересы при необходимости. Сестра поняла, что не сможет это всё видеть, покрывать и сама участвовать. Поэтому она собралась и поехала в Питер. Там у неё как-то сразу всё устроилось. Она  через верующих сразу нашла квартиру, потом она за этой же бабушкой взялась досматривать. В Питере она начала учиться, получила высшее образование, и тут же нашла работу по профилю. На работу её взяли сразу, ещё без образования, преподавать детям с ограниченными возможностями.
А дома осталась я одна против всех. Мать сначала защищала меня. «Где же Лена будет жить?» А потом нервомоталка от служителей, которые её убеждали, что этот конфликт как-то надо разрешать, на неё тоже подействовала. Жанна  в присутствии служителей лицемерно заявляла, что переедет к нам в дом, а потом матери лично говорила, что отказывается. До моей матери начало доходить, что её схема не сработает. Тут не до жиру, помогать другим, а быть бы живу, самой бы без крыши над головой не остаться. Она начала много плакать и портила этим своё зрение. К катаракте добавилось отслоение сетчатки и зрение начало сильно падать. Врожденная у неё болезнь астигматизм, она её и мне передала, похоже в качестве единственного неотчуждаемого наследства.
А Жанна в это же время, уже в открытую высмеивала всех нас. Был случай, когда мы сидели за столом — я, Жанна, Маша, Оля, она к соседям на собрание ходит, зашла на чай. Они сидели в нашем доме, ели за нашим столом, и при мне, меня обсуждали и высмеивали. Я это не собиралась терпеть. В следующий раз когда возник вопрос, можно ли приехать Маше и т.Лене, я сказала;
— Нет! У нас не курорт! Они курорт оплатили? Надо, вон пусть в санаторий приезжают, там за всё платят и отдыхают.
Жанна тогда часа три, не меньше, сидела под навесом, строила из себя обиженную, ножкой топала. А я мимо ходила и про себя посмеивалась, «Сиди доказывай, как раз твоё место на этом зассатом кошками диване!»
Жанна напрямую мне заявляла:
— А ты хорошо здесь устроилась!
На такую наглость, тогда даже я не нашла сразу, что ответить. Потом уже размышляла «Я устроилась? Это когда? В утробе матери? Или уже позже, когда мы все этот дом тринадцать лет строили?» Мозгов у Жанны, что у той рыбки, на три секунды. Таким вообще что-то трудно объяснять.


Глава сорок четвертая
Духовные вопросы — побоку

Я тут углубилась в семейные проблемы. Вполне логично возникает вопрос «А как же собрание?»  Со всей этой кутерьмой мы не забыли случайно, что мы верующие, что центр нашей жизни Христос, а не проблемы недоразвитой эгоистки? Нет, собрания проходили, но Жанна, когда бывала, не стеснялась организовать небольшой скандальчик. Начались постоянные выяснения отношений, в ходе которых наше маленькое собрание трещало по швам. Жанну, как и мою мать, не интересовало будут ли к нам приходить неверующие. И вообще зачем мы вышли, зачем начали ездить так далеко на общения и дорого платить за это. Никакие духовные вопросы их вообще не занимали. Каждый искал своего.
Помню как-то сидим мы, четыре бабы, брат и наш сосед на собрании. По своему неразумию я ещё приглашала к нам людей. В этот раз пришёл рабочий узбек, они временно рядом жили. Ещё вторая сестра не уехала, а сын у брата уже родился. У ребёнка соска на пол упала, а моя сестра взяла, обмыла её во рту и дала ребенку. Я брезгливая, никогда бы так не сделала. Жанна тут же взвилась. Ей абсолютно плевать было, что сидит сосед, как считается неверующий и его спасать надо. Она взяла ребёнка, выскочила на улицу. Мать за ней. Какое-то время они стояли во дворе, выясняли отношения. Так что мне пришлось выйти и сказать, чтоб говорили потише, их слышно на собрании. Нас итак раз два и обчёлся, ещё Жанна свои выкрутасы показывает! Потом она хлопнула дверью и ушла. Брат закончил собрание с горем пополам и тоже быстро ушёл. Вечером я пошла к ним выяснять, что случилось. Они мне объяснили, я согласилась, что не надо так делать с соской, это не гигиенично. Но Жанне этого было мало. Они пошли меня провожать, и вот тут я впервые почувствовала всю мозготрёпку, которую она устраивает моему брату. Жанне мало было, что с ней по факту согласились. Ей нужно было зарядить слушающего таким духом раздражения и ненависти, чтоб он вдохновенно побежал исполнять то, что ей надо.
Иногда собрания вообще отменялись, потому что Жанна не захотела прийти. Сестра уехала, так что остались мы — я, мать и брат. Как-то мать после такого собрания спросила у брата:
— Я теряю зрение. Мне назначили дорогое лекарство. Дай мне три тысячи.
У него хватило наглости разораться и в итоге он сказал:
— Почему тебе Ленка деньги не даёт? Этот дом надо продавать!
Вроде бы как эти два факта могут быть связаны? Из—за трёх тысяч дом продавать? Это же несерьёзно. Настоящий смысл этой тирады таков. «Мать, продавай дом, отдай мне мою часть, мы уедем, а ты со своими проблемами мне не нужна!» Мать тогда реально боялась вообще потерять зрение.
У нас было слишком маленькое собрание, чтобы выдержать такую эгоистку. Эти поганые отношения его потом окончательно и развалили. Для неё только её «я» имело значение. При таком раскладе наше маленькое собрание вообще не имело смысла. Если отношения плохие, не стоило и затевать это всё, выходить и кому-то что-то доказывать. Практически они все и мать и брат с Жанной уничтожили мой труд. Никого не возможно было пригласить в такой гадюшник. За это время у нас побывало несколько человек на собрании и один раз мы успели провести праздник жатвы, на котором было больше неверующих, чем верующих.
Как-то Жанна заявила:
— Я сама решу куда мне ходить.
Интересное заявление, а замуж тебя брали откуда?
Я ей тогда сказала:
— Если бы мы не вышли от отделённых баптистов, вы с Виталиком не встретились бы и ты не вышла бы замуж, так и осталась бы одна. Будь хоть немного благодарной.
Она сразу в ответ:
— Встретились бы.
Что  такое пунктирное мышление, я потом узнала от Задорнова. Похоже, это было именно оно. Рыбка, запоминающая три секунды, а я с ней слишком длинными фразами разговаривать пыталась. У неё в мозгах мегабайт не хватало, чтобы даже фразу запомнить, не то, чтоб размышлять. Служители не имели на неё никакого влияния. Всё, что ей говорилось, было как с гуся вода. Они приезжают, она лицемерно соглашается. «Да, перееду в дом к свекрови». Они уезжают, она совершенно другое говорит. Но вопрос как-то разрешать надо и они принялись за дело.
Как-то раз в Элисте, мне специально подложили стопку фотографий от миссионеров из Африки. Потом «сестра» Люба пришла и доходчиво объяснила, что у них есть связи с миссиями, они могут мне помочь туда уехать. Я сказала:
— Моё место в Нарткале, в Нальчике, максимум в Кабардино-Балкарии.
Этот вариант не прошёл. По времени все эти разговоры были не  меньше чем через два, три месяца. С такими расстояниями ни они к нам, ни мы к ним, чаще ездить не могли.
В следующий раз приехал к нам Володя Чернов и предложил мне переехать на служение в Туркмению. Всё бы хорошо, я даже уехала бы, если бы это предложение поступило в мои 25 примерно лет. Во время разговора с Черновым, я ясно поняла, что они хотят от меня избавиться и что он сам, лично, абсолютно не из добрых чувств всё это мне говорит.
Проблема была в том, что в то время я начала болеть. Я в райбольнице сильно надорвалась. Как у нас водится, на моё место захотели поставить своего человека и меня начали выживать, загрузили работой. Моя работа заключалась в том, чтобы кусты обрезать и цветы поливать, а тогда меня заставили почистить клумбу. Заставили камни перетаскивать, причём не в сезон, в холодное время года. Я надорвалась, простудилась и вообще вся заболела, тогда же пришлось и зубы делать. Не составило труда представить себе, как я болею, в чужом городе, среди чужих людей, хожу вся скрученная, а Чернов приезжает и со своей усмешечкой «Плохо молилась сестра?  Ну давай помолимся о твоё здоровье». Я конкретно отказалась.


Глава сорок пятая
Прессинг

Вот тогда уже пошла в ход артиллерия побольше. Меня начали конкретно прессовать. Меня обвиняли в том, что я виновата, что не могу найти общий язык с Жанной. Я отвечала, что это она переехала к нам, и она должна искать общий язык с нами. Меня довели до того, что я заявила, что не хочу с ними общаться, чтоб они меня считали выбывшей.  Правда через две недели я передумала, позвонила и сказала, что не хочу остаться совсем без церкви и хочу быть в их братстве. С такими расстояниями, можно было решать эти вопросы по телефону.  Петерс сам мне сказал, что вопрос решён, и я остаюсь их членом церкви. Когда пришло время, эти лукавые лжедеятели зацепились именно за этот момент.
Но тем не менее давление продолжалось. Первым из этой серии мне запомнился разговор с тем же Черновым. Весь разговор я не помню, но конец фразы для меня стал прям знаменательным. Он возмутился моему непослушанию, видно что захотел заругаться, но ведь нельзя:
— Ты... ты... ты самодостаточная!
Это меня не огорчило, а больше озадачило. А что это такое? Это плохо или хорошо? Тем не менее агрессию и неприязнь нельзя было не чувствовать. Если раньше, когда мы были у отделённых, меня прессовали, то хотя бы никто не заходил в мою комнату и вообще в наш дом. Теперь же мы разговаривали на втором этаже, в моей комнате. То есть уйти и успокоиться было некуда. Раньше я никогда не убирала и не готовила для людей, которые меня ненавидят. Родственники не в счёт, с ними я пыталась наладить отношения. Это был какой-то новый уровень квеста, который я отказывалась воспринимать. Я посмотрела на комнатный цветок, китайскую розу, который стоял в моей комнате, отвлеклась на обстановку, и подумала «Мне вообще этот разговор нужен? Зачем он мне?» Встала и ушла, спустилась на первый этаж в кухню. Чернов побежал за мной:
— Мы не помолились в конце! — Ну не говоря о том, что разговор прекратила я, а не он, то да, это единственная проблема! На самом деле проблемой было всё его поведение, абсолютно недостойное для служителя.
— Я не буду с вами молиться! Вы свои грехи примазать хотите!
Тут уж у него «шары на лоб» полезли от такой наглости. Так никто не имеет право разговаривать со служителем! А я поставила чайник и ему предложила выпить. Он отказался, убежал спать, вообще Чернов очень дёрганный и темпераментный товарищ. А меня колотила мелкая, промозглая дрожь! В таких стрессовых ситуациях, недолго и свихнуться. Они все, абсолютно все баптисты, ничего мне не давали, они высасывали из меня энергию ни чуть не меньше, чем отец в пьяных скандалах! Как же поздно я начала это понимать! Одни энергетические вампиры вокруг!
Потом был ещё один, для меня максимально стрессовый разговор. Приехали к нам разбираться четыре служителя из центра, из Москвы и Мурома — Пётр Данилович Петерс, Каляшин Алексей Александрович,  Володя Чернов и Гриша Костенко.
Представьте себе, сидят четыре мужика, прессуют одну девушку и не могут добиться своего! Причём прессовать они умеют. Петерс точно сидел в тюрьме и с методами работы КГБ знаком. Вообще, у всех отделённых баптистов эта способность  есть. Вышли братья из тюрем и хватаются, что ни одного слова мата оттуда не вынесли. Но тут же сами не замечают, что они вынесли оттуда методы обработки «несогласных с линией партии». Те, кто не успел в тюрьме побывать, перенимают опыт у старших. Весь разговор я не помню, психологическая защита за это время слегка подчистила. Но моментами что-то всплывает. Они мне:
—  Надо продать дом и отдать наследство Виталику.
Я им:
— Нет, это дом нашей семьи, мы здесь живём, я хочу чтоб племянники приходили и в нём общались. Моя мать ещё не умерла, чтоб он мог получить наследство. У вас вообще нет уважения к старости! Где мать будет жить?
В нашем дворе иногда все родственники собирались. Когда приезжал кто-нибудь из Америки, в нашем дворе устраивали застолье. А тут даже племянники не будут видеть друг друга.
— У тебя скверный характер! Ты не умеешь общаться с людьми!
Это я то не умею? У меня пол города знакомых! Я умею общаться с нормальными людьми! Но это я не говорила, только думала. Характер? А что верующему делать со своим характером? Душу полностью вынуть и заменить? Если раньше верующие наваливали не меня грехи, был какой-то выход. Можно было покаяться, можно было осознать, что это не мои грехи и абстрагироваться от них. Но теперь, оказывается я вся плохая, мой характер не таков!
— Я вам не козел отпущения!
Они как разгоготались! Развлекаются ребятки! Весело им! А я говорю:
— Я использую эти слова в библейском смысле! Вы не имеете право навешивать на меня грехи всех!
Потом уже я заявила:
— Почему вы Жанну защищаете? Она вам что, часть от стоимости дома обещала?
— Как ты можешь так говорить о служителях!
Да, вот могу! Ни к чему этот разговор не привёл. Только к сильнейшей головной боли, для меня. На этом их попытки «помочь» прекратились.
В следующий раз, приехал Максим Гильдебрант, молодой служитель из Элисты. Он рискнул мне заявить:
— Ах! — вот именно так по-женски — так привязываться к земному!
— Пусть Жанна не привязывается!
Ну и в этом, последнем разговоре наконец прозвучала моя коронная фраза:
— Если этот дом будет продан, я подключу интернет, найду ваших германских спонсоров, и это всем будет известно! Я молчать не буду!
Огласка сейчас, это действенный метод давления на власть имеющих. Эта организация, недавно отделившаяся от отделённых баптистов, очень дорожила своей репутацией. Максим уехал делиться с братьями своим шоком от моего поведения, а я пошла покупать модем и нетбук. Я не хотела на стационарный компьютер подключать интернет. Потом я уговорила мать, чтоб мы его подключили через домашний телефон.
Служители увидели серьёзность моих намерений и забрали Жанну и Виталика в Элисту. Она состроила из себя обиженку. Кто бы сомневался, как иначе! Жанна сказала:
— Я поеду домой, там мне мама будет с детьми помогать.
Будто мы не помогали! Они переехали в Элисту и тут же её мама уехала в Москву работать. Её сестра там уже не один год жила. У её мамы больное сердце и как оказалось, ей легче работать и за чужими бабками смотреть, чем за собственными внуками. «Они слишком шумят!» Чистое враньё, эти дети самые спокойные, из тех, кого я знаю. Просто Жанна, как одноклеточное не поняла, что её конфликты с собственной матерью, ей же потом и выльются конкретным негативом. Это был 2013 год. Первая атака была отбита.


Глава сорок шестая
Мать

Моей последней, самой сильной попыткой привлечь приходящих на наше собрание, был праздник жатвы в 2011 году. Мать вроде бы не была против. Если у неё и вызывала раздражение подготовка, то она умело это скрывала. Я развила бурную деятельность. Ну как же может быть иначе? Мы же были с Богом, но не на верном пути, а теперь вышли от фарисеев и всё правильно и хорошо!
Были все — вторая сестра, третья сестра с мужем, Виталик и Жанна ещё не уехали. Дети старшей сестры тоже на сам праздник пришли. Мы со второй сестрой и матерью вместе готовили праздничный стол. Я распечатала пригласительные, приглашала знакомых, даже прошла по нашей улице, чего раньше не делала. У меня уже был свой компьютер и я себе печатала книги на библиотеку.  Все начиналось хорошо. Но вот наш двор оказался не готов. В нём стояли старые кресла, вообще всё было позаставлено.
Я попросила брата убрать кресла. Он начал раздражаться. Он совершенно не хотел этого делать.  Замахнулся на меня и ударил по плечу. Я в полушоковом состоянии ему говорю «Что ты делаешь?» Он кресла убрал и сразу ушёл с Жанной. Я немного успокоилась, начала разбирать под навесом. А мать на каждую переставленную вещь реагировала очень остро. Всё в доме должно быть по её и это её, означало захламленность как на свалке! Я ей говорю «У нас завтра праздник, надо разобрать и украсить». Она скрипя зубами ходила вокруг.
Потом я начала мыть бетонное покрытие под навесом водой из шланга. Она настояла на том, чтобы включить воду из огорода. Там работал мотор, но за воду не платишь. Я просила:
— Давай я включу городскую воду и спокойно помою.
Но она не согласилась. Она и раньше искусственно создавала конфликты, но я старалась находить компромиссы, прощать, а в этот раз она перешла некую грань, после которой я её не простила. Я поливала из шланга на бетонное покрытие под навесом, а мать ходила вокруг и возмущалась:
— Давай быстрей, мотор сгорит! — И так много раз, пока я не спустилась вниз по ступенькам и не оказалась перед дверью, выходящей на огород. На шланге, с помощью железного хомута, была закреплена насадка, простая металлопластиковая трубка со сплюснутым концом. Я не осторожно подняла шланг и облила мать водой, не всю, а только ноги. Но этого хватило для неё, чтобы выплеснуть весь свой негатив на меня. Она вырвала у меня шланг и начала бить меня им.  Я не защищалась. Я впала в шоковое состояние. Весь мир погас, я видела только её и ощущала свой ужас! Мой разум отказывался это воспринимать. Моя верующая мать избивала меня с такой ненавистью, как будто я для неё самый злейший враг! Это тот самый человек, который привёл меня на собрание баптистов, где говорили о Боге? О милосердии Божием? Это она верующая, молится Богу, тому самому, что и я? Кто она на самом деле? Как теперь мне вместе с ней молится? Что вообще происходит? Я кричала, а может мне только так казалось, а на самом деле тихо говорила:
— Убей меня! Я хочу, чтобы ты хотя бы после этого покаялась!
Тогда я начала очень сильно плакать. Слезы сами текли, а я задыхалась рывками вдыхая и выдыхая воздух. Я сама себя не понимала, что со мной происходит. Это было сильное шоковое состояние. Просто мой мир рухнул. Единственный человек, к которому я была по настоящему привязана, который был основой жизни — мать, ненавидела меня и хотела убить! Я не понимала, за что она так сильно ненавидит меня.
Я совершенно не ожидала, что  такое вообще со мной может произойти. Она давно проявляла раздражительность и недовольство, но не открытую агрессию! Я же всегда слушалась её. Я подростком готовила кушать, на всю семью, чтоб она не делала это, приходя уставшая с работы. Я  пошла на собрание баптистов за ней! Вместе с ней. Я открыла душу Богу и людям, чужим, враждебно настроенным людям, потому что меня там так научили. Она подталкивала меня, чтоб я начала рассказывать первые стихотворения и пела вместе со всеми. Ведь это не просто слова. Я действительно во всё это верила! Что с ней происходит? Почему она так изменилась? Я раньше видела её грехи и не хотела их замечать, потому что это мать!
Не знаю, что её остановило. Я не защищалась и она спокойно могла меня убить. И у неё хватило бы сил и ненависти это сделать.  Она железным хомутом порезала мою кофту выше локтя на рукаве и поранила до крови мне руку. Всего в каких-то сантиметрах от груди. Чуть в сторону и она мне могла бы организовать раковое заболевание. Но она остановилась. А я не помню как ушла. У меня в сердце наступило тупое онемение. В следующий раз, когда я её увидела, я ей сказала:
— Ты мне не мать! — и это были не просто слова. Я почувствовала, что это на самом деле произошло. В тот день я лишилась матери. Осталась жить женщина, которая всю жизнь мной манипулировала и мне, за мой многолетний, никогда ничем не оплаченный труд, должна. Не более того.
Потом было воскресенье, сам праздник жатвы. Было много приглашённых. Я нигде не видела, чтоб приходящих было в два раза больше, чем верующих. Я взяла себя в руки и всё делала на автомате. Люди пришли, не кричать же мне в голос, о том, что произошло. Стыдно. Мне, а не ей, как я потом узнала, мать себя во всём оправдала. Мы вынесли пианино под навес. Я играла впервые при таком стечении народа. Нет, было не много людей, но для меня непривычно много слушателей. Под навесом был сквозняк и мой лист с нотами чуть не улетел. Раньше это меня бы сбило, но теперь я хладнокровно поправила его, доиграла и спела, что собиралась. Все покушали, пообщались, пофотографировались и разошлись.
Тогда меня позвал Максим, о чем-то поговорить. Но я не смогла его слушать. Мы разговаривали за закрытой дверью и вот тут я дала волю слезам. Я ему всё рассказала. Он сказал, что ничего не знал, что они разберутся. В принципе мне уже было всё равно. Мне просто надо было выговориться. Когда приехали братья разобраться, мать внаглую заявила, что я её дочь и она имеет право меня наказывать! У меня в сердце звучало только одно. Как я её презираю! Это она меня, оказывается, так по попке нашлёпала! Кто бы мог подумать! Какое «изящное» оправдание придумали мои, так называемые родственники. Потому что итак понятно, что члены этой недосемьи всё знали и желали только одного, гнобить меня! И ради чего? И за что? Ради денег за дом, моей части общего имущества и за всё доброе, что я им сделала.  Не буду перечислять, но тогда это всё крутилось у меня в голове.
Возникает закономерный вопрос, а что в это время делали братья? Конечно, они сначала попытались нас примирить. Но я не умею лицемерить и своё отношение к матери высказала. Я в её присутствии вообще отказывалась молится и официально признавать, что  я её простила. Да, именно я должна была её простить. То, как часто и лицемерно  она просит прощения, я и раньше знала. А тут я впервые почувствовала, что это примирение ничего не меняет, и она всё может повторить. Непрощение  у меня и раньше бывало. От меня требовали, чтоб я простила, а я говорила «Сейчас прощения нет, когда будет, я вам скажу». С такими отношениями, группы вообще не могло существовать. Поэтому «братья» в лучших традициях христианства с баптистским уклоном, начали от нас отказываться. Именно тогда я услышала «Это вы, это ваша семья такая!»
Лукавые лжеделатели, сами не горящие желанием даже собрания проводить, взявшиеся за дела, которые им не под силу, отказывались решать вопросы, а просто тупо перекидывали вину на нашу семью. Всё хорошее баптисты всегда готовы приписать богу и своему влиянию, а всё плохое скидывается на окружающих. Вот такая подгонка фактов. Даже если напряжение создали они сами своими нравоучениями и ограничениями, они никогда этого не признают. Их классическое решение, причём общее для них и отделённых, не блистало оригинальностью. Просто берётся самый слабый или неугодный в этом обществе человек и на него скидывается вина всех остальных. Не признаёт? Пошёл вон! Служители не могут быть неправы. Сломался признал? Отлично! Есть новый выход негатива из этого общества, которое именует себя церковью Христовой. Теперь этот, если прямо сказать — лох, будет каяться во всём, что ему прикажут. Меня они потом выгнали. Да, и эти тоже, почти так же, как первые, отделённые баптисты, но сломать не смогли. Но на тот момент они нас вроде как примирили. Круто! Я бы тоже так служителем «поработала». Думаю, у меня получилось бы.
Просила ли моя мать у меня прощения? Да, так же как и во всех последующих конфликтах. Ей же надо было в вечере участвовать. Вечеря, это хлебопреломление, или причастие. Это надо было делать с «готовым» сердцем. Только вот она тут же повторяла, всё, что делала. Она периодически натравливала на меня окружающих и всё больше коснела в своих грехах. Я говорила ей, что её не прощаю, потому что вижу, что её покаяние не искренне и она снова всё повторит. А с неё как с гуся вода. Христианская идеология была и остаётся  мощным инструментом, для оправдания зла. Грешник знает о себе, что он может именно этот грех повторить, он не считает себя лучше окружающих. А христианин баптистского толка знает, что прощён, чист и по своему мнению, начинает жизнь с нового листа. На самом деле все эти недоверующие повторяют одни и те же грехи. Только в промежутках между согрешениями их идеология позволяет им чувствовать себя комфортно. Вот такие обнуляшки, ничего не признающие о себе самих.
Почему я сама это всё так долго терпела? Даже после такого тяжелого случая я не перестала быть верующей, не уехала и не порвала все связи с этими людьми. Впереди было ещё девять лет моих мучений, пока я не собралась уехать. Потому что я сама была такой же обнуляшкой. Я прощала окружающих, они прощали меня. Это можно сравнить с туманом, который постоянно стоит перед тобой. Всё вроде бы есть и всё реально, но ничего толком не видно. Человек элементарно не видит себя, не признаёт свои грехи и не собирается что-то делать, чтобы исправить последствия своих грехов. Он повторяет одно и то же и коснеет в этом. Какая ирония! Верующие считают именно принцип прощения, признаком нахождения в свете божьем. Но какой это свет, если ты намеренно грешишь? Если ты можешь с помощью этой идеологии оправдать любой грех и дальше делать то же самое? Верующие скажут «Повторять нельзя». Но это практически происходит!
По своей глупости, я тогда не поняла, что это и есть конец и у меня никого нет. Я ещё считала себя верующей. А верующие люди не бегут от трудностей. Они должны разрешать конфликты, а не избегать людей. И самое главное — меня держали дети. Я любила своих племянников, как своих детей. Я много занималась с детьми третьей сестры. Да и с сыном брата тоже. Они давали мне возможность реализовывать материнский потенциал. Да и просто я была сильно привязана к ним. Нет, тогда порвать, уйти, уехать я не смогла. Теперь я делаю и физически. Они прочитают эту книгу и будут на меня злы, не будут общаться из-за того, что я написала? Отлично! Пусть будет так. У меня никогда не было семьи. Это только мне так казалось, что она есть. На самом деле меня использовали, а когда я начала стареть и болеть, выкинули. Ну так розовые очки когда-то надо снимать. Лучше поздно, чем никогда.


Глава сорок седьмая
Дети

Меня в этой недосемье держали только дети. После того, как брат с женой уехали, у третьей сестры с мужем появилась возможность переехать в Нарткалу. Их трое детей всегда были для меня отдушиной в токсичных отношениях с матерью.
Третья сестра с мужем, сразу после переезда перешли в зарегистрированную общину баптистов. Поговорили с москвичами, те согласились, что дети маленькие и надо куда-то ходить и официально, без отлучений и скандалов отпустили их.  И я не могла их осуждать или препятствовать. Я рада была, что дети сестры не будут подвергаться опасности общению с детьми Маркевич. А в нашей малой группе детям было бы не интересно. Тем более нас осталось двое, практически посторонних людей, каждая на своей волне, я и мать. Так что осталось только собрание зарегистрированных баптистов.
Как-то дети были днём у нас, а в соседний дом зачем-то приехал Миша Маркевич с кем-то из своих детей. Наши дети, как нормальные, простые дети, радостно побежали пообщаться. Они стояли на нашем участке, а мальчик Маркевич, возраста моей племянницы, подошёл к забору со стороны соседей. Я держала их в пределах видимости, но о чём они говорили не могла слышать. По своему опыту я знаю, что если рядом Маркевич любого возраста, без присмотра детей оставлять нельзя. Вижу возникло какое-то напряжение. Мой племянник взял камень, хотел в этого мальчика кинуть. Я сразу позвала  детей к себе. Они подошли и возмущенные, рассказывают:
— Он нам ножик показывал!
Я увела их подальше в дом и говорю:
— Не надо с ними общаться.
В этом братстве и в этой среде, ничего не меняется годами. Не общайся, приходи через годы и найдёшь то же самое. АУЕшные детки, под личиной христианства. Что они делают таким образом? Свою собственность охраняют? Дом молитвы построенный по большей части нашими руками? Да знаем мы, что вы официальные владельцы, в курсе уже! Не надо это каждый раз доказывать! Я тогда ещё раз порадовалась, что мы от них ушли.
Подхожу к дому сестры в первый раз после переезда. Младший племянник залез на забор и высматривает чего-то. Я подхожу и ему говорю:
— Солнышки мои!
Он такой радостный кричит брату и сестре за забором:
— Тетя Лена сказала, что мы солнышки! — и счастливый бежит ко мне обниматься. Самый позитивный мальчик на свете!
Я приходила, забирала их и мы ходили в парк и на качели. Несколько раз брат привозил к нам на лето своих старших двоих детей. Не понимаю родителей, которые кричат на своих детей. Я своих не имею и никого не хочу учить, но на мой взгляд с ними легче, если к ним относишься внимательно и с любовью. Сейчас у меня  одиннадцать  племянников. Как-то сгрузили на меня пятерых, троих детей третьей сестры и двоих брата. Это было уже в то время, когда третья сестра жила у нас в городе, а брат с женой уехали жить в Элисту. Вижу, что время подходит, или надо занять их чем-то полезным или они займут меня бесполезными криками, обидами, выяснениями, кто прав, кто виноват, а это всё действует на нервы.
Я к ним ласково — солнышки, ласточки, пупсики мои. А старшая племянница начала характер показывать:
— Почему ты нас одинаково называешь?
 Я говорю:
— А как еще можно называть?
Она:
— Ну не знаю, как-нибудь.
Логика всех критиканов, так не правильно, а как правильно не знаю. Я собрала всех детей рядом под навесом и говорю:
— Будем играть в игру, кто скажет больше ласковых названий детей. Как вас можно называть. Давайте сто названий найдем!
— Целых сто?! — их цифра впечатлила, они начали называть, а я записывала. Мы сходили на огород, нашли клубничку, малинку, ягодку. Сходили на кухню нашли пирожочек, конфетку, булочку. Под конец уже я выдохлась и говорю:
— Не обязательно сто названий, уже итак много, хватит. Но они настырно искали и встаки мы их все нашли, даже сто два. Самая мелкая, дочка брата уже под конец подошла, обняла меня за ноги, уткнулась головой в живот и говорит со вздохом устало:
— Пузяка моя! — и этим нас всех развеселила.
Вот что у нас получилось.

 
Лаковые названия детей

Солнышко мое
Звёздочка моя
Тучка моя
Светик
Лучик

Пупсик
Человечек
Куколка
Лялечка
Лялюська
Дитятко

Птичка
Ласточка
Воробышек
Соловушка
Уточка
Курочка
Цыплёночек
Журавлик

Лошадка
Зайчик
Верблюжонок
Мышка
Медвежонок
Гусёночек
Барашек
Мамонтёнок
Слонёнок
Петушек
Лягушечка
Кошечка
Киська
Щеночек
Собачка
Крольчёнок
Пингвинчик
Дельфинчик
Черепашка
Мартышка
Обезьянка
Козочка
Поросёнок
Хрюшечка

Бабочка
Букашка
Козявка
Пчелка

Булочка
Пирожочек
Сладкая моя
Сладкоешка
Сахарочек
Поварёнок
Подушечка
Пампушечка

Огурчик
Мандариночка
Орешек
Лимончик
Яблочко
Персик
Ягодка
Клубничка
Малинка
Яжевичка
Вишенка

Семечко
Росточек
Цветочек
Розочка
Лютик
Сиренька
Гвоздичка
Маргаритка
Василёк
Ромашка
Лозочка
Мимозочка
Фиалочка
Беляночка

Побегушка
Задирушечка
Попрыгунчик
Хочушечка
Хохотушечка
Самолетик
Ручеек

Глазки
Пузик
Пузяка
Ресничка
Закуряшечка
Кудряшечка
Сердечко
Лапочка

Принцессочка
Ледышка
Блестяшка


Глава сорок восьмая
Показуха

Со стороны очень трудно бывает понять мировоззрение другого человека, особенно если оно основано на книге, которую ты толком не знаешь. О том, что именно написано в библии, многие люди знают лишь приблизительно. Но даже если знаешь библию хорошо, почти невозможно угадать какой стих, то бишь фраза, стукнет в башке именно этого верующего и в какую степь он её интерпретирует. Моей матери стукнула по мозгам целая история из ветхого завета из 4 Царств 4 главы. Если коротко, верующая женщина—вдова сильно задолжала, а у неё ничего не осталось, кроме небольшого сосуда с маслом. Ей посоветовали собрать наибольшее количество сосудов у соседей и наливать. Она так и сделала и масло из маленького кувшинчика лилось во все остальные не переставая, пока не закончились сосуды. Потом она продала масло и выплатила долги. Такое вот чудо — масло бралось ниоткуда.
Моя мать, после смерти отца, руководствовалась мыслью, что она бедная вдова и Бог ей даёт все блага земные, как то масло вдове, но только в том случае, если она сама отдаёт для Бога, жертвует ему своё время, силы и деньги, то есть наливает. И жертва будет более качественной, большой,  если она жертвует не только своё время и силы, но и своих детей. То, что эти ресурсы принадлежат уже не ей, она не задумывалась. Прочитать внимательно и увидеть, что это масло было дано, чтоб вдова продала его и у неё не забрали сыновей в рабство за долги, и чтоб она потом на остаток жила с этими сыновьями, тоже был не вариант. Все полученные деньги вдова должна была потратить на семью, а моя мать хотела тратить свои и наши ресурсы вне семьи, для чужих людей. Вот такая извращенная интерпретация. То, что это всё было напоказ, для собственной гордости, похоже не видит никто, кроме меня. У неё была конечная цель, привести этих людей к Богу. Позволю здесь оставить спойлер — никого она так и не привела. Все её идеи и труд, я не в силах описать, упомяну только основное. Это будет помимо того, о чём я уже рассказывала. То есть стройки домов молитвы, помощи первому зятю и Шурику.
Какое-то время у нас жила молодая женщина турчанка, у которой рано умерла мать, а отец пытался или продавал на самом деле, я не в курсе, её как проститутку. Женщина была очень ограниченна умом и пыталась строить глазки моему брату. В это время мы жили ещё в старом саманном домике. Там было три небольших комнаты, а нас с отцом шестеро. То есть мы спали в одной комнате втроём с этой дамой. Там не было внутренних дверей, только занавески. Не помню всех подробностей, возможно из-за влияния этой проститутки на моего, тогда не женатого брата, мы ей отказали в помощи. Не помню кто именно ей об этом сказал. Но все были согласны, что это непорядок. Фактом является то, что она могла бы нас чем-то заразить, находясь в нашем доме и так близко общаясь. А вот как бы это всё сказалось на нашей жизни дальше, можно только догадываться. Но в тот раз пронесло.
Я потом виделась и разговаривала с её отцом и ничего подобного за ним не заметила. Возможно все эти жалобы были выдуманы этой женщиной с определенной целью. Но какова идея — притащить в дом проститутку? Сейчас есть для таких людей реабилитационные центры, но наш дом тогда, никак на него не походил.
Второй случай прошёл как-то мимо меня, потому что человек оказался максимально культурным и ответственным. Когда мы построили основную часть дома, но не успели ещё разобрать старый саманный дом, там успел пожить бывший муж одной бывшей верующей дамы. Жила была семья, муж, жена и сын. Муж хороший сварщик, но начал выпивать. Он служил в Афгане и теперь таким образом заливал свои психологические травмы. А его жена пошла к баптистам. Муж вел себя по-свински, но верующие учили, что она должна всё терпеть и прощать. Но терпения у неё не хватило.  Избавиться от него в нашем городе она постеснялась, маленький город, слишком много знакомых. Когда их сыну было около шести лет, жена уговорила мужа продать дом, кстати купленный на его деньги и переехать к её матери в другой город. Там собрание она сразу забросила, деньги потратили, она его попросила вон и развелась с ним. Он вернулся в Нарткалу, немного пожил у нас, потом нашёл съёмную квартиру и переехал. Ничего плохого про него сказать не хочу. Он стеснялся своего положения и не навязывался даже, чтоб кушать у нас. Уходил утром, где-то работал, даже в новый дом не заходил. Но тогда же произошёл какой-то мутный случай. Второй зять временно оставил у нас зимнюю резину в этом старом доме. Она пропала, концов так и не нашли.
Третий случай этой так называемой «христианской жертвенности». Мать как-то сделала бесплатно ремонт в квартире знакомой женщины перед её смертью. Чтоб ей было спокойно умирать в чистой квартире. Она помогала внуку этой женщины, его звали Валентин, после её смерти, организовала её похороны. Эта женщина раньше работала в детской комнате милиции, а свою дочь не уберегла. Её дочь очень рано родила этого внука, повредилась умом и попала в дом инвалидов. Эта дочь сама нам рассказала, как ей пытались помочь какие-то знакомые и она повела себя с ребёнком этих знакомых, как женщина педофил. Я даже не знала, что такие бывают. Видимо родители ребёнка не хотели огласки или не смогли её посадить из-за официальной инвалидности. Но принимать её дома, конкретно отказались. После этого рассказа, я сама попросила её к нам больше не приезжать. У нас тоже есть дети, мои племянники!
А сам Валентин у нас украл деньги. Знал как зайти к нам в дом, и вынес. Потом оправдывался. «А что, мне на мелкие расходы нужно». Из-за его длинного языка, его убили  молодым. Я не понимаю, какой смысл был вкладывать в этих людей свои силы и время? Мать Валентина до сих пор обижена на меня. То есть во всех этих ситуациях,  так называемые «добрые дела» делает моя мать. А когда я пыталась придать этому хоть немного здравого смысла, плохая становилась именно я.
Потом настала очередь местных бомжей. Это здесь четвёртый случай, но в реале их было гораздо больше. Я описываю самые значимые по протяженности и затратам сил. Мать и сын не вовремя переехали в Казахстан. Там как раз русских стали прогонять в Россию и они потеряли там квартиру. Вернулись в наш город, а жить негде. Она русская, а муж был кабардинец, соответственно сын считает себя кабардинцем. Возможно кто-то из родственников и пытались им помочь, но вышло всё как нельзя хуже. Сын напился и переночевал в неотапливаемом помещении. Отморозил себе ноги и ему их отрезали ниже колен. Пенсию по инвалидности ему оформили, но своего дома у них не было. Не помню сколько они жили у нас. Дом мы тогда уже почти построили, переехали в него стало попросторней. Но в любом случае противно видеть пьяных у себя дома. Этот инвалид мог бы уже встать на протезы, ему их бесплатно давали, но не захотел, потому что он привык просить милостыню, ему это и сейчас выгодно и проще заниматься этим. Пока они жили у нас, свою пенсию он пропивал, то, что ему давали люди, тоже, а это были деньги гораздо больше тех, что я могла заработать. А мы на свои деньги их кормили. Он шлялся по всяким помойкам, непонятно где, а мы садили его кушать вместе с нами и самое главное с детьми.
Приходил его знакомый, общался с ним, а нам потом рассказывал, что он пьяный о нас говорит.
— Он говорит, что там — кивок на соседний дом, где проходит собрание — сатанисты собираются. Там детей в жертву приносят.
Этот его знакомый видел, что он говорит всякую ерунду и удивлялся, что мы вообще ему помогаем. А моя мать этого не видела, она всё «собирала себе сокровища на небесах».
Перед очередным приездом третьей сестры с детьми, я убедила мать им отказать. Мало ли какую заразу дети могут от него подхватить? Он свой образ жизни менять не собирался. Я нашла под диваном бутылку и со скандалом их выпроводила. Он остался недоволен и очень зол на меня, проклинал и угрожал вернуться. Его негатив был обращен конкретно на меня, потому что я сама их выгнала. Но он не мог мне это прямо предъявить, в принципе мы не должны были им вообще помогать и пускать их в дом. Поэтому официальным поводом агрессии было объявлено то, что я его упрекнула:
— Если так пить как ты, то до сорока лет не доживешь.
В свои сорок лет, он это не забыл, припёрся, долго стучал в ворота. Я не услышала, холодное время года, окна были все закрыты. Он тогда уехал, но позвонил моей матери. Она в это время находилась в Питере у сестры. То есть физически она мне помочь не  могла, да и не хотела. Она позвонила мне:
— Ты так сказала, он теперь тебе обещал устроить!
Мои вопросы о том, что он мне обещал устроить и претензии, кто на самом деле в этой ситуации виноват, она уже не стала слушать, бросила трубку. И это года через три, после того, как мать пыталась вот так «добрые дела» делать!  Я сама ему позвонила, поговорила. Он был пьяный. День рождения, как же не напиться. Он мне высказал:
— Ты была неправа и я до сорока дожил!
Я его поздравила, и в сотый раз, наверно, объяснила:
— Я не желала тебе умереть раньше сорока лет! Что ты от меня хочешь?  Ты мне угрожаешь? Давай встретимся около полиции. Будешь возникать, я зайду и сразу на тебя заявление напишу! — Я всё это говорила перебивая его пьяный бред.
— Это я на тебя заявление напишу. Ты меня проклинала.
— Я тебя не проклинала. Разговор был три года назад, физически я тебе ничего не сделала и не собиралась делать. Давай напишем заявления, посмотрим кому в полиции поверят. Мне верующей или тебе пьяному?
Он оставил тему о личной встрече и о полиции и предъявил претензию, что ему неприятно видеть меня, когда я в Нальчике бываю и мимо него прохожу. Он обычно сидит на одном месте около рынка, около нашего автовокзала. Требовал, чтоб я на него не смотрела, когда он просит милостыню. Он себе воображал, что я каждый раз насмехаюсь над ним. Нет, я просто проходила мимо. У меня своих проблем хватает и есть о чём другом думать.
Я ему сказала:
— Улица общая, я там ходить имею право, но смотреть не буду, и вообще мы не знакомы.
На том мы и договорились. Больше он не появлялся. Как договорились, я прохожу мимо него и даже не смотрю. Только потом я поняла, что моей матери тогда так хотелось, чтоб он мне что—то устроил! Вот такие у моей матушки «добрые дела». Нечто подобное было и с Шуриком. Заметно тенденцию? Мать Валентина, инвалид-бомж, Шурик. Все они злы именно на меня, а хорошая и добрая в их глазах остается моя мать. Как же меня достала эта «христианская жертвенность»! Практически мать натравливала на меня чужих людей, выживая меня из дома. Не думаю, что она в этом каялась. Всё делалось с сознанием своей правоты и правильности.
Но не только свой труд и дом она отдавала. Моя мать могла при мне подарить вообще не родственнику, три тысячи. То есть он двоюродный брат моих племянниц, а нам в принципе никто. Потом дома, мать могла высказывать претензии, за не туда потраченные мои тридцать рублей. Да даже говорила, что я зря воду покупаю, а она стоила десять рублей.  То есть деньги были  вообще не её — мои, я их тратила для себя, так как считала нужным, но и претензии выслушивала тоже я. Кстати, вода мне обязательно нужна, при такой жаре как у нас бывает и учитывая моё состояние здоровья. Когда я работала на поле у турков и не имела возможности много пить воды, у меня начали появляться сильные пигментные пятна. Я не знаю, возможно уровень билирубина повышался, но то, что не пить воду в жаркое время не полезно, это точно. Я слишком долго жила рядом с матерью. Все от неё отделились и вся её неуёмная энергия обрушилась на меня одну. Её попытка жесткого контроля во всём, для меня оборачивалась постоянным стрессом.


Глава сорок девять
МММ по—христиански

После того как моя сестра и брат переехали, у нас началась эра посылок и до сих пор она так и не закончилась. Посылки готовятся и отправляются  в  Питер племяннице и сестре, в Элисту брату и его семье. В них в основном закрутки на зиму. Старшая племянница переехала в Питер, выучилась, вышла замуж и уже родила ребёнка. То есть появился ещё один пунктик, которому «нужно помогать». Наш огород превратился в полигон для подготовки этих посылок. Я его обрабатывать давно отказывалась. Я не хотела работать на чужих людей, которым мать раньше раздавала «излишки» выращенного. А теперь настала напряжённая жизнь — всё для фронта, всё для победы! Две тысячи километров едут посылки в Питер. И племянница и сестра имеют зарплаты больше пенсии моей матери, но посылки не отказываются брать.
Я сама была в Питере и выяснила, что на Сенном рынке можно найти овощи и фрукты дешевле, чем у нас на Кавказе. И тем не менее посылки готовятся и едут. Это ж надо поехать, купить и приготовить, а тут бабушка и мать сама всё сделает. Говорилось, что это всё с нашего огорода. Неправда, я сама видела как мать покупала овощи и фрукты, чтоб закрутить. Несколько лет, мать для посылок обрабатывала три огорода. У старшей сестры на двух участках какой-то кусок земли нашла, у третьей сестры весь огород и наш полностью. Всё для фронта...! Старшая сестра всегда говорила, что у неё свободной земли нет, муж везде теплицы поставил, но когда понадобилось, мать нашла там себе огород. Третья сестра тогда не работала, но и огород обрабатывать не хотела. Муж зарабатывает, они всё покупали. Мать к ним приходила, сажала картошку. Когда она же её и собрала, половину им оставила, выходит за аренду земли «заплатила». В этот период приходит она как-то домой и жалуется:
— Что-то ноги болят.
Я говорю:
— А ты четвёртый огород возьми, тогда не будут болеть!
Но всё-таки основной поток посылок едет в Элисту к брату и его семье. Там же солончаки, вода привозная, ничего не посадишь. Мать «страдает»:
 — Они же голодуют!
Но даже ради «голодающих» на калмыцких степях я не поддалась на то, чтобы вместе с ней пахать на чужих мне по сути людей. А так да, один раз поддаться и всё. Вся жизнь ушла бы в каку-то бездну. Хорошее дело, помочь детям, но четыре ребёнка физически не в силах столько съесть! Я там была пару раз и лично слышала, как Жанна говорила матери:
— Вы нам так много всего присылаете, мы не съедаем. Я раздаю. Она раздаёт! Я всю жизнь мотаюсь с работы на работу, но ничего не могу посадить в нашем огороде, как все нормальные люди, которые у нас зарабатывают на теплицах. А Жанна раздаёт! И кому бы вы думали? Максиму Гильдебрант и его семье, у них там тоже куча детей. Это тот самый, молодой служитель баптистов, который плевать хотел на меня и мои проблемы. Но от закруток моей матери, его жена не отказывается. Моя мать уже старая, отдаёт и отдавала годами, чужим людям своё материальное имущество и остатки своего здоровья и времени. А Жанна, молодуха, сидит отклячивши свою пятую точку и спокойно всем этим пользуется.  Так кто это у нас «хорошо устроился»?
По сути мать создала финансовую пирамиду в пределах семьи. Кто первым попал в струю её «благодетельности», тому хорошо. Это старшая сестра ей достался — бизнес, дом, машина. Кто понял раньше, что происходит и быстренько ретировался, тому средне. Это вторая сестра и брат с женой. Им достались посылки с «натуральнейшими продуктами, приготовленными любящими руками»! Уже значительно меньше, но не критично. А кто остался последним, вот тому хуже всех. И это я неразумная. Мне не осталось ничего. Наоборот, оказывается я ещё и должна.
Мне в 2013 году уже всё было сказано, что я знаю сейчас. Что оказывается я «дом не строила», не строитель же! Я говорила, что «я одной уборкой на свою долю заработала». Но кто же помнит об уборке, после того, как всё испачкано? И тем более, кто отдаёт долги, которых не занимал? Всё делалось по-свойски, по-семейному. Ну «ты же за собой тоже убирала»! Ну «и за вами и во время стройки дома тоже»! Что я чужая для них, они всем своим агрессивным поведением показывали. Но я не хотела этого видеть. Я намеренно закрывала на это всё глаза. И самое главное дом стоял передо мной. Вот он реальный, я могу его потрогать. Ну не может быть такого, чтоб меня мать выгнала без ничего. Я отказывалась в это верить.
Я говорила матери, что не надо продавать дом. Я заработаю и отдам брату его долю. Мать хотела, чтоб у всех была своя крыша над головой. Неустроенными остались мы с братом, вернее кто-то из нас двоих. Вторая сестра взялась досматривать за бабушкой, у которой жила на квартире. Через семь лет в 2020 году эта квартира полностью перешла в её собственность.
А я дома пыталась собрать, удержать и сшить  расползающуюся ткань — нашу семью. Я думала что, если дом продать, то точно никто общаться не будет. А так хотелось, чтобы был большой дом, в котором помещаются все дети и на праздники куча родственников приходит со своими детьми. Всё общаются, дружат, помогают друг другу. Мне казалось, что так выглядит счастье.
Наши родственники, то есть тёти, дяди, двоюродные, действительно часто вместе работают, общаются, то на стройке, то торты пекут и украшают. Только я в этот круг общения не попадаю. Слишком долго мы всё своё время на отделённых баптистов тратили.  Но пока что, от своих близких родственников, то есть членов вроде как «семьи», я видела неприкрытую неприязнь. Я бедная, что я могу им дать? Значит не нужна. Я пошла на конфликт, чего я ещё могу ожидать? Мне популярно объяснили, что я здесь никто и звать меня никак и вообще живу в доме по милости матери, на птичьих правах.


Глава пятидесятая
Мои попытки заработать

В этих  обстоятельствах передо мной более отчетливо встали  материальные проблемы. Самым главным и давящим на психику стал вопрос — как заработать на дом, или на часть дома, которая принадлежит моему брату. С чего-то я решила, что смогу это сделать, хотя никаких оснований так думать у меня не было. Моя непрактичность не была основана на лени. Я всё время где-то работала. Я просто реально не могла это всё просчитать. Думала, что смогу организовать бизнес и заработать эти деньги.
Сразу после училища, я устроилась работать нянечкой в детском саду. Там работала моя вторая сестра. Она вовремя узнала об открытой вакансии. Вообще в национальной республике всё делается по родственным связям. Русские часто не могут найти работу, потому что связей с местными начальствующими у нас нет. Хорошие родители содействует интеллектуальному развитию ребёнка "чтоб тебе не пришлось так тяжело работать как мне". Неадекватные, пьющие, озлобленные родители, ребёнка ещё больше топят. Часто не передают даже тот опыт, который сами имеют. Не редко пьющий отец вымещает свою злобу на детей и этим ограничивает их интеллектуальное развитие. Мои родители строители, старшие сёстры какое-то время работали с матерью на стройке на официальной работе. У меня было плохое здоровье и плюс к этому слабое зрение. Мать мне сказала "Тебе только стройки не хватало, для твоих глаз". Оплачивать повторно операции на глаза она не хотела. Пришлось мне пойти работать нянечкой.
Не знаю как бы я это психологически перенесла, если бы была неверующей. С одной стороны тяжело в молодости осознавать себя несостоявшимся человеком, не имеющем никаких перспектив. С другой стороны именно вера и её интерпретация отделёнными баптистами и привела меня к этому положению. Получилось то, что калечит, то и лечит. Верующие учили,  что к земному не надо стремиться, надо искать небесного. "Имея пропитание и одежду, будем довольны тем".
На первой работе я продержалась всего полтора месяца. Я начала раздавать христианские детские книги детям, не всегда поговорив перед этим с родителями. Родители пожаловались на меня начальству и меня уволили. Оформили всё так, будто брали меня на замещение, временно. Помню как я шла домой и радовалась, что "пострадала за Христа". Хотя на самом деле, потеряла работу по своей глупости. После этого я с детьми всегда была осторожна. Дарила книги только через родителей.
Потом я устроилась работать в гардероб в стоматологии. Эта работа мне очень понравилась. Там можно было спокойно заниматься своими делами, читать, там же я начала оформлять тексты. Спокойная работа, только приходилось поздно возвращаться домой. Меня взяли только на вторую, вечернюю смену. Проблема была в том, что эта работа оплачивалась очень плохо. В 1998-99 годах, это было чуть меньше ста рублей.
Меня спрашивали, «Помогают ли вам ваши верующие, зачем ты туда ходишь?» Конечно, тут всё зависит от людей, посещающих какое-либо собрание. Прочистка мозгов по поводу делания добрых дел идёт мощная, но по отношению к себе я видела лишь разовые случаи. Конечно тебе помогут, но ничего сверхъестественного ждать не приходится. Один из таких случаев связан с работой. Мне помогли устроиться уборщицей на завод "Телеавтоматика". Я тогда уже начала носить платок, да и книги раздавала, так что все видели, что я верующая. В принципе я могла бы совмещать эти две работы. Утром убирать на заводе, вечером сидеть в гардеробе, но нашёлся один «умник», который меня зацепил.
— Ты же верующая, а так работать противозаконно! — Видимо он хотел посмотреть, что я буду делать.
Так как зарплата уборщицей была больше, я уволилась с работы в стоматологии. Почти пять лет работы уборщицей прошли незаметно. Никаких проблем, тревог о своём материальном положении я не испытывала. У меня есть дом, деньги на одежду и еду. Чего ещё надо? В основном все свои деньги, я отдавала матери,  потихоньку начала оставлять на оформление текстов, на свои мелкие нужды, а основной доход отдавала. Как-то считалось, что так и должно быть. Но потом наш завод окончательно развалили. Там итак работало два цеха, но пришло время и их закрыли. Меня сократили, не дав доработать пяти лет. Меня сократили, а ставку мою нет и поэтому на учёт в центр занятости я не попала.
Начались мои долгие скитания в поисках работы. Я меняла работы, пробуя себя где придётся. И никто из верующих абсолютно об этом не беспокоился. Никто и не собирался нести ответственность за свои "духовные вразумления". Одна верующая работала в ателье и у неё на очищении выспрашивали, как она мерки с мужчин снимает. Свято ли она себя ведёт. А когда верующий во всём этом дебилизме доходил до нищеты, его же ещё и обвиняли, говоря, что он плохо работал и проявил себя не ответственным на прошлом месте, поэтому у него сейчас не на что жить. Никакой централизованной системы по поиску работы своим верующим в принципе нет. Есть грызня в семьях, потому что денег часто даже на самое необходимое не хватает. Катастрофично, когда нет нормальной работы у отца многодетного семейства. Мать чаще всего не может работать  из-за маленьких детей.
Моя ситуация усугублялась ещё и тем, что вокруг меня было множество советчиков, которые мне говорили, что именно на той или другой работе не так, какие могут возникнуть проблемы. С одной стороны это оберегало от ошибок, но с другой стороны оказывалось, что работать вообще негде.
Я работала на рынке уборщицей. Огромные павильоны для продажи мяса и молочки, имели покрытие из тротуарной плитки и мы вдвоём с другой женщиной, вечерами, отдирали из межплиточных швов жир и мясо, которые туда попадали днём. Это было ужасно тяжело и противно воняло.
Одно время я ездила в Нальчик на швейно-трикотажное предприятие. Там надо было перематывать нитки с одних бобин на другие. Пыль от ниток забивалась в нос, щекотала лицо, наверняка садилась и на лёгкие. Постоянно хотелось её с лица  сбрасывать. Станок работал весь день, его нельзя было останавливать, перерыв был только на обед. Я перематывала нитки, а нитки мотали меня, моё здоровье. Несколько месяцев такой работы, чуть на дали мне привычку постоянно бегать. Я себя одёрнула и избавилась от неё. Ноги у меня одни и они не железные.
Во время этой работы я вечерами отучилась на курсах, дающих компьютерную грамотность, на секретаря-референта. Потом я рискнула дать объявление по этому профилю и мне предложили работу секретарши в нашем городе. Я с радостью уволилась с работы мотальщицей.
Но не суждено мне было работать секретарём. Меня в городе знали как верующую и кто-то из окружения начальника надавил на него, чтоб он меня уволил. «По городу пойдут слухи, что у меня верующая работает!» Не про меня пойдут слухи, что я у него секретаршей работаю, а про него! Оказывается секретарша это лицо и престиж фирмы. И это лицо не должно быть в платочке и запакованном виде.
Был небольшой период, когда я работала в частной стоматологии. Там мне начали отдавать деньги каждый день вечером. Это было приятно и интересно. Год я стояла на учёте в центре занятости. Но второй раз мне не дали возможности стать на учёт.
Я пошла работать на поле. Турки арендовали участки земли и сажали там овощи, в основном огурцы. Первый раз я рискнула выйти на так называемую биржу, когда моей матери не было дома. В 2003 году моя третья сестра вышла замуж и моя мать поехала к ним. Ничего не сказав сестре и брату, я начала наниматься работать на турков. Я знакомилась с другими женщинами, иногда уезжала работать одна с хозяевами. Это конечно было рискованно, зато я каждый раз вечером получала деньги. В основном так работают люди выпивающие, ведущие безобразный образ жизни, не способные работать постоянно, люди без образования, профессии и связей. Ну и я попала в эту же категорию. Работа эта одна из самых тяжёлых. Весь день находишься на солнце, а оно у нас под сорок градусов шпарит и при этом, обычно, несёшь ведро огурцов. Когда находишься в рядах, нет даже ветерка, высокие огурцы закрывают. Несколько раз я попала на перец, это надо по полмешка перца передвигать между рядами. Это ещё тяжелее, чем на огурцах. Было много "интересных" историй.
Один раз я добиралась с поля пешком. Хозяева уехали продавать свои огурцы, а меня оставили одну с мужиком, с которым мы весь день работали. Весь день он пыхтел мне в лицо сигаретой, а теперь я ещё и другого вида услуги должна была ему оказать! Деньги они отдали, и договорились с этим типом, чтоб так меня подставить. Меня это возмутило, я развернулась и пошла. Он не  попытался меня догнать и что-то сделать. Он был в шоке, от того, что можно решиться идти пешком такое расстояние. Ориентиром мне была вышка сотовой связи на окраине города. Я благополучно дошла и больше старалась одна не ездить.
Два раза мне за работу не заплатили, причём один раз это был дикий рабочий день в теплицах. Из—за жары и влажности, стёкла очков потели, было плохо видно. Хозяева, видимо, задержались пару дней со сбором помидоров, их было очень много. Вечером высказали претензию, что мы не всё собрали и не заплатили. В принципе на такой работе, ты абсолютно бесправен. Из-за дикой жары, и обезвоживания, в конце второго сезона, у меня начались проблемы со здоровьем. На лбу над бровями, начали выступать темной полосой пигментные пятна. Хорошо, что я проработала так только два сезона.
Мне посоветовали попробовать поработать домработницей. Верующие часто так работают. Им доверяют, они не конфликтные и самое главное над ними можно издеваться.  8 лет стажа такой работы более менее постоянно, и ещё около 2 лет через раз на заказ, привели меня к тому, что я боюсь ехать к новым, незнакомым людям. Нет, никто мне ничего плохого не сделал, но моральное напряжение, плюс тяжёлая работа, тупые претензии чужих людей, сделали своё дело. Я меняла дома по основательным причинам. Если не платили или не хотели повышать оплату с учётом инфляции. Иногда это был один, два рабочих дня в каком-то доме или сезонные заказы  на окна и генеральные уборки.
Побывав в разных домах, я приобрела огромный опыт уборки. Так как я была верующей, старалась всё делать на совесть и не могла проходить мимо грязи, которую видела, даже если сама хозяйка не обращала именно на этот момент в уборке внимание. Получалось, что каждая моя уборка превращалась в генеральную. Естественно скорость в этом случае не устраивала хозяев. Меня всё чаще стали звать на генеральные уборки, когда надо было много и тяжело разбирать. А с текущей уборкой хозяева справлялись сами. Получалось у меня становилось меньше рабочих дней, и каждый из них был тяжелее. Соответственно денег я зарабатывала меньше. Иногда доходило до двух дней в неделю. Это в месяц не выходила даже  минимальная зарплата. При этом я могла после одного рабочего дня болеть неделю. Когда приходилось драить жир на стенах кухни, мышцы получают растяжку, как у спортсменов. Болеть дома без денег не хотелось, надо было что-то менять.
В перерыве между работой домработницей, я успела два года поработать в нашей районной больнице. Там я надорвалась и застудилась, начала сильно болеть спина и я уволилась.  На этой работе я успела купить компьютер и ксерокс.
О причудах хозяек домов много можно рассказывать. Скажу лишь, что я смогла собрать деньги и купить хороший струйный принтер и фотоаппарат. Потом у меня появился и принтер с двусторонней печатью для книг. Сам собой напрашивался вопрос, чтобы использовать это всё в деле. Покупала я это всё, чтобы использовать в служении, распечатывала книги и дарила их бесплатно. Но отношения с Жанной, открытые конфликты из-за дома, привели к тому, что я задумала организовать своё дело.
С помощью фотоаппарата я пыталась заработать через фотобанки. Редкие мои фотографии они приняли, но в основном отзыв был такой «Жаль, что бывает так, что фотограф может, а аппаратура нет. Чаще бывает с точностью до наоборот». То есть мне сказали, что мой фотоаппарат не делает достаточно качественных снимков. Сама я этого не видела, потому что мой монитор тоже оставлял желать лучшего. Вот тогда я вспомнила о телевизоре, который был у отца в квартире. Не уверена точно, но скорее всего его можно было бы подключать к компьютеру как монитор. Но это дело прошлое. После смерти отца мой брат его разбил. Отделённые баптисты телевизор не смотрят. Я хотела занять деньги на зеркальный фотоаппарат, но не нашла у кого. Попытки зарабатывать на заграничных фотобанках, были остановлены тем обстоятельством, что я не смогла получить загранпаспорт. Для старого сказали бланков нет, а новый с биометрией, верующим не положено получать. На этом моя карьера фотографа закончилась.
На свой фотоаппарат я сняла видео-курс канзаши. В свободное время я освоила эту технику. Это японская техника — цветы из лент. Можно сказать я продвинула эту технику, потому что начала делать цветы не из лент, а из синтетических тканей, обжигая края выжигателем, а не свечкой или зажигалкой, как другие. Ткани давали возможность использовать полупрозрачность, матовость, вообще разную фактуру, лишь бы были достаточно тонкие и блестящие. Ну и конечно размер цветов, мог быть любым. Максимально я делала 10 см в диаметре, тогда как обычные канзаши 5 см. максимально большие. Я попыталась заработать на видео-курсе. Оплатила хостинг на год, но так и не нашла человека, который бы мне сделал сайт. Всё, что мне делали, не работало. Сама я в этом не разобралась. Потом загрузила видео на YouTube. Чтобы монетизировать канал надо было записывать новые видео и дальше продолжать этим заниматься. В самый неподходящий момент, я пошла работать домработницей. Там дети хозяев вытащили фотоаппарат из моей сумки и разбили экран. У них в доме я и раньше замечала телефоны с такими же разбитыми экранами. Плохая привычка у детей, стучать острыми предметами по экранам. Но я сама не видела как это сделали дети, поэтому ничего не могла предъявить хозяйке. Купить новый фотоаппарат или смартфон я тогда не могла, не было денег. Так закончились мои попытки раскрутить канал на YouTube. Через время я купила смартфон, но тогда на YouTube поменяли правила. Просмотров и подписчиков теперь нужно значительно больше и я забросила это дело.
Одним из таких же неудачных бизнес-проектов оказалась моя первая книга — «Судьба вся Руси». Её полностью и бесплатно можно прочитать на сайтах Самиздат и Проза.ру.  Все последующие книги я так же буду загружать на эти сайты.  Первую книгу я начала писать, когда была ещё верующей, а потом немного адаптировала, чтобы всем интересно было прочитать. Собрать денег на распечатку через краундфандинг не удалось и я в 2017 году распечатала её на свои деньги. Новый автор, не умеющий себя рекламировать, очень трудно пробивается к известности. С первой книгой у меня это не получилось. Почти все 150 экземпляров, я раздала знакомым или родственникам. Но я чётко определила для себя, чем хочу заниматься в своей жизни. Все мои недоработы не имеют большого значения для меня. Я искала работу, а нашла призвание. Я хотела бы работать так, чтобы иметь возможность писать книги. Сейчас вы читаете мою вторую книгу, и третья уже написана более чем на половину. Я сама не ожидала, что эта книга получится настолько объёмной. Для меня описание всех этих событий служит своеобразным психологическим приёмом помогающим освободиться от негатива. Это нельзя назвать работой, скорее это призвание. О моём маленьком бизнесе, речь пойдёт впереди.


Глава пятьдесят первая
Моё второе "недоотлучение"

В 2014 году я лишилась членства уже во втором братстве. Московские служители постепенно перестали вызывать у меня симпатию, но на общениях в Москве я ещё бывала. После того случая, когда мать меня избила, они стали ко мне очень отстранёно относиться. После того, как я обвинила их в том, что они с Жанной в доле, вообще стала чужой. Никому не понравятся такие обвинения, но они сами были в этом виноваты. Им никто не давал право решать за других людей материальные вопросы, тем более оставляя без крыши над головой трёх человек. Короче, они искали возможность от меня избавиться и они её нашли.
Приехали к нам два брата Максим Гильдебрант и Антон Уголев. Оба молодые, только Максим служитель, а Антон просто проповедник. Приехали и сидят, собрание не проводят, просто общаются. А меня это в них всегда допекало. Едут за 600 км, за 1500км и даже не почитают библию, не помолятся, просто любуйся на них, таких хороших. Я сидела внизу в комнате, где мы проводили собрание. Ждала, может быть раз приехали, всё—таки будет собрание. А они тянут резину, молчат. Я начала беседу с того, что у каждого проповедника есть своя тема. Обычно с какого бы стиха из библии не начинал  человек, всё равно сворачивает на свою тему и то, что это признак застоя души, тоже упомянула. Начала перечислять, у того московского проповедника та тема, у того та. Они вроде бы заинтересовались, начали спрашивать о других. Но по всему было понятно, что их это задевает.  А я привыкла анализировать, когда слушаю, умею обобщать и делать выводы. Почему бы их всех не подвергнуть такой обработке, раз есть возможность? Как-никак я их четыре года до этого слушала.  Видно, что мои речи вызвали у них ответную реакцию и они наконец решились сказать то, зачем приехали. Они мне сообщили, что я у них не член церкви.
Я возмутилась:
— Как это так?
— Ты вот тогда-то, во время конфликтов со снохой, сама отпрашивалась, мы тебя отпустили и с тех пор ты не член церкви у нас.
А случай этот был, когда начались конфликты с Жанной, женой брата, через семь месяцев после их свадьбы и через год и четыре месяца, когда мы к ним перешли. Тогда я по телефону решила этот вопрос с Петерсом и осталась членом церкви. Так что всё это была наглая ложь.
Я ещё раз возмутилась неправде. После того случая я почти три года общалась с ними, ездила в Москву и Зелёный Дол, участвовала на библиотеке, участвовала в вечере.  Вечерю, или хлебопреломление, не члену церкви точно не преподали бы. Это была явная подгонка фактов под результат. Только вот я не знала, кто их надоумил, вот так, задним числом, выгнать меня из их братства. Сами бы явно не догадались.
А на тот момент у меня в голове проносились воспоминания, все эти три года служения, когда я таскала их московскую литературу с Москвы на Кавказ, разносила её неверующим. Приглашала людей общаться с ними, давала их адрес для писем, а по их версии, я уже в это время не была их членом церкви. Я встала, прошла к выходу из комнаты, до арки. Мне настолько плохо стало от этой подлости, что я держалась за стену рукой. На какие-то доли секунды, даже в глазах потемнело. Каждый раз такую подлость ощущаешь как удар поддых. Нет, я не страдала от того, что теперь официально не с ними, я и видеть их особо не хотела, но меня поразила подлость, с которой это всё было сделано! Найти за мной конкретный грех, они не смогли, поэтому не могли отлучить. А вот так подставить оказалось можно. И совесть их не судит ни за что. Ни за то, что поддержали хищницу, желающую разорить семью, продать чужое имущество, ни за давление на меня, ни за неуважение к матери и вообще к старости. На Кавказе такое поведение вообще было бы недопустимо.
Пока у меня всё это проносилось в голове, я попыталась было ещё что-то сказать.  Антон Уголев остановил меня:
— Лена, сейчас лучше замолчи, ты будешь только грешить!
На этот его выпад, у меня наступил новый ступор. Чего? Моё возмущение — грех, а то, что они меня выгоняют из братства — нет? И то, как они это делают, опять против всех церковных правил, с подвохом, тоже ничего не значит? Мои четыре года опять аннулируются,  так же как и двенадцать лет в другом братстве? Я поняла, что вообще не хочу им что-то доказывать. Старики дров наломали и отправили молодых, как рабов, самую грязную работу выполнить. Я так же поняла, что уже давно, на самом деле не хочу с ними общаться. Я просто повернулась и ушла. 
А они наконец начали проводить своё собрание. Я оказалась недостойна их слушать! Если б они это не объявили, я бы села за пианино, играла бы, а это уже было бы служение недостойного для них человека. Поэтому они и тянули с началом собрания. «Святость» из них так и пышет! Всё это было настолько отвратительно, что не хотелось об этом даже думать. Я решила, что хватит мне негатива от верующих. Не хочу я никуда больше вступать, буду сама по себе. Бог слышит всегда и везде, если у тебя сердце готово. Я сама достаточно сильная, мне никто не нужен.
Когда они в следующий раз были проездом в наших краях, мать сказала, что они сообщили по телефону, хотят у нас переночевать. Я сказала, чтоб шуровали дальше. Нечего им у нас делать. Не собираюсь я их принимать, убирать за ними и видеть эти лицемерные рожи.
Я не искала и не докапывалась, но мне пришлось узнать, кто ж это такой "умный", умеет такие махинации в церкви проворачивать.
Этот случай моя память попыталась скрыть, поэтому я немного путанно обо всём рассказываю. На самом деле уровень стресса и негатива в моей жизни так зашкаливает, что я не всё могу последовательно вспомнить.
Третья сестра и зять показали себя с самой отвратительной стороны. Я общаюсь с их детьми и только ради детей, разговаривала с родителями. Все махинации зятя с  деньгами — воровство у государства денег на предпринимательство, взятка в администрацию, чтоб на работу устроиться, липовая инвалидность, были названы мной своими именами. Я, так же как и все из нашей семьи, отказалась оформлять на себя инвалидность. То есть мы зятя обличали и его образ жизни не принимали, а крайняя во всём этом оказалась я. Именно мне повредить он хотел и имел возможность. Хотя в лицо я ему не грубила, но он прекрасно знал, как я его действия оцениваю. Когда я практически осталась одна, но всё ещё считалась членом церкви в братстве Петерса, зять сообразил как меня выбыть-выгнать не отлучая официально. Он и подсказал эту схему московским "братьям". Зять сообразил, что я раньше отпрашивалась и можно всё сделать задним числом, просто объявив меня выбывшей. На самом деле я до сих пор имею право считаться их членом церкви, потому что отлучать должны те же кто принимал, в той же церкви, с теми же служителями, что принимали. Всё это произошло вопреки всех церковных правил.
Когда брат с женой уехали, а мать для нормального общения вообще перестала подходить, я осталась одна. Сама ходила на библиотеку, никого никуда не звала, просто книги раздавала. Мы перестали устраивать дни рождения. Один раз я позвала своих знакомых, кое-кто пришёл, но сейчас у каждого свои проблемы, больше я не стала навязываться. В следующий раз на дне рождения у меня были трое детей третьей сестры.  Тортик поели, поболтали, они всегда друг друга перебивают, когда мне что-то рассказывают, хорошие ребята.
В следующий раз в следующем 2014 году, я вообще никого не собиралась звать на день рождения. В такие дни особенно остро осознаёшь, что ты одна и никому не нужна. Но моя мать решила иначе. Она сама пригласила мою старшую сестру и третью сестру с мужем. Вот такой "праздник". Собрались люди, которых я видеть вообще не хотела. Всего пять человек, я, мать, две сестры и один зять. Это была ещё одна такая же ситуация как с бомжом и Шуриком. Моя мать хотела меня выжить из дома чужими руками.
Сначала вроде бы нормальная беседа была, пока ели. Зять это дело очень любит, и всегда «совершает трапезу», а не просто ест. А потом он раздобрел. Никакого алкоголя на столе не было. Видимо, на него еда так же действует. Язык развязался, он очень хотел похвастаться тем, какой он умный, подсказал, каким образом московские баптисты меня могут выгнать без отлучения. Я пыталась его остановить и перевести на другую тему. Но он пёр как танк и молчать не хотел, он хотел меня унизить. Несколько раз он повторил, как выжил меня из московского братства. Я попыталась ему что-то неприязненное ответить. Он, как самый "умный", не захотел получать адекватный ответ на свою агрессию, встал и вышел из дома, пошёл к машине. Но осталась его жена, моя третья сестра.
Она никогда не отличалась сдержанностью. В детстве она получила сильный ожёг, попала под электрическое напряжение и после этого у неё всегда немного дрожали руки. Сдерживать себя в раздражительности, она вообще никогда не считала нужным. Я начала нервно собирать со стола, вышла к кухне и сказала что-то вроде, "Зачем пришли, это что, поздравление такое?" Я в это время стояла в дверях кухни. В это время третья сестра в раздражении подскочила ко мне, схватила меня за голову и толкнув к двери кухни, несколько раз ударила моей головой об дверь. Я опять впала в шоковое состояние. Я не понимала, что происходит. Почему они могут так поступать со мной? Старшая сестра и мать находились рядом и смотрели, как третья меня бьёт. Старшая вроде бы попыталась остановить третью. Но это и не потребовалось. Эта стерва итак уже выскочила из дома. Я не очень хорошо помню, всю эту ситуацию. Но фраза старшей сестры запала. Это было что-то вроде:
— Вот какие отделённые баптисты святые, у них такое происходит.
Я была в шоке и ничего не стала ей доказывать. Но по факту, о чём она вообще говорила? Что за тупость? Она сама так же как и третья сестра и её муж в это время находились в зарегистрированной общине.  Мать потом, через время вернулась к отделённым, я вообще ни к кому уже не относилась. И кто всю эту дикость устраивал? Кто подставлял, подло манипулировал с моим членством в московском братстве? Кто меня сейчас ни за что избил? Члены зарегистрированной общины! Она это прекрасно знала. А мать ходила рядом довольная, что ей удалось то, что она задумала. Она меня конкретно и жёстко выживала из дома.
Я перестала общаться с зятем и третьей сестрой. Вообще не здоровалась, общалась только с их детьми.


Глава пятьдесят вторая
30 серебреников

Чтобы заработать деньги и разрешить нашу ситуацию с домом, я решилась организовать своё дело. Я долго думала и собиралась, но время тут ничего не решает, тут важен опыт и подсказка знающего человека. Несмотря на то, что такой подсказки я так и не получила, я рискнула, арендовала помещение и открыла небольшой магазинчик. Я постаралась вложить в магазин всё, что я умею. Раньше я предлагала своё рукоделие к продаже в магазины. Мои канзаши бантики-цветы, нигде не взяли, кроме одного магазина, но и там ничего не продали. Хотелось их продавать и зарабатывать на этом. На тот момент мне показался идеальным вариант — открыть свой магазин и там выставлять всё, что я умею.
Конечно я ничего об этом не знала. Никто не станет делиться подноготной своего бизнеса. Со стороны казалось, что все, ныне действующие магазины, успешны. А если хозяева и ныли, на тему, что слабый товарооборот, нормального дохода нет, то этому верить можно было только с трудом. Некоторые, самые успешные бизнесмены покупали квартиры, машины, строились. Другие закрывались и от чего это зависело, было непонятно от слова «совсем». Так что невозможно было узнать точно, пойдёт ли твоё дело.
Мне советовали не начинать своё дело, если нет денег на аренду хотя бы на пол года вперед. И я пыталась собрать эти деньги. Учитывая манипуляции моей матери, это получалось плохо. Я могла отложить свои деньги для себя и своих нужд, но не получалось их хранить долго. У моей матери есть какое-то странное чутьё, она всегда знала, что у меня есть деньги и всегда пыталась их вытянуть, устраивала скандалы, ныла, давила, упрекала. Так что я или быстро тратила деньги на свои нужды и проблемы, или теряла их совсем, отдавая ей. Собирать что-то долго не получалось. Поэтому я начала бизнес с нуля, никаких серьёзных запасов не было. Тогда я работала домработницей. Нашлась одна семья, в их квартире я убирала во время ремонта, платили по 1,5 тысячи в день, 4 дня в неделю. Работая у них, я быстро собрала деньги и купила хороший, струйный принтер. Качество печати у него было идеальное. Компьютер и ксерокс у меня уже были. Он и стал основой моего бизнеса. На недорогой фотопечати держался мой магазин — распечатка фото, с цифровых носителей, визитки, магниты 5;7см, я покупала материал — липкий магнит и распечатывала виды нашей местности.
Я сама сделала себе мебель для магазина — два стола и стеллаж. Сама шлифовала фанеру для крышек столов. На рынке продавцы-столяры мне разрезали доски-бруски, а на саморезы я их посадила сама. Чтобы потом не перевозить столы и стеллаж, всё это я собирала на месте, в уже арендованном помещении. В этот момент ко мне в магазинчик заглянули мужчина и женщина. Они так удивленно смотрели, что женщина сама делает мебель, что мне пришлось привести их в чувство поздоровавшись. Они ответили и ушли, как громом поражённые. Ну а мне тяжести таскать было не  привыкать. Я родилась в год лошади и похоже эта лошадь была ломовая. Правда потом, после такой работы всё ужасно болело. Но я отдохнула и дальше пошла, собирать всё до кучи.
Свою рекламу я тоже оформила сама. Зря я что ли училась тексты оформлять? Получился у меня магазинчик — подарки ручной работы и компьютерные услуги, ксерокс, фотопечать. Ещё я занималась наружной рекламой, вырезала буквы из пенопласта. Кроме своей рекламы, я успела выполнить три таких  заказа.
Полтора месяца в одном, более дешёвом помещении, не дали ничего. Я подумала, что место не проходное, надо найти другое помещение и дело пойдёт, переехала в магазинчик на остановке, в центре города.
Как оказалось, это место было не проходное, а пробегное. Люди мимо бежали оплачивать за газ, выходили с маршруток и шли по своим делам. Реклама в интернет, так же как и наружная реклама на двери и на железной ставне, мало что давала. Вообще, такие магазинчики очень тяжело раскручиваются. Целевой клиент только местные и если не продаёшь известные бренды, которые трепят мозги покупателям через рекламу в СМИ,  мало толку. У меня была ручная работа, которая, как оказалось, не пользуется спросом среди местного населения. Был бы такой магазинчик где-то в центре России, другое дело, а кабардинцы и балкарцы дарят обычно то, что очень дорого выглядит. Их моя ерунда в виде бантиков и вышивки бисером не привлекала.
В основном я  зарабатывала на ксероксе и цветной распечатке. Всё делала дешевле и люди ко мне потихоньку потянулись. За компьютерное оформление брала копейки, основной доход был за цветную распечатку. Через год и два месяца у меня уже были постоянные клиенты около 40 человек на визитки. То есть их обычно заказывают сразу много,  это фотопечать на А4, а потом я их разрезала.
Цену на бантики ручной работы, я была вынуждена снизить, так же как продавались китайские, иначе не брали. Недалеко был магазин, где продавалось всё это поперемятое безобразие с Китая.
Люди начали мне нести свою ручную работу, другого вида бантики, картины из уральских самоцветов, брелки из бисера, вышитые платочки, большие деревья из бисера. Я ставила их со своей наценкой.
Для оформления бантиков я собрала много ткани разных оттенков, иногда разрезая старые вещи. Так же родственники швеи мне отдали свои остатки, редко, для блеска я покупала новые ткани. То есть ткань не продавалась, я с помощью неё работала.
Я работала и продавцом и производителем этого всего.
Сувениры из ракушек, розы из лент, бантики отдельными лепестками. Меня интересовали разные техники. Бывало сижу, рукодельничаю, посмотрю на улице ещё светло, в следующий раз поднимаю голову, уже темно. Я вообще не замечала времени, которое там проходит. Эта работа очень увлекала меня.  Это была работа моей мечты. В интернет я читала самопальных философов, которые утверждали, что работа и любимое дело должны совпадать, тогда будет успех. Год и два месяца мне казалось, я достигла именно этого.
Даже при малых оборотах, даже в нашем небольшом городе, можно было бы выплыть с этим магазинчиком. Хоть и доход еле перекрывал аренду. Но аренда у нас вообще везде слишком завышена. Для города в 30 тысяч жителей запрашивать за  аренду за помещение 18 кв.м., 6 тысяч в 2015 году, это было слишком много. Плюс к этому на электричество ещё 2 тысячи уходило, потому что на остановке нет газа. У меня там стоял струйный принтер, его надо было держать при нормальной температуре.
Через год и два месяца у меня начал ломаться струйный принтер. Он выдавал несуществующие на фото полоски и менял оттенки. Возможно краска, которую я докупила у нас в городе, была некачественной или температура в помещении оказала своё влияние. На мою беду я всегда сначала сама пытаюсь решить проблему. Я почистила принтер, как показывали в интернет и окончательно его доломала. Потом отвезла мастеру, но он уже ничего не смог сделать.
В это время мне предложили купить б/у принтер. Можно было его купить, и продолжать работать, но аренда очень сильно давила. Настал момент, когда я поняла, что или я найду другое помещение, где аренда не будет такой высокой или надо закрываться. Траты на принтер были не предусмотрены. Ещё один месяц такой работы привёл бы к долгу в 40 тысяч, а этих денег у меня не было.
Рядом было одно помещение, которое в принципе собирались сдавать, но на практике тянули с этим делом. Это была государственная почта. Муж третьей сестры постоянно узнавал насчёт этого помещения, но давно, около трёх лет назад.  Уже бросил звонить и узнавать, потому что это было  бесполезно.
А у меня сложилось такое трудное положение. Я собралась и поехала в Нальчик на почту. Приехала и узнала, что оказывается, как раз вчера они всё-таки выставили это помещение для сдачи.  Ответственный за это дело мужчина очень удивился, сказал, что как раз собирался обзванивать всех, кто хотел взять в аренду и это и другие помещения. Я приехала как раз вовремя, иначе он позвонил бы моему зятю.
Но возникла проблема, они выставили две комнаты одним лотом. Первая комната, от входа в здание почты, маленькая, как раз как мое помещение на остановке, вторая побольше. Маленькая как раз мне подходила, я бы платила там 2 тыс.р. в месяц. Я бы смогла купить б/у принтер и как-то выплыть со своим бизнесом. Но снять обе должен был один человек. Для меня цена за оба помещения не очень отличалась, хотя 2 тысячи за отопление уже не пришлось бы платить. Надо было найти другого человека на второе помещение. Я позвонила матери, спросила знает ли она, кто сейчас ищет арендовать помещение. А она сразу перезвонила зятю. У него, ещё когда они жили в Дагестане, была открыта юридическая фирма, он консультировал людей по телефону, а пока искал подходящее помещение. Она сообщила ему, что помещение наконец-то сдаётся. Пока всё решалось, я приехала домой и моя мать начала давить на меня.
— Пусть зять на себя всё оформит, а потом тебе сдаст. Ты что, опять ИП будешь оформлять?
До этого, я несколько месяцев не разговаривала, ни с сестрой, ни с зятем. Слишком поганое у них было ко мне отношение. Но ради детей, я опять начала с ними здороваться.
Доводы матери ни к чему бы не привели, если бы не одно обстоятельство — у меня не было лишних денег. Я сейчас вижу свою тупость в том, что опять им доверилась. В то время уже можно было понять, что доверять нельзя ни матери, ни зятю, ни сестре. Почему после моего дня рождения и того как они себя повели, всего через несколько месяцев, я доверилась этим же, чужим людям с помещением и они имели возможность разрушить мой бизнес? Что именно действовало на меня так, что я им доверяла? Не знаю. Какой-то дух заблуждения. Не снимаю этим ответственность с себя. Я сама виновата, что не уехала ещё раньше от этой семейки. Безусловно, не надо было открывать магазин. Было бы лучше вообще с этим делом не связываться, а собрать деньги и уехать работать и жить в другой город. Всё это понимаешь потом. На тот момент я хотела любым способом сохранить свой магазинчик. Это было моё любимое дело, почти как мой ребёнок.
Тогда, на первый случай, мы вроде бы договорились. Зять поехал в Нальчик оформлять помещение, а я планировала как буду переезжать. На новом месте не было витрины, где мог бы стоять мой товар. Я начала собирать толстые стёкла со всех углов нашего дома. Мы нередко брали старую мебель у знакомых и разбирали её. Или в свои шкафы вместо стёкол ставили крепкие доски, чтобы они выдерживали вес книг. Я перемеряла все стёкла, кое-что надо было отрезать, даже научилась работать стеклорезом. Я узнала сколько стоят пластмассовые крепежи для стеклянных витрин и на днях собиралась поехать в Нальчик их купить.
Наконец приехали из Нальчика работники почты, окончательно всё с моим зятем оформили, всё подписали. Зять позвал меня и говорит:
—  Вот здесь, в маленьком помещении я буду сидеть, мне нужно постоянное помещение для моей юридической конторы. А второе помещение будет снимать моя знакомая, со своим мини-ателье и ты.
Я сразу даже не могла поверить, что он такую подлость может сделать и не поняла весь подтекст такого заявления. Я начала ему доказывать, что это невозможно, что в большой комнате я не помещусь вместе с ателье, что у меня чужие вещи, а при таком раскладе, я не смогу контролировать, чтоб их не украли. Но потом до меня дошло. Он просто не хотел мне сдавать и специально поставил такие условия. Я сказала:
— Это моё помещение, это Бог мне дал, я вовремя узнала, что оно сдаётся. А ты на этом не наживешься, и все эти деньги у тебя прахом пойдут и помещение это ты потеряешь.
Насколько я сейчас вижу, он не только это помещение, но даже свою работу потерял. Сейчас со своим весом в 260кг, он пытается работать таксистом.
Но на тот момент огорчение от обмана и подлости сестры и зятя затмило всё. Я практически теряла своё дело, пройдя самое трудное в этом, выдержав первое время, когда меня никто не знал, наработав своих клиентов. Я пошла выяснять отношения к сестре. Сколько лет и сколько времени я помогала ей с детьми, я не хотела верить, что она мне может ответить такой неблагодарностью. Она что-то промямлила вроде:
— Ты сама виновата, у тебя никогда ничего не будет.
— В чём виновата? В том, что вам доверяла? Почему не будет? С вашей помощью?
Идеология хищника и афериста! Обманываемый сам виноват, потому что доверял? Так я не чужим людям доверяла, сестре, детей которой  с пелёнок нянчила! Пока есть на свете дураки, обманывать нам стало быть с руки? А то, что обманываешь родственников, то, что живёшь в маленьком городе, где все всех знают, это вообще не имеет значения? Но я ей это всё не стала высказывать, сказала только:
— У меня нет сестры. Моя сестра стерва!
Моя мать, когда узнала, что произошло, побежала к моей сестре, что-то ещё пыталась доказывать. Но я думаю, что она только делала вид, что переживает, потому что она меня сама убеждала довериться зятю. На самом деле, они все вместе, дружно, меня топили. Как это у такой овцы(только по их мнению) как я, что-то получается и она будет богаче, чем они? Надо помешать, уничтожить, задавить, чтоб и голову не поднимала!  Мать попыталась даже на хозяйку ателье повлиять. Убеждала её не вмешиваться в семейный конфликт. То есть повлиять на зятя, с его аппетитами, она и не рассчитывала.
Так, чисто для справки. Невозможно одними и теми же руками выполнять такую тонкую и мелкую работу, как я делала со своими бантиками и бисером и в то же время пахать, как того хотела от меня мать. Просто руки дрожат и ничего не получается делать. Ей не нужна была тонкая кисточка, для художественных работ, ей нужен был валик или большая махловица, чтоб работала на неё и делала сразу много тяжёлой работы. Но на неё работать я уже давно отказывалась. Свои деньги я оставляла себе и в её, так называемой "христианской жертвенности" не участвовала.
После этого, сестра с зятем запретили своим детям со мной общаться. Дети вообще перестали приходить к нам домой. Я их полгода не видела. Ловить их где—то на улице, принуждать поступать против воли матери, я не стала.
Магазин я закрыла, всё перевезла домой. Старшая сестра успела самые красивые заколки для волос прихватизировать.
— Тебе же не нужно, ты же не будешь продавать?
Я и сама всё, что можно пораздавала. У меня было ощущение, что я хороню близкого человека. Это дело, в психологическом плане, действительно могло бы заменить мне мою семью и ребёнка.
Почему эта глава называется 30 серебреников? Зять сдал эти обе комнаты вместе. Он и не собирался там сам сидеть со своей конторой. Сдал той же самой знакомой с ателье, она кабардинка. Местные правильно поступают по отношению к своим родственникам. Даже если человек дуб дубом, они всё равно стараются пропихнуть и помочь именно своему родственнику. А русские чаще всего или не помогают своим или на своих наживаются.
Разница в деньгах, тех, что он платил за помещение на центральную почту и тех, что брал с этого ателье составила 1300р. в месяц. Сестра продала меня за те же самые 30 серебряников, потому что с ней у меня уже никогда не будет никаких отношений. Они получали эти деньги около семи месяцев. Чуть, чуть не дотянули до 13 тыс.р. если брать за основу стоимость серебра. Сравнивать себя со Христом не корректно? Ну так не слишком ли похоже? Били, насмехались, продали, что дальше? Убьют? Пока я эту книгу пишу, вы знаете, что я жива.
Думаю всем интересна будет реакция служителя зарегистрированной общины, куда в то время ходили третья сестра и её муж. Я пришла поговорить, попросить вступиться за меня. А там  Юра Шемереко — служитель, спокойно мне заявляет:
— Меня никто над вами судьей не ставил.
Я говорю:
— Он у вас член церкви. Он меня обманул!
А он постарался быстрей уйти от разговора. Зачем вообще тогда нужен служитель, если он не хочет судить между верующими? Десятины собирать? Я начала возмущаться, а они меня просто выпроводили. У них, у любых баптистов, грех, если ты повышаешь голос, а суть проблемы никого никогда не интересует. И с чего бы ему за меня вступаться? Я ему деньги не несу. Вот так конкретный обманщик и вор признан вполне нормальным верующим и для них всё в порядке. Получается, что они сами себя дискредитируют как верующих, причём всех сразу.


Глава пятьдесят третья
Аристократическая нищета

Остались мы с моей матушкой одни в большом доме и у нас началась война на бытовом уровне. На самом деле она и раньше шла, но теперь отношения ещё больше обострились.
Здесь я хочу объяснить, почему у меня никогда не было отложено никаких денег. Почему у меня никогда не было возможности, чтоб уехать. Может быть, если б я постаралась экономить, я смогла бы их собрать. Но я годами не видела смысла это делать. Я себе в чём-то откажу, я мать потом у меня эти деньги вытянет. Мать не давала мне собирать деньги, не только тем, что выпрашивала  их на то, что нужно. Говорилось «Сейчас нужно то, нужно это, ты этим тоже пользуешься, давай!» Она использовала ещё такой приём. Что-то нужно купить в дом, она экономит, не покупает. Как в 21 веке жить без одноразовых пакетов? А без веника? Поэтому постепенно, её экономия привела к тому, что всё по мелочи в наш дом покупала я — от швабр, тряпок, ножей, половников, до заколок—невидимок для платков. Она постоянно упрекала меня в том, что она меня обеспечивает, а практически оставила себе только какие-то основные траты. Периодически она и их хотела спихнуть на меня. Сейчас нереально подсчитать, сколько она экономила на всей этой «мелочёвке». Всё новое в нашей семье, ещё с начала века, вводила я, причём на свои личные деньги. Пакеты для мусора, специальные тряпочки для посуды, для стекла, жидкое мыло в дозаторах, пищевую плёнку — всего и не перечислить.
А мать пыталась засунуть в мойку для посуды срезанные старые трусы, ей казалось, что это хорошая идея ими посуду мыть. Я когда это видела, сразу всё выкидывала. Хорошо, что она не опустилась до того, чтоб эти тряпки из мусорки вытаскивать. Губки так же покупала и вовремя выкидывала я. А мать брала мои светлые розовые тряпочки, каждая по пять рублей между прочим! И специально пачкала их о конфорки газовой печки дочерна, там от газа всегда нагорает, чтоб я их тут же сама выкидывала. Вспоминалась пословица "свинья грязь всегда найдёт". Но матери я её не говорила. Моя нервотрёпка по этому поводу прекратилась только тогда, когда я сама поменяла к этому отношение. Я начала покупать рулонные тряпочки и сама быстро их выкидывала, чуть они становились серые. И только в 2020 году мать впервые сама купила такой рулон. Она стирала одноразовые пакеты и водой приклеивала их сушиться на плитку в кухне, над столешницей. Как в сарае!
Всё это постепенно дошло до того, что несколько лет, я покупала продукты и для себя и для неё. Нас двое, что там делить? Нормальные люди не могут рядом с другим человеком  кушать что-то вкусное и не угостить. Дело было в том, что её продукты, это была картошка, а её хватало только на лето, огород не большой, огурцы и помидоры. Ещё иногда, я брала с огорода зелёную фасоль, чтоб свежей сварить. Кукурузу она выращивала, похоже, для кур, запрещала рано срезать и она всегда перерастала, редко можно было её сварить свежей. Всё остальное я покупала сама. Она брала, ела и тут же меня унижала. При этом всем родственникам говорила, что она меня кормит, а я не работаю.
Да, постоянной работы у меня не было. А у многих ли в нашей стране она есть? Но на свою одежду и на еду для себя и для матери я спокойно зарабатывала, убирая в домах богатых людей. Даже ещё оставались деньги регулярно менять кухонные тряпочки! Мою мать это не устраивало. Она, с помощью моих денег, хотела бы решать свои кардинальные вопросы. Говорят горе, это несоответствие ожиданий и реальности? Она была откровенно несчастна, потому что запросы имела не под стать своей пенсии. Она хотела отдавать и блаженствовать от сознания своей святости и правильности. Так написано «блаженнее давать, нежели принимать». Но для неё это сомнительное «блаженство», превратилось в нечто вроде наркотиков. Иначе как можно воспринимать тот факт, что она с такой лёгкостью пожирала и уничтожала мою жизнь?
Наконец, у нас на кухне состоялся знаменательный разговор. Я опять купила какую-то, по мнению моей матери ерунду. Мать увидела, как я это всё выкладываю на стол в кухне и разоралась:
— Зачем ты это покупаешь! Я тебя обеспечиваю! Ты на моей шее сидишь!
Меня эти претензии окончательно достали и я ей спокойно и твёрдо сказала:
— Это я тебя кормлю и всем необходимым обеспечиваю! — делая упор на «я».
Как она взвилась! Как она орала! Её это конкретно задело, потому что было правдой.
— Да как ты можешь мать упрекать за еду! Ты мне должна! Ты всю жизнь сидишь на моей шее!
А я ей так же спокойно отвечаю:
— А кто тебе всё это покупает? Чтоб ты не жила как в пещере?  Аристократка недоделанная! Такой дом построить и не иметь элементарных вещей, которыми все люди сейчас пользуются! Никто сейчас не стирает одноразовые пакеты от масла. Можно вытряхнуть, если хлеб лежал и что-то ещё положить. А когда ты стираешь их от масла, ты больше денег на воду тратишь, чем стоит этот пакет!
Насчёт средства для посуды я не стала говорить, на него деньги тратила тоже я. 
— Мне это всё не нужно!
— Ты всё равно всем моим пользуешься!
На этом мы разошлись. До мордобития дело не дошло и то хорошо. После этого мы начали питаться отдельно. Больше она не брала ничего из того, что я покупала. А я не стала ничего брать с огорода. Я, живя в частном доме, всё покупала на базаре. Это выглядело очень странно. Наш город маленький, знакомая продавщица могла спросить у меня «А вы своё не посадили?»  или «У вас уже кончилось?» Я уходила от ответов. Не буду же я каждому объяснять, что давно уже нет никаких «мы» и наш огород служит для гордости моей матери? А я живу как в квартире, всё беру на базаре. Мать ставила продукты на стол и чисто маразматически прикрывала их тряпочкой, чтоб я не видела, что она ест. А у меня свой вегетарианский рацион, её продукты меня интересовали только, когда что-то явно начинало прокисать и вонять на кухне.
Прийти с огорода в той же обуви и оставить шматки грязи на полу в кухне, это было для неё нормально. Моя уборка держалась ровно до того момента, пока не появлялась мать. Всё тут же было закапано водой и растоптано грязной обувью. При мне я заставляла её менять обувь на домашнюю. Но если она видела, что меня нет, продолжала себя вести так же, как будто придя, я не увижу последствий. Как-то раз она съязвила:
— Помолись, чтоб я научилась летать!
Чтоб значит не пачкать пол. Я ей сказала, что это кощунство, но для неё это не имело значения. Периодически с меня начали  слетать розовые очки, а я их опять напяливала. Я начала видеть в ней негативное и вспоминать все годы, что раньше видела. Всё время, убирая в нашем доме, я подвергалась сильнейшему давлению. Раньше сестра и брат тоже пачкали и распихивали вещи не на свои места. Как-то я взяла пакет и собрала всю это мелочевку в него. Получился большой пакет высотой примерно семьдесят сантиметров. Вторая сестра потом сама его разбирала. В этом доме вообще ничего невозможно было найти. Легче было пойти в магазин и снова купить    какую-то мелочь.
Вторая сестра как-то поиздевалась надо мной. Дело было летом. Она поставила варить яички и ушла в огород напрочь об этом забыв. Меня дома не было. А сестра появилась на кухне не знаю через сколько часов, выключила газ, и попыталась прогнать гарь. Я приехала к вечеру. В доме невозможно было находиться, настолько отвратительным был этот запах. Несколько дней мы всё проветривали, но запах не проходил. Я сказала сестре, что надо мыть стены. Она ответила, что всё уже нормально, она запаха не чувствует. Пришлось мне одной перемывать стены с самым пахучим средством для мытья, которое я смогла найти. Запах ушел, а отношения всё больше портились.
Мать тоже вела себя как дед в армии. Каждую субботу убирая, я выслушивала, сначала упрёки, а потом и крики, что я всё не туда ставлю, не то выкидываю и вообще лентяйка, ничего делать не хочу. Буквально каждый раз, когда я что-то делала для матери, заканчивался скандалом, в конце которого она громко провозглашала, что я ничего не сделала и вообще вся плохая. Таким образом она снимала с себя долг передо мной. Любой человек должен быть благодарен за услугу. Но с моей стороны это уже были не  услуги, а постоянная работа. А чтоб потом ничего не отдавать и не чувствовать себя должной, она орала. Она выставляла меня каким-то монстром перед знакомыми и родственниками. Как пример извращенной логики — «Если я плохая, значит она мне ничего не должна». У моей матери жизнь проходила под допингом. Отец скандалил, она терпела. Во время скандалов выделяются гормоны и человек, терпящий всё это, получает физическую зависимость от стресса. Не получая его со стороны, он начинает сам вести себя так же, вызывая скандал на пустом месте. Хорошая идея, стать христианином, терпеть рядом с собой агрессивных людей, а потом самому стать таким же? Это так благодать через поколения передаётся или агрессия?
Как она раньше кричала, это надо было слышать. Всю жизнь проработав на стройке, она оправдывала эту свою привычку тем, что на стойке нужны крепкие выражения. Так же и мои сёстры мучили меня. У меня очень хороший слух и даже годы прослушивания аудиозаписей в наушниках, не испортили его. Я остро реагирую на каждый звук. А они втроём, мать и две сестры, своими постоянными выкриками издевались над моей психикой. Потом сёстры уволились со стройки, оправдание работой аннулировалось. Постепенно, с возрастом, вторая сестра начала вести себя потише. А третью сестру прикрутил её ребёнок. Буквально одна бессонная ночь после роддома, и она начала говорить значительно тише.
Моя острая реакция на звуки тоже была обусловлена именно бессонницей. Постоянные скандалы в семье приводили к тому, что я уходила от них подальше в доме или в огород, а то и вообще из дома. А все свои нужды, покушать, искупаться, убрать, я старалась делать ночью, когда они все спали. Таким образом порочный круг замкнулся. Из-за нарушения сна я делала всё ночью, и ещё больше разрушала своё здоровье. Это у меня вошло в привычку. А мать возмущалась "Ты с нами не общаешься!" А как общаться, если они свой негатив постоянно лили и во всём мне препятствовали? Я, естественно, насколько было возможно, сторонилась их. Даже просто кушать в присутствии матери, я избегала. Потому что она обязательно начинала мыть посуду и находила необходимость срочно постучать какой-нибудь сеткой о край мойки. Если сама стучишь, ты готова к этому звуку, а вот так неожиданно, это мощно бьёт по мозгам и сильно раздражает.
Я видела, что мать выживает меня из дома. Что она, под влиянием моего брата, читай снохи, согласна продать наш дом и растрынькать деньги. Я видела, что для них, я как изгой общества. Как—то я спросила мать:
— Если ты продашь дом, где я буду жить?
Она ответила:
— У меня другие дети есть!
Я спрашивала её о себе, а она говорила о себе. Надеюсь эта фраза будет понятна. Мои будущие проблемы с жильём её не интересуют. Главное, у неё самой будет где жить. Испытывать такое отчужденное отношение, после всех лет бесплатной работы на семью, было очень тяжело. Где её «самотность» была, когда она мной манипулировала и забирала моё время, силы, деньги? Куда теперь делось родственное отношение? Она мне мать и я ей всю жизнь обязана, но она мне не мать и она мне ничего не должна? Такое вообще бывает? В её голове это всё как-то укладывается. Но на мой взгляд, это и есть маразм, старческий маразм, отягощенный баптисткой идеологией
Несмотря на это отношение, свой вклад в семью я уже сделала, работая наравне со всеми в теплицах старшей сестры, покупая всю мелочёвку и всё новое,  часто присматривая за племянниками и убирая. Это никто не отменит и я не дам им это забыть, записав всё в этой книге. Уборка во время ремонта дороже оплачивается, а во время стройки тем более. Но мои родственники считали это чем-то само собой разумеющимся и видели только свой вклад. Об оплате внутри семьи и речи не могло быть, но считать, что я вообще ничего не делала, они не имеют право.
По идее, мне давным давно надо было бы выйти замуж и уйти из этой семейки Адамс. Но я за всю жизнь ни одного адекватного предложения так и не получила. Об этом пойдёт речь в следующей главе.


Глава пятьдесят четвертая
Неликвид

В среде баптистов, девушкам моют косточки не только когда они находятся там, но и когда уходят. А в маленьких городах, это всё постепенно становится известно. Я сама слышала как говорили о такой девушке.
— Ей сделал предложение верующий, — это слово выделить многозначительным тоном — а она отказала! Теперь вышла замуж за неверующего — это говорилось трагическим тоном —и мучается. Это что лучше?
Все вокруг кивали головами и соглашались. Вот такая нехорошая и грешная эта девушка. А меня подобные речи всегда возмущали.
Я говорила в таких случаях:
— Правильно, что отказала! Если он ей не нравится, почему она должна за него замуж выходить? Это личное, как вообще можно в таких случаях принуждать?
Меня не понимали и наверняка осуждали. Получается девушки не только физически пашут в среде баптистов по полной, не только создают культурную программу, а ещё и в этом вопросе должны быть полностью посвящены. Любой мужик, пришедший к баптистам — на коне. Их мало, их обхаживают, им угождают и всё необходимое стараются предоставить. В поисках работы скорее помогут парню, чем девушке. Чтобы удержать в своей среде этот редкий вид человечества, им стараются помочь жениться на верующей баптистке. И кто ты такая, чтоб этому мешать? Ничтожество! Как ты можешь отказать?!!! Это же БРАТ! Ладно закончу  патетическую часть и перейду к дальнейшему описанию.
Мне бы хотелось развенчать миф о том, что в среде баптистов всем девушкам делают предложение и они сами дуры, такие плохие-нехорошие, выходят за пьющих и курящих неверующих. Очень часто даже самой красивой и хорошей девушке, вообще никто, ни одного раза, не делает предложение. Это длится годами, молодость проходит, остается разочарование и боль. И хорошо, если девушка вовремя очнётся от этого морока.
По факту неженатых мужиков среди баптистов почти нет, но я сама предпочитала это воспринимать с юмором. Я никогда не плакалась служителям, что мне тяжело из-за того, что я не замужем. У меня там была слишком бурная деятельность, чтоб на подобные мелочи обращать внимание. Я даже находясь там смеялась:
— Здесь слишком большой конкурс на одно место. Я не прошла.
После второго недоотлучения я осталась одна, вообще на весу. Вроде бы и верующая, но почти ни с кем не общалась. В это время моя мать иногда ходила на собрание к соседям, а иногда в зарегистрированную общину баптистов. Туда же начал ходить один парень. Он, как и я раньше, ходил по посещениям и раздавал книги. Моя мать с ним познакомилась и они вместе куда-то ходили, но я в это особо не вникала. Я и видела-то его всего несколько раз. Знала, что он раньше наркоманил и слышал какие-то голоса. На мой взгляд эти голоса, конкретное психическое нарушение. Он раньше общался с какой-то женщиной из пятидесятников, она ему своё учение внушила. В их среде считается нормальным что-то слышать и что-то непонятное самим говорить. Баптисты никаких голосов не принимают, поэтому ему приходилось каяться. Насколько он от этого свободен, я не знала. Слышала только, что он на своём собрании благодарил Бога, что уже целых две недели голосов не слышит. Две недели вообще не срок и ничего не значат.
Как-то раз пришёл он к нам домой. Мы с матерью и с ним посидели, чаю попили, пообщались ни о чём. Помню что он мне конкретно напомнил Шурика. Так же сыпал обещаниями:
—  Я поеду в Москву, буду зарабатывать тысячу в день.
Только и слышно было "Я, Я, Я". Для простого чаепития слегка навязчиво. А я тогда, живя дома, зарабатывала эту же тысячу в день домработницей. Говорю ему:
— Зачем ради таких денег уезжать? Их и здесь заработать можно. Похоже его это неприятно задело. Но он вида не подал.
Закончилось наше чаепитие, он уже стоял в дверях, я около лестницы на второй этаж, мать около кухни. Вдруг, ни с того ни с сего, он говорит:
— Лена, выходи за меня замуж.
Я только рот от неожиданности открыла. Ну вот, так хорошо посидели, а он всё испортил. И с чего бы это? Ничто не предвещало (беды) такого поворота. Никаких личных разговоров на эту тему у нас не было, никаких встреч. Первое, что думает девушка в такие моменты "он мне не нравится, не хочу" потом начинает срочно придумывать отмазки. Я что-то пролепетала вроде:
— Мы же с разных собраний — и тут же заткнулась, потому что я сама уже была ни с какого собрания и ни к какой организации официально не принадлежала.
Он говорит:
— Какое это имеет значение?
Я сказала, чтоб прекратить этот неприятный разговор:
— Хорошо, я подумаю.
Он ушёл. Оказывается это было сватовство, а я и не поняла, глупая!
Больше всего меня возмутило, что всё это происходило в присутствии моей матери, давно и очень долго не расположенной ко мне. "Он что пытается повлиять на моё решение? Думает, что мать на меня надавит, и я соглашусь?" Взрослые люди сами решают эти вопросы, лично поговорив!  Я сразу знала чётко, что это не мой человек, и я не хочу иметь с ним ничего общего.
В это время я иногда ездила в Нальчик на собрание "разбор слова" в национальную общину, там собираются кабардинцы и балкарцы баптисты.  Так получилось, что перед тем как ответить этому "жениху", я встретилась со служителем балкарцем и спросила его мнение о нём. Служитель возмутился и сказал:
— Какая ему женитьба, ему надо свои духовные проблемы разрешать!
То есть отсутствие голосов аж две недели, его тоже ни в чём не убеждало. У меня на сердце отлегло, появилась веская причина, почему я ему откажу. Оказывается, система сплетен на высшем уровне работает и наоборот. Про парня тоже можно кое—что узнать, если служитель к тебе расположен. Этот служитель оказал мне добрую услугу, предупредил, как сделал бы отец. И я вообще это сплетней не считаю, это просто было честно. Было бы гораздо хуже, если бы он утаил что знает и я потом, уже в семейной жизни, с этим со всем разбиралась.
Мы созвонились и встретились с моим несостоявшимся женихом примерно через неделю в парке. Мы шли по аллее и беседовали. Он вёл свой велосипед. Ни о каком полноценном свидании, ни о кафе или (боже упаси!) цветах, речи не было. Зачем это баптистам?
Я у него спрашиваю:
— Как ты думаешь, если мы поженимся, где мы будем жить?
А он сам на тот момент жил в доме второй жены своего отца. То есть, его отец не имел своего дома, когда-то развёлся с его матерью, переехал в наш город, женился второй раз на верующей баптистке и они вместе жили в её доме. Ни у его отца, ни у него самого не было даже своего жилья. У него не было постоянной работы и какой-либо профессии. Даже на стройке он был "принеси, подай, не мешай". О какой семье речь? Как обеспечивать детей?
Он мне отвечает:
— Бог усмотрит, где мы будем жить. У тебя есть свой дом, у меня есть дом, может будем снимать.
Я пропустила мимо ушей "небольшое преувеличение" о его доме и говорю:
— У меня нет своего дома. Наш дом принадлежит матери, и она его хочет моему брату оставить.
Он уже говорил с напряжением, начал понимать, что я ему отказываю.
— Ну ты что, неверующая? Посмотри на звезды, как Бог их чудесно сотворил. Разве он не усмотрит наши нужды?
А я иду, смеюсь про себя. Не знаю как я там сдержалась. Я абсолютно не хотела его обидеть. Мне в этот момент вспомнился советский мультик. Я тогда уже около семнадцати  лет не смотрела телевизор, но вот всплыло в памяти. Там показывали разные эпохи и как жених сватался к невесте, каждый раз говоря одну и ту же фразу "Я подарю тебе эту звезду!" Она там несколько раз повторяется.
Я глубоко вздохнула, чтоб не рассмеяться в голос и говорю:
—  Нет, я так не могу. Чтобы создать семью, надо уметь своих детей  обеспечить. Я не хочу, чтоб мои дети жили так же, как мы.
Мы в это время уже стояли в конце аллеи, перед первой школой. Как раз с этого места было видно два квартирных дома, в которых мы раньше жили. Один справа от школы, это была полуторка, другой слева, трёхкомнатная квартира. И там и там был филиал ада на земле, из-за пьянок отца и безденежья. А тут кандидат в женихи ещё и наркоманил в прошлом. У меня богатое воображение. Я живо представила как нарожаю кучу детей, возможно будет ребенок-инвалид. С моей и его наследственностью, это было вполне реально. А потом мой муженёк загуляет, начнёт колоться, возможно будет вытаскивать у меня вещи и деньги на дозу. Нет! Не хочу!
Он всё понял, остановился и говорит.
— А куда мы идём? Мне надо в другую сторону.
Мы оказывается далеко ушли, он не планировал не только в кафе меня пригласить, цветы подарить, а вообще даже по парку пешком пройтись. Он сел на велосипед и уехал.
А я, на тот момент радостная, пошла домой. Теперь можно было и открыто посмеяться. Пронесло! Потом открыла уже целенаправленно этот мультик в интернет и вволю посмеялась. "Я подарю тебе эту звезду!" Каким смешным тоном это говорится! Ну мне же не восемнадцать лет, в самом деле, чтоб на подобное повестись! Там ещё так смешно потом эта женщина кастрюлю чистит! Такой характерный звук.
Буквально через пару недель я узнала то, что моя мать и сёстры и второй зять, знали всё это время. Он ещё и ВИЧ-инфицированный и до этого успел в тюрьме посидеть! За что, до сих пор не знаю. Они знали, что он мне сделал предложение и молчали! Отношение типа того "Шуруй замуж за кого угодно, сдохнешь от этой инфекции, это твои проблемы. Только дом нам освободи". В принципе ничего другого от них я уже не ждала и особо не огорчилась. Что ещё от корыстных баптистов ждать? По большому счёту, мне на всех на них уже тогда было наплевать.
Мать до сих пор, в своём представлении, стоит на пьедестале. Она мать, она жизнь дала, она вырастила, она воспитала, она святая. А я считаю так. Она дала жизнь и если она же своими действиями, намеренно подвергает жизнь своего ребёнка опасности, она перестаёт быть матерью. Может быть я не права. Но это был уже не первый такой конкретный случай, и много косвенных. Она сама во мне дочь уже давно не видит, да и вообще всю жизнь только использовала меня.
Потом этот жених всё-таки женился. Нашёл девушку с двумя детьми и с такой же инфекцией. Думаю, они друг другу соответствуют. Вместе они родили здорового ребёнка. Я за них рада. Но отец этого недожениха обиду не забыл. Он до сих пор сплетничает по городу.
— Лена от Бога ушла и начала «нехорошими делами» заниматься.
— Какими делами? — это я спросила у того, кто мне эту сплетню передал.
Он смеётся:
— Не знаю, он так сказал.
— Пусть приведёт ко мне хотя б  одного мужика, с которым я нехорошими делами занималась. Я посмотрю в его бесстыжие глаза!
Знакомый смеётся над ним и говорит:
— Ну это такие верующие, ты что ли их не знаешь?
Эти люди сами себя позорят по полной программе. Его сплетни скорее кинут тень на его "святость", чем на меня. Вообще зачем было что-то говорить родственникам? Меньше было бы негатива. Я бы матери не сказала, если б не при ней всё это было.
Этот же знакомый мне подсказал, что возможно моя мать сама и организовала это сватовство. С самого начала подала идею этому «жениху» сделать мне предложение. То есть не «Божья воля в том, что именно этот человек обратил на тебя внимание. Выходи за него замуж», а мы сами тебе «божью волю» организуем.
Когда мне мужчины говорят своё положительное впечатление о баптистах, я верю. Да, им там хорошо, даже во многом отлично. Вообще к баптистам приходит в основном один неликвид. Не хорошо так говорить о людях, но я не имею ввиду настоящих инвалидов, хотя такие тоже есть. Наш второй зять, очень полный. Он пошёл к баптистам, когда захотел жениться. Неверующие девушки ему отказывали, а у баптистов он своё нашёл.
Но там гораздо больше людей, которые сами себя поизмотали в блуде, пьянках или наркомании. Потом приходят и нагло заявляют, что достойны, чтоб жена у них была кристальной чистоты. На мой взгляд, никаких оснований для этого у них нет.
Как-то я слышала "Глас вопиющего в пустыне". Была я пару раз на общении в Краснодарском крае, ещё у отделённых баптистов. Вышел проповедовать какой-то пожилой мужичок, но ему не дали закончить проповедь. Он говорил немного с надрывом, видно, что переживал:
— Не отдавайте чистых девушек замуж за пришедших из мира, особенно за сидевших! Что они с ними делают! А потом боль, слезы и разводы!
Тут его быстренько заткнули, микрофон выключили и вывели. Но я услышала и до сих пор помню. Возможно, если б я была моложе, тоже попала бы в такую ситуацию. Но в 37 лет мозги уже хочешь, не хочешь включаются.
Была у меня там знакомая с другого города, девушка с инвалидностью. Её пьяный отец напугал и она в детстве начала заикаться. Потом её годами кормили таблетками и учиться нормально она не могла. В принципе никакой ненормальности я в ней не видела. Небольшое заикание не мешало простому общению. Родители пользовались её пенсией и хорошо  припахивали в огородах. А там у них огромные плантации всего, картошки и овощей с фруктами и ягодами. Сделал ей предложение баптист, тоже инвалид. Уже разослали пригласительные, а потом он отказался. Кто-то ему сказал, что она не такая! Какая не такая, не знаю. На мой взгляд он натуральный дебил. Ей бы пришлось за ним всю жизнь присматривать. А он опозорил девушку и живёт спокойно дальше. Позор, конечно, вымышленный, в чём я её не раз пыталась убедить. Но теперь она годами вспоминает свой единственный шанс приобрести семью и перемалывает это всё в себе. Что она не так сделала, в чём она виновата. Вот это была бы нормальная семья, они соответствуют друг другу. Они бы могли хорошо понимать друг друга, потому что немощь сближает. Но ему подавай получше! Одно слово — баптист!
И что это всё было? Я даже не предполагала, что невесты в среде баптистов так легко должны доставаться. Оказывается, внимание проявлять не обязательно, баптистка итак должна быть счастлива по уши, и благодарна до глубины души. Как подумаешь, жуть берёт — постоянные роды, болезни свои и детей, вся жизнь посвящена детям и не факт, что муж полностью будет обеспечивать. Часто верующие семейные дамы сами крутятся, пытаются подзаработать на дому. А вначале всего этого тебе даже цветочек не подарят. Зачем? Ты ж человек второго сорта, если вообще человек! Ничего удивительного нет в том, что в среде баптистов, верующие девушки очень часто отказывают парням.
Девушка, выходя замуж, прежде всего хочет приобрести близкого человека, который будет её поддерживать в болезнях, во всех трудностях. А тут всё так технично, сделал предложение, согласие или отказ. Абсолютно невозможно понять, как на самом деле человек к тебе относится. На моем веку было четыре таких случая — женщина умирала во время родов, не хватало здоровья постоянно рожать, а предохраняться или тем более делать аборт нельзя. Её муж, недолго думая, женится на другой. В этом, обычно, никогда не бывает никаких проблем, незамужних девушек среди баптистов всегда хватает. Мой дед, кстати поступил так же. Долго по первой жене не горевал. Эта девушка никогда не сможет заменить мать, да и сама выматывается, взвалив на себя сразу чужую, непосильную ношу. О таких можно только пожалеть. Не меньше можно пожалеть и о её приёмных детях. Отношения мачеха — падчерицы, редко бывают нормальными.
Не думаю, что мой случай единичный. Примерно по этой схеме среди баптистов всё и происходит. Девушки спасаются благодатью, смирением, покаянием, самоотверженностью и многими трудами. А мужчины "спасаются" девушками.


Глава пятьдесят пятая
Остальной неликвид

Раз пошла такая тема, теперь расскажу, о остальных предложениях выйти замуж. По идее выйдя замуж девушка получает поддержку от мужа, какое-то физическое облегчение в своей жизни. Но не так было со всеми предложениями, которых я «удостоилась». Практически не было ни одного нормального предложения. Следующая мысль относится ко всем предложениям. Если мне не нравится человек, по поведению или чисто внешне, почему я должна соглашаться?
Про единственную возможность выйти замуж за верующего баптиста, я уже рассказала. "Последний поезд на Москву", так сказать. Это будет первый пункт. Остальные недоженихи неверующие. Но за них я не хотела замуж и неверующих, а это все кто не входит именно в эту организацию баптистов, вообще не рассматривала и не считала, что если они предлагают, это настоящее предложение. Так что отказывала автоматически, особо не задумываясь. При этом я не красилась, ни волосы, ни декоративной косметикой лицо, носила длинные юбки и свободные кофты, не обтягивающие и с длинными рукавами, плотный непрозрачный платок. Я хотела, чтоб мужчины не обращали на меня внимание, но добилась как раз противоположного эффекта.
К слову сказать, совсем не обязательно с мужчиной спать, чтоб он сделал предложение. Наоборот, если он понимает, что по другому ничего не получит, делает предложение.
Второй вариант — инвалид.
Высокий парень, кабардинец, у него рука скрючена, насколько я знаю, это генетическое заболевание. Мне от него больных детей рожать? Доставал конкретно, ещё когда я с книгами стояла, раздавала. Потом, когда я начала торговать, продолжил и сейчас встречает, не забывает мне таким образом "комплимент" сделать.
Я ему:
— Я не крашусь, украшения не ношу, не кокетничаю, чего тебе от меня надо!
Он:
— У тебя очки блестят.
Нашёл украшение! Посмеялись оба. Я не нашла, что ответить. Как-то он разоткровенничался с моей знакомой обо мне:
— Я на ней женюсь, и буду над ней издеваться.
Она прибежала ко мне:
— Держись от него подальше!
Я ей:
— Да не нужен он мне!
К тому же он кабардинец. Я не националистка, но это не вариант. Они даже семьи с детьми разводят, не хотят русских жён, своим сыновьям. А он инвалид, человек зависимый. Вот и проявляется менталитет мужиков, какой бы он ни был задохлик, считает себя вправе издеваться!
Третий — сосед
Не самый близкий, между нашими домами дворов 10. Все разговоры — "Выходи за меня замуж", происходили в присутствии его сына. Он поехал в Москву, жил там с какой-то ушлой мадам гражданским браком, пока была работа. Работа закончилась, она ему объявляет, "У меня есть муж и ребёнок", и уезжает к ним. То есть она первого ребенка — девочку, бросила на первого мужа, второго — мальчика, на моего соседа. Теперь на лето отправляет эту девочку к нему, они же брат и сестра, должны общаться. Ну и сама частенько приезжает, они вместе на море ездили. Не думаю, что эта мадам будет себя ограничивать и у них на отдыхе не бывает секса. Получается мой недожених, такой вот — второй муж, у содержательницы гарема на расстоянии. Вышла бы я за него, а она появилась бы. "Это мой муж и мой ребенок" Зачем мне это надо? Или нам в его доме потом групповушку устраивать?
Я девушка, я стесняюсь подобных вопросов, а он всё в присутствии ребёнка:
— А выходите за меня замуж? А что такое любовь? А что вам во мне не нравится? Разговоры начались, когда ребёнку было около семи лет. Папаша подкатывает, а он стоит, ушами хлопает. Папаша учит пикапу? Что-то не очень удачно. Я уже и намёки делала:
— Пусть ребёнок пойдёт домой.
— Нет, пусть слушает!
Не понимаю зачем он ребёнка всегда задерживал. То, что информация бывает 18+, до папаши не доходит. Ребёнок нам потом свечку держать будет? Уже лет девять ходит вот такой, сильно влюбленный, и ни разу на свидание не пригласил, ни одного цветка не подарил.
Я ему прямо говорила:
— Вы как себе это представляете? Я утром убираю, стираю, мою посуду дома, а вечером у вас? Так это всё обысно начинается? Домарботница просто меняет дома и никакой романтики?
— Ну нет — протягивает.
У него, видимо, мозги тормозились в моём присутствии. Так затормозились, что за девять лет никак не отойдут. Мне кажется, если бы ему было бы не по пути на рынок, мимо моего дома, то и разговоров никаких не было бы. Это что троллинг? Если девять лет мужики могут смеяться над одним и тем же, то они еще глупее, чем я о них думала.
Так как этот человек рядом и моей матушке стало известно о его приставаниях, мне пришлось выдержать не один разговор с ними. Вторая сестра говорит:
— Он не знает как к тебе подойти.
Дьявол в образе баптистки искушает, чтобы я хотя бы мысль допустила? Смешно! Я ей ответила:
— Он уже подходил и мы с ним не раз разговаривали!
В ответ она выдаёт новый перл:
— Ты лучше себе не найдёшь.
Конечно! Я же человек второго сорта! Это верующая баптистка убеждала меня выйти замуж за человека, у которого вполне открыто существует связь с другой женщиной! Святость из них прям пышет, когда они того захотят! Лишь бы выгнать меня из дома и при этом сохранить лицо. Баптистам нужно было сделать вид, что они меня не выгнали, а замуж выдали, всё в порядке. А не пошли бы вы сами за него замуж! На этом моём пожелании их доставания закончились.
Четвёртый — потомок благородного рода.
У меня вообще полно знакомых, бывших кабардинских князей. Было бы чем хвастаться! Пикаперы, блин! Какая разница что в прошлом было? Будь сейчас нормальным человеком!
Стоит передо мной такой высокий, среднего возраста мужчина, слегка шатается, слегка язык заплетается, так как пьёт, и смотрит на меня как собачка побитая:
— Выходи за меня замуж.
— А где ваша жена?
— Да много у меня было, работал по всей России, вот одна девушка от меня ребёнка наверно (он даже не знает!) родила, а я её оставил.
То есть нагулялся хорошо, жену с ребенком бросил, а теперь ему новую подавай? Жену, потому что женами и мужьями становятся не потому, что чужая тётя штамп поставит. Ну вы поняли. Блуд и пьянку на дух не переношу.
Пятый — Иванушка-дурачок
Звали его по другому, но такой типаж. Очень открытый на вид, простой рубаха-парень, слегка заторможенный, серый какой-то, тоже хорошо закладывал, то есть пил. Простой, как три копейки. Простой, потому что жил с женщиной у меня на глазах, а делал предложение мне. Если что, я его отбить должна была. Делал предложение регулярно, каждое воскресенье. Я как-то мимо его дома шла, видела довольно таки агрессивную особу, которая умудрилась меня задеть, проораться, и дать понять, что он с ней живёт. Потом он от неё освободился, женился на другой, а мы теперь с его женой общаемся. Я за него рада. Хоть она его держит, а то совсем спился бы.  За редким исключением, все эти "женихи" были одинокие, с другими женщинами я их не видела.
Шестой вариант — второй батя.
Тоже сосед. Переехал откуда-то из центра России, и тоже регулярно клеился. Пропитый, прокуренный, красный, высохший весь, циничный, бессовестный... и много ещё можно продолжать. Он со своей красной пропитой мордой, так мне отца и моего дядю напоминал, что когда клеился, я в открытую при нём хихикала. Я это себе даже представить не могла. Это был анекдот. А он думал, что он великий шутник.
Потом женился и подходил с женой:
— Вот видишь, ты не захотела, а я предлагал.
Мы вместе с его женой ржали над ним, а он так ничего и не понял. Они переехали, но мы и сейчас иногда общаемся.
Ну и чтоб кому-то не показалось, что у меня всё как в песне "А тот сёмый, парень да веселый, сам не схотел меня взять", я продолжу. Это из песни " Как хотела меня мать, да за первого отдать".
Седьмой — горилла
Очень высокий, блудный, страшный кабардинец. Подойдёт пьяный, сядет на корточки рядом со столиком, на котором мой товар был разложен, смотрит на меня тяжёлым взглядом:
— Выходи за меня замуж.
Я сначала отбрыкивалась тем, что я верующая.
Он говорил:
— А я буду веровать.
Я говорила:
— Приходите на собрание.
Не шёл — сам виноват. Но до него так не доходило. Потом он увидел, что платок я сняла, по другому начала одеваться и отмазка пропала. Я два раза конкретно сказала:
— Нет. Вы мне не нравитесь! Между нами ничего не будет!
После этого он даже не здоровался, и я его побаивалась. Недавно встретила его в маршутке с Нальчика. Когда вышли, он начал как заведённый робот повторять:
— Выходи за меня замуж. Я брошу пить. Всё будет хорошо, я точно брошу пить.
Я ему вполне вежливо объясняю:
— Я плохо себя чувствую, засыпаю на ходу. Я пойду.
А он, как робот, повторял то же самое. Я повернулась и ушла. Я реально чуть не выключилась пока мы ехали. Надо было всю облепиху доделать и сдать в этот день.
Восьмой — откровенный развратник.
Не знаю, может быть среди мужиков принято хвалиться всей этой гадостью, но мне было не приятно, когда этот тип откровенничал. Я ему христианские книги предлагала, а он мне рассказывал, как он ехал на машине, подцепил проститутку, и во время движения, сами понимаете, что она ему делала, он потерял управление, сделал аварию. Попал в больницу, а вот первая жена, "плохая-нехорошая", не захотела за ним смотреть, пока он болел. Он выгнал её, женился на другой, сделали двоих детей, теперь разводятся. Не раз конкретно предлагал мне быть его третьей женой, и неизвестно какой по счету женщиной. Я ему говорю:
— Вы бы хоть попытались сделать вид, что я для вас единственная и неповторимая!
Ржёт в голос. Противно, не хочу. Делает предложение уже не помню в течении скольких лет и всё время он разводится. Я видела его детей. Для них будет лучше, если они с женой ещё протянут хоть немного. Такую травму детям нанести, это просто так не пройдёт. Пусть терпят друг друга, чтоб хоть их дети выросли.
Девятый — русский богатырь
Ещё один знакомый, тоже клеился, тоже одинокий. Один прозрачный намёк с моей стороны, и мог бы мужем стать. По внешности чуть ли не добрый молодец из русских былин. Только сейчас под сорок, чуть сереть стал. Одно большое НО — раньше наркоманил. Вот что мужики с собой делают? Почему они считают себя вправе растрынькивать свое здоровье, свои молодые годы на свои удовольствия, а потом и ребёнка родить не от кого?
Десятый — мутный тип
Как-то 8 марта я с ним познакомилась. Стояла торговала, мужик поздравил с праздником, я его автоматически тоже. Он потом подошел и говорит:
— Вы меня с 8 марта поздравили.
Посмеялись, извинилась, показала ему свою первую книгу, порекомендовала прочитать её на Пикабу. Сам нашел меня в ВК. С Пасхой поздравил не забыл! Я правда удивилась. Переписывались, думала встретимся, для лёгкого, ни к чему не обязывающего общения. Потом до меня, как до жирафа дошло, чего он хочет и я прервала общение. Почему? Потому что мне такой муж не нужен. И не муж тем более. В чём дело? Серое испитое лицо, хотя может быть не пьянка, а наркотики. Огромные развратные губищи. Фу! Не хочу, оставьте меня в покое!
Одиннадцатый — нумизмат
Занимается перепродажей монет. Зашёл ко мне в магазин погреться, с тех пор общаемся. Он мне долго расписывал проблемы с женой, а потом предложение сделал. Я его выслушала, дала пару советов. В принципе он сам был виноват, в том что они развелись. С сыном он общается. Так что они по моим советам снова сошлись. Сейчас опять ходит потерянный. Жена борщи не варит. Ну так она работает, на него надежды нет, понять можно. Если муж семью не обеспечивает, с этого в семье очень часто начинаются проблемы. Хватать мужика лишь бы было и потом самой его тянуть, ну такое себе счастье.
Двенадцатый — вдовец с двумя детьми.
Я наивная думала, что во всех этих случаях мужики по отношению ко мне уже пробили дно. Но нет, было хуже. Я какое-то время собирала облепиху, обрабатывала и продавала. Для того, чтоб её привезти с поля, я нанимала таксистов, согласных это везти. Там немного мусора летело из сеток, сок капал, всё это пачкало машину. Не каждая машина для этого подходила. Нашёлся один знакомый, несколько раз меня отвозил и забирал с поля. На тот момент, не было другого, кто бы согласился везти мою облепиху.
Едем мы с ним вечером. Я уставшая, куртка порезанная колючками облепихи, вся заляпанная соком. Я сижу отдыхаю. А он мне делает предложение. "Лена, выходи за меня замуж". Я в ступоре! Чувствую, происходит что-то неправильное, но понять сразу не могу. Я слишком уставшая тогда была. Только потом, когда отдохнула, я всё обдумала и  осознала. Какое отношение нужно иметь к девушке, чтоб вместо того, чтобы пригласить её в кафе, подарить цветы, оплатить это!, делать предложение в своей машине? А ведь я ему как всегда заплатила за дорогу. Нет, я и так должна была заплатить, не отрицаю. Но сама ситуация! Я плачу, чтоб встретиться с человеком, который мне сделает предложение! И смех и грех называется. Конечно, я ему отказала. А он тут же отказался меня возить. Я слегка понервничала, но потом другую машину нашла. Он один воспитывает двух детей и ему нужна была домработница, а жена так, по совместительству.
Это всё было по тому же принципу, как раньше жён выбирали, работящая, спокойная, на лицо не урод, значит пойдёт. Только вот мне эти предложения не пойдут. Мне хотелось бы видеть, что мужчина ко мне внимательно относится и всегда поддержит во время болезни и немощи. А потребительское отношение в семье недопустимо. Я в своей родительской семье этого насмотрелась.
Можно было бы и дальше продолжить, но это были бы мелкие случаи одиночного предложения. Это не интересно.
Сколько таких одиноких бобылей на свете?! Конкретно заносит мужиков, они в своих блудных делах вовремя остановится не могут. А мы должны эти ошметки потом собирать и радоваться, удостоенные чести!
Нет, если женщина пьёт, там еще хуже ошмётки остаются, в кучку собрать нечего, ни чувств, ни силы воли, ни элементарной физической чистоты не остается. Но такие ни на что и не претендуют, опускаются сами, одинокие. Только детей, если есть, жалко. А мужики нет — они ГЕРОИ! в любом виде, под любым соусом. Я привередливая, перебираю? Это моя жизнь, имею право. Насколько я вижу, ни одного нормального предложения у меня в жизни не было. Образ жизни ломовой лошади, который мне навязала мать, создал мне авторитет работящей, но не требующей к себе внимания девушки. Мужчины это видят и относятся соответственно. А меня это никогда не устраивало. Может быть я и не права, но настоящая семья так не создаётся. Настоящую причину, почему у меня не было нормального предложения, я вижу том, что я пошла к баптистам. Строгий внешний вид, слишком послушное поведение, безответность, любой мужчина видел, что мог бы поиздеваться.
А теперь это уже не поменяешь. В нашем маленьком городе все всех знают, так что хоть как бы я сейчас ни начала одеваться, в глазах окружающих, я всегда буду баптисткой.
Было и немало предложений просто так подгулять. Один из таких случаев. Проходят двое мужиков, я сижу, торгую. Один из них говорит другому:
— Зачем она тебе нужна, она же баптистка.
У меня слух хороший, я услышала.
Второй подходит, разговариваем, он пытается клеится, находим общих знакомых. Оказалось я его заочно знала, он муж одной из девушек, которая раньше ходила на собрание. Я у него спросила, как он восстановился после аварии, как его две дочки поживают, как жена.... говорю:
— Придёте домой, расскажите всё жене, мы с ней вместе над вами посмеёмся.
Он засмущался, теперь каждый раз вежливо делает мне комплименты. А я ему говорю спасибо, за поддержание жизненного тонуса.
В итоге, я понимаю, что пока я из своего города не уеду, буду для всех окружающих пожизненно баптисткой. Всегда буду под гнётом отношения к себе как к овце, которая будет всё терпеть и других предложений не услышу.
Уже став неверующей я написала один стих, если его можно так назвать, о современных мужчинах. Профессионализм оставляет желать лучшего, но необходимые мысли я высказала.

Нечто мужское одноклеточное
             процессор слабенький
Тянет только одну программу
А запросы как ни странно, не маленькие
Принеси, подай, не мешай
Постирай, приготовь, ублажи
Дети — это твоя  проблема
Деньги — это твоя проблема
Я твоей жизни хозяин, по умолчанию
От тебя ожидаю молчания
Смирения и послушания
Чтоб не пила, не гуляла
Чтобы мне это делать не мешала
Приставкой к дивану не называла
Нужна грубая мужская сила — сама!
Какие гвозди, ремонт — сама!
Подвезти? Я тебе не таксист!
Выслушать? Я не психолог!
Свадьба? Я тебе ничего не должен!!!
И тебе без меня не прожить
Не приставай или уйду!
Кучу таких как ты найду!
Я великий ОСЕМЕНИТЕЛЬ
И тебе меня не понять!
Ой, иди уже, дай мне поспать!
Мне ещё в танчики играть
Комментариев кучу писать
Сколько фильмов я пропускаю!
Пока тут с тобою болтаю...

Эй, как тебя там, ты куда?!!! с вещами?...

Все мое уважение в этом стихе
Даже стих написать не хочу!
Рифмы, ритм а не слишком ли много
Внимания к этому телу?
Счастья такого себе не хочу!
Никому ничего не должна
Ни отчитываться, ни объясняться
Не хочу! Не хочу! Не хочу!


Глава пятьдесят шестая
В дорогу дальнюю

После закрытия магазина, я пол года сидела дома, иногда подрабатывая домработницей. На бытовые нужды денег хватало и ладно. Начинать что-то новое вообще не хотелось. Даже разбирать по местам свои сумки из магазина, не было желания. Осталась привычка к ручной работе, материалы для рукоделия, заколки, ткани. Возникло желание хоть как-то успокоиться и ощутить гармонию в сердце. В свободное время я накрутила много розочек из лент и  посадила их на шпильки. Я использовала все возможные цвета и оттенки тканей. Такое занятие снимало стресс. Я не знала, получится ли теперь это всё продать. Я делала бантики, потому что меня это успокаивало.
Мать давила на меня "Найди нормальную работу. У тебя нет работы. Езжай в Москву, там найдёшь работу". Нормальная работа для меня, в её понимании, это официальная работа уборщицы, где-нибудь в школе. При этом, я каким-то странным образом, должна была сама себе заработать на квартиру. Для справки, у нас уборщицы в школе получали  8300р. в начале 2020 года, потом в связи с пандемией их вообще без содержания отправили. Через сколько лет, имея такие доходы я бы собрала себе хотя бы на однушку, даже считать не хотелось. Учитывая, что этих денег не хватало бы даже на жизнь, надо было бы искать подработки, возможно две или три работы. Всё по той же схеме — для ломовой лошади.
Мои доводы, что она сама не дала мне нормального образования, на неё не действовали.
— Я вас всех отучила.
— В швейном училище, всех четверых, под одну гребёнку? Сейчас Китай за нас всё шьёт!
Но нет, она считает себя во всем правой, а меня неудачницей. Что мне оставалось делать? Напоминать о том, что ещё на первом курсе училища, мне первый раз прооперировали глаза и она прекрасно знала, что работать швеёй я не буду? Напоминать о том, что мать виновата, что я магазин закрыла? Были и такие разговоры, толку от них было мало. Время шло, её долбёжка по моим мозгам продолжалась, а начинать выяснения по—новой не хотелось. Всё уже было сказано сразу. Мои обвинения в сговоре между ней и зятем, прозвучали как в пустой жбан, гулко и бесполезно.
Я никуда ехать не хотела. Но за полгода мать меня так допекла, что мне пришлось согласиться с мыслью, что нужно ехать. Этот человек не умеет жить спокойно и быть довольным тем, что есть. Она вложила все ресурсы в один дом. У брата на тот момент уже было трое детей. Чтобы дом оставить им, надо было выгнать меня. Идиллия с совместным проживанием с сыном, его женой и детьми, до сих пор занимает мозги моей матери, хоть сноха не раз говорила, что жить с моей матерью не будет. Тем более сноха отказывалась жить со мной в одном доме.
Психологически я очень сильно связана с нашим городом. 18 лет я разносила христианскую литературу именно в нашем городе и беседовала с людьми у нас и в Нальчике. При том, что у меня официально нет подруги, знакомых очень много и почти все они живут в Нарткале. Когда я думала о переезде, у меня, возникало ощущение, что меня выдирают с корнями. Корни остаются вянуть и сохнуть на солнце, а я впадала в уныние и конкретную депрессию. Комфортно я себя чувствовала, только в нашем городе. Возраст 38 лет и привычки, тоже давали о себе знать. Но жить рядом с чужим по сути человеком, тоже не сахар. Пришлось выбирать меньшее из двух зол. Как мне казалось на тот момент — переезд, это меньшее зло.  Как оказалось потом, Москва для меня стала моим способом похудения. Таким способом, который и врагу не пожелаешь. Меня не было дома четыре с половиной месяца, полтора из которых я пробыла в Москве. Взвешивалась я до и после Москвы, оказалось минус десять киллограмм. То есть в Питере, в относительном покое, за два с половиной месяца, я скорее всего в весе набрала. Так что я считаю, что в Москве я сбросила как минимум пятнадцать киллограмм.
Я начала собираться в Москву. Никаких накоплений не было вообще. Я говорила матери, что если мне ехать, нужны деньги, а их у меня нет. Она у меня спросила:
— Сколько денег тебе надо? —  пытаясь посчитать по минимуму. То есть она хотела обойтись возможным минимумом, но на самом деле вообще мне денег давать не хотела и так тогда ничего и не дала.
Кто вообще может чётко ответить на этот вопрос? Она хотела, чтоб я уехала, но сама абсолютно не желала мне даже какими-то минимальными деньгами помочь. В итоге я деньги заняла.
Я попыталась подготовиться, насколько это возможно. У меня были с собой бантики, которые мне там по мелочи удалось частично распродать. Я выбрала в интернет и распечатала вакансии домработницы. Узнала много адресов агентств по трудоустройству домработниц. Естественно, у меня возникли завышенные ожидания. Шёл 2016 год и там обещали зарплату до 90 тысяч рублей. Я посчитала, что для Москвы, это нормальная зарплата, а у меня опыт как раз в этой сфере есть.
Когда я приехала в Москву в 2016 году, у меня с собой было 33 300р.  возможно и 33 рубля бы нашлось, не считала — символическая сумма. Раньше я бывала в Москве на общениях. Даже просто находясь в Москве возникает ощущение, что в воздухе деньги капают. Деньги уходят на всё, метро, продукты, связь, их требуют разные торговцы, аферисты, реклама давит на мозги. Откровенно говоря, хочется сразу сбежать домой.
Пару дней я прожила у знакомой верующей бабушки. Она меня не выгоняла, но видно было, что она нервничает и нормально не спит. У неё в это время давление сильно поднялось, так что она еле ходила, держась за стеночку. Обошлось без скорой, но я поняла, что мне надо конкретно искать квартиру. Как потом оказалось, её жёстко контролировал сын. Он звонил ей каждый раз, когда к ней кто-то приходил, тем более был недоволен, что я у неё остановилась. У неё была двухкомнатная квартира, но сын не разрешал ей сдавать вторую комнату.
Я была на собрании у Петерса. Там все очень холодно со мной обошлись. Я уже не принадлежала к их церкви. Никто не предложил мне там на собрании хотя бы временно  пожить, а такая практика есть. Никто не предложил снимать вместе квартиру, или снимать квартиру у верующих. Много нас таких в Москву попадает, там мы никому не нужны. Меня задело это отношение. Когда верующие приезжали к нам, мы их принимали, это считалось естественным. Приезжали не только служители, но и люди попроще. А когда я появилась в Москве, сразу почувствовала отношение, что вроде как я хочу чем-то нечестно воспользоваться. Ответ, не соответствовал привету. Ну и зачем вы мне такие "хорошие" нужны? Выгнали против всех церковных правил и всё, Божья любовь закончилась? Когда я была на собрании второй раз, один из знакомых молодых братьев сказал:
— Мне сейчас некогда, мы едем на благовестие.
Я тогда ничего ему не ответила. По дороге домой я вспоминала, как мы, у нас дома, вместе сидели за компьютером. Я ему показывала своё оформление обложек книг, свои разборы слова, он даже заказал мне одну тему разобрать. Я делилась с ним своими планами. Ничего личного, он лет на 10 меня младше, просто общались как верующие. А в Москве как подменили человека. Он едет на благовестие! Посмотри вокруг! Может быть на тот момент важнее было мне помочь? Не можете сохранить своих верующих, и в то же время пытаетесь привлечь новых? Зачем? Чтоб они потом тоже вот так же ушли? Текучка у вас такая? У вас церковь или проходной двор?
На квартире я расплакалась и рассмеялась в одно и то же время. Странное чувство. Думаю именно в такие моменты, человек может сойти с ума. Горечь разочарования смешалась с  юмором ситуации. До меня начало доходить, на какую ерунду я потратила жизнь. Хорошо, что не всю, но самую лучшую её часть, молодость ушла. Я начала понимать, что верующие люди, это не самые лучшие и честные в мире, а натуральные аферисты. Причём афера продолжается всю твою жизнь. Я чётко ощущаю боль, когда рвутся душевные связи. Это был как раз такой момент. Нет, я не была сильно привязана именно к этому человеку. Я вспоминала всех сразу. В тот момент я поняла, что среди верующих вообще очень редко возникают душевные связи. Отношения там определяет идеология и если ты хоть в чём—то ей не соответствуешь, ты становишься абсолютно никому не нужен. Оказывается первый раз, во время разрыва с отделёнными баптистами, до меня это не вполне дошло. Теперь предстало более чётко. Больше я на собраниях в Москве не была.
Мне чётко запомнилась мысль с этого последнего молодёжного разбора слова. По теме я привела в пример подвиг солдата, во время войны грудью легшего на дзот, сравнила его с подвигом Христа. Рассказала, что в детстве на меня это произвело сильное впечатление. А в ответ услышала мерзкое «А было ли это на самом деле? Может быть это советская пропаганда так действовала?» Уже потом в интернет, я прочитала, что это был не единичный случай, и уж один раз это было точно! Но тогда стало так мерзко. Я чётко осознала, что происходит. По дороге домой я вся кипела. «Люди прятавшиеся в тюрьмах за спинами настоящих людей, умиравших на войне за Родину, и за них тоже! пытаются отменить их подвиги как не бывшие! Конечно же всё это было! Но вы этого не делали сами и вы этого не видели, вы по убеждениям оружие в руки не взяли и «героически» пошли в тюрьмы. Правильно вас Сталин сажал!» Мысли эти остались не высказанные там, в Москве. Но думаю, так называемый «брат» высказавший эту гадость, прочитает их в этой книге. Уж лучше бы он молчал! Я тогда очень чётко осознала, что они чужие!
Но тем не менее я боялась доверять первому встречному. Я попросила двоюродного брата, который живёт в Москве,  помочь мне найти квартиру у верующих. Он сказал, что у них на собрании иногда вывешивают объявления, есть специальный стенд для этого. Я поехала на собрание в его церковь. На стенде было объявление, на которое я сразу не дозвонилась. Потом брат познакомил меня с женщиной, она мне дала телефон верующих, которые сдают комнату. Это оказались верующие с другого собрания. Я о нём раньше ничего не слышала, но они тоже баптистского толка.
В понедельник я посмотрела квартиру. За 20 тысяч в месяц сдавалась одна комната. Для 2016 года, это было не мало. Но и условия были, в принципе, не плохие. Близко к метро, все необходимые магазины в пределах доступности. Получилось так, встретились и хозяева квартиры и я с завышенными ожиданиями. У них на тот момент стояла ещё одна комната и они не могли её сдать. Потом их один сын переехал и освободилась ещё одна, когда я от них ушла, оказалась свободной вся квартира. Я сразу предупредила, что договариваюсь на месяц. Если не смогу найти работу, то съеду.
Когда я возвращалась к знакомой бабушке, забрать вещи, ко мне дозвонилась женщина, которой я звонила по объявлению со стенда. Она жила с другими женщинами в общежитии. В комнате на шесть человек, можно было недорого снять койку. Но я тогда отказалась. Как я потом поняла, это общежитие было единственным шансом остаться в Москве, но я им не воспользовалась.
Как-то был у меня опыт ночёвки с чужими людьми. Это была попытка устроиться работать в гостинице в Приэльбрусье. Высота над уровнем моря совершенно не соответствовала моему здоровью. Я во многом копирую здоровье и болезни своей матери. Ей в Приэльбрусье становится плохо и мне, с возрастом, как оказалось, тоже. Я совершенно не заснула от храпа двух женщин, не выспалась, давление резко упало, я почувствовала себя очень плохо и не смогла работать. Поэтому пришлось отказаться от работы. Я уехала и у меня дома был нервный срыв. Проблему могли бы частично решить беруши, но у меня их тогда не было.
А теперь в Москве я уже увидела хорошие условия, мне всё понравилось. Объявления обещали зарплату минимум 60 тысяч. Я думала, «Почему бы не платить за квартиру 20, если зарабатываешь 60»? И решила ничего не менять. Тем более я не люблю быть необязательным человеком, раз уже договорилась, буду придерживаться этого. Практически, я платила за ощущение безопасности. Я была уверенна, что верующие люди, ничего у меня не своруют, не выкинут мои вещи на улицу, я не попаду в непредвиденную ситуацию. У меня тогда был с собой нетбук, через который я выходила в интернет, искала работу и просматривала адреса по картам. Если б он пропал, я оказалась бы как без рук, а носить каждый раз нетбук с собой было тяжело. В первые дни, на квартире у бабушки, связь работала отвратительно, когда я переехала, получше.


Глава пятьдесят седьмая
Московские аферисты

Начались мои хождения по мукам, по московским агентствам для домработниц. Искать адреса, ходить по московским  улицам, без смартфона, тот ещё квест. К сожалению, я себе до этого момента не заработала денег на смартфон. До сих пор мне непонятна логика московских улиц. Сама улица может идти в одном направлении, а её название написано в перпендикулярном. В центральных районах улицы могут разворачиваться в неизвестном направлении. К тому же огромные расстояния затрудняли поиск. Пока ты дойдёшь до следующего перекрёстка, чтобы посмотреть там название улицы и разберёшься в правильном ли направлении идёшь, проходит много времени и тратишь много сил. Примерно к концу первого месяца я купила карту. Раньше просто не сообразила, что с ней будет легче.
Дома я привыкла к тому, что у меня в какой-то степени работает интуиция. Да и всё привычно, магазины, обстановка, люди. Если появлялось что-то новое, то небольшими порциями. Я могла это новое вообще не впускать в жизнь, могла спокойно привыкнуть, обдумать, как это всё применить. Тут же всё было новым и непривычным. Только в Москве я осознала, что я по натуре интроверт.
Если раньше я могла пользоваться своей интуицией, то теперь мне казалось, что она у меня выключилась. Было ощущение, что часть моих мозгов вынули и я хожу вслепую. В Москве никогда нельзя было опираться на своё ощущение пространства. И это касалось не только того, как и куда выйти из метро. Даже выйдя на улицу, я в 99% случаев шла сначала в противоположную сторону, а потом возвращалась через все эти огромные перекрёстки и подземные переходы и отправлялась в нужном направлении. Таким образом я за полтора месяца зарегистрировалась в двадцати пяти агентствах по поиску домашнего персонала. Недавно слышала мысль, что в Москве больше одного дела в день нельзя планировать, слишком большие там расстояния.
От агентства к агентству, от анкеты к анкете, я вспомнила о себе всё! Все свои недообразования, курсы и школы. Оказалось, я могу работать не только  домработницей, а ещё и няней и гувернанткой.  Я вспомнила, что умею немного рисовать, играть на фортепиано, есть способности к разным видам рукоделия, даже есть права на вождение. Все это, в теории могло бы помочь мне найти работу гувернантки. Только было парочка но, педагогического образования у меня не было и собственной машины тоже. А хозяева требовали всё в одном. Чтоб женщина присматривающая за их детьми могла их проводить в школу, естественно отвезти на своей машине,  забрать, отправить на кружки и сама с ними позаниматься. Ну и в свободное от этих обязанностей время, было позволено в квартире или в доме убрать! Не знаю, кто-то вообще может и хочет ли соответствовать таким нереальным требованиям? Дома я отказывалась работать няней, потому что уборку и готовку в этом случае, автоматически нагрузят, а в Москве, постепенно с этим пришлось согласиться. В первых агентствах, заполняя анкету, я писала, что отказываюсь работать с проживанием. Я и представить себе не могла, чтоб остаться на ночь в каком-то чужом доме, во власти незнакомого мужика. Тут ещё действовала подростковая зашуганность, которую мне мои родственнички внушили. Кабардинцы украдут, неизвестно что сделают, мужики все такие. К этому примешивалось христианское воспитание, "нужно хранить себя чистым".
Я вообще не считала себя особо привлекательной — в 38 лет без косметики, с уже начинающей проявляться сединой. Но по опыту общения с мужиками знала,  идиотов всегда хватает. Буквально в первых двух агентствах я побывала в платке, а потом сняла его. Я поняла, что это скорее отпугнёт потенциальных работодателей. Это у нас на Кавказе, вызывало безусловное доверие, а среди русских говорило о принадлежности к секте и настораживало. 
Также в этих агентствах требовалось согласие на выезд за границу. Я сначала отказывалась, у меня и загранпаспорта нет. Да и мысли, что с тобой там могут сделать, в чужой стране без языка без денег, очень сильно угнетали. Секс рабство или расчленение на органы представлялось вполне реальным. Но постепенно, уже под конец, я согласилась со всеми этими требованиями.
Примерно в половине из этих агентств, я заплатила за регистрацию по 100, 150 рублей. Если б я не чувствовала себя всё время как не в своей тарелке, я возможно раньше поняла бы, что происходит. Но это до меня начало доходить только к середине второго месяца. Практически, большая часть этих агентств — аферисты. Они требуют платить за регистрацию небольшие суммы, но именно ради них и на них, эти агентства и существуют. При мне почти всегда таким же образом заполняли анкету и регистрировались три, четыре женщины. Они приходят, платят за регистрацию, но никто им ничего не ищет и не собирается искать. Эти аферисты зарабатывают на желании других заработать. Дальше это всё никуда не идёт. Когда в одном из последних агентств у меня спросили, где я ещё зарегистрировалась, возникли мысли "Микрозаймы по ксероксу паспорта? Почему они это спрашивают? Конкурентов в этом деле боятся?"
В одном из агентств пришлось поставить такое огромное количество подписей, что я уже на нервах пошутила с рядом заполняющей это же всё женщиной:
— Они на нас что кредиты хотят взять? Сравнивают разные варианты подписей?
Она хохотнула, но продолжила подписывать. Куда денешься, работа—то нужна. Я не говорю, что все агентства такие, но те, в которых мне пришлось заплатить, точно. Ни одного звонка от них мне не поступало.
Как-то в одном, не самом презентабельном агентстве, мне предложили пройти курсы домработниц. Я попыталась убедить их в том, что свою работу знаю и имею опыт. Но они надавили на то, что я не помню все маркировки на одежде для стирки. Оказывается, их как в школе, надо знать наизусть!
— Как же вы будете стирать дорогую одежду у своего работодателя? Вы же можете легко испортить дорогую вещь! А вы знаете, как стирать кашемир? 
Я к этому времени была уже настолько вымотана, что согласилась на их курсы. Правда заплатила я только за первые пару занятий, соответственно пару тысяч. Потом мы ушли с занятий вместе с одной  женщиной, которая тоже искала работу. Она мне рассказала, что познакомилась с женщинами, уже закончившими эти курсы и они ей сказали, что на работу их так и не взяли. То есть предыдущая группа, была отправлена этими "деятелями" в другой офис. Там они опять так же зарегистрировались и им так же пообещали найти работу, только пообещали, не нашли и не трудоустроили. Они, возмущенные, вернулись обратно, но деньги за курсы им никто так и не вернул.
В принципе это было понятно. Конкретное трудоустройство зависело от работодателя. Для нормальной работы, между домработницей и хозяевами дома или квартиры должна возникнуть взаимная эмпатия. Или как минимум, по всем показателям, возраст, образование, внешний вид, домработница должна устраивать работодателя. А это уже часто было не изменить и никак не зависело от работников агентства. Мы шли по Москве с моей новой знакомой, и рассуждали:
— Зачем нам тогда вообще эти курсы?
Я ей рассказывала о своей жизни, она мне о своей. Это было очень редкое, нормальное общение за полтора месяца в Москве. Там я научилась настырно, с улыбкой, спрашивать направление у местных, или не совсем местных, не знаю. И мне иногда даже отвечали правильно. Но мне казалось, это именно тот минимум, на который вообще способны жители Москвы. Находясь там, оказываешься в эмоциональном вакууме. Психологически, это очень сильно угнетает.
После второго занятия нас всех раскрутили, чтоб мы купили у них книгу для домработниц. Таким образом у меня оказались две книги, по уборке и для занимающихся с детьми. Я сейчас даже не помню в одном месте их купила, или это был развод в другом агентстве. После второго занятия мы  решили больше не ходить и не платить. Знакомая тоже не всё сразу заплатила. Мы с ней пошли стресс снимать. Прогулялись по городу, пообщались, каким—то образом оказались в том месте, где она живёт. Она показала свои условия жизни. Её знакомый мужчина, дежурил где—то и они вместе жили в какой—то комнатушке. Зато в Москве, в центре и недорого. Помню, что мы потом пешком дошли до Третьяковки, но так и не решились зайти. Посмотреть хотелось, а платить было особо нечем. Определяющей стала довольно холодная температура в фойе. Я не захотела даже полчаса в такой холодине находиться, тем более за это платить. Мы вышли и знакомая мне показала, чем занимаются безработные в свободное время в Москве. 
Они проходят опросы и получают за них тортики. Я в тот день заплела косу и закрепила её сзади. Мы прогуливались недалеко от Третьяковки. Мои волосы заинтересовали тех, кто опрашивает и они предложили нам пройти опрос о разных видах ухода за волосами. Мы спустились в какой-то подвал. Там сидело много человек за столами с компьютерами. Приходили люди, отвечали на вопросы с помощью консультанта. Когда мы на всё ответили, нам подарили вафельные тортики в упаковке и мы ушли. В этот раз мы расстались с этой знакомой. Пару раз переписывались, я ей сообщила, когда уехала из Москвы и больше мы не общались. Я начала понимать, что почти все эти агентства, это афера и так я работу не найду.


Глава пятьдесят восьмая
Работа по профилю

У меня прошло всего пару пробных рабочих дней и четыре консультации с работодателем. Один раз я приехала по указанному адресу. Мы поговорили с какой-то женщиной. Она сказала, что по внешнему виду я не подхожу. Это был, наверно,  единственный честный и понятный ответ, без двусмысленности и лицемерия, без вот этого отказа "Мы вам перезвоним". Такое тоже было по результатам других собеседований.
От ещё одних аферистов я защитила себя сама, не зная об этом. Суть аферы я поняла потом и как оказалось, правильно себя вела. Жаль только что на них время зря потратила. Часто, так называемые агентства, не утруждают себя даже тем, чтобы снять офис. С одной женщиной мы встретились в кафе. Она посмотрела мои документы, сказала, что подберёт для меня работу и перезвонит. На этом этапе не было ничего настораживающего, она даже заплатила по счёту. В следующий раз мы встретились также в кафе и потом подошёл мужчина, потенциальный работодатель. Его всё устроило, мы договорились, что я приеду к ним работать. Уже выйдя из кафе, я мысленно прокрутила разговор и вспомнила, что зарплату он обещал раз в месяц. А у меня на тот момент как раз заканчивались деньги. Я позвонила женщине с агентства и попросила договориться с работодателем, чтобы он платил  мне раз в неделю. Она созвонилась и потом передала мне, что он отказывается.
Суть аферы заключалась в том, чтобы я бесплатно на него проработала месяц, он оставил бы меня без зарплаты и я потом бы никаких концов не нашла. С женщиной с агентства мы встречались в кафе. Она отправила бы мой телефон в чёрный список и не несла абсолютно никакой ответственности ни за что. Они решили со мной не связываться на неделю, месяц ещё был бы какой—то толк. Почему я тогда сразу это всё поняла? Потому что у этого мужчины была военная выправка, он или полицейский или военный. Безусловно я бы работала у него в доме и знала бы его адрес, но что я могла бы сделать, если у человека есть реальная власть? Для таких людей одинокую женщину припугнуть не проблема. Проехали. Сами отказались, значит не моё.
Ещё один бестолковый день был потрачен на поездку в поселок "Довиль". Туда надо было ехать на пригородной электричке и потом на такси. Мы очень мило поговорили с пожилой парой, они жили одни, муж и жена. Их во мне удивил один незначительный момент. Когда разговор закончился, я встала и задвинула стул на место, ближе к столу. Они оба рассмеялись. Я, удивилась и спросила в чём дело. Они сказали, что до этого у них была домработница, которая постоянно всё ставила не на свои места. В общем я им подошла и вроде бы нашла работу. Мне показали где я буду жить, это отдельный домик, познакомили с ещё одной домработницей и мужчиной, работающим во дворе. Она меня угостила чаем, потом надо было переодеться и пойти начать убирать. Она мне ничего о моей одежде не сказала, но когда мы поднялись на второй этаж и хозяйка увидела меня, у неё сразу возник вопрос, почему я не в штанах?
Для меня это было неожиданно, я пробормотала:
— У меня их нет, я их не ношу.
Она отправила меня в домик переодеваться. Её домработница пришла и сказала, что хозяйка передумала меня брать на работу. Сказала, чтобы я уехала и принесла деньги на такси. Вполне возможно, эта домработница боялась сама потерять работу и смухлевала. Дала мне свои деньги на такси, чтоб я сразу уехала, не поговорив с хозяйкой. А хозяйке сказала, что я принципиально отказываюсь надевать штаны. Дом был не  очень большой, для его обслуживания не требовалось три человека. Я уехала со смутным ощущением чего-то абсолютно неправильного. По дороге назад, мысли были такие. "Не должны эти люди распоряжаться моей жизнью и моей работой. Не имеют они право указывать мне, как одеваться. Работа по дому, самая женская из всех существующих. А женщины испокон веков в юбках и платьях ходили! Я так привыкла, мне так удобней! Это вообще, что такое было? Возврат к крепостному праву?"
Прозвучал в это время и голос разума, в виде разговора по телефону с одной верующей девушкой. Она говорила, что работает не за такую астрономическую сумму, но довольна, что не прислуживает кому-то. Но на тот момент, сумма аренды комнаты определяла всё и я продолжала искать или работу с проживанием или более высокооплачиваемую работу.
Один из пробных рабочих дней был в центре города в квартире. Охрана на входе, качественная отделка, чистота в подъезде, огромный холл, производили впечатление. Встретил меня хозяин, показал квартиру и что именно нужно делать. Примерно в середине рабочего дня появилась его жена и я сразу поняла, что здесь я работать не буду. Она мне не даст. По возрасту она практически годилась ему во внучки. Взгляд жёсткий, оценивающий, наверняка, она его у кого-то отбила. Вечером они заплатили, он попытался договориться на будущее, но я всё и так поняла. Спокойно приняла её дежурное "Мы вам перезвоним" и ушла, не ожидая никакого звонка. Вполне ожидаемо его потом не было.
Второй рабочий день был в коттедже. Похоже, они приехали с Кавказа и были не против меня взять на работу, можно сказать по знакомству, но я не справилась. Это был один из самых диких, невозможных, невыносимых рабочих дней в моей жизни. Коттеджи были рассчитаны на выход на улицу и три этажа одновременно. Насколько это бредовая идея, очень чётко было видно внутри. Полуторный проект в котором шесть уровней или, как считается, три этажа. Между каждым уровнем небольшая лесенка, закрытая маленькой дверцей, чтобы ребёнок не взобрался наверх и не упал. То есть таская огромный, тяжеленный, абсолютно там не нужный, моющий пылесос, мне приходилось ещё и эти дверцы открывать и закрывать.
Я потратила огромное количество сил и времени, чтобы вымыть под навесом. Выход на улицу оборачивался хорошим срачем от пыли и птичек. Там похоже год не убирали. Потом всё новые уровни вверх появлялись как в страшном сне, как в тягучем кошмаре. Я сразу не обратила внимание на три этажа. Наш дом построен так же по проекту полуторного, но на два этажа и четыре уровня. Наша лестница значительно шире и удобней, а там было нечто вроде прохода, для не самых полненьких. Наш второй зять там точно не прошёл бы. Появление уже пятого уровня меня неприятно удивило, а шестой был уже сверх всяких сил. Там мне пришлось вдыхать "ароматы" полугнилого постельного белья. Современные, самые дорогие и мощные утюги, слишком много влаги оставляют в вещах, когда ими пропариваешь. Не вполне разумные пользователи не понимают, что уже выстиранное и сухое в принципе белье, опять мокнет и потом гниёт, сложенное на полках. Его, после такой глажки, сушить надо. Но я старалась соответствовать требованиям. Пока гладила, я рассматривала изображение Эльбруса на стене. Это единственное, что порадовало меня в тот день.
Под конец дня, когда я чистила пылесос, я неудобно взялась за непривычный контейнер для воды и разлила всю грязную воду в уже убранной прихожей. Всё это полетело не только на пол, но и на стены. Уставшие руки физически не выдержали эту тяжесть. Хорошо, что хозяйки в этот момент не было рядом и я успела убрать. Думаю, после высыхания пятна на стенах было видно. Когда хозяйка квартиры или дома пытается получить текущую уборку в комплекте с генеральной, вполне ожидаемо всё получается не того качества, как хотелось бы. Приехав, она высказала мне претензии о не помытой обуви. Я при ней её помыла, находясь уже в полукоматозном состоянии. Не знаю откуда в таких случаях берутся силы, наверно так люди и худеют. Вспоминая сколько сил в этот же день было потрачено на их качественно засранный навес, я себе сказала "Не хочу здесь работать". Она больше и не позвала, на прощание прозрачно намекнув, что другая домработница успевала всё убирать и при этом ещё и за ребёнком присматривала. Я подумала, "Видно как ты любишь своего ребёнка, если можешь его оставить на убирающую домработницу, которая физически не сможет за ним нормально смотреть, бегая по всем этим лестницам!" Сил спорить и огрызаться уже не было. На квартиру добираться надо было ещё как минимум три часа.  Хорошо, что деньги при такой работе отдают вечером и ты свободен. Только вот усталость не проходит на следующий день. Обычно, после такого треша, я отхожу пару недель. Но в Москве этого времени не было. Деньги утекают, они капают в воздухе, почти физически ощутимо. Поэтому я, в ужасно вымотанном состоянии, продолжала ездить в поисках работы. Если я и дала себе отдохнуть, то пару дней за эти полтора месяца.


Глава пятьдесят девятая
Разнообразие московских аферистов

Конечно, я попыталась найти работу в другой сфере. Но в моём случае определяющей была оплата за комнату. Я не могла согласиться зарабатывать меньше, чем плачу за аренду жилья, или согласиться иметь ту же сумму. Напомню, что я платила за комнату 20 тысяч рублей. Если зарплата будет такой же, в таком случае на что жить? Чем оплачивать проезд и продукты?
В своих путешествиях по Москве, примерно к концу первого месяца, я как-то набрела на самое наглое из всех агентств. Как я поняла, это было нечто государственное или они сами так представились. Они так же дали заполнить анкеты, потом просто посмотрели на компьютере вакансии. Абсолютно так же, как я могла бы и сама их в интернет найти. Но выглядело это так, что вот сейчас ты поедешь туда, и тебя там точно возьмут на работу.
Перед тем как отдать мне эти два адреса, они предложили подписать договор с негосударственным пенсионным фондом. Договор передачи моей будущей пенсии непонятно кому. Я была в таком стрессовом состоянии, что подписала. И только когда вышла от них, уже в метро, позвонила уточнить один из адресов, поняла, что это пустышка. Там ответили, что вообще не понимают о чём идёт речь, они работу не предоставляют. Это очень удивило меня, но возвращаться я уже не стала. Поехала по второму адресу. Это наверно какой-то самый сложный уровень квеста, но этот адрес для меня оказалось труднее всего найти. Там была очень длинная эстакада и за ней ремонт, я проходила по каким-то досочкам, над лужами и ямами.  По этому адресу был набор для работы в какой-то продуктовой сети. Они набирали кассиров, уборщиков и т.д. Я только там поняла, что прохожу на общих основаниях, вместе со всеми заполняю анкеты, а предыдущее, так называемое агентство, мне вообще не нужно было.
Как же я тогда вымоталась! К усталости физической, добавилось конкретное психологическое давление. Назад я шла по той же дороге мимо эстакады и уже не сдерживаясь плакала. Деньги заканчиваются, с квартиры уже надо съезжать, работу найти не могу, пенсию у меня отберут... Пока дошла до метро выплакалась и впала в заторможенное состояние.
Вернулась на квартиру и сообщила хозяевам, что скорее всего съеду. Найти такую работу, чтоб оплатить эту квартиру я не могу. Не помню, кто мне сообщил о другой квартире. Кто—то из верующих позвонил и сказал, что на летнее время сдаётся комната в квартире. Хозяева часто бывают на даче, а муж там постоянно живёт. Хозяйка работает в городе и наездами бывает в квартире. У них свободна детская комната. Этот вариант мне предложили за семь тысяч в месяц и согласились взять за полмесяца, так как сами первый раз сдают, хотят попробовать, как это.
Прошлые хозяева меня выпроводили на день раньше. Я уже не стала ничего доказывать. Вот именно этот момент, на фоне всего происходящего дебилизма  мне показался абсолютно не важным. Тем более хозяин помог мне, довёз на своей машине с вещами на вторую квартиру.
Вторая хозяйка, помимо напряжения вне жилья, начала создавать вполне ощутимое напряжение дома. Сначала она уехала на дачу и не объяснила как включается стиральная машинка. Там даже вода к машинке была напрочь перекрыта. То есть я не смогла вовремя постирать вещи, только искупалась и приготовила кушать. Бегать по Москве в несвежих вещах было, мягко говоря, не комфортно. Через три дня хозяйка квартиры появилась и сделала вид, что случайно забыла всё показать. Я видела её лицемерие, но ничего с этим не могла поделать. Дальше больше.
Она переставляла мои вещи, я не сразу могла их найти, иногда находила только с её помощью. Мне и в голову не могло прийти, что подсолнечное масло, не большую бутылку, а стандартную, с которой наливаешь в сковородку, можно поставить внизу, под мойкой рядом с мусорным ведром. Она пыталась высмеивать мои жесты и слова. Наверно она слышала какой—то акцент, я его за собой не замечала. Я на всё это старалась не реагировать. Я поняла, что она уже начинает меня воспринимать как своего человека, и пытается присосаться как энергетический вампир. Я на это не реагировала, мне нечего было ей дать. Моя собственная энергия подходила к концу. Сон её не восстанавливал. Я просто находилась не на своём месте и уже была на грани физических и эмоциональных сил. Как—то раз она попыталась посмеяться, когда я разговаривала по телефону с матерью. Прозвучало с неизменной улыбочкой,    что-то вроде:
— Ты уже сама с собой разговариваешь?
— У меня телефон! — огрызнулась я, показав его в руке и сразу ушла в свою комнату. Толочься вместе в её маленькой кухне смысла не было. Я пошла кушать, только когда она ушла.
То есть человек верующий, называющий себя самой истинной христианкой, евангельского баптисткого направления, видя мою усталость, вместо  того, чтобы посочувствовать мне, создавала совершено лишнее психологическое напряжение. Хорошо, что я часто оставалась в её квартире одна. Иначе мы бы друг друга и три дня не выдержали. Она сама была не рада тому, что решила сдавать комнату. Слишком властные особы не любят даже малейшего беспокойства. Всё должно быть по её, в её маленьком "королевстве". Вместо того, чтоб искать работу, я должна была приложить максимальные силы, чтоб ей угодить и не мешать. А я этого не делала. Всё шло к тому, что надо было уходить.
Я не знала смогу ли в будущем снять комнату так дёшево, но всё-таки за эти две недели я попыталась найти другую работу, пусть с более низким уровнем оплаты, но не домработницей.
Я обратила внимание на расклейку объявлений. Созвонилась, поехала по адресу. Опять был какой-то мост через дорогу. Нужно было разобраться в каком направлении пройти под ним, чтоб попасть к нужному мне адресу. Потом долгие поиски нужного корпуса довольно далеко от метро. Я всё время созванивалась с мужчиной, соответственно ожидала личного разговора с ним.  Наконец, найдя дом, я опустилась в подвальное помещение, нашла нужный офис. Там меня ждала пожилая женщина. Это меня сразу насторожило. Она во время разговора сидела за столом, абсолютно не двигаясь. Для начала она потребовала показать ей мой паспорт и прописку в нём с моих рук, сама к нему абсолютно не прикасаясь. Потом я взяла со стола стопку листовок, которые надо было приклеивать. Она рассказывала мне условия работы, но насчёт оплаты не говорила ничего конкретного. Я попробовала сама подсчитать, сколько денег выходит. Это зависело от количества объявлений, то, что следовало с её же слов. Я не могла это в уме подсчитать. А как договариваться о работе, соглашаться или нет, если не знаешь даже зарплату? Я вытащила свой кнопочный телефон и на нём открыла калькулятор. Она как начала орать!
— Ты сюда в телефон играть приехала? Аферистка из Кабардино-Балкарии!
Я такой реакции не ожидала! Вскочила, отошла и попыталась её урезонить.
— Мне нужно посчитать...
Крик продолжился, уже и не помню в каких именно фразах этот маразм выливался на меня. Я, насколько для меня это было возможно, спокойно сказала:
— Как вы себя ведёте? Это вы наверно аферистка!
Всё. Больше ей от меня ничего не надо было. Она меня конкретно выгнала. Как только я поднялась наверх, сразу позвонила мужику, с которым договаривалась о встрече. Но он, оказывается, уже всё знал. Похоже, у них там были установлены камеры, так как эта женщина не успела бы ему ничего сообщить. Моё:
— Как ваши люди себя ведут?... — было прервано его криком.
Он тоже начал меня прессовать:
— Ты кто такая? Я на тебя в суд подам! Ты в свою      Кабардино-Балкарию без штанов уедешь!
На этом я выключила телефон и пошла назад к метро. Мне тогда уже казалось, что я нахожусь в каком-то нереальном мире, в мире где все аферисты и негативные люди собрались в одном городе. Их концентрация на одном квадратном метре в Москве, была слишком велика для моего восприятия. Я опять прошла под мостом и мимо улыбающегося негра, раздающего листовки, почти уже дошла до метро и тут меня накрыло. Опять я ничего не нашла, опять зря потратила день, мало того, что деньги кончаются и моя пенсия на весу, так на меня ещё и в суд собираются подавать! Стало так тошно, хоть ложись здесь и подыхай! Где-то с края сознания всплыло воспоминание, что сейчас никого нельзя напрямую называть  аферистом, за это действительно могут засудить. На экране телефона, я видела огромное количество пропущенных звонков от этого мужика афериста. Я выключила телефон и пошла дальше, уже готовая расплакаться.
И тут я, как в каком-то нереальном мире, увидела текст из библии на стене. Я остановилась и подумала, что его там не должно быть. Даже засомневалась, в ясном ли я уме. Но рассмотрев всё-таки увидела, что да, он висит в этом, вполне материальном мире. Подойдя ближе я рассмотрела расписание собраний, это было какое-то баптистское собрание. Странно, что оно было расположено так близко от метро и текст висит открыто. Не чувствуя в себе на тот момент сил ехать назад на квартиру, я позвонила. Открыл верующий мужчина, впустил меня, напоил чаем и выслушал. Я пробыла там наверно около трёх часов. Успела узнать его историю, посмотреть там ноты и даже немного сыграть на фортепиано. В Москве именно этого мне очень не хватало. Когда играешь, настраиваешься на свою волну, успокаиваешься. На вечернее собрание я оставаться не стала, да этот верующий меня и не осуждал. Он понял насколько мне было тяжело. Успокоившись, я отправила телефон этого афериста в чёрный список. Пусть теперь ищет меня. За полторы тысячи километров, он не поедет на меня в суд подавать!
Один раз, так же созвонившись по объявлению, я на улице встречалась с мужчиной, который предлагал какую-то мутную схему. Её суть я и сейчас не могу толком объяснить. Главное нужен был мой паспорт и "небольшое" участие. Всего лишь пойти деньги снять и ему передать. Было очевидно, что это воровство и что он не хочет светить своё лицо перед камерами банкомата. Максимально корректно я отказалась. Не хватало ещё с криминалом связаться!
Работа в офисе по продаже телефонов, требовала более презентабельного внешнего вида, чем у меня. Там в основном работают более молодые люди, или те, кто хотя бы косметикой пользуются. В моём возрасте в этом уже была необходимость.  Как вы понимаете, это я выяснила тоже на собеседовании. График работы у них там конечно аховский. Самых мутных личностей в метро собирать после рабочего дня.
Как-то раньше, когда я приезжала на общения, возвращалась поздно одна с собрания и меня чуть не зацепили такие "личности". Они, возможно, из-за платка, посчитали меня нацменкой. Кучка подростков, искала выход своей подростковой дури. Мы в вагоне метро оказались одни. Один из них сидел напротив меня, смотрел нагло в глаза, а потом начал дёргаться, головой и всем телом, провоцируя меня. Тогда я спокойно и молча, у них на глазах, вышла из вагона метро, как раз перед тем как двери должны были закрыться и доехала на следующей электричке. Но я поняла, что и метро, с его камерами,  вечерами не всегда бывает безопасным. Так что и этот вариант заработка был не для меня.


Глава шестидесятая
Отказ от авторитетов

Всё это напряжение вылилось в один не очень красивый с моей стороны поступок. Но не до жиру, быть бы живу. Через полтора месяца, я всё-таки попала ещё раз в дом молитвы. Как ни странно, днём застала там Петерса. Обычно он даже не на всех собраниях бывает, мотается по всей России и за рубежом. Наш разговор начался и закончился моими претензиями. Как я на него орала! Он попытался оправдаться типа «Я думал ты живёшь у той верующей бабушки...» Но мне его оправдания уже были не нужны. Я возвращала его негатив, ему же. Он такой «хороший» не знал, к чему приведёт его и всех остальных служителей вразумление продавать наш дом? Плевать! Они все не могли поставить на место одну зарвавшуюся дуру, абсолютно чужого человека, нашу сноху? А зачем вы тогда нужны? Авторитетный вид делать?
Практически, они поддерживали хищничество и воровство между родственниками. Кто-то по их привычному плану разрешения конфликтов, должен был взять все проблемы на себя. По их мнению это должна была быть я. Я одна должна была остаться без своей крыши над головой. Не первый год он служитель, чтоб не видеть к чему приводят такие вразумления! Я ему высказала всё, что думаю и о нём лично и о их организации и о баптизме в целом! А он молча сидел и слушал. Я знаю, что он думал. Таких людей я могу легко просчитать. Но мне было всё равно! Я окончательно рвала связи с этим идиотизмом! Он меня не выгонял. Дослушал, пока я сама хотела говорить. Потом я ушла, не желая больше никогда сталкиваться с этими людьми! Всё! Для меня больше нет авторитетов!!!
Последней попыткой остаться в Москве, и последней каплей в море дёгтя, для меня как для верующей, стала работа сиделки. Я постоянно созванивалась с матерью и она мне передала адрес конторы, через которую работает мать нашей снохи, жены моего брата. Она уже не один год в Москве работала сиделкой и её всё устраивало. Я поехала туда, зарегистрировалась, и через пару дней они мне предоставили вакансию. Это было как раз перед майскими праздниками.
Оговоренные полмесяца в моей второй квартире заканчивались и мы со второй хозяйкой, по обоюдному согласию, расстались. Я отдала ключи соседке и поехала со всеми вещами по адресу. Встретил меня мужчина, сразу представился работником полиции, хотя я об этом не спрашивала. Сын оставлял свою мать на сиделку и уезжал на выходные. Он оставил деньгами три тысячи, коротко показал где, что. Работник агентства подписала бумаги и они все разъехались. Моё уже далеко неадекватное состояние, не дало мне сразу среагировать и сбежать из этой квартиры. Старое здание, неимоверная грязь, квартира на первом этаже,  родственники в полиции... Родственники почти забросили бабку, ожидая, когда она помрёт. Ничего больше не нужно было для того, чтобы понять, что мне здесь не место. Не имею неприязни к работникам полиции, но у некоторых, их безнаказанность накладывает отпечаток на всё их поведение. А мне, как оказалось, нужен был последний штришок в этом безумном городе!
Когда я осталась одна с бабушкой, я поняла, что она днём спит. Время от времени засыпает, кушает, вызывает скорую и снова спит! Если спит днём, значит ночью спать не будет. Насильно будить я её не стала, мало ли, может болеет человек. Но до какого дебилизма это всё дойдёт, я тогда и не подозревала. Навык работы домработницы не дал мне просто сидеть и смотреть на грязь. Старые печка, стол, древний шкаф, пол, всё было залито и заляпано. И самое страшное — по всему этому периодически лазили тараканы!  Бабушка сказала, "Это весной всегда так бывает, они с подвала лезут". Я дома уже почти двадцать лет не видела тараканов, а тут столица в такой грязи! Да я сама там просто не засну!
Спросив у бабушки разрешения, я пошла искать магазин. В квартире не было никаких моющих средств и даже не было швабры. Все это я купила и начала убирать. Убирала я больше не для бабушки, а для себя. В таких условиях невозможно было делать ничего! Ни кушать, ни варить кушать, ни спать, ни даже просто находиться! Ещё до позднего вечера я успела убрать кухню настолько, что рискнула там сварить свежий суп. Из холодильника я выкинула почти всё. Там завалами стояла пропавшая еда. Убирала я примерно до часа ночи. В голове периодически крутилась непонятно откуда взявшаяся фраза, "Не дай себя обвести мелом". Подсознание пыталось меня насмешить? Мне пришлось купить мелок от тараканов и обвести им диван, на котором я спала. Всё это было очень отвратительно!
Бабушка за это время успела отлично выспаться и два раза вызвать скорую. Не помню, чтоб я помогала ей дойти до туалета, она вставала сама. Самое "интересное" началось ночью. Первый раз бабуська разбудила меня около трёх часов ночи. Я, вымотанная до крайней степени, вообще всей жизнью в Москве, и этим рабочим днём в частности, не сразу её услышала, но она меня своим криком добудилась:
— Отведи меня в туалет!
Дверь туалета находилась как раз против двери её комнаты, почти касаясь стены и она сама вполне могла, держась за стеночку, до него добраться. Я ей это высказала, но до туалета довела. Бабушка осталась недовольна и начала выяснять отношения:
— Лена, чем ты недовольна? Ты нанялась, смотри!
Она бы хотела и дальше развивать эту тему, спать то не хочется, днём выдрыхлась. Но я её жёстко прервала:
— Я нанялась работать за 20 тысяч в месяц, чтобы человек был не лежачий. За лежачих платят больше! Ваш вариант легче и дешевле, потому что вы ходячая! Я не нанималась днём работать и ночью не спать!
И ушла спать больше её не слушая. Я могла очень тяжело  работать днём, и даже до двенадцати и до часу ночи не спать, если есть необходимость, но во второй половине ночи надо спать! Бабуська, видимо, строила из себя обиженную часа три, потому что в следующий раз она разбудила меня в шесть утра. И опять с тем же криком и претензией:
— Лена, чем ты недовольна?
Я с ней даже разговаривать не стала. Ей в этот раз вообще ничего не нужно было! Просто хотелось поиздеваться над человеком! Больше я заснуть не смогла. Насколько можно было рано, я позвонила в агентство и сообщила, что так работать не буду, пусть они найдут замену. Я поняла, что нахожусь на пределе всех своих сил! С бабкой я почти не разговаривала, начала собирать свои вещи из шкафа обратно в сумку. Это не совсем удалось. Видимо на тёмной поверхности тумбочки, я не заметила свою зарядку от нетбука. Так и оставила её там. Потом мне не раз приходилось покупать такую зарядку, потому что не родные горели очень часто.
Сразу замену мне не нашли, тем более уже был выходной. Человек с агентства и замена приехали только к вечеру. В таких случаях обязательно должен был  присутствовать родственник бабки. Приехала её внучка. Не знаю служит ли она так же в полиции, но думаю, по поведению она вполне бы там вписалась.
Как она орала! Она начала с того, что грязно! Я в ступоре смотрела и не понимала, что именно она имеет в виду? Убирать я вообще не должна была, и давно ли она сама была у своей бабки? Она хоть видела, что здесь вчера творилось? Это я не говорила, а только туго прокручивала в мозгах. Она не давала мне рот раскрыть. Оказалось, надо было выкинуть ампулы от лекарств, которые вчера кололи бабке. Я сказала, что их не выкидывают до приезда следующей скорой, тем более, если вызывают два раза в день. Мои слова вообще не были услышаны. Сейчас не помню, по какому поводу, но она нашла за что зацепиться, чтоб непрерывно орать. По факту ей надо было выгнать меня, не оплачивая ничего за уборку и прошедшие сутки с бабкой. Но я ничего и не требовала!
Я просто прошла на кухню. Замены ещё не было, надо было как-то их дождаться. Я села есть свой суп. Как эта внучка взвилась! А что я зря что ли суп готовила? Они его, судя по продуктам, просто выльют, а мне нравится. Я ела, внучка орала. В это время я, уже на нервах, позвонила своему двоюродному брату и попросила меня забрать. Он услышал все эти крики и согласился приехать на своей машине, чтоб забрать все мои вещи и сразу проводить меня. Я ему сказала, что всё, уезжаю совсем из Москвы, больше его не потревожу.
После того, как появилась замена, внучка попыталась меня построить. Сначала сказала "Чего расселась, ест ещё тут! Уходи!" А когда я свои сумки отнесла к двери, она закрыла дверь на ключ и орала на меня, чтоб я ей дала отчёт о потраченных деньгах. То есть я, стоя как школьница, ей должна была показать каждую тряпочку и каждую баночку моющего средства, всё что я купила?! Я молча сунула ей чек из магазина и сказала, что за мной приехали, чтоб она открыла дверь. Так я наконец вышла от этой ненормальной. Весь ор был для того, чтоб не платить ничего, но я и не требовала платить! Вслед мне неслось, "Я сейчас на тебя полицию вызову!"
Это было настолько тупо и сверх всякой меры, что я даже не нервничала по этому поводу. Пусть вызывает, я ничего не украла. Я около трёх часов сидела, стояла около железной ограды палисадника, практически в пределах видимости двери из подъезда, и никакая полиция не приехала. Брат не смог меня сразу забрать, у него были свои дела, да и по Москве большие расстояния.


Глава шестьдесят первая
Всё — неверующая!

Вот там, у того злосчастного подъезда я и стала неверующей. Я за восемнадцать лет очень сильно укоренилась в вере и верующим пришлось долго и нудно трудиться, чтоб меня выкорчевать, но они справились! Какая разница участвовали ли именно верующие люди в последнем штрихе, в этой работе в последние дни? Пора уже было, лучше поздно чем никогда, включать мозги и понять, что все их действия привели меня к этому результату.
Я поняла, что всё, уезжаю, и попыталась, как могла, проанализировать всё, что со мной произошло в Москве и вообще в жизни. Плакать я тогда не могла. Для этого тоже нужен был какой-то, хоть минимальный потенциал. Не было уже ни нервов, ни сил. За это время мне начала вспоминаться вообще вся моя жизнь, последние годы, когда верующие относились ко мне всё хуже и хуже и намеренно вредили мне. Я тогда отнекивалась от всего этого словами "Это не Бог, это люди!" Иногда в большом огорчении приходилось повторять "Это только люди, это не Бог". Но теперь это абсолютно не работало. Кто теперь мне вот это всё устроил? Почему я не могу найти работу, просто для своей жизни? У меня нет огромных запросов. Бог миллиардер и даже больше. Неужели он не может мне дать самого необходимого? А есть ли Бог? Или я сама себе всё это придумала? Я сама загнала себя в такие обстоятельства, отказавшись учиться дальше, занимаясь всю жизнь всякой ерундой. А теперь не могу найти работу.
Думать, что Бог, в которого я не просто верила, а которого я любила 18 лет своей жизни, просто кинул меня, было очень больно. Возникали претензии, которые некому было высказать. Кричать в мироздание? Глупо. Потом, даже находясь дома и имея возможность выйти в поле, проораться, я никогда этого не делала. Передо моим мысленным взором предстала чёрная дыра, куда уйдут все мои нервы, все силы и остатки разума. На тот момент мне и правда казалось, что я сойду с ума. Гораздо легче было сказать, "Я сама дура, что поверила во всё это. Кому высказывать свои претензии, если никого нет? Нет никакого Бога, меня обманули лукавые люди. Они не первое тысячелетие этим занимаются, опыт есть. А я была всего лишь 19—летней больной, девчонкой, что с меня взять? Надо выкинуть всё это из головы, перестроить свою жизнь по новому и жить дальше".
Я уже физически не несла эти все христианские заморочки — проверяй своё сердце, вся наша жизнь наполнена смыслом, чуть ли не каждое движение и мысль контролируется свыше... Я сказала себе.
— Всё! Хватит! Это обман. Если Бог для меня проявляется только тогда, когда я что-то отдаю, а когда мне что-то надо, его уже как бы и нет, значит его нет. Я не один год была верующей и постоянно было то же самое. Как от меня что-то нужно, всё идёт гладко и хорошо, как ко мне, тяжко и часто вообще невозможно. А не самообман ли это? Всё, что мне казалось дарами Божьими, я приобрела сама, своим трудом. Я три года сидела за фортепиано и научилась играть, я училась рисовать и оформлять тексты, я шла к людям и общалась, преодолевая свои комплексы. Не кто—то другой! Другие верующие не имели всего этого, потому что сидели ровно на своей пятой точке, а не потому что плохо молились. Остальное я сама себе придумала. Никто, никогда голоса не слышал и прямого указания, как верить и чему верить не получал. Вся вера, всех вообще людей, строится на собственных догадках, чувствах и выводах, на собственном, субъективном восприятии. Ну и что, что для некоторых, это восприятие дороже жизни и собственной семьи? Подобных закидонов везде хватает. Даже абсолютно не связанных с христианством.
Я пока не понимаю как это действует, но потом я разберусь. Я пойму что со мной произошло, почему я так сильно поверила, что была увлечена этим целых 18 лет. Всему есть объяснение. А на данный момент я не хочу ни верить в Бога, ни молиться, ни библию читать, ни говорить обо всём этом. Это какое—то психическое нарушение. Ловушка для тех, кто занимается самообразованием. Парейдолия, склонность к истерии, к мистификации, к чему-то сверхъестественному. Просто кто-то реализует эту потребность в гаданиях, а кто-то в идеях о Боге. Я, кстати, раньше тоже гороскопами зачитывалась. Я вполне сознательно отказалась от того, во что верила. Не ради какого-то парня, его не было даже на горизонте, не ради больших денег, и каких-то материальных благ, их не было и в помине. Выбор не стоял "Бог или деньги". Я своим умом пришла к этому.
Когда брат наконец приехал, я была уже неверующей. Он сначала отвёз меня на вокзал, мы купили билет, а потом он долго вёз меня к себе домой. Я долго говорила о всех своих трудностях и недоработах, а ему пришлось это всё выслушивать. Я не вникала где, но он жил на каком-то таком отшибе, что добираться надо было больше трёх часов. Я даже поспать толком не смогла, перед тем, как он отвёз меня на вокзал рано утром. Отвратительно вспоминать, это произошло не по моей воле, но часть вещей я оставила у брата в квартире, а он потом видел у себя в квартире тараканов. Не знаю как они с женой потом их выводили, но мне за это пришлось несколько раз извиняться.
Мать категорически не принимала мысль, что я в Москве не смогла найти работу и по телефону уговорила меня поехать в Питер, к моей второй сестре. Сказала "Там очень красиво. Ты с Кавказа уже туда не соберёшься. Поезжай, посмотри музеи и сам город". Я согласилась. На тот момент она не требовала, чтоб я в Питере искала работу, а посмотреть город можно было. Тем более я ехала к сестре. В поезде я наконец-то нормально заснула.


Глава шестьдесят вторая
Питер

После Москвы, Питер приятно удивляет более медленным темпом жизни. Сразу с вокзала замечаешь, что в метро люди спокойней бегут. Всё очень красиво, правда как-то не      убрано. Тут же хочется отмыть все грязные завитушки на домах. Питер создаёт впечатление заброшенного музея. Он больше напоминает провинцию, чем столицу. Видно, что денег в городе значительно меньше, чем в Москве.
Когда я немного пришла в себя после Москвы, я начала ходить по музеям, улицам, набережным Петербурга. Обстановка у сестры дома, отношения с бабушкой, за которой сестра досматривала, не вызывали у меня желания долго находиться в их квартире. Я уходила, чтоб не нарваться на конфликт и не повредить сестре. У меня с собой было 5тыс.р. Когда они закончились, сестра давала мне деньги. Я побывала в Русском музее в разных зданиях, в Кунсткамере, в музее Леонардо да Винчи, музее восковых фигур, четыре раза я посетила Эрмитаж.
Две наши старшие племянницы в то время учились в Питере. Вместе с ними мы побывали в Кронштадте,  посмотрели Морской собор. Я обратила внимание на контраст. Когда обходишь обводный канал с его тёмными стенами, выходишь к собору и он кажется ещё светлее и ярче. Возникает ощущение, что он почти на небе.
Всех посещений музеев и не вспомню. Красивый город Питер, только очень холодный. На моё счастье, я попала туда в мае и пробыла самое тёплое время года. Я запомнила Питер солнечным. Иногда холодный ветер с севера сильно охлаждал воздух, пару раз были мощные дожди. У нашего подъезда/парадной ветер выворотил довольно высокое дерево с корнем. Я даже иногда носила кожаную куртку сестры. Это летом-то! У нас на Кавказе это вообще не мыслимо. В такие моменты возникало яркое желание сбежать из этого города. Я очень мерзлявая, знаю себя, если так прожить лето, то зимой буду сильно болеть.
Из неприятных моментов я обратила внимание, что в Питере очень много матерятся на улицах и в метро. В Москве я этого не слышала, там то ли люди слишком быстро бегут, то ли  более равнодушны друг к другу.
И второе, это запах пота. Я даже некультурно оборачивалась. Ну нет среди пробежавших мимо меня похожих на бомжей. Что происходит? Быстрая смена жара, холод заставляет вспотеть и тут же замерзнуть, так что купаться дома не хочется? Так всё равно нужно! Питер, культурная столица исправляйся!
Немного расскажу о реакции баптистов на мой уход от веры. Моя вторая сестра уехала в Питер семь лет назад. Она сразу нашла квартиру у верующей бабушки. Потом они договорились с этой же бабушкой, что сестра за ней досматривает, а квартира остаётся ей. В Питере сестра сразу начала учиться, сейчас она уже получила высшее образование по сурдопедагогике, и почти сразу нашла работу. Это направление ей дали христианские курсы сурдоперевода. Естественно, она считает, что всё это ей дал Бог. Она на истинном Божьем пути, отделённая баптистка. После того как она переехала, она вернулась назад в то же братство, откуда мы всей семьёй ушли в 2009 году.
Обычно подобные собрания так просто не отпускают людей. Но меня они выгнали сами. Моё поведение было для них неприемлемо, поэтому особого давления, чтоб я вернулась не было. Собрания братства Петерса в Питере не было, а отделённые за семь лет уже давно обо мне забыли. Тем более в чужом городе меня никто не знал. Сестра меня представила на собрании, кто—то попытался напроситься на чай. Но тут бабушка бы не дала рассусоливать. Через интернет и по телефону, все мои знакомые верующие узнали о моём уходе. Не сомневаюсь, что были осуждения, сплетни, но лично до меня мало что доходило. Я и раньше не любила сплетников и сразу отшивала их.
Осталось преодолеть влияние родственников. Почти все мои родственники — баптисты. Более лёгкий уход у меня получился, потому что я в это время не была дома. В Питере была только вторая сестра, да двоюродная тетя. Тётя меня даже к себе домой ни разу не пригласила. Такое равнодушное отношение меня удивило, но и с одной стороны понравилось. Никто не лез в душу с душеспасительными проповедями. Поэтому уход от веры для меня легче прошёл, без нервотрепки и надрывов. Сестра хотела бы меня назад затянуть, но она в то время, когда я приехала в Питер, была сама очень занята. У неё стоял свой, довольно-таки мощный пресс — бабушка за которой она смотрела.  Я про неё отдельно напишу.
У родственников общение было и через интернет. Интересна была реакция родственников на то, что я стала неверующей. Конечно, сначала я хорошо отдохнула, выспалась и только потом побывала на собрании в Питере, всего один раз. Поехала хоть немного свои бантики пораспродать. Мои шпильки брали только верующие девушки. Раньше  у меня всегда было только так. Приезжая в другой город, я бывала на собрании баптистов, при этом никаких достопримечательностей города никогда не видела. У баптистов своя, параллельная жизнь, где дом молитвы в городе ты знаешь, а исторические памятники культуры, красота города, парки, зачем? Это ж всё мирское.  Вот такой, параллельный мир. Я решила, что с Питером такого не допущу.
Естественно, мне всё на собрании показалось чужим. И дело не в другом городе и других людях. Я стала неверующей, смотрела на всё это со стороны и не хотела ничего об этом знать и слушать. Я вышла во время собрания в кухню, где ничего не было слышно, налила себе воды и сказала, что у меня голова болит. Зачем мне вообще это всё нужно было? Зачем я на всё это столько времени потратила? Я сама себя не понимала, а разобраться сразу не могла.
Моя сестра и мать абсолютно не поверили моему заявлению, что я теперь неверующая. Даже когда я уже была дома, моя мать заявляла, что я просто так говорю, чтоб чего—то от неё добиться. В её представлении, я должна была сразу срезать волосы, распустить их, ярко накраситься, брюки одеть, тут же начать блудить, как без этого? А кто-нибудь у меня спросил, есть ли у меня на это деньги? Мать, живя рядом, не видела и не понимала простейшего. Того что я, отдав им своё время и силы, на тот момент осталась вообще ни с чем. Не говоря уже о том, что никаких серьёзных денег у меня вообще никогда в жизни не было.
Когда дома возник разговор о одежде, я матери сказала, "Есть вульгарные неверующие, это моя старшая сестра. А я такой никогда не буду. Мне мои мозги не позволят, такую глупость делать!" Тут было двойное оскорбление. Назвала старшую сестру неверующей и в то же время не из лучших — вульгарной.  Я и раньше не особо стеснялась в выражениях, когда характеризовала их поступки, а став неверующей, вообще распоясалась. Это к вопросу о том, что я себя в своей книге выставляю белой и пушистой. Нет, я очень языкастая, и если меня оскорбляют, найду что ответить. Но сама я никогда не начинаю и не поддерживаю негативные отношения. Мать, исключение из правил.
Вторая сестра, живущая в Питере, старше меня на пять лет и восприняла всё это, как закидоны младшей, капризной сестры. Не сомневаюсь, что всё это тут же по телефону обсуждалось с другими сёстрами и братом. Они передавали "просьбы помолиться за меня". А фактически обсуждали меня с уже совершенно чужими людьми. Это всё абсолютно ничем не отличается от обычных сплетен. Никто из них ничего не понял. Меня немного позабавила реакция мачехи моей матери. Она иногда из себя хорошую бабушку пытается строить, но на самом деле у них с моей матерью небольшая разница в возрасте и даже детей они наперегонки рожали. 
Мы с сестрой поехали на открытие фонтанов в Петергофе. Сестра не замужем и может платок не носить, я неверующая, мне это даром не надо. То есть до этого я 18 лет всегда одевалась прилично и носила платок. А тут мы сфотографировались и сестра выставила фото в интернет. Бабушка, которая по идее внукам помогать должна, выдавила из себя только одно. "Девчонки Новиковы без платков!" Непорядок!
Я неверующая, это её не беспокоит, а вот платок это важно?! Я отказалась от веры, а она на меня платок пялит! Я смеялась в голос. Я и раньше никаких рекомендаций, ни внимания, ни сочувствия, ни участия в моих нуждах от моей, так называемой бабушки не видела. А тут я, оказывается, обязана платок носить!  Я через этот испорченный телефон ничего не стала передавать. Просто мысленно послала всех "доброжелателей" подальше.
Равнодушие и осуждение, вот конёк современных баптистов. Будь ты хоть самой крайней справа в их собрании, трудись для Бога и будь всегда на первом плане, на виду, уйдешь, всем будет абсолютно всё равно. Но я и рада была. Моё решение, это моё личное дело. Я приехала в Питер отдыхать и город смотреть? Я это и делала.


Глава шестьдесят третья
Бабушка перфекционистка

Немного расскажу о сложной обстановке дома у сестры. Когда мы с сестрой добрались до её квартиры я сразу попала в мир жёстких ограничений. Выспаться и отдохнуть мне это не помешало. Но когда я начала вникать, что можно и что нельзя делать по мнению бабушки, у которой сестра жила, это вызвало яркое отторжение. Я понимаю, что это её квартира и ей так привычно, но зачем вмешиваться в жизнь живущих рядом людей? Она сейчас уже умерла, так что я рассматриваю её поведение, как собирательный образ подобного типа. И читателям предлагаю эту главу рассматривать не как осуждение одного человека, а как пример перфекционизма в старости. Перфекционисты, понравится вам этот образ, продолжайте в том же духе.
Любой разумный человек поймёт, что даже мать или родная бабушка не имеет право расписывать родственнице вот так до мелочи всю жизнь, тем более чужой человек. Для бабушки не имело значение, что не она родила и вырастила мою сестру. Требовала она с неё, как с рабыни. Бабка считала себя вправе строгать мою сестру за каждую мелочь, потому что тогда они уже договорились, что она оставляет квартиру моей сестре и та за ней досматривает. Думаю, надо подробней описать привычки этой бабки, чтоб понять, какое напряжение она создавала моей сестре на протяжении семи лет.
Планировка в квартире была совершенно неудобная. Слева, сразу от входа, дверь туалета, потом дверь ванной, проходишь, поворачиваешь налево, справа две двери в комнаты, потом  подсобка и наконец кухня узким коридором, которую ещё больше уменьшал огромный диван. В самой кухне тоже поворачиваешь налево, всё позаставлено столом, маленьким старым холодильником и не менее старыми шкафами. Так что получался какой-то закрученный червяк от входа. Потом сестра сделала перепланировку.
Бабушка, старой закалки человек, пережившая блокаду в детском возрасте, имела свои привычки. Она считала, что купаться можно только раз в неделю, а стирать раз в месяц. Продукты в холодильнике нужно ставить на своё место. Холодильник был старый, маленький, поменять нельзя было, бабушке так привычней. У них было давно распределено какая часть какой полки в холодильнике кому принадлежит. Снизу вверх — нижняя полка правая половина — сестры, левая — бабки, полка выше левая сестры, правая бабки и так далее в шахматном порядке. Как распределялась дверца холодильника не помню. Моя память категорически отказалась это воспринимать! Помню как я поставила кефир в дверцу холодильника не туда. Бабка позвала меня, показала куда надо ставить и убедительно просила больше не ошибаться! Мне делать больше нечего было, кланяться каждый день этому холодильнику? Новый идол требующий поклонения? Со стороны выглядело именно так. Стоишь над этим чудом советской техники и выбираешь, куда поставить продукты. Как будто человеку нечем больше занять свои мозги.
Кухонный стол делился далеко не поровну. Он весь принадлежал бабке, а правый дальний уголок моей сестре и ни сантиметром больше! Там могли стоять только несколько, заранее оговоренных вещей.
В этой квартире вещи не выкидывались и не стирались годами. Хорошо, что квартира была двухкомнатная и бабушка занимала одну из них. Вторую она оставила моей сестре. Но это не спасало от ужасного старческого запаха. Даже когда я мыла комнату и коридор сильнейшими средствами, это не помогало, а давало только временный эффект. Сестра приходила с работы и бабушка тут же появлялась в её комнате:
— Пошли читать и молиться. Давай вместе песню споём.
То есть ни переодеться, ни в туалет сходить, ни покушать вечером сразу после работы, нельзя было. Надо было сначала провести с бабушкой мини—собрание. Ну уж в этом я сестре была не помощник. Я сразу  ей заявила, что я неверующая.
Я старалась сестре помогать, днём кушать готовила и убирала. Расскажу, как я там готовила кушать. Лук и чеснок висели в прихожей, чтоб значит, вещи от моли оберегать. Боюсь что запах чеснока так и сопровождал мою сестру на работу. Я взяла лук в прихожей, положила на стол. Пошла в комнату взять пакет, потому что по плану, для мусора сестры места  в квартире вообще не было. Всё собиралось в пакет, иногда в комнате, но очистки сразу надо было выкидывать в мусоропровод. Прихожу на кухню, лука нет, поискала, не нашла. Пошла вторую луковицу взяла. Сварила суп, вытираю стол, всё переставляю и чтобы вы думали? Нахожу лук! Бабка его успела за фильтр для воды положить. Фильтр высокий, лук маленький, я не увидела. Когда она успела? Это не бабка была, а электровеник!
Так же я ездила на Сенной рынок, покупала продукты. Там очень дешёвые овощи, фрукты. Вот я там кабачков объелась! Их мне весной почему-то очень хотелось. Даже поджелудочную прихватило и я потом несколько лет кабачки не ела. Если в обычных супермаркетах кабачки стоили 70—90р.кг., то на Сенном я их находила за 20-30р. Я там нашла киви за 30р.кг. Мы с сестрой даже варенье из киви сварили. Когда я привезла пять килограмм киви, а потом ещё раз десять, бабушка конечно это увидела. Она вообще во все дырки нос совала.  Она стояла заглядывая в сумку на колесах, которую я разбирала в нашей комнате и сказала:
— Ну наконец-то ты наешься!
Я там чуть не скукожилась от смеха, стараясь его ей не показать. А когда смогла, ответила:
— А мы варенье сварим. Нас много, варенья много нужно.
Вышла я как-то из квартиры и вспомнила, что забыла деньги взять. Вернулась и не подумав, кинула ключи в прихожей на коробки. Не знаю, что в них было, традиция у неё была такая, их там держать. Ищу в комнате кошелёк, и тут же ко мне подходит  довольная бабушка и говорит:
— Не это ищешь? — и показывает мне ключи.
То есть я, по её мнению, держа ключи в руках, вернулась, чтоб найти ключи? Бабка-электровеник! В таком возрасте иметь такую энергию! Вот в мирные цели бы её. Нет, я не раздражалась на неё. Я понимала, что это старческое.
Вопрос с купанием решался просто. Бабушка, как запрограммированный бот, вечером в одно и то же время, сидя на диване в кухне, провожала солнце на закате, и ровно в десять часов вечера ложилась спать. Думаю закат ей доставлял беспокойство. Ну почему он бывает не всегда в одно и тоже время?! А белые ночи так вообще беспредел! Что эта природа себе позволяет?!
Бабушка уходила и тут же просыпалась... мафия! Сестра шла купаться и спокойно делать свои дела, ну и я вместе с ней. Она работает преподавателем, как она может не купаться каждый день? То есть после мини-собрания для бабушки, она кушала и ложилась отдыхать и только после десяти часов вечера могла искупаться. Думаю, отдых был бы более полноценным, если бы она это делала сразу после работы. Но как бы тогда поживали существующие правила? Был бы полный непорядок! Но вот со стиркой были проблемы, вечером стирать можно было только руками. Я на два с половиной месяца решила для сестры эту проблему. Они с бабушкой в воскресенье уезжали на собрание, а я стирала. Я часто по несколько раз ставила машинку, чтоб всё перестирать. Вещи даже успевали высохнуть на балконе. Под конец пошли дожди и бабушка заметила у нас в комнате вещи на верёвках. Высказала сестре,  что мы сыростью дом разрушаем. Но тогда я уже собиралась уезжать. Хорошо хоть в этом помогла, некоторые вещи сестры в Питере вообще ни разу не стирались.
Вообще всё было лучше делать без бабушки вечером и как потом получалось, ночами. Я как-то один раз видела, как бабка указывала сестре, каким ножом ей пользоваться, когда чистишь что-то. Сестра сидит на кухне, на её знаменитом диване, а бабка рядом стоит и меняет ей нож:
— Нет не этот, этот бери!
А они все тупые и сточенные ещё при царе Горохе!
Я с собой привезла маленький удобный ножик. Вот им сестра и пыталась пользоваться всё время. Но не в присутствии бабушки. Купить другие ножи,  поменять — нельзя, криминал! Вообще их кухонная посуда меня сразу зацепила. Всё и особенно ножи, было ужасно грязное! Поломанные ручки забивались грязью, между лезвием и ручкой столетние слои. Я как-только отдохнула, на первой же неделе устроила ночную чистку.
Сестра говорит:
— Не трогай, иди спать.
— Я такими грязными приборами пользоваться не хочу!
Она ушла, а я потихоньку, до часа ночи, дочистила. Как странно на них потом смотрела бабушка! Стоит на кухне, возьмёт нож и долго так рассматривает — её не её, иль подменили. Потом, через пару дней, она приборы признала за свои и поблагодарила меня, что я почистила. Грязные, засаленные прихватки конечно доставали! Но их выкинуть, это был бы криминал.
Сидела я как-то в ванной, а дверь была открытой. Буквально на пару минут зашла. Подходит бабушка и так внимательно спрашивает:
— Лена, ты голову каждый день моешь?
Я отвечаю:
— Нет.
— Почему тогда душ висит не так как надо? Надо вот так — и она первый раз оборачивает шланг от душа вокруг труб вплотную, а второй раз сколько остаётся и он провисает. Этот диалог состоялся ещё пару раз по кругу, пока в голове бота не записалось, что он был. Пришлось всё молча принять к сведению. Рассказала сестре, а она говорит:
— Я думала надо оба раза одинаково вешать.
А я ещё раз поразилась, в каком дурдоме ей приходилось жить! И она притерпелась. Всё ради квартиры! Сестра дом брату построила, теперь квартиру зарабатывала для племянников. Именно эту же покорность ломовой лошади, мать хотела видеть и во мне. А я вот не удалась характером! Беда, огорчение...
Как-то я днём спала. Подходит бабушка, будит меня и говорит с тревогой, чуть не плача:
— Её (называет сестру) убили! Она не пришла! Её убили! Она умерла!
Я спросонья не сразу поняла, в чём дело. Было очень неприятно это слышать. Потом до меня дошло, что это всего лишь бабкины закидоны. Я ей говорю:
— Она сейчас придёт. Всё будет хорошо!
Конечно, ничего страшного не случилось. Бабка сама болела и сестра пошла в поликлинику, чтобы вызвать врача и чтобы её поставили на учёт. У бабушки было раковое заболевание. Сестра задержалась буквально на пятнадцать минут и уже такая истерика. Бабка забыла, что сестра должна была задержаться.
Вообще по времени, эта бабушка мою сестру очень жёстко контролировала. Она знала расписание автобусов, на которых сестра возвращалась с работы и высказывала ей каждый раз, когда она хоть немного опаздывала. Даже если сестре надо было в магазин за продуктами зайти, время строго учитывалось.
Вот на такое рабство, обрекла моя мать мою сестру, потому что сестра верующая и согласно библии должна маму слушаться. И неважно, что сестре самой уже за сорок семь на данный момент. Не важно даже, что сама сестра в это время болела! У неё была опухоль, и надо было оперировать. Но прежде всего надо было досмотреть за бабушкой и бабушке угодить. Она же квартиру оставляет!  Я об этой болезни узнала только дома, когда эта бабка уже умерла. Ни мать, ни сестра мне об этом не говорили. Знали, что я этой бабке втык дам и заставлю сестру лечиться. Теперь она опухоль вырезала, всё хорошо, но ведь могло и не обойтись!
Договорились мы, что сестра поедет домой на Кавказ, пока я в Питере, присмотрю за бабушкой. Делать ей вообще ничего не надо было. Она на тот момент была не лежачая, продукты покупала себе сама. Общаться с ней у меня тоже особо не получалось.
Я решила с ней конкретно поговорить, чтоб сестра могла дома хотя бы месяц побыть. За все семь лет, что она за ней смотрела, сестра была дома пару раз на пару дней. Бабка даже не каждый год её отпускала. Сестру даже дети, наши племянники, толком не знали. А тут я нарисовалась. Думаю договорюсь, позвоню, пусть хоть сестра дома побудет. Разговор сразу не задался. Я говорю:
— Пусть моя сестра дома останется дольше. Я здесь, сделаю что вам нужно.
Бабка делает вид, что не слышит. Всё она прекрасно слышала. Я погромче говорю, вижу, что всё это только уловка, но хочется добиться результата. Я ей:
— Послушайте, почему вы моей сестрой так распоряжаетесь? Вы её не рожали, не растили. Её даже наши дети, не знают!
Бабка ни в какую:
— Пусть она приедет, как договаривались!
И всё! Хоть кол на голове теши!
Натуральное рабство. Эта бабка тогда у меня вызвала яркое отвращение. Рабовладелец шлёпнутый!  Думаю, надо домой собираться. Нечего тут делать. Когда сестра вернулась, бабка сказала, чтоб я уехала. Ну и отлично!
Бабушка умерла в 2020 году. Но ещё до её смерти, моя сестра сделала ремонт в квартире. Не знаю может быть моё поведение повлияло. Я сестре показала пример, что не должны мы вот так по-рабски подчиняться кому бы то ни было. После того как квартира была полностью переоформлена на мою сестру, она перестроила всю кухню. Ванну убрала за туалет. То есть сразу от входа были двери туалета и ванной. Всё это создавало узкий коридор и сама кухня была буквой Г. Коридор и кухня как бы обходили ванну и туалет. Плюс к этому там ещё была совершенно не нужная кладовка. Не знаю кто придумал такую планировку, но она вообще не удобна. Туалет остался на месте, перегородки ванной и подсобки строители снесли и сделали ванну дальше. А коридор с подсобкой и бывшей кухней объединились в хорошую, большую кухню. Соответственно диван, старый холодильник и кухонные шкафы вместе с ужасной, старой мойкой, отправились на свалку. Сестра заказала новую кухню со столешницей.
Меня поразила смелость, с какой сестра это всё сделала. Они с бабкой договаривались, что моя сестра ничего не будет менять, при её жизни. Я когда это всё услышала была приятно удивлена. Думаю бабка сама виновата. Во всех этих мелочах и сантиметрах допекла мою сестру за эти семь лет. Из всей квартиры мне нравилась комната, в которой мы жили с сестрой. Хоть она и меньше по размеру, но более солнечная. А когда сестра сделала ремонт, она переселила бабку в эту комнату. Жители Питера и правда как пещерные люди. Им бы только от солнца спрятаться. Они там выясняли, кто будет жить в комнате без солнца!
Вот к такой старости приводит идеология христианства. Храни себя чистым, не веди половую жизнь, детей не рожай, будут за тобой чужие присматривать. Получается в старости будет не так, как ты хочешь, а как хочет другой. И для этой бабушки моя сестра оказалась лучшим вариантом. Семья, с которой бабушка сначала договаривалась, чтобы её досмотрели, была многодетная. У них дети были маленькие, свои проблемы и они ничего для бабушки не делали. При этом они не упустили возможности прописать к ней в квартиру психически ненормальную родственницу. Она даже в соответствующей больнице лежала. Это делалось с расчётом на то, что её потом  трудно будет выписать.
Представьте себе картину, бабушка уже совсем больная и слабая, не могущая сделать себе самого элементарного, а рядом псих в женском обличье, скандалы закатывает и не помогает бабушке. Хорошо, что моя сестра появилась в Питере вовремя. Бабушка ещё была в адекватном состоянии. Они вместе с моей сестрой добились через служителя, чтобы эта семья отказалась от своих претензий на эту квартиру. Моя сестра оплатила половину пошлины, а это 25 тысяч р., чтобы эту женщину оттуда выписать. Хотя эта прописка была идея бабки, а сестры в Питере тогда и в помине ещё не было. Вот такое было у бабушки понятие о «справедливости».
Бабушка уже раковая больная была, когда сестра делала перепланировку. Ей уже было всё равно. Сестра работала, а моя мать жила там во время учебного года и помогала за ней присматривать. Сестра преподаватель и летом у неё отпуск. Всё для бабушки сделали нормально, по совести. Никто её смерть не ускорял и не вредил ей в старости.  Там действительно надо было сделать ремонт. Человек свой старческий запах не чувствует, а это инфекция и болезни. Я там была в 2016 году, а умерла бабушка в 2020, в начале. Рак сухой и она ещё хорошо пожила после того, как болезнь обнаружили.
Умственное состояние бабушки характеризует череда случаев. Она официально свои наличные сестре уже оставила, а потом сама пускала в дом аферистов и за "лекарство" отдала три раза по 50тыс.р. Это в здравом рассудке человек делал? Себе ничего не купи, экономия, а потом за ненужный бутылёк такие деньги отваливать? Это было один раз, до меня. Пока я там была, никто не приходил. Как уехала, ещё два раза повторилось. Соседи аферисты, знали, когда прийти, когда сестры дома не было. Когда она настолько ослабела, что даже дверь подъезда не могла открыть, моя мать за ней присматривала.


Глава шестьдесят четвертая
Поиски работы в Питере

Когда я наконец физически и морально отдохнула от Москвы, я начала искать работу. Неожиданно налетающий ветер и дождь, дали мне понять, что здесь торговать мелочёвкой на улице, без крыши над головой, вообще нереально было бы, погода не позволит. А в метро сильно продувает. Я немного ездила к Казанскому собору. В Питере никто не мешает стоять торговать, но и покупателей нет. Так что смысла нет с этим мучиться.
Я сначала зарегистрировалась в двух агентствах по трудоустройству домработниц. Они так же обещали мне найти работу, но я уже в это не верила. Третий звонок и опять! Дама, из так называемого агентства, предложила мне встретиться в кафе. Я сразу подумала "Это мы уже проходили!". Но на встречу поехала. Во время разговора я пыталась определить, аферистка ли она. Но моя интуиция молчала. В принципе по её поведению итак всё было видно. Она забрала у меня все копии моих документов. В Москве, все полтора месяца, у меня брали в основном только ксерокс паспорта, иногда снилс, а тут она выгребла у меня всё! Все документы об образовании, музыкалку, художку, даже копию прав на вождение! Почему я отдала? Не знаю, мозги были всё ещё выключены. С одной стороны я понимала, что она аферистка, с другой, не хотелось вот так возвращаться домой. Тяжело было чувствовать себя абсолютно ненужной в этом мире. Пока мы разговаривали, моя мать обрывала мой телефон. Звук был выключен, но я видела её звонки. Она мне прислала больше двух десятков звонков и сообщений с одной мыслью. "Это аферистка, ты ей копию своего паспорта не давай!" После встречи, я попыталась вразумить мать:
— Богатые люди никогда не пустят к себе в дом человека, о котором они ничего не знают. Это работа такая. Они вообще не будут меня рассматривать в качестве домработницы, если я все документы не предоставлю.
Она мне вопила:
— Не надо было ей ничего давать! Они на тебя кредит оформят, всё заберут.
Думаю, "Было бы что забирать!"
— Ну раз так. Я вообще не буду искать работу! Я больше ничего не умею.
На том и порешили. Хотя сидеть без дела я не привыкла и мать это прекрасно знала. Сказалась привычка моей матери ставить в невозможные обстоятельства и предъявлять нереальные требования. Ей надо было, чтоб я нашла работу, но копию паспорта нигде не отдала. Дома у меня так и было. Я не спрашивала разрешения матери, работать или нет. Иногда показывала паспорт. Но здесь же большой город, почти столица как—никак. Я выбрала послушаться мать, потому что знала к какому результату это приведёт. Я здесь работу не найду. Не хотела я оставаться в этом холодном городе.
Правда от этой женщины был один звонок. Она мне предложила пробный рабочий день. Немного расскажу свои впечатления о нём. Бывшая коммуналка, длинный коридор, ставший ещё уже и непроходимей от вещей понатыканных по краям и такие же длинные комнаты. Тоже позаставленные так, что превратились из комнат в коридоры—тупики. Гусеница какая-то! Очень неудобно было убирать и всё это тряхомудие переставлять. На кухне я обнаружила родных сестричек, бабушкиных прихваток, они были такие же старые и засаленные и такие же грубые и неудобные. Богатые люди, не наймите один раз домработницу, но выкиньте эту грязную гадость из дома, замените их на новые тряпочки и полотенца! Там же еда готовится! Бедный Питер! Я всё необходимое за этот рабочий день сделала, но больше они меня не позвали. Моя карьера домработницы в Питере, закончилась, так и не начавшись.
Тут моя сестра вдруг вспомнила, что я имею художественные способности. Не поздновато ли? В 38-то лет? Мы с ней нашли вакансию по расписыванию матрёшек. Я четыре дня попробовала так "поработать". Работой это вообще сложно назвать. Но я получила возможность вблизи понаблюдать, как специалисты расписывают матрёшки, как ложить паталь — это специальная блестящая плёнка. Но весь технологический процесс я не прошла. Деревянные  заготовки для матрёшек вытачиваются на токарном станке, а художники её потом обрабатывают и расписывают. Я попала в цех, где расписывание разделили по операциям. Хотя это громко сказано, это была не самая большая комната с рабочими столами для семи человек, в которой максимум работало пятеро.
В этой работе оказалось пять основных операций. Шлифовка, расчерчивание, естественно, на глаз, я с этим справилась, и раскрашивание в основные цвета, это одна часть работы. Расписывание лица — вторая часть. Сюжет, который на пузике фигурки — третья. И расписывание всего остального, это всё, что не лицо и не сюжет, вся остальная фигурка, —  это платок, четвёртая операция. Потом её лакируют, это уже пятая операция. Лакировали в отдельном помещении, я не увидела как это делается.
Мне для начала дали отшлифовать деревянную заготовку — пятёрочку. Пять матрёшек, мал, мала меньше, надо было аккуратно и долго шлифовать. Наждачкой надо было убрать все выступающие бугры и при этом не нанести царапин и вмятин, их уже ничем было не исправить. После лакировки это могло испортить весь вид изделия. Потом надо было нанести на матрёшку основные линии и основные цвета по ним, самые большие площади, раскрасить.
Сижу, работаю, советуюсь как лучше сделать, чтоб не в ту степь не испортить заготовку и на ус мотаю, всё, что говорят.   В это время приходили другие художницы, которые брали работу на дом. Одна расписывала лица матрёшек. Приносит выполненный заказ и отказывается брать новый:
— Я не могу этим заниматься, мне работать надо, мне скоро есть нечего будет!
Не знаю уговорили ли они её продолжать, но её слова мне запомнились. Приходит другая девушка. Она расписывала платок. Сидела с матрешками по одинадцать часов в день. В итоге у неё вышло около 1000р за такую "смену". Она тоже сомневалась, нужно ли ей этим заниматься — долго, кропотливо, не выгодно. Возможно, она на другой работе больше могла бы заработать. Продолжать она не хотела.
А я промучилась четыре дня с четырьмя наборами пятёрочками и поняла, что у меня это получается так же медленно, как в начале. Я поняла, что эти мастера и не планируют мне показывать весь процесс. Им конкуренты не нужны. Я все четыре месяца буду вот так же шлифовать и расчерчивать. Правда они пытались меня убедить, что с опытом я смогу сделать десять таких наборов. Десять вместо одного? Я не поверила, так не бывает.
Как итог всех стараний, за первую операцию полагается.... Сколько бы вы думали? Сто рублей российских денег! Сто рублей за работу, которую ты можешь выполнить за один день! А я точно в Питере нахожусь? Вообще, что происходит?
Эти деятели матрёшечники, платили художникам по минимуму, а сами потом матрёшки за границу продавали. По их правилам я должна была у них отучиться и потом проработать четыре месяца. Вроде как плата за обучение. Четыре месяца получать по 100р. в день? Мне этих денег даже на дорогу и еду не хватало бы! Мать и сестра уговаривали меня этим заниматься. Потом я поняла почему. Мать, в то время когда меня не было дома, выставила наш дом на продажу.
От этих горе-предпринимателей я сбежала по-тихому. Взяла свои вещи, а когда выходила, одна из работниц курила на улице. Она прекрасно поняла, что я не вернусь. С ней я и попрощалась. У меня вообще-то долг висел, а я тут дурью маюсь!
Долги всегда доставляли мне сильное беспокойство. Никогда не могла занять, тянуть до бесконечности и при этом спокойно жить. Не знаю какие способности надо иметь, чтоб так поступать. Но всё это безденежье начало меня допекать. Мне не 18 лет, чтоб у матери или сестры деньги брать! До поездки я сама себя давно обеспечивала и вещи и продукты покупала, всё что хочу. Мать опять и снова пыталась превратить меня в зависимую от неё рабыню.
Я посмотрела цены в магазинах, и попробовала сама расписать матрешку. Купила заготовку — семёрочку, все необходимые материалы — краски, кисти, паталь, лак и расписала.
Во время лакировки матрёшки возникла проблема. Вторая по размеру матрёшка не раскрылась. То есть она более слабо держалась сначала, видимо, токарь напортачил. Потом, во время лакировки, половинки разошлись, лак попал между двух половинок и намертво их склеил. Я ничем не смогла их раскрыть. Тем более я видела, что опыта мне не хватает, первая матрёшка получилась не такая аккуратная, как мне хотелось бы.
Я купила вторую заготовку, уже пятёрочку и расписала её. Но продать её у меня не получилось. В этом деле есть определённые стандарты. Красный цвет, форма рисунков классическая и определенные цветы и ягоды на платке. А мне хотелось творческого подхода. Я сделала свои матрешки такими, как мне нравилось. В одном магазине мне предложили за мою пятёрочку 800 рублей. Я не отдала. Я потратила на материалы 3тыс.р. плюс кучу времени и считала, что авторская работа должна стоить больше. В другом магазине мою матрёшку взяли под реализацию, но не успели продать. Я её забрала, чтоб    кому-то другому показать, а тот человек не купил. Сказалось отсутствие смартфона. Показать можно было просто фото. Я видела, что практического толка во всем этом нет. Работать только на материалы, это не разумно. Хоть мне и нравится творческая работа, но это может идти как подработка в свободное время, не более того. Со своим магазином я этот квест уже прошла.
Я оставила свои матрёшки для наших детей, для моих племянников, чтобы они приходя к нам играли. У нас в детстве такой игрушки не было, а она имеет некий скрытый, национальный смысл. Я думаю, имея постоянную работу и делая матрёшки в свободное время, где-то пятый набор у меня получился бы хорошо. Но какой смысл их делать? Не на Кавказе же их продавать? Не тот менталитет. У кабардинцев свои сувениры.
Потом я попыталась устроиться в торговые, продуктовые сети. Подала документы во все, не буду  называть, они итак известны. На работу меня не взяли. Я так поняла, что неграждане азиаты и там уже в приоритете.
Когда у нас с бабушкой пошла коса на камень, я попыталась найти квартиру. Аренда жилья в Питере предстала передо мной во всей красе! Я сходила на три адреса, посмотрела.
На одном адресе надо было присматривать за чужой гладкошерстной, бойцовской собакой, которая на меня кидалась, чуть ли не грызть. Как хозяева рассчитывали для своего пса найти таких квартирантов, которые бы справились с чужой, агрессивной собакой, не знаю. Но это точно не я.
В другой квартире сдавалась одна комната и рядом жили мать—инвалид со взрослым сыном. Там не было даже замка на двери. Подозреваю, что сама квартиросдатчица сбежала от них из—за конфликтов. Не представляю как бы я пользовалась одной ванной с совершенно чужим мне мужиком. И что ему ночью в голову взбредёт, тоже не хотелось узнавать.
Третий адрес то же как по заказу. Там было всё так зассато кошками, что запах стоял конкретный. У петербуржцев прикол такой с домашними животными? Откуда у них идея, самим не ухаживать нормально и оставлять прирученное ими животное на чужих людей?
Потом я забрела даже в общагу. Цена и условия не радовали, грязина страшная. А запросы у комендантши не слабенькие. Тем более до начала учебного года оставалось чуть больше месяца. Дольше мне не позволили бы там жить. В итоге — квартиры нет, работы нет. Зачем оставаться в этом городе?
Последний вариант, когда я вроде бы могла остаться в Питере, была одна рабочая смена. Меня вызвали на пробную смену в одну из торговых сетей. Там надо было раскладывать салаты по заказу покупателей, взвешивать и клеить ярлыки с итоговой ценой. Смена, по какому-то принципу, должна проходить всё время стоя. Чтоб покупатель видел, что есть кому его обслужить? Ну хоть немного присесть можно было? Мне конкретно объяснили — "Нет!" У меня первый раз не очень аккуратно получалось, всё вылезало из контейнеров. К тому же я не знала название большинства салатов. Ну не готовили мы их дома в таком разнообразии! Названия стояли этикетками для покупателей, а со стороны работника их не видно было. Поэтому я путалась. В конце смены я услышала ожидаемое "Мы вам позвоним" и решила, что не подхожу им, они меня не берут на работу.
Помню как сестра встретила меня после этой смены. Она тогда уже вернулась из дома, то есть приехала с Кавказа. Бабушка ей уже высказала своё недовольство моим долгим присутствием. Сестра пыталась меня убедить остаться, а я видела, что незачем. Меня и здесь не берут на работу. Дома, в присутствии бабки, не поговоришь, поэтому мы стояли с сестрой на стоянке около магазина и выясняли отношения. Я ей говорила, что работы нет, квартиры нет. И даже если найду, оплачивать нечем. А она пыталась меня всеми силами удержать в Питере. А у меня стучит в мозгах "Домой, домой, надо ехать домой. Мне здесь делать нечего — домой".
Я разозлилась и первый раз в своей жизни выматерилась! Вообще-то я приличный человек, такую реакцию у меня и сейчас только родственники баптисты вызывают. Зло вызывала вся эта ситуация, сфабрикованная матерью и сестрой. Я не 18-илетняя девочка, чтоб быть кому-то материально обязанной и зависимой в деньгах от кого-то! Это я уже орала:
— Я сейчас пойду, позвоню тёте по скайпу, и займу у неё денег на дорогу! А вы все идите куда подальше!
И выругалась! Только тогда, под угрозой быть опозоренной перед родственниками, сестра согласилась дать мне денег на обратную дорогу домой.  Моя мать и сестра на всё были готовы, чтоб задержать меня в Петербурге. Как я себе представляю развитие дальнейших событий, если бы им это удалось. Я живу в Питере в квартире сестры, мать продаёт наш дом на Кавказе, сестра со временем выкидывает меня из своей квартиры. Думаете нереально? Мне тоже не хотелось в это верить, но дома я хотя бы была прописана, а в Питере зацепись за любую мелочь, как это баптисты умеют и всё, я оказалась бы на улице. Поводом могло стать что угодно, мои встречи с мужчиной, если бы это взбрело мне в голову, музыка, которую я слушаю, одежда, в которую я одевалась бы и вообще любая мелочь. Сестра бы заявила "Это не свято, я верующая, не должна это терпеть". Это всего лишь мои лукавые подозрения? Ой, не всё вы о моих родственниках знаете. Самое грубое ещё впереди. А в своём городе даже стены чужих домов помогают. Это образно о моих знакомых.
Когда я на следующий день купила билет, мне в голову стукнула неожиданная мысль. "Буду ехать с детьми!" С чего не знаю. Детей я тогда мало видела и ни с кем не общалась. А в поезде я поняла, что произошло. У меня интуиция включилась! Я направилась домой, в свой город, на своё место и она начала действовать! Меня это очень порадовало и успокоило.
Мысль оказалась верной! Сколько в этом вагоне было детей! Рядом со мной ехали две девочки 5,6 лет, с мамой. В соседнем "купе" мелкие дети по 3,4 годика, чуть дальше младенчики и так далее. Дети бегали друг к другу, общались, обменивались игрушками и конечно много сорили! Я заметила   как трудно было проводнице. Посочувствовала ей " Столько детей в этот раз! Вы наверно уже устали убирать?" Она лишь тяжко вздохнула.


Глава шестьдесят пятая
Подлый план раскрылся

Приезжаю домой. Состояние уборки дома — всё везде! Меня не было четыре месяца и никто толком не убирал. Не знаешь за что взяться, с чего начинать убирать. У нас перед воротами нет асфальта, весной и летом трава растёт. Я сидела, убирала эту траву. Приходит женщина и спрашивает:
— Вы дом продаёте?
 Я удивилась, отвечаю:
— Нет, с чего вы взяли?
Она объяснила, что видела наше объявление в интернет.  Я ещё раз твёрдо повторила, что точно не продаём. Потом сама пошла искать это объявление на всем известном сайте. Нашла! Сфотографировали в таком же ужасно «неубранном», не буду ругаться, состоянии, как есть и выставили. Я тут же позвонила по телефону. Отвечает моя старшая сестра. Я ей:
— Ты на каком основании наш дом продаёшь?
— Я с тобой в таком тоне разговаривать не буду!
И бросила трубку. Я возмутилась! Ах тон у меня опять не тот! Тон их интересует! То, что они меня оставляют без крыши над головой, это мелочи, а вот мой тон, это же грех непростительный! Я пошла орать на мать. Всё ей высказала, что я о ней думаю. Что поняла, зачем она меня в Москву выпроводила и зачем они с сестрой меня в Питере удерживали! Что она меня так же как третья сестра продала, за деньги, за мою часть дома. Яблоко от яблони... Так вот оно откуда взялось—то у сестры!
Я стала неверующей, а ей плевать, ей деньги дороже. Всё по полной программе высказала! А память у меня хорошая. Я могу вспомнить все их дурости начиная с моего подросткового возраста. Хорошо, что детский я по большей части забыла. Потом мне написала племянница, дочка старшей сестры с претензией.
— Ты почему на страницах моей мамы лазиешь? Лучше бы работу нашла!
Я ничего не ответила. Повзрослело дитё! И тут же включилась во всеобщую травлю меня! Нашла как задеть. Работу я оказывается не ищу, только её указания ожидаю! Вообще какие страницы? Это общий для всех сайт объявлений. Похоже старшая сестра ещё где-то в соцсетях это объявление выставила. Но у неё закрытые страницы, на которые я не удостоилась чести попасть, так что я этого не видела. Вот такое отношение. Собрались баптисты, нашли слабого и бьют его и добивают, как только могут. Уже и детей на меня натравливают. Раньше высмеивали меня, руку поднимали, а теперь и дома лишают!
По  возвращению домой у меня начался и до сих пор идёт, период переосмысления всей моей жизни. Период воспоминаний и высказываний всего негативного, что было сделано против меня и рядом со мной. Всё, что меня коснулось и проехалось по моей жизни как асфальтовым катком, я сейчас вспоминаю и высказываю.
Иду по городу, вижу объявление о покупке волос. Накатывает воспоминание, как мать пыталась меня убедить мои волосы продать. Я отказалась, а она заявила, что подойдёт ночью и сама их срежет. Как овцу стричь хотела! Выросли состричь, продать, вырастут опять срезать. Отвратительно и низко так относиться к своему ребёнку. Такое отношение более подходило бы к животному, а не к человеку. И при этом она себя считает непогрешимой святой матерью. После этого заявления, я на подсознательном уровне, не признаваясь сама себе начала её опасаться. Я начала закрывать дверь в комнате, в которой ночевала. Если приходилось спать с открытой дверью, когда было слишком жарко или во время моей болезни, я испытывала не малый уровень стресса. Я уже тогда видела её неадекватность, но не признавалась в этом даже сама себе.  А теперь всё более чем открылось.
Сколько откровений пошло! Как оказалось семьи-то у меня и не было. Был мини-детдом для манипулирования и использования ресурсов более слабых психологически. Конкретно моих и второй сестры. И что показательно, мы с ней в одном месяце родились. Более внушаемые знаки зодиака? Ну что вы, как так можно говорить! Баптисты же в это не верят! Зато используют по полной программе. Принцип в этой недосемье таков — если делаешь, тебя "любят", а по факту только терпят, если не делаешь, "не любят", а по факту прямо выкидывают из дома.  Не так давно я работала в сильном напряжении. Из-за этого я отказалась сделать то, что моей матери от меня надо было. В ответ получила проклятия. Делаешь — критикует, не делаешь — проклинает. Приходится выбирать меньшее из двух зол. Но сейчас я вообще хочу вообще отказаться от этой системы, от необходимости делать такой выбор. Уехать и вообще не общаться.
Теперь мои ресурсы, под названием время и здоровье подистощились, и к тому же я отказываюсь бесплатно работать, так вообще стала не нужна! Со временем долг матери передо мной вырос до невообразимых размеров, и она, чтоб его хотя бы психологически снять, орёт на меня и унижает. Пытается представить, что всё, что я делаю, ей во вред.  Хотелось бы этой книгой показать, кто и кому на самом деле не нужен. Они мне, а не я им! Таким образом, мои мучения в качестве неверующей, а для баптистов это состояние ниже животного, в этой недосемье тогда только начались!


Глава шестьдесят шестая
Консервный

Дома конкретно встал вопрос о том, что долги нужно отдавать. После развала СССР, у нас осталось всего одно предприятие на весь город — консервный завод. И тот, был выкуплен или достроен. Теперь это частная собственность, на которой свои порядки.
Я знала, что там люди работают по сменам. Раньше я не искала такую работу, чтобы всегда быть на собрании. А теперь долги заставили меня устроиться на консервный завод.
Для начала всё выглядит мощно — проходная, сняли отпечатки пальцев, выдали пропуск. Большой цех со      станками-линиями для обработки и закрутки овощей. Я сразу обратила внимание, что станки стоят слишком близко друг к другу.  Меня поставили на линию, где нужно было выбирать плохие огурцы или помидоры. После чана с водой, где помидоры и огурцы моются, линия выкидывает их на поток, где их потом перебирают. В этом месте ограничители сняты, чтобы больше овощей сразу попадало к рабочим. Наверно ограничители шли вместе с защитной деталью. Нормально перебирать просто физически не успеваешь. Местные деятели как—то приспособили плёнку, но она то и дело отходила.  При этом струи воды, которые на последнем этапе должны мыть овощи, периодически попадают на рабочих, потому что плёнка, закрывающая вместо заводского ограничителя, нормально не держится.
Нас около каждой такой линии стояло по шесть человек, по три с каждой стороны. Плохие огурцы мы кидали вниз, в вёдра. Когда твоё ведро набиралось, его надо было выносить. Для этого надо было пройти мимо всей линии и где-то там в конце стоял бак, который потом вывозили на погрузчиках. Не знаю почему организаторы этого безобразия не довели всё до ума, но вода, промывающая овощи, вытекала прямо на пол на расстоянии метра над поверхностью пола в цеху. Кто-то не установил все трубы, и проходя мимо близко стоящих станков, тебя еще может облить водой с высоты метр над полом! Если так нужно, чтобы вода там лилась, почему бы не довести ее до пола в районе сливов?  Нет, рабочие должны обливаться. Там были конечно сливы, канализацию всё время чистили, но тем не менее этот водопад обливал рабочих не слабым потоком. Это всё создавало высокий уровень влажности. А где повышенная влажность там и холоднее. Я сразу начала конкретно замерзать. Несмотря на лето, тогда стоял август, мне в ночные смены было конкретно холодно. Несколько перчаток, тканные под резиновыми, спасали руки от холода. А чтобы защитить вечно отсыревающий халат, я  склеила себе фартук от воды из плёнки, но он не сильно помогал. Только через пару смен мне рабочие женщины объяснили, где брать упаковку. Мы полностью ей обматывались. Иначе работать невозможно было. Вода была везде!
Мне с самого начала трудно было выдержала график, двенадцать часов смена, всё время стоя. Обеденный перерыв занят тем, чтобы получить еду, стоя в очереди, и быстро успеть её съесть. Несмотря на то, что ешь сидя, отдохнуть не успеваешь. Постоянные рабочие говорили, что раньше были нормальные смены, по 8 часов, но руководству показалось невыгодно так часто гонять автобус по городу, чаще приходилось делать остановки станков между сменами и они всё поменяли. Комнат отдыха для рабочих нет, негде даже присесть. Кто где успел, там и приткнулся, люди рады были хотя бы на бетоне где-то растянуться.
Сначала меня женщины, с которыми я рядом работала, припахивали, чтобы я им получала еду. То есть я стояла в очереди, когда они сидели. Я иногда задерживалась с выходом из цеха, чтоб освободиться от этой обязанности. Я итак уставала! Но это не очень прокатывало. Когда они же мне высказали недовольство, по поводу того, что я недостаточно активно толкаюсь в очереди, моё терпение лопнуло. Я внаглую начала выходить быстрее, брать только на себя, быстро съедать и уходила. Выходила на улицу, брала припрятанные картонки, расстилала их прямо на бетоне в свободном углу во дворе, больше негде было и хоть ненадолго вытягивалась. Зёездное небо, в летнюю ночь, как оно прекрасно! Правда уже через десять минут я замерзала, но не вставала, пока не надо было идти в цех. Хоть пару минуточек не на ногах были ценнее. Думаю, из-за этих полежанок, я и начала болеть. Но об этом чуть позже.
В дождь я, как и другие рабочие, пыталась пристраиваться в цеху на деревянных подставках. Иногда нам давали отдохнуть, иногда гоняли. Рабство в чистом виде! Треш с обедом, то есть дикая очередь закончился, когда начальство создало гибкий график выхода на обед, чтоб рабочие выходили не все сразу, а только по количеству мест в столовой. Вот тогда мы немного чаще начали успевать отдохнуть. Хотя какой это отдых? Ноги сильно болели в конце каждой смены. 
Чистота приготовления этих закруток, оставляла желать лучшего. Уже порезанный перец в процессе мытья постоянно летел на пол, потом его же в банки закручивали. Люди выходили в туалет, потом этими же ногами по цеху ходили. При входе был поролоновый мокрый коврик, но не думаю, что он серьёзно спасал. Сначала я думала, что перец на полу, потому что не всё оборудование у итальянцев закупили, не всю линию полностью. Потом посмотрела в интернет работу именно этих станков, у них тоже все так летит. Потоки томата на полу! Нет, не думаю, что томат тоже с пола в банки поднимают. Там в видео вообще не показали, куда и зачем столько расхода идёт. Шикарная технология! Зато западная, продвинутая!
Я никогда не бывала на консервном заводе советского типа, но уверена, что там станки были крепко прикручены, или были настолько тяжёлыми, что переставить их было не реальным. Теперь, новые технологии позволили сделать более лёгкие станки, их переставляют как хотят. Перебираешь помидоры или огурцы, набирается ведро плохих, чтобы их выкинуть в контейнер, который увезёт машина, надо пройти мимо всего вот этого крутящегося, вертящегося на очень близком расстоянии. В конце смены в уставшем состоянии реально боишься зацепиться где-нибудь.
Уровень шума в цеху может реально испортить слух. Мне было больно. Начальство предусматривало беруши, их выдавали всем желающим, но они не очень спасали. Я  тогда подумывала купить наушники полностью закрывающие уши. Остановило только то, что их не разрешат использовать. Хотелось что-то слушать во время монотонной работы, хоть немного отвлечься. Но по технике безопасности мы должны были слышать общий гул, чтобы в нём различить какой-нибудь аврал, поломку станка или что-то подобное.
При мне один из станков поломался. И не удивительно, работают почти без перерыва. Его починили и при этом использовали электросварку. Рядом со мной стояла женщина, которая случайно коснулась станка во время сварки рукой и её дёрнуло током. Не сильно, но всё же! Мы находились на расстоянии в 5-6 метров от сварщика, но вода отлично проводит электричество. Все работают в высоких резиновых сапогах и в перчатках, но это не спасает от повышенной влажности.
У меня слишком богатое воображение, чтобы в таких условиях работать. Каждый раз попадая на смену, я представляла себе, что электричество пробивает и все мы, повязанные этой водой, просто варимся. Жуть! Дальше лучше мысль не развивать.
Когда принимали на работу, я подписала, что ознакомлена с техникой безопасности, не заходя в цех. То есть по факту я не видела условий труда, и не имела право их видеть до того, как устроилась. Когда увольнялась, я спросила у ответственной за это женщины:
— Вы считаете, что техника безопасности у вас не нарушается?
Она посмеялась и сказала:
— Пока ничего страшного не случилось. Мы тут годами работаем, а ты что, самая умная?
Оригинально! Так же я лично присутствовала на сменах, когда мы спиртом смывали печати со сроком годности, чтобы потом её перебили на год (надеюсь всего на год) позже. Это делается, чтобы просроченную продукцию продать.
Частота смен, невозможность отдохнуть между ними, ночное переохлаждение и простуда, привели меня к переутомлению. Напомню, что не так давно я вернулась с Питера, а до этого сильно вымоталась в Москве. Я не имею привычки каждый день взвешиваться, но заметила, что разница до Москвы и после возвращения составила минус десять килограмм. Уверенна, что в Питере я в весе не теряла, это произошло в Москве. Как минимум я там пятнадцать килограмм потеряла, а в Питере немного восстановилась. Но тем не менее факт остаётся, я за короткое время сильно потеряла в весе. Это большой стресс для организма. Практически не отдохнув после поездки, я устроилась на консервный завод.
Вполне естественно, что я долго там не проработала. Я сама не осознавала, что уже заболела. ОРЗ не было, но внутренняя простуженность давала о себе знать. Я начала сильно уставать и не могла даже во сне нормально восстановиться.
У меня и раньше были проблемы со сном. Когда не соблюдаешь определённый режим сна, раскачиваешь организм и уже не можешь заснуть, когда нужно. Во время работы на консервном заводе, эта проблема встала наиболее остро. Буквально первые пару недель я могла заснуть днём после смены и не спать ночью во время работы. Днём, чтобы заснуть я пила феназипам, ночью чтобы не спать, пила цитрамон. Частый приём таких лекарств привёл  меня к тяжелейшему состоянию. Сильные головные боли и замедленная реакция стали первыми звоночками. Потом началась обратная реакция. Лекарства на меня перестали действовать. Вся эта химия не вымывается из организма так быстро. Я засыпала на смене, и не могла заснуть дома. Последняя смена закончилась для меня неконтролируемыми слезами. Я стояла около текущих мимо меня огурцов и плакала. Нет, психологически я не была расстроена. У меня бывает такая реакция на простуду и переутомление. Слезы сами текут и я ничего не могу с этим поделать. Я просто побоялась, что в таком состоянии не увижу станок, мои пальцы попадут куда-нибудь и ушла раньше.
Через пару дней, когда я дома смогла отдохнуть, пришла и уволилась. Начальники цехов ещё посмеялись "Честная попалась, сама пришла увольняться". А я просто появилась в свою смену, чтоб попрощаться со знакомыми.
Единственный завод в городе и люди всё это терпят. Но земля слухом полнится. Я бы не хотела, чтобы их закрыли, или чтобы они, откупившись, продолжали так же работать. Хотелось бы, чтобы они изменили условия труда, и относились к рабочим как к нормальным людям, а не как к рабам.
Я почти сразу после увольнения получила деньги и отдала долги. Вернула  и то, что занимала перед поездкой в Москву и те деньги, которые мне сестра дала на дорогу. Идея ехать вот, так в Москву без подготовки и нормальных денег принадлежала моей матери, а оплачивать это должна была я. Манипуляторы именно так поступают с окружающими. После уплаты долгов осталось каких-то пять тысяч рублей. Их я вложила в бизнес, который не пошёл. Не пошел тоже по вине матери. Мы с ней купили кур. Я тогда рассчитывала вместе с другим товаром на рынке домашние яйца продавать. Но мать кормила кур гнилыми отходами и они почти все быстро умерли. Я даже свои пять тысяч в виде яиц не успела забрать. Мне было жалко кур и себя вместе с ними. В душе уже давно звучал вопрос «Доколе?!! Сколько ещё мать будет мне мешать, вставлять палки в колёса? Неужели мне всю жизнь терпеть, этого энергетического вампира и позволять красть и поганить всё моё материальное?» 
Стоит ли такая работа денег, которые за неё платят? Нет. Не стоит. Ущерб здоровью гораздо больше этих денег.


Глава шестьдесят седьмая
Торговля продуктами

После увольнения с консервного, опять остро встал материальный вопрос. Надо было как-то зарабатывать деньги. У меня много знакомых в городе и одна из них убедила меня, что торговать сейчас нужно продуктами.
— У людей денег мало, но продукты они всё равно покупают.
Начались у меня поиски своего товара. Эта же соседка помогла, дала мне идею, выйти на базар. До этого я почти восемьнадцать лет стояла на улице с христианскими книгами и теперь ничего страшного не увидела в том, чтобы начать выходить на улицу со своим товаром. Даже столик использовала тот же самый, на котором раньше раскладывала книги и место почти не поменяла. У нас маленький город, развлечений почти нет. А воскресный рынок используется многими просто для общения. Даже если не нужно что-то покупать, люди туда ходят пообщаться. Иногда смотришь по два, три часа с рынка не уходят. Там языком зацепятся, пол часа проболтают, потом в другом месте, с продавщицами или друг с другом. Я это давно знала, поэтому раньше с книгами выходила утром перед собранием, ловила поток людей идущих на рынок. Теперь я почти там же начала выходить со своим товаром.
Взрослые знакомые реагировали адекватно. Подходили спрашивали, что сколько стоит, а вот дети по привычке иногда мне заявляли "Это бесплатно?" Я им говорила "Нет, я продаю". Немного странно было бы выходить на рынок раздавать продукты.
Сначала я пыталась кое-что продавать с нашего огорода. Немного малину, свежую цветную капусту, домашние яички. Но я видела, что всё это несерьёзно и ненадолго. Всё это по мелочи, доход только по минимуму, на продукты. У многих торгующих на нашем рынке так и получается. Они выходят продавать свои излишки с огорода и тут же покупают другие продукты для себя. Хорошо, если не в минус себе получается стоят. За место же тоже надо платить. Для большинства это просто как мелкая подработка, они часто получают пенсию или имеют официальную работу. А мне нужна была нормальная, полноценная работа. Очень сложно было понять, чем торговать. Мои мозги настроенные "искать горнего и небесного" никак не хотели перестраиваться на материальное. Я как-то сидя на рынке, стих написала. Потом сама с себя смеялась "Торговка с меня ещё та!" Поэтому я начала  пробовать продавать всё, мне доступное.
Сразу после увольнения с консервного, я пошла на поле собирать облепиху. Только я тогда не поняла, что это и есть мой товар и заниматься чем—то другим смысла нет. К тому же особенности нашего ландшафта сыграли роль. Наш городок находится в низине. Он был построен на высушенных болотах и вокруг нашего города гораздо теплее и меньше ветра. Такой вот полутепличный климат. Получается так, если у нас что—то цветёт, то рядом с соседним селом, куда пешком дойти можно, на пару, тройку дней позже, а в Нальчике недели на две позже. Но это работает и в обратную сторону. Если у нас вся трава и  облепиха тоже, выгорает, то в окружающих сёлах всё это можно гораздо позже найти. Я с этим сразу не разобралась, да и зимы 2016—2018гг. были более холодными. Поэтому я занималась облепихой до первых серьёзных морозов. Перебирать её очень нудно и трудоёмко. Получается мало сделать, а все хотят подешевле купить. Так что я на неё особо не надеялась, сначала делала немного, по мере возможности, параллельно с чем-то другим. Я перепробовала делать на продажу всё, что могла. У нас единственное людное место, это воскресный рынок. А среди недели, я ездила в Нальчик, стояла около Зелёного рынка, он находится около нашего автовокзала.
На моё счастье, там у меня уже была хорошая знакомая бабушка. Она разрешала мне ставить мой товар в свою подсобку. Мы с ней знакомы были ещё с тех пор, когда я с книгами там же стояла. Я и книги у неё оставляла, чтобы не возить эту тяжесть каждый раз в Нарткалу. А теперь я оставляла там же свой товар.
Какую только ерунду я тогда не перепробовала продавать! Я не могла себе позволить тратить все заработанные деньги на свои нужды или продукты. У меня не было другого источника дохода. Поэтому я всегда старалась оставлять деньги на развитие дела.
Я покупала мандарины, корольки, лимоны, вечером их отдают дешевле. Перетирала их с сахаром, расфасовывала по маленьким контейнерам или по банкам семисоткам и продавала. Причём цедру от мандаринов и лимонов я не выкидывала, я её тоже закручивала. Лимонную приходилось вымачивать и варить, иначе она горчила. Мандариновую просто сиропом заливала. Я пекла хворост, катала домашнюю лапшу, варила мармелад, выжимала сок алое, делала облепиховое масло. Я варила разные виды полезного мыла.
Облепиха вообще универсальный продукт. Из ягод я делала "варенье", то есть не варила, иначе все витамины уничтожишь, а просто перетирала с сахаром. Потом жмых моя мать промывала и какое-то время делала компот. Потом она забросила это дело, его почти никто не пил, слишком кислый и много сахара надо. Потом я этот жмых просушивала, перемалывала на кофемолке и заливала подсолнечным или оливковым маслом, настаивала две недели и процеживала. Светлое, рафинированное масло окрашивалось в оранжевый цвет и приобретало полезные свойства облепихи. Я его продавала как лекарство от язвы и для заживления внешних ран. Его можно было и пить и сухие раны обрабатывать. Потом этот же облепиховый жмых я добавляла в мыло. Оно получалось не очень красивое, но полезное. Мыло я делала, из облепихи, косточек калины, алое (подсушивала и добавляла при варке) и из косточек барбариса.
Барбарис я тоже собирала на поле, перебирала на свежий и сухой. Сохранившие сок ягоды я перетирала с сахаром, а сухие ягоды ещё подсушивала, часть перемалывала, продавала как приправу в зип—пакетах. Немолотый барбарис тоже продавала в такой упаковке, как приправу для плова, а часть молотого добавляла в мыло.
Всё это разнообразие удивляло покупателей и почти ничего мне не давало. Покупали мало, что-то где-то понемногу. Одно время на рынке в Нарткале, этот товар трёхметровый прилавок занимал. Получилось что-то самодельное продуктово-лекарственое.
Мои знакомые выстраивались в очередь, чтобы поговорить, но покупали что-то редко. Я и раньше собирала в своей памяти разные народные лекарственные рецепты, а теперь сама продавала, калину и облепиху от повышенного давления. Теперь это стало постоянной темой для бесед. В принципе я не имела право кого-то лечить. Просто я знала проверенные рецепты, которыми делилась, каждый раз напоминая, что организмы, то есть генетические предрасположенности, у всех разные, и может не подействовать или не подойти.
Косточки калины, жмых оставшийся от варенья, тоже высушивала и выносила на рынок, уже чисто как лекарственную траву. Всё шло к тому, что надо переходить на лекарственные травы. А я не хотела это делать. Этих трав в аптеках полно. Такой мелкий предприниматель может выжить, только если делает то, чего нет в продаже и что будет пользоваться спросом. Но редко что можно выставить по адекватной цене. Если приправы стоят в магазине 30р, я должна была свой барбарис, фасовать в примерно такие же по весу пакеты и продавать так же или даже дешевле. Иначе его просто не возьмут. И не важно, что барбариса в магазине вообще нет. Его далеко не все добавляют в плов. Не все пользуются этим рецептом, на любителя, так сказать.
Всё это меня выматывало, а толку было мало. Я зарабатывала, по минимуму. Я очень уставала от  поездок в Нальчик. Банки я укладывала на двухколёсную коляску и так возила из дома, поднять, спустить на маршрутку или электричку и к месту торговли вокруг рынка в Нальчике. Как-то раз спуская коляску в подсобку, а она была ниже уровня земли на этаж, я споткнулась и упала вниз по лестнице. Это было зимой, моя многослойная одежда защитила от синяков и даже банки в коляске не разбились. Но я поняла, что слишком сильно устаю, а толку от этого всего мало. Надо было что-то менять. Что-то из товара убрать и оставить только ходовой и носить легче и толку больше. Практически я пришла к выводу, что у меня пользуются спросом домашние леденцы и облепиха. Про них я напишу отдельно. Всё остальное служит просто для развлечения мимопроходящих.
Влияние уличной торговли на здоровье, оказалось неожиданным и неприятным — я располнела. Не знаю, может быть обилие кислых приправ, всего витаминного и вкусного, ускорило метаболизм. Я всё пробовала сама, честно продавала только то, что могла сама кушать или сама пользоваться. Может быть организм так защищается от холода. Я заметила, что все базарные бабки полные и меня такая перспектива не прельщала. А может быть подействовали те пирожки и чай, что я покупала, пока стояла, мёрзла со своим товаром.
Несмотря на большой опыт вот такого уличного стояния, я не выдерживала долго на улице. Я сильно мерзла. Раньше с книгами я стояла 2—1,5 часа, теперь с товаром 2,3 часа, не больше. Меня удивляли женщины, которые торгуют весь день, а я удивляла их. От торгующих только и слышно было "Ты опоздала. Почему так поздно пришла? Ты уже уходишь?" А я как замёрзший цуцик убирала товар в подсобку и бежала в туалет. Наверно надо было мне тогда бросить своё вегетарианство. И, как ни странно, никто мне тогда не посоветовал даже куртку сменить на дермантиновую. Раньше я их никогда не носила. Меня, даже тот небольшой ветер, который проникает через Кавказские горы, пронизывал насквозь. В межсезонье вообще лютый холод. Помню что у меня как-то был два раза приступ холодовой аллергии. Что со мной было бы в каком-нибудь городе в степях, я не знаю. Вообще не смогла бы так стоять.  Хорошо, что время и место для работы я выбирала сама. Я старалась зимой стоять на солнце. Так было значительно теплее. При этом гриппом я не заболела ни разу. Всё-таки солнце и свежий воздух в меру действуют положительно.
Конечно, это всё была неофициальная работа. Я могла какой-то день не выйти вообще. Но я редко себе это позволяла. Потому как зарядят дожди и вообще ничего не заработаешь. Как-то помню стояла под мелким моросящим дождем в Нальчике. Приехала, время и деньги на дорогу потратила, а тут дождь. Решила хотя бы отбить деньги на дорогу. Потом смотрю на свои руки, а пальцы распухли, такое впечатление, что по линиям на пальцах кожа отслаивается и трескается, возникло ощущение, что я в виртуальной реальности и сейчас распадусь на кусочки. Тьфу, фантастических фильмов  пересмотрела! Я сразу собралась и уехала. Нет, во время дождя, при повышенной влажности, плюс к этому в холод, торговать не стоит. Хорошо, что я тогда не заболела.
Поиск места для торговли, стал для меня ещё одним жизненным квестом. Местные базарные воротилы, хотели бы собирать "за место" и с таких как я. Насколько я знаю, в 2017 году это была сумма в 200р. в день. Другие торговцы эти деньги отдавали, я нет. Я не считала нужным платить за место, которого нет. Я стою на улице, за что я должна платить? За то, что всем ветрам и солнцу открыта? Такие деятели редко меня ловили по времени, но когда удавалось, прогоняли. Я уходила в другое, менее людное место и так же стояла. Не понимаю, как можно отдать свои деньги неизвестно кому без каких-либо подписей и обязательств.  Сейчас один мордоворот подойдет, потом другой, а ты уже отдала. К тому же сначала эти деньги заработать нужно. А у меня не всегда получалось даже расходы на дорогу оправдать. Как-то подошёл участковый с требованием, что я не имею право так стоять. Я на него слегка наехала:
— Вы же видите, что тут больших денег нет. Люди хоть как-то пытаются выжить, себе на хлеб заработать.
Он начал оправдываться:
— Ну это общие правила, для всех. Система такая.
— Есть разница, как вы в этой системе себя ведёте. Или уничтожаете мизерную возможность заработать на хлеб, или можете на это закрыть глаза.
Он ушёл, смущённый, а я так ничего никому и не платила. Просто приходилось постоянно переставлять свой столик. Постепенно до меня дошло, что я хочу работать только в своём городе, надо искать возможности не ездить вот так, чтобы не перенапрягаться из-за этих копеек, чтоб не тратить зря деньги и силы на эту дорогу.
У нас вроде бы курорт, только толку от него ноль. Я пыталась ездить в источнику в Нальчике, к детским аттракционами, а это ещё плюс деньги на такси по Нальчику.  Там меня тоже пытались прогнать. Подошёл начальник охраны Долинска, это парк отдыха в Нальчике, лично он меня не убедил и вызвал полицию. Террористку нашли! 
Полицейские попытались надавить:
— Ваши леденцы не прошли проверку, они без документов. Вы можете повредить детям своими конфетами.
А я сказала:
— А что чупа-чупсы имеют все эти документы?
— Ну чупа-чупсы известный бренд.
— Что? Мы в России живём, это домашние леденцы известный бренд! Мне их даже рекламировать не надо. Люди хорошо знают этот товар и каждый детство вспоминает, подходят, берут у меня с удовольствием. Я дарю детям приятные воспоминания на всю жизнь.
Так мы поперепирались какое-то время. А одна девушка-полицейская стояла надо мной как фурия, скрестив руки и расставив ноги. Хозяйка Нальчика, не иначе! Крутая, фильмов пересмотрела явно! Я ей замечание сделала, что у неё агрессивная поза и пусть она идёт на настоящих преступников так давит. Она засмущалась, отошла. А мужики её оправдали тем, что она стажёр. Закончилась неприятная беседа тем, что я сказала:
— Я со своим потенциалом когда-нибудь буду богатой. У меня хорошая память, я вас запомнила!
Ну а что, надо как-то выживать? Сейчас они меня прогонят, я не заработаю и что потом, сдохнуть что ли? Лучшая средство защиты — нападение. Они стушевались и говорят:
— Ну ладно, перейдите вон туда, подальше от главной аллеи. А то нас ругать будут, понимаете?   
Я согласилась, начала собираться и они ушли. В принципе большого смысла ездить туда не было. Я кучу сил и времени потратила, пока не поняла, что смысл приезжать был только в большие праздники, когда качели для детей делали бесплатными. Даже в воскресенье народу было мало. Как я потом узнала, там толпы ходят только ночью в тёплое время года. Самая движуха начинается с девятнадцати часов вечера и до полуночи. Только этим толпам мои леденцы не нужны, там уже все взрослые гуляют. Да и не уеду я в это время с Нальчика, а такси между городами гонять не выгодно, я столько не наторгую. Пришлось мне распрощаться с мыслью, что где—то там, где меня нет, лучше. Я начала искать возможности торговать среди недели в нашем городе и как ни странно нашла.
Леденцы я научилась делать используя силиконовые формы. Постепенно докупала формы и расширила ассортимент до девяти основных видов. В принципе, это не настолько мелкое и презренное занятие. Если использовать мою технологию, и иметь рынок сбыта, то есть не самой стоять, продавать, а сдавать куда—то, то можно было бы неплохо зарабатывать. Я могу обработать 3кг. сахара за один рабочий день, а продаются леденцы поштучно, имея от 10 до 45 грамм вес, каждый леденец. То есть за рабочую неделю я могла бы сделать 18кг. леденцов. Вся проблема в том, что такое количество некуда сдавать в нашем городе, да и в Нальчике тоже. Это нужен город покрупнее.
Мои леденцы в составе имеют только сахар и лимонную кислоту, поэтому получаются экологически чистыми и к сожалению, скоропортящимися и хрупкими. Они начинают засахариваться уже через месяц хранения в морозилке. Обычно производители такой продукции, за счёт добавок, дают себе минимум полгода для реализации. Но вкус таких леденцов оставляет желать лучшего. А настоящие леденцы трескаются легче стекла. Нередко были случаи, когда ребёнок ронял леденец на пол. В таких случаях, даже если леденец оставался в упаковке, я всегда его меняла на целый, они обязательно раскалываются. Не могу смотреть на то, как дети из-за такой мелочи плачут. Именно потому что я варю их без всяких добавок, придающих вязкость и крепость, они вкусные.
Я не рискнула оформить документы и пытаться сдавать мои леденцы в магазины. В магазинах я конечно спросила, но сказали, что у них это всё есть и брать они не будут. Так что смысла платить за ИП не было. Я это ещё с магазином поняла. Приходилось мне самой стоять их продавать.
Леденцы интересны прежде всего детям, а дети обязаны учиться. Дождь, снег или холод, дети всё равно идут в школу. А тут я, даю им возможность приобрести приятные воспоминания  детства. Как это было в советское время. Я в курсе, что торговать около школы нельзя, но мне позволили. Меня в городе знают как верующую. Люди мне доверяют. Подходят, советы спрашивают по лечению и вообще за жизнь поговорить. Иногда бывало даже не присядешь, стоишь разговариваешь.
В нашем городе две большие школы. Вообще их шесть, но в остальных мало учеников или далековато от моего дома. В первой я сама училась, завхоз этой школы ещё моего отца помнит. Мы жили рядом с этой школой и все пятеро учились в  ней же, нас запомнили.
С директором был такой случай. Отправили меня от центра занятости "устраиваться на работу". На самом деле они это для галочки делают, а берут на работу своих знакомых или родственников. Этот человек оказывается им должен и потом они чем—то от него пользуются. В одной школе, я знаю, после смены директора, с дворника сняли полставки. Огромный двор маленькая женщина выметает на одну ставку и молчит. Думаю понятно, кому эти деньги теперь идут. Свой будет молчать об этом в тряпочку, ещё и по гроб жизни обязан будет. В общем меня не взяли в первую школу уборщицей. Директор сказала "Ты детям о Боге говорить будешь" и отправила меня ни с чем. А в документах от Центра занятости отметила, что я сама отказываюсь у них работать. Теперь она же ничего не стала говорить насчёт моей уличной торговли. Наверно у людей совесть иногда просыпается. Один раз она отправила ко мне каких—то женщин, наверно учительниц, они культурно попросили переставить столик чуть дальше от окон директорского кабинета. "А то вдруг проверка, а директор не сможет сделать вид, что вас не видела". Я согласилась, переставила и больше не лезла на рожон. Дети и там, чуть дальше проходят.
Мы раньше жили в двух квартирах, сначала в полуторке, потом переехали в трёхкомнатную. И я стояла как раз на том месте, откуда в разные стороны, было видно окна обеих квартир. Свет клином сошёлся на этом месте. Первую школу недавно почти полностью перестроили и это место оказалось самым удобным.
Но чтобы хоть что-то зарабатывать, надо иногда место менять. Если стоишь каждый день в одном месте, доход падает. Около второй школы я пристроилась под туйками, так, чтоб с соседнего магазина меня не видно было. Могли быть претензии оттуда. У них основной доход дают ученики. Директор второй школы — тоже женщина, попыталась на меня надавить. Она подошла жёстко, с претензиями:
— Вы имеете право здесь стоять? У вас есть документы?
Я ей в таком же тоне в ответ:
— А для меня есть смысл эти документы делать? Если я всё буду оформлять, мне ничего не останется. Вы видите мои цены?
— Может быть вы отравить детей хотите? Я не могу позволить вам тут стоять.
— Меня в городе все знают. Я с этого же столика христианскую литературу раздавала. Я никого не хочу травить. Вы фильмов насмотрелись что ли? Вам мой адрес дать? Я недалеко живу.
Я с собой носила раскладное кресло. Во время разговора я встала и доказывая ей свою точку зрения, постепенно наступала на неё. Мы отошли метров, наверно на пять от столика. То есть я давила на неё и подходила ближе, а она отступала. Она попыталась ещё что—то возразить, но я ей не дала ничего сказать:
— Послушайте, я родилась в этом городе. И я имею право жить в этом городе и как-то работать. Меня не взяли даже уборщицей в другой школе, потому что у вас всё идёт по связям. Я запишу видео и на весь мир расскажу о вашей клановой коррупции, при этом не забуду вас лично упомянуть! Вы лучше меня не трогайте! Я просто спокойно хочу работать. Я всё делаю чисто, мои племянники и дети моих двоюродных сестры и брата, эти же леденцы едят. Причём я им не выбираю, подходят и берут любые, какие им нравятся. Если я кого и отравлю, то прежде всего себя, потому что когда готовлю, сама всё пробую. И если к нам в город привезут отравленный сахар, то не только я, а все, кто его купил отравятся. Его куплю не только я и не факт, что я первая куплю. Слава Богу, такого никогда не было и надеюсь никогда не будет!
Этим я закрыла поток её красноречия, она ушла и больше не подходила. Полиция мной заинтересовалась через два года, после того, как я начала вот так выходить к школе. Аккурат к концу учебного года. Их отправили дежурить во время последней линейки и они меня наконец заметили. Мы с полицейским мило поговорили, я подарила ему свою первую книжку и на этом претензии ко мне закончились. Мне рассказывали, что в начале 90-х всех, даже таких мелких торговцев как я, жёстко гоняли. Но к 2018 году они уже обожрались и перестали на нас обращать внимание. А может и просто пожалели. У меня ведь копейки.
Психологическая вымотанность от всей этой ситуации, когда я оказалась чужой в своём доме, выразилась у меня как-то в стихотворении. Начать писать стихи по настоящему не было вдохновения.

Я бреду по камням без дороги и света
Ноги сбиты и как же устала душа
Ни поддержки ни помощи, нет человека
Кто морально не стал бы меня унижать
Не мечтаю, чтоб кто-то поднял бы на руки
Не хочу чтобы кто-то нёс бремя  мое
Но в людском равнодушии сколько же муки!
Негатива, духовных ударов полно

Я бреду по камням, неудачи — удары
Как же много и часто встречаю я их
Неужели дождалась я Божией кары
Или первой иду ради ближних своих?
Почему же никто не поддержит советом
И участьем своим не согреет меня
Почему лишь сейчас я забочусь об этом
Потому ли что нет в моем сердце огня?


Глава шестьдесят восьмая
Звериный оскал баптизма

Пока я пыталась наладить свою жизнь и начать нормально зарабатывать, мои родственники видели в моём проживании в нашем доме нечто ненормальное. Мой брат обиделся на мать и высказывал ей, что она отдала дом мне. Его абсолютно не интересовал тот факт, что мать сама живёт в этом доме. Его не заботило и то, что он отправлял к нам своих двоих детей на лето и мы в этом же доме их приняли и ухаживали за ними. Его абсолютно не интересует такой незначительный момент, что все эти годы, чтобы сохранить этот дом, надо было оплачивать за отопление.
Они приехали с намерением решить вопрос о том, кому достанется дом. У брата на тот момент было уже трое детей. Приехала жена брата Жанна, её сестра Маша и брат с детьми. В это же время пришли дети третьей сестры пообщаться. Их трое, уже считай подростки. Я была рада их видеть, в последнее время мне эта радость редко выпадала.
Мать позвала служителя с Моздока, Юру Мясникова, чтобы он помог мирно решить этот вопрос. На меня, как это у них водится, скинули всех детей и засели в доме, решать. Причём Маша, совершенно посторонний в этом случае человек, сидела на этом импровизированном собрании, а я должна была остаться во дворе с детьми. Меня это возмутило. С какой стати они здесь членское собрание устроили? Если говорить о доме, то это семейный вопрос. Я скинула младшую дочь брата на руки старшей племяннице и внаглую зашла в дом.
Что они там говорили не помню, я их перебила:
— А можно мне послушать?
И тут же обратилась к Маше.
— А ты что тут делаешь? Ты к этому вопросу не имеешь никакого отношения!
Потом сразу к брату:
— Виталик, как ты мог в прошлом году оставить двоих детей и ни копейки денег не оставил?
Прошлым летом мать взялась смотреть за детьми, а по факту большую часть черновой работы оставляла мне. Брат приезжал за 300км. со мной даже не здоровался и тем более не просил смотреть за детьми. Всё, так же как раньше, оставлялось на меня автоматически. Без «Здрасте» и без «Спасибо». Моя мать пыталась унижать меня, говорила «Какая ты гордая, тебе официально «Спасибо» надо говорить!» То есть по христианским баптистким понятиям, «Будь тряпочкой у ног, безмолвно паши на окружающих, тогда и так, как они того захотят и будь счастлива!» Насколько же заниженную самооценку надо иметь, чтобы так жить!
После того как брат уехал, в этот же день, моя мать сказала:
— У меня нет денег на хлеб.
Я дала ей деньги и пошла работать, торговать леденцами, чтобы были деньги на самое необходимое. Так мы и прожили два месяца. Мать в огороде. Я то с детьми, то на работе. А теперь я высказала претензии не по поводу моего потраченного времени, хотя это наиболее ценный ресурс, а насчёт денег. В лучших традициях баптизма, брат решил бить нас нашими грехами, отвлекая внимание от своих.
— А что вы с матерью ругались. Дети слышали и боялись вас.
От такой наглости я чуть не задохнулась. Я сразу не нашла, что ответить. Моя мать привыкла хаяться с моим отцом  и после его смерти сама начала устраивать скандалы. Обычно это всё сопровождалось истериками и криком. Я с детства помню отцовские скандалы и ненавижу такое её поведение. За годы жизни рядом с ней, я научилась пресекать начало таких скандалов. В присутствии детей я в принципе старалась этого всего не допускать. Разговор на ножах в присутствии детей брата, у нас был только один и тот я закончила тихим шипением «Если ты сейчас не прекратишь, я  начну матом ругаться! Тут дети, так что заткнись, пожалуйста!» Не помню, чтобы дочь брата что-то поняла или убежала. Она просто ничего не услышала и так же крутилась около меня на кухне. На эти пустые обвинения я не сразу придумала, что ответить, поражала неблагодарность и хамство. А вот высказать своё мнение о так называемых родственниках, я не упустила возможности. Жанна, даже живя у нас в городе, вообще старалась избегать любых разговоров. У меня  к ней накопилось немало претензий, высказать ей всё, до этого момента не было возможности. Я сказала ей:
— Жанна, давно хочу тебе сказать, да вот не было случая. Я согласна с тем, что ты нужна была, для того, чтоб дети родились здоровыми. От дурака что взять, кроме анализов? Кровь твоя нужна, а сама ты как человек — дерьмо! В других обстоятельствах, я ни за что не стала бы с тобой общаться!
Они все сразу засобирались на выход. Они значит хорошие верующие, им недосуг слушать, что тут презренное неверующее существо говорит. А я не закончила речь. Да и на тупую придирку ответить надо было. Брат с женой и служителем вышли во двор к машине, она стояла ближе к воротам. У них скоро должно было начаться собрание. Надо было успеть поговорить с «вершителем судеб», со служителем. А тут я со своими «мелкими» претензиями. Но я не утерпела. Я подошла и сказала брату всего одну фразу:
— А ты не знаешь, по какому поводу мы ссорились?
Я хотела продолжить, что он сам виноват во всей этой ситуации, но не успела. У моего так называемого братца снесло крышу. Он схватил меня за руки выше локтя, сильно сжал и потащил по двору с криками:
— Дай мне с Юрой поговорить!
Если бы я упала, не сомневаюсь, что он меня там же ногами забил! Такого уровня агрессии, я никогда ещё не ощущала. Я не упала, но он меня протащил к двери в дом, стукнул об дверь спиной, затащил в дом и кинул в кресло. И всё это в присутствии всех детей и служителя!
Я на какое-то время впала в шоковое состояние, но на этот раз оно быстро прошло. Опыт семейной агрессии уже был. Передо мной стояла Маша. Она зашла в дом, стала прямо передо мной, широко расставив ноги. Как хозяйка положения, скрестила руки на груди и нагло улыбалась, настырно глядя мне прямо в глаза! Её вид был настолько отвратительным, что я не выдержала. Я вскочила и начала её выпихивать из дома с криками, что я сейчас полицию вызову, что я это терпеть не буду! Она что-то там вякала по поводу того, что она тоже на меня заявление напишет. Я её всё-таки выпихнула, а сама стала около двери. Я вся дрожала от злости, что у них опять это получилось! Что опять они поднимают на меня руки и я не смогла вовремя дать отпор.
Тут подошёл Юра и попытался меня успокоить. А я сейчас вообще ничего не хотела слышать. Какой Бог? Где он в этой ситуации? Я начала орать на Юру:
—  Вы знаете сколько я трудилась для Бога, а где он сейчас? Почему он мне сейчас это всё допускает? Нет его!
Он повернулся и ушёл. Он просто пошёл на своё собрание. Помнит ли кто-нибудь о том, что было на том собрании? Не думаю, что кто-то из бывших там, вообще заметили это событие и тем более, они не удержали его в памяти. А я на всю жизнь запомнила, что Юра тогда вот так ушёл и не захотел ни в чём разбираться. Зачем ему с полицией встречаться? Это ему не нужно. Сколько же я слышала россказней от этого же Юры о подвигах веры, о преодолении себя, о настоящей христианской стойкости. А теперь он просто ушёл! Он этим позволил моим родственникам оболгать меня в полиции. Об этом речь ниже. Такие люди существуют только для того, чтобы байки рассказывать, тем самым обольщая и привлекая людей. А сами они и малой толики напряжения выдержать не смогут. Как же это красиво звучит! Верующий, в сталинское время, благословил своего мучителя следователя одной оставшейся рукой. То есть, тот его мучил и отрезал конечности. А тут Юра даже беседу с полицией не захотел выдержать. Куда ему этим заниматься, у него же собрание! Имело ли для моих родственников значение, что они уже уничтожили во мне верующего человека? Нет. Им нужны прежде всего деньги. Ни о каких духовных высотах, на которых я раньше пребывала, как мне казалось, они и знать не хотели. Какие стихи, пение, вдохновенные беседы? Им деньги не мешай захапать!
Я позвонила в полицию. Пока они ехали, я вытаскивала вещи брата и бросала в его машину, с криками, чтоб они убирались вон! Самым тяжёлым было видеть, что дети находятся тут же и всё это видели. Вторая дочка брата стояла в ужасе, у неё был такой взгляд, как-будто её режут по живому. Понимают ли брат, мать, сноха и её сестра, что делают? Нет. У них в принципе нет таких органов чувств, чтобы понять. Это скорее всего боты.
Полицейские вообще не считают семейные скандалы чем-то важным. Но тут я жёстко настояла, что напишу заявление и пройду судмедэкпертизу. Благо, если в этой ситуации так можно сказать, синяки уже начали появляться на моих руках. У меня  есть такая особенность, даже от лёгкого прикосновения ногтей, моя кожа краснеет, появляется яркое розовое пятно и это может выглядеть, как сильнейший ожёг. А от тяжелых лапищ брата, мои руки быстро покрылись синяками, грубыми, тёмными пятнами. Так же синяки были на голове, на шее сзади и на спине. Мы собрались и поехали в полицию.
Жанна, как самая зачинщица всего этого, осталась с детьми. Поехали мать, брат и Маша. Сначала нас пытались примирить в приёмном отделении. Пока я писала заявление, моя мать не стесняясь в выражениях выливала свою агрессию. Даже в присутствии полицейских не остановилась.
— Милая моя — это у неё всегда звучит таким противным голосом, что вырвать хочется. — Я тебя в психушку упеку.
Я говорю:
— В психушку скорее ты поедешь, с твоими-то нервами! Здесь камеры всё пишут, говори больше!
Она заткнулась. Я писала, а они все постоянно говорили, что-то негативное, мешали мне сосредоточиться. Потом братец начал писать, на меня заявление. Сидел и не мог ничего сформулировать. Он и так не ахти какой рассказчик, а тут и причины настоящей нет, по какому поводу на  меня заявлять.
— Я просто хочу уехать домой.
— Сестра вам что мешает уехать? — полицейский попытался уточнить.
Я сидела там же и уже смеялась:
— Напиши, что я за твоими детьми два месяца смотрела. Сделала тебе зло! Писать-то тебе нечего!
Дальше мне не позволили ничего говорить, вывели в другую комнату. Маша уточнила, что если она сейчас напишет заявление, то ей придётся потом лично появиться и участвовать в разбирательствах. Она годами жила в Москве, иногда наезжая в гости в Элисту, а к нам попала вообще первый раз за три или четыре года, точнее не помню. Ей совсем не улыбалось, потом ехать 1500км. чтоб разбираться. Не знаю точно, но кажется она вообще ничего не стала писать. Но мать с братом договорились, а возможно им полицейские подсказали, как выйти из ситуации.
Они завили на меня, что я избила своего племянника, сына моего брата, а брат меня таким образом пытался успокоить. Естественно, никто племянника на судмедэкспертизу не повез, его никто и пальцем не тронул. Они просто уехали.
Я об этой подлости узнала гораздо позже, когда меня вызвал следователь, и уже отдал мне документы. Потому что официально пришлось признать, что мы примирились. За всё «хорошее» моему брату грозил штраф, который, естественно, уйдет в гос казну. Не более того. Получается, чтобы не отнимать эти деньги у детей брата, надо было признать, что мы примирились. Оказалось, вот так можно детей нарожать, а потом ими  манипулировать. «У меня маленькие дети, пожалей меня, забудь, что я на тебя руку поднял! При случае повторю то же самое!» Так, да? Следователь убедил меня, что добиваться суда смысла нет, потому что серьёзного вреда здоровью не нанесено. Я и не хотела доводить до суда. Я хотела припугнуть брата и мать, чтоб они поняли, что я не овца, которую можно вот так периодически избивать.
Подлость с «избиением» племянника теперь всегда передо мной. Оболгать меня, что я на ребёнка руку подняла, это надо иметь абсолютно подлую душу, в которой только смрад и мерзости. Конечно, в суде они бы это не доказали. Все наши соседи и много моих знакомых видели, сколько я с детьми брата занималась и знали, что я никогда не причинила бы им зла. Эта подлость нужна была, чтоб в полиции оправдаться.
Тогда я очень хотела уйти из дома. Но меня останавливали два обстоятельства. Это было летом, а у меня летом было мало денег и вспоминался наглый взгляд Маши «Что, мы победили? Мы добились своего? Дом теперь точно будет наш!» До сих пор плеваться хочется, как всё это вспомню! Все верующие хороши, скромны и жертвенны напоказ, пока денежный вопрос поперёк не встанет.  Каялись ли они в том, что делали? Сомневаюсь. Но то, что их паршивая идеология помогает это всё оправдывать — однозначно!


Глава шестьдесят девятая
Самодостаточность в работе

Я перенесла эту негативную ситуацию, не ушла и тем самым отстояла своё право жить и работать в своём доме.  Правда об отдыхе, пока ситуация окончательно не разрешится, можно было забыть. Разрешить эту проблему могли деньги. Вот их я и пыталась заработать. Я уже оставила свои идеи заработать на часть дома, которая принадлежит моему брату, я просто пыталась выжить, как могла. Собрать деньги и уехать, стало моей целью. Ехать опять в Москву без денег, повторять свои ошибки, совсем не хотелось. Значит надо  было иметь больше денег с собой, это дало бы мне время и больше возможностей найти постоянную, спокойную работу. Я согласилась с мыслью, что мне нужно уехать и мне ничего от нашего дома не достанется. Или мы делим дом или в нём живут дети моего брата. Я бы предпочла второе, с условием, что у меня будет всё необходимое для жизни. Пока этого необходимого я не видела. Снимать квартиру в Нарткале было нереально. Слишком мало в сезон я зарабатывала. Пришлось приложить все усилия в том, что хоть немного получалось — облепиха и леденцы.
Постепенно я перешла в очень напряжённый режим работы. В нём были свои плюсы и минусы. Я выходила к школе во время большой перемены, продавала леденцы до 14 часов дня. Потом шла домой и варила леденцы или обрабатывала облепиху. Я каждый день работала, без дела не сидела вообще.  Отдыха, в привычном понимании, не было. То есть не было отдельного дня для отдыха. Когда на улице стоишь, почти всегда холодно, намерзнешься, придёшь домой, хотелось поспать и потом снова надо было готовить товар. Снова перебирать облепиху, леденцы варить до поздней ночи, до часу, до двух. Если бессонница от перенапряжения стукнет и всю ночь сидела. Я вообще себе режим сна сбила. Но я это делала тогда, когда сама не хотела спать, а не по принуждению со стороны, как было во время работы по сменам. И тем более я не устраивала себе никакого долгого стояния. Раскладной стул для торговли на улице и дома сидя обрабатывала леденцы и облепиху. Когда сама контролируешь своё время, чувствуешь, что устаёшь. Отдыхаешь, новые силы появляются и снова пашешь. А лето, по идее, должно было стать временем отдыха. Только присутствие недоброжелателей отравляло его немалой долей дёгтя.
Тем не менее я сама распоряжалась своим временем и делала то, что мне по силам. Мне не приходилось слишком рано вставать утром, за опоздания никто не ругал, штрафы не выписывал, уволить не грозился. Я смогла настроиться на позитив, жизнь как-то устроилась и мне какое-то время казалось, что вот так работать — самое лучшее. Конечно, я так же мёрзла во время торговли, но не болела, потому что это было в меру. Я понимала, что когда двигаешься легче, но ходить разносчицой по городу с леденцами не хотелось, да и не было смысла. Надо было стоять в одном месте около школы. Да и на рынке в воскресенье, меня люди искали в определённом месте. В сезон в осенне-зимнее время, раз в неделю, я ходила на поле за облепихой.
Расскажу, как я вообще обнаружила эту облепиху. Пошли мы как-то «в стародавние времена», лет одиннадцать назад, со второй сестрой за грибами. Грибов толком не нашли, но набрели на облепиху и вышли потом через парк, который у нас назывался раньше Комсомольским, а теперь его вроде как Эркеновским зовут. Местный бизнесмен отделал его красивыми мостиками, дорожками, каменными заборами. К сожалению местные жители всё, что возможно там поломали, даже камень позачёркали. Вспомнилось мне, что тогда, «в стародавние времена», мы с сестрой набрали облепихи для нашей племянницы. Она очень любит кислое, лимоны ест за раз. Хорошая память штука полезная. Я мысленно отмотала назад. Если мы вышли потом через парк, то и туда можем пройти через него же.
Когда мы первый раз шли туда с моей матушкой,  мать активно пилила меня, за то, что я трачу её время и утверждала, что ничего мы не найдём. В первый сезон наши отношения ещё не были настолько испорчены и она мне помогала. Но я не поддавалась и настаивала на своём. Пришли на поле, облепиху нашли, немного набрали. Я её перебрала и вынесла на базар. В следующий раз мы пошли уже вооружённые секаторами, с коробками и детскими колясками в качестве транспортного средства.
Место там, как бы это культурней выразить... траходромное. То есть местные жители, мужики, выезжали на машинах за город и общались там с женщинами лёгкого поведения. Иногда я видела в траве рядом с кустами облепихи, нижнее бельё и прочие атрибуты сего «странного» действа.))) От города это место было недалеко, там даже последние дома немного видно. Естественно, мне не хотелось ходить туда одной. В принципе ничего страшного, если идти в первой половине дня или вдвоём с кем—то. Нередко бывали такие ситуации. Сидим мы как—то с одной знакомой шустрой бабушкой, на камнях уже около крайнего дома. Вдали машина еле виднеется, а вот звук разносится по всему полю. Слышно, как какая—то баба ублажает слух мужика, как будто она такое наслаждение получает, что надо орать на всю Нарткалу и соседний Кахун. Я искренне пожалела жителей этого района. Интересно, как они объясняют происхождение этих звуков своим детям. Думаю понятно, почему мне совсем не хотелось идти туда одной.
Потом я один раз попала на такое же место около села Нижний Черек. Не вполне комфортно наблюдать, как одна за другой подъезжают машины и уже через пару часов сбора меня рассматривают с трёх сторон, на предмет использования в тех же целях. Я, конечно, выглядела там как чучундра, в грязной, порванной куртке, в платке и юбке, но решила перейти реку и собирать на другой стороне. Мало ли что у этих мужиков на уме.
Первый сезон я собирала облепиху с матерью и больше никому не хотела показывать это место. Облепиха там была очень высокая, крупными ягодками, так как другие люди часто её собирали и тем самым обрезали. Я брала с собой лестницу,  поднималась на неё, секатором аккуратно обрезала ветки, потом мы это всё складывали в коробки и везли домой. Растение я не портила, я делала обрезку, собирала только тонкие ветки. Дома я в течении недели старалась всё перебрать, чтобы успеть до морозов ещё раз сходить и что-то заработать.
Мать сначала помогала мне и собирать и перебирать. Иногда мы дома вместе садились, включали какую-то аудиозапись, приемлемую для обоих и перебирали облепиху, оставляя чистые ягоды. Потом я её продавала в свежем виде килограммами, у нас на рынке и иногда выезжала в Нальчик. Там достаточно было вечером встать около рынка и ведро легко уходило. Все прекрасно знают, где у нас растёт облепиха, но никто не хочет её перебирать. Я вспоминала ту стародавнюю облепиху и как я говорила матери, чтобы она передала ветки моей сестре. "Если племянница хочет её есть, пусть они сами перебирают". В то время мне не хотелось лишний раз прикасаться к колючим веткам, итак, пока собирали, все руки искололи. А теперь жизнь припёрла и я сама начала оказывать  такие услуги населению.   
В первый сезон денег с этого предприятия хватало только на текущие нужды. Да, каюсь, я не очень умею экономить. Я купила себе только хорошие кожаные сапоги. Ничего отложить особо не получилось. Год был холодным. В других регионах это самое то, для сбора облепихи, а у нас это конец сбора. Потому что оно-то раз хорошо замёрзнет, но на следующий же день, всё подтает и уже сильно перемороженные, размягченные ягоды, могут от дневного тепла просто свариться и начать гнить, могут потечь. Я такие уже не собирала. Постепенно до меня дошло, что мне гораздо выгодней делать варенье из облепихи, чем продавать её свежей. Я её не варила, то есть делала совсем без термообработки. Перебирала, промывала и перетирала с сахаром. Но в первый год я не успела много сделать. Стукнули сильные морозы и сезон закончился.
Второй год моей карьеры как облепихосборщицы ознаменовался странным событием. Моя сотрудница по сбору сбежала от меня. Моя мать вдруг вспомнила, что у неё много родственников и знакомых, которых она давно не видела и начала периодически уезжать. Она теперь каждый год ездит в гости. Я смутно надеюсь, что эти два события никак не связаны. Это я пытаюсь шутить, они конечно связаны. Она всегда говорила, что не богата и может помогать своим детям своими руками. А теперь для меня и того не хотела сделать, тем более даже речи не было, чтоб организовать моих сестёр и брата мне помогать. Я же для неё человек второго сорта, которому ничего в жизни не нужно.
Первый год после начала сбора облепихи, моя мать перешла в такой режим жизни, летом сажает огород, а осенью, или ближе к Новому году, уезжает в гости, развозя по родственникам сделанные закрутки. Приблизительно пол года её не бывает дома. Тем самым мать отказалась мне помогать и никто из родственников не предложил свою помощь. Пионерское время, когда мы все работали в теплицах сестры прошло. Теперь, оказывается, каждый сам по себе. Ладно, пока здоровье есть, буду сама работать. Я не просила и не требовала, я не хотела быть кому-то обязанной. Я просто отметила это про себя.
Спросите, на какие деньги мотается по всему бывшему союзу бедная пенсионерка? Преувеличиваю, не по всему, это всего лишь Питер, Москва, Челябинск, Казахстан, Элиста.  Расклад такой, это из того, что я краем уха услышала. Меня, как не посвящённую, не информируют в таких сугубо важных делах, как чужие деньги. Заметьте, что мои деньги для моей матери свои, не по факту, а чисто психологически, а её, это только её деньги. Первый год своих путешествий она взяла с собой 15 тыс.р., а вернулась имея 17 тыс.р. «Откуда?» спросит простой, наивный юноша? Это результат использования административного ресурса. Родственники понемногу подкидывали ей деньги на дорогу. Ничуть не сомневаюсь, что этих денег было больше, чем она сама потратила и там ещё моему брату с его семьей хватило. Крутая у нас бабушка, короче говоря.
Поездки её обычно начинались с Элисты. Собрать кучу посылок, закрутки, часть отправить в Питер и отвезти в Элисту, это святое. Один раз она отвезла кучу закруток в Элисту, проехала по своим обычным местам и вернувшись, опять набрала посылки в Элисту. Я сильно сомневаюсь, что они успели за это время всё это съесть.
Один раз она позвонила мне уже хорошо после выезда, а это на такси до Нальчика, потом автобусом до Элисты. Оказалось, что она забыла одну коробку с закрутками дома, на столе под навесом. Какая это была тяжеленная коробка! Представьте себе кучу стеклянных банок, поставленных в два ряда вверх. Это была почти неподъёмная вещь, но мне пришлось её снимать со стола и тащить в подвал. Потому что мать вернётся, возможно, только весной, а жидкость в банках за зиму может размерзнуться, если эта коробка останется под навесом. Возможно моего читателя заинтересует вопрос, по какой причине она забыла эту коробку? Не только потому что у нас лестница разделяет двор и пять столов под навесом. Тогда почему мать эти закрутки вырастила, закрутила и собрала, а вот поставить в такси и взять с собой упустила? Потому что их было шесть или семь этих коробок!  И вот такое количество, помноженное на два, как минимум в два захода всё это возилось лично и ещё моя мать отдельно с автобусом что-то передавала, должны были съесть два взрослых человека и четверо детей! Я думаю сноха имеет все перспективы превысить по весу нашего зятя, а в нём я напомню около 260кг. Столько кушать и при этом особо не напрягаться, но это её проблемы.
Итак я лишилась своего помощника и своего охранника. Именно этот охранник, то есть мать, да и старшие сёстры, всю жизнь запугивали меня по поводу плохих мужиков и внушали, что никогда нельзя оказываться в ситуациях, когда что-то плохое, хотя бы в теории, может случиться. Я была освобождена от физкультуры и не попала в колхоз с училища. Старшие сестры там были и о том, что там происходило совсем немного рассказали родителям и отец нашёл возможность сделать липовую справку для моей третьей сестры. Обо мне речь не шла. Я, естественно, туда не попадала.
Я была замкнутым подростком и никогда даже не разговаривала бы с незнакомыми, если бы не стала верующей и не захотела бы раздавать всем подряд христианские книги. И даже в этом общении я всегда дистанцировалась. Так как по учению баптистов считала себя лучше других людей. Я же всё исполняю, не пью, не курю, не гуляю. Став неверующей в 38 лет, я уже достаточно профессионально просчитывала сомнительные ситуации и естественно, в них не попадала. Эти установки надо было преодолеть, потому что они меня ограничивали в простом перемещении на местности и в моих делах. Для читателя может показаться удивительным, что я имела такие установки в таком возрасте. Но уверяю вас, многие баптистки так и до старости живут.
Теперь ситуация складывалась так, что идти на поле всё равно надо. Надо как-то работать, зарабатывать себе на жизнь. Мои знакомые, как оказалось, помогли мне преодолеть эти  подростковые комплексы, намешанные с христианской моралью. Не с том смысле, что я начала гулять, а том, что я перестала бояться и избегать даже тени таких обстоятельств. Я начала более реально видеть людей и кто на что, в каких обстоятельствах способен. Но обо всём по порядку.
Начала я искать знакомых, с кем могла бы ходить на поле, чтоб не оказаться там одной. Первой стала моя соседка, не самая ближняя, но и не дальняя, мы общались. Она тоже собирала облепиху на продажу, но продавала немного, перебирала медленее, чем я, у неё есть своя работа, да и маленькие дети. Раз в неделю, как на работу, не получалось с ней ходить. Хотя её муж как-то хорошо помог, достал ветки, которые я сама не смогла бы.
Всё было хорошо, до тех пор пока она не попыталась помочь другим соседям немножко на мне нажиться. Не сильно, так по мелочи. Она торговала на рынке и предложила мне выходить на её место, в те дни, когда у неё нет своего товара. То есть она платила за своё место на рынке за месяц, а я, если стою вместо неё, лично ей отдаю деньги за этот раз. Но потом оказалось, что она почти всегда имеет свой товар, причём это была та же облепиха, которую мы вместе собирали. Я стояла и думала, я показала ей это место где растёт облепиха, чтобы себе конкурента на рынке создать? Или самой стать ей конкурентом, так как я на рынке без году неделя, в отличие от неё? Но это мелочи, это ещё было терпимо. Люди в сезон всю облепиху заберут и у неё и у меня.
Соседка предложила мне на зимнее время, занять место на рынке  рядом с ней, других наших соседей с нашей улицы. Для начала та же история — им платить за место не интересно, зимой огородов нет, товара нет. Договорились, я заплатила за месяц вперед. Прихожу на рынок в следующий раз, вторая соседка рядом крутится. Как это кто-то что-то продаёт, а она нет, интересно. Идею слямзила, они семьёй собрались и тоже начали собирать облепиху. Прихожу во второй раз, стоит внук соседки с облепихой и банками закрутки. Я сразу с вопросом к первой соседке. Она меня уверяет, мы здесь все поместимся. Мне это абсолютно не понравилось. Я плачу за место, чтоб другие им пользовались? И самый главный вопрос, почему они считают, что со мной так можно поступать и я это буду терпеть? В итоге я отказалась там стоять вообще, перешла на другое место.
Иногда просто удивляешься, ради каких сумм люди готовы портить нормальные, соседские отношения. Я в этом деле оказалась в минусе на 90р., а вторая соседка соответственно в плюсе. Дёшево, очень дёшево люди ценят хорошие, человеческие отношения. Первой соседке я потом пожелала за облепихой ходить с теми, кому она пыталась таким странным образом помочь.  Она заикнулась что-то о том, что они её не берут с собой и места она не знает. А я ответила, что это её проблемы и если бы у меня была машина, я бы уже давно все места знала. Прошла любовь, завяли помидоры, как говорится.
В это же время я попыталась подключить одну очень странную знакомую. О её пришлёпнутых привычках много можно было бы написать. Осетинка, преподаватель по образованию, но без работы. Раньше она, так же как и я, мыкалась по разным работам. Именно поэтому я предложила ей со мной пойти за облепихой. Она могла посреди улицы остановиться, скорчить гримасу  ужаса и прошипеть "Какой ужасный запах!" А ты стой, наблюдай, пока она не прочувствует весь ужас момента. Станиславский сказал бы "Не верю!" Такие таланты пантомимы погибают!
Один раз я из-за неё чуть не попала под машину. Я была в Нальчике и уже собиралась уезжать. Вечернее, серое время, водители видят плохо. Когда я встретила эту знакомую в Нальчике, интуиция мне сразу в башке стукнула большим красным банером, "Опасность! Что—то случится неприятное". Она и Нальчик, несовместимые вещи, слишком большой город для неё. С такими нервами как у неё, можно только в нашем маленьком городе прогуливаться. Мы переходили дорогу, в это время зелёный сигнал светофора уже мигал, а какой—то маршрутчик поворачивал и решил, что  проскочит мимо пешеходов. Там около автовокзала есть небольшой подъём, можно легко силу нажатия на газ не рассчитать. А тут мы переходим. Я уронила перчатку, дело было зимой, но мелькнула мысль, «Лучше не буду поднимать, чтобы не попасть под машину, сейчас быстро перейдём». А знакомая меня тут же назад тянет, под машину. Мы просто каким-то чудом увернулись и не попали под эту маршрутку. Я на нервах высказала знакомой, что я о ней думаю. Потом я перчатку подняла, но к сожалению, общаться тогда с этой знакомой не прекратила.
Мы с ней пошли за облепихой буквально один раз. Она почти сразу ушла куда-то на край поля, я её долго не могла дозваться и на телефон она тоже не отвечала. Самой пойти её искать я не захотела. У меня тут вещи, да и я пришла собирать, а не за ней бегать, но перенервничала я тогда знатно. И даже не по поводу того, что со мной может что-то случиться. Я уже думала, что она где—то случайно споткнулась, ногу поломала или подвернула. И так далее, я все три часа, что собирала облепиху, накручивала себя. Она ушла в сторону речки, которая текла среди поля, а перейти её я не могла, у меня не было соответствующей обуви. К вечеру моя знакомая появляется как ни в чём не бывало и заявляет "Я слышала тебя, как ты меня звала, но хотела там собрать облепиху"! Я ей на поле не стала высказывать, но потом она не увернулась и всё—таки получила от меня нагоняй.
Дело в том, что я, чтобы её заинтересовать, отдала ей часть своей облепихи, потому что у неё было совсем мало. Ну а потом я узнала, что она её даже не перебрала. Она её таскала на базар, пытаясь продать прямо на ветках, что вообще не допустимо. Даже через месяц она не удосужилась её перебрать, возила её так же на ветках в Нальчик. Земля слухом полнится. Знакомый пришёл и рассказал, что она пыталась ему подарить облепиху, чтоб он сам для себя её перебрал. Он отказался, но мне об этом рассказал. Мне всё это было неприятно. Мы не для того обрезаем ветки, чтоб потом их выкинуть! Я начала собирать в кучу факты об этой знакомой. Не хочется верить плохому, но от своей памяти не отбрыкаешься.
Первое, от неё шли постоянные жалобы на то, что денег нет, но она не захотела перебирать облепиху, хотя могла продать её и хоть что—то заработать. Значит у неё есть другой источник дохода. Зачем напрягаться, если деньги итак есть?
Второе, постоянная смена мужчин вокруг неё. Она меня уверяла, что это просто знакомые, что у неё с ними ничего нет. Но я немного знакома с практичностью мужчин. Они ничего никогда не будут делать и вообще тратить на женщину своё время, если ничего не получают. Один влюблённый русский ботаник может быть, но не эта толпа нацменов, что сменилась вокруг неё на моей памяти.
Третье, уйти как минимум на три часа и почти ничего не собрать. К тому же в той стороне я вообще потом облепиху не нашла. Там нет кустов, что она там так долго делала?
Я сделала выводы, всё объясняется очень просто. Я привела козла, а в данном случае козу, в огород. Мужики на машинах в это место подъезжают и развлекаются с бабами. Я попросила эту знакомую пойти со мной, чтоб она меня от этого защитила. Я думала, что мы как—то поддержим друг друга, если встретим неадекватного мужика, а она сама туда к ним попёрлась. Оригинально! Зачем ты мне такая "хорошая" нужна?
Потом мы собирались с соседкой за барбарисом и эта знакомая пыталась с нами напроситься. Я ей сказала "Чтобы ты его выкинула так же, как облепиху?" Всё, обида на всю жизнь и до гробовой доски! Туда тебе и дорога, драгоценная! Мне не нужны сплетни по городу, по поводу того, чем ты занимаешься и нафига вокруг тебя столько разных мужиков. И не нужно, чтоб про меня, возможно, тоже потом слухи пошли. Она потом как-то попыталась у меня деньги занять. Это было в сезон, то есть заработать она вполне могла сама.  Я ей жёстко сказала "Иди собирай облепиху, продавай, с двух банок ты заработаешь эту же сумму". Я буду пахать, она у меня занимать, а я потом буду унижаться, свои деньги назад выпрашивать? Мерзкая ситуация. Занимающие всегда живут лучше и легче, чем те, у кого они занимают, это мы уже проходили с местным аферистом. На этом наше знакомство закончилось.
Наконец мы докатились до вечно молодящихся бабушек и не сомневаюсь, что скоро докатимся и до прабабушек. Такой была моя другая знакомая. То есть она и сейчас есть, но уже не настолько знакомая. Бабушкой её вообще язык не повернётся назвать, не в платочке и не с клюкой, но взрослого внука уже имеет.  Раньше я пыталась её затащить к баптистам, а она меня в сетевой маркетинг. У нас это с равным успехом не получилось, но отношения остались приятельские. Я сама ей предложила зарабатывать на облепихе. Для неё деньги не оказались лишними и работать она умеет.  Плюс неразумный долг выматывал у неё деньги. Она пошла поручителем за кредит для кого—то из знакомых, тот человек не платил и деньги начали снимать с её небольшой пенсии. Так «крутая сетевая бизнесвумен», опустилась до постоянного, тяжёлого, физического труда. Эта шустрая бабушка была маленького роста и постоянно выделывалась как девушка, которой я с какого-то перепуга должна была помогать. Наверно, привычка с молодости осталась, когда мужики сами помощь предлагали.
Вообще, с кем бы я ни выходила на поле, я всегда помогала другим. У меня не было такой цели, но по обстоятельствам приходилось. Я беру запасной секатор и перчатки, потому как не побежишь домой за всем этим, если пружинка в секаторе потеряется или перчатки намокнут или порвутся. У моего, так сказать "коллеги", этих вещей нет, я даю свои. Ну не могу я равнодушно смотреть, как человек режет себе руки иглами облепихи. Я сама эту боль не раз испытывала. Секатор тоже нужен, если знакомая ничего не соберёт, зачем ей вообще рядом со мной весь день или пол дня, находиться? 
Все мои знакомые это быстро просекали и пользовались. Я тащу лестницу, перчатки, секатор. Я помогаю обрезать ветки маленькой по росту знакомой, я гружу на свою коляску её сумку, пока нам по пути. Причём на этой же коляске лестница и моя облепиха. Раз как-то попёрлись мы с ней по центру города. Так я дольше могла бы ей помогать, подвезти её сумку с облепихой ближе к её дому. Хоть и было вечернее время, мне было, мягко говоря, некомфортно в рабочей одежде тащиться по проспекту Ленина. Больше я такой глупости не повторяла. Как-то помню она взяла мои тонкие медицинские перчатки, которые я брала для защиты рук от воды, и собирала в них, чтоб не портить свои нормальные, прорезиненные перчатки. У меня всё чаще начала проскальзывать мысль "Как же я от всех от них устала!"
Закончилось наше знакомство с шустрой бабушкой на том, что я ей помогла выбрать смартфон. Я выбрала смартфон себе, а она присоседилась и купила такой же, рассчитывая, что я ей помогу в нём разобраться. Это был первый в моей жизни смартфон, так что я  распечатала к нему инструкцию. По мере того как я её прочитывала, эта современная бабушка буквально по листику выпрашивала у меня эту распечатку. Она пришла ко мне, чтоб я ей помогла, и сама случайно удалила фото. Я тогда не поняла, где искать корзину. На её вопросы я сказала, что здесь всё просто, как для детей сделано. Она обиделась напрочь. Я попыталась её убедить, что не хотела её задеть, а имела в виду простой, как в мультиках интерфейс, но реакция уже пошла. Распечатку инструкции я отдала на время, только прочитать. Если бы она сама распечатывала, отдала бы крупную для неё сумму(около 500р). Но потом она внаглую ходила по рынку и пыталась позорить меня. Мне это передали. Я рассмеялась и сказала "Ко мне не прилипнет" и махнула рукой на инструкцию. Теперь она проходит мимо не здороваясь. О возврате инструкции и речи быть не может. Если это цена, чтоб мне освободиться от этого человека, пусть будет так. Я не понимаю, и наверно никогда не пойму, почему люди не испытывают элементарной благодарности за помощь и готовы ради такой мелочи как деньги, портить многолетние хорошие отношения. Как же я от всех от них устала!
Поэтому в сезон 2019-2020 гг. я решила вообще ни с кем не связываться. Делать всё по своим силам, независимо ни от кого планировать своё время и нести только своё бремя. Это действительно оказалось лучше для меня. Леденцы я решила на время оставить и розничную торговлю тоже. За эти три года я нашла оптовиков, которые у меня забирали облепиху сразу, при
этом я не отказывалась и в розницу продавать, если у меня её забирали дома. Даже на рынок выходить я почти перестала, чтобы больше времени уделить обработке. Каждый должен делать своё дело. Если я производитель, то этим и должна заниматься, а не бегать с каждой баночкой на рынок.
Я приобрела навык в обработке облепихи, немного изменила технологию и начала больше перебирать и больше собирать. В этом сезоне я начала ездить на поле на такси. Да, есть такие таксисты, которые согласны возить такую вечно текущую и пачкающую вещь, как облепиха, лишь бы была работа. Сначала это был несостоявшийся жених, я об этом рассказала в главе "Остальной неликвид". А когда он отказался меня подвозить, нашёлся другой. Практически я общалась только с этим таксистом, собирала сама, дома обрабатывала одна, когда сдавала тоже с ним ездила в Нальчик. Он меня на поле вывозил, он же вечером и забирал, знал где я нахожусь.
Иногда я собирала за кустами, иногда меня видно было с дороги, мимо проезжало куча машин и при этом никто никогда не сделал даже попытки причинить мне зло. А я удивлялась "Куда делись те страшные и ужасные мужики кабардинцы?" Таксист вёз меня и смеялся над моим удивлением. Кабардино-Балкария уже давно хорошо обрусевшая местность.
Как вы все знаете, зима 2019-2020гг. была очень тёплой, поэтому я работала до марта. Последний сбор у меня был в начале марта. После этого стало слишком тепло, облепиха начала вариться, сохнуть или гнить на ветках. Я выезжала на поле в солнечный день, на солнце температура достигала +12, и даже если только +6 не тяжело работать было. Один раз солнце спряталось на весь день и был морозец. Один раз к вечеру вода в бутылке замерзла, но ничего страшного, ни разу я не заболела. В такие дни быстрее двигаешься. В это дело сильно втягиваешься. Ходить по свежему воздуху весь день, бегать по косогорам вверх, вниз, при этом тащить тяжести, всё это тяжело. Но при всём этом кровь лучше насыщается кислородом и чувствуешь прилив энергии. Вечером я каждый раз промывала всю облепиху и оставляла её на ночь стекать. То есть особо убитой себя не чувствовала. Теперь ездила на поле раз в шесть дней, чтобы больше успеть сделать.
В этом сезоне я много времени потратила, чтобы найти оптовика получше, чтобы дороже забирал. Но вернулась к тому же человеку, которому сначала сдавала. И хорошо, что он меня выручил, забрал накопившуюся, большую партию. То есть при всём успехе, это был практически пробный год. Я искала кусты, а не шла к ним, зная где они. Я ездила в Приэльбрусье, Владикавказ, Горячеводск, искала оптовика, зря тратила своё время. В конце сезона мне казалось, что если у меня будет необходимость в будущем этим заниматься, то я бы заработала легче и больше. Но жизнь нас снова и снова обнуляет. Теперь я переболела. Осенью очень сильно сомневалась, смогу ли я этим заниматься вообще. Как оказалось, впереди был ещё один тяжелейший сезон.


Глава семидесятая
Самоизоляция

Зима 2019-2020гг. была тёплая, поэтому я работала с облепихой до начала марта. Потом начала собираться, чтобы  уехать в Москву. Сразу в начале марта я не смогла бы поехать, сказывалось переутомление от тяжёлой работы.
Мои знакомые говорили «Москва жестокий город, куда ты едешь, ты же там была».
Мои родственники не менее жестоки. Я всю жизнь живу в стрессовых условиях.  Весь прошлый сезон мне надо было не только облепиху делать, но и параллельно собираться. Надо было или покупать или шить вещи сразу, чтобы в конце сезона не задерживаясь уехать. Но этот момент я упустила.
Я купила необходимые мне вещи и начала шить для себя. В конце марта объявили самоизоляцию и я продолжила шить. Кое-что перешивала, что-то шила сначала из новой ткани. Сначала казалось, что это не надолго и скоро будет возможность уехать. За три месяца я сшила себе двадцать вещей, из них два костюма. Это считается самым сложным в женской одежде. Конечно, было бы легче такие вещи купить, но с условием, что была бы возможность на всё это заработать. К сожалению работать не было возможности. На рынок с леденцами и облепихой можно было выходить, но большого смыла в этом не было. Людей мало, торговля, у тех кто стоял, почти не шла. Я увлеклась шитьём и не заметила как эти три месяца прошли.
В начале июня вроде бы уже можно было поехать, но я побоялась, что денег у меня не хватит и осталась дома. Я старалась тратить по минимуму, но деньги всё равно ушли. Самоизоляция сильно ударила по моему карману. Чтобы я делала в этот период без собранных денег, я не знаю.
Травля, которую мне устроила мать, лишала меня возможности занимать деньги у давно знакомых и родственников. Почти все они писали или звонили мне, высказывая упреки, что я маму не слушаюсь, я её не уважаю. Уважение, по их мнению, должно было проявиться в том, что я всю жизнь до конца, до смерти обязана была посвятить ей.  Ей хочется выглядеть красиво, «жертвовать для Бога», отдавать другим плоды своего труда, я ей в этом должна была помогать. Работать в огороде, убирать в доме, а это означало убирать за мини консервным заводом, у неё закрутки шли потоком. Захотелось моей маме продать дом, я обязана была согласиться и не мешать ей распределить деньги между её детьми так, как она того хочет, то есть без моего участия. Где я буду жить, после этого завершающего акта «жертвенности», этих советчиков не интересовало. Поэтому я перестала общаться со всеми нашими общими знакомыми и большей частью родственников. Ничего удивительного в поведении этих людей не было, они почти все были баптисты или приближенные к этому кругу общения,  а я своим поведением разрушала систему безропотного подчинения девушек в этой среде. Отношение к девушкам в среде так называемых верующих, как к рабыням. Кто же добровольно захочет их отпустить на свободу? Тупая система рабского труда, не оправдавшая себя в обществе, ещё долго будет поддерживаться в таких сообществах. Вряд ли в многодетных семьях скоро будет возможность покупать все необходимые электроприборы, или нанимать кого—то в помощь, чтобы облегчить женский труд по дому. Для них ещё долго будет выгодней ломать жизнь своим дочерям, чтобы они безропотно исполняли необходимое по дому.  Меня эта травля не очень задевала, я уже давно взрослый человек и плакать по поводу чужих осуждений не буду. Но проблема была в том, что мать лишила меня моего круга общения. У каждого человека он складывается свой, а мой теперь состоял из моих знакомых не имеющих отношения в баптистам. Можно ли занять деньги у человека, с которым ты годами здороваешься на улице? Если он не твой близкий родственник, то нет.
К тому же в июне 2020 года, мне помешало уехать огорчение. Постоянно допекала мысль, «Почему я вот так должна уехать?» Признаю, в какой-то степени это было малодушие и страх перед Москвой. Меня пугало, как я всю оставшуюся жизнь буду платить за аренду квартиры, а возможно только койко-места в общежитии. Летом я начала писать посты на Пикабу. Описание своей жизни помогло мне увидеть всё в более реальном свете, но и очень сильно настроило на негатив. Психологически было тяжело осознавать, как же долго меня обманывали и использовали окружающие меня чужие люди. Называть их родственниками я не хочу. Тяжело было признать, что я до 38 лет тратила своё время зря и ничего не заработала. Практически я осталась без образования, без своей семьи, без мужа и детей, без опыта работы, а теперь ещё должна была остаться без своей крыши над головой. Как оказалось, в июне 2020 года, я ещё не выпила до дна чашу негатива и презрения моей матери. Она тогда ещё не смогла вызвать у меня полноту отвращения, как это произошло позже.
Мать вернулась домой, начала по своему обыкновению сажать огород. Допекания продолжались, но я с ними справлялась. Как обычно я начала выходить в парк с леденцами Так прошел июнь и июль, а в начале августа я заболела. Оставшиеся деньги ушли на лечение. До следующего сезона облепихи мне пришлось занять у матери шесть тысяч рублей. Я их достаточно быстро отдала. Всё лечение, необходимые гигиенические средства и продукты, в этот период я оплачивала сама.


Глава семьдесят первая
Болезнь

Речь пойдёт о болезни, вскрывающей всю глубину и мерзость сектантства, вскрывающей всю их ложь о некой «истинной» любви и милосердии. Я хочу показать, на какую жестокость и агрессию способны так называемые верующие. Это могла быть любая болезнь и дело тут не в диагнозе. Вскрыть всё это могла бы любая болезнь делающая человека недееспособным и нуждающимся в помощи со стороны. У меня произошло обострение болезни  десятилетней давности и терпеть больше не было сил. Конкретизировать не хотелось бы, но общепризнанным считается, что по болезненности, эта стоит вторая после родов. Я была совершенно одна, не с кем было посоветоваться. Боль помешала мне обдумать и досконально изучить этот вопрос. Я решилась довериться врачу и сделать операцию. Мать в это время сама попала в больницу, не covid, но тоже было не малое поражение лёгких. Её положили с ковидниками, кололи четыре разных антибиотика и у неё, с её слов, начали отниматься ноги. Перед тем как я уехала в больницу, она вернулась. Мы встретились дома буквально на несколько дней. Она попыталась строить из себя больную, не ходячую. Но я  поняла, что манипулирование продолжается. Сейчас я буду ей каждый стакан воды таскать и дерьмо вытаскивать, а она в моё отсутствие будет пахать на остальных своих детей, внуков и правнуков. Смутно верилось, что она оставить огород. Скорее она на него на коленках поползёт, чтоб было что раздавать. Крутиться в это время вокруг неё и опять и снова тупо пахать на остальных членов этой недосемьи я не хотела, да и не могла.
За неделю, проведённую моей матерью в больнице, я успела, в отвратительно больном состоянии, собрать с огорода выросшие плоды и каждый день поливала огород. А моя третья сестрица просто приехала и забрала все плоды. Это всё было обосновано моей матерью так «Она работает, она в светлое время суток не сможет собрать». Но вот незадача, забрала она всё не самым поздним вечером. Так что дальше я отказалась собирать. Тупость этой ситуации усугублялась тем, что эта же сестра отказывалась даже просто поздороваться со мной при случайной встрече на улице или у нас во дворе. Я больная, работала на абсолютно чужих мне людей. Упрёки матери содействовали тому, что я годами с этого огорода ничего не брала. Так и хотелось воскликнуть — «Сколько, этот маразм будет продолжаться в моей жизни!»
Наконец мои анализы были собраны и я уехала. Я сказала матери, что еду делать операцию, что делаю её на свои деньги и на её глазах села с вещами в такси. Но когда я не ответила на сообщения в течении суток, она подняла панику и сама себя начала позорить среди родственников. Она написала в общем семейном чате, что не знает, где я нахожусь и что со мной. Я хотела обойтись совсем без её помощи. Но я сама не знала с чем столкнулась. Восстановительный период после такой операции, как минимум два месяца, а у меня ушли все четыре и сейчас, в конце седьмого, я не могу с уверенностью сказать, что полностью здорова. Мне пришлось рассказать матери какую  операцию я делала и просить её помощи. Я  была не в состоянии выйти из дома и купить себе лекарства и продукты.
Может ли человек быть самодостаточным полностью? Вообще ни от кого не зависеть и ни в ком не нуждаться? Может быть кто-то скажет «да», а вот я с этим не соглашусь. Если кто-то становится вполне самодостаточным, это всего лишь значит, что в отношениях с окружающими он имеет силы уже не получать, а отдавать. Иллюзия самодостаточности иногда возникает  в зрелом возрасте, когда человек уже может обеспечить себя, но ещё серьезно не болеет, может сам начинать и прекращать общение с окружающими. К тому же есть те, кто по каким—то причинам не отказывается общаться с ним. Но проходит немного времени, он стареет и если он не создал семью и не может заинтересовать окружающих своими материальными благами, которые он периодически им отдаёт, то человек остаётся один. И хорошо, если он вовремя осознает это, до того, как стукнет неизлечимая болезнь и нищая старость. Но и деньги не особо спасают положение, если вовремя не были построены нормальные отношения. Собственная болезнь делает человека сентиментальным, нуждающимся не только в материальной помощи, но и в том, чтобы просто поговорить. Думаю, ни для кого не секрет, что обезболивающие не всегда действуют в достаточной степени, происходит привыкание и боль возвращается с новой силой. А искреннее внимание отвлекает от проблем и облегчает боль.
Получить такую помощь от матери для меня было не реально. Даже если бы я умирала перед ней, она не воспринимала бы меня как нуждающуюся. Слишком долго она от меня только брала, не считая нужным отдавать что-то взамен. Она помнила, что я отказалась идти у неё на поводу, когда она сама вернулась с больницы. Уже четвёртый год я позволяла себе смотреть в интернет всё, что хочу. Среди фильмов были и военные. Хотя после операции я старалась выбирать более позитивные, лёгкие передачи, память мне напомнила эти фильмы во сне. Я не особо обращаю внимание на сны. Для меня они скорее отражение реальности, чем что-то мистически значимое, но этот сон я запомнила. Мне приснилось, что к нам в дом пробрались фашисты и я их ликвидирую размозжив каждому  голову о наши ступеньки и плитку на лестнице. Когда я проснулась, попыталась проанализировать, кто для меня эти фашисты. Понятно, что жестокая боль, вызывала желание выразить её так же жестоко и это проявилось во сне. Но всё-таки, кого я подсознательно считаю фашистами? Ответ на мой взгляд лежит на поверхности. Конечно мать, с её жёсткими требованиями, не желанием мне помогать, неспособностью мне просто посочувствовать и поговорить.  Она не хотела мне помогать. Мать ненавидела меня за то, что успешно манипулировала мной и привела меня к полному краху. Она хотела бы видеть, как «бог ей воздаст, в ответ на её жертвы», но ничего подобного не происходило. Здание моей жизни, распотрошенное, выжженное, ограбленное самой матерью лежало перед ней в руинах. Она этого видеть не хотела. Она же верующая, хорошая, у неё всё должно быть о,кей! А по результатам моей жизни, она прежде всего увидела несостоятельность и тупость своей идеологии, но не хотела этого признавать.
В этот период, как-то странно, мне начали писать разные мужчины в ВК. С места в карьер клеились, начинали откровенную переписку, делали кучу комплиментов, предлагали встретиться. Мне, конечно, было ни до каких встреч, но подобная переписка отвлекала от боли. Один начал писать, когда я ещё была в больнице. Потом, когда я уже была дома, мы с ним через мессенджеры созванивались. Его график работы позволял ему общаться ночью. Мы с ним иногда часами разговаривали. Когда мне не помогали лекарства, меня отвлекали эти разговоры и даже конкретная боль стихала. Кетерол мне не помогал, а общение действовало.
Как-то я заставила мать сесть рядом со мной, чтобы поговорить. В итоге получила упрёки и скандал. Невозможно напиться из давно высохшего источника. У неё просто не было ничего мне дать, вернее, не было ничего позитивного. Она покупала мне лекарства, раз вызвала скорую, пару раз ездила со мной в больницу, но психологической помощи от неё не было. Мне было бы намного легче, если бы не было и негатива. Но, к сожалению он шёл в комплекте с ней.
Привычными стали такие диалоги:
— Почему у тебя никого нет, чтобы тебе помочь?
— А не потому ли, что вы затянули меня к баптистам, я осталась одна и теперь у меня нет мужа и детей? У меня сейчас могла бы быть уже взрослая дочь. Она бы мне всё принесла и сделала.
Нет, эта мысль матерью не воспринималась. Непогрешимость баптизма и вообще христианства оставляющего женщин одинокими старыми и больными не подвергалась сомнению.
Где все эти люди, кому я помогала, когда была моложе и была здорова? Где та самая девочка, сейчас уже взрослая замужняя женщина, из верующих детей, за которой я смотрела в больнице? Она не была моей родственницей и когда я ушла от баптистов, она даже на свадьбу меня не пригласила. Можно ли  ожидать, чтобы она приехала и помогала мне сейчас? Нет. По их мнению, вернее по их извращенному мировоззрению, я всё делала «для Бога». Он сам мне должен воздать, если я искренне делала, без хвастовства, а люди ничего не должны. Вот такой извращенный ум баптисты называют «разумом верным» и позволяют себе быть, говоря проще, неблагодарными свиньями. Может быть эта «девочка» не знала, что я болела? Нет. Именно её отца я один раз позвала во время болезни и высказывала свои претензии к Богу, к их общине и к баптизму в целом. Они всё знали, но они были так заняты, да и мне ничего не должны, я же теперь не состою в их общине.
Только теперь я вспомнила, как в мои двадцать с небольшим лет, этот же человек осуждал верующую, живущую одну «Она хочет, чтоб ей всё делали бесплатно!» А может быть вы должны ей помогать бесплатно, потому что именно вы и вам подобные «учители» научили её жить так, что она осталась одна? Нет. За подобные «научения» никто ответственности не несет.
Но, как оказалось, ещё не весь маразм баптистского учения я испытала. Пей до дна! Как говорится. Иногда боль была непереносимой. Молилась ли я? Конечно. Но это не сделало меня верующей, это боль говорила. Как-то я подошла к матери, ища у неё поддержки и в слезах сказала ей, что хочу умереть, пусть она помолится, чтоб Бог забрал меня. Я больше так не могу.
Я действительно хотела убить себя. Хотела поехать в Нальчик, найти самое высокое здание и сброситься оттуда. Меня от этого удерживала только мысль о книгах, которые я не напишу, если так сделаю. Больше меня ничего здесь не держало.
После таких навязчивых мыслей, я вышла за ворота, а у нас на клумбе чернобривцы или бархатцы растут. Смотрю на них, а они такие красивые! Прям до слёз! И вся жизнь такая яркая и прекрасная! Деревья нереально зелёные и солнце такое ласковое и так красиво всё под ним! Как можно эту жизнь добровольно оставить?
Что делала моя мать, когда я искала у неё поддержки? Только то, что может сделать натуральный, без подделок фарисей. Она меня «каяла»:
—  Это Бог тебе допускает, ты мать не уважаешь. Покайся.
Я говорила, что уже молилась, а она уверяла меня, что я неправильно это делаю.
— Ты знаешь, как молится.
То есть вместо того, чтобы просто сказать, что она имеет в виду, она мне ещё и загадки загадывала. Несколько раз она уходила от разговора, не объясняя, что имеет в виду. А я в тот период 15 кг. в весе потеряла, я почти ничего не ела, моим мозгам элементарно не хватало глюкозы. Ох, не до её тупых загадок мне было тогда! Я всё знала, но можно ли требовать от больного человека, чтобы он помнил всё в данный момент и мог спокойно оперировать своим знанием? До этого ли больному человеку?
Я вышла к матери во двор и в тот момент, когда она меня так упрекала и требовала «истинного, правильного покаяния» я уже в рыданиях опустилась на колени. Я действительно не соображала, что со мной происходит, зачем мне всё это, за что, когда это кончится. Это был ад на земле. Нужен ли ещё какой—то ад? Мне кажется нет. Мать, вместо того, чтобы помочь мне, пыталась меня сломать. Наконец она разродилась:
— Каяться надо при всех, на собрании, иначе это не истинное покаяние.
Я встала и сказала:
— Бог существует и вне вашей конфессии. А ты меня пытаешься поставить на колени перед евреями, которые надо мной двенадцать лет издевались! — И ушла в дом.
Ни на какое собрание я не пошла. Мне это вообще не нужно было. Постепенно она приучила меня к тому, что я не только не могу просить у неё помощи и поддержки, но и не имею право свою боль показывать при ней. Это было и раньше. Она никогда не сочувствовала мне, когда я болела.
Я хотела бы иметь основание вообразить себе, что я не   её дочь, но, к сожалению, я даже в болезнях повторяю её. У меня её астигматизм и подагра. У неё предрасположенность к пониженному давлению и у меня. У неё иногда давление вверх скачет и у меня это бывает раз в пол года или год. Когда она болела, мы вызывали скорую, ей ставили укол и становилось лучше. А когда я точно так же свалилась, она пришла с собрания, стала надо мной и жестоко так говорит:
— Что, замордовалась?
В то время я ещё считала её нормальным человеком. Тогда это были только первые, тревожные звоночки. Теперь же прозвучал набат. Главная мысль этих издевательств была «Когда ты уже уедешь, дура старая, ты мне больше не нужна. Ты мне не нужна такая, раз я не могу тебя использовать!»
Как-то я, тогда уже молча, ходила по дому и слезы градом текли. Я не могла спрятать боль, но я уже не просила помощи или сочувствия у матери. Она начала меня цеплять, унижать, как собака, которая чувствует, что человек боится и ещё больше лает. Она видела, что в таком состоянии, я не могу быть спокойной и обязательно отреагирую на придирки. Она добилась того, чтобы я ругалась на неё и её упрекала. Ей необходимо периодически выставлять меня монстром, чтоб оправдать своё воровство моей части наследства. Это подло!
Вот это её поведение во время болезни и стало последней каплей. Я не хочу иметь такую семью. Лучше считать себя детдомовской, чем иметь рядом человека, который во время болезни тебя унижает, ломает, причиняя ко всему ещё и душевную боль. Только из-за её такого поведения, я решила   всё-таки опубликовать эту книгу. Она долго своей агрессией добивалась этого и преуспела!
Я приводила ей текст из библии:
—Написано К страждущему должно быть сожаление от друга его, если только он не оставил страха к Вседержителю. Иов 6:14.
Я спрашивала:
— Почему ты ко мне так относишься? Я не твоя родная дочь?
В ответ я видела лишь стиснутые зубы и уход от разговора. Потом я поняла, чем обусловлено её жестокое поведение. Дело в том, что эту книгу я начала писать ещё в июне, и частями публиковала её на сайте Пикабу. Я делилась ссылками на эти посты со знакомыми. В августе, ещё перед операцией я отправила ссылку знакомой одной из верующих, она передала ей и через них моя мать тоже узнала, что я всё это пишу. За исключением нескольких последних глав, моя мать во время моей болезни уже всё читала. Ей нечего возразить мне по факту написанного, но не отомстить за раскрытие её недостойного поведения и всего дебилизма баптистского учения и образа жизни, она не могла. Я не сомневалась, что когда-то она узнает и не боялась этого. Для меня важнее было всё осознать, увидеть в правильном свете своё прошлое и наконец снять с себя розовые очки. Важнее было рассказать правду. Весь негатив матери, как реакция на правду, высказанную в этой книге, я понесла в самое тяжёлое для меня время, во время болезни.
Всего четыре раза в соей жизни я была пьяной. Один раз это получилось случайно. Я слишком много лекарства налила, голова закружилась и я почти сразу заснула. Второй раз я выпила намеренно, чтобы заснуть. Хотя понимаю, это не выход, а тупик. Моя «святая» мать, всю жизнь требовавшая от меня, чтобы я жила свято, сама своими руками толкала меня в эту  пропасть. Она создавала мне такое напряжение, уровень стресса достигал такой степени, что я не могла заснуть. И ещё два раза я выпила во время болезни. Просто никто не мог мне помочь. Мой знакомый с ВК отказался со мной общаться, услышав по телефону, как я выясняю отношения с матерью. А мать абсолютно не хотела меня психологически поддерживать. Один раз я её посадила рядом с собой, рассмеялась и рассказала, что выпила:
— Ну что, нравлюсь я тебе пьяная?  Как тебе? А почему я должна оставлять дом и уезжать совсем без ничего? Может мне остаться? Я тут тебе буду гуй-гай устраивать, мужиков притащу, выпьем, повеселимся! У меня знакомых мужиков полно, только свистни. Ты это заслужила!
Её реакцию, думаю, не трудно представить. Стиснутые зубы, наклоненный подбородок и абсолютное молчание. Бот собирает материал для обсуждения с остальными, не более того. Домашнее вино стояло у меня все эти пол года, но это не мой путь. Слишком ярко я вспоминаю поведение отца, чтобы так легко пойти по этому пути.
Я иногда думаю, что мне легче было бы во время болезни находиться среди совершенно чужих людей. Да, здесь был дом, у меня своя комната, есть ванна, туалет в пределах доступности для меня, есть двор и даже огород, куда я выходила греться на солнышке. Но были бы у меня деньги, я бы лучше  предпочла, чтоб чужие люди помогли мне, чем она. Я видела, что долго болею из-за неё. Десять лет назад, я заболела на государственной работе, куда мать оправила меня, потому что «Надо иметь пенсию». В 2021-м году это звучит насмешкой. Там же, на этой работе, я сорвала спину, сильно простудилась, все зубы воспалились. Я терпела десять лет и сейчас болела именно    из-за неё. Но эти «умные и всезнающие учителя», конечно никогда не хотят нести ответственность за свои советы. А в случае с моей матерью и за своё принуждение тоже. Теперь мать искусственно создавала мне стрессовую ситуацию, видя, что меня осталось немного додавить, чтоб я уехала. Но она и не собиралась дать мне денег на первое время, а моих денег осталось совсем немного и  я оставалась дома. Нет, она конечно «героиня», что не выгнала больную дочь из дома! Но на мой взгляд, признать это геройством может только извращенный разум баптистов и то, если это всё «грамотно» подать. Поговорил бы кто-то из них со мной, не думаю, что всё выглядело бы так же «красиво».
Чужие люди помогали мне. Я выходила на прогулки со знакомыми. Один знакомый почти бесплатно делал мне массаж, многие выслушивали, давали свои советы. Постепенно я пришла к обезболивающим на основе прополиса, начала использовать самодельные мази и настойку. Как ни странно, но чайная ложка спиртовой настойки прополиса, заменяет таблетку спазгана и помогает лучше, чем но-шпа. Хотя, возможно, у меня возникло привыкание к лекарствам и хорошо было переключиться на другое. Для меня ценно было посмотреть как живут нормальные люди, что жизнь продолжается, чтобы не концентрироваться только на себе и своей боли. В этом мне помогли мои многочисленные знакомые. Одна знакомая пришла ко мне, когда я была в истерике и мать особо допекала меня. При ней мать прикрутила свои хотелки и оставила меня в покое. Я сама звонила людям и они приходили, или потом я сама уходила с ними гулять.
Баптисты пытаются делать вид, что только они одни истинные и честные и только они одни достойны общения. Если бы я раньше жила с такими убеждениями и замыкалась в этой секте, то в этих обстоятельствах они бы меня сломали. Но у меня есть много знакомых, с которыми я уже часто по 10-20 лет общаюсь. Я могу пойти, поделиться своими проблемами с другими людьми и не считаю так называемых верующих светом в окошке. Я не замкнулась на себе и секте, это меня и спасло. Теперь я намного лучше себя чувствую и даже могу работать. Болезнь заставила меня похудеть на 15 кг. и принудила поменять пищевые привычки. Думаю, хоть какая-то польза от этого ада должна быть. В следующей главе хотелось бы поговорить о истинных причинах агрессии моей матери. Она не единственная, кто находится в таком состоянии.


Глава семьдесят вторая
Многодетность

Я немного упустила эту тему, но в своей книге не могу об этом не упомянуть. Вообще многодетность в среде баптистов считается правильным образом жизни, но мало кто знает, чем это оборачивается для самих детей. Не может мать уделить столько же внимания ребёнку одному из одиннадцати детей, как если бы их было два или три. И даже если их «всего лишь» пять, внимания так же не хватает. Нет участия в жизни ребенка, в его переживаниях, трудностях, болезнях и даже радостях. У родителей в многодетной семье происходит эмоциональное выгорание.
Ещё хуже, если один из родителей, а это чаще всего отец, не хотел много детей, но «правильная», со своей точки зрения мать, детей всё-таки нарожала и заставила его нести это бремя.
Я хочу сравнить это с посевом, например, редиски. Если не видели, расскажу. Её сейчас сажают с помощью специальных приспособлений, которые позволяют оставить расстояние до следующего растения. Если сеять по старинке, насыпая сразу несколько семян в одно место, то ничего путного из такого посева не выйдет. Растения будут мешать друг другу и даже если потом прополоть, уже не выйдет такой красивой круглой формы, и полезного плода, которые можно было бы съесть.
Рассуждая библейским языком, Бог нам дал разум и Адама поселил в саду Эдемском, чтобы возделывать его и хранить его. То есть непролазные чащи вообще изначально не были предусмотрены. Деревья надо было обрезать и сад пропалывать. Абсолютно все растения дают больше семян, чем реально может вырасти. Они их производят так, на всякий случай, чтобы вид не погиб, не одно прорастёт, так другое. И  женщина, теоретически, может рожать каждый год и даже чаще, но будут ли здоровы дети? Сможет ли она каждому ребёнку уделить достаточно времени, чтобы поставить его на ноги? Нет. Ребёнок нуждается в помощи гораздо более одного года. Разумный человек понимает, что если мы даём место даже редиске и любому другому растению, тем более нужно дать место человеку. Но нет, верующие считают себя умнее всех, рожают всех детей и даже предохранение от беременности считается грехом. В таком случае я пожелаю им есть худосочные корнеплоды и всё остальное, требующее человеческого ухода. Я уверена, если дать возможность всем семенам осуществить своё право на жизнь, мы умрем с голода. Когда земледелие ещё не было так развито, как сейчас, смертность среди детей была очень высокой. Дети умирали от голода и болезней.
Человек применил разум в планировании посевов. Люди, получая более полноценное питание, стали выше, сильнее,  освободили своё время для интеллектуального развития, для самообразования. Кто может возражать, что это развитие человечества? Почему же человек не может применить разум в рождении детей? Я говорю не о абортах, если ребёнок уже есть, надо рожать, даже если мы его не видим, это уже человек. Я хочу сказать, что планирование семьи более разумная и милосердная практика, чем подобный «христианский» взгляд на этот вопрос. Да, именно, более милосердный взгляд.
Меня долгое время удивляло, почему на западе, где не было атеизма как государственной религии, всё настолько жёстко. Капитализм, выживание в трудных условиях, вечная борьба за жизнь, стрессы и ранняя смерть в результате. И это на фоне советской атеистической системы, позволявшей бесплатно учиться, получать дополнительные навыки в кружках, училищах, техникумах, обеспеченное будущее, гарантированная работа по способностям. Показательна даже возможность валять дурака на этой самой работе, спокойная жизнь. Я думала, это атеизм должен был жёстким к человеку, а на западе о Боге не забывают. Причина этой нестыковки проста. Бездумное рождение детей и потом жёсткая борьба между ними за место под солнцем на Западе, да и на Востоке и разумное планирование семьи в советское время у нас. И даже нашим многодетным семьям в советское время благ цивилизации хватало. Но пришло новое устройство общества, и нестыковка «христианских» взглядов, вроде «Бог усмотрит» и реальности, всё больше проявляется в  жизни. Безусловно, аборты и планирование семьи на Западе тоже присутствуют, но там гораздо больше верующих людей, которые рожали всех детей, а потом позволяли им бороться за место под солнцем. Европа, сама по себе маленькая территория, поэтому они и поразъехались по всему миру, грабя и порабощая целые народы.
Если конкретней, хотелось бы описать, что происходит в многодетных семьях. Сначала мать-героиня часто подрывает своё здоровье, рожает кучу детей, а потом начинает требовать от них всё то, что сами родители должны дать детям. На старших сестёр скидываются младшие, лишая старших возможности нормально учиться На братьев, часто слишком рано для подростка, возлагается обязанность зарабатывать. Дети отдают своё время и силы сёстрам и братьям, вместо того, чтобы самим учиться и развиваться. Дети часто несут непосильную для них ношу. Мать христианка запросто забирает деньги у своих уже взрослых сыновей, потому что «Детям же надо!» Она же яростно мешает им создать свою семью, чтобы дольше пользоваться их услугами. В теории, в идеальной христианкой теории, отец должен был зарабатывать необходимые деньги для семьи. Это было его решение, иметь много детей, и он должен вполне нести ответственность и всю тяжесть труда. Но всё это перекладывается на плечи детей. Кто здесь «усматривает нужды» такой семьи? Бог? Нет! Дети. Мальчики чаще выходят из—под контроля родителей, так что эта ситуация редко бывает критичной, но последствия глупости родителей и им приходится нести. Как правило, чаще всего детям из многодетных семей не удаётся выучиться и приходится всю жизнь делать тяжёлую физическую работу.
С девочками дело обстоит ещё хуже. Часто дочери даже в теории не дают возможности задуматься о своей семье. Абсолютно всё её время посвящено маленьким сёстрам и братьям. Но и они потом не остаются в стороне. Их подключают к заботе уже о племянниках и так этот порочный круг замыкается. Практически получается, один брат рожает, а пара, тройка незамужних сестёр его обслуживают. То есть сразу применяются двойные стандарты. Есть люди первого сорта, которые будут жить, а есть второго, которые их будут обслуживать.
Наверняка кому-то резанут слух слова «порочный круг» и мне долго могут рассказывать о счастье материнства, о том какие детки прекрасные и как всё у многодетных чудесно. Но я не стала бы это слушать, я лучше расскажу о том, что я сама видела изнутри. Напомню, нас в семье пятеро, все погодки и если бы остались живы двое, рождённые моей матерью мальчик и девочка, было бы семеро. Я четвёртая по старшинству, причём моя третья сестра родилась семимесячной, плюс к этому между нами разница меньше года. Если бы с ней у матери были нормальные роды, меня бы не было.
В детстве мне часто приводили такие рассуждения, «Если бы твоя мать была неверующей, тебя бы не было». Когда я об этом задумывалась, становилось страшно, хотелось жить. Но теперь  я вполне осознаю, что так было бы лучше и для меня и для окружающих. Даже для меня лучше было бы, один раз испытать боль перед смертью во время аборта, чем жить вот так, и терпеть всю жизнь эти издевательства! Кстати, со второй сестрой использовались те же самые методы манипулирования. Ей внушалась мысль «Если бы мать не отказалась от аборта, тебя бы не было». О какой, семье и нормальных родственных отношениях может идти речь, когда ребёнка с детства вот так прессуют, чтобы использовать его в своих целях?  Родственных чувств и нормального отношения к своему ребёнку, в таком случае, нет, прежде всего, у самой матери!
Но вернёмся к порочному кругу. «Женщина, когда рождает терпит скорбь», а когда рождает через год или даже менее терпит ещё более. У неё более ослаблен организм, нервы на пределе, первый ребёнок требует внимания. А что происходит, когда она рожает третий раз, четвёртый, десятый или не дай бог четырнадцатый раз, тоже не успев поправить здоровье? Уверяю вас, она внутренне в бешенстве!
Она может внешне улыбаться и уверять всех, что всё в порядке, всё хорошо и лучше быть не может, она может приводить цитаты из библии и «лить благодать из уст», но внутреннее она зла на весь этот тупой и жестокий мир! И по другому быть не может, потому что ей больно! Потому что у неё падает всё! Давление падает вместе с гемоглобином, зубами и волосами. А это обязательно происходит, потому что муж не зарабатывает на нормальную еду в достаточном количестве для всех членов семьи. Напомню, что детей с каждым годом становится всё больше. Не редки случаи, когда мать прячет от детей что—то вкусненькое, чтобы самой хоть немного восстановить силы. Дети растут анемичные, полуголодные и не побоюсь этого слова, тупые. Потому что их мозгам не хватает питания для нормального развития. Такими детьми легко управлять и родители создают свои полные копии. Родители затягивают детей в свой подвид сектанства. В итоге получается как родители  жили и рожали, так же ведут себя и дети.
Не часто, но бывают и такие случаи. Особо упоротые сектанты заставляют своих детей поститься утром в воскресенье. Дети ходят откровенно голодные и злые. При этом отец семейства не забывает менять машины на более новые.
Хочу обратить особое внимание на состояние матери, потому что именно она находится постоянно с детьми. Отец вряд ли успевает доползать домой раньше, чем дети ложатся спать. То есть он их практически не видит. Не думаю, что можно назвать нормальным общением совместное посещение собрания по воскресеньям. Это не общение между членами семьи, а прочистка мозгов, для дальнейшей поддержки этого порочного круга и его агрессии.
Мать, испытывая боли, ожесточается, не надолго выздоравливает, но следующие роды опять её погружают в то же самое состояние.  Уже через год или два такой семейной жизни, дети не получают внимания вообще, потому что она сосредоточена на себе и своей боли. Тут есть два варианта развития событий. Или она ходит по дому как сомнамбула, не замечая криков детей, не наказывая их за проказы, абсолютно  не реагируя на ситуации, когда они причиняют боль друг другу, или она на детей орёт. Всё, любая мелочь, выводит её из себя, она кричит на детей, она их бьёт. Без этого воспитательный процесс не обходится, потому что дети требуют внимания, а она не может им его дать.
Принцип послушания и даже битья детей оправдывается в конкретных текстах библии. Так что тут психологических проблем не возникает. Я не раз замечала, что в христианских многодетных семьях, красивые и забавные дети, в самом интересном возрасте остаются без внимания. Они оригинальничают, они смешат, а мать этого не замечает и не радуется. Если бы она обратила на них внимание, возможно они своим поведением, забавными  шутками, вызвали бы её смех и хотя бы частично сняли бы её напряжение. Но чаще всего этого не происходит, тупо потому что ей плохо. У неё болит голова, у неё пониженное давление, да после родов всё может болеть. Она сосредоточена на себе и своей боли. Как она может радоваться их проделкам и забавностям, если она их по сути ненавидит? По заслугам эта ненависть должна быть направлена на «братьев», научивших её так жить. Но она не может это понять, потому что по наследству в таких семьях передаётся интеллектуальная ограниченность.
Проходит время, дети подрастают и мать, чувствуя себя обманутой, начинает предъявлять повышенные требования к детям. Но дети не виноваты в том, что их так много! Они не просили их рожать и они в принципе за своё рождение не несут ответственности. У нас всё это осложнялось пьянками и скандалами отца.
Немного проиллюстрирую из жизни нашей семьи. Помню как мать будила меня утром, и говорила, что нужно сделать по дому. Я, полусонная, не запоминала и вряд ли вообще воспринимала её слова. А вечером был скандал, потому что «Я же говорила, почему ты не сделала?!!» Почему именно меня будила, когда я всего лишь одна из четырёх сестёр и не самая старшая, я поняла слишком поздно, годам к тридцати восьми. Как оказалось, грузят на того, кто везёт, а сёстры отказывались матери так просто подчиняться. Я была более спокойной, послушной, за что с детства получала насмешки от сестёр и тащила непосильный груз — готовку для семи человек.
Если бы на детские плечи ложилось лишь выполнение домашних обязанностей,  это было бы пол беды. В моём случае пол беды, это когда не для себя одной надо приготовить кушать, а на хорошую ораву. Но самая тяжелая ноша в детстве, это агрессия родителей. Любой нормальный ребёнок хочет иметь семью, хочет любить родителей, сестёр и братьев. Любой ребёнок очень долго тянется даже к рукам, которые его бьют, потому что он маленький и других рук рядом нет. Но всегда наступает момент прозрения — «Так не должно быть!» Сначала это стыд, за свою семью. Стыдно, как будто ребёнок виноват в поведении взрослых, потом отторжение и открытая агрессия. И хорошо, если в открытую форму всё переходит, когда ребёнок становится официально совершеннолетним и может уйти из семьи. Но это не тот случай, с так называемыми верующими людьми. В христианских семьях ребёнку успевают так прочистить мозги, по поводу послушания родителям, Богу и людям по воле Божьей, что дети часто и к сорока годам не могут от этой мороки освободиться и увидеть реальность, как она есть.
А реальность такова. Мать кто-то, когда-то принудил «жить по христиански», рожать всех детей, она этот крест пронесла, но отомстить не забыла. И мстит она не тем «братьям» которые ей мозги прочищали, и тем более сама не признаёт свою дурость, она к старости почивает на лаврах, она героиня, и внешне всё остаётся так же. Она, как мелочный человек с поломанной психикой, мстит своим детям. Не все повышают на детей голос, но почти все разговаривают с детьми жестоко, грубо, уничтожающе. Все такие матери имеют внутреннюю, не вполне выраженную агрессию и срываются на детях при каждом удобном случае. Часто они не дают развиваться детям, не учат их дополнительно, а если учат, то только тем, что можно применить на собрании. Это часто посредственный уровень в музыке. Вырастая, дети, по мнению матери, должны ей всё. Они должны не только по дому все дела делать, но и давать ей деньги, чтоб она помогала другим своим детям. Иначе непослушание и гиена огненная. Дочери обязаны обслуживать всю ораву и молчать в тряпочку о своих желаниях.
Разумные родители, хоть на малую толику желающие добра дочерям, стараются быстрей выдать их замуж. Они понимают, что сами не в состоянии обеспечить её отдельным жильем. Агрессивная мать препятствует этому всеми средствами,  рассчитывая всю жизнь использовать дочь в качестве бесплатной рабыни. При этом мать чувствует себя максимально комфортно в психологическом плане. Она во всём права. Дети её должны слушаться и до могилы обслуживать её эго. Она вырастила детей, теперь растит внуков, имея в подчинении незамужних дочерей. Это обычная практика. Таких дочек максимально контролируют в плане одежды, посещения неблагонадежных мест, прочищают мозги о ужасных, жестоких, неверующих мужчинах. Рабыню отпускать никто не хочет. Если и отпустят, то не добровольно, это точно.
Но перейдём к практическому описанию подобного мировоззрения.  Семь редисочек были закинуты в одно место буквально подряд, год ребёнок, год ребёнок, за восемь лет семь детей. Две сразу выбыли из игры, здоровья не хватило, а вот пятеро решили побороться за эту жизнь. Кто кого забьёт. Отец столько детей не хотел, он нас не любил и чаще общался с бутылкой, чем с нами. А когда общался, то лучше бы такого «общения» не было. Детям приходилось выслушивать его маты в самом раннем возрасте. Это был такой коктейль агрессии, что едва вынести можно было. Агрессия матершиника отца, с агрессией многодетной матери, плюс материальная неустроенность. Никто из нас не убил себя сам, скорее всего по той причине, что интернета тогда ещё не было и мы не знали, что так можно сделать.
Мать была вынуждена пойти работать, потому как отец ей устраивал скандалы «Я тебя обеспечиваю, ты сидишь на моей шее!» С одной стороны верно, сама нарожала, сама думай, чем кормить. С другой, если это семья, то тут никаких твоё и моё уже не должно было быть. Дети несут гены обоих родителей в равной мере. Ребёнок, это твоё продолжение в будущем. Не хотел обеспечивать детей? Зачем женился? В нашем случае, внешне похожи на родственников отца четверо, на мать только одна, старшая сестра. Ни о каком дополнительном образовании детей речи даже не шло. Дети были рады спрятаться от открытой агрессии отца, и от скрытой, но не менее болезненной агрессии матери. Старшую сестру отвели в музыкальную школу, её не приняли, а значит и у остальных детей способностей нет. Железная логика! На этом можно поставить точку на нормальном образовании и вообще детстве этих детей. И дело не в музыкалке, а в упущенных в детстве возможностях, которые потом уже очень трудно наверстать.
Дети как-то выжили, выросли, ожесточились. Начали восставать на отца, но вот незадача, мать смогла их затянуть к тем же самым баптистам, куда сама ходила. Мать смогла организовать стройку своего дома. Практически, дети ей дом построили. Не малое возмещение её ущерба, когда она всех рожала и страдала? Я думаю более чем достаточно. Старшая сестра успела выйти замуж до того как начала ходить на собрание. Она родила двоих девочек, они выросли вышли замуж, родили своих дочек. Третья сестра вышла замуж, родила троих детей.
Брат женился и тоже начал сеять свои редисочки, четверых опять в кучу. Посмотреть, выживут или нет. Такие вот экспериментаторы. Теперь мать, абсолютно отключив совесть и всякий здравый смысл, требует от меня «Сделай им такую жизнь, как у тебя!» Имеется в виду, дом им организуй, или уйди, освободи наш дом для племянников. Значит, когда их сочитывали, аналог православному венчанию, говорили, что Бог усмотрит, а теперь усмотреть должна я? Некомфортно, когда на тебя примеряют функции Бога, ох как некомфортно!
А что произошло со второй и четвёртой сестрой, то бишь со мной? Вы думаете, кого-то из них, из старших, этот вопрос интересует? Нет. Первая редисочка уже отцвела и дала всходы в виде детей и внуков, а вторая и четвёртая остались худосочными, забитыми растениями, не имея своей семьи и даже своих детей. И это закономерно, места-то нет. Нет внимания, нет уважения к личности, нет времени и спокойной обстановки для учёбы, нет возможности развивать свой бизнес. Так же как в детстве не было, элементарно, нормальной одежды и необходимого питания. Есть манипулирование, высасывание всех физических и психологических сил. В нашем случае моя мать дала место ещё и двоюродному брату с его семьёй, продала им в рассрочку квартиру. Добрая для всех, кроме своих детей! Теперь кто в приоритете у той же самой родоначальницы «сего знатного рода»? Думаете по справедливости, по старшинству? Нет, теперь уже внуки и правнуки и какое «странное» совпадение! той же старшей сестры в приоритете. Так и хочется спросить «Если у тебя в сердце нет места для всех детей, зачем ты их рожаешь? Здесь, что тоже действуют законы рынка? Если детей много, они падают в цене?» Как же легко неадекватные люди назначают других потерянными людьми и потерянными поколениями! Самое главное, что себя они таковыми не считают.
Как вы считаете, милосердная «селекция»? Можно ли сравнивать живого человека, его интеллект, чувства, способности, с растениями и проводить вот  такую «селекцию»? Так недолго и до фашизма договорится. В принципе агрессия, которую вызывает неподчинение этой системе хотя бы одного ребёнка, близка к агрессии фашистов и идеологию они используют ту же самые. Есть избранные, которые могут жить, и есть люди второго сорта, которым позволено служить. Будем надеяться, что до методов не доберутся.
Когда второсортные отказываются подчиняться, они лишаются абсолютно всего! Всякой поддержки, душевного покоя, семьи. Выйти из этой системы можно только отказавшись от всего сразу — от семьи, от веры, от своей жилплощади, от своего места жительства вообще, город деревня, район. Потому что сохраняя хоть малую толику общения, ребёнок будет подвергаться психологическим атакам. Может ли ребёнок из такой семьи сохранить веру, не подчиняясь матери? Нет. Она задолбит его с помощью служителей, семьи и других верующих. Моя мать устроила настоящую травлю. Каждый наш общий знакомый считал своим долгом позвонить или написать мне, о  том, что я плохая и маму не слушаюсь. Это всё началось после моих тридцати восьми лет! Стоило бы сказать кому-нибудь из этих «умников», что я уже давно половозрелый человек. Хотелось бы посмотреть на их удивленные лица — «А что, ты разве не ангел во плоти, не имеющий пола?» «Ага, регулярно на небо летаю!»
Можно ли считать христианство неким развитием веры, после язычества? Если язычество воспринимает человека как он есть, с его сексуальностью, а христианство игнорирует этот вопрос и всячески пытается задавить? Не думаю. Христианство унижает человека за его сексуальность, вносит дисгармонию в душу нормального человека. Потому что проявление сексуальности это нормально. Если обострить до крайности все идеи христианства, то и жить человеку на этой земле незачем, не то, что размножаться.
Знакомые и родственники моей матери считают, что я должна слушаться мать до гробовой доски. Только отказавшись от всех мифических, потусторонних благ, от семьи, и знакомых можно выйти из этой системы. Что я и сделала. Ничуть об этом не жалею. Что происходит теперь? Меня, как неугодную, лишили дома. Матери неважно, что дом строили вместе, она его считает своим, её не интересует, как я буду дальше жить, селекция же! Она же должна получить компенсацию за свою тяжёлую жизнь? Неважно, что жизнь эту она сама себе организовала, и ни один её ребенок не имеет к этому отношения. Имеет она право украсть у своего ребенка? Она считает, что да. Это же не воровство, твой ребёнок в любом возрасте, это же твоя рука или нога, и пикнуть права не имеет! Не хочешь работать — иди на все четыре стороны, ты нам такая не нужна! А я и не хочу быть нужной таким людям. Это не родственные отношения, когда взаимно уважают друг друга и нуждаются во взаимной психологической поддержке. Это наглое манипулирование и высасывание всех ресурсов чужого по сути человека. Штамп в паспорте не делает нас родными и свидетельство о рождении тоже.
Я пошла против этой системы, потому в их глазах всегда виновна. Если лишить эту систему рабочих рук, девушек, которые пашут на «избранных», она развалится. Это и есть цель моей книги. Я хотела бы, чтобы все девушки баптистки и принадлежащие к другим ответвлениям христианства осознали, что их тупо используют и вышли из этой системы. Вышли в более раннем возрасте, чем я. Хотелось бы, чтобы они успели порадоваться своим детям и внукам в адекватном возрасте.
О каком милосердии в таких условиях может идти речь? Только о показном, специально предназначенном, для ушей новоприбывших на собрание. Люди, не утруждая себя применением своих мозгов, пытаются таким образом выжить. Но они забывают, что уже давно принципы выживания поменялись. Сейчас выживает не та страна и не тот народ, который рожает больше и может прокормить своё потомство, а тот, кто интеллектуально развивается. Чтобы дать ребёнку возможность развиваться, нужно иметь максимум троих детей, или хорошие деньги, для оплачивания прислуги. Не имея ни того, ни другого, верующие растят пушечное мясо, которое враги могут уничтожить нажатием одной кнопки. В современных реалиях гораздо важнее выучить детей, воспитать учёных. Чтобы в будущем эта кнопка была вовремя у нашей страны, а не тупо рожать больше. Вполне закономерно, сейчас сексуальным считается интеллектуальный человек, а не только тот, кто пышет здоровьем. Система бездумного размножения давно устарела, но проблема в том, что она существует и сейчас. Она до сих пор удерживает в себе и порабощает собой немало хороших людей. Эта система наполняет агрессией сердца людей, которые могли бы и сами радоваться жизни и приносить пользу обществу.


Глава семьдесят третья
Финишная прямая

Подошла осень, а с ней и новый сезон. Не думала я и не хотела ещё раз так пахать, выматываться, таскать облепиху с поля, обрабатывать и продавать. Работать стало труднее. Болезнь ещё очень сильно давала о себе знать, но деньги уже были срочно нужны. Мне пришлось занять шесть тысяч у матери. Я их быстро, с первых же заработков отдала и потом ещё раз мне не хватило тысячи для того, чтоб купить банки.
Прожить с марта по ноябрь на те деньги, что заработала с прошлого сезона. При этом я покупала не только еду, но и одежду, переболела и даже сделала операцию, самое главное осталась без долгов. Я считаю большего от моей работы не стоит и ждать. Хотя, если бы кто-то спросил мою мать, наверняка она была бы недовольна такими заработками. Ей хоть по миллиону в месяц выдавай, она не довольна будет. Она абсолютно не умеет учитывать обстоятельства, влияние политики, общей экономики страны на нашу жизнь. А влияние было такое. Цены на всё повысились, а я свои цены повысить не смогла. Напрасно я убеждала оптовиков, что сахар теперь стоит в два раза дороже, что мне не выгодно будет так работать. Они, как те же собаки, чувствовали во мне слабость. Я ещё очень плохо себя чувствовала, когда поехала договариваться о том, чтобы сдавать облепиху. Они видели, что я вернулась к ним, значит никуда не денусь и оставили цену приёмки облепихи на прошлогоднем уровне. Я пошла на это, чтобы быстрей отдать долг матери. Не с тем сердцем она мне занимала, чтобы я могла её деньги придержать. Упрёки и насмешки, ядовитыми змеями не могли не срываться с её уст. Я по своей натуре предпочитаю забывать плохое, но она вновь и вновь обновляет моё мнение о себе. Каждый день она напоминала мне, что манипулирование, её второе имя и никакого снисхождения по отношению ко мне я не дождусь. Раз меня нельзя использовать, я не хочу и не могу работать на неё, значит я не нужна.
Весь ноябрь и почти до конца декабря я работала как в тумане. Головные боли и не понимание ситуации угнетало. Я видела, что все деньги уходят, ничего не получается отложить и ничего не могла с этим поделать. По моим ощущениям я зарабатывала только на жизнь сейчас и чтоб обеспечивать работу продающих банки, сахар, крышки, пищевую пленку, на услуги таксистов. Остальное уходило на жизнь, на продукты, лекарства, да на одежду по мелочи. Это было тяжело и морально и физически. Меня сильно тревожило, смогу ли я собрать деньги, для того, чтобы уехать. Надо было срочно начать делать больше облепихи, чтобы снизить расходы хотя бы на такси и на текущие расходы на жизнь, чтобы больше сдавать и больше денег оставалось. Неделя за неделей я пыталась сделать больше и у меня не получалось. Общая слабость и болезнь давали о себе знать.
Очень остро возникло ощущение, как-будто я нахожусь в яме, пытаюсь выбраться и у меня не получается. Получая деньги, я ощущала, что выбираюсь, а когда тратила, и они почти все уходили, я видела себя опять срывающейся в яму. Я опять пыталась найти рынок сбыта, где я смогла бы сдавать облепиху дороже. Для этого надо было сделать определенную партию тому оптовику, с которым заранее договорилась и сделать больше облепихи для своей продажи. Перефразируя, чтобы не упустить синицу из рук, погнавшись за журавлем. Сделать больше у меня получилось только ближе к Новому году.  Но потратив деньги на рекламу в интернет и в местной газете, я не получила ни одного заказа. Все были заняты подготовкой к Новому году, не до облепихи.
В начале сезона я ездила на поле с одной знакомой. Бабушке за 80, но она очень бодренько себя чувствует. Хотела бы я иметь такое здоровье в её годы! Я не боялась, что мне станет плохо, если я буду находиться на поле одна. Не помню, чтобы меня останавливало моё больное состояние. Я всё равно ездила бы. Я чаще всего находилась недалеко от дороги. Если что, всегда можно было позвонить. Болезнь больше действовала на мою голову. Я ходила как в тумане, не соображая как и что нужно делать. Видимо, не хватало глюкозы для мозгов. Мне пришлось поменять все пищевые привычки и рассчитать, сколько калорий я съедаю, не получалось. При подсчётах выходило, что продукты дают мне 500 калорий, когда нужно 2000, чтобы сохранить свой вес. Я понимала, что это неправильно, но вес больше не падал, поэтому я решила всё оставить как есть.
Знакомая не успевала так же быстро перебирать, поэтому я пару раз ездила на сборы одна. При этом я заметила одну странность. Когда я была одна, я почти в два раза больше собирала. Следующий же сбор, во время которого знакомая повела себя эгоистично, психологически освободил меня от обязанности помогать ей. Я полубольная работаю, ничего не могу отложить и ещё эту знакомую должна на себе тащить? Нет. На это у меня не было ни физических, ни психологических сил. Никто мне за это спасибо не скажет, да и мне дела нет, ни до чьего спасибо. Свои проблемы бы решить. В следующий раз я ей не перезвонила и продолжила работать одна.
2020-2021 годы опять была тёплая зима. В один из дней, когда моя мать по своему обыкновению уехала в Питер, стоял сильный туман. Это означает повышенную влажность и есть риск после такого рабочего дня заболеть. Я не поехала на сбор. Но на следующий день была такая же погода и я рискнула. Сначала вроде бы ничего страшного, просто весь день темновато. Но после обеда туман начал садиться и под конец дня перешёл практически в мелкий дождь. Пара перчаток не спасли мои руки от холода. Я сильно замёрзла и потратила много сил. Учитывая, как я питаюсь, это был перерасход энергии. На следующий день мне стало очень плохо. Я не простудилась, но у меня упало давление, сильно морозило, я была на грани того, чтоб потерять сознание. Кое-как я согрела воду, выпила очень сладкий кипяток и заснула. Только отдохнув и немного восстановив силы, я сообразила, что утром мне надо было скорую вызывать. Некому это мне было подсказать и некому было встречать скорую. Я осталась совершенно одна. К такому итогу придёт любая девушка, доверившая жизнь «богу», и слушающая так называемых «братьев». Пока ты делаешь что-то нужное для них, ты нужна, а когда сама будешь нуждаться в помощи, никто не придёт и тебе не поможет. Мне хотелось бы, чтобы каждая девушка, из подобных общин поняла, что за сорок лет она станет отработанным материалом, не нужным никому, не более того.
Я добавила в свой рацион сахар и больше в такое состояние не впадала. Логично, тратишь больше сил, нужно лучше питаться. Только вот стоял бы где-нибудь датчик, что вот сейчас уже еды хватит, а сейчас ты больше тратишь сил, чем получаешь энергии из пищи. Подсчет количества шагов тут не поможет. Те же самые шаги на улице при холодной погоде, будут требовать больше энергии, чем летом.
Новый год я встречала совершенно одна. Огорчения не было, я уже вполне самодостаточна. Абсолютно не страдаю от отсутствия электронных открыточек. Они не всегда превращаются в реальную помощь, когда тебе плохо, поэтому  вполне бесполезны.
Я создала непосильную для себя нагрузку. В январе, от переутомления у меня болело всё, что только могло болеть. У меня, похоже, всё заживает очень долго. Ещё в декабре я ударила палец на правой руке о ветку облепихи. Он распух и болел около полтора месяца. Компрессы и мази оказывали временное действие. Я даже ходила в поликлинику выяснить, нет ли в кости трещины.
Спина, сорванная десять лет назад, начала сильно болеть и никак не хотела разгибаться. Знакомый приехал, пару раз сделал мне уколы и всё прошло. Сердце периодически начинало болеть по несколько дней, в которые я ничего не могла делать.
После одного, особенно холодного дня сбора облепихи, к вечеру, прямо там на поле, воспалились швы в глазах. Напомню, что они у меня оперированные. При этом возникает яркое ощущение соринки попавшей в глаз, огрубевшие швы вызывают сильную боль. В зеркале видно, что ничего нет, такое ощущение дают швы. Глаза начали слезиться, я почти ничего не видела. Вызвала такси и уехала.
Потом сильно посыпались волосы. Я уже думала, что останусь вообще лысой. Но я делала маски и выпадение остановилось. Психологически тяжело было видеть себя старой. Волосы в этот период, около месяца, я не могла покрасить, боялась, что совсем выпадут, а седина уже хорошо проявляется.
Периодически я не спала из-за гиперестезии. Это заболевание на нервной почве, один из её видов, повышенная чувствительность кожных покровов. У меня она проявляется в том, что кажется, что что-то прикасается к стопам ног, как бы пробегают мурашки. Ощущение сильное, яркое, при этом невозможно расслабиться и заснуть. Никакие мази, крема или носочки не помогают. Не отдыхая, ещё больше усугубляешь свои болезни и попадаешь в порочный круг хронических заболеваний. Гиперестезия у меня и раньше проявлялась. В моем случае причина этого может быть только одна — постоянный стресс. Мои родственники вечными скандалами, унижениями и выматыванием моих нервных сил, меня практически, на корню уничтожают. Они пытались это сделать с самого детства, но я тогда этого не понимала. Если бы я решила остаться, то болезнями на нервной почве, мои недородственники загнали бы меня в гроб. Раньше, кажется, это называлось «сжить со света».
Мои знакомые меня отговаривали от поездки, убеждали, чтобы я и дальше оставалась дома и добивалась своего. На самом деле с юридической точки зрения к нашей вопросу не подкопаешься. Всё официально оформлено на мать и она имеет право продать дом и оставшийся участок. Мы согласились всё переоформить в своём совершеннолетнем возрасте. И что мне теперь делать? Оставаться и дождаться, чтобы родственники меня убили? Вполне допускаю мысль, что это может реально произойти. Не важно, что они сами не видят себя и считают себя неспособными это сделать. Им не привыкать на меня руку поднимать. В тех случаях, которые я описывала, какие-то сантиметры и секунды отделяли меня от смерти. Ничуть не сомневаюсь, что потом они бы за это покаялись и нашли способ оправдать себя. Абсолютно уверенна, что они и в таком случае считали бы себя правыми. Естественно, я такого исхода не хочу. А переехав, можно ещё попытаться выжить. Пусть в чужом городе, но хоть какой-то шанс есть.
Я настолько сильно хотела уехать от этого всего дебилизма и от этих чужих мне людей, что не прекращала работать, несмотря на все болезни.
До середины февраля я всё ещё продолжала заниматься этой книгой. Она написана за девять месяцев. Я успею опубликовать книгу до того, как уеду. Здесь мне это будет сделать намного легче. Обычно издательства сильно накручивают за свои услуги. Редактура, корректура, тираж не менее 100 экземпляров, делают нереальным подтверждение своего авторского права для новых авторов. С первой книгой я это уже прошла и нашла возможность избежать больших расходов. Покупаешь номер ISBN, распечатываешь 20 штук, 16 экземпляров надо отправить в «Российскую книжную палату», четыре штуки тебе остаётся на долгую память. Можно кому-то подарить или себе оставить. Авторское право подтверждено, можно книгу бесплатно опубликовать в интернете, полностью или только часть, чтобы желающие могли её купить.  Местный издатель, Котляров Виктор Николаевич, хорошо снизил для меня расходы на распечатку этой книги. Спасибо ему за это большое!
Я распланировала, когда я должна ездить на сбор, когда обрабатывать облепиху дома, когда сдавать. Срок моего переезда уже был определён. Я начала считать дни и готовиться к отъезду.
Как хорошо было бы заниматься одним делом всю жизнь. У меня постоянно получается так, что я меняю род деятельности. Но даже небольшой опыт в четыре сезона, дал мне навык с помощью которого я начала быстрей обрабатывать облепиху. Со здоровьем стало немного полегче и я начала тратить больше сил и времени на работу. Если раньше я тратила на определённую партию пять дней, теперь стало хватать трёх. Но тут беда пришла с другой стороны.
В феврале оптовик отказался забирать такое количество облепихи и я сильно из-за этого перенервничала. Я почувствовала, что осталась как у разбитого корыта. Я вложила свои силы, деньги и время в этот товар. Я раньше принципиально не участвовала ни в каких нечестных махинациях, в сетевом маркетинге или финансовых пирамидах. Но теперь я почувствовала себя покинутым вкладчиком. Что вообще происходит с нашей экономикой, если честный производитель, чувствует себя обманутым? Если перекупщик мог заработать на моём производстве, а я нет? Но я всё равно еду, потому что здесь оставаться невозможно.
В итоге, пропахав полубольная на самой тяжёлой из работ, я еду в Москву с копейками, которых, возможно, не хватит даже на два месяца проживания в общежитии. Прекрасный итог христианской жизни! Жизни самого жертвенного служения Самому Творцу Вселенной! Но не буду ничего писать о Боге. Я отказываюсь аннигилировать в этой чёрной дыре свои психологические силы. Достаточно того, что половина моей жизни  туда ушла. Я остановилась на самом краю. Хорошо, что у меня хватило на это сил.


Глава семьдесят четвертая
Свобода!

В этой главе, позволю себе подвести итог моей бестолковой жизни на данный момент. В сорок три года, нормальные люди, в жизни которых не было баптистов, пятидесятников, харизматов и иже с ними, обычно уже что-то имеют. В сорок три года женщина уже лет двадцать назад как родила своих детей и нередко имеет уже внуков. Мужчина может иметь вполне раскрученный бизнес, может иметь профессию или немаленький опыт работы в какой-то одной сфере. Все могут иметь свои знакомства, родственные и дружеские связи. Часто в этом возрасте люди имеют своё жильё или уже приближаются к тому, чтобы выплатить ипотеку.
Я же не имею ничего, ни семьи, ни детей, ни образования ни профессии, ни опыта работы. Мать лишила меня многих знакомых и родственников, а теперь лишает моего родного города и дома. Единственное моё достижение, это то, что я в этих обстоятельствах сохранила здравый смысл. Великое достижение! У меня куча способностей? Да, но кому они нужны без высшего образования? Имею ли я право об этом рассказать? Думаю да. Это моя жизнь. 
Я решила переехать работать и жить именно в Москву, потому что для меня сейчас принципиально важно, сменить обстановку, не видеть, не знать и  вообще никак не общаться с родственниками. Только тогда я психологически смогу восстановиться и дальше жить. К тому же работу там найти более реально, чем где-либо в другом месте. А затеряться более всего реально только в таком большом городе как Москва. Можно было бы уйти из дома, но остаться в нашей местности, где всё более или менее привычно. Но нужно ли мне сейчас выслушивать упрёки от знакомых и терпеть требования матери? А ведь совесть ни у кого из них не проснётся. Даже тот факт, что меня выгнали из дома, не изменит их отношения ко мне. Они точно так же будут  требовать от меня как от человека, обязанного вечно обслуживать их хотелки.
День я назначила знаменательный. За день до моего дня рождения. Раньше меня никто не поздравлял, день рождения не праздновал, внимания не проявлял. А теперь уже поздно. Я сама никаких поздравлений не хочу. Таких, которые могут дать сектанты. В этот день, я хочу поздравить сама себя посещением Третьяковской галереи в Москве.
Картинками, как из старого архива, вспоминаются все прошлые дни рождения. День рождения у меня близко по времени с днём рождения моего отца и второй сестры. В детстве отцу делали день рождения, детям нет. Я обижалась, что мой день рождения не праздновали. Каждый раз, до позднего вечера, я ждала внимания и чаще всего не получала. Любая ссора в этот день намного острее воспринималась. Часто я плакала от сознания, что никому не нужна. Меня убеждали, что я ещё маленькая и никто не должен мне устраивать праздник. Обещал ли мне кто-нибудь полноценный праздник, когда я вырасту? Нет.  Я всего не понимала, но и тогда ярко чувствовала, что это не правильно. В нормальной семье так не должно быть. В подростковом возрасте я должна была, как старуха, понимать что жизнь трудная, денег нет. В молодости все деньги и силы уходили на стройку и вообще конец зимы, у строителей денег нет. Я говорила «Поздравьте меня когда деньги есть. Я не обижусь» Нет, это так не работало. Весной и летом обо мне просто забывали. Потом пошли дети сестёр и брата и главное внимание должно быть уделено им. А я вместе с моей второй сестрой оказалась в полном пролёте — потерянное поколение. На самом деле на подарки родным не деньги большие нужны, а сердечное отношение. В свой 41-й год рождения, я услышала от матери язвительное «Извини, у меня денег нет!» Так их никогда не было и не будет! Причина в её психологической бедности.
Внимание и участие дороже всех подарков. Но члены этой недосемьи были бедны и на это. При этом дни рождения матери, старшей сестры и старшей племянницы, они тоже недалеко друг от друга, но летом, мы всегда праздновали. Помню как я бегала, искала подарки. Оригинальностью их мозги никогда не отличались, им всегда нужны были стандартные подарки. Так что я один раз накупила так называемые мыльно-рыльные принадлежности одной фирмы, племяннице и сестре, разные и собрала их в неслабенькие наборы, красиво упаковала. Это же люди первого класса, они этого заслуживают! Как вы понимаете, это сарказм. Мы ходили поздравлять зятя, мужа старшей сестры, он нас никогда. Мы дарили подарки племянникам, они нам никогда. Помню как меня задело, когда я узнала, что племянница какой-то своей подружке неплохой подарок приготовила. То, что тёте можно подарить хотя бы открытку разрисованную, наверно мать не подсказала. Потом я уже одна приглашала своих знакомых, получая стандартные кружки в подарок, но хоть что-то. Один раз у меня были племянники, дети третьей сестры.
Если обобщить — поведение в день рождения, очень ярко показывает отношение к этому человеку. Если нормального отношения нет, то и внимание будет минимальным. Апогеем всего этого дебилизма стал мой день рождения, когда зять раскрыл свою схему, как меня выгнали из московского братства, третья сестра ударила меня головой об дверь, старшая сестра за всю эту тупость меня же и упрекнула, а мать ходила довольная, что смогла меня достать. Это я описываю в главе «Моё второе «недоотлучение». Вот такие подарки. Нужны ли мне такие подарки, такой день рождения и такие «родственники»? Нет. Мне сейчас легче уехать, прервать всякую связь и убедить себя, что это всё был страшный сон. Не было у меня никакой семьи, детдомовская я. Не было никакой веры, не нужна она мне такая. Я обычный человек, который хочет жить обычной жизнью, хотя бы ту её часть, которая осталась. Я сильная, я справлюсь и с этой задачей. Можно написать рассказ. Это своего рода психологический тренинг. Нечто подобное делал Мюнхгаузен в мульфильме, сам себя вытягивал из болота.
Детдомовская девочка сидит у окна и фантазирует о том, какая бы у неё была семья. Она спокойная, мечтательная девочка, любит одиночество, сторонится шумных компаний, потому что там её всегда обижали, но сейчас её никто не трогает. Она живёт в детдоме в Нартане, а мимо проезжают поезда. За деревьями их не видно, слышно только стук колёс. Большая многодетная семья усаживается в поезд, в Нарткале и и едет к бабушке в Нальчик. Когда девочка была маленькой, ещё не было электричек, ходил поезд. Двери вагонов почему-то не сразу закрывались и отец, стоя на перроне махал рукой, прощался с детьми. Поезд отходил, отец успевал заходить в поезд в другом вагоне и проходил к своим. За такой шуткой следовал длинный рассказ, о том, как дети должны ценить то, что у них есть мама и папа. Когда они проезжали Нартан, родители рассказывали, что здесь расположен детдом и каждый раз напоминали, что там детям плохо без мамы и папы. Девочка выросла и злая директриса обманула её, лишив положенной ей по закону жилплощади. У местных в национальной республике всегда всё схвачено и русская девочка ничего не смогла добиться. Ну в самом деле, не могла же это сделать родная мать? Таких матерей не бывает. Мать, это святое понятие. Она в принципе не может ничего плохого сделать своему ребёнку. Не было ничего такого, не было такой жизни и не было такой семьи.
Существует странный парадокс, все жизненные ситуации проще перенести, когда знаешь, что у другого человека обстоятельства ещё хуже. Вот так и девочка, выдумала себе такую тяжёлую жизнь, чтобы свою было легче прожить.
Если всё это мне пришлось испытать из-за денег, моей части от стоимости дома, то теперь я с радостью оставляю их им. Мои нервы и моё время намного драгоценнее этих денег. Я то, глупая думала, что дело в человеческих отношениях, в семье, которая может быть только одна и нужно всеми силами её сохранить, а оказалось для них всё зацикливается банально на деньгах.
Теряю ли я что-то? Нет, я освобождаюсь.  От вечных упрёков и манипулирования родственников и от их презрения, по поводу того, что я в жизни ничего не добилась. Свободна буду я и от каждодневного созерцания их подлости, потому что именно их влияние привело меня к такому результату. Я освобождаюсь от токсичных отношений, от постоянного высасывания моих психологических сил. А так же от обязанности досматривать свою мать и терпеть её скверный характер. Лучше характер моей матери уже не станет, а если ей предстоит слечь, она устроит филиал ада для любого, кто будет её досматривать. Думаю, будет справедливо, если её досмотрит тот, кто получит дом. Будет ли это брат со снохой, или кто-то из сестёр, это уже  их проблемы.  Вот от этого всего я теперь свободна. Я придумала схему, как отправить свой чемодан и потом самой же его встретить. Можно отправить на автобусе, полететь на самолете, а на следующий день забрать его самой. Провожать-то меня некому.
Надеюсь, я не только выживу, но и напишу все книги, которые задумала, не зря же я осталась жива во время болезни.  Так что с читателями я не прощаюсь, ещё пообщаемся.
А если не выживу. Тоже неплохо. Значит моё предназначение как раз в этом и было. Испытать всё это и открыто рассказать всему миру о влиянии сектантства. Мало кто может радоваться тому, что исполнил своё предназначение.
Я люблю свой город, я ценю общение со знакомыми и если бы не токсичные отношения с родственниками, никогда бы  не уехала.
Таким образом мои предки начали за здравие, а кончили за упокой. Они в своё время отделились от православия, чтоб жить праведно и свято. Они хотели поступать как им велит совесть и готовы были ради этого даже лишения терпеть. А во что это вылилось? В бесконтрольное оправдание любого своего греха. Про таких людей ещё говорят "без царя в голове".  Нет определённой системы ценностей, чтобы они сами там о себе не говорили, нет контроля со стороны. А если он возникает, то запросто происходят разделения на разные собрания. Любой неадекват, при желании, может найти единомышленников. Чего захотел, сделал, поддержку нашёл, утвердился в своём безобразии и делает дальше. Так лучше и честнее считать себя вообще неверующим, живущим своим умом, а не извращать библию себе в угоду. Но нет, так им комфортней грешить. Им же надо чем-то свои грешки прикрывать.
Никому не посоветую начать посещать сектантов. Это вполне серьёзная система по прочистке мозгов, от которой лучше держаться подальше. У них немаленький опыт в своём деле. А если читающий уже находиться в секте, я советую выйти как можно скорее. Советую посмотреть на себя и свою реальную жизнь со стороны и сравнить с жизнью нормальных людей. И если ты что-то упускаешь, пойми, что большой разницы нет    из-за чего ты не имеешь своей семьи, своих детей и ограничен в реализации себя, как личности. Не важно, что именно тебя ограничивает, наркомания, пьянка или баптизм, главное результат один и тот же. Да, верующие ведут здоровый образ жизни и на первый взгляд некорректно сравнивать их с наркоманами, но жизнь ли это? Сектантство лишает человека настоящей, нормальной жизни. Оно опустошает, сектанты забирают невосполнимые ресурсы — время, нервы, молодые силы и здоровье. И самое главное, они лишают адекватного восприятия реальности.































Содержание..........................3 Первая глава
Путешественники — молокане........................... 4 Глава вторая
Молокане — русские протестанты..........................6
Глава третья
Глава четвертая
Странные Глава пятая
Снимая Глава шестая
Не ходите девки к Глава седьмая
Грустная история про первую любовь.........................................51 Глава восьмая
Молодым надо Глава девятая
Глава десятая
Начало стройки дома Глава одиннадцатая
Наша Глава двенадцатая
Где я не буду Глава тринадцатая
Моё Глава четырнадцатая
Всем надо Глава пятнадцатая
Психологическое Глава шестнадцатая
Зацикленность на внешнем виде.................................................100 Глава семнадцатая
Пост и Глава восемнадцатая
Есть девушки в баптистских собраньях!....................................112 Глава девятнадцатая
Обет Глава двадцатая
Чем бы дитя не тешилось. Вопросы............................................122
Глава двадцать первая
Рисование и Глава двадцать вторая
Меркантильные Глава двадцать третья
Новые технологии в среде баптистов..........................................143
Глава двадцать четвертая
Поэзия в среде Глава двадцать пятая
Пение и Глава двадцать шестая
Интеллектуальное Глава двадцать седьмая
Глава двадцать восьмая
Сплетни на высшем Глава двадцать девять
Первые Глава тридцатая
Не жалеют даже Глава тридцать первая
Обмирщение Глава тридцать первая
Отделённые от Глава тридцать третья

Глава тридцать четвёртая
Маразм Глава тридцать пятая
Соседи Глава тридцать шесть
Семейное Глава тридцать седьмая
Местный Глава тридцать восемь
Хорошее дело браком не назовут!................................................216
Глава тридцать девятая
Исповедь Глава сороковая
Борьба Глава сорок первая
Снова бестолковые Глава сорок вторая
Дети Глава сорок третья
Выжить — выгодное Глава сорок четвёртая
Духовные вопросы — Глава сорок пятая
Глава сорок шестая
Глава сорок седьмая
Глава сорок восьмая
Глава сорок девять
МММ Глава пятидесятая
Мои попытки Глава пятьдесят первая
Моё второе Глава пятьдесят вторая
30 Глава пятьдесят третья
Аристократическая Глава пятьдесят четвёртая
Глава пятьдесят пятая
Остальной Глава пятьдесят шестая
В дорогу Глава пятьдесят седьмая
Московские Глава пятьдесят восьмая
Работа по Глава пятьдесят девятая
Разнообразие московских аферистов..........................................325 Глава шестидесятая
Отказ от Глава шестьдесят первая
Всё — Глава шестьдесят вторая
Глава шестьдесят третья
Бабушка Глава шестьдесят четвертая
Поиски работы в Глава шестьдесят пятая
Подлый план Глава шестьдесят шестая
Глава шестьдесят седьмая
Торговля Глава шестьдесят восьмая
Звериный оскал
Глава шестьдесят девятая
Самодостаточность в Глава семидесятая
Глава семьдесят первая
Глава семьдесят вторая
Глава семьдесят третья
Финишная Глава семьдесят четвертая
Стихотворения.
Стихотворения

Полнота.
В постоянном стремлении – сила
И от Бога конкретный ответ.
Половинки же я не просила,
Если верить, то «да» или «нет».
Половинчатость многих сгубила
Не дала разрастись деревцом.
Лишь Господь наша крепость и сила
Без  сомнений, «А что же потом?».
А потом будет радость общенья
Со Христом, без лукавства людей.
Как хотелось скорей разрешенья,
«Поскорей бы, Господь, поскорей».
Полнота значит чистое сердце
Изливает Христа благодать.
Ну а как же мне в благость одеться?
Где смирения, кротости взять?
Те одежды святые меняться
Будут лишь на греховное «я»
Пожелаю ли я так смиряться,
Или буду ценить лишь себя?
Дай Господь мне стремленья святые
Лишь Тебе на земле подражать,
Не искать серединки златые
А Тебя лишь всем сердцем искать.
..............................
Я сделаю вас ловцами
Господь обещал всем нам.
С открытыми ли сердцами
Идём по Его следам?
Хотите ли быть ловцами?
Растите в любви, в чистоте.

А стали ли мы отцами
Иль жизнь наша так, в  суете?
Он сделает нас отцами
Но тех, кто был всеми любим
Кто выросли, стали столпами
И жертвует всем своим.
Людей ведь ловить нелегко
Не сразу сердца их откроешь
Наставит Он вас глубоко
И  если в смирении хочешь.
Учитесь, старайтесь сами
Что может словить дите?
И крошечными мальками
Довольствуется оно.
Но тех, у кого есть силы
Нести постоянно крест
Так чудно благословил Он
Что люди спасенные есть.
Прославим Творца величье
За милость Его и любовь
Что дал Он Свое обличье
И тем, кого спас Он вновь.

    Связи.
Крючки на святом покрывале
Скрепляют покровы любви
Связав даже тех, кто упали
Не дав им спокойно уйти.
А связи взаимно скрепляют
Тогда, когда каждый из нас
Все силы свои прилагает
Быть в мире со всеми сейчас.
Господь наши связи умножит
Он хочет и нас обновить
В смирении нашем поможет
Надеяться, верить, любить.
Прощение в нас возрастает
Себя помогая смирять
Любовь Иисуса прощает
И хочет на небо поднять.
Господь нас приводит к единству
Лишь в духе – в любви,  в чистоте
А все ли к Иисусу стремимся
И жаждем Его  в полноте?
Прославить Иисуса не сложно
В единстве пребыв на земле
Такая задача возможна
Здесь каждому – мне и тебе.

Подарок.
Мне Господь подарил в день рожденья
Свой подарок, Свою благодать.
Это дар стихосложенья
Чтоб Его мне за все прославлять.
Сохранить бы его и умножить!
Этот радостный, благостный труд.
Сам Господь в этом деле поможет
И не даст мне духовно уснуть.
Я молилась и  переживала
Почему не могу пребывать
В слове Божьем всегда, ожидая
Что меня Он  вернется забрать.
Чтоб святыня всегда была нова
И  блаженной всегда была
Чтоб из сердца Господне слово
Как река в половодье текла.
Мне открылось, что нужен и ритм
Близкий нашему чистому сердцу
Когда первой любовью горит
Всем помочь у Христа согреться.

Так хотелось тех звуков живых
Дать почувствовать благоуханье
В  словах чистых, прекрасных, простых
Передать Иисуса дыханье.
В благозвучие есть красота
Прикоснуться бы к ней всей душою
Чтобы грубость – души темнота
Побеждалась бы силой благою.
От греха будешь освобожден
Если в сердце любовь Иисуса
Хоть не ярким горит огоньком
Но на небо к Нему вознесусь я.

Благовестие
Благовестие — пение в духе
Для спасения многих людей.
Как хотелось бы петь не по слуху,
А всем сердцем и сущностью всей.
Эту песню поют те святые
Кто искуплен от гнета земли,
Кто имеет и чувства благие
Состраданья, без меры любви.
А любовь не бывает бесплодной
Если есть она в сердце моем,
То пойду к истомленным, голодным
Кто не знает о Боге своем.
Кто не знает пути лишь святого,
Пути узкого, тесных ворот,
Как Господь направляет любого
Ко Христу кто все слезы отрёт.
Сам Господь нам сказал «Вы поверьте,
Что из малых народов земли
Будут искренне Божии дети
Преклонять колени свои».

А из всех, значит здесь Господь тоже
Сам пошлет нам Свою благодать,
Но, спасая себя лишь, мы можем
В деле этом совсем опоздать.
Нас Господь обещал очень скоро
Может завтра, сегодня забрать.
И для нас не придёт Он как вором,
Если будем в труде ожидать.

Совершенство.
В небесах красота — совершенство.
Мы достигнем его на земле?
И имеем ли мы то блаженство,
Что дается Христом в полноте?
Совершенными быть Сам Спаситель
Повелел нам и в Нём возрасти.
А стремимся ли мы в ту обитель?
Как в стремлении нам не остыть?
Возрасти, для нас есть еще время,
Когда вместе мы дружно несем
Чашу скорби, служения бремя,
Только так мы на небо войдем.
Совершенство же наше в стремленье
За Иисусом послушно идти.
Лишь тогда, достигать дерзновенья
Будет радостью нам на пути.
Почему для нас нормой становится
Быть угрюмыми, с мрачным лицом?
Почему улыбаться не хочется
Раз  мы с Господом нашим Отцом?
В мире люди несчастны, подавлены,
Потому что закрыли сердца.
Все блаженства их ядом отравлены,
Потому что забыли Творца.

Только Он нам дает то блаженство,
Что сияет в нас яркой звездой.
Он растит в нас Свое совершенство,
Чтоб мы стали такими как Он.
Совершенствуясь в вере, мы знаем,
Что получим желанное нам,
Если сердце свое сохраняем
И стремимся всегда к небесам
А в любви совершенство взращает
Дерзновенье, сейчас и потом,
Так Господь каждый шаг направляет
И ведёт нас в небесный наш дом.

 Дерзновение.
Дерзновенье — от Господа смелость
Когда нам говорят «Так нельзя».
Людям многим бы очень хотелось
Чтоб Господь покидал все сердца.
Ведь Он жить может лишь в полноте
Как Господь, Властелин во всем,
Если искренне ты захотел
Ощутить Его всем существом.
Прославлять Иисуса Христа
Можно лишь возрастая в служенье.
Дерзновение – та высота
Что Господь нам даёт лишь в смиренье.
Пребывая в смиренье всегда
Мы приносим и плод дерзновенья,
Чтобы ясно всем стало тогда
Что Господь поручил нам служенье.
Дерзновенье всегда сохранять
Можно лишь продвигаясь вперед.
Сам Господь нас желает поднять 
Над грехом и направить в полёт.

Все ненужное наше совлечь
В торжестве чтоб прославить Иисуса
Так к Нему чтобы многих привлечь
Чтоб  спаслись их бессмертные души.

  Обратиться.
Ты не хочешь пред жизни порогом
Возвратиться к истокам души
И найти там общение с Богом?
Так задумайся и не спеши.   
Для чего ты живёшь здесь на свете
И летишь все быстрей, быстрей
В этом мире на этой планете
Нет того, что души ценней.
Как голубки к своим голубятням
Вы стремитесь к Творцу миров.
Если перышки наши все в пятнах
Он и нас очищает вновь.
Он прощает в любви Своей верной
Без условий всех любит нас
Если бремя для нас непомерно
Он поможет нам в нужный час.
Бог желает общения с нами
Хочет Дух Свой на нас излить
Вы стремитесь к Нему, чтоб сердцами
И умом нам Его любить.

Не теряй
Не теряй благодать, это страшно
Это можно погибнуть совсем.
Не настолько земное всё важно
Как нам кажется в данный момент.
Безнадежность, бессилье, унынье
Не избрал бы из нас никто.
Почему же обмануты были
Столько раз мы своим врагом?
Почему наше тело служило
Там где дух должен был пребывать?
Почему мы ему покорились?
Что пред Господом можем сказать?
Не теряй благодать, …  мы несчастны
Если встали вдали от Христа.
Этот путь для нас очень опасный
И любовь уже будет не та.
Жизнь унылой становится в духе
И победы нам так тяжелы,
Голос веры звучит очень глухо…
Как над этим поднимемся мы?
Сохранить благодать не так трудно,
Если любишь Иисуса Христа.
Пребывать в Нём для нас будет чудно,
Если в страхе Господнем всегда.
Не теряй благодать, это страшно
Это можно погибнуть совсем…
Все стремления будут напрасны
Благодать не заменишь ничем.

Основа.
Кровь Христова – основа любви
Она  действует в сердце людей
Чтобы многие в этой крови
Свет увидели Божьих очей.
Основанье положено было
На Голгофе, где Он умирал.
Чтобы Кровь Иисуса омыла
Он нас всех по любви Сам прощал.
Он прощал, когда били в лицо
Когда тяжко над Ним издевались
И шипы, этим страшным венцом
Для мученья в тело вонзались.

Как мы можем опять повторять
И вонзать пустословия терны
И смешного.…Но лучше молчать
Чем сказать то, что будет неверно
Бремя тяжкое вновь согрешить
По небрежности… это опасно
Тем, что можно привыкнуть, так жить
И не видеть себя уже ясно.
«Вновь покаюсь, опять помолюсь»
А коснется ли сердца та горечь
С какой смотрит Иисус на наш путь?
Никого Он не будет неволить.
Превосходна невеста Христа
Тем, что выбрала путь добровольно
Не победы свои нам листать
Уповать лишь на Кровь Сына Божья.
Кровь Христова не только основа
Нам нужна для служенья она
Прибегая к ней снова и снова
Возрастаем в спасенье сполна.

Посвящение.
Посвящение – только начало
Новой жизни для блага людей
Чтобы сердце здесь не молчало
Посвященье да будет полней.
Полнота этой жертвы Владыке
Проявляется в наших делах
Это чудо и подвиг великий
Даст поверить, что мы в небесах
Мы погибли для этого мира
Для стихий его мертвы вполне
Если духом своим воспарили
И всегда хотим жить в полноте

Посвященье не труд тот ужасный
Когда делаешь так «Не хочу»
Действованье тогда так прекрасно
Что  о многом ты скажешь «Могу
Я могу и хочу потрудиться
Пусть Господня во мне будет власть
И в блаженстве хочу я смириться
Чтоб всегда мне иметь в этом часть.
            Вы представьте тела ваши в жертву
Он о вас позаботиться Сам
То, что нужно пошлёт, вы поверьте
Во всех нуждах поможет Он вам.
Он поможет, вы только доверьтесь
Посвятите себя в полноте
Благодать Он пошлёт, вы проверьте
Преизбыток любви во Христе.

Молитва.
Возьми меня к Себе
Возьми в святые руки
Как страшен мир во зле
Как тяжко жить в разлуке.
В разлуке с родиной святой
 Где все блаженства рая.
Туда дойду я лишь с Тобой
В пути не унывая.
Возьми и вознеси
И дай свободу душам.
Начало здесь пути
Начало жизни в духе.
Не знают ведь они
Что дух в нас пребывает.
Ты им открой пути
Пусть многое узнают.

Узнают, как велик
В своей любви Спаситель
И кто к Нему приник
На небе будет житель.
Познать им помоги
Всю благодать святую
Очисти их пути
Дай им любовь благую.
Чтоб были все с Тобой
Ты их создал на это
Чтоб искренней душой
Страны достигли света.

Спасайте.
«Как—нибудь » не бывает спасенья
«Может быть» не приходит никто
Если кто—то не ждал с нетерпеньем
Не молился всем сердцем о том.
И не плакал о тех, кто в неволе
И кто стонет под гнетом греха
Кто потерян, не видит от боли
Всей любви Иисуса Христа.
Их любить сможем, вспомнив себя
В пустоте когда жили, без Бога
Пусть греховная та пустота
Не наполнит сердца наши снова.
«Вдруг покаялся» так не бывает
Он до этого долго так шел
Кто помог ему, это лишь знает
Сам Господь, Он и всех нас привел.
Все мы были в грехах и пороках
Все блуждали над пропастью тьмы
И любви, той высокой, глубокой
Осознать и принять не могли

Все противились Божию слову
И бросали его за себя
Но Господь возродил души снова
Чтобы грешных спасали любя.
Как опасно довольство собою
Это так огорчает Творца
Когда вера подобно прибою
Не приносит покоя сердцам.
Тем сердцам, кто нуждается чтобы
Хоть бы лучик любви осветил
И улыбкой дарованной Богом
Их греховную тьму озарил.
«Как—нибудь» не бывает спасенья
Мы должны его в мир понести
Как нам ждать для своих избавленья?
Раз не знаем, как тех привести.

   Цветы.
Нам Господь подарил всем цветочки.
Как прекрасны они и нежны
И весенние листья и почки
Как начало Христовой любви.
Та любовь продолжается в жизни
Когда сердце Ему воспоет
И в стремленье к небесной отчизне
Плод обильный Творцу принесёт.
                Цвет деревьев красив и приятен
Но недолгую жизнь он живёт.
Как бы не был он свеж, ароматен
Для плодов свою жизнь отдаёт.
            А стараясь хранить свои силы
И живя для себя и своим
Красоту той любви засушили.
Лишь один будет сердцем любим

Лишь Один Господин и Владыка
Этот выбор реален для всех.
Мы представим ли пред Его ликом
Нашей жизни букет или нет?

Супчик.
Девочка маму любила
Маленький супчик сварила
Супчик с картошкой — вкусный
Супчик с любовью – дружный.
Маме сказала « Кушай
Тебе на работу – нужно».
Наша любовь сначала
Пусть проявляется в малом.

   Не по долгу.
Что такое молитва? Такая загадка...
В ней сокрыта души красота.
Почему для немногих, молиться так сладко
Будто мёд источают уста?
Почему лишь немногие любят молиться
Эту сладость с небес получать?
Может, сил не хватило, на то чтоб смириться
И колени  свои преклонять?
Поклоняться дано нам лишь в Духе Христовом 
В Духе веры, надежды, любви
А иначе молитва становиться долгом
Очень тяжким для нашей души.
Люди в мире считают – сердцам не прикажешь
Полюбить разлюбить что—нибудь
Если нет Божьей силы, её не проявишь
И желанья откроют нам суть.
Суть греховную, суть противления Богу
Когда молишься так «мы должны»
Будто мы под проценты так заняли много
Что не кончаться наши долги.
Не по долгу молиться, а по вдохновенью
Нам дарует любимый Отец
Но для этого нужно учиться смиренью
И познать «Все во всем наш Творец».
                Чтоб услышанным быть, для нас стало возможно
Помолиться не только в скорбях
«Все что в жизни своей сам я сделал ничтожно
Не могу я Господь без Тебя». 
Он пошлёт благодать послушанья без меры
Даст почувствовать веры полёт
Даст уверенность в том, что получим по вере
То, что сердце так долго всё ждёт.
Не должны, а желаем и жаждем, стремимся
Пусть Господь наполняет сердца
Когда сердцем доверимся и преклонимся
И всего предоставим себя.

   Не мечтайте о себе.
Жить в мечтах – значит много не видеть
Значит сердцем стоять далеко
От реальностей жизни. Обидеть
Можно многих, живя так легко.
Ведь мечтания — сон есть духовный.
Нам небес чистоту променять
На обманчивый путь тот неровный
На мираж, что растает опять?
Нет, не так предназначил Спаситель
Нам здесь веры теченье свершать
Нам бы вспомнить о тех, кто забыты
А свое и себя забывать.
Пробудиться от сна очень трудно
Раз к тому и желания нет
Обольщения сладость, как судно
Увлекает в мир скорби и бед.

Потому что Спаситель стучится
Хочет видеть на небе всех нас
Он в сердцах очень долго трудился
Чтобы действовать здесь через нас.
Чтоб услышать глас трубного зова
Не мечтайте о том, что свое
Позаботьтесь о том, что Христово
Он усмотрит твое и мое.

   Праведник чудно цветет.
На земле так чудесно все создано Богом
В этом видим гармонию с неба сейчас
И цветы для нас стали, прекрасным залогом
Иисуса любви, здесь проявленной в нас.
Приносить Иисусу букеты прекрасных
Белоснежных цветов, так хотелось бы всем
Но как много попыток бывает напрасных
Подарить Ему сердца букет насовсем.
То подарим, то вновь заберем с сожаленьем
Будто лучше мы знаем, как святость хранить,
Но хоть горько Ему, никогда с принужденьем
Не заставит нас сердце Ему посвятить.
Потому что Он Сам дал свободную волю
«Выбирай, если хочешь ты в мире побыть
Твое сердце наполнит он горечью, болью
В благодати Христа, ты не сможешь пребыть».
Но насколько нам лучше любить Иисуса
Пребывать в Его кроткой и нежной любви,
Источать её тем, кто не вынес искуса
Кто давно уже жаждет «Господь обнови
Пусть душа моя будет святой, белоснежной
И пусть чуткость наполнит её до краев,
Чтобы ласковым словом, участием нежным
Утвердить мое сердце в основах основ».

Всё что лучшее в нас, как цветы для Иисуса
Донесём Ему их, хоть сквозь слезы мы шли
И души красота украшеньем союза
Станет там, в небесах далеко от земли.

   Не подвластна разуменью.
Почему не подвластна любовь разуменью?
Мы же можем обдумать, как нужно сказать,
Но слова эти вызовут только сомненья.
Будут души от этого лишь замерзать.
Теплоты, привлекающей тех, кто застыли
От жестокостей мира, ведь в них не найти.
О любви и покое они уж забыли
Но Господь нам сказал, мимо них не пройти.
Передайте им все, что во мне получили
Но сначала пребудьте во Мне и в любви.
Благодатью Моей, вы несчастных поили
Или лишь от ума все слова ваши шли?
Благодать нам измерить собою? Едва ли
Мы и маленькой каплей довольны, вдали
И не нам здесь рассчитывать, сколько сказали
Сколько нужно сказать, чтобы люди пришли.
Тут бы вспомнить себя, сколько к нам Он стучался
Мы, давно бы махнули рукой, отошли.
Он ведь тоже от дел наших так огорчался
Пока мы по путям нашим тяжко брели.
Но Он к нам снизошел, принести избавленье
То, что может любого поднять в небеса.
Только нам бы не встать в стороне от служенья
Не познав, силы Божьей любви, до конца.
Почему не подвластна любовь разуменью?
Потому что лишь сердце её источать
Предназначено Богом с начала творенья.
Ведь исполненный Духом не может молчать!

   Под защитой.
Как хотелось бы быть под защитой
Под защитой Творца Самого
И в любви Его чудной сокрытой
От жестокости мира сего
Чтобы сердце мое воспевало
В благодати и нежности слов
И в смиренье Его прославляло
В полноте, приняв Божью любовь.
Чтобы грубость, жестокость мирская
Не смогли возвратить на пусть зла
И со временем не умолкая
Людям благость Христа я несла
«Нежность слов, говорят, лицемерна
А, по сути, внутри пустота
Даже если как будто бы верно
Будешь славить, и петь для Христа».
Как же так, разве слово пустое
Если Бог умиляет сердца?
Дух сказал, это чудо такое
Что пред ним не примеришь лица
Не получиться так, притвориться
Будто ты был в общении с Ним
Лишь когда захотим мы смириться
Почитая свое не своим…
Лишь тогда Он возьмёт в свои руки
И в сердцах чудеса сотворит
Чтоб мы были готовы на муки
Сердце твёрдое в нас размягчит.
Мы увидим, что значит быть грубым
Огорчать и Творца и людей
Сердцем нежность и благость полюбим
Пребывать в них мы будем прочней.
И в любви Его будем сокрыты
Когда дух сохраним от греха
Суть евангелья станет открытой
Благодать Иисуса тиха.
   Не опоздай.
Возлюбил наш Господь этот мир
Очень сильной, высокой любовью.
С высоты этой видится ширь
Поколений очищенных кровью.
Их пути Божий Сын повернул
От служения  страшным кумирам.
Все их взгляды Он перевернул
И назвались они Божьим миром.
Христианским зовутся они
Их законы основаны Богом.
Только мало к Иисусу любви.
Имя Божье считают предлогом
 Успокаивать совесть свою
И надежду иметь на спасенье.
Разве грешники будут в раю?
Если знают умом избавленье
Ну а сердцем стоят далеко
Чтоб принять Иисусово бремя.
Говорят «С Богом быть нелегко
В наше страшное трудное время».
Как им нужно вот этот момент
Дать надежду на Божию милость.
В христианстве уныния нет
Если сердце пред Богом открылось.
Если знает спасенье Христа
Любит свет, и стремиться ко свету.
Благодать обличенья проста
Пусть же совесть зовет нас к ответу.
И расскажет о том, что дела
И слова недостойны огласки,
И что благость Иисуса вела
К покаянью в любви и ласке.
Сохранить свое сердце в любви
Можно лишь в сокрушении духа.
Когда скажешь в смиренье «Прости»
Даже если получиться сухо
Ты ведь голос Его отвергал
Каждый миг, каждый раз и все годы.
Это страшно познать «Опоздал»
И иссякли чудесные воды.
Церковь взята…теперь ты один
И с грехом ты бороться бессилен
Над тобой лишь один господин
И твой разум как будто запылен.
Осознать и принять лишь теперь
Бог дает тебе чудо прозренья.
Иисус лишь в спасение дверь
Страшно быть от любви в отлученье.

   Утверждайтесь.
В сердце своем положить эту твердость
Не оскверняться от мира сего
В жизненных трудностях очень не просто
Духом быть нужно тверже всего
Тверже всех мнений мирских и греховных
Если нам будут навязывать их
Тверже нападок врага многословных
«Боже, как нежность хранить среди них?»
Твердость внутри и жестокость снаружи
Разница в этом большая для нас
С Богом хранить  теплоту и средь стужи
Сможем, коль духа порыв не угас.
Будет сокрыта вся жизнь наша  в Боге
С жертвой хвалы у Его алтарей
Если не стали мы лишь на пороге
Чтоб оглянуться нам было быстрей.
Жизнь у порога бедна и бесцветна
Радости Божьей – обрывки одни
Силы любви в ней совсем незаметно
Ярче сияют из мира огни
Мир так влечёт и ласкает любого
Кто оглянулся и смотрит туда
Ложь эта избранным вроде не нова
Но в заблужденье проходят года.
Время уходит в мечтаньях о рае
Но оснований для этого нет
Как огоньки на болоте, блуждая
Души нетвёрдых оставят завет.
Вот почему утверждайтесь вы в вере
Сущностью всей полюбите Творца
Разумом сердцем и волей без меры
Славьте, хвалите Его без конца!

   Преображение.
Он возвел их на гору высокую
Он возвел только этих троих
Им одним Свою славу далекую
Дал увидеть в блаженстве святых.
Хорошо было им в назидании
Даже вид изменился Христа
Свет лица стал как солнца сияние
И одежды, с небес красота.
Как хотелось им здесь и остаться
Пребывать в Его славе всегда
И в общении с Ним растворяться
Не касаясь греха никогда…
Как же трудно бывает подняться
Нам повыше, в общение с Ним
Но стремление преображаться
Предусмотрено Богом Самим.
Он сначала для нас предназначил
Стать подобными Сыну Его
Если б грех для нас мало что значил
Засветилась бы благость Его

Его святость и нежность блаженства,
Образ кроткий, смирения дух.
Трепет благоговенья священства
Среди серости бы не потух.
Чтобы жизнь Иисуса открылась
В нашем теле сейчас на земле
Чтобы суть наша преобразилась
Обновление нужно тебе
Обновление образа мыслей
Для себя чтобы лучшим считать
Достижение Господа высей
А земные внизу оставлять.
Чтобы образом этого мира
Не затмился в нас образ Христа
У стола благодатного пира
Пусть не смолкнут и наши сердца.
Но прославят Творца величье
За возможность, оставив себя
Воспринять Иисуса обличье
До конца лишь Его возлюбя.

   Лучший бутон.
В палисаднике розы цвели
Красоту проявляя творенья.
Иисус побудил «Собери
И поставь их для всех в услажденье».
Что ты выберешь? Лучший бутон
Иль опавшую в старости розу?
Призадумайся также и Он
Хочет выбрать тебя в эту пору.
В пору юных мечтаний твоих
Их направит Он в нужное русло
В пору целей высоких, благих
Чтоб со временем всё не потухло

Чтобы жаром пустыни земной
Не увял твой цветок напрасно
Чтобы силою Духа святой
Все мгновения стали прекрасны.
Прославляя Творца на земле
Мы так счастливы, словно на небе
Образ Божий у нас на челе
И Его мы питаемся хлебом.
Насыщаясь Иисусом Христом
Молодым и живым будешь вечно
Не придётся  опавшим листом
Словно сор истлевать бесконечно.
И в мученье бесцельности дел
Не придется метаться по жизни
Наш Господь тебя выбрать хотел
Пока прошлое без укоризны.
Хочет выбрать сейчас, не потом
Ты покайся пред Господом Богом
И в блаженстве тогда воспоем
О спасенье Его очень многим.

   Чтоб в вечности сияло.
Неровные пути – пути кривые
Владение для грешников земли
Ни на стопу ноги их методы плотские
Не даст нам Бог, раз мы уже прошли.
Прошли и выросли из немощных младенцев
И силы побеждать нам дал Господь
Но чтоб не заслужить нам имя пораженцев
Пусть чуждой станет нам своя же плоть.
Пусть чуждым станет нам свое отображенье
И вновь родным духовное лицо
И пусть тоска души – от тела избавленье
Вновь овладеет сердцем пред концом.

Конец земли…греховного порядка
Придет так неожиданно для нас
Коль мы душой своею спали сладко
И не смогли услышать Божий глас.
Когда Он звал к труду и сердца посвященью
Когда без принуждения Он звал
Мы отклоняли зов и вновь чрез угашенье
Страданий чашу каждый сам ковал.
Немного их отмерено Всевышним
Не больше чем мы можем понести
И скорбь в молитве разве будет лишней
Чтобы несчастных к Богу привести?
А если не испиты все страданья
И скорби не прошли мы на земле
Мы в вечности не будем на собранье
Наследье нам в горящей страшной мгле.
Реальность этого пусть опечалит сердце
И вновь «Прости, Господь», пускай звучит
От горьких слёз тогда куда нам деться?
Но Дух Святой тогда нас посетит
И так зажжёт, чтоб в вечности сияло
Пускай для этого все наше здесь сгорит
Для цели этой и всей жизни мало
Пусть каждая секунда говорит.

   Я избрал тебя.
Я избрал тебя прежде рожденья
И пророком поставил тебя
Чтобы ты принимал откровенья
Говорил их, не помня себя.
Даже если и слушать не будут
Потому что мятежен их дух
Даже если слова не пробудят
Очень важно, чтоб ты не потух.

И в тебе я достиг Своей цели
Вырвать с корнем греховное «я»
Чтоб желанья свои не посмели
Вновь бурьяном расти у тебя.
Разори гнезда мыслей ненужных
Не пусти их в святое святых
От влияний греховных и чуждых
Пусть броней будет библии стих.
Лишь любовью разрушить возможно
Угнетение духа, души
Созидать дело Божье не сложно
Благодать, источая в тиши.
В тишине и спокойствии духа
Нежным светом прольётся любовь
И мелодии чудные слуха
Пусть коснуться и грешников вновь.
И жестокость сердец их растопят
Даже взгляды светлее тогда
И прийти их быстрей поторопят
На общение с Богом сюда.

   Да сохранится.
Цена души безмерно высока
Её создал Творец с бессмертной жизнью
Не сократилась Господа рука
Он спас ее, и сам ведет в отчизну
Ведет туда, где больше нет скорбей
Страданий тела, ранящих и душу
Где слёзы Он отрёт рукой Своей
И волны наших трудностей иссушит.
Где не коснутся наших душ грехи
Которые так трудно побеждаем
В свободе от телесной шелухи
Всевышнего подобье принимая.

Как хочется взлететь туда быстрей
Оставить всё, что здесь привычным стало
Чтоб не остаться нам в плену сетей
Погибнуть, зная смерти нашей жало.
Вот здесь коснулся грех и тела и души
Здесь дух мой оказался под прицелом.
Мой друг, подумай для себя реши
Пред Господом предстать ты хочешь целым?
Во всей красе и целости своей
Служить Ему, все силы прилагая
Иль здесь расстанешься с рукой твоей
В борьбе с грехом всю благодать теряя?
Да лучше и увечному войти
Но лишь бы быть с Иисусом постоянно
Но что безрукий может принести
Плоды, снопы? Увы, одни лишь раны.
Ничем не может Богу послужить
Лишь только утешения он жаждет
Всю жизнь его Господь хотел смирить
Чтоб в вечности им встретиться однажды.
И в вечности откроется тогда
Как долго Он учил стремиться в небо
Как незаслуженно попали мы туда
И как прожита жизнь была нелепо.
На что потратили секунды и года
На что ушло святое вдохновенье…
А жизнь не повториться никогда
Так попроси у Господа прощенье.

   Спасенье с креста.
Наименьший из всех святых
И плененный любовью Божьей
Отказался от целей своих
Всё, что в мире почёл ничтожным.

Почитая Иисуса Христа
Целью жизни и верхом блаженства
И в любви созидая себя
И стараясь достичь совершенства.
Сохраняет Христа благодать
Умножая в труде для Бога
Очень скоро плоды пожинать
Будешь ты и в служении слова.
Но не только скажи о Христе
Всё, что есть  ты, отдай всецело
Силы время во всей полноте
Лишь бы сердце твоё горело.
Этот свет и любовь Христа
Здесь дороже расходов тленных
Благодать наполняет уста
Действований и слов блаженных.
Благодать вам и мир и блаженство 
В понимании жертвы Христа
Хоть бы в малом постигнуть священство
Как спасенье даётся с креста.
Как пожертвовав чем—то своим
Мы готовим в сердцах дорогу.
Пусть Христос будет ими любим
Пусть они обращаются к Богу.
Эта тайна давно известна
Но довериться мало сил
Благовестья дорога чудесна
Лишь для тех, кто себя посвятил.


   Спасенье Своим.
Свою душу и дух, своё тело
Во всей целости да сохрани
Это самое важное дело
«Боже, Милостивый, помоги!»
Как опасно в младенчестве падать
Спотыкаясь без света Христа
Когда  неба святая услада
Отравляется ядом греха.
И понять очень трудно бывает
Почему столько горечи в ней
Почему нас к земле прижимает
Когда Божье для нас всё родней.
 И душа обрела возрожденье
Измененье всей сути своей
Ощущая блаженство смиренья
Подчиняясь, Царю всех царей.
Чувствования приняв, Христовы
А греховные с Ним отогнав.
Почему тогда эти оковы
Как в тисках держат душу зажав?
Грех подходит и к плоти и духу
И душа угнетается им
Нас Господь сотворил не на муку
Он спасенье дарует Своим.
Тем, кто приняли чудо спасенья
От греха отошли далеко
К слову Божью подходят в смиренье
Разбирая Его глубоко.
Так Господь предназначил нам жить
В простоте и смирении духа
Его истины сердцем любить
Развивать в себе качества духа.
Дух Святой обличает наш дух
Через совесть ведет к покаянью
Чтоб в небрежности Он не потух
Приложить нужно много старанья
Сохранить свои чувства и разум
От влияния мыслей плотских
И помыслить о Господе сразу
Чтобы чувств не возникло чужих
Не своих, а навязанных кем—то
Возрожденной от тленья душе
Чтобы воля не стала зачем—то
Выбирать,  что противно душе.
И пытаясь желанья свои
Ставить выше премудрости Божьей
«Подожди! Разве планы твои
Истин Божьих, спасенья дороже?»
В сокрушении сердца покайся 
Чтобы грех не развился сильней
И в борьбе этой больше смиряйся
Чтоб тебе помогал Царь царей.

  Дар золотой.
Цель прихода Иисуса в наш мир
Принести Себя в жертву святую
Пенье славы чудеснейших лир
Променял Он на тяжесть земную.
Но не многие знали о том
И могли по достоинству встретить
Принести Ему в духе своем
То, что лучшее можно заметить
Мудрецы принесли Ему всё
Драгоценное… лучшее злато
Это значит и сердце свое
То, что в нём незапятнанно свято.
Его слово ценнее всего
Драгоценного и золотого
Мы как дар возвращаем его
Благовествуя, славя Святого
Воспевая во славе небес
Проповедуя и славословя
Наша жизнь как дорога чудес
В ней мы учимся мудрости снова.

Не душевной, греховной, мирской
Просветляющей, мудрости Божьей
Принося этот плод золотой
И в великом и в самом ничтожном.
И такими плодами слова
Без греховного веянья мира
Пусть наполнят и наши уста
Как ручьи золотого эфира.
Изливаясь в молитвах святых
О себе и своём состоянье
Чтоб горнило страданий земных
Вновь очистило нас в покаянье.
Мы приносим светильник златой
Нашу церковь в молитве пред Богом
Чтобы больше стремилась домой
Не заснула в далёкой дороге.
Когда жизни настанет конец
Принесем ли чистейшее злато
В переплавке побывших сердец
Из скалы иссечённых когда—то
И наполненных верой живой
В испытании ставшей сильнее
Отдаем этот дар золотой
Поступая по вере смелее
Украшая ученье Христа
Милосердием, благостью, славой
Пусть  святая любви простота
Будет нам драгоценной оправой.
Если сердце свое посвятим
Предоставим всё наше всецело
Тогда пламенем ярким горим
И приносим хваление смело.



   Улыбка Господа.
Мне недавно Господь улыбнулся
Все цветы у меня зацвели
Этим нежно меня Он коснулся
Дал желанье взыскать «Исцели!
Исцели мою душу больную
Сердца горечь и боль удали
И пошли благодать мне такую
Чтобы в малом быть светом земли
Чтоб никто не коснулся презреньем
«Ты всё делаешь лишь для себя»
Чтобы тайное мне утешеньем
Послужило и в этих скорбях».
И Он даром ответил чудесным
Дал возможность писать мне стихи
Научил меня речи небесной
Дал увидеть мне планы Свои
Почему—то так в жизни случалось
Что бывала всегда я одна
И от этого так огорчалась
Будто в этом моя лишь вина.
Это я не умею общаться
И со мной очень много проблем
Как тоскливо одной оставаться
В пустоте без  общенья совсем!
А теперь я вполне осознала
Для чего столько слез пролила
Быть одной это очень не мало
Когда Бог наполняет уста
И в стихах передать всё возможно
Даже в малом движенья души
С высоты этой всё так ничтожно
Лишь к Иисусу скорей поспеши
И вдохни благость чудного рая
Передай на земле благодать
Превосходней  беседа такая
Чем в общенье с людьми унывать!!! 
   Пожелание.
Возлюби слово Божье всецело
А не так лишь когда—то потом
Чтоб его проповедовать смело
А не так, лишь о том, да о сём.
Лишь насытившись Духом Иисуса
Через слово святое Его
В этих бренных и немощных узах
Не удержит тебя ничего
Что могло бы сомнение сеять
Что могло бы тебя погубить
Слово Божье лишь может развеять
Это всё и тебя сохранить.
Погрузись в слово Божье поглубже
Чтобы мёртвой для мира пребыть
Ты найдешь в нём немало жемчужин
Красота их все взгляды пленит.
И тебя восхитит и направит
Добывать их ещё и ещё
От понятий неверных избавит
И поможет оставить своё.
Сохранит нас от радостей мира
Лишь блаженство Иисуса Христа
Пусть оно разливается шире
В благовестье наполнив уста.

   Свидетельство.
Рожденный, чтобы жить и прославлять Иисуса
Я многое хотел от мира получить
Смеялся над святым и думал, вознесусь я
Когда достигну всё, чтоб весело прожить.
Лукавства грех проник чрез мысли в слово, в дело               
Как мало верил я, что есть Творец земли
Ведь всё сходило мне, и сердце во мне пело
Как будто бы меня к греху быстрей вели.
Привык к словам благим, привык к ответам Божьим
Пусть кто—то ради них пожертвовал собой.
Я жить хочу своим, я жить хочу ничтожным
Не мне размениваться жизнию одной.
А Бог представлен был жестоким, строгим очень
И чем хорош был рай, понять не мог тогда
Хотел хвалить себя, закрыты были очи
И щедро отдавал греху свои года.
Но всё—таки душа искала что—то выше
Без Бога же нашла глубины сатаны
Оккультные грехи влекли меня всё ниже
И в них как многие не видел я вины
Ведь разум замутнён и сила противленья
Влекла оставить всё – собранье и друзей
Но сам Господь пришёл и светоч освещенья
Зажжён был для пустой, больной души моей.
Задумался о Нём и приложил усилья
Стал библию читать и верить всё сильней
Молитвы всех святых не могут быть бессильны
Они заступят нас у Божьих алтарей.
А Бог предвидел всё, как был я образуем
Во глубине любви не понимая всё
Мы без Его любви, как голуби тоскуем
О той стране чудес, где знают всё мое.
Где любит Сам Господь и знает все страданья
Как пусто без Христа, как страшно без Него
Как важно осознать всю сущность покаянья
Что строго свят Господь и мы теперь Его.
На чудную любовь, любовью не ответить
Не может человек, Он Сам нас так создал
И как Ему воздать, не трудно нам заметить
Лишь стоит возвратить, что Он нам даровал.
И я хотел расти, хотел бы потрудиться
Благословеньем быть для ищущих Христа
И так войти в покой и так в нём утвердиться
Чтоб только благодать наполнила уста.
Чтоб мудрые слова могли быть утешеньем
Могли, хотя б чуть-чуть помочь в скорбях души
И верно рассудив, могли бы с дерзновеньем
Все нужды принести в молитвенной тиши.
Хотел бы я расти, чтоб имя Божье славить
И всем что мне дано, Его превозносить
Ведь только на земле возможность есть добавить
Хвалу Творцу земли стремленьем свято жить.
Достигнуть на земле святого совершенства
Не может человек, хоть мы о том скорбим
Но нам дано Христом в стремлении блаженство
Такими стать как Он и слиться с Ним Одним.
Насколько Он велик, представить мы не можем
Но только посвятив Ему свои сердца
Мы силу в Нём найдем, свою в смиренье сложим
И верность сохраним до смерти, до конца.
Он чудно нас ведёт, хранит благословляя
Даёт подняться мне над мерзостью греха
Но если я себе, хваленье принимая
Пожертвовать хочу – не примет никогда.
Ненужные дела, ненужные стремленья…
Господь оставил храм и стал невдалеке
Заплачешь ли о том и сердца сокрушенье
Допустишь ли себе, молясь не налегке?
Что сделано себе, своей греховной плоти
Не может прославлять Создателя людей 
Чтоб мир не привлекал, здесь вспомнить бы о Лоте
О том, что из огня не спас семьи своей
Но чудо покаянья снова возвращает
В семью детей святых, где Бог Святой Отец
В любви к родным своим Он снова утверждает
Ведь церкви нет родней для любящих сердец.
Чтоб церковь умножать Он ставит на служенье
Кто искренне смирён пожертвует своим
И всем вокруг него даёт расположенье
Содействовать в труде по силам и сверх сил.
Сказать, что я смирен никто из нас не может
И я не так хотел продолжить разговор
Свидетельство мое Господь на сердце ложит
Я только чрез служение и жив до этих пор.
Святая благодать наполнила сознанье
Мы только с Ним и в Нём, Его благодарим
Обильные дары приносят назиданье
Свидетельствуя нам – Ему мы угодим.
Все жертвы примет Он и чудно обоняет
Молитвы фимиам не тщетен перед Ним
Святая жизнь для Бога, следы здесь оставляет
И вновь благоухает пред Господом Благим.

   Источник жизни.
Говорите, у нас – это рамки
И для вас это строго совсем
Не по силам тянуть эти лямки
И зачем? В жизни столько проблем?!!
Как ни странно, но тело покушать
Хочет в день раза три или пять
А душа хочет слово послушать
Как бы вам с этим не опоздать.
Не оставить голодную душу
Ей ведь тоже так хочется жить
Если с Богом я связи нарушу
То и в смерти кого мне винить?
Бог источник и жизни начало
Настоящая радость души
Всё, что в мире отравою стало
Когда душу наполнишь в тиши.
Слово Божье — чистейший источник
Для спасенья живая вода
И в пустыне пробьется росточек
Съединяя людей навсегда.

От Адама все созданы люди
Его имя – земля, тот же прах
И пустыня земная повсюду
Разделилась и вся в черепках.
Каждый сам для себя в этом мире
Черепок ты из всех черепков.
Это имя вполне заслужили
Вдалеке от своих же основ.
Сухость взглядов, своё пониманье
Отдаляет и вас от Христа
Слово Божье на этом собранье
Пусть наполнит и ваши уста.
В покаяньи признайте сегодня
Что Христос не напрасно пришёл
Не напрасны страданья Господни.
Узкий путь ведь не каждый нашёл.
Пусть любовь Иисуса наполнит
И в одно всех нас объединит
И тоску по святому напомнит
Всё греховное в нас удалит.

   Грех фарисейства.
Мы говорим, что мы святые
Не делаем мы то и так
А вглубь копнуть, а мы плотские
Внутри неправды страшный мрак.
Полны хищенья славы Божьей
Как будто наша вся она
И внешне вроде бы не сложно
Все соблюдать, но жизнь бедна.
Не слышим больше откровений
Как пусто слово без Христа
В молитве чудных озарений
Не наполняет красота.

Источник нашей жизни в Боге
А без него мы все сухи
Мы в доме Божьем за порогом
Пока не прощены грехи.
Пока не всё осталось в мире
И наше «я» то там, то тут
То сладость в Божьем славном пире
То вкус греха на пять секунд.
Грех фарисейства горче вдвое
Христос ведь нас простил, омыл
А мы в ответ Ему такое
Что грех ужасный породил?!
Не распинайте Сына Божья
Его так нежна к нам любовь
Не наполняйте сердце ложью
И нас Он вновь простить готов.

   Исцеление слепорожденного.
Слепой сидел и даже не просил
О том чтоб видеть красочное небо
Но милость Иисуса получил
Хоть ждал Он только лишь немного хлеба.
Рождён слепым, и думать он не мог
Как всё прекрасно создано творенье
Но на него смотрел великий Бог
И даровал ему Своё прозренье
Христос сказал, что Он рождён слепым
Не за грехи родителей несчастных
И также он не мог грехом своим
В наследье заслужить удел ужасный
Всю жизнь прожить не видя, что есть свет
И в нём начало и источник жизни
Лишь можно ощутить, тепло иль нет
Согреться в приближении к отчизне.

Так грешники слепы, глухи, немы
Не видя света, радость ощущают
Когда им говорим о Боге мы
Так Божию любовь они познают
Так в Церковь есть возможность им прийти
И славить Иисуса сердцем новым
Любовью мы согреем их пути
Сказав им не своим, а Божьим словом
Для славы Божьей и великих чудных дел
Рождён слепым, чтоб свет был явлен миру
Доколе день, Христос творить хотел
Чтоб впредь никто не кланялся кумирам
И нам не только в небесах летать
О Боге помышляя непрестанно
Но нужды ближних сердцем осознать
Участвуя в служенье постоянно.
Чтоб так же мы могли помочь слепым
И брением земным их смазать раны
Для этого пожертвовав своим
Для Господа свои, меняя планы.

   Сестрам.
В одной семье, где было много деток
Решили рост свой мерить каждый год
И сравнивая след былых отметок
Им видно было, кто и как растёт
И девочки росли быстрее брата
Хотя он выше должен быть, сильней
И рост его считали маловатым
Когда же подрастет он побыстрей!
И вот за год иль два он изменился
И так, что не узнали бы его
И так же он духовно укрепился
В труде для Бога всё, забыв свое.

Он Богом был поставлен на служенье
Которого сестра не понесёт
До этого наученный смиренью
Пусть медленно, но верно возрастет 
А вам сейчас Господь даёт так много
Не потому что лучше вы других
А потому что в жизни очень строго
Экзамен вы сдадите раньше них.
Вы раньше братьев боль перенесете
Ночей бессонных больше вам дано
И в скорби вы о детках вознесете
Всю силу, все стремление свое
Не нам сестрички здесь превозноситься
Под обольщением высот своих
До Божьей высоты бы нам смириться
Себя считая ниже, чем других.

   Силой Божьей.
Откуда появляется трава?
Откуда в ней опять такая сила
Что после всех морозов вновь жива
И вновь она цветы нам подарила?
Откуда в малом семени цветок?
Прекрасные плоды и яркость красок
И зёрнами усыпан колосок
Который ярким солнышком обласкан.
Творец даёт земле, даёт и нам
И силой жизни наполняет всюду
Чтоб верой устроялся Божий храм
Он в малом чудеса творит всем людям.
Пусть вера наша будет как зерно
Хоть малое, но силы жизни много
В смиренье послушания оно
Прославит пусть хвалой величье Бога.

За то, что дал поверить и пойти
Трудиться, не рассчитывая силы
Лишь бы горенье в небо донести
Лишь бы Творца до смерти возлюбили.
Мы совершаем все свои дела
Не силою своей, а силой Божьей
Когда душа от гордости чиста
И ради Иисуса всё ничтожно.
Путь веры Божьей это путь чудес
Когда берутся силы ниоткуда
Когда своим нам стал Иисуса крест
И стали близкими чужие люди.

   Дар благодати.
Дух Святой как нежнейший цветочек
Сохранить бы Его и взрастить
Чтобы каждый Его корешочек
В моём сердце сильней укрепить.
Укрепить Его благость и радость
Через слово святое Его
И в молитве почувствовать сладость
И ценить это выше всего.
Так же Он как могучая сила
Сила ветра и сила волны
Чтоб она всё греховное смыла
Покаяния слезы даны.
Он живой родничок и источник
Его воды текут и текут
Благодати обильной росточек
В моём сердце находит приют.
Если я Его не огорчаю
Откровенья Его берегу
Сердце всё для Него открываю
Ничего без него не могу

Слава Богу, за дар благодати
Сколько Он проявил к нам любви
Описать всё и слов нам не хватит
И частичку небес синевы!!!

   Пламенный меч.
Почему нас небес красота
Так пленяет на этой планете?
Почему так влечет нас туда
На вопросы души кто ответит?
Как прекрасны закаты, восходы
Их цвета изменяются вмиг
Но огня их чудесные всходы
Человек ни один  не достиг.
Почему так красиво не может
Быть всегда на земле, в небесах?
На вопрос этот очень не сложный
Сам Господь отвечает в веках.
Так прекрасно, блаженно, чудесно
На земле было только в раю
В благодатном общении тесном
Люди жизнь проводили свою.
Но разрушил общение с Богом
Грех, вошедший лукаво, как змей
Оказались они за порогом
Далеко от отчизны своей.
Далеко от родимого дома
Где в общенье с Отцом хорошо…
Горьких слез подкатившего кома
Понести им совсем нелегко.
Сзади меч пламенеющей боли
Расставания с Богом Самим
Он был выбран по собственной воле
И оплачен он счастьем своим.

                С этих пор мы тоскуем о рае
И закатов, восходов огонь
Наши взгляды всегда привлекает
Как ограда для изгнанных вон.
На земле больше рая не будет
Приготовлен он там в небесах
Во Христе лишь спасение людям
Чтобы встретиться нам в облаках.

   Как лилии цветок.
Сестра Господь тебя хранил
И  слава Богу
Ты для Него трудилась много лет
С любовью Он тебя учил
И слава Богу
Любовью наполнялся твой ответ.
Любовь не в чувствах и мечтах
Любовь на деле
Ты достигать хотела каждый раз
Но ждать награду в небесах
На самом деле
Ты сможешь, исполняя всё сейчас
Так стань как лилии цветок
Прозрачно чистой
Чтоб свет Христа вот так же засверкал
И в  сердце нежный огонёк
И взгляд лучистый
Явил нам Бога лучше всех зеркал.

   Как слиться с пеньем в небесах?
Я каждый день нуждаюсь в откровеньях
И каждый шаг хочу сверять с Тобой
Я каждый раз прошу Господь смиренья
Способной стать увидеть образ Твой.

Увидеть, как Ты шёл и след оставил
Чтоб я потом уверенней пошла
Но не путем своих застывших правил
Дорога откровений лишь светла.
Так просто!... Откровение от Бога
Вселяет в душу радость и покой
И объяснять не нужно очень много
Исполни то, что ждёт Спаситель твой
И ты получишь много благодати
Земного не захочешь ничего
Её тебе и ближним тоже хватит
Господь как не дарует нам всего?
Он подарил нам чудо избавленья
И тьма греха рассеяна была
Вложил в уста нам новое хваленье
Любая наша жертва так мала!
И хочется прославить больше
И слиться с пеньем в небесах
Мгновенья эти будут дольше
Когда сердца в Его руках.

   Страх Господень.
Страх Господень отводит от зла
И ведёт к жизни новой и чистой
Там где мудрость рекой потекла
Он источником жизни струится
Если зло ненавидит душа
Он прибавит ей много дней жизни
В страхе Божьем свободно дыша
Ею грех даже малый не признан.
Как Иосиф боялся грешить.
«Как я сделаю зло перед Богом
Как с грехом буду дальше я жить?
Лучше буду, обижен во многом».

И как Иов с глазами и мыслью
Мог завет навсегда положить
Так и все мы побед не исчислим
Если Бог наши мысли пленит.
Авраам тоже в страхе Господнем
Пребывал, когда кротко просил
Чтоб позволил Господь ему молвить
Заступиться за тех, кто был мил.
Так и мы свои мысли и слово
Сохраним от греховных путей
Если в страхе пред Господом снова
Мы душою поклонимся всей.
Страх Господень идёт за смиреньем
И богатство во славе Творца
Принимает кто жил с дерзновеньем
И хранил эту жизнь до конца.

   Достойная цель.
Господь сказал: « Кого послать?
И кто пойдет, куда Мне надо
К спасенью грешников призвать
Их повернуть с дороги к аду».
Господь послать желает всех
Но кто—то в духе не свободен
Кого—то связывает грех
И труд их Богу не угоден.
Лишь Он — создавший нас Творец
Способен каждый час направить
Все помышления сердец
И все кривизны в нас исправить.
Тогда пойдём вперед за Ним
Без остановки и оглядки
И каждый труд считать своим
Для сердца будет очень сладким

Не может быть тяжёлым труд
Когда блаженство ощущаем
Ведь ко Христу людей влекут
Не те слова, что мы лишь знаем.
А те, которые вполне
В нас поселились и запели
Для славы Богу в красоте
И нет, достойней в жизни цели.

   Цена покоя
Ты хочешь променять покой души
На сладкую греховную отраву?
Остановись, задумайся в тиши
Обмен не равноценен и не равен.
Покой души и сердца чистота
Даются лишь взамен на сокрушенье
«Не сделаю пред Господом греха
И это моё твердое решенье».
А если ты с лукавством подойдешь
Сейчас покаюсь, а потом опять затменье
Тогда освобожденья не найдешь
И в сердце не почувствуешь прощенья.
Как страшно ожидание суда
Нет жертвы за грехи по произволу
Так не получишь благодати никогда
И никогда не исцелишь сердечной боли
И в мире утешенья не найдешь
Хоть миллиарды будут под ногами
Хоть славу мировую обретёшь
Не покупается покой сердечный нами.
За наш покой Христос его терял
Там на кресте страдая в жгучей боли
Не огорчай Его, тебе Он счастье дал
В святой и чистой Христианской доле.

   Свобода духа.
Свобода духа это не загадка
А  воздух жизни для Христа детей
Кому в общенье с Богом  очень сладко
А согрешить, нет ничего страшней.
На них не равнодушья цепи
И не греха ожесточение лежат
А нужды и заботы местной церкви
Которые с любовью разрешат
Они не воспрепятствуют служенью
Которое от Бога  нам дано
А сами загоревшись, с вдохновеньем
Пойдут спасать несчастных и на дно
И это не служители со стажем
А каждый брат и каждая сестра
Которые заботились о важном
Искали Бога с раннего утра
Но как достичь в стремленье совершенства
Как стать пред Богом в духе, в полноте
В служении испытывать блаженство
Не предаваясь только лишь мечте?
Свобода духа это не загадка
Начни сейчас для Бога собирать
Так не нарушишь Божьего порядка
И благодать не будешь расточать.

   Молитва.
Господь, Тобою вдохновиться
В Тебе всецело пребывать
И в мире этом словно птица
Над искушеньями летать
Меня Ты снова направляешь
Хоть недостойна я совсем
И снова Ты благословляешь
Хоть в жизни много есть проблем.
Ты много раз прощал с любовью
И от греха оберегал
Чтоб в мире этом быть мне солью
И образ Твой во мне сиял.
Дай мне идя тропою узкой
И через тернии. шипы
Не огрубеть, а стать мне чуткой
Чтоб в этом славился лишь Ты.
Умножь и в Церкви Свою славу
Чтоб все народности спаслись
И утвердившись вместе с нами
К тебе на небо вознеслись.

   Имя Иисуса.
Во тьме язычества ночной
Бессмертных души погибали
Но Бог могучею рукой
Открыл всем дверь небесной дали.
Послал Он Сына Своего
Народ увидел свет могучий
В блаженном облике Его
Начало было доли лучшей.
Он стал Советником для тех
Кто с Ним искал всегда общенья
Кто ненавидя всякий грех
От Бога ищет разуменья.
Не просто именем чужим
А Чудным, близким и любимым
Он стал для искренних Своим
Кто верно носит Его имя.
Кто помнит чуткою душой
Что не напрасны поношенья
Бог крепкой утвердит рукой
Способным сделав к прославленью

Детей своих хранит отец
И наш Отец Небесный тоже
Он вечности самой Творец
И славу в нас Свою умножит.
Князь в мире этом для Своих
Для церкви избранной по вере
Но Господином для чужих
Он тоже станет после смерти
Мы в вечности поймем вполне
Все имена Иисуса ныне
Дай Бог чтоб только не в огне
А пребывая в Божьем Сыне.
Советник, Чудный, крепкий Бог
Отец для вечности, Князь мира
Никто бы сам познать не смог
Но благодать Его открыла.

  Ты всё  во всём.
Ты всё  во всём во мне Христос
Когда себя я забываю
Когда душа в потоках слёз
Другого ничего не знает.
Ты все во всем когда молюсь
Перед Твоим небесным ликом
Ты все во всем когда смирюсь
В благоговении великом.
Ты всё во всём когда слова
Из библии родными стали
И направляя все дела
Мне открывают неба дали.
Во всём я вижу лишь тебя
Мой нежно любящий Спаситель
Любовью надели меня
И Сам сияй во мне Учитель.

                Размышления в молитве.
Дверь Его дома открыта давно
Только никто почему—то не входит
Мимо бегут, будто им всё равно
Что с ними будет за смертным порогом.
Что—то туда попытаются взять
Только земное там больше не нужно
Время уже не воротится вспять
День покаяния будет пропущен.
Господи, веру мою утверди
Дай больше ревности и дерзновенья
Души Ты Сам к покаянью веди
Пусть лишь к тебе у них будет стремленье
Духа Святого Ты силу излей
Чтобы к Тебе от греха обратились
Жизнь всю свою не считали своей
А из любви для Тебя потрудились.

                Временное и вечное.
Зимний парк навевает печальные мысли
Что придут времена облетит вся листва
И вернется туда откуда все вышло
В прах земной возвратятся и наши тела.
В прах земной возвратится все наше земное
Наша внешность одежда и наши дома
Как хотелось найти что—то в жизни такое
Что направило б к вечности наши дела.
Чтобы в вечность придя нам увидеть знакомых
Кому слово сказали о Боге своём
И увидеть их миром и радостью полных
Воспевающих там об Иисусе Одном.
Дай Господь, чтобы там не увидеть поступки
О которые кто—то преткнувшись погиб
Дай Господь чтобы здесь не идти на уступки
А трудиться, надеяться, верить, любить.
   Молодёжь.
Молодёжь живущая для Бога
Украшенье Церкви на земле
У неё желанья очень много
Славить Бога в радостной хвале
И трудиться время есть и силы
И желанья— жертвовать Христу,
Сохранить горенье до могилы,
В этой жизни воплотить мечту
Только далеко не всех кто молод
Христианской молодежью назовешь
Нет молитв и в сердце только холод
Хоть и внешне вроде молодежь.
Стар не тот, кто много лет прожил
А кто духом снова не родился
Кто Спасителя не полюбил
И в желаньях всех не обновился.
Старые стремленья и мечты
Только ко греху одно влеченье
Хоть и молод, перед Богом ветхий ты
Хочет новым сделать Он тебя твореньем
Новым и не мыслящем о зле
Не мечтающим попробовать мирского
Чтобы жизнь твоя здесь на земле
Засияла Божьим светом новым
Вот тогда ты молодёжь Христа
Всё ты победила Божьим словом
Им твои наполнятся уста
Славя Иисуса песнью новой
В полноте общенья в небесах
Все мы будем молоды друзья
Вспоминая о земных годах
Что прожиты на земле не зря.


   План спасения.
У  Бога все прекрасно,
   Чудесно, хорошо
Лишь Он дарует счастье
   И только с Ним легко
И только в Нем спасенье
   Измученной души
И радость утешенье
   В молитвенной тиши
Он мир создал прекрасным
   И нас Он сотворил
Желая людям счастья
   Но грех нас  разделил
Он разлучил нас с Богом
   Покоя Он лишил
И наделил тревогой
   И ядом напоил
Теперь мы умираем
   Хоть вечно жить должны
Достичь хотели б рая
   Не чувствуя вины
Любовь Христова бездна
   Могуча и сильна
В Его руке не тесно
   И к нам спешит она
Бог спас нас в Иисусе
   За Нас Он умирал
Греховного Он груза
   Не постыдился взял
И нёс на холм Голгофский
   Хоть было тяжело
Венца колючки остро
   Вонзалися в чело 
Чтоб нам вернуть свободу
   И радость, благодать
Всему людскому роду
   Спасенье даром дать.
   В новогоднюю ночь.
В новогоднюю ночь люди счастья желают
И сердца их весельем, надеждой полны
Жаль вот только что Бога они забывают
Попросить исполненья надежд в эти дни
Жаль вот только, что скоро веселье потухнет
И надежды как дым улетят далеко
Их стремленье к добру ненадежное рухнет
И потом понести это им нелегко
Как хотелось бы им указать на источник
Вечной радости, твёрдой надежды, любви
Чтоб они прочитав хоть бы несколько строчек
Могли принять спасение в Божьей крови.
Мой Господь дай мне мудрости, дай мне смиренье
Дай мне кротости духа и больше любви
Чтоб способной мне  стать указать на спасенье
В новогоднюю ночь и меня обнови.

***********************************
Всё, что создано Богом, прекрасно всегда
Даже если поднимется ветер
В переливах по полю пробегает волна
И меняется всё в лунном свете
Всё живое создал Бог для вечной весны
И прохладою дня напояя
Он хотел чтоб в гармонии, в радости мы
Жили имя Его прославляя
Но за нас вся земля под проклятьем
Ей приходится много страдать
Человек пренебрег благодатью
Ей же в холод в жару увядать
 До потопа листва не желтела
Ветви не замерзали зимой
И о грусти нам осень не пела
И о том, что хотим мы домой.
Так подумай как грех наш влияет
Сколько горя несёт он вокруг
И Господь к тебе снова взывает
Приходи, не судья Я, а Друг.

   Единство Церкви 
Единство Церкви  во Христе
В  Господнем Духе, в чувствах, в мыслях
Когда любовь в нас в полноте
Не будет в церкви нашей лишних
Не будет избранных, своих,
Кого мы защитим горою
А  только искренних одних
Признают все душой живою
В Христовой церкви нет вражды
Национальности в ней все едины
Все молоды и все сильны
Все побеждаем грех мы ныне
Дитя Небесного Отца
Не будет тем превозноситься
Что он сейчас не в рабстве зла
А будет за других молиться
Да, разделения опасны
У них всегда в основе грех
Он тело церкви рвет на части
И духе огорчает всех
И если с ним душой смириться
То в церкви внутренне беда
Тогда придётся разделиться
С Отцом Небесным навсегда
Единство Церкви во Христе
Лишь только Он объединяет
Святую Церковь на земле
Когда Собой нас наполняет.

   Открытая тайна.
Не видел то глаз, и не слышало ухо
И сердце мечтать не могло
Что Бог приготовил для нашего духа
Для всех, кто полюбит Его.
Но Духом Святым эта тайна открыта
Всем искренним, чистым сердцам
На небе не ценится золота слиток
Духовные ценности там
                Кто грех победил, не получит урона
От смерти второй что для грешных — конец
Кто верность хранил, у Иисусова лона
Получит от Господа жизни венец
Тот вкусит на небе от дерева жизни
Не будет болеть никогда
И в белых одеждах в небесной отчизне
Блаженным пребудет всегда
Господь даст вкушать сокровенную манну 
Все тайны откроет тогда
Столпом в доме Божьем навечно он станет
Не выйдет он вон никогда
Награды за труд, за содействие Богу
В спасении грешных людей
Ну разве их может быть в вечности много?
Спеши заслужить их скорей.
Но выше наград, и венцов превосходней
Общенье с Отцом всех людей
И радость прославить Его в хоре сводном
Спасённых Христовых детей.

   Обновление.
Весна— прообраз обновленья
Духовных сил и сил земных
И ручейков весной теченье
Прообраз искренних молитв.
Как зимнюю одежду мы меняем
Так хочется все планы изменить
И руководствуясь не опытом и знаньем
Под Божиим водительством служить.
Весной пригреет солнышко и вновь
Цветет подснежник, почки набухают
Так новых побуждений, новых слов
Нам радость души наполняет.
Но иногда сухие ветки и листочки
Что с осени не сбросила зима
Мешают вновь пробиться почкам
Чтоб снова ветка зацвела.
Так старые обиды, осужденья
И прочно вжившиеся ярлыки
Лишают силы, вдохновенья
Мешают принести плоды.
Что остаётся нам? Просить об очищеньи
Чтобы весна была для нас порой
Когда живые соки обновленья
Наполнят силой неземной.

   Утешение
Сухие листики хохочут ветерком
Пытаются меня развеселить
Всё будет, будет, будет, но потом
Сейчас не стоит плакать и грустить
Сухие листики стучат, стучат, стучат
Напоминая суетливый бег
Но жизнь закончилась, и вниз они летят
И скоро их накроет первый снег
И в зимний сон погрузится земля
Никто не вспомнит суету листвы
И будет значимо лишь то, что отдала
Себя земле листва, листва, листва

Но вспомнит ли об этом человек?
И будет ли за то благодарить?
И только листьев суетливый бег
Напоминает, что нельзя грустить.
28.10.2015г






























Содержание приложения
 
Полнота
Я сделаю вас ловцами
Связи
Подарок
Благовестие
Совершенство
Дерзновение
Обратиться
Не теряй
Основа
Молитва
Спасайте
Цветы
Супчик
Не по долгу
Не мечтайте о себе
Праведник чудно цветет
Не подвластна  разуменью
Под защитой
Не опоздай
Утверждайтесь
Преображение
Лучший бутон
Чтоб в вечности сияло
Я избрал тебя
Да сохранится
Спасенье с креста
Спасенье Своим
Дар золотой
Улыбка Господа
Пожелание
Свидетельство
Источник жизни
Грех фарисейства
Исцеление слепорожденного
Сёстрам
Силой Божьей
Дар благодати
Пламенный меч
Как лилии цветок
Как слиться с пеньем в небесах
Страх Господень
Достойная цель
Цена покоя
Свобода духа
Молитва
Имя Иисуса
Ты всё во всём
Размышления в молитве
Видимое и вечное
Молодёжь
План спасения
В новогоднюю ночь
Всё, что создано Богом
Единство церкви
Открытая тайна
Обновление
Утешение
 

Содержание книги на странице 439

Связаться с автором можно по телефону и по WhatsApp
8 918 724 17 29  и по почте zikynita@mail.ru



















Нальчик 2021



Издательская типография «Принт Центр»

Подписано в печать
Формат   Печать цифровая
Бумага офсетная

Тираж 20 экз. Заказ
г.Нальчик, 2021
Изготовлено в издательской типографии
«Принт Центр»
г.Нальчик, ул. Братьев Кушховых 79 «А»
www.print07.ru