Надо что-то придумать! Повесть

Г л а в а   18   Новый друг. Поездка в незнакомое село. Трое скрываются. Визит милиционера

Тётя Наташа предоставила ребятам раскладушку без разговоров. Эдик кратко объяснил, откуда гость: дескать, не успел добраться до дома. Хотя хозяйка полностью доверяла квартиранту, в её сердце поселилась тревога. Она усилилась, когда Эдик попросил её никому не говорить о новом знакомом, хотя хозяйка его даже и не видела. Что она могла о нём сказать?
Вечером парни разговорились. Они были знакомы всего часа два, но уже считали себя друзьями. Молодым людям казалось, что они давно знакомы. Владимир всё-таки пошёл на откровенность и кое-что рассказал Эдику, по крайней мере, то, что с ним сегодня было на берегу озера.
- Я гулял по лесу со своей собакой, а эти бандиты (никак их по-другому не могу назвать) в том месте как раз охотились. Я случайно стал свидетелем преступления.
- А какого?
- Расскажу, если обещаешь никому не говорить.
- Конечно, обещаю.
- На этой охоте они были с какой-то группой военных. А вот почему эти бандюганы  оказались вместе с этой группой, я сказать не могу. С собой я захватил бинокль, и разглядел, что среди этих военных был полковник. Я видел, что в него специально целился один из бандитов.
- Ты об этом куда-нибудь сообщал?
- Я просто не успел. Бандиты, один из которых заметил, что я присутствовал на месте преступления, схватили меня и затолкали в машину. Сначала сказали, что есть разговор. Попросили меня обучать их щенка (обещали заплатить).
- А почему они именно тебя об этом попросили? Ты что, собаковод?
- Я заочно учусь в сельскохозяйственном колледже на зоотехническом факультете, у меня есть любительский опыт обучения собак (они об этом знают).
  Так вот, потом предложили мне выпить, но в вино, видимо, что-то подбавили, потому что, судя по часам, я проспал полдня и ничего не помнил. Когда я проснулся в каком-то чужом доме, самый дебёлый из них сказал, что у них на глазах я совершил преступление. Все трое смотрели на меня злыми глазами. И пригрозили: если я вдруг на них пожалуюсь в милицию, они меня самого сдадут и будут свидетелями. Кроме того, предупредили, что у них в милиции есть свой человек.
-А, может, они врали, просто на пушку хотели тебя взять?
- О моём преступлении, конечно, врали; но, как я это докажу? А насчёт того, есть у них там свой человек, я знать не могу. Ну, есть или нет, а всё равно опасно. Кроме того, эти бандиты живут от меня недалеко, и я знаю, на что они способны. Вот поэтому мне и нельзя ехать домой, а что делать дальше – не знаю.
- Да, вот с посторонними не надо было выпивать. А ты поживи пока здесь, у меня, - предложил Эдик.
- Я бы с удовольствием, пока что-нибудь не придумаю.
- Только вот с едой у меня не густо. Но несколько дней протянем, а там будет видно.
- Да у меня дома все продукты есть. Только как туда добраться? Я бы хоть ночью сходил в посёлок. Ведь родители тоже будут беспокоиться, почему меня нет. Ещё искать начнут.
- Слушай, давай я туда поеду, - предложил Эдик.
- Это хорошо бы так. Пожалуй, завтра этот вопрос обсудим.
- А что с твоей собакой? – напоследок спросил Эдик.
- Надеюсь, что она прибежит домой.

*   *   *

В одном из заброшенных дачных домиков у посёлка Приозёрного поздно вечером горел свет.  У полуразвалившегося забора стояли «Жигули» и «Нива», сохранившиеся ещё с советских времён. В комнате за старым столом сидели трое мужиков. Рядом с бутылкой вина на газетке лежала нехитрая закуска, состоящая из куска сала, солёных огурцов и куска хлеба. Мужики именовали друг друга только кликухами. Главным среди них был самый старший и самый крупный мужик по прозвищу Гунтарь. Двое других его побаивались и не перечили. Толстого и краснощёкого человека звали Пирожок. Он был весёлого нрава и по любому поводу старался шутить. Башмак, наоборот, был угрюмым и худым, по возрасту самый младший из них.
- Так что, пацанва, - начал Гунтарь, - мы теперь повязаны. Чтоб без моего ведома ничего ни сделать, ни сказать! Не дай бог проболтаетесь – не жить вам на этом свете!
Мы не выяснили самого главного: чей телефон звонил? – грубо продолжал Гунтарь. - Я слышал его сигнал: знакомая песня, только не знаю, как называется.
- А у меня на телефоне вообще не мелодия - собака гавкает, - засмеялся Пирожок.
- У меня, как барабан бьёт; но я выключил свой телефон, точно помню.
- Ни на то, ни на другое это не было похоже. Стоит задуматься. Чей же телефон тогда звонил?
- Может, твой? – спросил Пирожок.
- Я что, дурак, что ли? Свой сигнал я знаю! Надо принимать какие-то меры. Вдруг  там рядом кто-то был?
- А кто там мог быть? – опять спросил Пирожок. – Место пустынное, безлюдное, тем более, дело к вечеру.
- Всё равно. Надо сесть в лодку, подплыть с другой стороны и посмотреть, что там.
Тут Башмак смекнул, что задумал Гунтарь. Сейчас темно, ничего толком не увидишь. Гунтарь непременно пошлёт его, чтобы посмотреть поближе. А ходить туда опасно. Если там засада, его схватят, а Гунтарь с Пирожком смоются. Не стоило надеяться, что главарь с его связями выручит. Башмак стал напряжённо думать, как выкрутиться из этой ситуации. Вдруг его осенило:
- А! Я вспомнил! Это у него, у этого Вовки, звонил телефон. Я слышал: из его кармана звук доносился.
- Ты точно помнишь, Башмак?
Пирожок в это время вышел покурить.
- Как пить дать, помню. Я и раньше у него слышал такой звонок, - поторопился заверить его Башмак.
- Ну, теперь у меня будто камень с души свалился. А то я уж думал, что рядом кто-то был.
- А что ты так беспокоишься? Ты ж говорил, что у тебя в милиции кенты.
- Закрой пасть! Ты, что слышал – сразу забывай. Во-первых, кенты не у меня, у одного моего кореша. А кто он – не твоего ума дело.
- Да я понимаю! Я ведь не выпытываю: просто так спросил.
- Вот-вот. Меньше знаешь – крепче спишь. И вообще, дивлюсь я на вас: какие идиоты мне попались! Чего ради я буду сразу об этом кому-то говорить, дурья твоя башка?! И прибегать к чьей-то помощи только в крайнем случае буду. Но если продадите, собаки (Пирожок, ты слышишь?), тогда уж все связи свои использую. В таком случае вам лучше в тюрьму, чем ко мне в лапы. Вы поняли, олухи! Чего молчите?
- Молчание – знак согласия, - спокойно сказал Пирожок.
- Вот то-то же. На всякий случай нам нужно на дно залечь. Давайте здесь останемся.
- А как же без жратвы, без денег?
- Ну, начинается нытьё! Сейчас едем по домам (но по очереди), набираем продуктов и денег. Да не жадничайте, побольше всего берите, чтобы на неделю точно хватило! И говорите, чтобы о нас пока не вспоминали, на охоту, мол, поехали; сами дадим знать, когда надо!

*     *     *

Утром (это было как раз в воскресенье) Эдик поехал в Приозёрный. Володя предварительно рассказал ему, как дойти до его дома, передал записку родителям, а подробности попросил объяснить его матери на словах.
Эдик довольно быстро нашёл дом. Мать сначала стала разговаривать с Эдуардом издали, и только когда тот сказал, что от Владимира, подошла ближе. Сначала заволновалась, но, прочитав записку, обрадовалась и немного успокоилась. Она побежала в дом, чтобы сообщить эту весть мужу, а потом снова вернулась. Истинную причину своей неявки домой Володя скрыл, боясь расстроить мать. Эдик ушёл, сказав, что придёт часа через четыре. В эти часы он сначала ходил по селу, ознакомился с разными объектами от нечего делать, потом пошёл к речке, затем поднялся на холм и наблюдал за природой.  Место тут было живописное. Вернувшись к дому, парень заметил, что мать Володи уже ждала его на лавочке с двумя большими сумками.
- Да я, чай, их и не донесу! – улыбнулся Эдуард.
- Донесёшь, донесёшь! Они не очень тяжёлые.
Сумки действительно оказались не тяжёлыми, но и не такими уж лёгкими. Тем не менее,  Эдик без труда донёс их до остановки.
Привезёнными продуктами ребята остались довольны. Прошло три дня. И всё бы ничего, если бы однажды в окно тёти Наташи кто-то не постучал. Это был участковый милиционер. Хозяйка вышла, но не поняла причину его визита. Милиционер же, которого она знала, напросился зайти во двор и только там сказал, что на неё пожаловалась соседка. Суть жалобы состояла в том, что та заметила у неё во дворе чужого человека, и решила об этом доложить. Милиционер, не спрашивая у хозяйки разрешения, зашёл в жилище Эдика, предварительно постучав.
- Давайте познакомимся, - предложил он, обратившись к Володе (Эдика он знал).
- Владимир Николаевич, - протянул руку парень.
Милиционер спросил фамилию, год рождения и адрес и записал всё в какую-то тетрадь.
- Потом участковый потребовал паспорт.
- У меня при себе паспорта нет, а вообще он есть.
- А что ж вы так? Находитесь в другом районе, а паспорт с собой не взяли?
Тут неожиданно влетела тётя Наташа и возмущённо заговорила:
- Слушай, Фёдор! Ты меня знаешь с детства и я тебя тоже. Эдику я доверяю, как сыну своему. Ребята ни в чём не виноваты.
- Да я никого не виню. Вас, тёть Наташ, я знаю и не сомневаюсь в вашей порядочности. Но вашего гостя я не знаю. Раз поступила жалоба (от соседки), мы должны отреагировать.
- А в чём, собственно, дело? – вмешался Эдик. - Володя ничего плохого не сделал. За что на него жаловаться? При чём здесь соседка? Она даже и видеть его не могла, потому что он в огород не выходил, а двор огорожен.
- Да она скорее вас имела в виду, а не его, потому что по её описаниям вы больше подходите, да и заявление ещё до того, как прибыл ваш друг.
После участковый направился в соседний дом. Его хозяйка, Анна Александровна, была неприятно удивлена такому визиту.
- Да вы, может, не ко мне? - начала было она.
- Нет, именно к вам.
Фёдор начал с ходу задавать вопросы.
- Вы пожаловались, что у вашей соседки появился новый жилец. Он вам нанёс какой-то вред? Оскорбил вас, ударил, затеял драку? Или, может быть, что-то украл? Или забирался на вашу территорию? Было такое?
Хозяйка отрицательно помотала головой.
- А на что же вы тогда пожаловались? Что лично вам он сделал плохого?
- Ну, как… посторонний человек.
- Что вам в нём не понравилось?
- Ходит по двору, по огороду…
- По вашему огороду?
- Нет, по соседскому.
- Ходить никому не запрещено. У нас свобода передвижения.
Вдруг хозяйка встала и поставила руки в боки.
- А, может, он террорист, кто его знает?
- Опишите его внешность, в особенности, лицо.
- Внешность? Да я его только издали видела. А лица-то вообще не разглядела.
- Вот, видите… А уже хотите обвинить человека. Если мы в каждом будем подозревать террориста, то тут полсела арестовывать надо. У милиции такой возможности нет.
В то время, когда участковый находился в соседнем доме, Владимир сидел как на иголках.
- Послушай, - сказал ему Эдик. – Как-то странно получается. Тебя чуть не убили, ты ни в чём не виноват,  а опасаешься чего-то и дрожишь ты, а не настоящие преступники.
- Я тоже об этом думаю. Но что же делать? А что если ты позовёшь сейчас этого милиционера, и я ему всё расскажу как на духу. Не могу я сам его пригласить.
Эдик решил выполнить его просьбу и успел задержать милиционера, когда тот уже собирался уходить. Парень коротко объяснил ему, в чём дело. Участковый снова вернулся во двор к тёте Наташе, зашёл в комнату Эдика и наедине  начал разговаривать с Владимиром.
- Ну что? – поинтересовался Эдик, как только ушёл участковый.
- Мне сказано ничего не говорить. Завтра должен прийти следователь.
Тот действительно пришёл во второй половине дня, Эдик как раз был на работе. Владимир вечером только всего и рассказал ему, что следователь приходил, а больше ничего. Ребята стали разговаривать на другие темы.
Через два дня Владимир решил уже сам съездить домой на разведку. Буквально часа через два от него поступил звонок.
Володя поблагодарил Эдика за временный приют и пригласил его к себе. Он сообщил, что пока всегда дома.
- Теперь твоя очередь у меня погостить. В моём доме получше условия, чем у тебя. Нормально отдохнём.
- Ну, это уже когда-нибудь позже. У меня ведь скоро серьёзное мероприятие, сам знаешь.
Эдик про себя подумал, что ему теперь есть с кем поговорить. После долгого перерыва в этот выходной он решил засесть за книги.

П р о д о л ж е н и е   19   с л е д у е т .