Короткая встреча

Преподаватель кафедры теоретических основ термодинамики Алексей Михайлович, радостно вздохнул, услышав звонок извещающий, что лекция окончена. Студенты, торопливо собрав конспекты, попрощались с ним.
— Ну что ж, теперь можно и на Привоз заскочить, — взяв портфель в руки, сам себе сказал Алексей Михайлович.
Он любил преподавательскую деятельность, но сегодня его жена, шутливо заметила, что в Международный день кошек не мешало бы угостить свежей рыбкой их домашнюю любимицу.

Ожидая троллейбуса и наблюдая за стайкой студентов, выходивших из ворот институтского двора, преподаватель, зябко поёживаясь, в который раз посетовал на себя за то, что не оделся теплее.
Календарь начал отсчет весны, но первое марта выдалось пасмурным ветреным и холодным днём. Доехав до Привоза, Алексей Михайлович, скорым шагом пошёл в направлении рыбного ряда. Купив ферину, мужчина также быстро покинул торговые ряды базара и направился к выходу.
— Алёша! — услышал он позади себя женский голос. Он оглянулся, невдалеке стояла женщина и пристально всматривалась в его лицо.
— Вы меня зовёте? — удивлённо спросил её мужчина.
— Вы ведь Алексей? — спросила незнакомка.
— Допустим. Вообще-то меня зовут Алексей Михайлович... — устало улыбнулся он ей.
— Неужели я так изменилась, Алёша, что ты меня не узнал? Я Соня. Помнишь Карпаты? — женщина взволнованным движением поправила шляпку.

Алексей Михайлович сделал шаг навстречу женщине, чтобы поближе рассмотреть её. Чем ближе подходил он к ней, тем быстрее начиналось узнавание. Такие же ярко-карие глаза и ласковая улыбка, осветившая немного осунувшееся лицо немолодой уже женщины.
— Соня! Вот теперь я тебя узнал! Какими судьбами ты здесь? — Алексей Михайлович наклонился, чтобы взять из её рук хозяйственную сумку.
— Да вот, сколько лет, сколько зим не была в Одессе, недавно приехала погостить у родственников, — смутившись от его внимательного взгляда, женщина посматривала на своё отображение в витрине магазина напротив.
— Ты замечательно выглядишь, и прости, что не сразу узнал, — заметив её смущение, виновато сказал Алексей Михайлович.
— Да брось ты, я и сама знаю, что постарела, — Соня перестала разглядывать себя в витрине, и взяла Алексея Михайловича под руку. — Ты знаешь, я очень рада тебя видеть.
— И я рад. Что же мы здесь застряли? Здесь недалеко есть кафе, пойдём, выпьем кофейку или чего покрепче? — предложил мужчина.
— Я с радостью, но только чисто символически. Меня, понимаешь, ждут. —
Соня весело засмеялась.
— И меня дома ждут, но час-то времени у нас будет? — Алексей Михайлович повёл нежданно встретившуюся знакомую в направлении кафе.

Они уселись за столиком, Алексей Михайлович подмигнул Соне:
— Ну что по вискарю в честь встречи? — с намёком в голосе спросил он её.
— Так ты помнишь, как мы первый раз его попробовали? — Соня опять весело рассмеялась.
— Я всё помню, Соня, не только виски, — задумчиво взглянув на женщину, произнёс Алексей Михайлович.

Пока они ждали официанта, на них обоих нахлынули воспоминания.
— Скажи, как ты тогда совсем мальчишкой оказался в Карпатах один без родителей? — спросила его Соня.
— О, это долгая история, но я тебе её расскажу, — сделав глоток виски, улыбнулся ей мужчина.

Соня сложила руки на столике, как школьница и приготовилась слушать.
— У меня в Одессе был кореш, старинный друг детства Боря Заг, сейчас он живёт в Америке, и мы изредка перезваниваемся. А тогда в советское время у нас с ним было много разных приключений. Будучи школьниками, мы подрабатывали, где только можно было. Оба любили путешествовать, увлекались рыбалкой и походами на плоту. Но на такие походы требовалось специальное снаряжение и расходы. У родителей просить денег не хотели. Ходили на железнодорожную станцию Одесса — Товарная и разгружали вагоны с досками, цементом, ремонтировали различную технику. Сама понимаешь, оплата почасовая, сдельная. В день мы зарабатывали примерно от 10 до 20 рублей и по тем временам это были приличные деньги. Благодаря такому нашему заработку мы с Борей смогли отдыхать на Каролино-Бугазе.
— Но ведь вы же были тогда совсем мальчики! Это же тяжёлый труд! В каком классе ты тогда учился? — Соня всплеснула руками.
— Я тогда окончил девятый класс, перешёл в десятый, — гордо усмехнулся Алексей Михайлович. — Знаешь, вообще-то это была Борина инициатива зарабатывать деньги на поездки, но мне она понравилась. Мы чувствовали себя самостоятельными парнями, сравни, инженер с окладом в 100 рублей получал на руки 87 рублей, потому что 13 процентов снимали подоходный налог.
— Но чтобы поехать в Карпаты, даже в то время, надо было иметь на руках приличную сумму? — удивлённо заметила Соня.
— Конечно. Мы с Борей брались за любую работу. Работали даже в рыбном порту, это ближе к Сухому лиману. Там мы разгружали мороженую рыбу. Представляешь, в морозильниках температура минус 30-40 градусов, чтобы хранить рыбу можно было как можно дольше. Вот мы такую рыбу (скумбрию, хек) целыми пластами и разгружали. Так что, Соня, в этом порту можно было заработать неплохие деньги, особенно хорошо платили, когда мы работали в субботу и воскресенье.
— Уставали очень? — сочувственно спросила Соня, дружески накрыв своей ладонью руку Алексея Михайловича.
— Уставали, конечно, но желание набраться новых впечатлений пересиливало эту усталость, — Алексей Михайлович посмотрел Соне в глаза, и, сделав глоток виски серьёзно спросил:
— Соня... можно задать тебе один нескромный вопрос?
— Можно и не один! — Соня кокетливо повела плечами.
— Ты помнишь, как я тебя тогда поцеловал? — всё также оставаясь серьёзным, спросил Алексей Михайлович.
Соня из-за такого внезапного вопроса невзначай пролила виски и, потупившись, кивнула головой.

Оба они замолчали, вспоминая своё знакомство.
Алексей Михайлович откинулся на спинку стула и, глядя в окно, вспомнил, тот маленький пароходик, на котором он добрался до Ялты в осенние школьные каникулы.
— О чём ты задумался? — Соня потеребила его за рукав.
— Ты знаешь, я вспомнил как мы ездили с Борей в Ялту. Мы попали в шторм в районе Тартара, по словам экипажа от 7 до 8 баллов зашкаливало. Болтало эту лоханку так, что на палубу нас не выпускали, она была залита водой. Многие не выдерживали этой качки, и ты представляешь себе, какие были последствия. Многие всё же старались выйти или, извини за такие подробности, их тошнило прямо в иллюминатор.
— Да всё нормально, что я сама не понимаю, как это бывает при шторме. А тебя укачивало? — Соня ободрила на мужчину.
— Меня не укачивало, я себя хорошо чувствовал, но помню, что шторм начался вечером и ночью продолжался, и приходилось привязываться в кровати. А когда мы прибыли, наконец, в Ялту, там проходили съемки какого-то фильма, и вся центральная часть города была в декорациях. У меня остались очень яркие впечатления об этом путешествии. — Алексей Михайлович подозвал официанта и заказал им с Соней кофе.
— А почему в Карпаты ты прибыл один без своего друга?
— Боря тогда заболел, его отец достал путёвку, и я поехал один. Так что, Сонечка, благодаря, Бориному отцу, мы с тобой и познакомились, коллектив СУ-604 — его сотрудники.

Соня также как прежде, это сделал Алексей Михайлович, откинулась на спинку своего стула и тоже задумалась.
...Директором СУ-604 был её отец. Она вспомнила свой 16-й день рождения. Папа решил закатить грандиозную вечеринку по этому поводу. Было много гостей, а когда начались танцы, с ней познакомили молчаливого мальчика, сидевшего скромно за столом. Для них это был первый в жизни танец. Мальчик робко держал её за талию, её макушка едва-едва доставала ему до плеча. Музыка закончилась, а они всё продолжали раскачиваться посреди зала.
— Эй, молодёжь, — окликнули их взрослые, — присаживайтесь к столу.
— Ну, за мою дочурку! — поднял бокал отец Сони.

— А ты о чём задумалась, Соня? — услышала Соня голос Алексея Михайловича.
— Вспоминала, как мы с тобой танцевали на моём Дне рождении, — у Сони внезапно увлажнились слезами глаза.
— Тебе грустно? — внимательно посмотрел на неё Алексей.
— Если и грустно, то оттого, что юность прошла, не обращай внимания — это всё виски. Ты же знаешь, какой это коварный напиток.
— Ещё бы мне не знать! — одобрительно поддержал Соню Алексей Михайлович.

Алексей Михайлович смотрел на стоящий перед ним бокал с виски, вспомнив, как в первый раз попробовал его в Карпатах на Дне рождении Сони. Он тогда почувствовал себя совсем взрослым и, взглянув на славную девочку, сидящую напротив него, дал себе слово поцеловать её перед уходом из гостей.
— Что вспоминаешь, как ты меня тогда поцеловал? — прервала его воспоминания Соня.
— Ты знаешь, да, именно это и вспомнилось. Я поцеловал тебя тогда в щечку, на большее не отважился, — с укором то ли ей, то ли себе заметил Алексей Михайлович.

Вдруг у них обоих зазвенели телефоны. Оба одновременно ответили на звонки.
— Муж звонил? — спросил Соню Алексей Михайлович.
— Муж. А тебе жена? — Соня смотрела на часы. — Ты знаешь нам пора, так быстро прошёл этот час.
— Да, Соня, мне звонила жена. Будем идти, да и дождь накрапывает. Я тебя провожу до остановки.
Мужчина и женщина молча посмотрели друг на друга, и вышли из кафе.
— Мне было очень приятно встретить тебя, Соня, — раскрывая над ней зонт, нежно произнёс Алексей Михайлович.
— Скажешь тоже! Я тоже была рада встретить тебя после стольких лет. Не знаю, увидимся ли ещё, поэтому говорю тебе: «Прощай».
Они ещё раз молча посмотрели друг на друга, улыбнулись и на том расстались.

(По мотивам воспоминаний Анатолия Андрющенко, г. Одесса)