Звезды над Ямалом 14

Предыдущая глава: http://proza.ru/2021/01/08/1708

В воеводской избе стоял полумрак и Афанасий пододвинув поближе два светошника с лучинами, развернул царскую грамоту.
Прочитав, он положил ее обратно в ларец.
- Ну вот и пришел царский указ убыть мне в Москву. Война с ляхами затевается. Государь желает меня видеть воеводой. Тут оставлю людей охочих, и казаков с Медведем. Не забижайте их понапрасну.

Юсуп подошел, и присел на лавку за стол между Ваулиханом и Иваном.
- Решайте, кто останется из вас тут. Я уйду на Туру, аркар Ваулихан к себе. А значит мурзе Аракелу и оставаться, коль захочет.

Все глянули на Аракела, который не понял ни слова, и лишь услышав свое имя, слегка поклонился пригладив бородку.
Ваулихан перевел слова Юсупа.
Аракел немного подумав заговорил на крымско-ногайском диалекте.
Ваулихан начал было переводить, но воевода остановил его, - Я понимаю, аркар Ваулихан, пусть говорит.

- Мне нет дороги к Крымскому Хану. Завтра до заката дня мы похороним своих воинов. После, я скажу слово своим аскерам, если кто пожелает вернуться в Крымское Ханство, неволить не стану. Кто захочет остаться со мной, пусть остаются. Я уже присмотрел тут земли за тремя озерами. Когда мой отряд там прошел, на земле от копыт остались белые следы. Это место и назову - Ак Табан. Там и поставлю первую юрту.
Ваулихан перебил Аракела,
- Когда я приеду домой, то пошлю тебе, почтенный Аракел, обоз. Семь юрт у меня уже есть, Хан тоже выдаст тебе для аула необходимое добро.

Афанасий,  наклонил голову к Тихону, который на ухо прошептал, - Пущай и берут там землю. Белые следы это солончак, для пахотных земель совсем не пригоден. А для выпасу лошадей и баранов пойдет.  А тут, у острожка, землицу нашим надобно оставить, мы-то уже и деревню* под пахоту вырубили.
 Воевода кивнул своему дядьке-холопу, и согласившись, обратился к Аракелу.
- Я доложу государю. И своими правами выдам грамоту на вечное пользование. Я думаю, и аркар Ваулихан заверит ее своей оттестью.               
Ваулихан согласно кивнул головой.

Тишка подбежал к дверям, в которые вносили наполненную братчину. Взял ее в руки и поставил на стол.
- Ну, братья названые! Давайте-ка братчину выпьем за встречу нашу! – пригласил воевода, и пояснил,- ведаю что  по вашим законам пить вино грех, но это медовый настой, а про пчел и мед в Святых книгах ничего не сказано.

               

                ***
Светало.
Шел мокрый снег с дождем.
Снег осел, и поначалу взялся поверху настом. Но ночная дрепня* к утру расквасила дорогу, и лошадям идти стало легче.
Антип, переложил вожжи в правую руку.
Ладонью левой руки провел по мокрому лицу, и обернулся к Яне. Та дремала, привалившись на узел с пожитками. Позади в темноте виднелась вторая упряжь, которой управлял Емелька.

Отставной десятник не остался ночевать у костров воинов посла. Ему нужно было уходить как можно дальше от острожка. Он опасался за Яну и Емельку. Наверняка Тишка уже с наушничал воеводе об ворожее. Безухая баба примета яркая. На Яну в воровском приказе давно был сыск учинен, и грамоты о ее поимке были разосланы по острожкам да заставам.
А посол Ваулихан для боярина привез от государя грамоты. Значит там было много и списков* из воровского приказа.

- Боярин хоть и благосклонен ко мне, -рассуждал Антип, - но супротив воли государевой и пресечении воровства не пойдет. Хвали сено в стогу, а боярина в гробу.  Осядем мы пока между Тобольским острогом и Чиги Турой. Затаимся. А там глядь, с урочными летами, и затеряются грамоты.

Впереди показался отряд всадников.
Антип толкнул в бок Яну.
- Татары матушка, пистоль и пищаль готовь. Да будь ты не ладна жизнь такая! Ни сна ни покоя.

Яна присмотрелась, и проговорила, - это, Антипушка,  сибирские татары, я переговорю с ними. Коль хотели бы нас побить, уже бы на рысь перешли. А они едут шагом. Может и разминемся. Сиди тихонько, я попробую им зубы заговорить. Трут намок, пищаль твоя сейчас, все одно, что ухват стряпухи.

Отряд конных всадников не проявляя интерес к упряжкам медленно двигался своей дорогой. И только богато одетый всадник остановил коня у первых саней.

- Здравствуй уважаемый Арслан хан. Хорошей дороги и процветания роду твоему, - поклонившись, приветствовала на татарском языке его Яна.
- От куда мое имя знаешь, женщина?
- Ты внук хана Сибири Кучума, сын Али хана. Тебя все знают. Я знахарка, и когда-то лечила людей из твоего аула на реке Вагай. Меня звали Кара Яга.
- Я слышал о тебе женщина. Не слышала ли ты что ни будь о Юсупе, сыне мурзы Ибрагима? Он недавно проезжал тут с Иваном по прозвищу Джас Деригер.

- Слышала, он в остроге воеводы Пашкова, у соленого озера. Если поедешь по нашим следам, то к вечеру будешь там.
- Благодарю тебя женщина, - улыбнулся царевич, и вынув серебряную монетку из варежки, аккуратно бросил ее на овчинный тулуп, постеленный на санях. 
- Рахмет мурза Арслан, долгих лет, здоровья, тебе и роду твоему- поклонилась в ответ Яна беря в руку деньгу.

Когда отряд мурзы удалился. Антип повернулся к ворожее.
- Что он спрашивал? Я татарский плохо понимаю.
- Царевича Юсупа ищет.
- На кой он ему?
- Да пес их разбери, главное, что нас не тронули.  - поежилась Яна, и посетовала на погоду, - когда уж эта морось прекратится. Промокла насквозь.
- Потерпи, скоро аул на речке Ярмутла будет. Там и обсохнем. А Юсупа он ищет неспроста. Кровники они. Вот токмо упредить мы его уже не сможем.


                ***
Но упредил Юсупа Иван. Среди ночи он разбудил его.
- Вставай Юсуп. У нас день есть, чтоб уйти от погони. Внук Хана Кучума сюда с отрядом идет. Вечером тут будет. Старец мне во сне привиделся, о котором я давеча тебе сказывал. Уходить нам надобно.
- Куда уходить? Степь кругом. Легче в острожке отсидеться.
- Останемся, еще хуже сделаем. Сожгут татары острог, нам этого не надобно. Сводных братьев мы помирили. Теперича уходить надобно. Сбирайся, а я побегу в избу к Ваулихану и Аракелу, посоветуюсь.

Иван вернулся к рассвету.
- Собрался? Выходим. Верхом доберемся до Царева Кургана, там отсидимся до половодья. Опосля мы с тобой водой до самого Тобольска спустимся. И перстень отдай, он тут пригодится.
Юрка-Юсуп снял с пальца перстень Исатая и молча отдал Ивану.
Ваня повертел его в руках и посетовал, - богатый перстень, но тут он теперь больше пригодится.

Когда вышли из избы, к ним подошли Аракел с Ваулиханом.  Аракел принял перстень, и положил его под козырек малахая.
Иван обнял Ваулихана,
- прощай друг. Хотел я с тобой поехать навестить тетю Ботагоз, но видать не судьба нынче. Жизнь мурзы Юсупа в большой опасности, а мне его защитить надобно.

Открылись ворота острога, и Иван с Юсупом верхом выехали в степь.

Воевода Пашков, вышедший на крыльцо, поправил на плечах шубу, которую накинул ему на плечи Тишка.
- К чему такая спешка? – зевнул он.

Ваулихан пояснил, - царевич Арслан идет сюда с отрядом. Кровники они с мурзой. Вот и спешка.
Афанасий Филиппович обернулся к все ведающему холопу.
Тот тряхнув куцей бороденкой, пояснил. 
- Кучума зарезал Ибрагим, отец Юсупа. Хоть Арслан и ныне подданный государя, но кровную месть никто не отменял. А спрятать в остроге мурзу нельзя, царевичам Касимовским не угодим. Так что это хорошо, что мурза Юсуп уехал. Только что-то надобно придумать, чтоб Арслан далее его не преследовал. Братец ведьм он твой названный.

Ваулихан тихонько толкнул Аракела. Тот, поняв, что от него требуется. Достал перстень Исатая из-под козырька малахая. И показав его на ладони, пояснил:
- Мы сегодня похороним своих воинов. Вечером придет отряд музы Арслана. Свежая могила, доспехи и оружие убитых будут на возах. Там и найдем перстень. А, аркар Ваулихан, его опознает. Погиб мурза Юсуп в бою, мстить больше некому. Арслан ведет отряд в Касимов городок к отцу Алею, больше в Сибирь его не отпустят.

- Добре, - согласился Пашков, - очень хорошо придумано.


Деревня* – выкорчеванный лес под пахотные земли.
Дрепня* – Снег с дождем (устар.)
Списки* – копии указов и других документов.




Продолжение: http://proza.ru/2021/03/24/625