Мобильник

Мобильник лежал посреди дороги и источал голубоватое неяркое свечение, которое в темноте ночи казалось немного волшебным.

Я протянула руку и поднесла его ближе к глазам, при этом он вдруг ни с того, ни с сего стал издавать тихое мелодичное пение, звуки были почти живые, как если бы пел соловей или плакала кошка, их можно было еще сравнить с пением скрипки или клавесина. Странное это звучание было сродни жалобе на жизнь существа слабого и сильного одновременно, и я не смогла отказать себе в том, чтобы нажать на кнопку ответа.
 
Секундная пауза и вот я подношу к уху маленький голубоватый экран и силюсь различить хоть что-то на том конце, где-то почти в параллельной реальности.
Я отчетливо слышу щелчок, некий дребезжащий металлический звук и … теряю сознание.

Яркая вспышка света, высокая гора, жаркий сухой ветер и песок везде – в складках моей одежды, на зубах, между ресницами. На мне черный хитон и головная повязка. У меня ослепительные  белые зубы здоровой молодой тридцати двухлетней женщины, длинные руки и ноги, разум ребенка, и я не знаю, кто я и как здесь оказалась. В моих руках сотовый и кто-то дышит на том конце почти параллельной реальности.

Я сглатываю слюну, горло першит и раздирает от сухости, наверное, я давно ничего не пила и не ела. "Хелп ми!" – хрипло бросаю я в трубку телефона, прямо в ухо того неизвестного абонента, что громко дышит и слушает мой голос.

Я плачу, слезы текут по лицу и попадают в рот... "Помогите мне, пожалуйста!" - я уже почти шепчу, сил нет, куда я растратила свои силы, знает один лишь Бог… или Аллах?

Какой я веры, национальности, замужем ли я, есть ли у меня родители, дети?!
Кто ты – таинственный и возможно единственный мой источник спасения? Как зовут тебя, и где ты находишься? Но в ответ, словно эхо вторит моим словам  – "Хелп ми, помогите мне!"

Вдруг гаснет солнце, и небо становится черным. Оно сливается с землею и уже непонятно, где граница между ними. Я падаю вниз, и лишь голос в телефоне выносит меня к свету. Это ясный и прохладный свет, свет истины и блаженства, а также удивительного нереального покоя. Голос просит помочь, но я не знаю, как это сделать.

И я просто говорю, как я люблю его. Я представляю, будто это мой самый любимый и дорогой человек и обрушиваю на него все мыслимые и немыслимые признания в любви. Я пою ему оды и хвалебные песни, читаю стихи известных поэтов, вспоминаю самые прекрасные эпитеты и сравниваю его с великими чудесами мира.

Он слушает, я знаю и чувствую это. Он улыбается. Что-то происходит в его безнадежной ситуации к лучшему.

Человек уже готовый шагнуть в никуда, а вернее в пролет лестничного окна, вдруг делает шаг назад и садится прямо на бетонный пол, вытирая с бледного высокого лба испарину… Он будет жить. Очень долго…