Муза

С утра мучился, но не мог придумать ни строчки. И вдруг на тебе — понеслось. А всё почему? Вдохновение! Это не шуточки!
Обычно она не отвечала. Я и сейчас не надеялся на какую-то милость. Писал в почти в никуда. Потому, что соскучился. Но реакция последовала. В обычном её лаконичном ключе. Из Сочи.
—Приветствую вас, господин писатель. Я отдыхаю.
«Господин писатель» — не признание каких-то моих литературных заслуг. Это просто дистанция. Своеобразная месть за мою нерешительность, продлившую её и так затянувшееся до неприличия одиночество. Ничего тут от почтения нет. Когда-то она называла меня просто — Алёша.
Вина моя очевидна, однако пытаюсь гнуть дальше. Такой вот я и такая она. Есть люди, которые притягивают к себе, хоть убей. Невольно срывается с языка:
—Танька, ты прелесть!
Но она непреклонна:
—Ну, знаете… Вообще-то Танькой меня никто не зовёт. Аж ухо режет и колет глазки. Двойка Вам, господин писатель!
И всё. Дальше — молчок. Ни слова больше. Разговор закончен.
Обидно? Да что там. Это просто пощёчина. Оплеуха!
Нормальный мужик так и подумает.
Но какой я нормальный? Я ведь действительно писатель. Фантазёр. Господин — вряд ли, а сумасшедший — вполне вероятно. Поэтому не обижаюсь ничуточки. Разговор всё равно ведь продолжится. Не в скайпе, так на страницах какого-нибудь литературного бреда, уже задуманного, кстати, только что с её тяжёлой руки. Вполне возможно, финал у этой истории получится более приятным, чем в реальности.
—Правда, Танечка?
Молчит.
И то в радость. Ей к лицу все эмоции.
Муза — она муза и есть. С ней любое лыко в строку.
Молчишь? Молчи на здоровье.  Главное, что ты есть. И я есть пока для тебя. Остальное не важно.
Я же писатель, а значит, в расчёт принимается только талант. Если он в силах двинуть сюжет в направлении, заданном сердцем.