Крылья

Серебреные крылья

История эта банальна и проста как само мироздание. Правда, при этом с настолько невероятными хитросплетениями и поворотами сюжета, что невольно начинаешь верить в ее правдивость. Обычную троицу ребят – Рауля, Фернандо и Марселлу – связывали довольно непростые взаимоотношения. Хотя нет, не так – взаимоотношения были просты и понятны. Глядя на них, первое, что приходит в голову, это старинное испанское выражение “dos hermanos, una mujer – problema” (c) (два брата, одна девушка – проблема). Однако впечатление это было обманчивым. Во-первых, молодые люди братьями не были, и даже не росли в одном дворе. А во-вторых, связывало эту троицу одна общая страсть – небо, крылья, самолеты. И именно эта страсть опутывала их крепче любых цепей, и разорвать ее не представлялось возможным, особенно если учесть, что и желания такого ни у кого из них не возникало. А потому и рассказ свой мы начнем с момента их знакомства.
Небом бредили с детства все трое. Только каждый сам по себе. Тайком, в тишине, но мечты эти были столь навязчивыми, что нет ничего удивительного в том, что по окончанию школы оба юноши и девушка направили свои стопы в летное училище, где, собственно, и встретились. Студенческие годы – лучшие годы в жизни и проводили их ребята так, что им было, что вспомнить уютными зимними вечерами, даже если эти воспоминания были бы единственными в их жизни. Троица сдружилась быстро, и крепче этой дружбы найти было трудно. Там, где появлялся один, тут же появлялись и остальные – им было легко, хорошо и интересно вместе. Да и как оказалось, они вполне гармонично дополняли друг друга. Марселла, зеленоглазая блондинка, с легкостью могла кружить головы мужчинам, если бы только хотела этого. Вот только в годы учебы ее интересовали совсем другие вещи. Да и характер у девушки был далеко не подарок – целеустремленная, эмоциональная и непредсказуемая, как ураган. Однако, оба парня считали это достоинствами девушки, а не ее недостатками. Сами же ребята на отсутствие поклонниц пожаловаться тоже не могли, особенно выходя на улицы при полном параде. Оба были спокойными, уверенными в себе, знающими чего хотят. Рауль чуть более открыт, любознателен. Парень был хитрее и одновременно доверчивее. Что же скрывалось за серыми глазами Нандо, не дано было угадать никому. Но ребятам это не мешало, и не позавидуешь тому смельчаку, который вдруг решался обидеть кого-то из этой тройки.
Годы шли, учеба закончилась и, получив вместе с дипломами распределение, ребята пообещали друг другу, что сохранят дружбы вопреки всему. Тем более, что пока это было не настолько сложно – отправили их в одну авиакомпанию, вот только парней набираться опыта, нарабатывая часы налета, а бедную красавицу в диспетчерскую кабину. Это был на памяти ребят первый случай, когда увидели ее слезы. Да и фраза “обойдусь и без самолетов”, была крайне странной и нелогичной. Летать – твердило все ее сознание, но она понимала, что все что может – это уйти из авиации вообще, а на это Марселла пока готова не была. Да и парни оставлять ее без поддержки явно не собирались. Встречи стали более редкими, но от этого не менее содержательными и весёлыми. Даже рассказывая о своих летных приключениях, они делали это настолько виртуозно, что девушка не задумывалась о том, что сама лишена такой возможности.
История не была бы столь захватывающей, если бы в дело не вступили ещё и чувства. Однажды после очередного рабочего дня, Марселла столкнулась с Раулем. Одним. Это ее несколько удивило – обычно все встречи происходили втроем. А потому первым вопросом было – все ли в порядке с Нандо. И получив утвердительный ответ, она решила поинтересоваться причиной столь неожиданного визита. Пилот же просто взял девушку за руку и потащил запутанными улочками, наслаждаться тихим летним вечером. Разговаривали как обычно о всяких пустяках, но складывалось впечатление, что есть вещь, не дающая парню покоя. Он явно хотел что-то сказать, но никак не знал, как это сделать. Марселла не настаивала – слишком хорошо она знала своего друга, и понимала – он выложит ей все, как только будет готов. День плавно перетекал в ночь, а парочка продолжала бродить по городу. Хорошо хоть оба были свободны следующим днем, и беспокоиться о том, что неплохо было бы и выспаться не приходилось.
Когда начали появляться первые звезды, Рауль привел девушку на берег городского канала. Вода серебрилась в лунном свете, и пресловутая лунная дорожка уводила вдаль. Немного полюбовавшись этой красотой, парочка продолжила свою прогулку по одному из многочисленных мостиков. Однако, пересечь его до конца им было не суждено – где-то на середине, пилот резко остановился, и, чуть потянув за руку, заставил девушку повернуться к нему лицом.
- Знаешь, я сейчас скажу тебе несколько глупых вещей, но постарайся воспринять их серьезно. – начал парень, чуть смущенно вглядываясь в удивленные зеленые глаза Марселлы. Затем, достал из кармана цепочку с переливавшемся на ней кулоном. Свет, исходящий от него был столь мягким, что казался магическим, и девушка не сразу поняла, что это такое. Все ещё не выпуская ее руку, Рауль продолжил уже куда более уверенно. – За все эти годы я понял одно – чтобы летать необходимо ДВА крыла. Он провел рукой по шее и продемонстрировал второй кулон, как две капли воды похожий на тот, что он извлёк минутой ранее. – У меня оно пока всего лишь одно... И я был бы счастлив, если ты стала той причиной, которая позволит стать счастливыми нам обоим. – парень склонил голову чуть на бок, внимательно всматриваясь в красивое лицо своей собеседницы, словно искал там какую-то подсказку.
Сказать, что девушка была крайне озадачена – это не сказать ничего. Она от неожиданности не могла вымолвить не слова, просто общаясь с ребятами, она никогда не задумывалась, может ли быть что-то крепче дружбы. И подобные откровения Рауля были для нее как гром среди ясного неба. Однако они открыли ей глаза – Марселла действительно была готова разделить свою дальнейшую судьбу с пилотом. И не просто готова, она почувствовала себя абсолютно счастливой. Вот только сказать все ещё ничего не решалась, а лишь утвердительно кивнула. Парню этого было вполне достаточно, он осторожно застегнул цепочку на шее девушки, привлек ее к себе и нежно поцеловал. Так начался красивый роман, призванный осчастливить двоих участников действа. Скрывать это они не собирались и практически сразу рассказали все Фернандо. Что творилось в этот момент у него на душе, и творилось ли там вообще что-нибудь, никто никогда так и не узнал. Он лишь вежливо улыбался и искренне поздравлял влюбленную парочку. С этого дня дела пошли на лад. Причем у всех. Однако, если бы история была столь обычной, и счастливый конец был бы ей обеспечен, рассказывать ее наверно смысла не имело. Подумаешь, романтический рассказ, связавший два сердца. Интереса он не представлял бы даже, если при этом разбивалось третье. Но все было сложнее... А потому – продолжим.
Итак, наши герои начали новый этап своей и без того не скучной жизни. Как ни странно, ощутив крыло у себя на шее, Марселла получила, наконец, то, о чем мечтала всю жизнь – допуск к полетам. Её радости предела не было, и эту радость полностью разделяли оба парня. Вот только с недавнего времени, делиться всем она предпочитала в основном с Раулем. Но, тем не менее, дружбу это никак не умоляло, и заслуга в этом была общая. Нандо все понимал и ни на чем не настаивал, а влюбленные старались проводить время не только вдвоем. Время неумолимо бежало вперед, и как вполне логичным продолжением отношений, стало предложение пилота о замужестве. К этому времени они уже летали самостоятельно, вполне устойчиво стояли на ногах – и задумывались о будущем. Правда, вопрос, что будет с дальнейшими полетами, парочка не затрагивала. Как будет, так будет – решили оба, и Рауль, стоя на одном колене, преподнес любимой скромное колечко с бриллиантом. До свадьбы оставалось не больше месяца, когда в историю вмешивается его величество случай, превращая ее в несколько грустную, трагическую и запутанную.
В какой-то из вечеров, Нандо не мог встать с постели. Пилота лихорадило - температура была высокая, тошнота не проходила. Самое неприятное в этой ситуации было то, что на утро у него был назначен вылет. Полдня он боролся с собственной слабостью и пачками глотал таблетки, надеясь, что никого не подведет. Однако ближе к вечеру стало понятно, что ничего так просто не пройдет и лететь он завтра точно не сможет. Парень уже взялся за телефон, чтобы сообщить диспетчерам о сем неприятном факте, но не успел – в дверь позвонили. Не трудно догадаться, что, открыв дверь, он увидел Рауля – назначив дату свадьбы, вопрос о свидетеле у влюбленных не возникал. А потому они стали проводить вместе практически все свободное время – подготовка, как оказалось, требовала множество сил. Вот и сейчас у Рауля к другу был очередной вопрос, требовавший разрешения. Увидев бледного, или скорее даже зеленого Нандо, пилот мгновенно сообразил, что с тем далеко не все в порядке. А расписание полетов друг друга они итак знали наизусть. Вызывать врача парень отказывался категорически, но это бы вряд ли помогло поставить его на ноги до утра. А потому на пульт звонил уже сам Рауль, доказывая, что очень хочет поменяться, и все согласовано. Радости девушка-оператор не выказала – переделывать все документы никто не любил, но и устраивать скандал по этому поводу, тоже было не в ее интересах. А потому она все прекрасно уладила, а парень, вызвав невесту присматривать за Нандо, оправился отсыпаться и готовиться работать.
“Рейс Мадрид-Париж номер В351 места назначения не достиг, упав не далеко от границы Франции. Выживших нет.” Как приговор возвестила лента новостей. Причем возвестила раньше, чем руководство авиакомпании успела сообщить это семьям погибших. Все ещё отвратительно чувствовавший себя Нандо и призванная привести его в чувство Марселла слушали это, и не верили своим ушам. Они-то прекрасно знали, кто управлял самолетом. Девушка схватилась за ключи, мчаться в аэропорт, но парень хоть и был с температурой, соображал чуть лучше. Он схватил ее за руку, и, продолжая удерживать, вызвал такси – в таком состоянии она была способна доехать в лучшем случае до ближайшего столба. О худшем варианте лучше не упоминать вообще. Таксист явно не был в курсе произошедшего, и потому попытался ещё и шутить, однако получил в ответ столь грубое предложение заткнуться, что был просто вынужден ему последовать.
Естественно, в аэропорту уже было полно журналистов, представителей отдела расследования катастроф и прочего народу в форме. Правда, родственники потерпевших пока ещё только начинали прибывать, и, пользуясь служебными полномочиями, двое пилотов с трудом, но все же просочились на пульт, где и разворачивались основные события. Ничего утешительного они, к сожалению, не услышали – катастрофа имела место быть, и искать после падения выживших смысла не было. Трудно передать, что испытывали в этот момент Марселла и Фернандо – она потеряла жениха, он – друга. Слов поддержки они просто не находили, а чтобы не выслушивать бесполезные соболезнования, предпочли отправиться восвояси. Отпуска обоим оформили быстро и по стандарту. Описывать в подробностях дальнейшие события не является целью данного повествования. Отметим лишь, что, придя домой, на зеркале в ванной комнате девушка нашла то самое крыло, которое Рауль демонстрировал ей, предлагая себя в качестве спутника жизни. Она так никогда и не узнала, зачем ему понадобилось снимать цепочку, которую считал своим талисманом. Подаренное обручальное кольцо Марселла оставила любимому, прощаясь с ним навсегда. И попыталась найти хоть что-то, ради чего теперь ей стоило жить. Одной. Потому как, как ни парадоксально, отношения с Нандо стали резко охладевать. Она чего-то ждала от него, требовала. А он считал, что, если бы не он – сейчас они бы весело отгуляли бы свадьбу и счастливо жили. Встречи становились редкими и в основном официальными.
Оба вернулись к полетам – правда, девушке это уже не приносило столько удовольствия как раньше. Она всерьез задумалась о смене работы. Последней каплей стало заключение комиссии, в котором виновным в крушении самолета признавался пилот. Воспринять подобное спокойно Марселла не могла – она внимательно изучила все материалы дела, и пришла к выводу, что здесь была очевидна (ну для нее уж точно) попытка выгородить компанию, производящую детали для самолетов. Скандал устроенный ею в офисе директора компании, в которой она работала, имел бы, пожалуй, больший эффект, если бы он не закончился брошенным на стол заявлением об уходе. Однако так просто сдаваться девушка не собиралась, и ушла она, как бы это странно не прозвучало, в эту самую комиссию. С этого момента, общение с Нандо свелось к минимуму – ибо теперь они были по разные стороны баррикад. Она была призвана среди прочего следить за компетенцией пилотов.
Дальнейшая карьера девушки складывалась стремительно. Ее боялись авиакомпании – потому как ее заключения были не предвзятыми, но очень обличающими. Причем она не жалела никого, и договориться с ней возможным не представлялось. Странно, что ее ещё не пытались убрать. Однако начальство комиссии такой сотрудник вполне устраивал. Все шло своим чередом, пока, прибыв на место очередной неудачной посадки (именно посадки, а не падения – все отделались лишь легким испугом), Марселла, за спиной которой уже шептались как же им не повезло с таким следователем, потребовала в первую очередь разговора с пилотом. И этим пилотом оказался.. Фернандо. Вот уж правда, неисповедимы пути Господни.
Как сказали нашему неуёмному следователю, пилота можно найти где-то в курилке, куда она и направилась. В этот момент она ещё не подозревала, кого увидит и насколько интересной окажется эта встреча. Открыв дверь сильно прокуренного помещения, она заметила силуэт на фоне оконного проема. Мужчина стоял к ней спиной, рукава белоснежной рубашки закатаны, в пальцах зажата сигарета. Хотя его глаз девушка не видела, но была уверенна, что он всматривается в вечернее небо, словно пытаясь выяснить у него, что же он сделал не так. Вот тут она впервые открыла папку, которую держала в руках – первые данные о происшествии. И только сейчас она прочла имя этого пилота. Сердце Марселлы дрогнуло – неужели теперь в ее руках судьба Нандо. Катастрофы, непредусмотренные посадки, поломки в авиации случались регулярно – о них, правда, далеко не всегда сообщали, но это не означало, что они не имели места быть. И после каждого непредусмотренного случая, комиссия проводила свое расследование и выносила вердикт, целью которого было избежать подобных неприятностей в будущем. Иногда лицензий лишались пилоты, иногда взыскание производилось с конструкторов, иногда...вариантов было множество. Но они все должны были быть объективными – на кону стояли человеческие жизни. Для Марселлы эта работа была всегда принципиальной – она прекрасно помнила, что она испытала, узнав о том, что пилот виноват в крушении. Погибший пилот. Пилот не способный защитить себя. Рауль. И она делала все, чтобы принятое ей решение было справедливым и обоснованным.
Однако сейчас, глядя на закурившего вторую сигарету подряд Фернандо, она испытала болезненный укол совести. Что теперь будет? Возможно, стоило отказаться, но девушка не могла этого сделать. Это было просто выше ее сил. В ее собственных глазах отступить перед трудностями означало сдаться и предать память любимого – ведь тот факт, что ей придется работать с другом, не является достаточным аргументом, чтобы позволить ему летать, если в столь неудачном приземлении есть и его вина. Взяв себя в руки и выкинув все посторонние мысли из головы, Марселла уверенным шагом подошла к пилоту. Однако вместо того, чтобы начать официальный разговор, положила руку ему на плечо и очень тихо произнесла “Я не могу обещать, что все будет хорошо, но сделаю все возможное, чтобы выяснить, что действительно произошло”. Мужчина вздрогнул и резко обернулся. Сейчас он выглядел так, словно перед ним стоял призрак. Призрак из его прошлого. Но в следующую же минуту в глазах появилось осознание реальности происходящего, и, пожалуй, впервые не сдержавшись, он, стараясь не задеть девушку сигаретой, обнял ее. Видимо ему её сильно не хватало, или точнее он вдруг неожиданно на миг увидел перед собой того единственного в мире человека, способного понять и поддержать его. Это уже чуть позже он вспомнил о том, что она следователь, а он пилот... Но это позже, в эту секунду все, что смог прошептать Нандо это “Сейла, как же я рад тебя видеть”. Девушка удивленно уставилась на летчика – так ее не называли очень давно. Даже больше, „Сейла” – ее называл лишь один человек на всем белом свете, и сейчас он стоял, зарывшись в ее волосы.
Секунды были великолепны, но слишком быстротечны. Оба почти мгновенно справились с охватившими их эмоциями, и мужчина выпустил Марселлу из объятий, и немного застенчиво, как попавшийся школьник, затушил сигарету. Следователь от подобного умилительного зрелища не смогла сдержать улыбку – взрослый человек стеснялся пусть не слишком здоровой, но, тем не менее, собственной привычки. Хотя насколько она его знала, курить он, видимо, начал совсем недавно, и, похоже, делал это крайне редко. Однако сейчас, им предстоял крайне неприятный разговор, и с чего его начать девушка не имела ни малейшего понятия. Ну не с вреда же курения, в конце концов! Допрашивать того, с кем ее связывала многолетняя дружба, оказалось значительно сложнее, чем могло показаться с самого начала. Тут на помощь ей пришел сам пилот, он спокойно и обстоятельно стал рассказывать, как всё происходило с его точки зрения, закончив фразой “был ли я прав или нет, покажет расшифровка черных ящиков”.
Расспрашивать мужчину дальше Марселле не хотелось – ему итак сегодня досталось. И чтобы там не было, с ситуацией он все же справился виртуозно – пострадавших не было, даже нанесенные самолету повреждения были минимальны. А опыта девушки вполне хватало, чтобы, не сильно углубляясь в ситуацию, понять КАКИМИ могли оказаться последствия, если бы не умелые действия пилота. Или она опять пытается его выгораживать? Нет, на данный момент с них хватит – с них обоих. Разберутся. Нандо мельком взглянул на следователя...нет, на подругу, словно что-то решая для самого себя, затем, махнул рукой, все же достал ещё одну сигарету и закурил. Она не возражала. Точнее ей хватило дипломатичности не спросить, что его подтолкнуло к приобретению этой не самой полезной привычки.
Уходить, оставляя летчика наедине со своими переживаниями (а что он переживал, она просто знала – внешне он, как всегда, оставался невозмутимым), девушке не хотелось, но и проявлять излишнюю заботу тоже не следовало – ей ещё предстояло выносить решение относительно последствий сего происшествия. Потому Марселла всего лишь предложила подвести Нандо до дома. Как ни странно, тот отказался, сославшись на то, что ещё надо уладить кое-какие формальности. На самом деле всю комичность (или трагичность, как на это посмотреть) ситуации он понимал не хуже девушки, и очень не хотел чем бы то ни было компрометировать следователя. Оба понимали, что разговор этот явно не последний.
По правилам комиссии, пилот, против которого могут быть применены санкции, на время до вынесения окончательного вердикта, отстраняется от полетов. И в основном именно поэтому, Марселла делала все возможное, и не возможное, чтобы завершить расследование в кратчайшие сроки. Ей было прекрасно известно, как Фернандо тяжело без неба. Она даже не боялась, что, поторопившись, может что-то упустить. Просто работала с максимальной отдачей, не позволяя себе расслабиться. И действительно полное описание оказалось готово через три с половиной недели. Неслыханно! Выводы следователя занимало несколько листов, но сводились к одному – вины пилота в произошедшем нет. Постановление – отозвать приостановление лицензии и вернуть Фернандо в полетную зону. Однако сдав этот вердикт начальству, девушка поступила довольно нелогично...
Летчик уже собирался ложиться спать – запрет на полеты никак не отменял необходимости соблюдать режим дня. В душе он всегда был уверен, что сможет вновь наслаждаться безграничной синью неба. Решение до него ещё не было доведено – руководство оставило все приятные дела на утро. Он просматривал книжку, не сильно пытаясь понять ее содержание, когда в дверь постучали. Удивившись – все-таки гостей он не ждал, - он оправился открывать. На пороге стояла Марселла. И что просто выбило пилота из колеи, девушка была сильно не трезва. Закрыть дверь или выставить красавицу у него рука не поднималась, а потому он лишь посторонился, пропуская ее внутрь. Спрашивать, что случилось, смысла не было – сейчас сама все расскажет. И немного погуляв по до боли знакомой квартире, она рассказала – и о своем решение, и о его обосновании, и о том, что впервые в жизни не уверена, что была беспристрастна. Однако в правильности выводов не сомневается. После этих слов, она попыталась совершить набег на скромный домашний бар Нандо, но тот почти силой отобрал у нее трофей, и, удерживая за плечи, твердо сказал, что пить ей сейчас точно хватит. Они оказались в довольно двусмысленной ситуации, особенно, если учесть, что чтобы устоять твердо на ногах, она обвила руками его шею. Пользоваться подобным состоянием девушки летчику крайне не хотелось. Но тут сама Марселла выдала следующее – для начала, она всмотрелась в глаза мужчины, затем начала долгий отнюдь не дружественный поцелуй. Бедный Нандо не знал, как реагировать на подобную выходку. Но девушка на этом не остановилась – она сняла с шеи одну из цепочек (не свою – Рауля, которую сегодня после работы достала из сейфа) и застегнула на шее пилота.
- Чтобы летать нужны ДВА крыла. – повторила она слова Рауля. – Лично мне делать это уже не суждено, слишком многое удерживает меня на земле. У тебя же ещё есть такая возможность – а потому не упускай ее. На какой-то момент Нандо показалось, что девушка лишь притворяется пьяной, однако дальнейшее ее поведение вновь заставило его усомниться в этом. Она снова нашла его губы, а руки закончив возиться с замком цепочки, принялись расстёгивать пуговицы рубашки. Он ещё сомневался. Сомневался, что правильно дать волю чувствам, жившим в его душе многие годы, и не имевшим возможность выплеснуться. Но девушка была слишком близко, аромат ее тела, ее волос кружил голову, ее намерения были очевидны. Летчик знал, что на утро пожалеет о содеянном, но сил сопротивляться у него не было, он слишком устал за последние недели. Устал от всего. И сейчас он мог хоть на миг, но приблизиться к осуществлению своей мечты. Фернандо сдался. Он ответил на ласки девушки, сильней прижал ее к себе, его руки скользнули вниз по ее спине. И мир для этой парочки начал терять свои очертания... Они принадлежали лишь друг другу.
Однако реальность оказывается порой жестока. Проснувшись, мужчина не нашел даже следов девушки в своей квартире. Как ей, мучимой головной болью, удалось незаметно ускользнуть, оставалось загадкой. Он лишь с досадой стукнул рукой по подушке, но тут зазвонил телефон – его вызывали в офис компании часам к двенадцати. Зачем, после вчерашнего визита красавицы-следователя, летчик догадывался. Но как ни странно, сейчас этот факт не так сильно занимал его мысли, как почему девушка предпочла сбежать и сделать вид, что ничего не было. Где-то в глубине души Нандо предполагал, что она просто не готова начать новый этап в своей жизни. Да и с чего он вообще решил, что такое возможно? Они ведь никогда ни о чем подобном не говорили. Марселла телепатом явно не была, а потому знать, догадываться или хотя бы подозревать о чувствах пилота не могла. А они были. Фернандо вспоминал, как давно определил для себя, что не в состоянии ровно дышать в сторону, тогда ещё подруги. Да наверно с того момента, когда их глаза впервые встретились – вот только в любовь с первого взгляда юноша не верил, и убедить себя в том, что это просто каприз труда не составило. Время шло – их связывала крепкая дружба, и лишь иногда долгими зимними вечерами, когда парню не спалось, он начинал задумываться о том, что дружба между мужчиной и женщиной вещь довольно сложная и странная. Но дальше размышлений дело не двигалось, а тут ещё и Рауль признался другу, что хочет поговорить с девушкой и попросить ее руки. И Фернандо закрыл эту тему даже от себя – не стоит никому знать о том, чему сбыться все равно не суждено. Сейла с Раулем будет счастлива, тот уж точно постарается. А сам Фернандо… Переживет. Столько же лет жил без нее.. проживет и дальше. В конце концов, с девушками проблем никогда не было – просто они никак не могли заставить его сердце биться чаще, а Марселе делала это даже не подозревая, что происходит именно так. И тут перед самой свадьбой Рауль разбился – казалось бы, сама судьба пытается свести этих двоих. Но вместо этого, они перестают общаться вообще. И тут ТАКОЕ. Она сама пришла к нему, вскружила голову и.. исчезла. И что теперь? А теперь все стало ещё непонятнее и неопределенней – вроде эта ночь показала, что и он для той единственной, к которой стремился всей душой, не безразличен, однако, при этом, она предпочла сделать вид, что этой ночи не было вовсе. И как ему теперь с ней говорить? Как с другом, следователем или все же любимой? И размышлений летчика вывел повторный звонок мобильного – девушка секретарша чуть взволнованно попросила, что если пилота не затруднит, то не мог бы он предстать пред светлые очи шефа по возможности быстрее. Опираться смысла не было – тем боле, что ему и самому следовало немного проветрить голову, пока он окончательно не запутался в себе.
Пилот стоял на ковре у начальства минут примерно через сорок, и выслушивал о себе множество новой информации. Правда, суть сего монолога сводилась к одному – „летать можешь, иди в персонал оформлять документы”.  Повторять дважды Фернандо не надо было никогда, он итак все прекрасно понимал, а в некоторых случаях (как, например, этот) делал это ещё и с удовольствием. Однако, его все же несколько удивил тот факт, что Марселлы нигде не было. Ведь именно она выносила окончательное решение. Но что-то подсказывало мужчине, что и уехать, не попрощавшись, девушка не могла. Даже, если у нее был срочный вызов. Есть же телефоны, в конце концов! Конечно, после прошлой ночи, летчик ни в чем уверен не был, но ему очень хотелось верить, что не настолько плохо Марселла к нему относиться. И вот тут он не ошибся. Точнее не во всем ошибся. Получив на руки документы и график полетов на предстоящий месяц, он отправился к ближайшему кофейному аппарату. Перспектива впечатляла – видимо, в компании посчитали, что он достаточно отдохнул, а потому может и поработать как минимум за двоих. Однако ругаться или высказывать претензии было, прежде всего, не в привычках Нандо, и уж тем более сейчас его положение не позволяло сильно отстаивать свои права. Ничего, и не с таким справлялись.
Мужчина сделал кофе и с удовольствием сделал первый глоток. В свете последних событий мелькнула предательская мысль о том, что неплохо бы ещё и сигарету. Но курить в здании аэропорта строго запрещалось за исключением специально предусмотренных для этого мест. А так как тащиться туда сильно не хотелось, мысль испарилась сама собой. Фернандо вновь уткнулся в выданный ему план полетов, и в этот момент ему на плечо, как уже бывало, легла нежная девичья ладошка. Он обернулся, уже зная, кого увидит перед собой, и немало радуясь этому. Однако Марселла лишь приложила палец к его губам, призывая к тишине, и кратко сказала, что дел у нее очень много и когда они вновь смогут увидеться неизвестно. Летчика поразил не сам факт того, что она пока сильно не хочет с ним общаться – это ещё можно было понять, - сколько ему не понравился слишком официальный тон девушки. В который уже раз, мужчина загнал свои чувства как можно глубже, взял ее руку и поцеловал. Затем выдал максимально вежливую улыбку, ещё раз поблагодарил следователя за оперативное расследования и сказал, что всегда будет рад с ней встретиться. У обоих на душе скреблись кошки, но то ли гордость, то ли глупость заставляла их идти против очевидного. Оба ещё какое-то мгновение смотрели в глаза друг другу, словно ждали, что второй окажется смелее и решит проблемы другого. Вот только он боялся настаивать, считая, что девушки надо время, чтобы разобраться в себе. А Марселла, в свою очередь, думала, что абсолютно безразлична пилоту, и стыдилась собственного вчерашнего поведения. И не трудно догадаться, что вышли они из комнаты, точно также, как и зашли – предполагая, что они не больше и не меньше, чем просто друзья.
А дальше все шло своим чередом. Работа. Дом. Редкие встречи в основном в компании общих друзей и знакомых. Так отметили десять лет окончания училища. Оказалось, далеко не все были в курсе печальной участи Рауля. Хотя с этой катастрофы и прошло уже почти четыре года А потому Нандо, старавшемуся оградить от неприятных разговоров девушку, приходилось объяснять, что же произошло тем летним днем. Вот только ни один, ни другая не рассказывали историю полностью. Ну управлял Рауль самолетом и управлял – кому какое дело, что это был вовсе не его рейс. Однако, все это все ещё было крайне тяжело обоим, потому вместо планируемого отдыха, ребята получили кучу негативных эмоций и отправились по домам. Каждый к себе. Даже на разных машинах.
Если однажды там, на небесах, кто-то вознамерился соединить два сердца, сопротивляться этому бесполезно. И не прошло и месяца со дня встречи выпускников, когда Марселле и Фернандо суждено было встретиться вновь. Как обычно при не самых простых обстоятельствах. Ну везет ребятам на всякие неприятности!
Марселла проводила очередное расследование – странно, если бы она занималась чем-то другим. И дела привели ее в родной мадридский аэропорт. Она находилась в кабине диспетчеров и о чём-то увлеченно беседовала с начальником смены. Девушка говорила очень спокойно, не делала никаких пометок, и выглядело это столь не принужденно, что ее присутствие никто не замечал. Или правильнее сказать, на нее никто не обращал внимания, занимаясь своими непосредственными обязанностями. Марселлу это вполне устраивало. Во-первых, она не очень любила отвлекать людей от работы, все-таки мелочей в авиации не было, однако, по долгу службы ей приходилось частенько это делать. А во-вторых, эта комната была для нее такой знакомой и родной, что несмотря на то, что прошло столько лет, чувствовала она себя здесь почти как дома. Каждый раз, заходя сюда, ее сначала окатывало волной ностальгии, а затем, в память врезался вопрос – а как бы сложилась их дальнейшая судьба, продолжай она сидеть за пультом диспетчера. Тем не менее, она всегда вспоминала это время с теплотой. Девушка даже на какой-то момент отвлеклась от основного разговора, позволяя ему перейти в более дружеское русло, и слегка замечталась. Из этого состояния ее вывел странный, тревожный звук с одного из пультов управления. Что он означал, знал любой, кто имел непосредственное отношение к полетам. И ошибиться здесь было нельзя.
Девушка резко обернулась на звук, и увидела взволнованную молоденькую брюнетку, отчаянно пытавшуюся совладать со своими эмоциями и сосредоточиться на сигнале. Память услужливо подсунула следователю картинку из далекого прошлого, когда она была готова разорвать и без того несчастного паренька, в чьей смене произошла та злосчастная катастрофа с Раулем. Она бы наверняка так и сделала бы, если бы Нандо не удерживал ее, пытаясь объяснить, что рано все валить на диспетчера, ему итак сейчас очень тяжело. Самой же Марселле повезло – за время своей работы, самолеты терять ей не доводилось. А потому и переживания коллег в полной мере оценить не могла. Однако, сейчас она смотрела на девочку-диспетчера с сочувствием, сменившемся решимостью, когда из динамиков донесся до боли знакомый голос, возвещавший о чрезвычайной ситуации на борту. „”MayDay, MayDay. Говорит борт 387. У нас отказало два двигателя. Садиться придется в аварийном режиме. Прошу обеспечить полосу. Диспетчер подтвердите”. Девочка что-то невнятно прошептала, и в этот момент к ней уверенно подошла Марселла. Она жестом попросила ту уступить ей место. Девочка испуганно глянула на начальника смены, тот коротко кивнул. В навыках следователя он не сомневался. В крайнем случае, жалеть придется всем – но все надеялись, что до этого крайнего не дойдет.
Марселла села в кресло, и первое, что сделала, передала остальные, вверенные этой девочке рейсы, другим диспетчерам. Ничего не должно отвлекать от сложившейся ситуации. Затем она надела наушники, поправила микрофон и более чем спокойно заговорила. „Борт 387. Подтвердите неполадку и необходимость экстренной посадки. А также укажите удобный для приземления аэропорт”. Секунду в динамиках стояла напряженная тишина, такое ощущение, что пилот как минимум, был сильно удивлен, изменившемуся голосу диспетчера. А затем раздалось радостное „Сейла?” затем очередная пауза, видимо, пилот все же взял себя в руки и продолжил более официально „Подтверждаю – два двигателя перезапустить пока не удается. Посадка необходима в ближайшем аэропорту в квадрате 3А. Насколько я понимаю – это центральный мадридский” Дальнейший диалог излагать смысла нет, учитывая тот факт, что он содержит достаточно конфиденциальную информацию. Да и интереса он особого не представлял. Упомянем лишь, что полностью скрыть свое отношение друг другу этим двоим все же не удалось. Однако проявлялось оно в том, что они оба были рады, что в один из самых напряженных моментов жизни рядом именно второй. Правда, думать о чем-то кроме посадки самолета с наименьшими потерями, у них не было ни времени, ни возможности. Фернандо делал все, что он мог, при этом умудряясь успокаивать людей в салоне, чтобы не возникла паника – да уж опыта и выдержки ему хватало. Марселла же грамотно старалась координировать все его действия, обеспечивая свободное пространство. По мере приближения рейса к аэропорту, напряжение нарастало. На пульте у диспетчеров воцарилась напряженная тишина. Все понимали, что момент истины настал. В тишине раздался все еще невозмутимый голос пилота „Глиссада не доступна”. Девушка аж побледнела – вот только этого не хватало! Значит, в довершение ко всему, ещё и садиться придётся в слепую. А принимая во внимание, что на улице начинало вечереть, и видимость была весьма ограничена, посадка обещала быть весьма жесткой. Со своей стороны, девушка освободила полосу, максимально осветила ее и вызвала все службы (пожарных, скорую). И тихо прошептала в микрофон „Держись”. Сейчас всем оставалось лишь молиться и ждать, насколько Нандо способен договариваться с техникой.
Видеть, что происходит не мог никто, пилот молчал – он был слишком занят, чтобы ещё и докладывать обстановку диспетчерам, а потому на пульте время словно замерло, и из вредности не хотело двигаться вперед. Марселла напряженно всматривалась в монитор, она бы сейчас отдала все лишь бы в наушниках слышать хотя бы дыхание пилота. Но нет – тихо. „Борт 387 успешно завершил аварийную посадку. Пострадавших нет” услышала она наконец. Ещё никогда за все годы их знакомства, следователь не была ТАК счастлива слышать этот голос. „Не покидайте своих мест. Службы поддержки в течении трех минут будут у вас.”. Вымолвила она, облегченно вздохнула и, сдвинув наушники на шею, откинулась на спинку кресла. Всё! О лучшем завершении можно было только мечтать.
Какое-то время Марселла сидела неподвижно. Пока к ней не подошла та самая девочка, которую она освободила от необходимости принимать столь непростые решения. Та благодарно посмотрела на следователя и хотела сказать что-то ободряющее, но не успела. Марселла вскочила со своего места, и, не обращая ни на кого внимания, как была в юбке и блузке, бегом бросилась на место приземления самолета. Не как следователь – это дело она расследовать не могла по определению, - а как та, для которой пилот являлся кем-то большим, чем просто другом. Именно в момент, когда будущее было слишком неопределенным, девушка кристально ясно поняла, что должна рассказать летчику о своих чувствах к нему, и будь что будет. Но жить, издеваясь над собой, она больше не могла. Никто не знает, когда настанет тот миг, после которого что-либо говорить будет просто поздно.
На улице хлестал дождь, и следователь моментально промокла до нитки, но ее это не смущало. Естественно, зона была уже оцеплена и пропускать ее туда без документов не хотели. А все подтверждающее ее полномочия корочки остались в куртке на пульте. Однако, Марселла не была бы столь успешным работником комиссии по расследованию авиакатастроф, если бы не нашла людей, знавших ее в лицо. И буквально в течение нескольких минут она уже мчалась к самолету. Картина, открывшаяся ее глазам, впечатляла – машина лежала почти уткнувшись носом в землю. Значит, затормозить удалось лишь в самый последний момент. Кругом сверкали мигалки, суетились люди, но общее настроение все же было приподнятым. Все прекрасно понимали, чем могла закончиться подобная посадка.
Девушка огляделась по сторонам в поисках пилота. И поскольку пассажиры были уже эвакуированы и им уже оказывали первую, в основном психологическую, помощь, экипаж уже успел покинуть свои места. Фернандо стоял возле трапа, что-то говоря перепуганным стюардессам. Выглядел он как всегда спокойно, вот только тоже успел вымокнуть, а на руке расплывалось кровавое пятно – видимо, задел какой-то прибор. Заметив Марселлу, он что-то сказал девушкам и поспешил ей на встречу. Она же бросилась в его объятия, прижалась к нему и уткнулась в плечо, словно все ещё не веря, что все обошлось.
Так они стояли несколько долгих минут, а дождь продолжал лить стеной. Однако, на это никто не обращал внимания. Во всяком случае, не эти двое. Нандо сделал за спиной девушки знак, спешившему к нему врачу, показывая, что он в полном порядке и подойдет, как только освободиться. Доктору это не сильно понравилось, но картина была столь умилительной, что он все же решил дать немного времени парочке побыть вдвоем. Марселла же что-то доказывала, что выбора у нее не было, и что это самая удобная полоса, и что все, что произошло чистая случайность, и что комиссия во всем разберется, и вообще все хорошо, что хорошо заканчивается, и много чего ещё, не сильно задумываясь над смыслом своих же слов. Пилот лишь крепче прижимал ее к себе, гладил по мокрым волосам и молчал. Наконец высказавшись, она поняла, что самое главное так и не сказала. Следователь подняла мокрое не то от дождя, не то от слез лицо и заглянула в глаза мужчине. “Я так испугалась за тебя, не мог бы ты впредь быть более осторожным” невпопад выдала она. Он только улыбнулся, провел рукой по ее щеке, набрал воздуха в грудь, собираясь сказать ей, как много она для него значит и, если позволит, то и поцеловать, но сделать ничего не успел. К ним подошел второй пилот – молоденький паренек, для которого это был явно один из первых не учебных полетов. И сразу такая практика! Зато смело можно сказать, что, если после всего он найдет в себе силы ещё раз сесть за штурвал, из авиации он уже не уйдет никогда. Но судя по виду, парень был скорее возбужден, чем напуган. В глазах плясали бесенята. Лишь поравнявшись с командиром, он заметил, что тот не совсем один, однако отступать было поздно, тем более, что рот он уже открыл. “А Ваши предчувствия Вас не подвели” заявил он, чем заставил Марселлу чуть отстраниться от пилота и недоуменно уставится на того. “Неужели, и правда, по одной цепочке можно определить исход полета?” продолжал закладывать паренек. И осекся лишь в тот момент, когда, наконец, увидел отнюдь не добрый взгляд Нандо, который в свою очередь отчетливо ощущал нарастающее беспокойство следователя. Все же она продолжала находиться в его объятиях и высвобождаться явно не спешила, не смотря на присутствие посторонних. И мужчину это вполне устраивало. Однако весь вид девушки требовал объяснений, и, не дожидаясь, пока она выразит все словами, молча достал из кармана подаренную ею цепочку с крылом. Замок был явно сломан. “Все произошло незадолго до вылета. Хорошо ещё успел поймать и она не потерялась.” тихо произнес летчик, чуть виновато улыбаясь. Хотите верьте, хотите нет – а забыв цепочку на зеркале, Рауль за ней уже не смог вернуться; Фернандо же едва не лишился жизни, когда цепочка порвалась, и, возможно, то что он сумел ее сохранить и спасло их жизни. Кто знает? „Знакомьтесь, Педро, это тот самый ангел-хранитель, охранявший нас с земли, и помогавший посадить самолет” добавил летчик, обращаясь ко второму пилоту, при этом чуть хитро поглядывая на девушку.
Разговор закончить им так и не удалось, ибо уставший ждать доктор, все же настоял на своем, пообещав силой отправить пилота в больницу, если тот немедленно не пройдет с ним в карету скорой помощи, и не покажет, наконец, свою руку. Может, конечно, и царапина, как утверждал сам мужчина, но врач клятву Гиппократта давал, а потому должен был во всем убедиться сам. Нандо сопротивляться было в двойне тяжелей, потому как, все осознавшая в полной мере Марселла, справилась со своими эмоциями и очень рьяно поддержала врача. Проблема была лишь в том, что оба так и не высказались, и где-то в глубине сознания понимали, что, если это не сделано, следующего случая придётся ждать долго. А, принимая во внимания, как у них обычно происходило общение, его можно было и не дождаться вовсе. Но по сложившейся уже традиции оба продолжали молчать, видимо надеясь, что все разрешится само собой.
Дождь потихоньку стихал, словно охладив разгоряченные головы всех участников происшествия, и смыв негативные ощущения, посчитал свою миссию выполненной. Пилот ещё мгновение вглядывался в лицо девушки, а затем, повернулся, чтобы последовать за врачом. Цепочку он продолжал сжимать в руке, второй рукой нежно держал Марселлу за руку. Шаг, ещё шаг, вот только сил выпустить руку любимой не хватало. Пилот поднял глаза на мигающую огнями скорую, на врача, ждущего его, на секунду замер и вопреки всему направился не к ним, а резко развернулся и приблизился к девушке. Боль в руке ушла на второй план по сравнению, с тем уколом в сердце, который он испытал, когда осознал, что вынужден отпустить ее руку. Словно она была единственной нитью, связывающей его с реальным миром...или же наоборот, с миром его мечты... Неважно! Важно, что он все же хочет поговорить с ней, и не только о самолетах.
Летчик, не обратил внимание на возмущения доктора, и положил вторую руку с цепочкой на ладошку девушки. “Как ты мне однажды сказала, чтобы летать, нужны ДВА крыла. Однако осчастливив меня одним и подарив возможность увидеть вблизи небесную синь, второе продолжаешь надежно прятать. А потому и радость полета испытать в полной мере, я так и не смог” замолчал на мгновение, будто собираясь с мыслями, и все же закончил фразу “Не останавливайся на достигнутом, Сейла, помоги нам обоим обрести счастье насладиться просторами неба” и не дожидаясь ответа, начал долгий поцелуй, на который мгновенно получил ответ. И даже доктор не стал их отвлекать, понимая, что истинные чувства не последняя вещь в медицине.
На этом мы оставим наших героев, наслаждаться моментом. А о том, что же с ними станет, читателю предоставим шанс догадываться самому, поскольку все нуждаются в свободе выбора и отсутствию посторонних наблюдателей. Смогут ли они быть вместе? Скорее всего, да, однако, не стоит забывать, что в жизни этой пары уже была одна ночь, способная всё изменить, но не сделавшая этого. Что же касается полетов – тут тоже нет определенного мнения, теперь уже судьбы обоих находятся в руках комиссии по расследованию авиакатастроф. И если не всё, то многое здесь будет зависеть от объективности следователя. Но все это ещё будет. Потом. В будущем. Сейчас же они были вполне счастливы рядом друг с другом, полны новых надежд и уверенные в том, что на этот раз смогут преодолеть все невзгоды, преодолеть вместе. И невидимые глазу серебреные крылья трепетали за плечами обоих. Так не будем же торопить события, в конце концов, они заслужили хотя бы минуту безграничной радости.