Котриарх

Кот Сойер, сэр Мурселот Домашний Котриархом дома был не всегда. Сей почётный титул достался ему по наследству от Его Котейшеского Великолепия Козьмы Первого - кота, покорившего сердце самой Старшей Мамы.

Были времена, в которые сложно поверить: в Доме не привечали котов. И собак. И вообще животных. Старшая Мама считала, что городская квартира - это не лучшее место для четырёхлапых... ну, разве что хомячков заводить можно, им много места не надо. Но дочь её с самого детства, как и любой ребёнок, мечтала о собаке... ну, или о котике. А лучше - и того и другого вместе! Однако Старшая Мама была непреклонна: котам в городской квартире места нет. А с собакой... с ней возни много.

Сначала в Доме появилась собака: пудель. Малый. Коричневый. С родословной, восходящей к цирковым артистам. Именовалась пуделица Грета, и была она души добрейшей, нрава весёлого и характера общительного. Конечно, это была не совсем та собака, о которой дочка Старшей Мамы мечтала - ей-то хотелось, понятное дело, овчарку или, даже лучше, ротвейлера - но всё же это была собака. И её можно было дрессировать! Училась пуделица с удовольствием, очень ей нравилось в парке перед детишками выступать: видать, сказывались цирковые гены. А потом случились в жизни Греты щенки - и когда забрали последнего, она начала скучать. Нет, она не лежала, грустно глядя в угол, не плакала, она всё так же с удовольствием играла с детьми и показывала им всякие цирковые фокусы, с аппетитом уплетала кашку с мясом и морковку, но часто прижимала с нежностью к себе плюшевую игрушку и начинала её вылизывать - как щеночка. И вот тогда-то в доме появился Он: будущий Котриарх Дома.

Полосатый котёнок не должен был выжить: его нашла "синявка", подбирающая из подвалов котят, складывающая их в коробку и потом просящая "немного денежки на содержание котяток" у сердобольных прохожих. Разумеется, никакого корма котяткам не полагалось: в конце дня их просто выкидывали куда-нибудь, - а "синявка" на вырученные рублики покупала себе спирт "Рояль" и что-нибудь "на закусон". Ну, может, не "рояль", но не "Шато-Марго" точно. Полосатый котёнок был неказист: тощее туловище, длинные лапы, нелепо-огромные уши - но зато у него был громкий голос. И он очень хотел жить. А потому, когда рядом с "синявкой" остановился слегка пьяный молодой человек, размышляющий, чем же ему задобрить свою женщину (он нещадно опаздывал, а это каралось как минимум долгим её ворчанием), котёнок в прямом смысле слова прошёл по головам собратьев, забрался молодому человеку по штанине на ручки и очень требовательно сказал "Мяффф!!!". Оставить на верную смерть смелого котёнка молодой человек уже не смог...

Первая неделя котёнка была тяжела: в Доме никто не умел определять кошачий пол. Потому каждый день собирался консилиум, котёнка рассматривали со всех сторон и выносили вердикт: кот... нет, кошка... нет, всё же кот... В итоге это до ужаса надоело и новым хозяевам, и котёнку, а потому постановлено было, что всё же это кот, и звать его Кузя. Почему Кузя? Ну как - почему? Счастье ж привалило!!!

Кот Кузя, вероятно, понимал, что очень неказист, а кроме того чувствовал, что Самая Старшая Мама его не очень привечает. Но отправляться обратно на улицу он не хотел: он знал точно что вне этого Дома ему не выжить. Оставалось одно: приручить всех домашних обитателей. С пуделицей проблем не было (ну, кроме одной: она так обрадовалась появлению в доме малыша, что самостоятельно умываться котик мог только тогда, когда Грета на улице). С дочкой Старшей Мамы тоже - сбылась, наконец, её мечта, в доме появились собака и кот! А вот со Старшей Мамой проблемы были... но не долго. Козьма I быстро понял, что она любит (когда приходишь к ней на колени, поёшь ей умиротворяющие песни, подставляешь ушки и горлышко для почесушек и прочие подобные нежности) и что не любит (когда воруешь со стола, когда надо убирать в лотке, когда роняешь что-то с полок и прочие, на кошачий взгляд, совершенно невинные вещи). Всё, что она не любит - надо было исключить. Но против натуры не попрёшь! И Козьма нашёл компромисс: пакостить, воровать, гадить и срывать на окружающих своё дурное настроение он уходил на улицу. А заодно не гнушался и покушать в гостях: время-то на дворе было голодное, девяностые годы... если бы не пуделица с её клубными привилегиями, не видать бы Кузе мяса. На прогулках характер кота закалился окончательно: был он всегда некрупным, очень изящным, и дворовые котяры поначалу пытались высмеивать его да посылать за вкусностями для них... Впрочем, недолго пытались: после пары драк, жестоких драк, в которых и Кузино ухо пострадало, котяры поняли, кто во дворе хозяин. И уже сами приносили ему вкусности и мышек. Нет, мышек Козьма не ел: он приносил их к дверям своего Дома. Во-первых, ему хотелось показать, что не зря он свою еду ест. А во-вторых, Старшая Мама всегда так потешно пугалась...

Шли годы. Ушла на Радугу приёмная мама-пуделица. Кузя всё чаще уходил на улицу: дома было без неё пусто... Да и дочка Старшей Мамы уехала куда-то надолго. Козьма скучал по ним обеим. И вдруг - вернулась дочка, да не одна: с ней приехал молодой пушистый кот. "Пошшшёл вон!!! - прошипел Кузя при встрече, готовясь драться. - Это мой Дом!!! И диван мой! И люди мои!". Молодой пушистый кот драться не захотел. "Да ладно, мужик, ну чего ты, а? Ну я ж не сам сюда пришёл. Это Мама так решила: мы будем жить здесь... А я что? Я - туда, куда она"... Козьма отступил, прижимая уши: драться действительно не стоило, но нельзя же допустить такого поворота судьбы! Никак нельзя... Этот Дом для одного кота!

Нет, кот Кузя не хотел дружить с пушистым захватчиком... Но тот каждый день приходил, садился рядом и рассказывал: как его в далёких краях бросила мама-кошка, как его подобрали хорошие люди, вылечили его раны (на память о тех днях осталось больное сухожилие на задней лапке, из-за чего пушистый не может сидеть, подобрав её под себя, как это делают другие котики), как его приняла в семью другая кошка - к своим пяти котятам - и он было решил, что все беды позади, но дом, где его приютили, сожрал огонь... и кошку тоже сожрал... А люди - они не бросили, но увезли в другой дом... там было пять малых котят, там была юная собака и там был человечий ребёнок... нет, в том доме, который сгорел, они тоже были, но там можно было спрятаться и выспаться, а котятами занималась мама-кошка. В городской же квартире так спрятаться нельзя... А потом в гости к тем людям пришла Мама - и забрала к себе. С ней тоже пришлось поездить, даже за город возили (где пушистый чуть не потерялся, испугавшись собаки, но вовремя вернулся), но с ней он знает: там, где Она - его дом. Дом пушистого кота Сойера...

История пушистого кота была очень похожа на историю самого Козьмы: оба они в котячестве оказались не нужны своим мамам, обоих их спасли люди... А то, что это оказалась одна и та же Мама, что ж... бывает и такое. И вскоре кот Кузя сменил гнев на милость. "Хорошо, - сказал он. - Попробуем с тобой дружить. Но помни: я старший. Я главный. Как я скажу - так и будет!". Кот Сойер не стал оспаривать трон и пытаться захватить власть: мир в Доме, в котором они живут, для котиков гораздо важнее честной драки. Потасовки, конечно, случались иногда, но они были скорее игрой. Чтобы пушистый, который на улицу не ходит, форму не терял. "Больно ты круглый стал, - насмехался поджарый Козьма. - Ты Шарик, а не Сойер!". "Это у меня кость пушистая!" - отговаривался Сойер, пытаясь втянуть пузико. Но Козьма не верил: "Видели мы тебя после душа! Это у тебя пузо толстое, а не кость пушистая!" - и устраивал внеочередной тыгыдык. А если Сойер пытался отлынивать - то потасовку... После чего оба кота мирно трапезничали и устраивались отдохнуть: котикам надо много валяться и спать...

Это было очень хорошее время, но... Кот Кузя был намного старше своего пушистого ученика, и настал тот день, когда Козьма не пошёл на улицу... "Ну ты что хандришь, а? - пытался его расшевелить Сойер. - Давай играть, давай бегать!"... "Не могу я, малыш... Скоро мой черёд идти на Радугу. Мама Грета меня там уже давно ждёт! - отвечал Кузя. - Я и так прожил большую и хорошую жизнь. Во дворе про меня ещё долго будут легенды рассказывать: как я рыжему пахану ухо порвал, как птиц ловил, как собаке по носу дал... Много, очень много славных дел я совершил за свою жизнь. Можно и уходить"... Кот Сойер, стараясь не плакать, лизнул слабеющего товарища: "А я? Как же я без тебя?". "А ты, - серьёзно ответил Козьма, - остаёшься здесь вместо меня Котриархом. Теперь тебе охранять этот дом. Тебе следить за тем, чтобы Домовой не сильно шалил, а никакая другая нежить вообще не проникла. Тебе петь песни Маме и Старшей Маме. А когда в Доме появится другой котёнок - научить его всему-всему, чтобы потом передать ему этот гордый титул. Как сейчас его передаю тебе я".

Когда Первый Котриарх Дома ушёл на Радугу, кот Сойер долго не мог в это поверить. Проснувшись, он шёл искать друга, заглядывал во все углы, звал - но постепенно даже запах Козьмы Первого исчез. Остались только воспоминания... А ещё иногда Сойер видит Козьму во сне: там, на Радуге, Кузя снова молодой, гибкий, сильный кот. А рядом с ним всегда коричневая пуделица Грета - тоже молодая и очень красивая... А два года назад к ним присоединился Козьма Второй: они не были здесь знакомы, но их объединяет Дом. И кот Сойер знает точно, что когда придёт его черёд - его обязательно встретят там, на Радуге. И они все вместе будут ждать Своих Людей - долго ждать... сколько понадобится. А пока - надо воспитывать молодёжь. Это его, Сойера, прямая обязанность. Как-никак, он же Котриарх этого Дома! А это значит - спуску никому не давать! Хотя... поиграть иногда можно и Котриарху. Это не солидно, конечно, но если очень хочется... Только тссс! Об этом никому нельзя рассказывать!