Героический маршрут

               
               
                ПОВЕСТЬ
                пролог

   Исторические факты получения помощи Советским Союзом в Великой Отечественной войне 1941 -1945 годов от Соединённых Штатов Америки известны гражданам нашей страны.
   Какого напряжения человеческих сил требовала доставка боевой техники из США в СССР, рассказывает повесть на примере эпизодов военной службы лётчика – истребителя, выпускника Армавирской военной школы пилотов.
               
                глава первая
                Удостоверение участника Великой Отечественной войны

    Через приоткрытую дверь кабинета начальника военкомата доносился разговор на повышенных тонах.
   - На каком основании, я должен выдать Вам удостоверение Ветерана Великой Отечественной Войны? – Убедительно звучал голос подполковника. – Вы служили в Первой перегоночной дивизии ГВФ! Это, Гражданский Воздушный Флот!
 
   Его перебил громкий мужской голос. – Но, эта дивизия Краснознамённая! Орденом Красного знамени не могла быть награждена дивизия, не выполнявшая боевые задания! И, если я служил в том авиационном соединении, значит, в боевых успехах, есть, и, моя доля труда!
   
   На короткое время, после доказательных слов посетителя, в разговоре возникла пауза. Военком задумался. У него не было контраргумента на утверждение собеседника.

   Вскоре послышался возбуждённый голос мужчины, добивавшегося получения удостоверения Ветерана Великой Отечественной Войны.  – Кстати, я же служил в действующей Армии! Если Вы не считаете меня участником боевых действий в перегоночной дивизии, то, почему не учитываете мою службу в Седьмой авиационной смешанной дивизии и Пятой воздушной армии?

   - Передо мной, - послышался голос руководителя военкомата, - лежит Ваше личное дело. Посмотрите!  И, спокойно добавил, - в нем нет об этом ни строчки, ни слова.
- Как так? – Послышалось возмущение, - что, неужели не записано в личном деле?
- Подойдите ко мне, посмотрите.
 
   В кабинете воцарилась тишина. Мужчина, споривший с военкомом, вероятно, просматривал своё личное дело.
   - Да! Нет записи о моей службе до Первой Краснознамённой перегоночной авиационной дивизии. – Огорчённо вздохнув, спросил, - что же делать?
   - Садитесь за стол. Вот Вам бумага. – Был слышен голос военкома, - напишите заявление, на моё имя, о не полном заполнении Вашего личного дела.
 
   Из кабинета донёсся звук стула, поставленного к столу, и слова начальника, - пожалуйста, напишите подробно в каких частях служили до августа тысяча девятьсот сорок второго года.

   Приоткрытую дверь в кабинет прикрыли изнутри. В кабинете воцарилась тишина.
Минут через двадцать – двадцать пять, из кабинета вышел мужчина выше среднего роста, средних лет, с густой тёмной шевелюрой, худощавый, в тёмно-синем, форменном костюме работника Аэрофлота. Его, глубоко посаженые, серые глаза выражали тревогу и беспокойство.

                глава вторая
               Армавирская военная авиационная школа пилотов
   
   Мужчина вышел из здания военкомата. Подошёл к легковому автомобилю, стоящему недалеко от выхода. Наклонился к водителю, и что-то сказал. Машина тронулась.
   Аэрофлотовец тихо побрёл по тротуару, опустив голову. В его памяти всплыли картины воспоминания далёких лет начала военной службы.

   Он, увидел, как в кино, сцены, режиссированные его судьбой. Они менялись быстро, в календарном порядке прожитых лет, как открытые видео клипы в электронной папке компьютера.

   Двадцать пятое июля тысяча девятьсот сорок первого года, было в Армавирской военной авиационной школе пилотов особенным. В тот день состоялся первый выпуск молодых лётчиков.

   На строевом плацу стояли шеренги личного состава школы. Начальник штаба объявил приказ об окончании школы курсантами с присвоением воинского звания сержант. Среди закончивших, был Северьянов Александр Иванович.

   Он, как и его товарищи, с интересом слушал эмоциональную речь начальника школа полковника Шубина о трудностях страны в первый месяц войны. О персональной ответственности каждого выпускника школы за защиту Родины, о верности военной присяге, принятой выпускниками полгода назад. Пожелал выпускникам побед над врагом в небе.

   Речь начальника воздействовала на сознание молодого пилота. Ему хотелось скорее прибыть на фронт, и вступить в схватку с врагом. Но, он не понимал, что лётное обучение полгода, не достаточно для войны в небе с фашистскими лётчиками, получившими двухгодичный боевой опыт в боях над странами Европы.   

   Сержант не ведал, что ждёт его в ближайшие дни. Не мог представить, что некоторым его товарищам, придётся защищать Родину не в небе, а на земле. С винтовкой, вместо истребителя. В частях их назначения, фашистской авиацией, в первые дни войны, самолёты уничтожены на земле.

                глава третья               
                Война в небе

   Молодому лётчику – истребителю Александру Северьянову повезло. Он попал в авиационный полк, сражавшийся с захватчиками в небе. Личный состав только что переучился на новую авиационную технику, самолёт Як – 1.

   Полк защищал небо на подступах к Москве. Лётчики полка выполняли ежедневно по несколько боевых вылетов днём и ночью. Не всегда были победы. Полк, почти ежедневно, нёс боевые потери. Время торопило Александра занять место в редеющем строю защитников Москвы.

   Он упорно готовился в предстоящим воздушным боям. В течение нескольких дней, в минимальном объёме, изучил авиационную технику. Выучив расположение характерных площадных и линейных ориентиров в районе полётов полка, приступил к полётам.

   Сбылась мечта сержанта, он был допущен, приказом командира полка, к боевым действиям днём. Началась ежедневная, напряжённая боевая работа. В первых боевых вылетах, его заданием на полёт было: держаться за самолётом ведущего, не отстать, не потерять его.
   Скованность и напряжённость постепенно пропадала. Сержант начинал видеть воздушную обстановку. К нему приходило умение -  тактически оценивать своё место в ней.

   Однажды, ранним осенним утром, он, в составе своего звена, взлетел для встречи с группой фашистских самолётов, летевших в сторону Москвы. Солнце, не смело, медленно, всплывало над горизонтом. Земля, уходившая вниз, покрывалась голубой дымкой. Привычные наземные ориентиры скрывались в ней.

   Александр поднял голову вверх. В бесконечность высоты, уходило безмятежное, чистое небо. Оно было голубым, прозрачным, без примеси других красок. Трудно было представить молодому воздушному бойцу, что эта красота обманчива, в ней летит смерть и горе для жителей Москвы.

   Сохраняя своё место в воздушном строю, всматриваясь вдаль, пилот искал воздушного противника. Выше размытой линии горизонта, со стороны своего ведущего, он заметил несколько серых точек.

   - Фашистские самолёты, - подумал Александр, и увидел, что ведущий начал доворачиваться в сторону врага.

   По мере приближения к воздушной цели, размеры фашистских самолётов увеличивались. По их силуэтам Александр определил, - бомбардировщики Хенкель сто одиннадцать.
   Четыре бомбардировщика летели в том же пеленге, что и советские истребители.
Вспомнив основные тактические возможности фашистских самолётов, подумал, - звену удобно атаковать противника одновременно.  Моей целью доложен быть второй слева бомбардировщик. Хорошо, что атака будет со стороны солнца, и оно находится низко над горизонтом! Тут же в наушниках шлемофона услышал команду командира на выполнение одновременной атаки.

   Нападение советских истребителей оказалась неожиданным для бортовых стрелков двух бомбардировщиков, возглавляющих группу. Они не успели открыть огонь. Очереди из пушек Яков командира звена, и молодого пилота, прошили аэропланы врага.

   - Выходим вправо! – Прозвучала по радио команда командира звена.

   На выходе из атаки, сержант успел увидеть, как огневая трасса от четвёртого бомбардировщика упёрлась в истребитель крайнего ведомого атакующего звена.
В процессе продолжения выхода из атаки и пристраивания к своему ведущему, он не видел, что происходило с подбитым боевым товарищем.

   После атаки увидел, как два оставшихся бомбардировщика сбрасывали бомбы, не дойдя до Москвы.   
 – Значит, командир, и я, сбили двух фашистов, а оставшиеся, не дойдя до цели, хотят уйти на свой аэродром, - промелькнула мысль в голове пилота.

   - Преследуем противника! – Услышал по радио команду командира.
Истребители догнали немецких бомбардировщиков. При подлёте к воздушной цели командир звена подал команду своим ведомым, - Атакую ведущего! Двести тридцать третий и тридцать пятый, атакуйте ведомого одновременно!

   Истребители пошли в атаку. Немцы отчаянно сопротивлялись, открыв огонь из всех бортовых установок по советским истребителям. Александр видел жёлтые трассы, тянувшиеся от атакуемого бомбардировщика. Они проходили над фонарём истребителя, справа, и слева, от самолёта.

   Александра захватил азарт смертельного поединка. Он мысленно успокаивал себя, – не спешить, чтобы не промахнуться, - продолжая сближение с противником. Наконец, нажатие на гашетку, и выход из атаки в сторону своего ведущего.
 
  Отворачивая от противника, увидел, как атакуемый бомбардировщик, накренившись вправо, начал опускать нос. – Подбил! – Обрадовался лётчик, и, тут же подумал, - может быть его сбил не я, а ведущий второй пары?

   Рассуждать было не время. Найти своего ведущего, потерянного из вида, и пристроиться к нему, стало ближайшей задачей молодого лётчика – истребителя.
Посадку на своём аэродроме выполнили три истребителя, выполнившие боевую задачу – не допустить сброса фашистских бомб на Москву.

   Над самолётами, заруливающими на стоянку, простиралось чистое голубое небо. С него, не по-осеннему, ярко, светило солнце. Оно создавало хорошее настроение наземным авиационным специалистам, труженикам войны. До их слуха не донеслись звуки отгремевшего воздушного боя, в котором, геройски погиб их боевой товарищ.
      
   Шло время. Боевая работа истребительного полка продолжалась без перерывов. В одном из воздушных боёв, пилотируя свой истребитель, Александр сбил фашистский истребитель Мессершмитт Bf 109. Лётчик сбитого самолёта покинул горящую боевую машину, спустился на парашюте и был взят в плен. Им оказался фашистский асс, имеющий не один десяток побед.

   Фашисты наступали. Советская авиация меняла места дислокации. Полк сражался в небе на подступах к Ленинграду. Счёт боевых побед молодого лётчика – истребителя рос. Сержант Северьянов, набрав боевой опыт, стал в ряд лучших лётчиков полка. Получив очередные воинские звания, за боевые успехи, досрочно, на его погонах заблестели лейтенантские звёздочки. Он стал командиром звена истребителей.

   Воздушные бои были тяжёлыми. Часто, противник имел количественное превосходство. Полк безвозвратно терял лётчиков и самолёты. Когда в полку осталось девять пилотов, он был направлен на переформирование в город Иваново.
               
                глава четвёртая
              Переучивание на американскую авиационную технику

   Поезд прибыл на станцию города Иваново во второй половине дня. Была гроза. Дождь лил, как из ведра. Небо, затянутое плотными, тёмными облаками, становилось белым каждые тридцать – сорок секунд. Яркие вспышки от электрических разрядов освещали облака изнутри. Молнии резко очерчивали силуэты огромной массы облаков разных форм и размеров.

   Промокшие авиаторы, среди которых находился Александр Северьянов, вошли в зал ожидания, чтобы переждать грозу. Зал был заполнен людьми, сумками, мешками, чемоданами. В основном, это были женщины и дети. Они сидели, лежали на скамейках, на полу, на чемоданах.
- Наверное, ленинградцы, - увидев исхудавшие лица людей, - подумал Александр, - эвакуируемые….

   Из репродуктора послышались сигналы важного сообщения. Как только они прекратились, люди, одновременно, как по команде, повернули головы к репродуктору. Каждый, с тоской, ждал новости с фронта.

   - За четвёртое августа, -   из репродуктора донёсся голос Левитана, - частями нашей авиации, на различных участках фронта, уничтожено, или повреждено, до сорока немецких танков.  Более двухсот автомашин с войсками и грузами, до ста повозок с боеприпасами. Четыре автоцистерны с горючим, взорвано четыре склада боеприпасов и склад горючего. Подавлен огонь двадцати батарей полевой и зенитной артиллерии, рассеяно, и частью уничтожено, до четырёх рот пехоты противника.

   Гроза быстро прошумела. Офицеры – лётчики вышли на привокзальную площадь. Город был тихим. На крышах трёх зданий стояли зенитки. Людей на улице почти не было. У прохожих, были мрачные лица с холодными глазами.

   Дорога в запасную авиационную бригаду старшему группы была известна. Нужно было ехать на трамвае. На остановке было много народа. Офицеры поняли, что трамваи ходят редко.

   Ждали долго. Подошёл нужный трамвай. Но, сесть в трамвай, не удалось. Облепленный людьми, он отошёл от остановки, лётчики остались ждать следующего.

   Прибыв в штаб бригады, старший группы пошёл с документами в строевую часть. Офицеры расположились на двух скамейках в вестибюле здания.
Минут через двадцать, он возвратился. Сообщил, что сейчас они должны подняться на второй этаж, и представиться командиру запасной авиационной бригады.

   Командир бригады, приветливо, с улыбкой, подошёл к вошедшим в его кабинет пилотам.   Крепким рукопожатием поздоровался с каждым.
На нём был китель с орденами Красного знамени и Красной звезды. Награды говорили о большом опыте командира и его успехах. Создавали авторитет в глазах людей, увидевших его.

   Вошедшие офицеры сели на стулья вдоль стены. Полковник встал, напротив.
Он был невысок, круглолиц, с редкой светлой шевелюрой. Взгляд его был добрым и приветливым. Морщинки у рта свидетельствовали об улыбчивом характере. Он располагал к себе людей, которые видели его впервые.

   Какое-то время, в кабинете стояла тишина. Полковник, молча смотрел на офицеров, будто всматриваясь в незнакомые лица, хотел понять их характеры.
- Как доехали, дорога была тяжёлой? – Начал разговор командир. – Сейчас, и, по городу трудно ездить. Трамваев на маршрутах мало. Почти весь трамвайный парк задействован на перевозку прибывающих раненых.

   Старший группы ответил, что доехали нормально, что ждут быстрого формирования полка, и возвращения на фронт.

   - Я занимаюсь формированием авиационных полков. – Продолжил полковник. – По постановлению Государственного Комитета Обороны № 2070 С от 20 июля 1942 года, и директиве замнаркома обороны от 3 августа, формируется авиационная дивизия. В неё должны войти пять авиационных полков.

   Командиром формируемой дивизии назначен полковник Мазурук. – Молча, он окинул взглядом военных лётчиков, внимательно слушавших его.  – Продолжил, - вы знаете этого известного полярного летчика, Героя Советского Союза.

   Каждый из присутствующих авиаторов думал, что сформированная дивизия, после создания пяти полков, будет направлена на фронт. Но, слова, сказанные полковником позже, привели офицеров в замешательство.

   - Кроме сформированных полков, в дивизию войдёт управление трассы.  – Тихо продолжил командир бригады, - командир дивизии будет, одновременно, и, начальником воздушной трассы.

   В головах лётчиков возник вопрос: при чём трасса, если они лётчики – истребители?

   После пятисекундного молчания, полковник продолжил выступление, - сформированная дивизия будет называться Первой перегоночной авиационной дивизией ГВФ.
 
   Глаза командированных офицеров потускнели. Каждый подумал, - это невозможно! Ехали на переформирование, а вместо фронта, должны оказаться в глубоком тылу!
Александр Северьянов, глядя, с тревогой, на полковника, сделал знак рукой, что хочет задать вопрос.
 
   Полковник кивнул ему головой. Лётчик встал.
   - Так нельзя!  Это неисполнимо! – С гневом в голосе заговорил он, - я, категорически, не хочу продолжать службу в перегоночной дивизии!
Его поддержали товарищи высказываниями с места. В кабинете нарушилась тишина. Полковник спокойно реагировал на всеобщее недовольство.

   Когда офицеры замолчали, командир бригады продолжил, - вы шумите, потому что не знаете общей обстановки по снабжению заводами нашей авиации! – При том количестве авиационной техники, которая поступает в наши авиационные полки, скоро воевать будет не на чем! Что осталось от вашего полка на сегодняшний день? Сколько самолётов? Ответьте, Вы товарищ, который начал бузить первым!
 
   Александр встал. От волнения его лицо побагровело, глаза выражали недовольство.
   - Девять истребителей Як один. Он опустил глаза.
   - Садитесь, товарищ лейтенант. – Тихо произнёс полковник. – Понимаю ваше желание продолжать бить фашистов на фронте. Но, товарищи офицеры, поймите, что восполнение потерянной боевой техники нашей армии, недостаточно.

   Возмутившиеся лётчики внимательно слушали полковника. Услышанная информация была для них абсолютно не известна. Воюя в небе, об этом не задумывались.
   - Нашей стране, почти год, помогают Соединённые Штаты Америки, с первого ноября прошлого года, по программе Ленд-Лиз. Соединённые Штаты Америки поставляют нам боеприпасы, технику, продовольствие, медицинское оборудование и лекарства, стратегическое сырьё, включая нефтепродукты. – Командир запасной авиационной бригады замолчал.

   В кабинете наступила полная тишина. Лётчики обдумывали полученную новость.
   - Самолёты доставляются через Южную Атлантику, Африку и Персидский залив, в Иран. Из Ирана их перегоняет перегоночный полк, сформированный из фронтовиков. Но, время, через которое авиатехника поступает на фронт, не менее двух месяцев. – Уже в повышенном тоне продолжил старший офицер. – Самолёты и авиационное оборудование, поступающее из Великобритании морским путём в Мурманск, в основном, уходят на дно от ударов с воздуха по морским конвоям фашистскими самолётами, подводными лодками. Они базируются в Норвегии.

   В кабинете было тихо. Лётчики сидели с хмурыми, озабоченными лицами. Каждый обдумывал услышанную ситуацию.
   - Сформированная перегоночная дивизия будет затрачивать на поставку авиационной техники из США до Красноярска, при благоприятных условиях, от недели до десяти дней. При этом не будет потерь от действий фашистской авиации. –
   Продолжал убеждать сидевших перед ним пилотов. – Маршрут длинной более шести тысяч километров, трудные географические условия построенной воздушной трассы, тяжёлые климатические условия, и другие причины, требуют самых подготовленных пилотов - фронтовиков. Вот, по тому и сидите передо мной сейчас. – Замолчал, и добавил, - я, по – вашему, не хочу воевать на фронте? Воевал бы вместе с вами, но, назначен заместителем командира этой дивизии по лётной части.

   Слова полковника дошли до сердца каждого присутствующего фронтовика. Они поняли, что нужно будет приближать разгром врага и победу над ним, новым, не знакомым, но важны, делом.
   
   - Сейчас займитесь размещением, вас сопроводят. – Обратился к лётчикам полковник. - Завтра, без раскачки, нужно приступить к изучению и овладению американскими истребителями.

   На следующий день, после прибытия в Иваново, группа из девяти лётчиков, влилась в группу из одиннадцати человек, прибывших раньше. Двадцать пилотов вошли в состав эскадрильи лётчиков – истребителей одного из перегоночных полков авиадивизии.

   Лётчики с большим желанием и настойчивостью приступили к изучению американского истребителя Аэрокобра. Самолёт, совершенно, не был похож на ранее эксплуатируемые советские крылатые машины. Полностью металлический, с мощным авиационным двигателем, расположенным сзади кабины пилота. Летательный аппарат имел мощное вооружение.
 
   Каплевидная форма фонаря кабины обеспечивала отличный обзор внекабинного пространства. Лобовое стекло, и, дополнительное, заднее, были бронированными. Они надёжно защищали голову пилота. Другим отличием, было шасси самолёта. Вместо хвостового колеса, как у советских аэропланов, была носовая стойка. Боковые двери, как у легкового автомобиля, были удобны для посадки в кабину, обеспечивали быстрое её покидание после их сброса.
 
   Александру, как, и всем пилотам, было трудно усвоить систему измерений параметров, необходимых для пилотирования самолёта и контроля работы систем аэроплана: мили, футы, галлоны.
            
   Занятия проводились в учебных корпусах по десять часов в день. Изучение новой авиационной техники проводилось с использованием учебных плакатов на английском языке. Это вносило дополнительные трудности при изучении техники.
          
   Выходных не было. Теоретическая подготовка была пройдена в течение короткого времени. В течение одного дня прошли занятия по подготовке к полётам на местном аэродроме.

   Наступил день начала полётов. Самолётов с двойным управлением, спарок, не было. Каждому предстояли полёты на боевых самолётах. Александр Северьянов волновался, сможет ли освоить пилотирование новой техники? 

   Выполнив тренажи в кабине американского истребителя, лётчики научились запускать моторы и провели рулёжки. После этого приступили к отработке взлёта и посадки. Здесь, тоже, было много отличий от выполнения этих важных этапов любого полёта. 

   Запрашивая по радио разрешение на первый свой взлёт на новом типе истребителя, Александр волевым усилием заставил себя справиться с предстартовым волнением. Увеличил плавно обороты двигателя до максимальных, начал разбег.  Сразу заметил, что прекрасно видит всю взлётную полосу, и, выдерживать направление разбега проще, чем на советском истребителе. 

   Взлетев, убедился в очень высокой чувствительности управления. Вспомнил, -  на это нацеливал преподаватель по аэродинамике и динамике полёта.
   Полёт «по кругу» скоротечен. Вот, лейтенант выполнил заход в створ посадочной полосы, выпустил щитки в посадочное положение, и сосредоточился на расчёте на посадку.

   Выполняя команды руководителя полётов по пилотированию самолёта, удалось сесть с нормально поднятым носовым колесом. Пробег был не сложен. Выполнение полёта оказалось проще, чем он ожидал.  Он радовался успеху. Его улыбку не видели, ни руководитель полётов, ни его товарищи.

   Прорулив к месту старта, как было установлено полётным заданием, он снова запросил разрешение на взлёт.
Второй полёт получился не хуже первого. Александр был доволен.

   Полёты продолжались в последующие дни. После окончания каждой лётной смены лейтенант, вместе с лётным составом эскадрильи, готовился к следующему лётному дню. Усердно записывал в тетрадь советы, рекомендации инструктора, занимался в кабине истребителя, отрабатывал действия с арматурой кабины, распределение внимания в полёте.

   Началось освоение фигур простого и сложного пилотажа. Из – за малого количества полётов на новом истребителя, он, пока, не чувствовал его каждой клеточкой своего тела, как Як – 1. Прежде, в воздушных боях, сосредоточив внимание на самолёте - цели, на прицеливании, редко смотрел на прибор скорости.  По силе, прикладываемой к ручке управления самолётом, по началу слабого подрагивания машины, чувствовал, что это предельный режим полёта, близкий к сваливанию, и переходу в штопор. Ослаблял тянущее усилие, продолжал воздушный бой, использовал  все возможности своего истребителя.

   Пилотируя новый самолёт, он заметил, что создание перегрузок для искривления траектории полёта, необходимы слабые усилия. К этой особенности он быстро привык.
В числе первых лётчиков эскадрильи, лейтенант Северьянов получил допуск к перегону американского истребителя Аэрокобра.

   Вместе с группой лётчиков начал, в прежнем порядке, осваивать другой американский истребитель, Киттихаук. Он имел сходство с советским истребителем только в том, что у него было хвостовое колесо.

   Выполнив обязательны полёты на втором типе американской авиационной техники, лейтенант Северьянов был готов к перегонке двух типов американских истребителей, получаемых от США по программе Ленд-Лиз.

   Он сочувствовал своему товарищу, которому полёты давались с трудом.  В один из лётных дней, на посадке, тот подломил носовую стойку, сломал воздушный винт. Его переучивание было прекращено. Офицеру выдали документы на возвращение в свою часть, на фронт.

   В голове лейтенанта Александра Северьянова появилось двойное чувство. Он завидовал возвращению товарища на фронт. Разум подсказывал, - пополнение Военно – Воздушных Сил новой боевой техникой важнее одиночных побед в небе.

                глава пятая
                Новое место службы

   Воинский эшелон, под литерным номером останавливался, только, для заправки паровоза углём и водой. Из – за секретности, в местах остановок, пассажирам было запрещено смотреть в окна и выходить из вагонов.

   Мимо эшелона проносились ландшафты осенней русской природы. Ему предстояло проехать до Красноярска четыре тысячи километров. Александр увидел знакомые места. Поезд подъезжал к станции Мантурово. На ней остановился.   

   Это была родина Александра. Ему хотелось посмотреть в окно и увидеть вокзал. С него, после окончания школы, он уезжал в Кострому для поступления в техникум. Сюда, домой, он возвращался во время каникул и в отпусках, когда работал на заводе и учился в Костромском аэроклубе.

   Ему очень хотелось увидеть маму и сестру, которые ежедневно ждали вестей с фронта от него, и его отца. За время стоянки Александр вспоминал своё детство. Летом, с ребятами много времени проводил на реке Унже. Беззаботно купался, нырял с брёвен, связанных в плоты, приплывшие на лесопильный завод, удил рыбу.

   Двигаясь к станции назначения, пилоты готовились к выполнению перегона самолётов. У каждого из них были карты с проложенным маршрутом от американского Фербекса до советского Красноярска.

   Александр изучал характерные ориентиры безлюдных районов, над которыми была проложена линия пути маршрута. Он знал, что перелёты будут выполняться группами по - десять, двенадцать истребителей, возглавляемых самолётом – лидером, бомбардировщиком В – 25. В составе его экипажа есть штурман. Американский бомбардировщик во время перегона из США, одновременно, обеспечивал перегон истребителей.
 
  - Обстановка перелёта не предсказуема, - понимал лейтенант,- необходимо всегда быть готовым к полёту по маршруту, длинной до полутора тысяч километров,  в одиночку. не ожидая помощи с земли.   

   На седьмые сутки секретный поезд прибыл на железнодорожную станцию Красноярск. Пассажиры поезда, мужчины в возрасте, на вид, от двадцати пяти до тридцати пяти лет, в военной форме без эмблем, и воинских званий, высыпали на перрон.

   Их дальнейший путь должен был быть воздушным. Транспортные самолёты Ли – 2 ждали их для переброски на полковые аэродромы, по этапам, планируемой перегонки американских самолётов.
               
                глава шестая
                Перегон самолётов

  Полёт до аэродрома базирования полка был долгим, с несколькими промежуточными посадками. Самолёт пролетел от Красноярска несколько тысяч километров. Погода по маршруту следования, в основном, была хорошей.
   
   Александр, с интересом, рассматривал пейзажи под крылом самолёта, простиравшиеся на сотни километров. Это были разноцветные картины осенней тайги, горный рельеф Колымы и бесконечный океан голой тундры, с многочисленными блюдцами озёр.

   - Дикая, не тронутая рукой человека природа. Красиво. Но, пилоту, покинувшему самолёт при аварии, или выполнившему, вынужденную посадку, шансов выжить мало, – размышлял лейтенант Северьянов. - На всём протяжении маршрута нет ни одного, хотя бы маленького, населённого пункта. Помощи не будет.

   Эта мысль удручающе подействовала на него. Но, он тут же от неё отвлёкся, переключившись на разговоры с товарищами, сидевшими рядом.

   При заходе самолёта на посадку, Александр увидел в иллюминатор морскую береговую черту.   Понял, что это залив Креста, часть Берингова моря.

   Аэродром, на котором приземлился самолёт, завершивший трёх дневный перелёт, поразил Алексея пустотой, малым количеством построек. Взлётно – посадочная полоса была построена из железных металлических плит с круглыми отверстиями.  Такое покрытие Александр видел впервые.

   Вокруг аэродрома была равнина, ни деревца, ни кустарников. – Это хорошо, - подумал лётчик, - в условиях плохой видимости, нет вероятности столкновения с препятствиями. В стороне от аэродрома офицер увидел небольшое поселение.
   Подумал, - посёлок эскимосов – охотников на морского зверя: моржей и тюленей.
Лётчики полка, поэскадрильно, расселились в трёх одноэтажных бараках. Они были сколочены из досок, не имели фундамента. Кроме этих бараков в жилой зоне аэродрома стояло ещё несколько подобных домов. Они были предназначены для штаба полка, технического состава и подразделений, обеспечивающих полк.

   В следующее утро, после завтрака в лётной столовой, было объявлено построение личного состава полка. Александра поразило большое количество личного состава. Он привык к службе в полку истребительной авиации, где маленькие экипажи, из двух, трёх человек.   
   В этом полку были специалисты разных авиационных специальностей, не только самолётов истребителей, но, и бомбардировщиков, и транспортных самолётов, которые нужно было перегонять с Аляски.
   
   Начальник штаба полка объявил штат полка. Лётчики, и другие специалисты, построились в объявленном порядке. Командир полка ставил задачу личному составу на ближайшие дни.

   - Товарищи! - Громко обратился подполковник к подчинённым, стоящим в строю. - Идёт второй год войны. Фашисты дошли до Волги. Жестокие бои идут под Сталинградом. Красная Армия несёт большие потери в живой силе и технике. Нашей промышленности трудно поддерживать необходимый и своевременный уровень поставки военной техники на фронт.

   Его речь была эмоциональна. В строю не было равнодушных к его словам, идущими от сердца.

   - Не спрашивая нашего согласия, руководство Красной Армии сняло нас с фронта, и прислало сюда, в это далёкое место, в очень глубокий тыл.
Теперь, этот аэродром становится для нас линией фронта борьбы с армией фашистской Германии.
    Нам поставлена задача Государственным Комитетом Обороны: поставлять авиационную технику по программе Лэнд – Лиза в нашу страну из Соединённых Штатов Америки. Кроме того, попутно, перегоняемыми транспортными самолётами перевозить из Фербекса различные грузы, необходимые фронту и стране.

   Нам будет не легко выполнять поставленные задачи в тяжёлых климатических условиях. В ближайшее время наступят морозы с температурой до пятидесяти градусов. Нас ждёт резкое изменение погодных условий. Это потребует больших умений и мужества лётных экипажей для точного самолётовождения, верных решений для безопасного выполнения полётов.

   Дорогие боевые друзья! – Командир сделал паузу. Офицеры и весь личный состав полка, слушавший его речь, ждали продолжения выступления своего командира. Они были его единомышленниками.

   – Прошу вас всех, - сменив интонацию речи на спокойную и без пафоса, продолжил, - постарайтесь с душой отнестись к выполнению поставленной задачи.  Успех полка зависит от каждого из вас. Замолчал, обвёл стой строгим взглядом от правого фланга до левого.

   В воздухе повисла тишина. На Александра речь командира произвела мобилизующее воздействие. У него пропало сомнение в важности его нового дела в сравнении с боевой работой на фронте.

   Командир полка поставил задачи на ближайшее время: подготовить стоянки для прилетающих самолётов, оборудование для работы на них. Лётному составу быть в полном объёме готовым к полёту по назначенного маршруту этапа трассы.

   Через три дня личный состав полка принимал группу прилетевших американских самолётов. Первым приземлился лидер группы, бомбардировщик Б – 25. За ним, двенадцать истребителей Аэрокобра. Замыкал группу бомбардировщик Б – 25.
Александр, вместе с лётчиками эскадрильи, встречал собратьев, лётчиков – перегонщиков братского полка. Крепкие рукопожатия, поздравления с первым перегоном.

   Вопросы о полёте, о погоде, о самолётах, о самочувствии. Хозяевам хотелось услышать ответы лётчиков, пролетевших полторы тысячи километров без посадки. Завтра, то же самое, должны сделать они.

   На следующее утро, проснувшись, Александр, и каждый из пилотов, назначенных на перелёт, подумали - какая погода, какой прогноз?
К рассвету, лётчики были у своих крылатых машин. Авиационный механик доложил Александру о готовности самолёта к полёту. Тот, по определённой схеме провёл предполётный осмотр летательного аппарата и сел в кабину.
 
   Почувствовал запах краски, и обратил внимание на маленькие чёрточки губной помадой на остеклении некоторых из приборов. Ими были отмечены рабочие показания агрегатов и систем. На стекле указателя скорости были три отметки. Александр понял, что это минимальная скорость, крейсерская, для предстоящего полёта, и, максимальная. На левой двери кабины был приклеен листок с вычерченной таблицей перевода футов в метры, милей в километры, галлонов в литры.

   Потрогал все рычаги, подвигал их. Проверил лёгкость хода ручки управления и педалей.  Мысленно, был уже в полёте.
Механик, услышав, команду на построение для предполётных указаний, сообщил лейтенанту, сидевшему в кабине истребителя.

   - Здравствуйте, дорогие товарищи! – С улыбкой, громко обратился к лётчикам человек в меховом комбинезоне и унтах. Они, зрительно, уменьшали его не высокий рост, увеличивая ширину фигуры. – Вот, мы и встретились.

   Александр узнал в нём полковника, который беседовал с ним и лётчиками полка, прибывшими на переформирование в Иваново. Он знакомил их с предстоящей службой на трассе АлСиба.

   - Я заместитель командира авиадивизии по лётной части. На самолёте – лидере Б – 25, буду вести вас по маршруту. – Громко сказал офицер, и представил слово начальнику метеослужбы полка о предполагаемой погоде на маршруте.
После синоптика, дал указания по очерёдности взлётов, порядку сбора группы и следования группы по маршруту. Лётчики – перегонщики внимательно слушали указания своего начальника, стараясь запомнить всю информацию.

   Над аэродромом взлетела зелёная ракета. Аэродром, и тундру, заполнил звук, не слышанный ранее жителями маленького охотничьего поселения. Он напугал крупных, и мелких животных, расселившихся вокруг аэродрома. Громкий, жужжащий, ни с чем не сравнимый звук авиационной техники, приближающий победу над врагом, над фашистской Германией.

   Истребитель Александра стоял на линии старта. В наушниках пилота прозвучала команда руководителя полётов, - двести семнадцатый, взлетайте!
Пилот включил секундомер часов, плавно перевёл рычаг газа вперёд до упора, парируя разворот самолёта педалью. Максимальные обороты двигателя начали разгон аэроплана. Мышечная память рук и ног Александра сохранила умение, приобретённое в Иваново, управлять крылатой машиной.

   Лётчик, выполнив все действия после взлёта, занял своё место в строю группы. Начался первый, в его военной жизни, перегон авиатехники по трассе АлСиба. Отходя от аэродрома, Александр вслушивался в звук работы мотора. Он работал ровно. Проверил показания всех приборов, и выработку топлива из подвесных баков. Нарушений не заметил. Постепенно пропадала скованность в управлении самолётом после длительного перерыва в полётах.         
 
   Погода была хорошей. После прошедших дождей, была чётко видна линия горизонта, и хорошо просматривалась тундра. Внимание лётчика привлекли многочисленные озёра. Под ним проплывала россыпь больших и маленьких, овальных, и круглых «блюдцев».

   Авиационная техника работала нормально. Время полёта шло. Лейтенант ждал загорания лампочки выработки топливных баков. Она сработала вовремя. Это вселило уверенность в работу техники. 

   Полёт проходил на высоте пятнадцать тысяч, сто пятьдесят футов. Подогрев кабины работал исправно. Лётчику в меховой комбинезоне и унтах, стало жарко. Уменьшил подачу горячего воздуха. Подумал, - обогрева кабины на Яке не было, на Аэрокобре, комфорт!

   Через два часа полёта начала наступать усталость. Затекли ноги и мышцы спины от неподвижной позы. Александр убрал одну ногу с педали, и подвигал ею. Потом, то же самое сделал с другой ногой. Выполнил несколько наклонов к приборной доске. Разминал поочерёдно руки. Несколько изменил положение тела на пилотском сидении.
Выполняя физзарядку, не выпускал из внимания самолёт, за которым держался, сохраняя место в строю. Подумал, что пройдена половина пути. 

   Рельеф пролетаемой местности начинал меняться. Группа приближалась к горному хребту. Видимость горизонта ухудшилась. Появились облака на высоте полёта, и ниже.

   Пилотировать самолёт стало труднее, особенно, когда линия горизонта пропала. Приборы, и самолёт слева, интервал и дистанция, поочерёдно контролировал лейтенант.     Возникла болтанка. Восходящие и нисходящие потоки горного хребта усложнили полёт.

   В сознании лётчика время замедлило бег. Его утомила неподвижность в тесной кабине истребителя. – Долго тянется время, - подумал Александр, и посмотрел на часы. – До выхода на аэродром оставалось, примерно, полтора часа.

   Они оказались самыми трудными в этом первом маршруте по трассе. Облака заставляли группу самолётов снижаться. Приближение к вершинам горного массива угрожало возможным столкновением.

   В наушниках шлемофона прозвучала команда ведущего группы. - Я, орёл сто второй, группе сократить дистанции и интервалы.

   Облака прижали группу к самым макушкам хребта. Лидер и ведомые облетали их, отворачиваясь, или набирая высоту.

   Александр заметил, что вершины гор стали ниже. – Значит, горный хребет заканчивается. Самое трудное, позади, - подумал он. Стало проще пилотировать истребитель. Возвращалась бодрость.

   Чрез сорок минут, по команде ведущего, истребители перестроились в правый пеленг. Над аэродромом начался роспуск группы. Когда разворот начал самолёт, за которым держался Александр, нахлынуло облегчение. Будто груз свалился с плеч - ему не нужно держаться в строю! Он почувствовал свободу, но, тут же, сконцентрировался на построении захода на посадку. 

   Зарулив на стоянку, выключил мотор, оборудование, откинулся на спинку сидения, и закрыл глаза.  Несколько секунд, не двигаясь, радовался успешному завершению первого перегона самолёта. 

   Отдохнув после перелёта, с рассветом, лётчики были на аэродроме. На транспортном самолёте Ли – 2 они должны были возвратиться в часть.
К вылету подготавливались два борта. Лётчики собрались возле одного из них. Утро было морозным, над головой не было облаков, но аэродром был окутан серой дымкой. В воздухе ощущалась повышенная влажность.

   Александр обратил внимание на иней, покрывший аэропланы. – На самолёте, покрытом инеем взлетать опасно, - вспомнил слова синоптика, когда-то проводившего занятия.

   Командир эскадрильи распределил пилотов по самолётам. Северьянов попал в список пассажиров первого самолёта. Когда Александр поднялся в самолёт, увидел незнакомых ему людей. – Видимо добираются до своих мест службы, - решил он.

   Из пилотской кабины вышел лётчик в меховом комбинезоне, без шлемофона посчитал пассажиров и сказал: - один лишний, кому-то нужно выйти.
Пассажиры сидели молча. Никто не встал. Александр, не раздумывая, поднялся со своего места, и направился к открытой двери. Спустился по стремянке, и пошёл ко второму транспортнику.

   Группа пассажиров, собравшаяся у другого самолёта, провожала десятками глаз самолёт, взлетающий с места его стоянки. Натужено гудя двумя моторами, самолёт долго разбегался и, оторвался от земли. Он, как-то не привычно для пилотов, следившими за взлётом, покачивался с крыла на крыло. Это насторожило Александра. Он вспомнил иней, покрывший взлетевший самолёт.

   Оставшиеся на земле пилоты внимательно следили за аэропланом. Тот, набрав не большую высоту, развернулся и полетел в направлении противоположном направлению взлёта, на опустевшее место его стоянки. Было слышно мощный звук моторов, как показалось Александру, работавших на взлётном режиме.

   Самолёт летел без набора высоты. – Не хватает тяги моторов для набора высоты, - решил лейтенант. Наблюдаемый полёт встревожил пилотов, смотревших в небо. Они понимали, - что-то неладное случилось с машиной!

   Беспокойство оказалось не напрасным. Транспортный самолёт начал крениться влево, но позже, резко создал большой правый крен с одновременным, мгновенным опусканием носа.

   Наблюдавшие за самолётом видели, что крылатый корабль должен столкнуться с землёй в районе их места наблюдения. Люди, стремглав, бросились в стороны.
Раздался глухой удар. Отбегавшие увидели гигантское пламя и клубы дыма на месте падения. Понимали, - горит более трёх тысяч литров бензина.

   Лётчики, на расстоянии сто пятьдесят – двести метров от места катастрофы, ощущали жар огня. Александр переживал гибель товарищей. Подумал, что мог бы сейчас разбиться и гореть в этом огромном пламени.

  Беседуя о случившемся, лётчики строили предположения причины трагедии. Александр поддержал беседу товарищей, - Иней на самолёте во время полёта в слое воздуха, насыщенного влагой, превратился в толстый лёд.  Упала подъёмная сила, самолёт свалился. Собеседники согласились с ним.

   Из - за расследования причины трагедии, перелёт на свой аэродром задержался на несколько дней.

   Возвратившись в полк, Александр продолжил полёты в группе с другими пилотами полка. Шло время. Он, как и его товарищи, набирался опыта трассовых перелётов. Сменялись времена года. С их изменением, менялись погодные условия, в которых выполнялись полёты.

   В летнее время, очень усложняли полёт истребителей, грозы и дым от лесных пожаров. Большую помощь оказывали перегонщикам экипажи бомбардировщиков: лидера, и замыкающего группу. Первый, выбирал менее опасные направления и высоты полёта. Второй помогал отставшим от строя.

   Война продолжалась. Красная Армия громила врага, освобождая город за городом, область за областью. Авиационный перегоночный полк вкладывал в приближение победы свой не лёгкий, и опасный труд - перегон американской авиационной техники в тяжёлых условиях. 
   
   Александр Северьянов летал много, как и его товарищи. Не всегда долетали до Красноярска все перегоняемые самолёты. Полк терял, по разным причинам, самолёты вместе с экипажами.

   Эскадрилья, в которой служил Александр, за прошедшее время, почти полностью обновилась. Он, как опытный перегонщик, стал заместителем командира авиационной эскадрильи, капитаном. Успешно перегонял все типы американских истребителей, которые поставлялись в страну, передавал свой опыт прибывающим пилотам.

   Была зима, Морозы стояли до сорока градусов. Погода очень усложняла выполнение боевой задачи. В одном из перелётов, лидер вывел группу истребителей на аэродром посадки. Он оказался закрытым низкой облачностью. Пилот бомбардировщика – лидера не знал этого района полётов, потому что, это был его первый перегоночный полёт.

   Обстановка, в которой оказалась перегоночная группа, стала очень серьёзной. Посадку не выполнить, бензина в топливных баках осталось на полчаса. Возникла угроза потери всех самолётов.

   Пилоты группы услышали спокойный и уверенный голос заместителя командира эскадрильи, - Орёл сто двадцать три, я двести второй, разрешите выйти вперёд! Я знаю место, где можно приземлиться группе.

   Ответ лидера был короткий, - двести второй, выполняйте.
Александр вышел вперёд. За ним последовал самолёт – лидер, и вся группа. Заместитель командира эскадрильи, много раз летая на этот аэродром, хорошо помнил район аэродрома. Он вёл группу на берег озера, находившегося в десяти минутах полёта. На подходе к аэродрому, видел, что озеро, и его берег не были закрыты облаками.

   Выйдя в эфир, объяснил намерение садиться на пустынный, ровный берег озера со стороны подхода группы и, примерный посадочный курс.

   Посадку выполнили все экипажи группы успешно. Лётчики собрались возле самолёта – лидера. В самолётах было топливо для полёта на плановый аэродром, но они понимали, - как только остынут моторы, то без подогрева их не запустить.

   Капитан Северьянов говорил громко, чтобы слышали все пилоты, - немедленно идти в лес за хворостом и ветками!  Лес рядом! Разжигать костры под моторами, но так, чтобы не поджечь их. Не терять времени!

   Вскоре, под самолётами разгорались костры. Пилоты поддерживали тепло под моторами. Внимательно следили, чтобы не было высокого пламени.
Ночь была бессонной для всех. Александр, на рассвете, попросив пилота, рядом стоящего истребителя, поддерживать горение костра под его самолётом. Отправился к ведущему группы, чтобы принять решение на продолжение полёта.

   - Снег неглубокий, берег достаточно ровный, увеличится длина разбега и время, но взлететь можно, –  сказал Александр ведущему группы. – Да, вполне, - подтвердил командир группы.

   Солнце поднялось над горизонтом. Низкой облачности, закрывшей аэродром вчера, будто, и не было. Небо было голубым, и звало в полёт.  Мороз крепчал. Командир самолёта – лидера, и Александр, быстро подошли к каждому из истребителей и объяснили порядок взлёта, его особенности. Как строить маршрут на аэродром, и как заходить на посадку.

   Костры были погашены. Лётчики всех самолётов запустили не остывшие от мороза моторы. Первым взлетел бомбардировщик – лидер. За ним, с того же места, взлетали истребители. 

   Александр сидел в кабине своего Киттихаука, но двигатель не запускал. Должен был взлетать последним. Чтобы не расходовать топливо вхолостую, ждал очереди запуска мотора, но, постоянно контролировал показания температуры масла и головок цилиндров мотора.
Все самолёты благополучно приземлились на аэродроме, на который летела группа.

                Эпилог

   Погрузившись в воспоминания военной поры, Александр Иванович был отрешён от мира, окружавшего его. Не заметно для себя, он почти дошёл до своего дома.
Из состояния отрешённости и раздумий, его вывел громкий, внезапный, восторженный голос, - Папа, привет!

   Для Александра Ивановича, это было так неожиданно, что он остановился. К нему с улыбкой подходил сын. С ним была девушка.
       -  Ты откуда, папа?
       –  Был в военкомате. Кое – что нужно было узнать. - Машину отпустил, решил прогуляться, - улыбаясь ответил отец.
        -  Ты, домой?  А, мы, прогуляемся, отходя от отца, сказал, улыбаясь, сын.   

   Отец обернулся вслед парочке. – Как быстро, не заметно, сын стал взрослым, - подумал он, и вспомнил беседу с военкомом. Ему было горько, что лётчики, перегнавшие самолёты из США в СССР, по программе Лэнд –Лиз, не вошли в категорию ветеранов Великой Отечественной войны.
 
   На память пришли слова Сталина, - «…Самые важные вещи в этой войне – машины. Соединённые Штаты доказали, что могут производить от восьми тысяч до десяти тысяч самолётов в месяц. Россия может производить, самое большее, три тысячи самолётов в месяц. Англия производит три тысячи, три тысячи с половиной в месяц, в основном тяжёлые бомбардировщики. Таким образом, Соединённые Штаты – это страна машин. Без этих машин, поставлявшихся по Ленд-Лизу, мы бы проиграли эту войну".
                Б. Аверин    
                04.03.21.
               



.