Как-то не так...

        Жили-были...
        Сколько их уже жило да было на свете – этих с виду несовместимых, но прочных, расстающихся и снова сходящихся, пар. И не пересчитать вычислительной машиной IBM! И, соответственно, сколько сказок и прочих литературных отчетов написано тему жития-бытия: не перечитаешь при всем желании, а без него – и подавно. Так стоит ли добавлять к сказанному свою скромную лепту? Отвечаю на вопрос положительно: раз столько сочинено, традиция нуждается в продолжении.
        Вводной фразой «жили-были» следует начинать рассказы именно о парах. Нынче нет необходимости в антропологических исследованиях – опасных встречах с дикими туземцами и трудоемких опросах коренного населения: достаточно поставить вопрос ребром Гуглу или Рамблеру. По (точка) ком звонит Гугл? Так, если напечатать слово «как» в Рамблер, выйдут следующие подсказки:
        – «как выглядит козодой» (а ведь действительно интересно)
        – «как сварить варенье с (?) крыжовника» (давненько не вкушал сего деликатеса с лукавой кислинкой)
        – «как связать шарф» (морозы нынче лютые, а русские женщины по-прежнему заботливы; не говоря об испытанном методе а-ля Пенелопа скоротать зимний досуг)
        С другой стороны, тот же вопрос по-английски («how to») Гуглу, выдает иные склад мышления и сферу интересов американцев, обеспокоенных тем, как скопировать экран в различных операционных системах. А уточняющий вопрос «зачем копировать экран?» («why take a screenshot?»), выдает 913 миллионов (!) результатов, из чего следует, что вопрос этот действительно насущный, и если ты не понимаешь его важности, стоит серьезно призадуматься над тем, почему запечатление виртуального оставляет тебя равнодушным.
        Не менее поучительны подсказки на «сколько» / «how many». Гугл демонстрирует интерес американцев к метрическим аспектам бытия: «сколько унций в стакане», «сколько дней до рождества», сколько недель в году». Рамблер свидетельствует о стремлении русского народа к заграничным путешествиям и сокровенной мечте о смене отечества: «сколько стоит, и как долго сделать заграничный паспорт».
        (Изучая эти отличия, я отчетливо понимаю, почему мое тело (быть) находится в Америке, тогда как душа (жить) по-прежнему с россиянами: как хотелось бы мне забыть о восьми унциях в стакане, пятидесяти двух неделях в году, удалить все сохраненные копии экрана, замотаться теплым шарфом, пить чай с вареньем из крыжовника и, наблюдая за миром через инкрустированное морозом окно, ждать появления таинственного козодоя, чудеснее которого лишь сказочный единорог).
        Честны и непредвзяты Гугл, Рамблер и прочие поисковые системы, однако статистика по «жили-были» кривит душой, подменяя истину бездушными и путающими цифрами: поиск «жили-были» выдает меньше результатов, чем «жил-был» и «жила-была» вместе взятые. Но ведь жить и быть – связанные упряжкой тире, но малосовместимые понятия. Одни живут, другие пребывают (не путать с «прибытием», предшествующим обоим состояниям). Так, у меня есть одна знакомая, которая живет словно во сне – не до конца воплотившись. И когда настанет час ее кончины, несомненно, ее смерть не окажется мучительной, ибо страдания – от тела, крепко вросшего корнями в субстанцию бытия. Знал я и мужчину, который был так, как не снилось незыблемым скалам: он занимал устойчивое положение в обществе – прочное, как памятник на постаменте, наличествовал своей семьей (продолжаясь потомками в далекое будущее), прочно укоренился недвижимостью и многонулевыми счетами в банках. Да и пробыл он на земле до глубокой старости. Но, по словам очевидцев, умирая, с горечью произнес: «Что же это такое? Словно и не жил вовсе, а лишь отбыл срок...» и лег в прочный дубовый гроб, под мраморную могильную плиту с выгравированной на многие века и позолоченной надписью – списком его заслуг и достижений.
        Нет, «жили-были» скорее применимо к парам антиподов (но не антагонистов), и о такой паре я хочу рассказать.
        Жили-были «Как-то так...» и «Как бы не так!»
        Вы только не подумайте, что «Как-то так...» был халтурщиком и человеком безответственным. Как раз наоборот: он отличался пунктуальностью и щепетильностью в обязательствах и доскональностью в суждениях, а «как-то так» выходило от нерешительности перед лицом множившихся нюансов. У вопроса оказывалось столько «за» и «против», что развернуть его походящей для решения проблемы стороной не представлялось возможным. Да и сама проблема вскоре оборачивалась в воображении своей противоположностью: ведь нет худа без добра, а достоинства – продолжения недостатков. И подлежащий решению вопрос продолжал крутиться в голове, сверкая слепящими гранями и порождая рефлексию с присущими ей сомнениями. Ибо, как продемонстрировал нам еще Декарт, чем дольше думаешь, тем больше сомневаешься, и хотя, с одной стороны, сомнения – доказательства жизни; с другой, – чтобы действовать, мудрить (и, тем более, мудрствовать) следует как можно меньше.
        Таким вот неутомимым деятелем без задней мысли был «Как бы не так!». К мыслительному процессу он относился с недоверием, а говоря проще, – резкой антипатией, чувствуя нутром, что рассуждения – не предпосылка поступка, но рационализация задним числом содеянного под напором инстинкта, либо давлением требований внешней среды. Несмотря на поспешность и огульность суждений, «Как бы не так!» не был дураком – просто он не любил задумываться, и взвешенности предпочитал импульс. А на всякое заявление, предложение или наблюдение, он выпаливал «Как бы не так!» лишь из неутолимой страсти возражать, опровергать и перечить – создавая своим несогласием внутренний толчок для противодействия.
        Как уживались эти антиподы? А за милую душу, в глубине которой «Как-то так...» импонировало безрассудство «Как бы не так!» (только этот окрик приятеля мог подвигнуть его к подобию действий, в котором он вскоре начинал раскаиваться), а его собственные навязчивые (но ненавязчивые для других) сомнения создавали прекрасную почву для возмущения и мобилизации собеседника. А «Как бы не так!» невольно прислушивался к «болтовне» друга, и некоторые из его окружных и околичных высказываний надолго застревали в подсознании.
        Помимо компенсации слабостей партнера, эти отношения позволяли каждому из них убеждаться в своем превосходстве. По сравнению с парализующей нерешительностью «Как-то так...», «Как бы не так!» чувствовал себя на вершине правоты, а его поверхностные, размашистые и неуклюжие суждения позволяли «Как-то так...» считать себя мудрецом, оставившим арену действия тем, кто не умел обращать пыль дорог и крики ристалищ в чистые кристалы философских идей. И если часто у «Как-то так...» и «Как бы не так!» все выходило как-то не так (вкривь и вкось, боком и побоку) – что ж, человеческие отношения не швейцарские часы и без сбоев не функционируют.
        Встречались они то так, то там.
        – Может, мне зайти к тебе в гости? – спрашивал «Как-то так...»
        – Как бы не так!
        – Тогда ты ко мне?
        – Еще чего!
        – Значит, сегодня не встречаемся? Не беда: я в процессе чтения очень интересной книги, о которой как-нибудь тебе...
        – Почему не встречаемся? Очень даже встречаемся.
        – Где?
        – В Караганде!
        И чтобы вы думали? Встреча происходила именно там (потому что «Как бы не так!» не любил швырять слова на ветер, точнее, брошенные на ветер и взвихренные им фразы превращались в летательные снаряды) – скажем, у памятника «Шахтерская слава», чья жизнеутверждающая композиция допускает взаимоисключающие интерпретации: так, может показаться, что один шахтер честно держит на нем глыбу угля двумя руками («Как бы не так!»), а второй лишь символично поддерживает ее одной («Как-то так...»), тогда как его мысли устремлены в недра земли – с ее тайными, скрытыми для дневных глаз, сокровищами...
          Вы бывали в Караганде? Я – нет. А хороший, говорят, город – особенно для гостей, остановившихся в нем на короткий срок. Но я уверен, что в Караганде можно прекрасно осесть на всю жизнь: только имелась бы в ней цель, и было бы с кем коротать дни. А если осточертеет и повергнет в уныние не слишком богатая архитектура (немногочисленные памятники которой теряются среди расплодившихся безликих новостроек), или одолеет и доконает резко континентальный климат – не беда: тем важнее становится ближний, тем дороже его тепло.


        7 марта, 2021 г. Экстон.