Чёрное, белое...

   
   Отец Симеон думал о том, что сейчас дочитает он молитву, перекрестится, и пойдёт хорошенько отобедает. Он знал, что его ждут горячие блины, рассольник, жареная рыбка и пару стопок хорошей водки. Слова молитвы, выученные за два десятка лет службы, сами вылетали изо рта, не мешая представлять ему накрытый стол. На последних словах молитвы он всегда закрывал глаза, привычка осталась после семинарии, чтобы слова звучали проникновеннее. Одновременно он сложил пальцы в троеперстие, чтобы отбить крест, открыл глаза, и его рука застыла в воздухе. Перед ним и вокруг, вместо прихожан, заполнивших сегодня церковь, была кромешная темнота. «Отключили свет? Или происки дьявола? Во время молитвы? Да нет… Не может быть!» - подумал священник. И в это время над ним зажёгся свет.

   — Бездельники тоже любят вкусно поесть? – внезапно раздался чей-то голос. Из темноты появился человек и приблизился к отцу Симеону. – Руку, пока, можете опустить.

   Человек был одет в белую мантию, с капюшоном, с маской на лице. На маске были только прорези для глаз, в которых виднелся тёмно-синий  свет.
   — Где я? – невольно вырвалось у священника.
   — Точно сказать не смогу, но однозначно не у дьявола. И не спрашивайте меня кто я. Это не важно. Важны последствия нашей встречи. А они не в вашу пользу.
   —  Да в чём дело? – освоившись с обстановкой, уже возмущённо спросил отец Симеон.  — И с какой стати вы называете меня бездельником?
   — А как называть человека, который делает бесполезную работу, и, зная об этом, продолжает её исполнять? Да, вы не переживайте что вас переодели в рясу. Просто ваш золоченый наряд здесь не к месту.

   Священник поглядел на свою одежду. Действительно одежда на нём сменилась. Теперь на нём была простая ряса. «Когда только успели?» - удивился он и сказал:
   — Я делаю очень полезную работу – даю надежду людям!
   — То есть вы согласны, раз не пытаетесь сослаться на бога, что единственная ваша задача – успокоить, наврав, человеку относительно его местонахождения после его смерти? Так, Семён Семёнович?

   Священник пристально посмотрел на белую фигуру. Так глубоко проникнуть в его тайные помыслы не удавалось ещё никому. «Так даже лучше - не надо врать» - подумал Семён, перед тем как ответить.
   — Люди стараются получить от жизни то, что хотят и становятся от этого счастливее. Это закон бытия. Что-то поел, что-то одел,  куда-то сходил – исполнение желаний главная цель человека в течение его существования. Конечно, после желания выжить, во что бы то ни стало. А если ты выжил и затем обеспечил себе спокойную безбедную жизнь, хочется чтобы и после смерти всё это продолжалось. Тем более что такое желание подталкивает самое острое чувство – страх! Страх того, что ты полностью исчезнешь с поверхности этой планеты. Навсегда. И тут тебе подносят на блюдечке мысль, что можно присоединится к такому сообществу, где ты получишь, при соблюдении установленных правил, возможность существовать вечно. И для этого ничего особенного делать не надо. Повторяй за проповедниками их слова и жесты. Сильно не задумывайся, а главное, а куда от это денешься, плати. Даже после смерти, как ни цинично это звучит. И есть такие люди, я тоже из их числа, которые могут попользоваться этой ситуацией, для того чтобы пожить в своё удовольствие, не чувствуя за собой какой-либо ответственности и угрызений совести.  Спрос рождает предложение – закон жизни!

   Священник перевёл дыхание и, поняв, что его не собираются перебивать, продолжил:
   — Мне жаль человека, не уверовавшего в господа нашего, так сказать, Бога. Ведь ему будет в голову возвращаться вновь и вновь мысль о том, что все его дела, его помыслы, наконец,  мысли  -  умрут вместе с ним. Даже факт того, что все, что он ни делает, останется наследникам и людям, не могут успокоить его. Надо отбросить все сомнения насчёт реальности существования Творца, существования Рая,  и просто верить, верить и верить! Как мне сказала одна прихожанка – так спокойнее.

   — А я думаю, что сомнение, это постоянное состояние религиозного фанатика. – Внезапно прервал речь священника оппонент. – Об этом говорят непрекращающиеся изо дня в день молитвы. Складывается такое впечатление, что если человек не будет ежедневно молится, то его сомнения будут давить ему на душу. Поэтому необходимо постоянно обновлять веру. А не то, и тут я согласен с вами, его место займёт страх. Но! Вообще-то мне всё равно, чем человек себя тешит. Итог его жизни всегда, и для всех,  один. Хочет человек думать, что его любят, ценят или, как в нашем случае – ждут за облаками, не замечая, или закрывая глаза на то, что его представления об окружающем мире и реальные поступки людей не поддаются логическому осмыслению – это его проблемы. Но зачем  же пользоваться этим,  наживаясь на нём! Обязательно нужно купить свечку! Да со своей, как в ресторане с выпивкой, не приходить. Не той, они понимаете ли, святости. И в итоге получается, что билет в Рай, за долгую жизнь человека, обходится ему в кругленькую сумму;  я имею в виду, конечно, все платные мероприятия, установленные церковью для прихожан. Кстати, почему я назвал вас бездельником. Ведь вы не все имена, написанные в поминальных записках, упоминаете. За исправно уплаченные деньги отлыниваете от своих обязанностей. – Священник после этих слов отвернул голову в сторону. -  А вы, Семён Семёнович, как-то подумали, между прочим, о том, что Бог рай-то закрыл, ещё в начале времён, а? И в настоящее время ваша организация похожа на недобросовестного застройщика, который деньги собрал с дольщиков, а дом не построил! Здесь, я скажу прямо, это очень смахивает на мошенничество!

   —  Эти правила не я устанавливал. И, вообще, это дело добровольное. – Уклонился от ответа на поставленный вопрос священник. Эта лекция не произвела на Семёна никакого впечатления. Такие выступления он уже слышал не раз.

   — Ну что ж, - словно прочитав мысли священника, продолжила белая фигура, - тогда вступительную часть завершим и перейдём непосредственно к тому, зачем я вас сюда призвал.

   — Призвать меня может только Бог! – скороговоркой произнёс Семён. И, поколебавшись пару секунд, добавил – Надеюсь, вы не ведёте видеозапись?

   — Ну, тогда я  просто вас переместил. А записи я не веду, не беспокойтесь. И перейдём к делу. Вы, как один из влиятельных лиц церкви в городе, можете повлиять на вопрос передачи церкви здание кукольного театра. Или говоря иначе, здания, построенного на фундаменте церкви, разрушенной очень давно, при Советском строе, властями города.

   — Так им обещали найти другое помещение. – Усмехнувшись своим мыслям, ответил Семён.
   — Ваша усмешка над решением городских властей мне понятна. Вы предполагаете, а я точно знаю, что это затянется на несколько лет; уточняю – на четыре с половиной года. Плохо, что вы ради прибыльного места хотите лишить тысячи детей радости встречи с настоящим искусством. Кроме того, вы разрушается устоявшийся коллектив артистов, хороших артистов. Работающих не за такие уж большие деньги. Вы, пользуясь вашей терминологией, отбираете «намоленное» место, можно сказать родной дом у коллектива театра. Вместо центра познания огромного мира, вы откроете узкоспециализированную лавку церковных принадлежностей…

   — Нет, нет и ещё раз нет. Мы не отступимся. — Твёрдо ответил Семён, подумав о том, как отреагируют в епархии на отказ от лакомого кусочка.

   — Ну что ж. Я УХОЖУ! Закройте глаза, чтобы не было неприятных ощущений.Я уверен что вы передумаете.Если не хотите ходить с неприличным жестом.
   
   Белая фигура растворилась в окружающем собеседников мраке. Вдруг свет  стал гораздо ярче, заставив Семёна невольно закрыть глаза, и тут же погас. Через мгновение пленник услышал людской тихий говор. Отец Симеон медленно поднял веки… Вся его паства выжидательно смотрела на него – ждала завершающего жеста. Священник поднял руку и перекрестился. Толпа ахнула и  уставилась на кисть проповедника. Он тоже посмотрел на неё  – вместо сложенных трёх пальцев из сжатого кулака торчал только средний палец. Семён Семёнович попытался разжать кулак, но у него ничего не получилось, словно не было никаких сил. В голове тоскливо забилась только одна мысль: «Всё-таки дьявольщина… Непременно дьявольщина…».