Викинг Глава 10. Трясина

Девчонка по имени Таня, которую мы спасли на пожаре, быстро подружилась с Вовкой. Она стала ходить с нами на рыбалку, а когда пошли грибы и ягоды, то и в лес. Я с удовольствием бегал с ними по лесу, хотя ни грибы, ни ягоды меня не интересовали. Не моя это пища. А вот с лесными обитателями я был вовсе не прочь познакомиться. Жаль только, что они вовсе не разделяли моего доброжелательного к ним отношения, всё больше улетали, убегали и прятались.
К ежу я и приближаться не стал, хватило первого знакомства. А вот маленький коричневый зверёк с белой грудкой, стоящий столбиком на груде камней, очень меня заинтересовал. Он подпустил меня на расстояние вытянутой лапы и вдруг исчез, как будто растворился в воздухе. Я только успел заметить кончик пушистого хвоста, мелькнувший в щели между камнями. Следующие несколько минут я ворочал камни и скрёб когтями землю, пытаясь добраться до тайного убежища зверька. Сунул нос в ямку, чтобы унюхать, в какую сторону дальше копать, и услышал над самым ухом тихий свист. Высунул нос и обнаружил это наглое существо на соседнем камне. Как и раньше, столбиком, стоит и посвистывает. Понял я, что для зверька эта куча камней – дом родной, и ловить его там – занятие безнадёжное. Фыркнул я на него, чтобы перестал издевательски свистеть, и побежал дальше.
Мыши разбегались и прятались в норках при моём приближении. При желании мог бы поймать двух-трёх, но я же всё-таки не кот! На белок я не обращал внимания: по деревьям лазать не имею ни возможности, ни желания.
А заяц, который выскочил из-под куста перед самым моим носом, пробудил во мне бешеный азарт погони. Я летел за ним сквозь кусты, не обращая внимания на хлещущие по глазам ветки, перепрыгивал поваленные стволы, повторял головокружительные виражи, которые делал преследуемый. Будь это молодой сильный заяц, он бы, конечно, легко ушёл от меня. Но этот явно был пожилой, и скоро выдохся. Я почти догнал его, когда он вдруг, не останавливаясь, перевернулся на спину и ударил мне навстречу задними ногами, вооружёнными, как оказалось, длинными когтями. Удар был настолько быстрым и сильным, что вполне мог бы выпустить мне кишки.  Так бы и случилось, если бы я в этот момент прыгнул, намереваясь вцепиться зубами в загривок зайца. Но такого намерения у меня не было, поэтому я сумел вильнуть в сторону и избежать верной гибели.
Заяц убежал, а я медленно пошёл обратно к своим, размышляя о жизни лесных обитателей, которая раньше казалась мне такой свободной и беззаботной. Оказывается, это непрерывная борьба за жизнь, и если кто-то более крупный и сильный заметил тебя, надо немедленно убегать, прятаться или сражаться до последнего, чтобы не попасть к нему на обед. Да и у сильного жизнь тоже не простая. Не поймал он тебя – остался без обеда. Еще несколько таких неудач подряд – и помрёт с голоду, сам станет добычей для какого-нибудь стервятника. Это тебе не дома, где есть люди, которые всегда позаботятся о твоём пропитании. И тут ещё одна мысль возникла у меня в голове: сейчас-то я не дома, а в лесу, а значит, тоже подвержен здешним законам. И если повстречаю кого-то более сильного, волка, например, или медведя, то и мне придётся спасать свою жизнь всеми доступными способами. А люди, с которыми я гуляю по лесу, Вовка, папа, Таня? Им ведь тоже с медведем не справиться! Почему они не боятся? На этот вопрос у меня не было ответа, и я на всякий случай решил больше не убегать от них далеко. Если у них есть основания не бояться хищников, то и меня защитят, а если опасность всё-таки существует – ну что ж, тогда я буду защищать их жизнь, как смогу.
В тот день папа уехал по делам в город, а мама затеяла большую стирку. Когда пришла Таня, они с Вовкой стали уговаривать маму отпустить их в лес за грибами. Мама не хотела отпускать, боялась, что они заблудятся, но Вовка достал папин навигатор и сказал, что папа научил его им пользоваться. Это он правду сказал: я видел, как в лесу папа всегда отдавал этот хитрый прибор Вовке. Сначала подсказывал, какие кнопки нажимать, а потом требовал, чтобы Вовка сам находил путь по навигатору. Маму удалось уговорить, но с условием, чтобы к обеду мы обязательно вернулись. 
Как только мы вышли за калитку, Вовка сказал:
- Пойдём вон туда, за ручей, мы там ещё не были. Папа говорит, там сосновый бор, может, боровиков наберём, а то всё красные да лисички с подберёзовиками.
Через ручей мы переправились по толстому стволу упавшего дерева. Им-то легко было переходить, держась руками за сучья, торчащие из ствола, а мне они только мешали. Не зубами же за них хвататься! Я прошёл, конечно, но решил, что на обратном пути лучше просто перепрыгну ручей, так проще будет. Потом мы свернули налево вдоль болота, из которого этот ручей вытекал. Болото было неширокое, но очень длинное, и мы шли по берегу, пока не увидели поросший соснами пригорок. И там действительно оказались белые грибы, а пригорок оказался длинной грядой, которая так и тянулась вдоль болота. Мы уходили всё дальше и дальше, пока Тане не вздумалось взглянуть на свои наручные часы.
- Ой, уже половина третьего! – воскликнула она. – Мы через полчаса дома  должны быть, мама тебя ругать будет и больше нас одних в лес не пустит.
Вовка вынул из кармана навигатор и сказал:
- Да, если обратно идти, то раньше чем через час не доберёмся. А по прямой гораздо ближе. Пошли через болото, оно здесь узкое. Может, и успеем.
- А не увязнем? – засомневалась Таня.
- Нет, папа говорил, здесь осенью ходят, клюкву собирают. А если увидим, что топко, вернёмся.
Сначала мы шли от кочки к кочке, но скоро они кончились, и впереди оказалась ровная зелёная поверхность, покрытая мхом и низкой травой.
- Постой здесь, - сказал Вовка Тане, - я пройду вперёд, посмотрю, как там.
Таня не успела возразить, как Вовка сделал несколько шагов по зыбкой почве и вдруг, вскрикнув, провалился по пояс. Успел только повернуться и лечь грудью на корзину с грибами, которая тут же ушла в трясину. Таня беспомощно оглянулась по сторонам, но кругом не было ни деревца, ни куста, чтобы сломать ветку и протянуть Вовке. Она попробовала сделать шаг вперёд, но нога сразу провалилась по колено, и она с трудом вытащила её обратно на кочку. А Вовка с каждым мгновением всё глубже уходил в трясину. Решение пришлось принимать мне, и быстро. Я ведь легче людей, и хожу на четырёх, значит, у меня есть шанс не провалиться. А ещё есть хвост, за который можно держаться. Я добрался до Вовки, развернулся и положил хвост в его протянутые руки. Я слышал от людей поговорку «утопающий хватается за соломинку», а тут целый собачий хвост. Конечно, Вовка схватился за него. Я упёрся лапами и попытался двинуться вперёд. Бесполезно, я это и так знал.  А Тане до меня с кочки рукой не дотянуться. Ну, девчонка, неужели у тебя не хватит сообразительности!?
Хватило. Таня резким движением перевернула корзину с грибами, схватила за край и протянула мне. Я мёртвой хваткой вцепился в другой край корзины, и Таня потянула. 
Раньше я представить себе не мог, как это больно, когда тебе отрывают хвост. Я рычал от боли сквозь стиснутые зубы, но мы так и не сдвинулись с места, пока Вовка не догадался отпустить одну руку и отталкиваться ею от поверхности тины, где она, схваченная корешками травы и мха, была не такой жидкой. И тогда, вначале почти незаметно, потом всё быстрее, трясина начала отпускать Вовку. Через пять минут мы, все трое, совершенно выдохшиеся, повалились на берегу, вновь и вновь переживая ужас, который только что испытали. А у меня к тому же ужасно болел хвост.
Вовке, конечно, досталось от мамы за опоздание, потерю корзины и испачканную одежду. Представляю, что было бы с мамой, если бы он рассказал ей правду, а не придуманную на ходу историю, как он сорвался с бревна в ручей и при падении раздавил корзину с грибами. В ручье он действительно искупался, чтобы хоть частично смыть болотную тину.

продолжение http://proza.ru/2021/03/08/1940