Зачистка. А что вы делали 30 февраля?

   Зачистка.: «А что вы делали 30 февраля?»

В информационной программе «Вести», вышедших в 14 часов по московскому времени 19 сентября 2015 года на телеканале «Россия 1» неожиданно прозвучала новость, которая расколотила психологическую самооценку населения Коми на «до» и «после». Без преувеличения. Было сказано об аресте 19 человек высшего руководства Республики Коми вместе с Главой.
Нет... Не собираюсь пересказывать — всего этого полно в прессе. Я о другом — о том, как обычные чиновники или общественники из Коми, приезжающие после этого события решать обычные вопросы в Москве или Петербурге, в Кирове или в Вологде, столкнулись с массовой (слово «массовой» здесь ключевое) оценкой всех под одну гребенку: «Коми? Да у вас там все проворовались...». Наступил самый неконструктивный период жизни общества в Коми за сто лет.  Так вот — такого ещё не было. Ни во времена ГУЛАГа, ни до него, ни после него. Без преувеличения. В чем же необычность? В индустрии той же пропаганды. Наши замечательные гуманисты со всех основных каналов федерального телевидения, словно в один момент забыли, что человек вообще-то не является преступником, пока его вина не доказана. Более того — признак средневековья и совсем уж околонулевой культуры, когда даже за подозрения вокруг одних людей сворачивались отношения с другими организациями и людьми в республике. Будто это была какая-то заразность, будто это что-то типа люстрации, которую только что осуждали на примерах событий на Украине. И продолжалось это не один день, и не один сезон. Когда-нибудь об этом вспомнят в книгах...

 Если бы арестом Гайзера и его команды всё закончилось. Ах, если бы. Каждую пятницу (!) информационные агентства БНК (Бизнес-новости Коми) и Комиинформ сообщали о новых арестах руководителей кампаний и руководителей муниципалитетов, возбуждении уголовных дел против ректоров вузов и министров. Чего так полюбилась пятница? Случайное совпадение? Или кто-то (якобы социальный психолог) решил, что на выходные дни меньше вариантов собраться на протест трудовым коллективам ? А, может, подразумевалось, что выходные — это время для агентства ОТС («одна тётка сказала»)? Как бы там ни было — поживите в этих настроениях и год, и два, и три... Или попробуйте представить.

Уже с октября 2015 республике представлен новый Глава — Сергей Анатольевич Гапликов. Человек слегка умеющий танцевать рок-н-ролл (не к месту), умеющий встречаться с общественностью и говорить по 3 часа без перерыва на темы, которые в трех случаях из четырех интересны только самому Главе, умеющий разговаривать «через губу» (часто тоже совсем не в тему и по тем вопросам, которые ему не могут простить — например, по льготам ветеранам и малоимущим). Человек-громыхало, который, вроде бы, сурово смог навести порядок в финансах Коми (ещё бы — всё стояло и не шевелилось, потому что порядок наводила прокуратура и МВД), который сам устал от разгрома налогооблагаемой базы проверками прокуратуры, «посадками», созданием у региона отвратительной инвестиционной непривлекательности. Его ближайшее окружение, завезенное, кстати, тоже извне (пусть фамилии их вам даже не мешают, сознание чище будет) заигралось в интригах с фигурами коми общества, которые ещё мало мальски понимали связи и тенденции в развитиии межрайонных связей, в формировании общественного мнения. Позитивную повестку им так и не удалось создать, а, разрушив ещё и сетки регионального отделения  самой крупной, во многом административной партии «Единая Россия», уволив министра национальной политики Габушеву, они окончательно смешали понимание себя как элитных, финансово состоятельных группировок в регионе, так и простых людей, смотрящих на весь этот балаган, как на бесконечный дележ «пирога власти». Совсем не всё было связано с «пирогом», громадная часть разборок — это разборки статуса, вектора движения, вопросы сохранения и оценки труда предыдущих поколений. Но люди в погонах и люди со стороны этими категориями не мыслят. Для них и «Джоконда» улыбается только подозрительно, и статуя Давида — всего лишь глупо потраченный облицовочный материал. У нас тут ни Джоконды, ни Давида, но логика несколько лет была та же — как при взятии  Рима Атиллой.

Потом однажды Президент рявкнул. Нет, наш Президент не рявкает. По Редьярду Киплингу наш Президент и сам себя однажды идентифицировал с питоном Каа. Он говорит вежливо. Иногда так вежливо, что у сидящих в зале позвоночники сыплются в трусы, и грохот костяшек слышен до Камчатки. Так вот, на совещании следственных органов МВД и Генеральной прокуратуры России Президент зашипел об избыточном давлении на малый и средний бизнес, о немыслимом числе проверок и странном ведении уголовных дел. Ещё бы — в условиях кризиса и международных санкций наши силовики ещё и изнутри рубили бюджет. Зададимся вопросом — представляете, что делалось в Коми, если даже в остальной части России, где сравнительно раз в десять было меньше давления и дел? В Коми прошёлся «асфальтоукладчик». Прокурор Бажутов отличился особо.

Поделюсь цифрами, которые давал ныне покойный директор Торгово-промышленной палаты Саркис Манасарянц: в 2016 год только из Сыктывкара перенесли регистрации в соседние области и в Москву более 1300 предпринимателей, в 2017 — ещё 2400 (вместе с соседними районами).
Деловая активность падала темпами, наверное, сопоставимыми с выездами из Воркуты в самые активные годы.
Удивительно, как ещё при этом строились новые дома в Сыктывкаре и в районах. Только, наверное, за счет программы переселения из ветхого жилья. Но и здесь находили придуманную уголовку. Так совершенно не понятно за что пострадал глава администрации Княжпогостского района В.Ивочкин.
Появлялись и появляются крамольные мысли, что Республика Коми была отдана на растерзание и на самореализцию касте следователей двух ведомств (МВД и прокуратуре). Народная версия объясняло все, может быть, примитивно и « в общих чертах», но ведь объясняла. Дескать, сужалась «кормовая база» для разработок следственных органов из-за санкций Запада, многие серьёзные и сильные компании в России просели, ко всему прочему — большие дела, которые удавалось провести следователям  — это трамплин для каръерного роста. В Коми было на чем развернуться. Вот и старались. Возможно, это всё выдумки злого народа? Возможно...Но разве кто-нибудь объяснил как-то иначе? Или хотя бы сделал попытку? Потому в шепотке народной молвы и закрепилось время 2015-18, как «время посадок», корявый фрик 1937-го года. И пока только так и воспринимается.

             Духовой оркестр, модельные библиотеки и выставки всего

Самые удручающие картины бытия в период 2015-20 годы — это состояние городов Инты и Печоры. В Инте понятно — там закрылась последняя шахта, нищий бюджет, унылые настроения. Но в Инте хотя бы визуально идет «сборка города».  Оставшиеся люди, последние из могикан-интинцев, словно услышали команду скандального мэра Смирнова (кстати, тоже посаженного — причем «хорошо» так — на 12 лет): «Город! Собираем все в кучу...». Звучит как-то не героически? Но на самом деле тут вот на что похоже. Однажды армия Наполеона в Египте подверглась стремительной ночной атаке бедуинов. Горели шатры, метались кони, каждый (почти каждый) бился только сам за себя. Всё казалось перемешанным, как шахматы с бильярдом. Гений Наполеона - в том приказе, который он отдал спросонья, не сумев даже вникнуть в ситуацию (да и можно ли было в неё вникнуть?):
- Полки – в каре! Ослов и учёных – в середину!
Наполеон приказал создать «биологическую клетку», где в ядре – интеллектуальный и тягловый резерв (ДНК). Только так можно было выжить. Вряд ли градоначальник Смирнов мыслил такими категориями, вряд ли....Но интуитивно он сделал всё правильно на тот момент. Пока все спят, пока спросонья даже власть, он крикнул городу «В каре!».
Сколько могла (и по ситуации весьма неплохо) город пыталась сохранить и Лариса Титовец. Но придумана уголовная статья и для неё...

Интересный факт из жизни Инты. Может быть, даже для Книги рекордов Гиннесса: это единственный город (и тем более в Приполярье!), где нет ни одной бензозаправки. Десятилетиями ни монополиям, ни властям это сделать не удалось. Почему? А кто ж его знает, этот загадочный город.
Сегодня оценки всего происходящего и в Инте, и в Печоре довольно своеобразные. Оценки и власти, и людей. Но мы уже знаем, что лицом к лицу лица не увидать. Возможно, что пройдет совсем немного времени, каких-нибудь 10-15 лет, и всё нынешнее будет казаться каким-то абсурдом. Нет...Я, конечно, оговорился. Словосочетание «всё нынешнее» тут лишнее.
Печора — это город, который умирает лирически,я бы сказал , немного театрально даже. Сначала город , будто организовал «развод»: и так-то железнодорожная и речная часть были слишко удалены друг от друга, а тут вот за последние 5-7 лет постарались начальники и снесли кучу ветхого жилья. Где? А как раз между этими частями. Отсюда и ощущение, что Печора делится, как клетка под микроскопом. Чехарда с градоначальниками и бесконечные интриги в горадминистрации и депутатском корпусе , вся эта «византия-лайт» притомила уже и публику этого театра, да и республиканское руководство тоже. Может из-за этого, население города стало всё больше рефлексировать — всё больше петь и говорить о прошлом. Но все-таки петь ведь. Не скулить, а петь!
Где самые легендарные лужи ХХI века в республике? В Печоре! И не где-нибудь, а прямо напротив городской администрации. Дренаж и ливневка? Не, не слышали — это не про Печору.

Но здесь живут душевные люди. Я это не с иронией и не с сарказмом говорю. Здесь самое тщательное, теплое и по-человечески внимательное отношение к музею и к книге, к подрастающему поколению (на первое место, возможно, есть смысл поставить). Модельные библиотеки, новый формат синтеза педагогики-досуга-праздника и мемориальных мероприятий получаются без «химических добавок». Здесь это как-то органично.

Конечно, за последние пять-семь-десять лет не оставались без внимания и другие сферы культуры (хотя несправедливость чувствуется, как пример: книгоиздание у нас в удручающем положении, зато расцвела эстрада). После реконструкции здания драматического театра и с появлением  новых технических возможностей, театр получил и хороший менеджмент. Удачное назначение на пост директора театра Михаила Матвеева и его заместителя Владимира Казаковцева создали эффект рывка. Театр сегодня точно не захолустный, много гастролирует, получает неплохие отзывы не только по Северо-Западу , но и из дальних гастрольных туров (речь не о дежурных «алаверды» одного театра — другому, речь о публикациях в том числе и в социальных сетях — там народ словечки часто не выбирает... Наш театр принимают).

Вместе с драматическим театром потянулись и другие — национальный музыкально-драматический, театры Воркуты и народные театры. Вообще же интерес к актерской деятельности, к режиссерской профессии по ощущениям в последние несколько лет вырос в разы. Появляются очень интересные короткометражные фильмы наших авторов, теперь, с появлением блогосферы ещё и микрофильмы(или мини -как правильно?). За мусором видеоконтента Тiк-Тока важно теперь не потерять мастерство и рождаемые смыслы нового поколения в этом виде искусства.
В 2019-м Сыктывкар выиграл конкурс на проведение чемпионата мира по хоккею с мячом. Он должен пройти на новом отреконструированном Центральном стадионе раньше, чем успеет выйти эта книга, но появились первые «звонки», что стройка опаздывает, что доделывают стадион уже по принципу  «потёмкинских деревень», то есть лишь бы несколько дней простояли эти «декорации», а потом уж доделают по-настоящему. Не знаю. Я не специалист. Но стройка идет круглые сутки и зрелище в центре города масштабное. Очень хочу верить, что стадион будет настоящим, как и чемпионат (с этой долбанной пандемией что-то все «планы в масках»... не угадаешь черты даже ближайшего полугодия, а не то что черты времени).

Несколько лет уже снова гремят в республике духовые оркестры. Было время, когда они вдруг замолчали. Только малое число ностальгирующей публики пожилого возраста как-то робко спрашивало на советах ветеранов — а духовые оркестры теперь только на кладбище? Только по пьянке, да? И только с мятой валторной? И вот — сейчас этот вид музыкальной культуры ожил. И не просто ожил, а красиво. 12 июня 2019 года в Сыктывкаре даже прошёл междугородный фестиваль духовых оркестров «Дух Севера». Крайне не повезло с погодой. Было холодно и с ветерком. Но в парке под те духовые оркестры даже танцевали. Причем, танцевали как пробитые меломаны 50-х, так и синеносые девчонки, родившиеся, видимо, уже в этом веке.
Как факт констатируем — только в Сыктывкаре на сегодняшний день несколько духовых оркестров. А группа из Колледжа искусств даже заняла первое место в Вологде на конкурсе-фестивале. Между прочим, в 2020-м году, когда зрители России смотрели Международный танковый биатлон по федеральным телеканалам, а потом ещё и элементы выставки «Армия 2020» ( в рамках этих же соревнований), то они видели нашего трубача — выпускника Колледжа искусств, участника его духового оркестра, а ныне трубача Таманской дивизии Сергея Григоряна.

                Х                Х                Х
Эта пятилетка, 2015-2020-й,  возможно, в связи с тем, что в обществе рождался протест против «казенщины и официоза», родила и новые формы общественного творчества и новых форм самоорганизации.
Некоммерческий сектор и правозащитники, особенно в части защиты прав инвалидов и в территориальных общественных самоуправлениях (ТОСах), организовывали «Доступное пространство» и развивали новые отношения, новые оценки прав живущих рядом. Общественники на свои деньги (только те, которые вообще без грантов) поставили десятки памятников павшим воинам в своих селах и деревнях, отремонтировали спортивные и другие публичные пространства.
В Княжпогосте пенсионер-общественник Геннадий Степанович Габов, в Визябоже (Корткеросский район)— Анатолий Семенович Кулаков, в Сосногорске — совет ветеранов-железнодорожников во главе с Галиной Сергеевной Каниной, в Печоре воины-афганцы, в Усть-Цильме местный союз ветеранов-пограничников и много, много других активных и ответственных людей занимались как поисковой работой, так и организацией земляков на сбор средств, на коллективные работы по установлению памятников, ремонту спортплощадок и парков, взаимопомощи. Очень важной оказалась и творческая самореализация ветеранов. Геннадий Габов и Анатолий Кулаков выступали со своими стихами, с песнями (поют и декламируют оба на полупрофессиональном уровне, но в этом был и свой шарм). Анатолий Семёнович Кулаков — человек в том числе и с громадным административным опытом. Это не дилетантский подход к мероприятиям любого уровня. Опыт А.Кулакова в том, что он несколько сроков подряд (с 1978 по 1993-й) возглавлял муниципальное объединение сельского поселения Корткерос, является председателем территориального исполкома Общероссийской общественной организации «Офицеры России» по Корткеросскому району, членом Союза журналистов России Республики Коми. Но в данном случае важно, что именно эти его способности оказались востребованы на стезе памяти и позволили создать монумент, на который небольшое село Визябож своих средств не собрало бы никогда. А сегодня у мемориала торжества проводят даже церковные общины, не говоря уж о том, что «заехать к мемориалу» стало обязательным пунктом обзорных экскурсий даже для иногородних гостей.
Целую систему ветеранских видеороликов и клипов создала Галина Канина со своим советом в Сосногорске.

 Тут я не могу не привести один пример, который точно должен остаться в летописи республики (хотя такая задача в этой книге и не стоит). Ветеран Министерства путей сообщения, Почётный железнодорожник Николай Филиппович Токуев в 94 года решил освоить компьютер и интернет. Не скучно человеку. И не считал он, что это уже «только для молодежи, а я своё пожил». Так вот — мало того, что он и компьютер освоил и интернет, так он ещё и полновесную книгу мемуаров о войне написал «Эх, как бы дожить бы...». И она, конечно, найдет своего читателя, а уж историкам точно будет интересной. Исполнил миссию и благополучно умер в 101 год...

 Это особое явление — это что-то новенькое. Особенно в своем массовом проявлении. А в чём дело-то? Что случилось? Почему десятилетиями эта часть народного характера — отдание памяти, попытка удержать свой, понятный мир в сфере Ценностного Ряда , который не должен погибнуть, который ни в коем случае нельзя забыть, почему это всё была как бы на втором плане, а в последние годы вдруг проснулось? Дело в том, что если проанализировать творчество того же Анатолия Кулакова или репертуар Геннадия Габова, то обнаружим бесконечное «как мы не оценили!», « как мы не успели сказать...».  И там варианты - «сказать спасибо», «сказать простите...», «сказать...» Часто ничего не сказать, а просто иначе взглянуть на то самое простое, что было между людьми, а сейчас уходит, уходит и уходит. И больше нет старых деревень, нет тепла от русских печей, нет запаха хлеба из печи и даже хруст снега, будто другой. Он не другой, он на другом фоне.

Это всё ни что иное, как бессознательное — коллективное бессознательное предчувствие и уже почти ощущение смены миров. Не просто поколений, не просто технологическая плотность другого типа, а смена Человека на «человека».
Смена человека Емкого на человека Плоского. Человека-Образа — на человека-Функцию.
Тот самый антропокризис, о котором когда-то четверть века назад непонятными статьями разряжался «Вечерний Сыктывкар» в статьях В.Теребихина, и который звонко был провозглашён модным философом Фукуямой. Кризис пришёл. И пришёл он в виде всадников. Одного из них мы точно узнали...

                ПАНДЕМИЯ
               
Это не финальная глава 100-летия автономии Коми (празднуют почему-то как столетие республики, но в правовом смысле республика появилась только в 1936-м). Уже хотя бы потому, что пишется финал этой книге всего лишь во время второй волны коронавируса MERS SARS Covid-19 в конце ноября 2020-го А завершится книга дней через десять, в самом начале декабря. Книга завершится, история — нет.
В России бьются антирекорды и по количеству заболевших, и по количеству смертей. Автор книги ещё, слава Богу, не похоронил никого из близких и даже средней дальности знакомых, но все-таки «мины падают всё ближе», все больше узнаваемых фамилий, все больше теперь уже знакомых семей, которые теряют близких. Даже из нашей  когорты писателей республики уже двое пали жертвой этой новой напасти — Марк Каганцов и Владимир Подлузский.
Даже книга сама — она тоже жертва ковида. Как? А потому что она задумывалась иначе, и начиналась она иначе, но потом пошла «одышка» - сжатие дыхания. Вот уже весной из-за обязательной самоизоляции свернулись все командировки. Потом летом невозможно было найти многих ответственных товарищей, потому что люди воспользовались спадом эпидемии и кто выскочил к морю, кто заперся на дачах и в деревнях, а осенью всё стало ещё хуже. Итог — вместо книги-эссе, где предполагалось исследование изменения психологии городов и местечек со своей территориальной, отраслевой  и национальной спецификой за сто лет, получился мемуарный обзор с вкраплениями прозаических и философских миниатюр. Так можно было? Можно. Жаль только, что стилистику и интонации приходилось менять «на скаку».

Итак. Пандемия. Она снесла с поста Главу республики Сергея Гапликова. Тихо и скромненько так — с нулевой обозначенностью причин. Хотя все всё прекрасно понимают — Республика Коми на самом старте эпидемии оказалась самой неподготовленной из регионов. Система здравоохранения в Коми деградировала за последние 30 лет настолько, что на её развалинах даже госпитали не открыть, даже обсерваторы были предметом скандалов. Республика Коми в первые недели были в первой пятерке в России по числу заболевших и по скорости прироста тоже. Одни из самых маленьких в России по численности населения мы показали ужасную картину среди 85 субъектов федерации.

Психологический слом? Конечно. Самый финишный к 100-летию края. И самый тотальный по проникновению. Закрывалось целое село Мыёлдино, прямо в эти часы стоит вопрос о закрытии на карантин Вашки и Важгорта на Удоре (к моменту, когда книга выйдет — интересно в каком мире её будут читать? И каким глазами? Это ведь будет уже история ПОСЛЕ...).
Второго апреля 2020 года издерганному народу Коми края (издерганному арестами руководителей разного уровня, невнятностью политики предыдущего Главы — по сути с нулевым диалогом его с активом народа) был представлен новый Глава, в состоянии временно исполняющего — Владимир Уйба. Человек, который возглавлял серьёзное ведомство ФМБА,с громадной всероссийской сеткой лабораторий, здравниц, институтов, конечно, вызвал чувство надежды, что справимся и с пандемией , и с затянувшимся гуманитарным и социальным кризисом. С экономикой понятно — откуда в условиях всеобщего спада быть быстрым результатам, но и здесь — народ рассчитывал и рассчитывает на опору Главы и взаимодействие его с местными кадрами, с людьми понимающими и любящими свой край. И вера эта в нового Главу не пропала, сохраняется, хотя теперь уже семимильными шагами надвигается внешнеполитический кризис.
 Но... Но мы на задворках по хорошим новостям, и всегда около первой десятки по новостям плохим. Речь о десятках регионов России.
Вы думаете, что я «включил ворчуна»? Нет. На самом деле, смею набраться наглости и буду утверждать, что я один из самых больших оптимистов по поводу будущего нашего края. Наверное, даже с некоторой долей «сумасшедшего оптимизма». Почему? Вы думаете, что это слепое чувство и наивный романтизм? Вы не можете так думать, ведь вы же только что прочитали эту книгу — в ней достаточно мрачного. Может, местами даже с избытком. Причину же оптимизма объяснять не буду — пусть она останется таинственной, мистической. У автора на это право тоже есть. (Тут бы смайлик поставить — знаете, есть смайлики, которые задумчиво смотрят в Небо).
Но всё-таки напоследок немного о пандемии у нас. Не для исследователей, а просто для того, чтоб атмосфера фотографически осталась в памяти.

28 марта 2020 в Сыктывкаре закрыли в карантинном режиме бары, кафе, кинотеатры, бассейны. Предполагалось сначала, что это до 5 апреля. Наивные... Мы просидели в глухой самоизоляции до 11 -13 мая. Не было межгородского автобусного сообщения. Улицы были пустынны настолько, насколько вы, наверное, никогда больше не увидите. Во всяком случае, я вам желаю не видеть этого — мёртвые пустые города. Хотя, что я говорю! Не мёртвые же... Точно, не мёртвые же — буянили социальные сети, люди ходили в церковь и в магазины, выгуливали собак. Но — весь вопрос — как? Первые 2-3 недели ведь и вправду от края до края центральных улиц можно было средь бела дня увидеть лишь 2-3 человек. Как глухой ночью.
Довольно остро встал вопрос о праздновании православной Пасхи. В Москве, где коронавирус бушевал уже посильнее была, конечно, своя обстановка, в чем-то более нервная и, как казалось многим, более осведомленная о возможных последствия распространения вируса. Патриарх Кирилл обращается с призывом... не ходить в храмы. Это вызывает оторопь. Почему? Да потому что в храмы ходят вообще-то отрицая смерть и считая главной жизнью — жизнь вечную.  Верующие напряглись и, где-то в низовых звеньях, а потом и на уровне епископов по всей России прозвучали обратные призывы: « Не бойтесь!» - собственно , этот призыв более отвечал призыву Христа.
 Наш архиепископ Сыктывкарский и Коми-Зырянский Питирим призвал не бояться и радоваться Пасхе. Думаю, что это было верно, в его призыве был абсолютно эсхатологически точный смысл православной веры. За что ему низкий поклон.
Знаем, что в ряде епархий по России прокатились даже стычки с полицией, а где-то даже ФСБ возбудило уголовные дела против неподчинившихся местным властям епископов и священников. Но у нас, слава Богу, ничего особенного, кроме публичной пикировки с главой местного Роспотребнадзора, легких волнений в социальных сетях и задушевного разговора с просьбой нового Главы Уйбы отнестись осторожно и с пониманием к ограничениям.
 Ночью народ шёл на Пасху в масках. Тогда, весной, маски советовали носить даже на улицах. Ещё бы — никто не понимал, как и почему заболевали люди в отдаленном, казалось бы, Большелуге (Корткеросский район), в Емве, в Летке. А массовое заражение от врача и персонала в Эжвинской больнице стало вообще медийным шумом и вышло даже за пределы России (мне писали в Фейсбуке знакомые из Италии и Германии — дескать, что у вас там так страшно? На самом деле шум был, что называется, избыточным).
В храмах на Праздник Праздников народа было поменьше обычного, но все же было не мало. Полиция вела себя корректно — и по отношению к тем, кто шёл на праздник, и к тем, кто возвращался. Мне неизвестно ни одного случая задержания или придирок.
А в Соборе с замечательной жизнеутверждающей проповедью выступил архиепископ Питирим. Суть её была не в том, что опасности нет, а в том, что мы, христиане, потому-то и должны радоваться, что смерть придет, а мы уже куплены дорогой ценою... Христос Воскресе!
 В конце мая стало обнаруживаться, что, не смотря на солидную поддержку государства ( не всем, правда, дошедшим формам поддержки), примерно каждый пятый предприниматель или разорился или стоит на грани разорения. Лето дало немного протянуть. Осень добила уже многих — пожалуй, свернули свою деятельность или перешли в «тень» и самозанятость порядка 30 процентов предпринимателей. И это на фоне уже разгромленного сектора экономики и до пандемии!

Знаком 2020 года стало более заметное появление в жизни QR-кодов. Эти чёрные квадратики, эта мозаика «мандалы III тысячелетия», конечно, появились раньше. Примерно в 2016-17 годах. Но это всё тогда в местной среде воспринималось, как что-то просто ради прикола и «чтоб запомнилось» в рекламе 2-3 фирм.  А вот нынешней осенью (посмею напророчить) произошёл качественный сдвиг в понимании и в нужности QR-кодов. Всё началось в Москве — там во время второй волны коронавируса регистрировали посетителей клубов по кодам, чтобы легче было найти и изолировать тех, кто вдруг оказался среди больных. Но очень быстро стало понятно, что этот «универсальный паспорт здоровья» существенно облегчает ряд процедур — от регистраций на сайтах до бесконтактного варианта чтения и поиска необходимых вещей, услуг, людей, организаций как в интернете, так и в режиме указателей торговых центров, уличных и в документообороте.
QR-код окончательно обозначил новое столетие... Точно вам говорю.
А, ну да — из новинок в быту — маски.  Так в истории 2020 год и останется: в маске — иллюстративный символ и отбивка времени. В маске, но отбитый QR-кодом.
 Ну, а дальше уже другое столетие. Дальше напишут книги уже другие авторы. И со своей «одышкой», своими интонациями, но главное — попытайтесь маски снять. И с себя, и с эпохи. Мы вот пробуем и не устаем удивляться.