90 год. Гл. 56. Признание провала Перестройки

Глава 56. Признание провала Перестройки.

Мороз сковал землю, приструнил, заточил в ледяную тюрьму главного врага связистов – влагу. Гоняет ветер по опустевшим улицам со свистом, звенящий от промёрзшести воздух. Поубавилось работы на сети кабельщикам, дождались передышки, есть время, пусть осмысливают итоги бурного лета-осени, накапливают и крепят уверенность в своих силах под будущие испытания.
И у меня вдруг, тоже, появилось побольше свободного времени. И тоже, есть над чем задуматься, поразмышлять, и не только о повседневном окружении, о повседневных заботах. Пытаюсь, наконец, составить для себя видение, – что же вокруг, – подальше чем за собственным забором, творится в огромном, и таком взаимозависимом мире.
А ведь действительно, нарастает какая-то разбалансированность в стране. Несогласованность действий, игнорирование решений Высокого руководства, нарастание претензий Союзных республик друг к другу. Чего стоит один только литовский прецедент. Так и не удаётся образумить руководству страны, рвавшиеся к выходу из состава СССР, прибалтийские республики.

Литва как неумолимый каток, крошечный, но болезненно, и очень вызывающе, проминающий свою узкую тропинку независимости, не считаясь с самыми тяжёлыми, в первую очередь, экономическими потерями, упорно продавливает её, тропку, к твёрдо намеченной цели. Подобно вдрызг разругавшейся супружеской паре тянет своё имущество-территорию в собственное самостоятельное владение, скопом, со всем, что на ней имеется, без изъятия, всё, что совместной жизнью на литовской территории вся страна построила. Тянет нагло, безапелляционно, дерзко.
И вот уже, большой и сильной стране ничего с этим нельзя поделать, ничего не остаётся, – нет с литовцами взаимного понимания. И предлагается развод, цивилизованный развод со вставшей в позу и упёршейся в своей иллюзорной правоте республикой. Получится ли такой развод? А пока, с большей и большей силой, публичная тяжба перед всем миром, это постыдное противостояние, вызывает неосознанное раздражение, взращивает, и копит нарастающую ненависть между людьми.
Митинги, забастовки, – забастовки, митинги – работать то когда?

И вот уже не Литва, не Латвия и Эстония, – практически все Союзные Республики провозгласили суверенитет. И самая, огромная и важная, ключевая для мощной страны – Российская Федерация – тоже. И Украина – тоже.
Россия, копает всё глубже и глубже, ведомая всё более и более популярным в российском народе Ельциным, провозглашает приоритет своих законов над Союзными.
Литве это, как бальзам на душу, и Украина в эту же дудку дует – да что они, там, коллективно с ума сошедшие, координируют свои действия – что ли?
Какова же роль в этом раскардаше отводится правительству Советского Союза? Похоже, против правительства, против его решений всё очевиднее и очевиднее идёт неприкрытый из этих республик саботаж. И лозунги соответствующие провозглашены – долой правительство! Долой его Председателя – Рыжкова! Ишь, чего удумал – цены на хлеб поднять!..
А вездесущий и успевающий за всем следить Журба Владимир Яковлевич – делится слухами.

– Поговаривают, что полки в магазинах неспроста опустошены. В морских портах и на железнодорожных станциях стоят вагоны с продовольствием и товарами народного потребления, а желающим принять участие в их разгрузке, вручают деньги, лишь бы не разгружали, – и отпускают восвояси. На железных дорогах создаются пробки, практически перекрывающие жизненные артерии страны. На полях гибнет хлеб, овощи, в садах гниют фрукты...
–  Ну, так уж и пусты магазины, Владимир Яковлевич, –  хлеб есть, масло есть, молоко есть… Да и не голые все и не босые, ходим. Зимой вот, в тепле живём…
– Это здесь пока ещё нормально, Виктор Васильевич, а Россия, говорят, совсем плохо живёт. Там основной бардак! И вообще, всё это неспроста – и различный дефицит, и преступность, и обострение межнациональных отношений, и забастовки шахтёров. Кто-то очень заинтересован в дестабилизации обстановки в стране. И кому-то нужен паралич Союзной власти.

Ельцин, вот, очень уж круто, добравшись до реальных рычагов, заворачивает гайки. Крутой мужик, упёртый, и просто, патологически ненавидит Горбачёва. Ради победы над ним готов через всё переступить. И Союзное правительство ему особенно мешает…
– Владимир Яковлевич, ну чего вы страсти раздуваете? Сами себя пугаете. Что там, дураки в верхах сидят, совсем не понимают что творится? Или всё ещё власти у Горбачёва мало, чтобы с Ельциным сладить? Чрезвычайных полномочий...
– Э-э, не скажите! Власть у него, конечно есть, а вот применить её в полной мере – на это ещё решиться надо! Да и не до разборок сейчас. Новый год на носу, как жить будем? Договариваться надо, новый Союзный договор заключать…
Что тут скажешь? Рынок зовёт к себе – переход к рыночной экономике на практике вот-вот начнётся. А вот как к нему направиться? Постепенно, с применением «подушек безопасности»? Растянув плавный, регулируемый переход лет на десять, или немедленный, «шоковый» метод применить, – и всё изменить кардинально за пятьсот дней?.. 

Рыжков Николай Иванович – верный соратник Горбачёва и один из основоположников Перестройки – ратует за постепенный переход. Его «команда» проработала и предлагает взвешенный путь.
Но гораздо более агрессивно и настойчиво, в противовес Союзному правительству, буквально навязывается Ельциным программа «500 дней». Уже высказано им в ультимативной форме, что как бы там ни решало Союзное правительство, а Россия, от своего, уже принятого решения не отступит, и осуществит быстрый и безболезненный переход к рынку рывком, – именно с помощью программы «500 дней», и никак иначе.
И вот, уже Президент страны Горбачёв заявил, что ему также импонирует программа «500 дней»…
И чтобы окончательно расставить точки над «i» созван и решает проблему четвёртый Съезд Народных депутатов.  Страсти кипят нешуточные, блистают ораторы-депутаты противоречивыми предложениями.
А вот и сам оппонент программы «500 дней», Председатель правительства Рыжков Н.И. поднимается на трибуну. Я вслушиваюсь в его речь, оглушающую откровенностью, идущую от сердца, и вселяется в меня недоумение, тревога, растерянность:

« Последние недели я неоднократно возвращался к мысли о том, с чем выходить на эту трибуну, если такая возможность будет предоставлена. Ведь судьба правительства в той форме, в которой оно существовало в нашем государстве, предрешена. В соответствии с поправками к Конституции СССР нам предстоит пережить одну из самых радикальных реформ высшей исполнительной власти. Однако моё решение выступить перед вами продиктовано не этим обстоятельством. Я просто не имею права молчать, так как наряду с другими членами политического и государственного руководства несу огромную ответственность за происходящее в стране. Поэтому буду говорить с предельной откровенностью в расчёте на то, что наши соображения, оценки, видение выхода из создавшейся ситуации будут в какой-то мере полезны.
Начну с того, что перестройку в том виде –  я подчёркиваю это, – в котором она замышлялась, осуществить не удалось. Являясь одним из её инициаторов, считаю себя, безусловно, ответственным за это. И если смена Кабинета могла бы исправить ситуацию, то правительство подало бы в отставку ещё в мае этого года.

Но всё намного серьёзнее. Те политические силы, которые развернули против правительства необъявленную войну, имеют далеко идущие цели, и эти цели прямо вытекают из идеи подмены сути начатых нами преобразований. И как не сводилась эта война в мае текущего года к сбросу правительства, так сегодня она не сводится к войне с Президентом, Верховным Советом и Съездом народных депутатов СССР. Её главная цель – нанести удар по государству, по общественно-политическому строю, сломать его окончательно. Картой в этой игре становится уже не только Советский Союз в целом, но и многие республики – как большие, так и малые, государственность и общественный строй, которые также оказались под самой серьёзной угрозой. В такой ситуации я не могу ограничиться только констатацией срыва преобразовательного процесса. Здесь необходим безжалостный анализ не частностей, а всего комплекса причин этого срыва.

В 1985 году мы выдвинули задачу перестройки, содержанием и целью которой назвали обновление социализма, преодоление допущенных деформаций. Но она не удержалась на этой позиции под воздействием деструктивных сил, многие из которых (как сейчас совершенно очевидно) имеют целью изменить характер общественного строя. Это делалось под видом отказа от идеологии социализма, но на самом деле, это была замена одной идеологии другой.
…Мы не смогли (да и не знаю, могли ли) в ходе углубления реформы добиться приоритета экономики над идеологией и политикой. Таково общество, в котором мы живём. Можно сколько угодно его критиковать и осмеивать, но нельзя было жить в нем вне его законов, менять его вне понимания его природы, его сути. Приоритет идеологии над экономикой – это не мелочь, не частность, не волюнтаризм, не глупость тех или иных руководителей. Это суть той модели, в которой мы жили, это её устои.

Характер нашего строя таков, что нынешний кризис экономики порождён не обострением внутренних противоречий в производственной сфере, а очевидным кризисом в области политики, идеологии и управления. Мы пытаемся лечить не болезнь, а её внешние проявления. Уже сейчас очевидно, что идеология (но уже иная) вновь нависает над экономическими преобразованиями. Под флагом рынка развернулась политическая война. Она лишена серьёзного экономического содержания. И в этом смысле наши так называемые левые радикалы от экономики – те же идеологи и пропагандисты, только вывернутые наизнанку. В итоге – критика без берегов, разрушение исполнительной власти, популизм и некомпетентность. 
За пять лет всё кардинально изменилось: от энтузиазма мы скатились к неверию и скептицизму. Это во многом объясняется размытостью целей и созданием иллюзий о благах, которые могут быть быстро получены. Мы, по сути, не раскрыли модели будущего, не назвали социальной цены, которую придётся платить за реализацию данной модели, и не определили, кто её будет платить, чтобы компенсировать издержки тем, кто их несёт. А ведь мировой опыт реформ показывает, что за каждую перестроечную акцию надо платить, что требуется время для создания новых структур.

Созидательный переход в наших условиях возможен только при проведении крайне взвешенных и системных реформ. Масштабы страны и комплекс сложившихся за десятилетия закономерностей не позволяют применить здесь «шокотерапию». Достаточно сделать один неосторожный шаг, лишить общество каких-либо социальных гарантий – и это с неизбежностью вызовет социальный взрыв. Правительство не могло не считаться с этим, за что нас до сих пор обвиняют в консервативности. Но, именно исходя из реальности, мы вносили свои предложения по оздоровлению экономики и переходу к рынку. Любой проект имеет свою логику. Реформирование обязывается перед обществом не допускать вакуум, заменять сломанные структуры новыми. Что же произошло на деле?

Перестройка сломала многие устоявшиеся структуры – как государственные, так и партийные. Взамен же пока ничего действенного и эффективного не создано. Это прямо отразилось на экономике, где и сейчас нет ни плана, ни рынка. Компенсировать на новой, демократической основе ослабление механизма власти всё ещё не удалось. Несмотря на то, что в начале года в систему государственной власти страны был введён институт президентства, заметных изменений в стране не произошло. Более того, в данный период перестали действовать многие вертикальные структуры исполнительной власти. В этом корень основных бед, приведших к тем негативным явлениям, которые в последнее время стали остро проявляться и в экономике, и в сфере правопорядка, и в межнациональных отношениях, и в моральном состоянии общества.

Всё это подтолкнуло к росту питательной среды для преступности, обернулось её разгулом. На фоне мер по укреплению законности, которую действительно надо было укреплять, развернулась кампания по компрометации, дискредитации честно выполнявших свой долг сотрудников милиции и прокуратуры. Это не могло не повлиять на них, вселяя дух апатии и неверия в справедливость. Если мы не остановим этот маховик, то он может вызвать такую волну преступности, которая сметёт все усилия по борьбе с ней. Целенаправленное шельмование коснулось и армии. Звучат призывы к растаскиванию её по республикам.  Ведь история свидетельствует, что наше государство не было мощным до тех пор, пока были разобщены Вооружённые силы. К армии у нас было особое, уважительное отношение. И здесь недопустима какая-либо дискредитация. 

Удары политического и экономического кризиса принимает на себя и наша культура. Полки магазинов в конце концов наполнятся. Но не опустошаются ли наши души?
Конечно, моё видение обстановки в стране преломляется через призму экономики, и это естественно. Как известно, Совет Министров СССР является тем звеном управления государством, куда действительно сходятся все информационные потоки. И правительство не по какой-то особой прозорливости, а по своему месту в системе информационного обеспечения в наибольшей степени способно дать целостную картину сложившейся ситуации и её возможных последствий. Всё, что происходило в эти годы в стране, прямо отражается на её экономике. Политические циклы  в развитии общества вызвали такую же цикличность в экономической жизни.
Наглядное свидетельство того – отличие результатов первых трёх лет пятилетки от итогов двух последних лет. Тогда нам удалось выйти на устойчивые темпы экономического роста, существенно продвинуться вперёд в решении таких острых проблем, как строительство жилья, школ, больниц. Да и потребительский рынок, несмотря на все издержки непродуманной антиалкогольной кампании, выглядел иначе.

 В 1989 году резко обозначился водораздел. В экономику ворвалось одновременно два фактора: масштабный, не до конца отработанный переход на новые принципы хозяйствования, поспешность, ошибки в выборе инструмента управления экономическими процессами, и резкое нарастание политической, социальной нестабильности в государстве. Экономика не выдержала и ответила спадом. В итоге нам не только не удалось выйти из предкризисной ситуации, а напротив, мы столкнулись с невиданным ранее снижением производства. На сегодня предприятия страны смогли заключить договоры по поставкам продукции лишь на 60 процентов. Для сведущих в экономике эта цифра в подробных комментариях не нуждается. Она означает серьёзнейшее разрушение хозяйственных связей, когда возможен сильнейший спад производства со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Если не будут приняты немедленно соответствующие меры, то исходные условия, по нашему мнению, позволяют прогнозировать дальнейшее возрастание социальной напряжённости. Трудности, стоящие перед нами многолики. Они требуют, чтобы мы чётко определились в тактике дальнейших действий. Ситуация такова, что надо будет в чем-то остановиться, перегруппировать силы, а в чем-то решительно пойти вперёд. Во-первых, необходимо принять решения, позволяющие своевременно предотвратить общесоюзное бедствие. Сразу замечу: сегодня мы уже упустили момент, когда можно было напрямую заняться стабилизацией. Нам придётся пройти через механизм экстренного блокирования разрастающегося кризиса, и не надо бояться издержек. Иначе потом их будет несоизмеримо больше.

Разумеется, это вынужденный шаг, зато он позволит избежать непредсказуемых последствий. Это блокирование прежде всего касается многих законов, противоречащих Конституции Союза ССР. Следует отказаться от верховенства законов в его примитивном виде, ввести мораторий на забастовочные движения, любые действия, ведущие к нарушению работы единой транспортной системы страны, безоглядное закрытие производств по экологическим причинам, на установление внутренних таможенных барьеров. Пора понять, и жизнь нас, по-моему, уже научила, что может произойти, если не остановить губительный для всех процесс развала дисциплины поставок продукции. Ответственность за это ложится прежде всего на тех, кто принимает такие решения. Конкретных предложений много. Надо перестать друг друга уговаривать, а найти согласованные решения и проявить политическую волю для их реализации. На мой взгляд, сегодня это единственный выход.

Особо остановлюсь на задачах в 1991 году. Без осуществления названных мер мы не сможем не только реально говорить о плане и бюджете на следующий год, но даже принять их в Верховном Совете СССР. Принципиальное значение здесь должно иметь экономическое соглашение на будущий год между республиками, позволяющее заблокировать нарастание кризиса. Только на этой основе мы сможем достичь взаимопонимания и обеспечить согласованные действия по поддержанию жизнестойкости экономики. Это будет временное соглашение. Оно предусматривает сохранение сложившихся хозяйственных связей, проведение в жизнь единых принципов финансовой и налоговой политики, скоординированные действия по реформе ценообразования и социальной защите населения, чему в этих условиях мы придаём первостепенное значение. 
В это соглашение обязательно должны войти конструктивные предложения, которые будут высказаны на нашем Съезде. До конца декабря остаются считанные дни, и нельзя допустить, чтобы мы вошли в новый год без решения этих вопросов. Мы надеемся, что в первых числах января Верховный Совет СССР примет решение по плану и бюджету и тем самым откроет возможность для быстрых действий, как республикам, так и союзным органам управления.

Далее. Совет Министров СССР, осознавая свою ответственность за нормальное функционирование экономики и социальной сферы, был вынужден пойти на принятие решений, связанных с работой народного хозяйства в первом квартале будущего года. Они направлены на то, чтобы до утверждения плана и бюджета была предоставлена возможность выдавать людям заработную плату и не останавливать предприятия.
Исходя из создавшейся ситуации, предприняты также экстренные меры  по закупке продовольствия, медикаментов и ряда других товаров и материалов за рубежом, о чем было принято соответствующее решение союзно-республиканского валютного комитета.
Конечно, и эти решения правительства тоже можно критиковать как нарушение установленного порядка. Но можно ли было не пойти сейчас на такой шаг, когда от этого прямо зависят работа и повседневная жизнь людей?

Эти и другие меры, призванные заблокировать нарастание кризиса, должны позволить нам войти в режим стабилизации народного хозяйства. Конечно, я понимаю, что эти предложения включают ряд жёстких мер в области финансов, денежного обращения, управления инвестициями и потоками материально-технических ресурсов. Но на это придётся идти, так как они продиктованы реальной ситуацией в экономике.
Думаю, что любой состав правительственного кабинета в той или иной форме пойдёт на их осуществление.
Безусловно, всё, о чем я только что сказал, будет возможно осуществить при условии доверия со стороны союзных республик к тому экономическому соглашению, которое ими  же будет заключено. Но повторяю, что это соглашение – временная мера. Надо настойчиво продолжать работу над Союзным договором. Затягивать его принятие нельзя ни в коем случае. Откладывание  рассмотрения этого вопроса и окончательного решения по нему будет означать, что мы все дальше и дальше отодвигаем возможность достижения гражданского мира и согласия. Конечно, я понимаю, стремление некоторых политических течений затянуть подписание нового Союзного договора «заболтать» его в дискуссиях и в связи с этим наращивать давление на парламент страны и Верховные Советы союзных республик. Они видят, что новый Союзный договор – это, прежде всего удар по деструктивным силам, возможность преодолеть межнациональные распри, сохранить целостность нашего государства, обеспечить в нем мир и согласие.

Правительство в последнее время обвиняют в непонимании стремления республик к суверенитету и независимости. Категорически отвергая подобное обвинение, я твёрдо заявляю, что Совет Министров всегда стоял на позициях уважения к республикам, к их декларациям о суверенитете, видел в них здоровые начала по укреплению политической и экономической самостоятельности, не ущемляющей государственного суверенитета Союза в целом. Это подтверждается практическими действиями правительства. В то же время мы всегда были за сохранение территориальной целостности советской федерации, за сохранение его социального выбора, единого экономического пространства, за соблюдение всех прав граждан и народов на всей территории Союза.

Мы считаем, что выполнение таких требований – это гарантия предотвращения политических, экономических и социальных потрясений в стране. Здесь нужна твёрдость. Мы должны были проявить её раньше, когда начинался пожар межнациональной вражды в некоторых регионах. Теперь, когда масштабы народного бедствия разрастаются всё больше, ставя под угрозу жизнь безвинных людей, может возникнуть необходимость принятия жёстких мер, прежде всего в отношении тех лиц и организаций, которые в своих амбициозных порывах готовы идти на всё.
Остановиться ещё можно, проблема решаема. Её основы заложены в Союзном договоре. Поэтому повторяю: откладывать дальше его рассмотрение и принятие аморально и даже преступно. Острота проблемы межнациональных отношений такова, что не принимать сейчас решений нельзя. Забота это общая, она затрагивает интересы всех республик, и поэтому требуется повысить роль и влияние в этом деле такого коллективного органа, как Совет Федерации.

…Осуществляя такой серьёзный шаг, мы должны учитывать, что идём на него в условиях, когда нет Союзного договора, когда обстановка в стране катастрофическая, и здесь надо десять раз взвесить, оценить, чем может обернуться такое радикальное реформирование центральной власти. Не опережаем ли мы тем самым Союзный договор, который призван расставить все точки над «i» в соотношении властных полномочий и ответственности союзных республик и центра?
Я не за консервацию нынешней структуры управления экономикой, но и те новации, которые предстоит осуществить, не должны содержать в себе ни малейшего отрыва от существующих реалий.
Особо скажу об отношении между законодательной и исполнительной властью, о необходимости разграничения их функций. Острота проблемы, как показал минувший год, продолжает нарастать. Смешение этих функций, по существу, лишило исполнительную власть всех уровней возможности действовать быстро и энергично. Правительство постоянно обвиняли в нерешительности, отсутствии твёрдости и последовательности. Но могли ли мы эффективно действовать в рамках своих полномочий, если были поставлены в такие условия, когда приходилось даже в оперативных вопросах постоянно оглядываться на комитеты и комиссии Верховного Совета? Если такая обстановка будет создана вокруг нового Кабинета Министров, то он вряд ли сможет оправдать возлагаемые на него надежды.

Программа предотвращения бедствия в нашей стране должна отбросить все идеологические и политические нюансы. Идейные счёты будем предъявлять друг другу, когда отойдём от края пропасти. Главное сегодня – сделать всё для того, чтобы поддержать жизнестойкость народного хозяйства и тем самым оградить человека от тех социальных потрясений, которые всё больше и больше обрушиваются на него. В этом сегодня гарантия выживания, гарантия спасения общества. Все, кто объединится вокруг этой идеи, должны действовать сообща. Не сделаем этого – тогда и блокирование разрушительных процессов, и стабилизация экономики останутся пустыми разговорами.
Подводя некоторый итог сказанному, хочу ещё раз подчеркнуть: в стране сейчас нужен порядок, хоть какая-то передышка. Добиваться её можно и нужно не силой, окриком и принуждением, а конкретной работой, которая будет чрезвычайно сложной и тяжёлой. Она потребует огромных усилий воли, настоящей правды в оценках. Только тогда народ поймёт и поддержит, только тогда будет результат.
Люди много ждут от нас, так давайте оправдаем их надежды!»   

Это – речь Председателя правительства!?.. Компетентного профессионала, человека, безусловно любящего страну, всё делавшего для её блага, активного разработчика и идеолога Перестройки, и вот, констатирующего сейчас её провал, обвиняемого теперь, на съезде, во всех «смертных грехах» которые в стране происходят. Нещадно критикуемого, и получающего вместо поддержки и помощи, особенно в последнее время, только палки в колеса.
Человека, удосужившегося оценки в свой адрес во время Спитакской трагедии – «презрительной»,  по замыслу произносящего её, – оценки – «Плачущий большевик», одним из нынешних лидеров, оппозиционной всему советскому, Межрегиональной группы, щеголяющим красноречием – Анатолием Собчаком.

Как было возможно удержаться даже самому мужественному, нормальному человеку на месте Рыжкова-человека там, в Армении, от скупых слез, видя мучения растерзанных безжалостным землетрясением людей, – если не была изначально чёрствой его душа? И разве посмел бы человек имеющий душу упрекнуть его за такую «слабину»!..
А Собчак посмел, цинично, нагло, сам не удосужившись поприсутствовать в том аду. Он очень его, –  Рыжкова, желал публично унизить перед советским народом. А получилось всё наоборот, – мне так кажется. В моих глазах – тогда, Собчак его только возвысил, а себя – дискредитировал. В моих глазах! Да разве же один я такой, разве один так думаю?
Вот, сейчас, Николай Иванович бросил  в зал, всё, что считал необходимым сказать. Да он же кричит с трибуны об огромной нависшей над всеми нами опасности – об опасности – разрушить советское государство, и крик его души как в пустоту падает.

Слышится навстречу из зала
– Что ты нас пугаешь! Это ты, хотел поднять цену на хлеб!..
И почему совсем не видно и не слышно наших казахстанских Народных депутатов присутствующих на съезде, на этом заседании и, конечно же, прослушавших тоже, так взволновавшую меня, речь? Их ведь немалое там количество от Казахской ССР, в том числе и от нашей области. Молчаливое, безропотное большинство?
Рыжков бросает в ответ, в зал – в «агрессивное меньшинство» и «безропотное  большинство» – всем – бросает
– Сегодня вы кричите о моем предложении поднять цены на хлеб, на несколько копеек, с полной компенсацией, а о дальнейшей судьбе страны не думаете...
Камеры крупным планам выхватывают картину, – взъерошенный, сильно осунувшийся, с провалившимися от бессонных ночей глазами, поседевший в висках Николай Иванович Рыжков – и невозмутимо созерцающий с трибуны за его спиной происходящее в зале Президент Горбачёв, где-то, даже равнодушно, демонстрирующий крепость нервов...
Перед уходом с трибуны устремивши горящий взгляд в депутатов, и вероятно плохо контролируя себя, Рыжков обречённо выкрикивает
– Вы ещё будете вспоминать это правительство!..

ЧТО, действительно в Москве, в стране происходит, если подобные оценки и характеристики современных событий даёт такой в высочайшей степени профессионально компетентный и, безусловно, заслуженный, искренне болеющий за ДЕЛО человек?..
Ведь здесь же, у нас, в глубинке – в кошмарном сне даже, трудно представить такие страсти…
…Глубокая ночь. Я выключаю телевизор. Растерянность, шок… я не могу понять, что происходит со мной. Ныряю в постель. Ну почему озноб в теле, и отчего так колотится в висках сердце?..

***
Праздновать Новый год мы приглашены к сестре Ромы. Установленная и нарядно украшенная ёлка уже ждёт гостей в их новой квартире. У  них хорошо, просторно. Везёт же людям – за неполные десять лет вторую квартиру получили! В общем-то, неплохую, двухкомнатную, сменили на трёхкомнатную – практически, в центре города.
И не на руководящей должности работает мой свояк, правда, в ПМК – строящей отопительные системы жилых и производственных зданий. Строго по очереди улучшил жилищные условия. Сам не ожидал, что так быстро улучшит, и теперь, для его семьи с двумя детьми – площади – в самый раз.
И телефон в этой части застройки в его, и в большинстве других квартир, сразу появился. Совсем не так как в первой его квартире. Значит, порядок! Во время застолья так надоевшая и опостылевшая мне телефонная тема звучать не будет.
Кажется, и у меня появляется возможность в скором времени, тоже и свои жилищные условия улучшить. Пора. Дети подрастают, и нам с женой в двухкомнатной квартире с двумя детьми, действительно, становится тесновато.
Вот и загадаем это желание, чтобы исполнилось на следующий год!

***
Три недели прошло, как вытравили мы керосином из детских дочуркиных «педикулезных» голов, – вшей. С Леночкой проще, волосы у неё тоненькие, коротко подстриженные. А вот с Ольгой морока. Ежедневные, мамой проводимые, тщательные проверки вшей больше не обнаруживают, но никакое мытье не помогает, не даёт быстрого результата, и Рома всё продолжает и продолжает регулярно вычёсывать, и скрупулёзно отковыривать плотно прилипшие к волосам на её голове скорлупки от мёртвых гнид. Настойчиво, терпеливо, и методично копошится жена в дочуркиных волосах. Гнид всё меньше и меньше, но они, и мёртвые, пугающие, вызывающие отвращение, всё ещё есть…

***
…Председатель Совета Министров СССР Рыжков Николай Иванович с инфарктом слег в больницу…   



Октябрь - декабрь 2009 года. Январь - май, август 2010 года.
Отредактировано в феврале 2018 года.