Сказка про любовь

В одном известном городе, название которого я позабыл, свободные граждане страшно возлюбили своего градоначальника.

Ох, какая же это любовь! Одно слово – страшная!

Сказать по совести, ничего хорошего для свободных граждан градоначальник не сделал. Но зато как убедительно он рассказывал о прошлых и будущих достижениях! Свободные граждане слушали его, развесив уши. И даже забывали стряхивать с них лапшу.

Вот, например, градоначальник с экрана телевизора сообщает о повышении зарплат, пенсий и пособий! А вслед за его словами даже показывают этих трех счастливцев.

«Доходы свободных граждан увеличились вдвое! – заливался соловьем то ли тележурналист, то ли пропагандист. - Теперь все эти люди!  Которых вы видите! Имеют возможность покупать! По целой булке хлеба в день! А не по половине, как это было раньше!»

И в конце репортажа пропагандист назвал градоначальника Великим и Щедрым. А затем уехал отдыхать в Чужой мегаполис, на свою пятиэтажную виллу, которую он сам, впрочем, называл своим скромным дачным домиком.

Любил градоначальник рассказывать и о городской медицине: есть высококвалифицированные шаманы в белых халатах, есть новейшее медицинское оборудование, есть все!

И по тому, как радостно блестели глаза градоначальника, сразу было понятно, что он и сам верит своим россказням.

Свободные граждане, разумеется, знали, что в городской больнице нет ничего. И если шаману в белом халате требовалось послушать пациента, он вынужден был прикладывать ухо к его груди.

Да и халаты давно были не белыми, а серыми и в заплатах.

А операции приходилось делать тупым кухонным ножом: не было оселка, чтобы нож наточить. И денег на покупку оселка тоже не было.

Свободные граждане это знали, но тоже верили. Да и как не поверить, если им по телевизору показывали эту уникальную больницу. А о том, что в ней лечатся только градоначальник, его заместители и члены их семей, свободным гражданам знать было совсем не обязательно.

Назвав градоначальника Великим и Заботливым, пропагандист уехал в Сказочное поселение, в свой шестиэтажный коттедж, который он сам, впрочем, называл своим уютным шалашиком.

А как умиляло свободных граждан отношение градоначальника к чужим детям! Градоначальник каждый год в день своего рождения дарил одному ребенку щедрый подарок. И с каждым годом подарки были все дороже и дороже: рогатка, санки, а затем вообще колесо от велосипеда!

И каждый год пропагандист называл градоначальника Великим и Благородным. После чего снова уезжал в свое прекрасное далеко.

Правда, городской сумасшедший, который всегда все знал, утверждал, что градоначальник одаривает исключительно своих внебрачных детей.
 
Эти разговоры дошли до ушей градоначальника. И чтобы раз и навсегда покончить с необоснованными и ничем не подтвержденными домыслами, градоначальник вынужден был оплатить одному ребенку сложнейшую и дорогостоящую операцию по удалению аппендицита.

Узнав об этом, пропагандист брызгал слюной от восхищения, не успев даже вернуться в город из своего очередного домика или шалашика.

Но городской сумасшедший все равно не унимался.

«Градоначальник не оплатил операцию, а заставил сделать ее бесплатно! – кричал он на всех перекрестках. – А как быть с другими больными детьми? Вон их сколько! Кто им поможет?»

Но свободные граждане не внимали этим словам. И возражали: «Помочь всем детям градоначальник очень хочет, но не может! Ну, нет у него таких огромных средств!»

Просто свободные граждане не знали, каковы истинные доходы градоначальника.
Но градоначальник мог еще быть Великим и Ужасным! Как замечательно он умел, гневно сверкая глазами или иронично улыбаясь, давать отпор Чужому мегаполису!

«В нашем городе начато производство винтовок Мосина образца 1891 года! – гордо заявлял градоначальник. - И за полгода мы уже произвели тридцать таких винтовок! А потому кто к нам с мечом придет, тот от винтовки и погибнет!»

Градоначальник был мастером каламбуров.

И винтовки действительно были. Правда, в городе еще не научились делать к ним патроны. Но обещали наладить выпуск штыков.

И свободные граждане, слушая градоначальника, просто физически ощущали, как дрожит в своем бункере президент Чужого мегаполиса. Дрожит от страха, естественно.

А потом на улице свободные граждане с придыханием передавали друг другу слова пропагандиста: «Градоначальник поднял нас с колен!»

«Поднять-то поднял, - задумчиво возражал городской сумасшедший. – Но поставил всех нас в другую позу! Чтобы мы все расслабились и получили удовольствие!»

Никто не понял, на что именно намекал городской сумасшедший. Его аллегорий никто никогда не понимал.

И свободные граждане продолжали любить своего градоначальника.

Но, конечно, и градоначальник любил свободных граждан. Любил их регулярно, по очереди и всех скопом.