Катализатор. Часть пятая. Глава 27

Часть пятая
Глава двадцать седьмая

Виталя чувствовал, что что-то зреет. Ощущение, что жизнь его, сытая и отлаженная, вот-вот полетит в бездну, не уходило с весны. И с каждым днём оно нарастало, изматывая и порой лишая сна. Отправной точкой для этого стало появление одной очень занимательной блондиночки.
Она не вспомнила его при встрече...  Хотя, конечно, сказать, что они были знакомы, это сильно преувеличить. Это он ее знал, а она, скорее всего, и не подозревала о его существовании.
Виталя учился со Светой в одной школе. Он был на два года младше, и, откровенно говоря, не блистал - тихий, скромный мальчик, стоически сносивший насмешки учащихся в новой школе. Он был всего лишь сыном директора маленького умирающего завода, в отличии от остальных - отпрысков преуспевающих бизнесменов. Ну и внешность ему досталась, мягко говоря, не типичная: его светлые волосы   никогда нормально не лежали и глаза... Да, цвет у них,
менялся от освещения разительно, как и теперь, в прочем. Ну и худой он был, нескладный. Если фотки посмотреть того возраста - ну чисто инопланетянин! А в школе к нему прилипло прозвище "выродок".
И вот однажды докопались к нему старшеклассники: зажали под лестницей, чего хотели не понятно - то ли бить собирались, то ли еще как-то поиздеваться, но тут вдруг раздался спокойный голос:
- Вы чего тут делаете, дебилы?
По лестнице спустились несколько девчонок, среди которых выделялась одна.
Чем выделялась?
Да всем! Была она симпатичнее всех, безукоризненно одета и причесана. Яркие синие глаза словно пронизывали взглядом, и чувствовал Виталик, как при ее появлении его обидчики вжимают головы в плечи. Видел, как прячут они взгляды, и слышал, как сбивчиво пытаются придумать разумную причину своим действиям.
- Мне нет дела до всего этого, - отмахнулась блондинка, - я хочу услышать, с чего вы взяли, что имеете право испортить планы всего класса?
Пристыженные парни опустили головы еще ниже. Но один из главных зачинщиков вскинулся:
- Да мы просто...
Она не стала его слушать.
-У нас какая задача сейчас? - веско спросила девушка, обращаясь ко всем.
- Выиграть первенство по школе, - ответил один из ребят, неохотно.
- Именно, - подтвердила блондинка, - Как считаете "простое" издевательство над..., - она мельком взглянула на Виталика, скривила губы презрительно и продолжила, - каким-то чудиком из младших классов, чем нам угрожает?
- Да ничем, - вновь выскочил тот же мальчишка, - он не посмеет жаловаться.
- Ты идиот? - спросила Света у него, - У нас не должно быть таких косяков, чего не понятно? Посмеет он или нет. А если из-за твоей склонности к тупым развлечениям мы не займем первое место, то в Лондон в этом году поедет кто-то другой.
- Да кому нужен, этот Лондон, - отмахнулся от нее главный Виталин обидчик.
- Ну...тот, кто не хочет в Лондон, может спокойно валить в деревню к бабушке, - пожала плечами она.
- Да мой отец хоть сейчас может меня туда отвезти, - сказал этот тип.
- Правда? Так может он и нас туда отвезет? И конференцию международную устроит? Конференцию, участие в которой само по себе обеспечит нам проходной билет, в лучшие бизнес-школы в Европе? Туда, куда никакие деньги поступить не помогут? - она обвела одноклассников взглядом, и убедившись, что возражать никто не торопится, подытожила, - Так вот, если кому-то это не нужно, и вы планируете гнить в своем болоте, не мешайте остальным. Чтобы никаких взысканий по дисциплине! - твердо произнесла девушка, развернулась и ушла.
Все двинулись за ней, позабыв о Витале, а он стоял растерянный, вжавшись в стену и пытаясь переварить случившееся.
Скажи ему кто-то, что есть человек, который всего лишь словами способен построить толпу подростков, он не поверил бы. Тем более, что таким человеком может оказаться девчонка - они же плаксы, воображалы, но никак не лидеры. Да и вообще, он полагал, что от тех нападок, которым он подвергался в новой школе можно защититься лишь силой, а так как у него этих сил, прямо скажем, было не много, он заранее мирился, что не сможет ничего противопоставить в случае чего.
Светкин поступок стал откровением. В противном случае Виталик никогда бы не узнал, возможно, о своей сути. Только на счастье, или на беду, были еще желающие избавить школу от "выродка", помимо одноклассников блондинки.
Тогда сама собой вспоминалась уверенная в себе Света Родионова, каким был ее взгляд, как падали слова в повисшую тишину и Виталя невольно воспроизводил это сам.
С тех пор он всегда умудрялся указать на глупость и нецелесообразность поведения оппонентов. Не в смысле - я пожалуюсь, и тогда вас накажут. Нет. Он подыскивал другие аргументы. Для каждого свои. Как он понимал, чем и кого можно пронять? Этого он себе объяснить даже не пытался - получалось, и он был этому рад. Заметил лишь, что каждый раз заставляя своих обидчиков отступать, он чувствовал восхитительный прилив сил. Но опять же, не придавал этому значения - это ведь нормально, чувствовать восторг, отстояв свои интересы?
Вскоре издевательства прекратились, а слово "выродок" больше не летело в сторону парнишки. Он, как и прежде, держался обособленно от всех, не смотря на то, что многие теперь сами искали его компании.
Зазнаваться Виталя не торопился, помня, что это за "друзья" у него объявились.
Потом был наплыв обиженных девчонок.
Не важно, что за трагедия стряслась у девушки - поругалась с родными, с парнем, подвела подруга и все в таком роде - все тянулись излить душу Витале.
Он не то, чтобы был против и утешал как мог. И вновь получал внеочередной заряд бодрости.
К выпускному по школе ходили слухи, что в случае любой беды, нужно переспать, поцеловаться или хотя бы за ручку прогуляться с Виталиком, и все сразу наладится - такой вот он счастливый талисман. Но парень и тогда не готов был еще признать, что что-то с ним не так.
К тому же были и другие заботы - не всем парням нравилось, когда их девушки бегают утишаться к Витале. И в некоторых случаях разговоры вовсе не помогали и приходилось защищаться как полагается. Благо к этому времени он уже освоил кое какие приемы, да и мышцы поднаростил - не все же на удачу полагаться.
Удачу... Да уж.
Что это не удача, а некая способность поглощать чужие эмоции, он понял в ссоре с родителями.
Они вообще-то люди хорошие, и его любили, но иногда требовали от него слишком многого. Как с этим переводом в "элитную" школу, к примеру.
Виталик сильно сомневался, что учись он в обычной, был бы глупее, но...
А в тот раз отец объявил, что Витале не плохо бы поступить в столичный университет, что он уже все устроил, осталось только перевести деньги и отправить бумаги.
У Витали был совсем другой план.
Он не собирался ни в какую столицу. А универ он выбрал родной. И дальше, он тоже знал, чем хочет заниматься.
Тут встряла мама. А она когда нервничала, всегда развивала такую громкость на высоких частотах, что уши закладывало. Вот и в тот раз заложило, и еще что-то срезонировало - он ясно понял все чувства, что движут родителями - неуверенность в себе, страх не дать ему чего-то важного, чего им самим, должно быть, не хватило в свое время, любовь к нему, и обида на обстоятельства, за то, что не смогли обеспечить «достойного» детства.
"Ну понятно, - подумал Виталя, поборов шок открытия и немного освоившись в ситуации, - решили в долги залезть, но в этот универ засунуть... Ну уж нет!"
И тогда он разозлившись, забрал у своих любимых и самоотверженных родителей то, что посчитал лишним. Буря с завываниями стихла вмиг, а Виталя изложил свои аргументы. И теперь они родителей удовлетворили.
Позже Виталику пришлось осознать, что эта его терапия вовсе не разового свойства, и что своими непонятными здравомыслящему человеку действиями он разрушил какие-то барьеры родителям.
Первой это проявила мама, объявив, что работа бухгалтером ее окончательно достала, что она увольняется и собирается пойти на курсы ландшафтных дизайнеров. Папа, не самый смелый по жизни парень, ее сразу поддержал. А спустя несколько дней сообщил, что уговорил владельцев своего завода закрыть убыточное предприятие, и что вскоре он окажется безработным.
Волосы на голове Витали зашевелились.
Беспокойство, что он как-бы отъел у предков нечто нужное, сводило с ума, пока он не убедился, что все перемены к лучшему.
Отца почти сразу пригласили на работу в гор управу. Еще пара лет - и ему предложили пост градоначальника. Вот уже второй срок никто его менять не желал, потому как обнаружился у папы талант находить общий язык со всеми.
Ну а мама до сих пор училась. Счастливая ходила. Время от времени ей даже заказы какие-то поступали.
Виталя подозревал, что это, скорее всего, папа ее умения рекламировал, а кто ж откажется, чтобы ему жена мера лужайку перед домом высаживала. Она ведь ковырялась в земле с удовольствием.
Виталя пытался ей намекнуть, что это не солидно, а она смеялась:
- Что-то ты слишком скучный стал, сына. К черту солидность! Мне это в кайф.
Вот так вот.
И что было делать? Винить себя, непонятно в чем? Ну уж нет!
Вместо этого он решил не сдерживать себя в случае чего, и подпитываться людскими переживаниями без зазрения совести. Вскоре вывел статистику, что каждый первый, кого он избавил от душевных мук, начинал планомерно налаживать свою жизнь.
Однако раздавать свою благодать на право и на лево Виталя не спешил, сформулировав несколько важных на его взгляд правил: во первых - от острых или застарелых проблем человеческих ему доставалась гораздо более "сытная" порция ни с чем не сравнимого удовольствия, во вторых - человеку не стоит мешать справляться с тем, с чем он, по идее справиться способен, и потом - есть обиды и болезненные по сути воспоминания, которые могут стать отправной точкой роста.
Вот как у него получилось: если бы его не вынудили обстоятельства, вряд ли бы он занялся борьбой или силовыми тренировками. Так бы и ходил тощей жердью.
Некоторым девушкам может такие и нравятся, вон другу Артему на отсутствие любви у слабого пола, жаловаться не приходилось. А все таки…
Ему вообще все в себе и своей жизни нравилось.
Работать после универа он пошел к папе. Не просто на теплое местечко, а на теплое местечко, на которое, собственно, и метил. Для этого он и выбрал управленческий университет и специализацию по культурно-массовым мероприятиям.
А что может быть лучше, организации всяческих праздников?
Когда люди на ровне с детьми фонтанируют восторгом и счастьем, ему не требовалось дополнительных действий, он просто купался в их настроении и был полностью счастлив.
Любимая работа давала стабильный доход. Отдельного жилья он пока что не хотел, предпочитая жить с родителями и приглядывать за ними, и это позволило воплотиться еще одной мечте.
Когда то, он "заболел" видео играми. Было это еще до перевода в "элитную" школу. И увлекался он ими в серьез. Даже в соревнованиях участие принимал, правда по стрелялкам. Но настоящим увлечением были игры с гонками.
Быстрые тачки из видеоигр будоражили воображение и заставляли предвкушать момент, когда он сможет сесть за руль настоящего спорт-кара. А больше всех машинок симуляторов, ему нравились шевики "Камаро" первого поколения, которые еще с круглыми фарами и узкие такие.
Ну а когда появилась возможность тратить честно заработанное по своему усмотрению, он сразу же приобрел себе железного друга.
Влез в кредит, о чем долго сокрушался отец:
- Ну зачем? Зачем тебе такая дорогая машина? Где ты собираешься на ней ездить? Да еще и выплачивать за нее придется десять лет.
- Я справлюсь, пап, - отмахивался Виталик.
- Да ты с ума сошел?! Лучше бы о семье подумал? - вторила отцу мама.
- Да все у нас в семье в порядке.
- Да я не про нас! Я про то, что пора тебе семью заводить, сына! - выпалила она, слегка ошарашив парня.
- Ну уж нет, - мотнул он головой, но почувствовав ее страх за него, что он останется один, должно быть, добавил, - Не в ближайшее время, по крайней мере.
По поводу создания своей семьи он пока даже думать не желал. Возможно, если бы встретилась на пути подходящая девушка... Но с девушками, у него на самом деле были сложные взаимоотношения.
Очень трудно выстроить что-то долговечное, когда чувства подружек как на ладони. Окунаться в симпатию и желание было приятно, но когда на ряду с этими чувствами он принимал и алчные притязания, продолжать встречаться с такой барышней уже не хотелось.
Понимал Виталя, конечно, что без этих чувств никуда, но пока что не мог побороть отвращение к женщинам, желающим залезть к нему в карман, или еще какую-то выгоду от их отношений поиметь. Потому отношения у него особо не затягивались - ровно до того момента, когда проходила страсть, а это максимум пара месяцев. Благодаря своим способностям, он избегал большинства некрасивых сцен разрывов, без труда гася ненужные обиды и чувство разочарования. Для девушек отношения с ним не грозили ничем, кроме приятных воспоминаний, а вот ему... Он стал уже всерьез думать, что лучшее в его случае, это одиночество. Не только в плане создания собственной семьи, но и дружбы, ведь не только девушки отличались расчётливостью. Все без исключения, с кем ему доводилось общаться, что-то хотели получить. И если от коллег он другого не ждал, от тех, кто называл себя друзьями, хотел чего-то другого.
Чего именно он понял, приехав однажды в Морозко.
Не передать в словах, какие чувства у него возникали в первый визит. Будто попал на другую планету. Отношения тут в основном строились на взаимных привязанностях и чувстве уважения. Верхушка тут была семейная, хоть и не были ребята кровными родственниками, а впечатление было именно таким. Виталя только дома такое чувствовал.  Быть среди них, в этой атмосфере, чувствовать их расположение было покруче ста застарелых обид и взлелеянных комплексов. И как же он был рад, быть не просто одним из них, а кем-то полезным. Не для того, что бы втереться в доверие, ему нравилось этих ребят радовать.
А еще была в Морозко одна колючая прелесть. Она в равной степени излучала то, от чего Виталик был почти-что в эйфории, но принимать его за своего не спешила - не хотела новых привязанностей.
В попытке разобраться - от чего так, он обнаружил в ней свербящую боль потери и смертельный страх потерять ещё кого-то, да еще и стать тому причиной. Все это смешивалось в сложный коктейль с любовью к тем, кто заменил ей семью, и болезненную привязанность к двум людям - Артему, потому, что желание защитить у нее путалось с желанием обладать, и к Ирке. Она очень старалась, отрицая свою привязанность, но подсознательно воспринимала рыжую кем-то вроде мамы.
Виталик мог бы избавить ее от всего, что мешает. Но глядя на неизменно задранный носик Алины, откладывал свою «трапезу», обещавшую непередаваемое наслаждение, давал девушке возможность преодолеть все самой - маленькой, гордой, капризной принцессе.
О Светке Родионовой, давшей когда-то ему стимул для борьбы за себя, он почти не вспоминал и был ошарашен новой встречей.
Когда она появилась, Виталик вдруг стал на мгновение прежним мальчишкой, опять прижатым к стенке в темном углу, и ожидающим удара непонятно откуда.
Собрав всю силу воли, он отогнал от себя эту неприятную иллюзию и выдал блондинке самую убойную из своих улыбок, гадая вспомнит ли? Но нет, она не узнала в нем старого знакомого, хотя и смотрела пристально. С любопытством...
И вот тогда Витале стало страшно. Появилось предчувствие что вскоре все узнают, что он за существо. Уродец! Выродок! Что подумают друзья, если выяснится, что он тут на халяву эмоциями подпитывается? И что они, в связи с этим будут делать?
Но случилось другое. С появлением Светки раскрылась вовсе не его тайна, а Алинкина.
На него словно небо обрушилось в момент, когда он понял, что эта маленькая гордячка задумала и он кажется сошел с ума на пару мгновений. Захотелось нестерпимо выпить ее всю - все ее эмоции. И он чувствовал, что вполне способен на это. И слава всем высшим силам, узнать, что бывает с людьми, у которых полностью поглощают эмоции - считай душу, ему не удалось.
Алинка очень колючая! Она вовремя выкрикнула ему свое "выродок". Хотела уколоть и уколола. Но не упоминанием когда-то обидного прозвища, а своей досадой. Эта девочка не из тех, кто вскрывают вены в попытке привлечь внимание. Она хотела именно уйти из жизни, которая ей представлялась бессмысленной, да еще и опасной для окружающих.
Знала бы она, каким кошмаром для всех оказалось это открытие?
"Ну уж нет, - решил тогда Виталик, - сама должна будешь все осознать. Либо так, либо я поглощаю тебя полностью, девочка".
В общем мысли его были далеки от романтики, он был разъярен и близок к настоящему безумию как никогда, а ребята решили, что он в Алинку влюблен.
Однако, возможно, они были правы? Кто знает, как проявляют любовь такие существа, как он? Возможно желание "сожрать" объект привязанности, это верный признак?
Одно он знал точно - если она только отважится что-то с собой сделать, он точно ее выпьет! Ничего, что возможно это сделает ее в память как чистый лист... Или с памятью это не связано? Что бывает с людьми, полностью лишенными эмоций?
"Да любой вариант будет лучше! - решил он, - Со всем можно справиться, кроме смерти!"
Потом правда, когда Артем их всех отправил вниз, Виталю немного отпустило. А когда спустилась Алина, какая-то совсем другая, в компании уверенной в своих силах Светки он и вовсе расслабился, потому что был уверен что, если за Алину возьмётся эта блондинка, у нее не останется другого выхода, кроме как прожить свою жизнь, всю без остатка, причем по максимуму деятельно и фантастически успешно.
Костино решение присматривать за мелкой по очереди было на взгляд Витали гениально. Так все заинтересованные лица могли капать глупой девчонке на мозги с полным на то правом.
Но когда приходило его время присмотра, он никак не мог найти нужных слов. Глядя на Алинкину отрешённость, у него вновь просыпалась та злость и тот голод. Он с этим боролся.  Усаживал ее к себе в машину, и они ехали смотреть кино, или играть в видео игры. Алинке, насколько понял Виталя, было все равно, чем заниматься, потому он делал то, на что у самого времени давно не хватало.
Она, вопреки обыкновению, с ним не спорила. И вообще почти всегда молчала. Только это было не простое игнорирование, она боялась его, после той вспышки. Боялась увидеть в его глазах ту безумную решимость на что-то...
- Не нужно так на меня смотреть пожалуйста, - сказал он с улыбкой, поймав очередной настороженный взгляд.
- Ты о чем? - уставляясь в планшет, с которым не расставалась почти, спросила мелкая.
- Это выражение лица... Ты чувствуешь себя виноватой, передо мной? Или боишься?
- Вот еще, - очень достоверно ответила она.
- Может дело, в том, что ребята говорят? Что я в тебя влюбился и все такое?
- А это не так? – спросила девушка, уставляясь в Виталин профиль.
Он был за рулем, потому сосредоточенный взгляд достался дороге.
- Не знаю. Может быть и так... Но я это себе по-другому представлял, - постарался быть честным он.
- То есть ты не уверен? И хочешь сказать, никогда не влюблялся?
- Влюблялся. Говорю же, к тебе у меня не те чувства. В любом случае, это не твоя проблема.
Он остановил машину на обочине у набережной и откинувшись на подголовник уставился в потолок. Потом посмотрел на девушку, она сверлила его недоумевающим взглядом.
- Извини. Я тебя так только больше запутал... Я только хотел сказать, что тебе не стоит из-за меня беспокоиться.
- А с чего ты взял, что я беспокоюсь? - передернула она плечами.
Это вызвало у него умиленную улыбку.
- Ты больше не язвишь, не споришь со мной, как раньше.
После минутного раздумья, Алина выдала:
- Это потому, что мне все равно уже что со мной происходит. Меня вообще уже быть не должно.
Сказав это, она вновь уставилась в планшет.
Виталика словно кипятком окатило. Он молниеносно вырвал ее «игрушку» и бросил на заднее сиденье.
- Эй, - возмущенно воскликнула Алинка.
- Мы гулять идем. Сейчас, - сдерживая новый порыв утолить свой «голод», выдавил из себя Виталя, и вышел из машины.
С досадой пнул попавшийся под ногу камешек - он вновь ее напугал кажется. Но она... Она вообще думает, что говорит?!
Оглянувшись, он увидел, как она, неохотно и настороженно поглядывая исподлобья, выбралась из машины.
- Ты при мне лучше не говори такого, - бросил Виталя сглотнув, - иначе… я не знаю, что может случиться, высказался он и зашагал по алее набережной.
Алина нагнала его и зашагала рядом.
- Я тебя совсем не могу понять. То ты говоришь не переживать, и тут же...
- Да куда уж тебе, - усмехнулся он, - Если я сам себя не понимаю, - перебил он ее, - хочешь помочь разобраться?
- Я? В чувствах? Не-ет. Это ты лучше к Ирке обратись. Или к Светке еще можно...
- Ну эти то да, докопаются до сути вмиг, - признал Виталик, - но я их опасаюсь. Боюсь они способны понять то, чем я пока не готов ни с кем делиться.
- А я... Если я вдруг пойму что-то такое? - вскинула Алина брови.
- Тебе, наверное, можно, - пожал он плечами, - или даже нужно...
- Почему? Почему у тебя вообще такое ко мне отношение? - задумчиво проговорила она, -  Я ведь...
- Делала все, что бы я тебя терпеть не мог?
- Ну вроде того.
- А я, наоборот, к тебе привязался.
- А почему?! - всплеснула она руками.
- А я, принцесса, редко смотрю на то, что люди хотят показать. Так уж я устроен...
- Не нужно меня так называть, - буркнула девушка.
- Почему?
- Да какая из меня принцесса?! Не нужно. Бесит.
Виталя, продолжил свою мысль:
- Так вот, я … так устроен... или скорее жизнь моя складывалась так, что я привык обращать внимание не на то, что говорят и как стараются вести себя люди, а на последствия их слов и поступков. Ты, как бы не шипела и не ругалась, никогда не опускалась до подлости.
- Ты так уверен? - растянула она губы в невеселой улыбке.
Наверное подумала, что сейчас как огорошит его своими низкими поступками, и он сразу поймет, что зря теряет с ней время. Зря борется за ее жизнь.
"Не дождешься, принцесса!" - мысленно фыркнул он.
- Да, я уверен. Я многое о тебе знаю, девочка. Например, что Ирка очень много для тебя значит, а тебе бы этого не хотелось, и ты огрызаешься на нее именно поэтому. Что Костика и Артема ты почти боготворишь. Что Витошин, Медведь и Макс для тебя тоже много значат. Не меньше, чем твои двоюродные братья с севера. Они все - твоя семья, ты за них кому угодно голову откусишь и никогда им не навредишь. Про Филина я догадался давно. И это ведь не единственный твой псевдоним, верно?
Алина промолчала.
- Ты писала не правду. Иногда очень обидную ложь, но не для того, чтобы насолить. Я сразу понял какие плоды приносит твоя пиар-компания. Не знал, только как ты будешь выкручиваться потом. А ты оказывается хотела сохранить загадочность… до конца.
- Хотела, - судорожно вздохнув, подтвердила она и отвернулась, уставляясь на реку.
- Все будет хорошо. Никто не упрекнет тебя. Ты же это для дела.
- Меня мало волнуют претензии, - проговорила она.
- Хотела внести вклад, в общее дело, но так что бы никто не узнал, - продолжил Виталя.
Алина обняла себя руками, уставившись под ноги.
- Мы, кажется, ушли от темы? Где я прокололась, что ты, вместо того что бы меня возненавидеть, наоборот, как ты выразился "привязался"? И как тебя теперь отвязать? - бросив один короткий взгляд на спутника, который внимательно за ней наблюдал, протараторила она.
Виталик рассмеялся.
- Отвязать?! Вряд ли выйдет. А привязался, потому что такие как ты редкость. Мир полон корыстных людей, которые не пренебрегают возможностью использовать тех, кто их любит. Ты не такая.
- Значит вот что ты во мне разглядел... И не смог остаться равнодушным? – с каким-то ехидством уточнила девушка.
- Похоже на то.
- Но это точно не эм... Влюбленность?
- Не знаю, - опять честно ответил Виталя.
- Мне было бы проще, если нет, – подняв взгляд, сообщила Алина.
- Тогда считай, что точно нет.
- Ну ага! Все у тебя так просто. Я понять не могу как себя вести, а ты издеваешься похоже.
- А тут такое дело... Я серьезно не знаю.
- Ну… Скажем…Я возбуждаю тебя как женщина? - прямо спросила она.
- Вот сейчас как отвечу! Откровенно...
- Ну так давай! Я внимательно слушаю.
Виталя долго шел молча, и глядя перед собой, и когда Алина уже хотела его поторопить, он встал перед ней, преграждая дорогу и склонившись так, что бы смотреть прямо в глаза заговорил.
- Вот тебе откровенный ответ. Сама напросилась. Ты мне нравишься вся. От макушки до пяток. И твой запах. И твой голос.  И твой смех. Больше всего люблю твой задранный к верху носик. А губы... Я миллион раз видел твою улыбку во сне и как я ее целую. И желание ... сделать тебя своей, несколько зашкаливает за пределы нормального. Понимаешь?
Алина отступила на шаг. Было жутко это слышать, словно он признался в намерении съесть.
- И как же мне после твоих слов не переживать? - переспросила она, оценив улыбку, с которой он встретил ее отступление.
- Ну эти чувства… Они давно возникли. И я вполне способен себя сдержать, - хохотнул он, -  Пока, что по крайней мере. Но если ты не нужна самой себе, я тебя заберу себе. Потому что мне ты нужна. Но вот что из этого выйдет, я не знаю.
- Ты говоришь странные вещи. Как это ты планируешь меня забрать себе?
- А это, принцесса, моя проблема. Есть один вариант... Но пользоваться я им не спешу, как видишь. И выбор исключительно за тобой, - очень серьезно, своим обволакивающим голосом произнес Виталик, а после схватив ее за талию, поднял до уровня своих глаз и произнес сурово, - только попробуй... Только дай мне повод.
- Пусти, - попросила она тихо.
Он немного помедлил, сверля ее взглядом, но все же опустил ее на землю.
- Удивительный ты тип, Виталя, - нервно усмехнувшись и пятясь, проговорила она, - сам говоришь не переживать... И не бояться еще. Потом говоришь такую пламенную речь и угрожаешь.
- А я решил, вот только что, что возможно тебя именно напугать надо? Сделаешь какую-нибудь глупость, и окажешься в моей власти, ясно?
- Ты псих, - восхищенно, но и опасливо выдохнула она, отступая еще на шаг.
- Точно. Окажешься во власти психа, - улыбаясь во все зубы отозвался он, - Выбор за тобой.
- Виталь, - криво улыбаясь обратилась девушка, - Не то чтобы собиралась жаловаться Косте, но ты ведь понимаешь что он не позволит причинить мне вреда?
Виталя улыбнулся ещё шире, а Алинку пробил озноб, от его холодной уверенности.
- Ты просто не делай глупостей, - мягко произнес он, и нам не придется проверять что из этого выйдет.
Алинка опустила взгляд, убеждая себя, что это пустые угрозы.
А ее чувства зашевелились наконец-то и от апатичной обреченности, которую она демонстрировала в последнее время перешла к тревожному предвкушению. Виталик надеялся, что это предвкушение перемен в ее жизни, а не ожидание последствий, которые он ей пообещал.

***
Кости не было полторы недели и за это время небо не рухнуло на Землю. Да что уж там, Морозко тоже устоял.
Как же так?
Возможно, причиной этому было то, что он, оттягивая момент объявления о своей отлучке, сформулировал неплохие инструкции для всех и каждого. Короткие и четкие. Никто не остался без расписания на эти дни. Включая Иру.
 "Сидишь дома, никуда не лезешь, радуешься моим звонкам", - сказал он ей.
Это было не самое лаконичное его высказывание.
Короче всего распоряжения были для Толика: "Работаешь молча!" Тот даже возмущаться не стал. Покосился на Васю и смущенно кивнул.
А возможно ничего фатального не случилось благодаря Алинке?
Она, кажется, очень буквально восприняла Костино "Будь умницей. Не то выпорю!", и была такой умницей... В общем она полностью Костю заменила и в плане руководства в мастерской и на складах. Это помимо того, что еще кафе было под ее началом. Справилась. Только похожа стала на тень - эти дни отняли у нее слишком много сил. Душевных в основном. Все-таки командовать оравой мужиков пришлось.
Еще возможно, что все работало без накладок, заслуга Васи, Макса и Витали, которые по несколько раз на дню заявлялись и только и ждали когда Алинка взвоет  о помощи. Она взвывать не собиралась, но сам этот факт наталкивал рядовых сотрудников на мысли, что лучше бы так оно и дальше было.
Еще одним залогом спокойствия во всем комплексе были камеры, понатыканные везде Лехой перед праздником, и его заверения о том, что каждую минуту, что он не будет занят на работе, он будет отслеживать, как дела в Морозко. И так как никто не знал, когда и какая камера за ними следит, безобразничать никто не желал.
Так по крайней мере ситуацию видела Ира, которая после того телефонного разговора с Артемом была тише воды, ниже травы. Она сама от себя такого не ожидала. То есть она очень хотела не расстраивать мужа перед отъездом, но подозревала что на долго ее не хватит и в какой-то момент она все же взорвется какой-нибудь истерикой. А вот не случилось такого. Может потому, что все и так было хорошо и спокойно?
У Артема по этому поводу было совсем другое мнение. Но справедливо рассуждая - Ира не обладала достаточной информацией, чтобы рассуждать объективно. А вот он обладал.
Так мирно и продуктивно эти дни прошли благодаря Виталику.
Он тут не зря ошивался все эти дни - он питался! Страшное слово, но это он сам так выразился, пока Артем искал подходящее определение.
А питаться недовольством и мелкими обидами трудящихся на территории Морозко он стал по просьбе, собственно, Артема.
После того, как отвез Полинку, Артем ворочался в постели не только из-за нее. На самом деле он больше всего переживал именно по поводу Витали.
Этот парень в их компании появился не так давно и крайне быстро стал… как родной! По большому счету ничего плохого в этом нет. Виталик не был каким-то нахлебником в их ряду, напротив он для общего их дела делал больше, гораздо больше, чем тот же Артем. И вообще, поразмыслив, Артем не нашел не малюсенькой причины в чем Виталю можно было упрекнуть.
Так что решил Артем быть с ним предельно откровенным и не прогадал.
После того как Костик изложил все свои ценные указания, Артем отозвал Виталика в сторонку и ... жутко его напугал: у этого парня оказывается и в мыслях не возникало, что его кто-то может раскусить. Он думал, что он такой странный на весь мир один, видите ли.
Артем долго смеялся. Остановиться не мог минут десять. Нервы ни к черту, видимо...
Когда смог связно говорить открыл этому слепцу глаза на реалии мира. И про Светку рассказал - это ведь честно, она же знала про него уже. И про новых своих знакомых - Женьку и Полинку с братцем, потому что хотел заручиться поддержкой, если с этими товарищами вдруг что-то не то.
Виталя был в ауте. Он был оглушен. Артем это видел, но как помочь не знал и потому терпеливо ждал, пока друг переварит информацию.
На счастье Артема, справился он быстро и с готовностью согласился с идеей придержать естественные проблемы с кадрами до Костиного возвращения. А после задал удивительный вопрос:
- А тебе лично мои услуги не нужны, часом? Ты необычайно злой сегодня?
- Серьезно? Ну тебе виднее, - криво улыбнулся Артем.
- Нет, это тебе виднее, - растянул свою улыбочку Виталик, - а я просто чувствую.
Теперь долго смеялись уже вместе. Над идиотизм ситуации - стоят два экстрасенса и один другому говорит...
- Так в чем у тебя проблема? На кого ты так злишься? - спросил Виталик утерев выступившие слезы собственной футболкой.
- Да ни на кого, - отмахнулся Артем, - или наоборот на всех. На весь этот грешный мир! Наверное, я просто устал.
- Наверное, - покивал Виталя, и предложил, - Может прокатимся?
- Хорошая идея, - воодушевился Артем, только...
- Позовем Костика, - поймал его мысль Виталик.
- И Васю? - предложил Артем.
- Да всех можно, - с улыбкой поддержал идею этот ... все таки вампир.

***
Это были лучшие проводы на свете. Даже странно было уезжать после такой гулянки всего на неделю с небольшим. По ощущениям, друзья его провожали будто в космическую экспедицию. Именно об этом он думал, когда за ним заехал Селезнев, чтобы вместе отправиться в аэропорт на утренний рейс до Москвы. И именно поэтому долго смеялся, когда само собой вырвалось "Поехали".
Пришлось объясняться, а то Сергей Васильевич никак не ожидал такого хохота от обычно хмурого Костика, и вроде даже забеспокоился о его душевном здоровье.
Костя не знал, утешили ли Селезнева объяснения, но его точно порадовало видео присланное Лехой прямо перед вылетом.
Это была наспех смонтированная запись их спонтанного заезда. Непонятно, когда он успел стрельнуть у всех регистраторы, все просмотреть и дополнить нарезку самых красивых поворотов, записями с камер видеонаблюдения, но факт - успел. И получился целый фильм об одной единственной гонке, да такой захватывающий...
Селезнев был не в курсе, кто приехал первым, и Костя видел, как он в напряжении ждал развязки.
Хотя может это было наигранное... Селезнев тот еще актер, когда нужно. Хотя зачем ему? Костя и так, можно сказать, его с потрохами.
Это, кстати, давило на Костика неимоверно. Быть в долгу никто не любит, так? А как расплатиться с этим старым крокодилом? Сказал бы уже чего именно ему надо?
Допросился Костя ответа у неба... Вот только лучше бы и дальше ему в догадках теряться. Можно было конечно и раньше сообразить, да не верилось... А теперь выходило, что Костя в положении очень неудобном оказывался.
Он не хотел... Совершенно не желал ввязываться в политику!
Только его уже ввязали. Вплели в этот узор прочно - просто так не выпутаться!
А после этой поездки, когда пообщался предельно близко со многими пауками, и увидел какую именно паутину они плетут и для кого, ему теперь совесть не позволит выйти из игры. А еще она будет требовать от него, чтобы он непременно стал главным пауком в этой банке. Иначе... Иначе сто сорок с лишним миллионов букашек, так и будут трудиться на благо нескольких десятков многолапых жадных существ, служа им и пищей, и строительным материалом, и армией.
Потому он и вернулся домой словно больной зверь в берлогу: раненый и злой.
Селезнев указал ему путь и Костя отчетливо его увидел, весь этот извилистый и опасный маршрут. Ему обещали поддержку и обозначили за нее цену. Осталось только решиться сделать первые шаги, после которых назад уже будет не вернуться.
Ему дали время подготовиться, подумать. Даже пообещали, что отказ никого не обидит. Но Костя не сможет. Теперь не сможет. Селезнев наверняка это знал - старый хитрец! Потому и настоял на поездке.

***
"Если знать, что скоро умрешь, уже ничего не интересно", - так Светка недавно сказала Алине.
Но ей пришлось убедиться, что это совсем не так. На самом деле, когда знаешь, что скоро тебя не станет хочется очень многого. Слишком многого.
К примеру, очень хочется найти возможность не умирать!
И Светка искала. Она довела себя почти до истощения, потому что несколько дней подряд думала только о том, чтобы найти выход. Есть не могла, пить приходилось через силу и спать не получалось.
- Ну почему, я столько раз это делала для других, а для себя не могу?! - с обидой вопрошала она у потолка, заменившего ей небо.
- Значит за этим ты меня звал?! - с яростью спрашивала она у городского пейзажа за окном.
Обида затопила, казалось, каждую клеточку ее тела. Она никого не хотела видеть и слышать. Заперлась дома. Выключила телефон.
Кто-то приходил и барабанил в дверь... Она не открыла.
Наверное, заглянуть в карие Полинкины глаза было нужно… но небо, как же хотелось теперь забыть увиденное! Однако это, разумеется, было не возможно.
Тот сон, который, как Светка думала, звал ее домой, туда, где она должна была обрести наконец свое место и счастье, был вещим. Но он был вовсе не о том…
Девочка с кудряшками, так похожая на Светку вовсе не ее дочь. Просто ребенок, спешащий в объятья матери, которая подхватывает ее и прижав эту драгоценность поспешно бежит куда- то. Вокруг суета, суматоха... И это было вовсе не Светкино будущее, эта сцена принадлежала глазам Полины.
Эпизоды пришедшие следом, были связаны с этим, но понять бы каким образом?
А предвещали они два варианта развития событий.
В первом, Костя, дрожа от горя и гнева вразумляет Васю, вцепившись ворот его мокрой футболки.
- Остановись! Я сказал стоп! Их нет, ясно! Их больше нет!
- Светка там! - взревел Вася.
- Нет, Вась. Ее больше нет! Их нет! Макса скорее всего тоже больше нет. Я не дам ещё и тебе тут сдохнуть!
- Макс? - недоуменно переспросил Вася.
- Да, - взвыл Костя с надломом, - Его машина полыхнула. Я не успел ему помочь...
В это мгновение к Костиному плечу прикоснулась горячая ладонь и выворачивающая душу боль отступила, словно от анестезии, и от колоссального облегчения Костя кажется оглох. Оглянувшись он встретился взглядом с Полиной и прочел по губам:
- Пусти меня.
Взглянув на Васю и видя его искаженное страданием лицо, Костя посторонился и тупо пронаблюдал как девушка, обхватив ладонями Васино лицо, заставляет его смотреть себе в глаза и что-то шепчет, после чего здоровяк опускается на землю будто лишенный опоры и взгляд его стекленеет. И непонятно, что страшнее - это или безумие которое владело Васей до того.
Другой вариант, похоже, того же отрезка времени, был не таким драматичным.
Полинка сидела за компьютером и читала новостную статью о событиях потрясших всю страну.
"Многотонный грузовик унес жизни девяносто трех человек" - гласил заголовок.
Внимание девушки было приковано к списку погибших, в котором рядышком значились два имени Савельева Алина и Селезнев Денис.
Конечно же ей было жаль всех...
Среди погибших было много детей, что совсем ужасно. Но этих двоих Полина знала лично и слезы, сбежавшие по щекам, были полны тоски по друзьям, которых больше нет.
Вот такие вот замечательные видения посетили блондинку в тот злополучный миг, когда она решилась проверить Артемовы и свои опасения.
Дальше был кошмар… В душе словно раскаленный кол ворочался, и все силы уходили на то, чтобы вести себя как ни в чем не бывало. Артем, кажется, что-то заметил... "Он, грёбаный экстрасенс, не мог не заметить! Да я и сама еще прокололась... Вот ведь ... Не могла себя сразу в руки взять" - злилась она.
Дождавшись с трудом окончания праздника, Света отправилась домой с твердым намерением увидеть другие варианты.
Варианты, где спаслись все.
Но нет... Вселенная предлагала лишь два.
Трактовать это послание можно было только так - или погибнет она, и возможно еще Максим, или почти сотня человек среди которых ее подруга и сын одного из самых дорогих ей людей.
Стоят ли их жизни одной?
Или все же двух?
Как не старалась, Света не могла увидеть ни продолжения, ни иных вариантов. Ее дар вновь представлялся скорее проклятьем.
- Могущество, - отупев от бессильных слез, невесело фыркала она в тишине пустой квартиры, - Могущество...
"Могущество умереть, спасая тем других? К черту такое могущество! Но других вариантов нет. И Алинка оказывается была права - у мироздания отвратительный вкус..."