Случайные попутчики

   
 
          До отхода поезда оставалось совсем ничего, когда Василий Витальевич  торопливо
подоспел  к своему вагону. Пока  билет и паспорт  проверяла проводница, он, по её просьбе, помог  неуклюжему человечку в пальто и фетровой  старомодной шляпе, подняться.  Для такого роста тот был тяжеловат, плотен и неуклюж.
          Однако  стоило только ему оказаться на площадке тамбура, как вся его неуклюжесть исчезла. Незнакомый человечек  ловко повернулся  всем своим туловищем, изящно поклонился и баском поблагодарил.
          Василий Витальевич протянул ему его поклажу. Знаете, такой   вот  старомодный  кожаный саквояж, который  теперь  можно лишь случайно встретить. Редкостное  ретро,   пережившее своё время.  Для незнакомца  он  был, как  настоящий чемодан.
          Проводница  передала  документы, и Василий Витальевич  лихо вскочил в тамбур.  Помог  открыть дверь, ведущую в купе  странному спутнику.
          Пропустил его, гораздо меньше метра с кепкой,  и тот зашагал, семеня уверенно ножонками, а Василий Витальевич, чуть приотстав, последовал за ним. У открытого   пятого  купе они разом  остановились и затем  вошли. Так,  совершенно  случайно  оказались  и  соседями.
          У них, согласно билетам, были нижние полки.  Они  познакомились, определили свои нехитрые пожитки, повесили пальто и   присели.
           Судя по лицу даже старше его. Шокировало слегка то, что это был  - лилипут! «Сон в руку? К чему бы это?» - подумалось ещё.
          Вскоре поезд тронулся. В вагонном окне проплыло здание вокзала, потом и другие постройки. Тепловоз набирал ход.  Вскоре промелькнули и последние жилые дома.  Поезд  наконец-то вырвался на простор. За окном тянулся безлюдный и унылый мартовский пейзаж.
          Уже смеркалось. На столике позвякивали ложечки в подстаканниках, под  мерный перестук колёс. Знакомство закрепилось, как говорится, бесхитростной    закуской  да под несколько оригинальных тостов доброго коньяка. Потянуло вскоре и на разговоры.
           Верите ли вы в пророческие сны?  В провидческие? Или как там их можно ещё назвать, чтобы не ошибиться?
           Ему  накануне приснился,  вещий  что ли?   А  вспомнился он ему  лишь во второй половине дня,  как раз перед самым  отъездом в служебную командировку. Случайно вспомнился. К чему бы это?  Из юности эпизод  его жизни.
           Тот, пре давний случай, который произошёл с ним, действительно, однажды  зимой, в гостинице. Был он в то время  студентом - заочником. Заушниками их тогда, улыбаясь, называли. Хотя  не из тех, которых за уши тянули.  Уже работал.  Был холост и независим. При деньгах,  раз   всю сессию позволял себе жить в гостинице, а питаться  в студенческой столовой и даже  в ресторане при той же гостинице. Зарплата позволяла,  да и время, прикиньте, советское было.
           Сегодня, если б на свои в командировку отправился, поёжился бы,  так заоблачно цены взлетели.
             Так вот, сон этот…
           "В гостином  номере  жил  я  с  приятелем - сокурсником и пожилым, седым, что лунь, молдаванином. Тот  сопровождал цистерну с виноградным вином, марки "Нурок". Пока сдавал содержимое да оформлял необходимые финансово – накладные бумаги бывал навеселе. Винцом подкреплялся. Угощал нас и не единожды. Хорошее вино.  Приятное на вкус не то,  что местного    ягодного  розлива.  Да что - то задерживалась его передача. А время шло.  Дни летели...
            Вижу явственно. Заходим с приятелем в свою комнату, а там молдаванин вином угощает двух  девчат баскетбольного роста, а на коленях у них сидят два мальчугана-крепыша и каждый стеклянный гранёный стакан  обеими ручонками  еле охватывает. Уже весёленькие. Пригубили - попробовали.      
             Синеглазый парень, Артёмом назвался,  смуглый,  с  глазками – атрацитиками, Романом, Русланом ли или  Ростиславом?  Все  поглядывают  на нас. Улыбаются.   Мы не сразу и поняли, что это…
             Василий Витальевич  внезапно замолчал. Мгновенно в голове промелькнуло  словцо лилипут.  Как-то, совершенно случайно он узнал,  что  его  изобрёл  английский писатель Джонатан Свифт. Помните  Гулливера? Так словечко из той же книги.               
             Оказалось  оно настолько живучим, что перекочёвывало из столетия в столетие.   Состояло из двух слов,  лили   - маленький  и пут -  развратник.    Вот так, ни больше, ни меньше, но, ошарашивающе, значится при переводе.
             Конечно же, вторая часть  тут вообще лишняя    Подверженных такой особенной  болезнью  людей   вряд ли касается.
             Слово  лилипут,  потеряв   смысловое значение  второй  части, прижилось, как прилипло,  к небольшой группе людей, которым выпала такая  несчастливая участь.
             И если тело их, останавливалось  в  росте на уровне пятилетнего ребёнка, то лицо, его черты, недетская мимика выдавали возраст.  Казалось, что в таком положении у них и сила воли, и духа тоже  должны  быть  покорены  внезапным недугом.
             Однако,  как ни странно, большая  их  часть отличалась невероятной мужественностью  и даже амбициозностью.
             Вот такой экскурс. Такая прелюдия… "Ну и  опрофанился  же! Зачем я ему про сон-то рассказываю, про то, что было и на самом деле”?  - стушевался, прикусив язык, спохватился Василий Витальевич.
  - Лилипуты, - выручил его  сосед, - не тушуйтесь. Я привык и не к такому обращению, продолжайте, не обращайте внимания.
  - А  девчата их обнимают, на коленках подбрасывают, по головкам гладят, словно тетешкаются.
             Как потом оказалось всем по восемнадцать - девятнадцать лет, молодёжь, одним словом. Мы, ясное дело, постарше.
             Оказывается,  пригласил их отведать своего вина гостеприимный молдаванин.  Отведали.  Настроение подпрыгнуло, на разговоры  потянуло. Парнишки даже спели дуэтом:

                « Моя,  лилипуточка, приди ко мне.
                Одну минуточку, побудем наедине»…
   
             Заинтриговали  своими транзисторными миниатюрными радиоприёмниками  японскими, марки  «Сони»  с наушниками, которые  изящно уже вставляли в уши девчата.  Там же, в Японии, где недавно гастролировали, и купили. Для нас  чудо диковинное, а для девчат, вообще - сказка. Потом смуглый Роман ещё им свой транзисторный подарил. А  светленький - Артём  запасных батареек  дал.
             И засиделись  они до тех пор,   пока   их не хватились  руководитель  цирковой труппы и тренер баскетбольной команды. Такие вот дела. Такой вот сон.  И  вдогонку сну.  А   соревнования по баскетболу и цирковые гастроли растянулись на неделю, так что ещё встречались и не раз.
             Были в цирковой труппе и представительницы  слабого  пола.    Симпатичные такие, как куколки. Ходили обычно группой. Особенно в ванную комнату, поплавать.
             Соседа по купе звали Родионом  Ивановичем. Он тоже запросто поделился и своими мыслями - проблемами и рассказал о том, что является пожизненным  цирковым артистом.
             «Я на пенсии, но при цирке. Живёт наша  труппа  небольшим  дружным коллективом,  как   семья.  В бывшем Союзе было три таких больших семьи. Гастролировали, не пересекаясь, по всему миру, как «Цирк людей-лилипутов». Смешили и забавляли публику. Новому поколению не понять, что в СССР замалчивали тему «инакомыслящих» людей. Всеобщее коммунистическое благоденствие планировалось для крепких здоровьем особей - этаких розовощеких энтузиастов, бодрых Ударников труда, как их рисовали на социалистических плакатах. А об инвалидах, к примеру, говорить было не принято. Да что там об инвалидах... Даже «левши» в советском государстве официально не существовали.
            « Обычно  уходим из цирка  ногами вперёд,-  улыбнулся он тёмно-карими,  выразительными, чуть навыкате глазами. Такая наша планида. Еду за пополнением,  надо же труппу пополнять. Появились кандидаты. Штучный «товар». Посмотреть, познакомиться надо. У нас с этим проблема. Мы - не столичные циркачи,  мы - периферия, там, в Москве, никогда вакансий нет. Нам сложнее.
            Зато не карлики - уродцы,  а - маленькие люди. Самый высокий наш рост –  всего - то  92 сантиметра. Значимся к тому же,   инвалидами, получаем даже пенсию. Гроши.   
            Как же унизительны проверки - процедуры подтверждения на ежегодных  медкомиссиях, и что удивительно, весь идиотизм этого мероприятия заключается, в пунктике   инструкции - измерении нашего роста. Не подрос ли кто за год.  Комиссия абсурда.
            За редким исключением  потомства  не даём, но браки заключаем. И сходимся, и расходимся. И ссоримся, и миримся.
            Чем и в чём  провинились перед матерью-природой, загадка. Наказание и родителям и нам детям их… Мир не гармоничен, подтверждением такой вот социум»,- закончил он, зевнув.
           За полночь во сне пришла к Василию Витальевичу его удивительная куколка – Амалия, та, которая так приглянулась ему  из  той труппы. Ей было двадцать лет, а ему двадцать четыре. «Что же ты  про  меня - то не вспомнил»? – укорила она его и, помахав ручкой,   мигом исчезла-упорхнула из его сна.

                ***

           Ехать им предстояло всю ночь. Василию Витальевичу  сходить надо было ранним  утром, а попутчику - в полдень.
           Так что пути их вскоре  расходились, а встреча новая вряд ли предвиделась, такова логика большинства случайных встреч.
           Хотя, кто его знает, и стоит ли предугадывать…