На краю бездны

  Краснодарский край – Кубань. Отец, у меня буровой мастер, глубокого бурения и они в этом благодатном крае ищут в недрах земли – нефть. И в своих изысканиях, они уже дошли, почти до Азовского моря.

 Мне уже одиннадцать лет и я. заядлый рыбак. Мы с мальчишками на велосипедах, объездили уже все зарыбленные водоемы. Я, узнаю, что буровая у отца стоит рядом с Приазовскими «плавнями» - это огромные пространства воды, практически сплошь заросшие камышом, а рядом проходят каналы – "чеки", по которым на рисовые поля поступает вода. Но в эти каналы, с плавней, заходит рыба.

 И по рассказам, ее там видимо-невидимо. Очень долго уговариваю отца, взять меня на буровую. Он сдается и я, еду на автобусе с вахтой на буровую. Дорога не ближняя, от городка нефтяников, где мы живем, это два часа езды в одну сторону, а вечером обратно.

 И я, на буровой…  мне не терпится на рыбалку, а у отца работы непочатый край, освободиться он не может. Но в конце концов, он уделяет мне время и отводит на рядом проходящий канал. Место усиженное – утоптанное, видно здесь рыбачат постоянно.

Закидывает удочку, затем инструктирует по технике безопасности – что можно, что нельзя и уходит на буровую. Я, просидев пару часов под солнцем в эту летнюю жару, решил сбегать к отцу в вагончик, попить воды и перекусить, что взяли из дома.

А, дорога шла по узкой тропинке, вдоль буровой, по насыпи, где внизу, было озеро «густого, синеватого киселя» – разведенной глины для закачки в скважину при бурении.

 А, высота этой очень отвесной насыпи-бровки из глины, была около трех метров высотой. До вагончика, я добежал благополучно. Перекусив, попив водички, немного отдохнув… заторопился на рыбалку.
 
На моих ногах, были одеты детские, кожаные - летние сандалики. А, наверху насыпи, на этой узкой тропинке, сплошь лежали шарики - комочки, этой засохшей глины. И я, торопясь проскользнулся на этих глиняных шариках и не удержавшись на ногах, заскользил вниз по насыпи, в это озеро густого киселя, где глубина была не менее двух - трех метров.

Склон довольно отвесный и ухватиться на нем практически не за что. Я, тихо сползал вниз, инстинктивно пытаясь тормозить ладошками и пальцами рук. И когда мои ноги уже коснулись «киселя», я распластавшись, держась только кончиками пальцев, висел на этом глинистом уклоне.

 Кричать, шевелиться я не мог – понимал, малейшее движение и я сползу в эту бездну из глинистого раствора, откуда возврата уже нет. Сколько я, пробыл в таком положении не знаю, но онемевшие пальцы уже давали о себе знать.

 И на мое счастье, шла работница – лаборант, она увидела меня и ласково попросила меня не шевелится, сама легла на тропинку и дотянувшись до меня, взяла за руку и вытащила из этой западни. Видимо, в те годы, чувства страха у нас малолеток, не был развит и я еще не понимал на краю какой опасности. только-что был.

 Отряхнувшись сказав – Спасибо, пошел на рыбалку. На моей оставленной удочке, попалась довольно крупная рыба. Я, забрал удочку, рыбу и пошел к вагончику, шел по насыпи уже аккуратно ставя ноги.

Оставив удочку, взяв свой улов я, нашел женщину, вытащившей меня практически из бездны. Но она мой подарок не приняла, сказала, чтобы я, вез его домой.

 А, отцу мы договорились об этом не говорить, но почему-то отец, больше меня на буровую не брал