Пирожки

Безумно благодарна Диме Ирину за идею!


Наверное, вчера я встал не с той ноги…

А может быть, все намного проще – чистый виски перед сном, так, для поднятия настроения, но много.

Ночью снилась отвратная дрянь, достойная Хичкока и Стивена Кинга, вместе взятых, и будь я писателем, сочинил бы пару рассказов, экранизация которых принесла бы мне кругленькую сумму.

Проспать на работу, выскочить, успев выпить лишь пару глотков кофе, напялить вчерашнюю рубашку и джинсы (вот шуток то будет, по поводу того, где я провел ночь и, конечно же, с кем), помятый и небритый.

Естественно в таком дурацком состоянии как из рога изобилия посыпались досадные мелочи на мою вихрастую голову. Я уронил ключи, обнаружил не зашнурованный ботинок и свежее кофейное пятно пониже колена.

Дверь как назло не закрывалась, а когда я поднажал на нее, то моя нога в не зашнурованном ботинке почему-то оказалась в аккурат между этой самой подлой дверью и дверной притолокой и конечно была придавлена так сильно, что я взвыл сиреной полицейской машины.

Кое-как справившись с ненавистной дверью, я похромал к лифту и буквально минут через десять (всего–то навсего), наконец кое-как пристроил свое бренное тело между огромным чемоданом мистера а ля седовласый Ричард Гир, солидной дамой с маленькой дрожащей от возбуждения собачкой на руках и ее, как мне показалось, компаньонкой - красивой мулаткой с роскошной фигурой.

На некоторое время я даже повеселел и забыл про свои неприятности, пожирая взглядом пикантные округлости мулатки, благо наряд ее совершенно не скрывал, а скорее даже наоборот, подчеркивал почти «кардашьяновскую» пятую точку, а «леопардовая» жакетка была с глубоким декольте. Если бы не мои солнцезащитные очки, меня уже давно обвинили в «хоррасменте», но темные стекла скрывали мои бесстыжие глаза, и я этим беззастенчиво пользовался.

Когда вся наша процессия выгрузилась на первом этаже, я был почти в полном порядке, нога слегка ныла, вихры свои я привел в более-менее приличное состояние, а звонок сотрудницы, что она прикроет меня перед боссом, придумав некую уважительную причину, добавил моему организму расслабленности и пробуждения чувства собственного достоинства.

Даже кофейное пятно не затмило это чувство. Наконец, в состоянии некой эйфории, я вышел на угол ( ! ДИМ, ПОДСКАЖИ КАК НАЗЫВАЮТСЯ УЛИЦЫ! )авеню и стрит и стал ловить такси. И тут на меня, как раз на мою больную ногу, свалилась эта старая фурия! Откуда она появилась, видать материализовалась из воздуха, а может из моих ночных кошмаров!

Она чертыхалась, одергивала свои многочисленные юбки, умудряясь при этом курить трубку и ловить меня за руку. Из хаотичного монолога, перемежающего английские и еще какие-то иностранные слова, я наконец понял, что она хочет мне погадать и взять за это плату.

Я заорал, что не нуждаюсь в гадалках и хочу остаться в неведении насчет своего будущего, сунул руку в карман и, вытащив какую-то «мелочугу», всучил ее цыганке, лишь бы отстала.

К тому же подъехало такси, и мое туловище наполовину уже нырнуло в темное чрево машины. Старуха схватила меня за карман и вдогонку вдруг отчетливо произнесла на чистом английском – "Не ешь пирожок, нельзя!!!"

Я уже захлопнул дверцу машины, а она била в стекло погасшей трубкой и каркала как ворона – "Не ешь пирожок, сдохнешь, мистер! Слышишь? Ты слышишь, глупый, торопящийся куда-то, мистер!"

Машина, наконец отъехала, и я расслабленно «растёкся» по кожаному сиденью. Заморосил мелкий дождичек, стекло запотело, и мой палец хулигански нарисовал рожицу в платке и с трубкой во рту. «Не ешь пирожок, не ешь пирожок» – пробурчал я себе под нос, и мой желудок предательски проворчал в ответ.

Конечно, последняя крошка в моём организме уже давненько переварилась и при слове пирожок сознание посетили образы, столь лакомые, что я даже пустил слюну… Многочисленные пирожки всех сортов и мастей проносились перед глазами, дурманили запахами и соблазняли различными начинками – от мясных, до вишнёвых.

Но в ближайшее время еда мне не грозила, а вот разгоняй от босса – да. Хотя Карина и обещала прикрыть мои драгоценные тылы, в этой жизни я был готов к любым неприятностям.

В конце концов, я всё же влетел в офис, плюхнулся на свое место и мастерски сделал вид, будто по самую макушку занят делом.
Карина отвесила нехилый подзатыльник и швырнула на стол пачку бумаг. «Разгильдяй, скажи спасибо старой мудрой Карине, которая вечно спасает тебя от расплаты! С тебя ланч, тигрёнок, в кафе напротив появился новый повар, говорят, готовит обалденные пироги! А так как я только что соскочила с диеты, скинув на низкоуглеводной безвкусной пище 15 кило, сегодня мы идем пробовать офигенную выпечку, и только попробуй отказать мне! Я тебя просто разорву на части и разбросаю их по Манхеттену так, что ни один хирург никогда не сошьет их в единое целое!»
Я покорно кивнул и прижал руку к сердцу в знак согласия.

Когда мы ворвались в кафе, там был ажиотаж. Видимо молва о прекрасных пирогах нового повара моментально разнеслась по округе, и мы оказались среди таких же страждущих побаловать свои вкусовые рецепторы. По кафе витал ни с чем не сравнимый аромат свежей выпечки, но какая-то лишняя мысль зудящим комариком сверлила мне мозг.
«Не ешь пирожок, сдохнешь, мистер» – я вздрогнул и в ужасе оглянулся вокруг, настолько явственно я услышал речь старухи цыганки!

Между тем, Карина уже купила пироги и колу, и милостиво разрешила мне оплатить чек. Я взял салат и воду без газа, решив почему-то на этот раз обойтись без вредностей. Я хотел не просто есть, а жрать и в другой раз бы употребил дюжину жирненьких, мягоньких, сочащихся пирожков, но слова цыганки странным образом возымели на меня действие.

Когда мы присели за столик, Карина удивленно воззрилась на мой ланч. Я решил не прибегать к долгим объяснениям и сказал, что накануне отравился и буду беречь желудок. Карина пожала плечами и откусила кусок пирожка, глаза ее затуманились от удовольствия, она прикрыла веки и жевала молча, будто испытывая неземное блаженство. Когда она дожевала первый пирог, то наконец вынесла вердикт – «Это рай. Просто рай!
И дело даже не в том, что я полгода не позволяла себе ничего калорийнее савойской капусты… О, мой бог, как же это вкусно… В этом пироге марихуана или героин, или какая-то наркота, не иначе, вот попробуй!»

С этими словами она попыталась впихнуть второй пирог мне в рот, я стал отчаянно сопротивляться и вдруг, в какой-то момент мои челюсти как по волшебству превратились в маленькую, но острую гильотину, и я отхватил большой кусок пирога. Пирог был с джемом, но я вдруг почувствовал во рту какой-то лишний предмет, нечто помимо джема и жареной пирожковой плоти.
Взгляд Карины остановился, лицо побелело и она вытаращила свои и без того навыкате большие глаза. Я понял, что что-то произошло – страшное и странное, и выудил изо рта палец. Это был палец Карины.

Как ни странно, крови не было. Рядом закричали от ужаса, леди напротив стало плохо. Видимо, кто-то уже описал наше положение работникам кафе, потому что девушка-официантка подбежала к нам с ведром, полным льда – «Вот, скорее, кладите сюда. Можно будет пришить, сейчас подъедет скорая!»

В тот момент я почти ничего не соображал, меня мутило, и сквозь туман я как бы со стороны видел себя, Карину, перекошенные лица посетителей кафе. Девушка осторожно салфеткой взяла у меня каринин палец и поместила его среди кубиков льда.
Минут через десять подъехала скорая. На тот момент я уже практически очухался и во всю успокаивал Карину неестественно бодрым голосом. «Ты не волнуйся, пришьют так, что и не заметишь, у нас же лучшая медицина в мире. Палец будет как новый и даже лучше.» Карине на тот момент уже вкололи что-то успокоительное и она лишь молча кивала мне в ответ.

В больнице нас оперативно приняли в приемном покое, и дальше наши пути разошлись, Карину увели, а мне предложили присесть на стулья в коридоре.
Я присел и от нечего делать стал разглядывать пациентов больницы. Рядом сидела полная женщина с пацаном лет пяти и мужик с длинными волосами. Пацан играл в какую-то свою игру, которая заключалась в том, что сначала он убегал в конец коридора, а потом со свего маху летел в ноги к матери. Мать каждый раз едва ни подпрыгивала на стуле, но стойко «держала удар» и лишь вполголоса говорила малышу – "Потише, Келвин, ты набьешь себе синяков..." Но пацан не унимался и снова и снова, как истребитель, уходил в пике.
Наверное, я слишком пристально смотрел на него, потому что в итоге он обернулся ко мне и произнес " А Долорес говорила тебе – не ешь пирожок! Она предупреждала, но ты сделал по-своему, старый дурак!»

Я обомлел и замер. Пацан как ни в чем ни бывало, унесся вдоль коридора. Мать равнодушно смотрела в сторону. Мужик тоже не обращал на меня никакого внимания. Я напрягся, словно пантера перед прыжком.
И когда малолетний «самолет» протаранил материны колени, я схватил его за руку и задал вопрос – «Кто такая Долорес? Ты ее знаешь? И откуда ты знаешь про пирожки?» Ребенок вырвал свою ладонь из моей и заревел. Мать возмущенно достала платок и вытерла ему слезы – «Вы в своем уме, сэр?»
«- Да, он сказал, что знает некую Долорес, с нею связаны неприятные события в моей жизни, поэтому я хотел…»
Она резко перебила меня.
«– Он не знает никакой Долорес и едва умеет говорить. Так что умерьте свои фантазии и отстаньте от нас, а то я обращусь к службе охраны.»

Я вскочил со стула и заметался по проходу. Черт, что же это такое, фантасмагория просто… Мужик тоже встал и подошел ко мне. Он наклонился и вполголоса произнес
« – Да, Долорес предупреждает и горе тому, кто не слушает ее советов и еще, не дает ей денег… «Он осклабился и вышел через боковую дверь.
Я слегка опешил и уже потихонечку стал сомневаться в собственной адекватности. Мимо прошел медбрат и улыбнулся подбадривающе. Я тоже улыбнулся в ответ, хотя на душе скребли кошки.
И тут из-за спины я услышал
« – Еще есть возможность все исправить, Долорес будет ждать». Я резко обернулся и чуть не отправил медбрата в нокаут. Но он очень быстро затрусил по своим больничным делам.

Что происходит – задал я себе вопрос, а потом заорал на всю клинику – «Вы можете мне объяснить?!»
На шум из-за регистрационной стойки высунулась дама в очках . «Сэр, прошу вас не шуметь, вашу подругу скоро отпустят.»
Как, уже? Прошло максимум полчаса, за это время можно лишь оформить соответствующие документы. Ей умудрились уже сделать операцию или что-то не получилось и Карину отправят домой без пальца?
«Сэр, не волнуйтесь так, прошу вас, прошло четыре часа… Операция прошла успешно, от дальнейшей госпитализации ваша подруга отказалась, и скоро вы поедете домой.»
Я ошалело посмотрел на часы. И правда, на них было без малого семь.
Между тем в коридоре как-то обезлюдело. Я сел и стал раскачиваться на стуле, ожидая прихода Карины.

 В конце коридора послышался скрипящий тоскливый звук. Странный силуэт, закутанный в плед, приближался ко мне в инвалидном кресле. Пахнуло крепким табаком, полог пледа откинулся и я увидел сморщенное лицо и спутанные седые космы. «Так вот как тебя зовут, ведьма! Долорес!» – подумал я как-то обреченно и приготовился к чему-то страшному, но неизбежному. Долорес пыхнула трубкой и раскатисто засмеялась…

Я проснулся в холодном поту.
Проспать на работу, выскочить, успев выпить лишь пару глотков кофе, напялить вчерашнюю рубашку и джинсы( вот шуток–то будет по поводу того, где я провел ночь и конечно же с кем), помятый и небритый…