Сокровища римских улочек

               
Почти от самой Санта-Мария Маджоре, пролегая через средневековый квартал, спускается вниз и огибает Эсквилинский холм виа Урбана... Начинаясь у площади собора, поворачивая к Пьяцца Венеция недалеко от Колизея и прохода в знаменитую церковь Сан-Пьетро дель Винколи, она оканчивается возле императорских форумов... Тот, кто желает ощутить атмосферу средневекового Рима, обязательно должен найти предвечерний час и пройтись по этой улочке, таинственно исчезающей между кажущихся кукольными домишками 16-17 веков...
Дело не в этом, однако.
Продолжу свои попытки выразить до конца невыразимое – каким же чудом, эстетическим микрокосмосом является почти всякая римская церковь, каким духом любви и надежды обволакивает наполняющее чуть ли не каждую римскую церковь искусство... Точно так – труд поколений гениев, который обращен к входящему со стен и полуколонн, закруглений алтарных абсид, куполов и потолка, дышит тем жертвенным, созидательным служением дару бытия, которое составляет смысл любви, дарует надежду и смысл, веру в способность человека волей к творчеству и трудом торжествовать над властью смерти и времени, любовью и жертвенностью - над пустотой и отрицанием... Только перед всем этим великолепием, наполняющем не музеи, а повседневный антураж бытия, воочию понимаешь, что человек в человеке – это не производитель вещей и услуг, не единица социологических сводок и статистик, а способность созидать, рождать истину и красоту, любовь же в нем – это его воля к вечности и способность творить, не использовать дар бытия, но служить тому, воплощая в творчество. Быть, чтобы творить и творить, чтобы быть, обрести смысл и надежду.
Так вот. Как раз недалеко от поворота виа Урбана к Форумам находится неприметная, махонькая по меркам римской архитектуры церквушка начала 16 века, открытая, в отличие от большинства церквей и соборов, круглый день, и в самое пекло полдня. Слова тут в общем-то излишни. Табличка на входе сообщает краткую историю церкви и утверждает, что она расписана известнейшими художниками, без имен которых не мыслима история римской живописи и римских церквей – Чезаре Неббиа, Музициано, Мазаччо... Конечно, быть может и привирают святые отцы из излишней любви к своему скромному приходу, стремясь привлечь к нему внимание... но можно ли обвинять их? А может быть и нет, ведь история почти всякой римской церкви и конечно же – работа живописцев, приглашенных к ее росписи, задокументированы в архивах Ватикана... Как бы там ни было – со стен церкви взгляду открываются первоклассные панно и фрески, выполненные со вкусом, в традициях прекрасной школы римского барокко... И то, что предстает взгляду – прекрасно и сердцу, и уму, просветляет изнутри, притягивает и побуждает вернуться, и – о да! –  несомненно может послужить инструментом религиозного обращения и повергает во прах любые сомнения... Пожалуй, мощь гения и духа – действенное средство обращения в религиозную веру...