8 марта 19хх года

Женщины, пройдите на оподаривание! (тм) - объявляли по громкой связи в институте, и товарищи женщины тянулись журавлиным клином к актовому залу, оправляя шерстяные юбки и подсвечиваясь теплым ощущением самоценности.

Меня, первокурсницу, по блату устроили подрабатывать машинисткой в "первый отдел" (военная кафедра) универа. Первокурсникам было не положено, но есть хотелось и им тоже, и все это понимали.

Я печатала методички, начинающиеся указанием "проверить наличие студентов", и втиралась в роль дочери полка (32 офицера и пять военнообязанных сотрудниц, вполне годившихся на роли мачех).
До сих пор благодарна дяденькам, отрезавшим мне по доброте душевной от своих спецпайков мяса сайгака по рублю за кг - я была героем месяца среди семьи и друзей. Добытчица. Первый и последний раз, когда мы ели сайгачье мясо, но не суть, это был пир. А вкус от говядины мало отличался.

Канун 8 Марта в тот год был для меня, как Вы можете догадаться, особенным.
Но шампанское на кафедру получилось не доступно даже сотрудникам первого отдела.
И поэтому нам, товарищам женщинам и этой, как ее, девчоночке новенькой *мне, т.е.* господа офицеры достали немного спирта.

Мужчины, к слову сказать, были на высоте. И в тот день тоже. Спирт они не просто разбодяжили, но разболтали в емкости еще конфетку, облагородить напиток сладостным. Ликерчик, кагбе.
Конфетка, увы ее, оказалась соевой. Поди знай.

Воспоминания о цвете и консистенции того праздничного алкогольного коктейля не в параллель, но в перпендикуляр к внешнему виду, до сих пор вызывают у меня ощущение свежести весны и первого дня смелых выбеганий на улицу без шапки - весна! Еще недели три, и снег начнет таять!

9-го марта я по удивительному стечению обстоятельств загремела в больницу с почечной коликой, где дежурные врачи, бедолаги, исключительно на чувстве долга фокусируясь на мед.оборудовании, вяло спорили друг с другом, где у этой, как ее, новенькой *меня, т.е.* может находиться правая почка.

И хотя это мое состояние совершенно не было связано с отпразднованным накануне, но дама из числа мачех ловко воспользовалась ситуацией. Тыкая в меня указующим перстом, устроила незаслуженный разнос понурым коллегам: "Даже последние сантехники, - рекотала она, красивая такая дама, хорошо поставленным голосом Левитана, - поставили своим подругам-штукатурщицам на стол шампанское! И только вы, гордость нашего университета, опоили девчонку разбавленным спиртягой говняного цвета до приступа!"

Я рвалась в оппозицию из-под ее пальца, пытаясь принимать позу адвоката, потому что это было вопиюще несправедливо! Аж до резких слез несправедливо, причем все сразу! И по отношению к сантехникам (что значит "последние"??), и к их подругам - уважаемым мастерам-штукатурам, и совсем, совсем не справедливо по отношению к этим замечательным, корректнейшим, воспитаннейшим дядькам с кафедры, и почему она так с ними разговаривает?? Это же все не так!! Ведь она даже меня не слушает!! Я же даже не пила этот..а они старались же!

А замечательные, воспитаннейшие дядьки с кафедры отечески перехватывали мои выплески, прятали меня за свои офицерские спины, строили мне намекающие рожицы и шикали "да ладно тебе, не расстраивайся, она сейчас выскажется и затихнет, чего ты".

Вооот.

А про двух интеллигентных сотрудников из других времен, которых я бережно и трудоемко несла через метро по домам 8 марта 1998 года (один из них, мой тогдашний начальник, хозяин фирмы по торговле компьютерами белой сборки, еще мою вазу пытался дежурной в метро подарить, но на подступах резко передумал, о чем не преминул ей сообщить весьма недвусмысленно), я вам в след. году расскажу.