Последние дни кота Генерала

1
Здание, где арендует помещения ветеринарная клиника «ГавМяв», старое, двухэтажное, а кабинет приёма и процедурное отделение по лечению собак и кошек занимают несколько комнат на первом этаже. Окна их по фасаду выходят на городской сквер, автомобильную парковку и небольшую площадку перед входом в здание.

В будние дни «ГавМяв» работает с девяти утра, но обычно ещё задолго до начала приёма на площадке создаётся очередь из беспокойных людей, держащих на поводках, в специальных контейнерах либо просто прижимающих к груди завёрнутых в тряпицу своих потускневших питомцев.

С недавних пор в одном из окон клиники за докторским столом можно наблюдать молодого Ваню Смирнова. Минувшим летом окончив ветеринарный колледж, он поступил сюда на работу вначале санитаром, а спустя некоторое время был назначен фельдшером. Ответственным отношением к делу и умением налаживать контакт с животными доктор Смирнов хорошо зарекомендовал себя.

Приходит он на работу обычно раньше, чтобы привести в порядок бумаги, занести в базу компьютера записи предыдущего дня. Отвлекаясь от монитора на короткое время, задумчиво смотрит в окно на ясное зимнее небо, снег, убранный в большие навалы по сторонам парковки, нетерпеливых клиентов у входа.

Однажды уже в конце преисполненного волнениями людей и животных февральского дня Ваня, рассеянно глядя в окно, наблюдал, как на площадку неумело въехал потрёпанный серый «хёндай», а из него вышла хорошо сложённая девушка в джинсах и короткой шубке. Обойдя свой автомобиль и открыв пассажирскую дверь, она взяла с сиденья явно тяжёлый для неё пластиковый контейнер с плотно упакованным внутри котом и торопливо направилась к дверям клиники.

Других посетителей к тому времени не было, и спустя минуту кот оказался в кабинете Смирнова на столе осмотра. Большой и толстый, он тревожно выл и недоверчиво-испуганно оглядывал помещение. Хозяйка во время обследования всё пыталась поставить его на лапы, ласково успокаивала.

Судя по содранным клокам шерсти на шее, хвосте и разорванному кончику уха, у кота недавно был бой. Раны залечены, но воспаление продолжалось, отчего кот поблёк, стал плохо есть и терять вес. Измерив ему температуру, доктор нашёл, что она ниже обычной для кошек более чем на два градуса.

– Наш кот характером очень боевой! Драк у него – не счесть! – объяснила девушка, с трудом удерживая нервно извивающееся животное. – Но это случай первый, когда он после драки такой подавленный. Обычно, невзирая на полученные травмы, быстро восстанавливается и хорошо ест.

– Сколько ему лет? – дезинфицируя раны, спросил Смирнов.
 
– Восемь с половиной.

– Приличный возраст для боевого кота, – отметил доктор. – Сила духа и сила физическая с годами уходят, а на улицу приходят новые коты, молодые, сильные, и удерживать своё влияние всё сложнее.

Ощупав живот кота, Смирнов определил, что у него неладно в почках и спросил у хозяйки:

– Как часто он пьёт воду? А привит?

– О-о, конечно, привит! – мило засмеялась девушка. – Но в последнее время он стал таким водохлёбом, что просто ужас! Мы ему теперь рядом с миской для еды ведёрко с водой ставим.

– Это нехорошо. Есть очевидные признаки почечной недостаточности, спровоцированной либо отравлением, либо попавшей в кровь инфекцией, – констатировал доктор и, чтобы смягчить негативный эффект от своих слов, успокаивающе улыбнулся: – Так что лечить будем по полной программе: проколем курс антибиотиков, витаминов, поставим капельницу.

– Конечно, – согласилась девушка, и на лицо её набежала тень тревоги.

Когда Смирнов попытался сделать коту укол, тот проявил невероятную силу. Извивался и подскакивал так, что его удержать не могли не только девушка, но и сам доктор. Пришлось позвать на помощь санитара и с его помощью произвести процедуру.
 
– Вот силища-то! – восхитилась своим котом девушка.

Закончив дело, все трое совместными усилиями засунули упиравшегося кота обратно в контейнер, и доктор с девушкой отправились в кабинет заполнять амбулаторную карту больного.

– Если можно, назовите ваше имя? – попросил доктор.

– Моё?.. Надя. Надежда Самойлова, – чуть смутившись, отвечала девушка.

– Какая кличка у животного?

– Генерал… Геня, по-домашнему.

– Звучит! – записывая, усмехнулся Смирнов.

– Ага… Генерал, – улыбнулась Надя. – Мы так назвали его в честь нашего дедушки, генерал-лейтенанта Самойлова!

– Слышал это имя, вспоминаю, – поддержал доктор. – Город-то у нас небольшой.

– Да вы что? – искренне удивилась Надя. – Вы знали моего дедушку?

– Лично не знал, но кое-что слышал о нём, читал в газете. Так сказать, известные люди нашего города.

– Да… К нему часто приезжали корреспонденты, брали интервью, – с искрой горделивости добавила Надя. – Его портрет среди почётных граждан нашего города на стенде перед администрацией. Но в прошлом году дедушка умер. Очень жалко!

– Сочувствую искренне, не знал об этом, – извинился доктор и протянул Наде рецепт: – Вот. Купите в обычной аптеке энтеросорбент «Полисорб», разведите в воде и с помощью шприца заливайте ему в рот два-три раза в день. А завтра жду снова на приём.

Смирнов устало потянулся в своём кресле и по привычке посмотрел в окно. В заволакивающих улицу вечерних сумерках он видел, как Надя бережно поставила контейнер с котом на переднее сиденье своего автомобиля, хлопнула дверью и, осторожно вырулив, уехала с парковки.
 
«Интересная девушка эта Надя Самойлова…» – поднявшись, чтобы собираться домой, подумал доктор.

2

Назавтра Надя с Генералом стояли в очереди на приём. Рядом нетерпеливо переминались с ноги на ногу лохматый чёрный терьер и его грузный неряшливого вида хозяин, будто в чём-то оправдываясь, виновато кивал своей хозяйке симпатичный лабрадор и настороженно вжималась в застланное шерстяным платком дно корзины разномастная кошка в руках у грустной бабульки. Заметно опавшим за ночь взором Генерал внимательно поглядывал на собратьев по неприятностям, и обычное кошачье высокомерие смешивались в нём с подавленностью и страхом перед неожиданно подступившей беспомощностью.
Оказавшись на процедурном столе, кот на этот раз вёл себя гораздо тише и был послушнее.

– Мне кажется, ему стало хуже, – печально рассказала Надя.

Измерили температуру; выяснилось, что она упала до 35 градусов против обычных 38.
 
– Как он себя ночью вёл? Ел, пил, ходил в туалет? – дезинфицируя раны, как можно более ровным голосом спросил доктор, с недоумением соображая про себя: «Очень странно получается, почему его самочувствие настолько ухудшилось? Ведь должно быть ровно наоборот! Неужто индивидуальная невосприимчивость к этой группе антибиотиков?»

– Да неважно ел. Практически ничего. В туалет почти не ходил. Воду вот только хлещет, – вздохнула Надя.
 
– Почки у него очень плохи, твёрдые, словно голыши, – ощупывая живот Генерала, продолжал доктор.

– И что же делать? – разволновалась Надя. – Может быть, поразминать их, чтобы улучшить внутреннее кровоснабжение? Как воспаления на коже – разотрёшь, оно и рассосалось…

– Нет. Это так не работает, – улыбнулся Ваня. – Почечная недостаточность у кошек восстанавливается очень редко. На этот случай есть только поддерживающие препараты.

– И что же делать? – опять спросила Надя, с тоской поглаживая лоб покорно сидящего на столе кота. – Может быть, есть какие-нибудь более мощные лекарства? Назовите их, а папа закажет в Москве. У него там обширные связи.

– Да что вы! У нас достаточно мощная лечебная база! – с улыбкой попытался её успокоить Ваня. – Возможно, у вашего животного индивидуальная непереносимость к какому-то из введённых препаратов, и сейчас мы кое-что заменим. Антибиотик применим из другой группы.
 
Невзирая на внешнее спокойствие и кажущуюся уверенность, Ваня испытывал глубокое волнение. Такой загадочный случай неудачи был первым в его недолгой практике, и чувство вины вперемешку с сомнениями переполняло доктора.  К тому же ему нравилась Надя, и он искренне хотел завоевать её симпатию, поучаствовав в спасении кота.

Надя же от волнения разоткровенничалась:

– Вы не поверите, но после смерти дедушки у нас вообще всё пошло наперекосяк! Вначале папу на работе перевели на более низкую должность, потом заболела мама, потом льготы по коммуналке сняли, а потом батарея на кухне лопнула! Ужас, что в квартире было! Теперь и Генерал вот…


3

Следующим утром, подходя к клинике задолго до девяти, Ваня на парковке увидел одиноко стоящий серый «хёндай» и вздохнул. Подойдя к машине, постучал в окно:
 
– Идёмте, Надя. Приму вас сейчас.

Взяв контейнер с котом, Надя последовала за доктором.

– Ой, спасибо, что примете нас, – обрадовалась она.

– Давайте помогу донести, – предложил Ваня.

– Да ладно уж, спасибо! Он больше не тяжёлый, – с горечью в голосе проговорила Надя, поспевая за ним.
За прошедшие сутки кот действительно заметно похудел, и в контейнере стало значительно больше свободного места. Покачивающийся от движения, он равнодушно поглядывал на доктора сквозь переплёты решётки.

Впрочем, на процедурном столе он на этот раз выглядел лучше. Самостоятельно вставал на лапы, выл более требовательно и агрессивно. Приободрившись наметившимся успехом, Смирнов рассказал Наде несколько примеров из практики, когда процедура по очищению крови животного давала положительный результат.

– Однако должен тебя огорчить, состояние почек столь же плачевно, – разжав Генералу зубы и заглянув в пасть, перешёл с Надей на доверительное «ты» доктор. – Язык вот бледнеет, значит, кровоснабжение падает, температура сегодня 33,5. Так что улучшение это, судя по всему, кратковременное.

– Очень жалко. Он же у нас такой хороший! Никогда на обеденный стол не запрыгивал, в туалет – только на улице! – со вздохом произнесла Надя.
 
– Да. Уходят всегда лучшие! – оттянув у кота кожу загривка и воткнув иглу капельницы, с пафосом поддержал её доктор.

– Знаете, – спустя минуту задумчиво заговорила Надя, –  мне вчера подруга кое-что рассказывала про пересадку почек. Оказывается, кошкам теперь тоже делают подобные операции. И тут я вспомнила, что в подвале нашего дома живёт один кот, и он совершенно никому не нужен. Может быть, мы с папой поймаем его, привезём…

–  Если я правильно вас понял, вы предлагаете использовать этого кота в качестве донора для Генерала? – уточнил Смирнов, невольно переходя на отчуждённое «вы».

– Ну да… – неуверенно отвечала Надя. – К тому же наш Геня не раз с ним дрался и сейчас пострадал, возможно, именно от его когтей.

– А ваш папа возьмётся помочь?

– Ну, думаю, да… Мы ведь все очень любим нашего Генерала, Генечку…

– Понятно, – невольно потвердевшим голосом проговорил доктор, вынимая иглу капельницы. – Но должен вас огорчить: в нашем городе вы едва ли найдёте ветеринаров-хирургов, способных проводить подобные операции. Специалисты такого уровня обычно практикуют в столице.
 
Эта отчасти наивная и на первый взгляд логичная просьба девушки возмутила Смирнова. Распрощавшись с Надей, он в продолжение дня не раз вспоминал этот разговор, представляя её увешанного наградами властного дедушку-генерала с портрета на стенде у администрации, незнакомого, но, наверняка, тоже обласканного разными победами генеральского сына – отца Нади и их богато обставленную квартиру где-нибудь в доме сталинской постройки на центральной улице.

4

Как и предполагал доктор, улучшение здоровья у Генерала вышло кратковременным. По тому, как в следующий раз Надя легко вынула своего кота из контейнера, было видно, что дела его стали вовсе плохи.

Сглатывая слезу, Надя рассказала, что за минувшие сутки кот вовсе ничего не ел и не ходил в туалет. Присев на стоявшую рядом с процедурным столом кушетку, она, поглаживая распластавшегося на левом боку и ставшего каким-то очень уж плоским Генерала, добавила:

– Я вчера тут глупостей вам наговорила, относительно донора и всего прочего… в общем, была не в себе. Просто Геня мне очень близок. Его котёнком подобрала, по пути в школу ещё в пятом классе. И все уроки таскала его по разным кабинетам, потом уже принесла домой. И так всё это время он жил с нами, когда я ЕГЭ сдавала, когда в институт поступала, училась в автошколе,.. когда дедушка умер, мама в больнице лежала, батарея лопнула…

Ваня участливо кивал, один за другим колол коту разные лекарственные препараты и поставил капельницу. Кот переносил всё молча, равнодушно и только однажды, подняв голову, посмотрел на хозяйку и протяжно взвыл.

Надя смахнула слезу. Это было очень трогательно, но после вчерашнего разговора о «никому не нужном» коте из подвала у Вани образовалось к ней отчуждение, и ничего с этим он уже поделать не мог.

Это была его последняя встреча с Надей, больше серый «хёндай» на парковку не приезжал.