Чужая жизнь

В 1977 году была повальная эпидемия гепатита, в нашем классе заболело 8 человек, и я в том числе. Инфекционные больницы были переполнены, больных размещали в больницах с другим уклоном.
      В один из дней в палату привезли девочку лет шести с женщиной. Исключением было заболевание девочки – полиомиелит. Женщина на вид, со слов медицинского персонала, выглядела на 55-56 лет, приходилась прабабушкой девочки и ей было далеко за семьдесят.
      Я хорошо запомнила её фамилию – Негодяева, которая ей досталось от деда получившего от барина, с которым что-то не поделил, при отмене крепостного права.
       Женщина была удивительной судьбы, похожей на многих в то время. Она увлеченно рассказывала, как ее будущий муж, еще 16 лет, был увезен немцами в Первую мировую, для работ в Германию, и чудом бежавший с поезда. Добравшись до дома через 4 месяца, пришел худой, оборванный, но с надеждой, что все закончилось.
       Революция, не жаловала сельских жителей. Белые, красные, махновцы, с её слов вели себя совершенно одинаково. Поэтому девушек на выданье, при приближении отрядов, прятали в сложенные поленницы, давая бутыль молока и хлеба.
      Рассказывала про молодую женщину Марию, командира отряда, по словам стариков, у неё было двое ребятишек, и которую вскоре убьют белые.
      В селах в одном доме жили по несколько семей. В начале 20-х, когда жизнь потихоньку налаживалась, началось раскулачивание. Лошадь, корова, птица - стали признаком «кулака», хотя если разделить на всех членов семьи, с трудом хватило бы по одной ноге.
      Благодаря сестре, работающей в сельсовете, предупредившей о завтрашнем рейде, вся семья ночью уселась в телеги, взяв только самое необходимое и бежала в Поволжье.
      Муж, вступивший в Коммунистическую партию, в 1924 году был направлен в Ташкент, для освобождения женщин Востока.
      Друг мужа, бежавший с топором по старым улочкам Ташкента, за своей женой снявшей паранджу. Возмущенный, не смотря, на то, что тоже был членом Коммунистической партии, не хотел мериться с открытым лицом своей жены, другие пожалуйста, но не она.
      Из чужих жизней складывается наша История, каждый живущий оставляет свой, иногда не заметный след добра, а иногда не заслуженно восхваляющий след безумства. Но мы просто обязаны помнить и не вправе осуждать.