Кабарга против алтайской гипотезы

 Кабарга против алтайской гипотезы
КАБАРГА - из семьи оленей,  безрогое животное с более длинными, чем передние, задними ногами, с мускусным мешком в низу живота (у самцов), живущее в горной тайге. Кабарга в Российской Федерации является охотничьим видом. Официально, по результатам учетов, признано, что численность кабарги в России составляет 120—125 тысяч. Лимит ежегодного изъятия составляет около 1500 животных. Добыча ведется ради мускусной железы — «струи», поэтому объектом охоты являются самцы.
В лексике тюрков Сибири есть слова,
которые отсутствуют в древних тюркских письменных языках, а
 также в языках тюркских народов,
живущих западнее Сибири.
Эта  лексика, видимо, появилась
у тюрков Сибири после того,
как их тюркские предки переселились на новые земли.
И уже живя в Сибири предки
 современных тюркских народов,
вынуждены были осваивать ранее
 неизвестные им новые формы
 деятельности (таёжная охота,
 рыболовство, собирательство
 кедровых шишек и ягод) и
 давать названия понятиям,
связанным с их новым бытом
 в условиях тайги или же
 заимствовать эти слова у
 аборигенов Сибири. Одним из таких слов является название небольшого животного кабарги.
Кабарга у тюркских народов:
 бюючен  -якуты,
табырга- тувинцы,
табырга -хакасы,
табыргы- шорцы,
 тооргу- тофалары,
тооргы– алтайцы.
Кабарга распространена в Восточной Сибири, от Восточных Гималаев и Тибета до Кореи и Сахалина, населяя крутые склоны гор, поросшие хвойным лесом. Держится преимущественно на высоте 600—900 м, реже до 1600 м над уровнем моря; только в Тибете и Гималаях поднимается на высоту трёх тысяч метров и более.
Излюбленные места обитания кабарги — тёмнохвойные участки тайги с россыпями и выходами скал. На этих участках звери живут оседло, занимая индивидуальные участки в среднем от 30 га летом и до 10—20 га зимой.
Кабарга — великолепный прыгун, по манёвренности почти не имеющий себе равных. Она способна на скаку, не сбавляя скорости, изменять направление хода на 90°. Спасаясь от преследователя, кабарга, подобно зайцу, запутывает следы.
В рационе кабарги преобладают эпифитные и наземные лишайники. Зимой их доля в её рационе составляют 65—95 %. Эта особенность питания определяет распределение кабарги по изолированным угодьям. В качестве добавки к рациону поедает также хвою пихты и кедра, некоторые зонтичные, листья черники, папоротники, хвощи и другие растительные корма. Обычно животные кормятся у ветровальных деревьев, увешанных лишайниками, объедают их с упавших ветвей и собирают лишайниковый опад с поверхности снега. Собирающая корм кабарга может подниматься по наклонному стволу дерева или прыгая с ветки на ветку до высоты 3—4 м.
У кабарги много естественных врагов. На Дальнем Востоке её основной враг — харза, которая охотится на кабаргу семьями. Нередко подстерегает кабаргу на кормёжке рысь; преследуют росомаха и лисица.
Кабарга держится поодиночке, реже — группами до трёх голов. В семейных группах контакты между животными носят мирный характер, но по отношению к чужим особям они чрезвычайно агрессивны. Во время гона между самцами одного возраста происходят настоящие поединки — животные как бы преследуют друг друга, пытаясь ударить передними ногами или клыками по крупу, хребту или шее противника. При длительных поединках один из дерущихся нередко сбивает другого на землю, бьёт его ногами, а затем вонзает в него клыки, что может приводить к смерти побеждённого.
В. Приходько в журнале «Юный натуралист» в 1981 году писал: «Изучая поведение кабарги в неволе, я понял роль клыков в жизни этих зверей. Самцы кабарги используют их для запугивания соперников. Обычно два самца, равные по силе и возрасту, ходят по кругу на расстоянии 6-7 метров один от другого и, подняв голову вверх, обнажают, показывая друг другу, клыки. При этом каждый из них старается придать себе более воинственный вид и увеличить размеры своего тела за счёт того, что топорщит шерсть на спине, боках и крупе. В большинстве случаев такие ссоры заканчиваются миром и животные расходятся по своим домам — участкам обитания. Иногда между самцами всё же возникают драки. Вот тогда один из самцов, как правило, наиболее ловкий, использует свои острые клыки, которыми наносит удары и вонзает их в тело противника. При таких драках клыки часто обламываются, а у побеждённого остаются кровоточащие раны. За всё время работы с кабаргой мне довелось увидеть пять поединков без серьёзных ранений, а в одном случае с поломкой клыка. Часто во время схваток оба самца передними ногами бьют друг друга по хребту и крупу, высоко подскакивая при этом. Дерутся между собой и самки».
Половой зрелости молодые кабарги достигают в возрасте 15—18 месяцев. Продолжительность их жизни в природе 4—5 лет, 10—14 лет в неволе.
На брюхе самца кабарги расположена мускусная железа, наполненная густым, остро пахнущим веществом коричнево-бурого цвета. В одной железе взрослого самца содержится 10—20 г натурального мускуса — самого дорогого продукта животного происхождения.
Химический состав мускуса весьма сложен: жирные кислоты, воск, ароматические и стероидные соединения, сложные эфиры холестерина. Основной носитель мускусного запаха — макроциклический кетон мускон. Летучие компоненты мускуса несут информацию о возрасте и состоянии самца и могут ускорять течку у самок.
Широко используется мускус в восточной медицине и в настоящее время. В Китае он входит в состав более двухсот прописей лекарственных средств.
В Европе мускус как медицинский препарат особым успехом не пользуется, но здесь ему нашли другое применение — в парфюмерной промышленности в качестве фиксатора запахов.
Животных отлавливают стационарными ящичными ловушками, что исключает выработку у животных оборонительной реакции на человека как на опасный стимул. Для привлечения кабарги в ящик-ловушку используется пищевая приманка — лишайник или зерно. Пойманный зверь перегоняется в иммобилизационный бокс, конструкция и размеры которого не позволяют двигаться животному. Затем самца усыпляют с помощью инъекции ксилазина в комбинации с кетамином. Иммобилизация и сон длятся в среднем 40 минут, а полное восстановление двигательной активности зверя наступает через четыре-пять часов. Перед выдавливанием мускуса предварительно вводится в мешочек серебряный шпатель с жёлобом, по которому и выводится секрет железы наружу.
Название кабарги у тюрков, живущих за пределми Сибири:
 токал бугы казахский,
 келеккейик -туркменский,
муйузс;з жаныбар- киргизский,
мюшk maral;  -азербайджанский.
Кабарга у не тюркских народов:
жакожика - японский,
заар буга  -монгольский,
сахйанг сасеум - корейский,
ше -китайский,
пезмасaрвас-венгерский
Алтайская гипотеза (алтайская языковая семья. изначальная монголоидность их носителей. алтайской прародина) была сочинена по заказу властей российской империи для того, чтобы оправдать Россией захват евразийский территорий, исторически принадлежащих тюркским народам.
Далее эта гипотеза была поддержана советскими историками. У западных тюркских народов (азербайджанцы, турки, караимы, кумыки, чуваши, гагаузы) нет в языке общей лексики с монголами, тунгусами, корейцами. японцами. Нет специфических антропологических и генетических свойств, характерных для монголоидных народов.
В лексике народов окружающих азербайджанцев (удины, ингилойцы, лезгины, аварцы, хиналугцы. цахуры, таты, горские евреи, талыши, гилянцы, курды и др.) вся скотоводческая лексика (свыше 100 слов) тюркские. Археологи (Иессен,Погребова, Мунчаев) доказали, что последние 5000 лет основным видом деятельности населения Южного Кавказа было отгонное скотоводство (гышлаг-яйлаг). Если вся скотоводческая лексика у живущих на Южном Кавказе нетюркских народов тюркская, то можно предположить, что эти народы скотоводством никогда и не занимались. Если на Кавказе в каждом селе свой язык, то можно предположить, что они никогда не были объединены в одном государстве.
Российские исследователи Шишкина Т.А. и Стрельцова М.И. в статье «Этноязыковое пространство Сибири» рассматривают заимствованную лексику в языке русских переселенцев Сибири: «Язык – одна из форм сохранения и восстановления того исторического пути, который прошли этносы вследствие культурного взаимодействия в пределах одного географического пространства. Одним их способов проследить историю взаимодействия различных народов на территории Сибири служит изучение языков коренных жителей этого пространства и русских переселенцев. Описание заимствованной лексики жителей среднего Приобья позволило установить характер взаимодействия между разноязычными народами: основными занятиями русских и предметом контактов на новом месте стала охота и рыбная ловля; в области земледелия, скотоводства, искусства и многих других сторонах жизни русские не испытывали влияния других народностей – заимствованной лексики, отражающей контакты в этих областях, в русских говорах среднего Приобья не отмечено. И хотя группа лексики тюркского происхождения является одной из самых значительных по объему групп иноязычной лексики, термины охоты и рыболовства представлены в ней не многочисленными единицами. Причиной такого скудного отражения языком контактов в промысловой сфере, очевидно, является позднее заселение территории».
А вот что по данной прблеме пишет российский исследователь Л.П.Потапов: «Едва ли можно сомневаться, что аборигенами в северном Алтае были малоподвижные горно-таежные охотничьи племена с культурой и бытом, приспособленными к местным природным условиям. Но также несомненно, что какая-то часть древнетюркских скотоводов-кочевников по тем или иным конкретным историческим причинам вынуждена была оседать в горной тайге, смешиваться с аборигенами, усваивать от них таежный охотничий быт и вследствие этого менять свой этнографический облик, утрачивая традиционные черты кочевого скотоводческого образа жизни или сохраняя их лишь как пережитки».
О том, что тюркские народы являются пришлыми на территории Сибири, пишет также известный российский тюрколог В.И.Рассадин: «Данные тофаларского языка показывают, что тюркский язык существует у тофаларов давно, еще со времен орхонских тюрков…Древнеогузский язык первоначально усвоили, возможно, какие-то кетоязычные группы, внесшие в огузскую фонетическую систему свои специфические звуковые особенности. Иначе невозможно объяснить специфику тофаларской фонетики, состоящую в своеобразном переплетении огузских черт с кетскими…В системе лексики современного тофаларского языка, помимо слов, имеющих тюркское происхождение, заимствований из средневекового монгольского, бурятского и русского языков, лексических элементов самодийского. кетского и тунгусо-маньчжурского происхождения, обнаруживается значительный лексический слой, генезис которого установить пока не представляется возможным. Показательно, что многие из этих слов, подчас в ином фонетическом оформлении, представлены, кроме тофаларского, и в других сибирских тюркских языках; алтайском, тувинском, хакасском, шорском, якутском…Общеизвестно, что этногенез современных сибирских тюркоязычных народов весьма сложен, а их языки в большинстве образовались в результате тюркизации самодийско-, кето- или угроязычных групп…
Слова неизвестного происхождения охватывают в основном лексико-семантические группы, включающие названия различных особенностей местного ландшафта, местную флору и фауну, названия частей тела, явления природы, занятия оленеводством, собирательством, различные инструменты и приспособления, то есть отражают характерный для тофаларов охотничье-оленеводческий таежный комплекс материальной культуры, который в некоторых его чертах присущ и для других тюркских народов Саяно-Алтая. Анализ этих лексико-семантических групп наводит на мысль, что предки тофаларов искони обитали в таежной, местности, занимаясь охотой, рыболовством, собирательством и оленеводством еще до их тюркизации, так как тюрки были степняками-скотоводами и не могли соответственно отражать своим языком специфику местной географической среды и материальной культуры. Поэтому эти жизненно необходимые термины остались и ужились в том тюркском языке, который пришел на смену языку аборигенного населения Саян…
Выявляется группа тюрко-монгольской лексики, являющейся в тофаларском языке тюркской по происхождению. Она представляет собой лексику, общую для древнетюркского и древнемонгольского языков, и уходит обоими корнями в более древнее время, чем период орхоно-енисейской письменности. Особого внимания заслуживают слова, имеющие параллели в самодийских и кетских языках. Наличие этих слов кетского фонетического субстрата, а также топонимики, восходящей к самодийской и кетской, указывает на какие-то связи предков тофаларов с самодийцами и кетами…Кроме того, в тофаларском языке выделяется большой пласт лексики неизвестного происхождения, отражающей специфику кочевой жизни тофаларов, их занятия оленеводством, охотой и собирательством. В нем обнаруживается подробно разработанная терминология для растений, животных и рыб, названий для некоторых частей тела. Все это наводит на мысль, что первоначально предки тофаларов не были тюркоязычными».
Хазанов А.М. пишет: «Очевидно, район Саян и Алтая, где оленеводство практикуется до сих пор и где в древности жили предки самодийских народов, был если не единственным, то древнейшим центром оленеводства…Только когда под давлением тюркоязычных народов самодийцы стали продвигаться на север, в тайгу, смешиваясь при этом с аборигенным населением, началось распространение практики разведения домашних оленей в западной и центральной частях таежной зоны…До сих пор не ясно, появилось ли оленеводство у тунгусов самостоятельно, хотя и под влиянием коневодов тюрок, или в результате заимствования у самодийцев…Таким образом, несмотря на знакомство с домашними животными и разведение их в ограниченных количествах обитателями таежной и тундровой зон Евразии, они на протяжении многих веков продолжали вести в основном прежнее присваивающее хозяйство… Там, где номадизм возник самостоятельно, он сперва появился в отдельных локальных центрах и лишь затем распространился по всему соответствующему региону».
Итак, как мы убедились, гипотеза о том, что Алтай является прародиной всех современных тюркских народов, и что именно здесь сформировался первоначально язык древних тюрков, не может быть принята. В результате сравнительного анализа мы выявили, что в словаре древних тюрков (орхоно-енисейская письменность -5 - 9 века и словарь Махмуда Кашгари - 10-11 века), а также в языке современных тюркских народов, живущих западнее Сибири, отсутствуют слова, входящие в ареальную сибирско-тюркскую лексику. Живущим западнее Сибири древним и современным тюркам никогда не были известны названия основной сибирской флоры (кедр сибирский, калина, черемша, кедровая шишка, боярышник) и фауны (кабарга, росомаха, ласка, бурундук, тетерев, кедровка, таймень, хариус, налим и др.), а также ареальная сибирская бытовая лексика. Как мы убедились сибирская тюркская лексика выявлена только в словарном фонде тюркских народов Сибири (якуты, алтайцы, хакасы, тувинцы, шорцы, тофалары и др.), тюркские предки которых свыше 3 тысячелетий тому назад заселили эти земли, а в дальнейшем смешались здесь с аборигенами региона. В «западных» тюркских языках (уйгурский, узбекский, киргизский, казахский, каракалпакский, туркменский, ногайский, башкирский, татарский, чувашский, караимский, гагаузский, крымскотатарский, карачаево- балкарский, кумыкский, азербайджанский, турецкий) нет тюркской лексики, характерной для тюркских народов, живущих в настоящее время в Сибири (алтайцы, шорцы, тувинцы, тофалары, хакасы, якуты).