Jacob Klaassen 1793 - 1879 Отец

 
/Сын Мартин Классе/

Сын- Яков Классен (1827 - 1910)

Фото с компьютера
https://www.wikitree.com/photo/jpg/Hamm-732


О том как переселилась семья Якова Классен в Россию, у меня есть в моих работах
Часть  Меннониты-связь времён. Волга. Ам Тракт

***
Пойдёмте домой, будем ждать возвращения Якова, он расскажет нам, как и что было у наших путешественников в начале пути в их новую жизнь. Яков старался говорить и говорить, чтобы отвлечь жену и дочь. Хелена поддерживала всё ещё всхлипывающую мать. Они уже подошли к спальне, как вдруг жена Якова тоже Хелена остановилась, приложила руки к груди тихо прошептала, я только что держала моего сына Мартина в объятьях, я ещё чувствую это, она покачала головой и зашла в спальню, дочь последовала за ней. Яков знал, что бесполезно успокаивать мать, проводившую сына, и тоже решил побыть один. А это можно сделать лишь закрывшись в своём кабинете. Да, напрасно было думать, что Хелена смирилась с отъездом сына, она убедила себя в том, что там в России сыну будет хорошо. Она столько просила Господа защитить её Мартина, Господь не позволит ему плохого. Он будет вести его по праведному пути.
Яков стоял по средине кабинета, он не замечал этого, он только что проводил сына в Россию. И ему тоже было тяжело, но он мужчина, он не должен показывать свои чувства, тем более при жене и дочери. А здесь в кабинете он один и здесь можно расслабиться. Пока шла подготовка сына к отъезду, Яков не прекращал думать и о них. За себя он не переживал, он был уверен, что он и морально и физически перенесёт эти испытания, но вот сможет ли его жена. У Хелены проблемы со здоровьем, а ещё надо расстаться с родственниками. Надо не забывать, что их сын Яков остался только потому, что дети решили не оставлять их родителей. Их другой сын Дитрих тоже был не против пойти в Россию, но Яков, он всё время был с Мартином и со стороны можно было подумать, что они уезжают оба. Теперь надо дождаться сына Якова, он уехал провожать брата и потом успокоиться, и тогда принимать решение.
25 августа 1853 разделило на тех, кто уехал, и кто остался.
Сын Яков приехал через несколько дней, и рассказал, что всё прошло благополучно. Цуг укомплектовался, и переселенцы пошли стройным рядом в их дальний поход. Яков подошёл к отцу перед ужином, у тебя не будет время поговорить со мной. Да, Яков, я жду тебя в кабинете. Яков был взволнован, он ещё не вошёл и уже говорил. Отец, мы говорили об этом с Мартином. Да ты проходи, садись, а то прямо в дверях кричишь. Что у тебя такое срочное, что ты весь на взводе. Отец, в последний вечер перед отъездом был намёк на то, что вы предпринимаете решения следовать за ними в Россию. Мы с Мартином вспоминали по буквам всё что услышали. Да, сын мой, я помню мои слова, и я их сказал не безосновательно. Я действительно рассматриваю такой вариант. Ну, как Бог даст! Я ещё не знаю, получиться у нас тоже пойти в Россию. Отец замолчал и Яков хотел уже было уйти, но у него ещё был один вопрос к отцу, и он остановился в дверях в раздумье, спросить отца сейчас или чуть позже. Яков. Голос отца вывел его из раздумий, и он вернулся в кабинет. Понимаешь отец, мы с Мартином там в дороге сидели на отдыхе и как-то так случайно перешли на наших предков, и выяснилось, что мы знаем только линию деда и всё. А почему вы вспомнили предков. Понимаешь, Мартин как-то так заговорил, что кто знает свидимся нет, как у него сложится жизнь, а он не сможет рассказать своим детям из какого они рода. И он попросил меня поговорить с тобой и когда он прибудет на место и наладится связь, то я пришлю ему нашу родословную. Отец начал не спеша, я удивлён, и я согласен с этим полностью. А теперь иди к себе, тебе надо отдохнуть с дороги, завтра тоже можешь быть свободным
--------------

Дети мои, я хочу, чтобы вы с полной ответственностью отнеслись к идеи Мартина вспомнить наших предков, и ознакомиться с историей края, где мы живём. Жизнь сложная и, если мы сейчас оторвёмся от наших родных мест, нас может как листья по ветру разбросать по миру, и мы потом и не вспомним кто мы. Яков ещё не видел таких сосредоточенных лиц у своих детей, они ловили каждое его слово и это его радовало. Моего отца и вашего деда я надеюсь вы помните. Конечно, мы помним дедушку Дирка, а вот сомневаюсь, смогу без ошибок рассказать обо всех предках, Дитрих многозначительно повёл плечами, или только я, а вы всех знаете.  Отец, а это и правда хорошая идея, даже если мы останемся в Пруссии, наша фамильная запись будет всегда важным документом. Яков был рад, их с Мартином предложение поддерживают все и отец тоже. Я вот сейчас думаю, как это сделать и с чего начать и думаю, что надо в ближайшее время связаться с нашими родственниками. Кого-то я могу встретить в церкви, а к кому-то надо персонально съездить или написать. Но вот опять хорошая мысль. Мне кажется, мы хоть и живём здесь, но не так часто ездим по округе и, наверно это будет прекрасным дополнением к нашей теме. Потом меня вспомните, когда окажитесь далеко от дома, захочется вспомнить и рассказать про родные места, а выясниться, что вам нечего рассказать. Я боюсь за мою жену. Яков так резко сменил тему, что дети даже не успели понять про что говорит отец. Я не знаю, как говорить о поездки с вашей матерью. Здесь могилы наших детей, здесь родные люди, да я кажется уже про это вам говорил. Дитрих сделал незаметно знак чтобы не перебивали отца. А он замолчал и погрузился в раздумья. Дети решили не мешать отцу и тихонько вышли с кабинета.

"Wer nicht will deichen, muss weichen!"
История вот этой строчки уходит далеко в историю меннонитов, и передаётся из уст в уста. Неоднократные войны в районе Вислы, чума, привели к трагическим последствиям. Были стёрты с лица земли многие близлежащие деревни, а это привело к сокращению населения, а всё вместе возведённые ранее дамбы не поддерживаются, и они разрушаются. Висла-Ногат-Дельта /des Weichsel-Nogat/-разрушена, местность Мариенбургский Вердер опустела.
Яков несколько раз перечитал написанное. Он решил все записывать и потом и своим детям прочитать и в церкви на службе, никогда лишним не будет напомнить историю предков. Вроде, не плохо получилось. Яков снова и снова полистал какие-то рукописи, наверно только одному ему известно, что и кто там писал. Но вот и они пригодились. Яков продолжил писать. Голландские крещенцы преследуемые за веру, поселялись в Польше в основном Эльбинском, Данцигском и Мариенбурком районах. Местность в этих районах состояла из болот и песков, покрытых кустарником. Меннониты оградили от реки и моря искусственными сооружениями, осушили болота, проделали тяжелейшую работу и превратили всю эту местность в цветущий сад, и плодородные земли. Я и мой отец, и дед родились здесь на прусской земле.
Фюрстенвердер посёлок в нынешней вольной земле Данциг, бывший район Мариенбург Западная Пруссия. Сейчас он является самостоятельной меннонитской общиной, и со своим меннонитским молитвенным домом.
1.-Я родился в Фюрстенвердер 15 марта 1793, и был четвёртым из семнадцати детей. Но не все дожили, они умерли во младенчестве, а я вот уже шестьдесят лет живу, и моя жизнь связана со всем тем, что нас окружает. Мы поженились с моей Еленой Хамм 10 февраля 1818 года, у нас родилось восемь детей. Но Бог забрал четверых, и мы были всегда вместе, а теперь мой сын ушёл в Россию.
Я напишу, что знаю про моих предков, а потом, когда дети встретиться с родственниками, добавлю или изменю мои данные.

2.-Мой отец Дирк Классен/Dirk Klaassen/ родился 6 января 1765  в Фюрстенвердер в Западной Пруссии. А моя мать Анна Пеннер, они поженились с отцом 06 января 1787.

3.-Мой дед Давид Классен /David Klaassen/ родился 13 сентября 1700 в Шоневерг Гросс Вердер.  Он был женат дважды. Одну жену звали Аганета, девичью фамилию не помню, а другая жена Анна Андерс.
Умер16 Sep 1780

4.-Мой прадед Иоганнес Классен /Johannes (Hans) Klaassen/
Родился в 1658 году в Петерсхагене, а умер 08 сентября 1734

5.-Мой прапрадед Беренд Классен / Behrend Klaassen/
Родился 1598, а умер в 1673
Вот, вроде, и всё. Осталось дописать как звали их детей, но такие данные мы скоро соберём.
----------

Отец, а на какие условия они откликнулись и пришли. Яков посмотрел на детей, и спокойно сказал. Да всё дело в религиозной свободе, и конечно освобождение от военной службы. Наши извечные вопросы. Это продолжалось до недавнего времени, а сейчас как вы знаете законы поменялись. Вот и этот вопрос опять стоит основным, и потому наши Братья ищут место, где можно спасти нашу веру.
Я собрал вас, дети мои, чтобы сказать вам, я принял окончательное решение, мы тоже идём в Россию.
------
Яков Классен (1827 - 1910)

Отмечать день рождение Якова Классен собрались дети и друзья. Разговор невольно переходил на воспоминания, как бы они не хотели перейти на реальность. Уж сколько раз прокручивали они свой путь с Пруссии на Волгу. Казалось уже про всё вспомнили, а нет, оказывается ещё есть темы для разговора. Особенно воспроизводилась с большой точностью их встреча. Вспоминали кто и как выходил встречать новую группу и кому повезло встретить. Я всегда помню этот момент, сидевшая тихо Хелена. Заговорила тоже тихо, и говорила она так, как будто она не говорит за столом, а там, где они встретились. Стало тихо, а она и не замечала реакции присутствующих, она продолжала. Все были в хорошей форме, здоровы и счастливы. Их лица светились, а слёзы, так они не были помехой, их никто не замечал. Потому что это были слёзы радости и благодарности. Мы благодарили Всевышнего, за тот час, который ждали все! Она опять замолчала и как будто и не говорила только, что. Я всегда высоко ценю организацию нашей встречи. Мы столько времени провели в дороге, а здесь нам приготовили крышу над головой. Господин Абрам Янтцен предоставил нам приют. А ты помнишь Мартин как ты провёл меня по колонии. Да Дитрих. Конечно, помню. Но я ещё помню, как я взахлёб рассказывал тебе о наших достижениях. И вдруг в какой-то момент уловил твой растерянный вид. Дитрих улыбнулся и ничего не ответил. Да он помнил, он ожидал увидеть что-то другое, его мнение не поменялось. Конечно, после Пруссии здешняя обстановка настораживала. Присутствующие не стали заострять на этом внимания и продолжали вспоминать. Я благодарен за то, что мне разрешили провести службу. Якоб откинулся на стуле, на лице его засияла довольная улыбка. В дороге приходилось проводить службу в походных условиях, а здесь я чувствовал себя как в большом Храме, ну пусть ещё это временная церковь, но уже наша. Тратить время на долгое празднование никто не мог себе позволить. Каждый старался по силе возможности быть полезным в строительстве их колонии Ам Тракт. Уже был ноябрь, да и день был прохладный и вдруг в гости к Марии и Мартину пришла его мать Хелена. Она была взволнованная, но не подавала виду. Вскоре пришли отец и Дитрих Хамм. И стало понятно волнение матери. Оказывается их сын тоже Яков Классен собрался ехать в колонию Молочная. Он хотел попытаться самостоятельно устроить своё будущее. Он понимал, что получить здесь землю, надо на это время, а в колонии Молочная может повезёт и можно быстрее стать на ноги. Я долго разговаривал с сыном и мне показалось, что он серьёзно всё обдумал и я не мог запретить ему. Хелена тихонько всхлипнула. Все понимали волнение матери. И куда он планирует ехать. Он уже выбрал направление. Да, он хочет ехать в район города Бердянск. Отец, Мартин даже подскочил, подошёл к окну и повернувшись у присутствующим. Довольно заявил. Так я напишу письмо моему другу Дэрксену, помощь человека, знающего ту обстановку, никогда не помешает. Да, Мартин, это идея, я думаю Яков не откажется от помощи твоего друга.
И вот наступил день, когда Яков Классен (1827 - 1910). В поисках лучшего отправился в колонию Молочная. Со своими попутчиками они направлялись в Варенбург. Их проводить вышли все, кто не был занят серьёзными делами. Проводы выглядели довольно трогательными, слышались пожелания, и многие не забывали просить Всевышнего помочь им в дороге. Провожающие не расходились даже тогда, когда отъезжающих уже не стало видно.
Отец старался не говорить при Хелене про Якова. Она хоть терпеливо держалась, но было видно, что ей тяжело. А уж как она ждала письмо. И когда письмо пришло, больше всех ждала, когда его откроют и начнут читать. Яков писал, что обстановка в Молочной его сильно удивила. Больше всего его волнует отношение местных меннонитов к вере, да и вера у них какая-то не правильная. Больше всех обрадовалась мать, она одно поняла, что её сын Яков возможно вернётся. Отец безо всяких раздумий сказал, я слышал про то, что там происходит что-то с верой и поэтому я позову сына домой. Я напишу ему прямо сегодня. В октябре 1859 года Якоб вернулся. Он провёл в поездке почти девятнадцать недель. Хелена обнимала сына и казалось, что биться выпустить его из своих объятий. Да, Яков рассказал много нового про колонию Молочная. Отец счёл нужным рассказать про такое в администрации. Надо быть готовыми и не допустить подобного у нас. В воскресенье они все вместе отправились в Ханс-Ау на службу, а потом Яков рассказал о своей поездке и впечатлениях в администрации. Все были шокированы
услышанном. Такого даже представить сложно, и как такое может быть. Каким испытаниям подвергся мой сын. Успокойся Яков, это хорошо, что мы узнали пусть даже плохие новости от тебя. Мы говорили о тебе и тебе выделяют участок в четвёртой колонии.
Послушай, брат, давай теперь по тихонько расскажи мне всё. Мартин задал этот вопрос Якову, как только ушли от них гости. Мартин, это что-то не реальное они называют себя Шпрингеры. Да, я слышал ты называл, но я так и не понял, что это. Я сам не сразу понял.
Да, это происходит и в Бердянске, и в его окрестности.
Братья ввели не только новую форму крещения, но и другие обычаи. Собрания проходят под музыку, прихожане кричат от радости, танцуют в экстазе и импровизируют необычные поступки. Вспомни сколько у нас с этим боролись. Да, я помню к нам приезжали проповедники предлагали провести у нас службу. Но наша администрация им не позволяла. Знаешь Мартин, как я сейчас понимаю правильное решение нашей администрации. Мартин, они так развратно себя ведут
Многие в тех колониях теперь понимают, что сбылось их опасения, но остановить такое оказалось не так просто. И знаешь ещё что. Ты же знаешь как у нас готовят к крещению, мы полностью понимаем и принимаем нашу веру, а там принимают всех подряд и совсем даже не менонитов. Многие идут чтобы что-то получить, может землю, может работу. Яков, то что ты говоришь не поддаётся пониманию. Так и про тоже. Уже правительство обратило на такие действия внимание. Яков, как хорошо, что ты вернулся. Я благодарен нашему отцу, что он позволил мне вернуться. Я думаю, что наша администрация сделает из твоей поездки урок. И в нашей колонии такое не произойдёт
----------

/Справка
Якоб Клаассен, министр и пионер, был рукоположен в 1820 году. В 1856 г. он, его жена, четверо их оставшихся в живых детей и их супруги и дети эмигрировали из Пруссии, в Россию. Они поселились в Кеппенталь, которая входила в состав колонии Ам-Тракт. Якоб Клаассен умер в Кеппентале 17 мая 1879 года. /
-----------