Опять об эфире

ОПЯТЬ  ОБ  ЭФИРЕ

Я привел свою переписку с журналом «Химия и жизнь» в 1982 г. в Интернете под названием «К вопросу об эфирном ветре». На нее откликнулся Александр Чепик. Приходится снова возвращаться к ней. Началась переписка с письма: «В журнале «Химия и жизнь» (№8 - 82, стр.85) опубликована статья к.т.н. В.А. Ацюковского. «Эксперименты на Маунт Вилсон, что действительно дали поиски «эфирного ветра»?, в которой предлагается «вспомнить эксперименты на Маунт Вилсон и попытаться измерить скорость «эфирного ветра» еще раз, используя возможности, которые предоставляет исследователям современная техника. Иначе говоря, предлагается определить скорость Земли относительно материальной среды – эфира, заполняющей по предположению некоторых древних философов пространство Вселенной, т.е. определить абсолютную скорость Земли. Но определение абсолютной скорости противоречит принципy относительности движения Галилея-Ньютона, который вытекает из представления о бесконечном пустом пространстве, в котором движется материя состоящая из мельчайших частиц – «атомов» Демокрита. Ньютон в своей книге «Математические начала натуральной философии» строго обосновал это представление и не оставил камня на камне от теории Аристотеля, доказывавшего, что Вселенная заполнена сплошной, непрерывной материей – эфиром и, поэтому пустого пространства – пространства без материи не существует.

А.Ч.-1. Автор пытается осудить трактовку эфирной среды, которой пользовался еще Аристотель, в то время, как вопрос скорости эфирного ветра, а точнее, скорости Земли в эфире, был поставлен и решен Майкельсоном исключительно в отношении эфира Максвелла; и этот вопрос расширен в настоящее время до определения скорости Земли в той эфирной среде, которую предпочитает рассматривать каждый из авторов соответствующей теории. В том числе, авторы могут, если захотят, рассматривать этот вопрос и в непрерывных средах, а Ацюковский рассматривал газоподобную модель эфира, похожую на модель Максвелла. Удивительно, но у Автора этой статьи есть своя модель эфира, которую он называет гравитонной моделью. И в каждой модели эфира можно поставить вопрос определения скорости Земли. Таким образом, нет никакого противоречия в постановке вопроса определения скорости Земли в произвольной модели эфира.

Вообще говоря, проблема не в «эфирном ветре», а в мировоззрении. Еще до н.э. сложились два противоположных мировоззрения атомистов и Аристотеля. Тогда поняли, что все тела Вселенной построены из единой материи. Гераклит обосновал, что причиной движения материи является борьба противоположностей. Видимо, опираясь на эту идею, атомисты заявили, что Вселенная состоит из противоположностей атомов материи и пустого пространство. Противоположное и ошибочное мировоззрение было у Аристотеля. Декарт рекомендовал всё подвергать сомнению, так как при этом возникают противоположные идеи, одна из которых будет обязательно истинной, а другая ложной. И они никак не могут быть обе ложными. Аристотель выбирал: есть пустота и атомы или же их нет. Но так как Земной шар покоится в центре небесной сферы, вращающейся вокруг него, то это, по мнению  Аристотеля, означает, что пустоты нет и атомов тоже, а есть непрерывная материя эфир. Если бы пустота была, то тело, приведенное в движение нигде не остановится «ибо что его остановит здесь, а не там?». Волнами непрерывного эфира Гюйгенс стал объяснять оптические явления.

Ньютон был первым, кто понял, что движение  Земли, открытое Коперником, означает что эфира, волновая теория света невозможна, а возможна только корпускулярная. Отказ от непрерывной материи мог означать только возврат к прерывной, и пустому пространству.
 
У Ньютона стало пустое пространство, безразличное к движению тел, а в нем покой и равномерно поступательное движение не различимы.  Допустим, вы находитесь в таком пространстве, где кроме вас ничего нет. Но вот вы увидели второго наблюдателя, который движется к вам. Но кто из вас движется, а кто покоится узнать невозможно. Одного из вас можно назначить неподвижным, а другого двигающимся, но за счет чего он движется, где берет энергию? Он движется относительно вас, но и покоится одновременно, а для покоя как и для движения по инерции энергия не нужна. Это понял Ньютон и записал первым законом механики – закон инерции. Теперь то мы знаем, что теория эфира родилась из ложной посылки о неподвижной Земле. Если бы физики умели мыслить, то должны были бы после Ньютона выбросить из физики волны эфира. Но вместо этого случилось объединение эфирной теории Аристотеля и безэфирной – Демокрита-Ньютона.

В 1927 г. экспериментами Дэвиссона—Джермера было доказано, что при пропускании многих частиц через две близких щели возникает волновая картина интерференции. Но картина и реальность – это не одно и то же. В 1801 г. Юнг пропустил поток корпускул через две близких щели и принял картину интерференции за реальность эфира. Непрерывная беспустотная материя (эфир) вошла в пустотную физику Ньютона. Так объединились две противоположных теории, начался кризис физики. Материя и свет вопреки логике стали двойственными. Максвелл на основе  эфира создал теорию электромагнетизма, а сигналы Герца, переданные без проводов, объяснили волнами эфира (радиоволнами). Но ведь сигналы космических аппаратов издалека передаются только после тщательного прицеливания на Землю «пулеметной» очередью, иначе они не попадут на Землю. А это не волны, а частицы.

Майкельсон по идее Максвелла пытался измерить скорость Земли относительно эфира, обнаружить волны эфира. Практика не подтвердила теорию. Но вместо того, чтобы выбросить эфир и исправить теорию, сочинили теорию специальную относительности. Ее автор сразу же заявил, что этой теории эфир не нужен. Но если бы Майкельсон знал, что эфира нет, то не стал бы делать свой опыт, и не возникло бы абсурдной теории.

Нужно знать, что мыслить логически  можно только сравнивая две противоположных идеи, два противоположных мировоззрения: пространство либо пассивно к движению  материи, либо активно тормозит ее движение. И никакого третьего мировоззрения нет.

В предисловии ко второму изданию «Начал» Рожер Котес писал:  «Предполагающие, что небесное пространство заполнено жидкостью, полагают,  следовательно, что эта жидкость не инертна, а тогда, отрицая на словах существование пустого пространства, они на деле его допускают, ибо такого рода жидкость никоим образом не может быть различена от пустоты, и весь спор будет идти о словах, а не о сути дела» [«Начала» М.2020, с.19]