Шаг в бездну. Глава 8

Мы втроем застыли, глядя вверх. Казалось, что исчезли вокруг все звуки и сам воздух застыл плотной стеной, отгораживая нас от реального мира. Было лишь потемневшее небо без звезд, и эти два медленно планирующих вниз тела.

Я раньше много читала о том, что в минуты стресса время замедляется, а перед глазами пролетают воспоминания прошлого. Воспоминаний не было. И чувств не было, совсем ничего. Лишь пустота и жар в районе сердца. А вот время и вправду остановилось. Я видела, как они падают, и все ни как не могла понять, отчего так медленно? И почему одна фигура почти достигла уровня последних этажей, а второе все кружит в вышине, расправив руки, как ангел крылья?

И тут раздался страшный глухой звук удара, следом за ним резко включились все звуки окружающей действительности: сработала сигнализация припаркованной недалеко машины, завыла собака, закричала пронзительно Аллочка и еще кто-то. Уже проваливаясь в липкую темноту я поняла, что второй голос мой, это я кричала от отчаяния и осознания потери любимого человека навсегда...

С тех пор прошло почти три года, постепенно, не сразу, но кошмары того страшного вечера медленно отступают, заменяя память новыми, светлыми воспоминаниями, маленькими моментами счастья, теплом любимых люде рядом... Тот вечер кажется каким-то смутным кошмарным сном, который со временем обязательно должен был бы раствориться, как ночной туман утром. Должен был, если бы не последствия...

Очнулась я тогда от яркого солнечного света, бьющего в глаза, назойливо проникающего сквозь прикрытые веки. Слегка приоткрыв один глаз, я сразу зажмурилась, не понимая где нахожусь. Чья-то большая тень закрыла от солнца мое лицо, и я распахнула глаза полностью. Передо мной стоял Мишка. Стоял и молчал. В его глазах было столько нежности, любви и...вины, что я подумала: «Ну, вот и все, я умерла.»

— Таш, Ташенька, ты как? — спросил он вдруг тихо, присаживаясь рядом со мной. Вот тут-то я и поняла, что вполне себе еще жива и нахожусь, судя по специфическому запаху лекарств, в больнице. Но почему тут Миша? Как? Он же..? Я уставилась на него во все глаза, боясь произнести хоть слово и спугнуть столь прекрасную галлюцинацию. А то, что это именно она, я не сомневалась нисколько. «Миша погиб, он упал с крыши. А мне просто очень хочется, чтобы он был жив, вот я и вижу то, чего нет...» — убеждала я сама себя.

— Таш, ты не бойся, успокойся, все в порядке и с тобой и малышом, ты просто сильно перенервничала. Я жив. Я правда живой, вот, потрогай, — Мишка осторожно взял в свою руку мою ладонь. «Теплая, живая, — подумала я про себя. — Что же это значит? Мишка, мой Мишка жив? А кто же тогда упал?» Я попыталась резко вскочить с кровати, и все тело пронзило острая боль. Застонав, я откинулась обратно на подушки и вопросительно посмотрела на любимого.

— Тебя просили не волновать, но мне кажется, что неведение сделает тебе только хуже, — вопросительно посмотрел на меня Мишка. Я медленно прикрыла ресницы в знак согласия.

— Ну, тогда слушай. Хотя частично ты уже знаешь, что там было, ты ведь слушала все через динамик телефона, да? — спросил Мишка. Я повторно прикрыла глаза, соглашаясь с ним.

— Знаешь, малыш, я пожалел, что пошел туда, как только увидел Ксюшку. Безумный взгляд готового на все человека. Но, мне казалось, что я смогу ее уговорить спуститься со мной вниз. А потом этот нелепый поцелуй с ее стороны. Я просто не смог притвориться, что мне это нужно... И она поняла все сразу же...— Миша глубоко вздохнул и отвернулся. — Вцепилась в меня руками и стала тянуть меня с края крыши. Я даже не успел испугаться за себя, пытался удержать ее и вытянуть обратно. А она... Сначала она тянула меня с собой, а потом наоборот, оттолкнула со всей силы, и полетела вниз. Я пытался удержать ее за распахнутый плащ, но она просто выскользнула из него. Так она и упала, следом за ней плащ, смысла не было его удерживать, когда она уже летела вниз... Она просто не хотела жить, Таш... И я до сих пор не понимаю? Что это — любовь, безумие, эгоизм?

Мишка какое-то время помолчал, но обернувшись на меня ответил на немой вопрос в моих глазах.

— Я не упал. Ты поняла бы это, если бы не потеряла сразу сознание. Но тебе стало плохо, открылось сильное кровотечение и скорая, вызванная Аллочкой и Дэном, забрала вас обеих. Да. Обеих. Тебя и Ксюшу, — Мишка опять глубоко вздохнул. — Только если с тобой и малышом уже все в порядке, то Ксюша разбилась страшно. Она вряд ли сможет теперь не только ходить, но и двигаться. А возможно даже говорить. Если выживет, пока это под вопросом.

— Если выживет, то разве такое можно назвать жизнью? — Миша печально смотрел мне в глаза. — Я никогда не смогу простить себе, что не смог ее спасти...

Я закрыла глаза и думала о том, что сделала бы все, чтобы снять с Мишки этот груз вины. Мне так хотелось обнять его, расцеловать в печальные глаза, сказать, как я люблю его... Но сил не было совершенно. Тяжелый сон накрыл меня мягким тяжелым одеялом и я уже ничего не слышала. Ни рыданий мамы, ни перешептываний Аллочки с Дэном. Я спала, а где-то на границе затухающего сознания пульсировала эгоистичная мысль: «Все закончилось. Теперь точно все будет хорошо».

***

И все было хорошо. Из больницы меня, отощавшую и слабую отпустили уже перед самой свадьбой. Так что вся основная подготовка прошла мимо меня, а сама свадьба почти что не запомнилась. Помнила лишь яркое, но совсем уже не теплое солнце, запах далекого костра, венок из последних полевых цветов на волосах и то доброжелательное тепло, что шло буквально от каждого, кто пришел на наш скромный праздник, желая нам счастья и любви.

А потом мы улетели на далекое теплое море. Точнее, это был целый океан. Но самое главное, что мы там были одни, вдвоем, и я за пару недель действительно набралась сил и пришла в себя. Мы ели фрукты с незнакомыми названиями и плавали до посинения. Мишка говорил, что из=за моего неважного здоровья в последний момент сменил тур по Европе, который планировал изначально, на вот этот одинокий отдых на теплом песочке. И я ни о чем не жалела. О чем можно жалеть, когда вот оно, счастье, совсем рядом с тобой. Рядом и навсегда...

(Моя первая повесть. Наивная, корявая, даже, как будто бы, и ни о чем. Зачем я выложила ее сюда? Чтобы помнить. Помнить, с чего я начинала и стремиться вперед и вверх, стараться стать лучше, чтобы писать лучше.