Одноклассники и школьные учителя

Киев. Школьные годы
22 января 1950 года мы приехали в Киев, где папа получил квартиру в авиа городке з-да Антонова. Мне 12 лет. Для первого знакомства с Крещатиком мы проехались на троллейбусе №5 до площади Толстого, сходили в Киево-Печерскую лавру и в оперный театр на Царскую невесту.
Поступила в русскую школу № 154 с английским языком (в Чкаловске был немецкий), где проучилась до 8 класса. Интересно - когда я уезжала из Чкаловска, нам  начали читать книгу «Волшебник изумрудного города»,  а в Киеве в это же время читала эту книгу пионервожатая Дина. Может быть, такая программа работала во всех школах СССР? Было ужасно интересно. И значит, мы были в 5-м классе еще очень маленькими, ведь сейчас волшебника изумрудного города дети знают с детского сада.
Классным руководителем была учительница украинского языка Юлия Васильевна, мягкая и неконфликтная женщина. Поэтому оргчасы по субботам проходили тоже на украинском. Поначалу мне все не нравилось. Нет, украинский язык учить нравилось. Верке я посылала целые страницы украинских слов с переводом. Но не нравились дети. Какие-то развязные и даже нахальные. Все-таки это были городские дети. Дисциплина на уроках хромала. Например, могли катать под партой по полу граненый карандаш. Или в патрон лампочки заложить мокрую бумагу:  известный фокус (бумага высыхает, свет гаснет). Перед хором, куда я, конечно же, сразу записалась, завуч стоял на выходе и отлавливал учеников, чтобы не сбежали домой.
Осталась в памяти Нина Ефимовна – хороший преподаватель математики, полная женщина в черном одеянии. Русский язык преподавала Эсфирь Петровна. Она была маленького роста и носила очень высокие каблуки и высокую прическу. Однажды она вдохновенно прочла нам «Белое покрывало» М. Гартмана. Английский преподавала Фрида Борисовна. Ее лицо с нежным румянцем, как у фарфоровой статуэтки, обрамляли светло пепельные волосы, завитые в локоны.  Ей часто приходилось говорить нам: - Stop talking!
На уроке физкультуры  очаровательная Елена Алексеевна сразу заметила мои способности (еще в Чкаловске дома папа мне приспособил турник в дверном проеме) и предложила ходить в гимнастическую секцию. Вскоре (в 6-м классе) на городских соревнованиях я выполнила норму 3-го разряда. Тогда в женскую гимнастику входила низкая перекладина, кольца (просто и в каче), по-моему, даже и параллельные брусья.
 Для мальчиков были уроки Военного дела, которые вел военрук Иван Петрович Мотовилов. Для желающих он вел секцию стрельбы, и мы ездили в лес стрелять по мишеням из малокалиберной винтовки.
Как только мы приехали в Киев, я записалась в библиотеку на 3-ей просеке (напротив кинотеатра Экран). Тогда мне попалась книга «Трое в серых шинелях», где автор пишет, что он на соревнованиях  больше аплодирует последнему, чем первому за то, что не сошел с дистанции. Оттуда я выписала девиз: Чем труднее, тем интереснее и еще: Если быть, так быть лучшим (это уже Чкалов).
Мне нравилась атмосфера товарищества в книгах Гайдара, воспитание характера  Гули Королевой из «Четвертой высоты» (встреча с большой собакой, прыжок в бассейне с десятиметровой вышки), благородство капитана Немо, приключения  мушкетеров, откуда я выучила первое английское слово: Remember!
Дома папа сделал этажерку из алюминиевых уголков, и она постепенно заполнялась книгами. Там были большой том Пушкина изд. 1938 г, четырехтомник Лермонтова 1945г, собрание Тургенева, избранное Горького, Бальзака. Много хороших книг мне подарили мамины и папины друзья Гнедины Владимир Николаевич и Валентина Владимировна. Они с родителями были знакомы еще по довоенному Солнечногорску и оказались в Киеве после окончания войны. Вообще было принято дарить книги и подписывать их. Так у меня есть подарок Натана «Как закалялась сталь», Неды – «К новому берегу», Вали Бондаровской – томик стихов Есенина. Были распространены подписные издания, и в старших классах мы зачитывались Стефаном Цвейгом, Ромен Роланом, Голсуорси, Джеком Лондоном, Драйзером. Ну и конечно Хемингуэем и  Ремарком. После окончания школы меня наградили книгой «Анна Каренина» с дарственной надписью директора Л.Савицкая и печатью школы.
Сейчас книжный шкаф разросся и занимает 2/3 стены до потолка. Русская и зарубежная классика, стихи, литературные портреты, книги и альбомы по искусству, электроника, информатика, книги коллег. Кое-что перешло от папы. - философские энциклопедии и словари, французские и русские просветители и еще его любимые сказки, пословицы и басни. Недавно часть технических и научных изданий сдали в макулатуру. Теперь, когда все доступно через Интернет, можно было бы передать куда-нибудь часть книг, но оказалось, что библиотека не принимает книги на русском языке.

Школа №154 была в 4-х трамвайных остановках от дома в сторону «города». Остановки назывались по имени заводов и школ: Красный экскаватор, Станкозавод, Украинская школа и Русская школа. Наша остановка – Лесопилка и дальше в сторону из города – Первая просека, Вторая, Третья и Четвертая. Дальше трамвай не ходил. На пятой просеке было озеро, куда мы ходили купаться, катались на лодках, а зимой на коньках. 
Из одноклассников помню Раю Соломко, Миру Кваскову, Аллу Шереметьеву (Шеремет), Зину Потемкину, Валю Олейникову, Жанну Остренко, Клару Фактерман, Германа Шестакова, Олега Пономаренко, Юру Еркина, Витьку Кибалко. Последних двоих и еще несколько человек из других классов привозили из Гостомеля, т.к. их родители работали на аэродроме. Они носили летчицкие шлемы, это придавало им значительность. Часть детей жили в поселке ДНС – дома начальственного состава и были из относительно обеспеченных семей. Большинство жили в домах поселков от заводов, которые как раз и соответствовали наименованиям трамвайных остановок и были построены сразу после войны. В седьмом классе появилась новая девочка – Рогнеда Янушкевич, которая приехала из Баку с мамой. Они поселились в доме, в котором размещалась пожарная команда. С Недой мы подружились. Ее мама преподавала в школе пожарников физику и рисовала этюды маслом. Летом приезжала из Баку бабушка Ната – смуглая эффектная черноволосая женщина, которая посылала нас с Недкой за сигаретами, и мы иногда пробовали покурить. Неда училась в музыкальной школе. Мне страшно нравилось сидеть  рядом с пианино и слушать. И еще мы распевали на два голоса все песни под ее аккомпанемент, и я мечтала  научиться играть, но в наших условиях об этом не было и речи. В то время у нас сложилась компания, в которую входили кроме школьников  нашего класса ребята из 8а: Нина Иванова, Женя Исаев, Игорь Макаренко, Натан, Гаврик. Мы отмечали вместе праздники, танцевали под патефон  танго - Брызги шампанского или фокстрот Рио-Риту.  Ездили купаться на речку Ирпень. Примечательна была дорога: в открытом тамбуре  пригородного поезда обычно играли в игру «Флирт» откуда-то взявшимися карточками с красивыми цветами и волнующими фразами типа: Мне нравится ваш загадочный взгляд или: Охотно верю всякому зверю, но только не Вам!
В 1952 году отец уехал на работу во Львов, и мы остались с мамой вдвоем. Мама устроилась на работу на з/д Артема, а позже на КМЗ (авиа з/д Антонова). Дом, в котором мы жили, принадлежал заводу. Жилья не хватало  и мама, опасаясь, что нас «уплотнят» и подселят неизвестных соседей, предложила на заводе отдать  одну комнату приехавшему в их цех из Москвы  Андрею Андреевичу Соколову с семьей. И еще она считала, что будет меньше квартплата. Так мы оказались в коммуналке до февраля 1965 года. С соседями жили дружно и даже готовили совместно. Тамара Николаевна была отличная хозяйка и мастерица на все руки. Я от нее научилась шитью и рукоделию. Их сын Женька был младше меня на два года.
Отец иногда летал в командировки через Киев, и мы с мамой встречались с ним в аэропорту Жуляны. Однажды он предложил мне лететь с ним во Львов «прямо сейчас». Мама к удивлению не возражала. Это был мой первый полет на самолете. Летели на небольшой высоте среди кучевых облаков на ярко-голубом небе. Незабываемое впечатление!
Праздники мы с мамой (а раньше и с папой) встречали у Гнединых в их квартире на улице Некрасовской. Туда я приходила пешком после демонстраций, в которых принимали участие школьники. Шла с площади Калинина вверх и далее по улице Артема мимо Сенного базара. Мама уже была там. Квартира была в полуподвальном этаже, и я выходила от них погулять во двор прямо из окна. Обычно приходили сестра Владимира Николаевича с мужем – театральные актеры, которые были репрессированы. За столом часто читали стихи. В.Н. любил Есенина. Коронным блюдом Валентины Владимировны на десерт был торт Бизе, который она выпекала в электропечи «Чудо».
 Два раза я участвовала в колонне «пионеров активистов», которая открывала демонстрацию. Перед этим мы несколько раз приезжали на тренировку, на площадь перед Верховной Радой. Помню утреннее настроение праздника, когда просыпаешься, а рядом на стуле висит наглаженная пионерская форма и банты – тогда почти все девочки носили косы.
Школа 40
В районе первой просеки выстроили школу №40 и перевели детей по месту жительства, поэтому 9 и 10 класс я училась в новой школе. Был один 10-й и 4 девятых класса. Наш девятый «В» составили из учеников 154 школы: Натан Авербух, Вовка Гавриленко (Гаврик), Анатолий Пашковский, Галка Петухова, Ванда Пляттер, Светлана Коренева, Толя Драчук, Борис Помазков (Тимофеев), Володя Латынов, Толя Рошкян, Леня Швайко, Валя Гулакова, мы с Недой и др. Из 96 школы: Мила Примак, Тома Шолтун, Тамара Ищенкова, Элла Петрухина, Оля Комах, Юра Савельев, Витька Гонюков, Виталий Козадой.
Натан и Гаврик дружили. Они родились в один день – 19 октября и славились совместными проказами, поэтому сидели на первой парте перед столом учителя.
Галя Петухова и Валя Гулакова были светловолосые, высокого роста и жили рядом со мной. Валя даже в одном доме, но в другом подъезде. Однажды я зашла к ней и была заворожена поиском по приемнику далеких радиостанций (у нас приемника не было). С Галей мы часто гуляли вечером перед сном – так хотела ее мама Валентина Хрисанфовна, очень красивая и ухоженная женщина, сторонница  здорового образа жизни. Галка первая из нашего класса умерла - от рака.
Еще помню неодноклассников Игоря Малина, Женю Веника, Галю Бондаренко, Тоню Минченко. С последними девочками мы были знакомы по волейболу: мы участвовали в соревнованиях между школами №40 и № 96. Однажды мне пришлось из-за этого опоздать в театр. Был балет «Дон Кихот» и я явилась только на великолепный бал во  втором действии. Больше других по духу мы сошлись с Тамаркой Ищенковой. Иногда возвращаясь из школы, могли заниматься разными делами, например, катать наперегонки  носом горошину  или играть в шахматы. До утра готовились к экзаменам в десятом классе, и когда рассвело, хохотали: Небо синее, как шелк/ Никогда не было так хорошо!

Классным руководителем был физик Борис Иосифович Слободской, очень знающий и уважаемый нами учитель. Математику преподавал Дмитрий Ефимович Шелест  (брат  директора авиазавода Антонова Шелеста Петра Юхимовича, впоследствии руководителя украинского правительства). Из 154 школы перешли несколько учителей – Марья Гавриловна Коршевер преподавала историю и конституцию, Фаня Бенционовна – психологию. Украинский – Лариса Александровна Савицкая (директор школы) и позже Валентина Николаевна. Русский  - Полина Михайловна Сикорская. Украинский язык и литература читались в одинаковом объеме с русским. Две последние учительницы работали первый год и отличались между собой способностью держать  дисциплину в классе. Валентина Николаевна, наивная и милая девушка, совершенно не могла справиться с нашим поведением, при отказе отвечать говорила: - Ставлю Вам в журнал крапку - точку, и число «крапок»  у некоторых зашкаливало. Зато Полина Михайловна легко владела методами усмирения и могла язвительным замечанием довести до слез.
Класс был дружный.
25 июня 1955 года нам выдали аттестаты зрелости.
На фото - встреча через 20 лет.