Люсинда, глава 16, Фиолетовый

Фиолетовый - и тонкое белье, которое Люсинда когда-то одолела Нину, было тем, что в ней больше всего возбудило любопытство Годфри; то, что Люсинда теперь смеялась над Ниной, очевидно, вызвало в нем почти недоверчивое удивление.
Возможно,это было рассчитано удивить кого-нибудь; Фросту это должно было показаться зловещим; для Фроста, отца, дочери и племянника, судить по тому, что вы сделали и, следовательно, имели, а не по тому, кем вы были.
Судя по их стандартам, смех Люсинды был нелепым, но в очарованных глазах Годфри он был еще и возвышенным:
такая возвышенная дерзость, на которую осмеливается и может вынести только в высшей степени привлекательная женщина.
Рукодельница, мидинетта, витрина, смеющаяся над леди Дандраннан! Но так оно и было.
Я думаю, что это потрясло до основания то, что было очень глубоко заложено в Годфри Фросте. -«Ну, я полагаю, Люсинда знала, что ты видишь ее тайком», - предположил я. Он немного покраснел.
-«Мне не очень нравится такая формулировка. Я не несу ответственности перед Ниной за свои действия». Я пожал плечами. Он закурил еще одну сигарету и внезапно возобновил свой рассказ.

-«Что ж, вот что случилось. Арсенио не вернулся;
Полагаю, он немного выиграл или как-то держал голову над водой.
Я пробыл в Ницце, часто видясь с Люсиндой, примерно еще неделю. Я ходил в этот отель на обед или чай и как-то выкладывал время, пока она не бросила работу.
Потом у нас была прогулка; раз или два она ужинала со мной, но с этим ей было довольно сложно.
Она всегда оставалась той же самой, что и вначале, за исключением того, что, как я уже сказал, ей нравилось слышать о Нине, и, похоже, ее очень забавляло то, что я ей рассказывал -
способы управления Ниной , и ... достоинство, и скоро. Кстати, она тоже иногда спрашивала о тебе; что вы делали с тех пор, как она в последний раз слышала от вас, и так далее. Видимо, вы ей писали?

«Просто изредка - когда я был в путешествиях. Надеюсь, она хорошо ко мне отнеслась ?

«О да, всё в порядке», - небрежно заверил он меня. «Ну, затем наступил её еженедельный выходной;
это было в пятницу, она была у нее; она вышла в половине первого. Мне удалось уговорить ее пообедать со
мной, и я пошел за ней в отель. Я пришла немного пораньше, и я
ходила взад и вперед возле садов отеля, ожидая её.
В тот момент никто не был дальше от моих мыслей, чем Нина, но как раз
в четверть двенадцатого - я смотрел на часы за секунду до этого - я
увидел большую машину, проезжающую по дороге. Я узнал это прямо. Это была Нина.

«Довольно странно! Как она узнала, что..?

«Это то, что должно было случиться, насколько мне удалось собрать воедино.
Эти две женщины - миссис. Форрестер, как вы понимаете, и Юнис...
Без благодарности вернулись на виллу Сан-Карло со своими вещами на триста франков и рассказали Нине о мадемуазель Люси; описал ее, я полагаю, как нечто необычное; они, естественно, так и поступили,
найдя девушку её внешности, явно англичанку, и женщину, выполняющую эту работу.
Нина острая, как игла, и вполне возможно, что одного описания было достаточно, чтобы уловить ее запах;
хотя, что касается меня, я всегда сомневался, не знает ли она о Вальдесах больше, чем хотела признать; что-то в ее манере, когда я доводил до них разговор - а я иногда и делал - всегда производил на меня такое впечатление. Во всяком случае, вот она, и Юнис Без благодарности с ней.