Как живёшь, старик?

                Вот, оказывается, в чем дело. Старик страдает, но сказать об этом сыну не может. Ну что ж, не он первый, не он последний. Наверное, так жестоко устроен мир, что дети забывают своих родителей, когда вырастают, когда уже не нуждаются в них так, как в младенческом возрасте. Но, разумеется, не все дети так равнодушны, наверное, есть и благодарные, наверное…Я успокаивала Леонида Ефимовича, как могла.
 
                И думала, что ему, наверное, тяжелее, потому что я хоть поплакать могу, и мне становится легче. А мужчины не плачут, и поэтому им труднее. Я даже решила поговорить с его сыном, на что он, к моему удивлению, согласился. Я уже давно хотела поговорить с его сыном, попросить у него помощи по вопросу жилья. Вот пытаюсь поговорить. Но он такая важная птица, все время занят. Я ему звонила два раза, но ничего пока не вышло.

       А в последний раз со мной говорил его секретарь, сказал, что передаст мой телефон. Но увы…Ну что ж, я сделаю ещё попытку, и мой рассказ подойдет к завершению. Что ещё можно сказать про старика? Всё уже идет к финалу. А если я когда-нибудь опубликую  роман о своей жизни, там будет и рассказ о старике…
            
           Итак, я сделала еще одну попытку решить проблему с жильем - поговорить с  сыном старика. Пришла к нему в ресторан. Правда, сейчас это уже не ресторан, а библиотека. Вот смешной поворот в жизни бизнесмена. Одну минутку, сейчас все по порядку…
            Сын старика сначала был военнослужащим и ушел в отставку, кажется, в звании майора. Впрочем, это и неважно. Потом как-то сумел раскрутиться (конечно, старик ему помог) и открыл ресторан и сеть небольших магазинчиков при остановках.  Старик хвалился, рассказывая про сына, что тот имеет целых двадцать штук. Возможно, что это и так.
   
        Но самым внушительным  сооружением являлся ресторан на привокзальной площади. Не знаю, какой доход приносил ему ресторан по сравнению с магазинами, но вид у него весьма внушительный. Оригинальная постройка, непохожая на другие рестораны, даже с попыткой элементов готики. Почему же я пишу про этот ресторан? Мало ли в нашей стране ресторанов? Чем же он отличается от других ресторанов?  А дело вот в чем – как-то разговаривали мы со стариком, а он и говорит:


-Ты знаешь, ресторан-то закрывается.
-Как закрывается? Почему? – спросила я.
-Ну не совсем закрывается, вместо него будет библиотека.
-Библиотека? Как это библиотека? Был ресторан, а теперь будет библиотека? Вот насмешил!

               
         Я даже сначала не поверила старику, думала, что он шутит. Но…Старик вовсе не шутил. Прошло немного времени, и вместо вывески «Ресторан» появилась вывеска «Библиотека». И не просто библиотека, а церковная библиотека. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Только в нашей стране может быть такое – ресторан превращается в церковную библиотеку! Только в нашей стране – стране парадоксов! Только наша страна шарахается из стороны в сторону.

          Корабль нашей русской жизни наклоняется то в одну сторону, то в другую. То в 1917 году уничтожались все церкви и храмы ( а уцелели лишь десятки из тысяч), то в наше время строится одна церковь за другой…

           Но и это ещё не все в этой смешной истории про старика. Не успела я «переварить» известие про ресторан, как старик сообщает мне ещё одну новость:
-Вчера Игорь сидел до двух часов ночи и читал Библию.
-Что читал? Библию? Для чего? Для чего он её читал?
-Как для чего? Разве я тебе не говорил, что он собирается быть попом? Он же учится в духовной семинарии.

      -Попом? Ой, держите меня, держите, а то я умру со смеху – залилась я смехом.
Действительно смешно. Офицер, бизнесмен… и вот на тебе – поп.

          Да…интересная интерпретация. Это было уж совсем неожиданно для меня. Было очень интересно, почему это хохол вдруг захотел стать попом? Не дурак же он совсем! И вот как-то неожиданно пришёл ответ. Одна знакомая женщина сказала:
            -Ты представляешь, хохол-то совсем обнаглел! Надел сегодня сутану и махал кадилом.
 
-Надел сутану? Махал кадилом? Для чего это ему? – удивлённо спросила я.
- Как для чего? А он в Думу хочет пролезть, вот и пожертвования для церкви делает.

-Теперь понятно, то есть это своеобразный пиар ход. Через пожертвования на церковь хочет стать депутатом.

         А ты, старик, ничего не понимаешь, ругаешь правительство. А кто управляет-то нашей страной? Вот такие же бизнесмены и рвачи, как твой сыночек ненаглядный, которые при помощи денег в Государственную Думу «пролезают». Есть, наверное, и там честные люди, но и таких, как хохол, пруд пруди.

             И вот пришла я в ресторан, хотела попросить у него помощи, думала, а вдруг он поможет. Его не было в настоящий момент, я пришла в другой раз, его опять не было.   И вот я стала пытаться к нему попасть. Но это оказалось нелегко, даже очень нелегко.

           Скорее, можно было попасть к Президенту. Я и звонила, и приезжала, но его все время не было, или он был очень занят. Очень. Ну прямо министр какой-то. Потом я узнала,  на какой машине он ездит.       Оказалось на крутом джипе. А старик-то мне говорил, что он ездит на простой машине. Скромничал. Ну старик, ну старик, погоди! Теперь стало легче, если стоит джип, значит, хохол здесь, на месте (хохол – это его прозвище, о котором я узнала позднее.
         И что самое интересное – старик мне сказал, что он тоже его зовет хохлом. То есть отец зовёт сына по прозвищу – вот в чём вся фишка, говоря современным языком.    А  если джипа нет – значит – и хохла нет. И как по закону подлости, как я проезжаю на автобусе мимо его духовной библиотеки – джип стоит на месте, как выйду раньше, чтобы зайти к нему - его нет.

         Я приезжала и раньше, и позже – результат один – нет хохла. Но я все равно надеялась его «поймать». И вот однажды я в своей нутриевой шубе и неизменной ковбойской шляпе, которая мне очень идет, подъезжаю к бывшему ресторану, джип на месте, хохол на месте.

       Ну, думаю, сбылась мечта – сейчас поговорю, и хохол мне поможет. Вот приедет барин, барин нас рассудит. Открываю дверь, вижу его. Он сидел за столиком с корреспондентом Осиповым, который, кстати, тоже обещал мне помочь), говорю:

        -Игорь Леонидович, можно Вас на минутку?
Он быстро встал и подошел ко мне.

-Слушаю Вас, - сказал он.
-Игорь Леонидович, мне надо с Вами поговорить.
-О чём?
-Это личный вопрос, это касается только меня.
-Хорошо, только я очень занят, давайте через секретаря. Вас как зовут?
-Жанна, ответила я.
-Хорошо, улыбнулся он.

        И мы с ним распрощались. Потом он куда-то уехал, потом опять  был занят. А время идет и идёт, и не просто идёт, время бежит вперёд семимильными шагами. Полгода я пыталась с ним поговорить, и всё безуспешно. И тогда я решилась на отчаянный шаг. Я пришла в его библиотеку и отдала записку администратору. Записка была следующего содержания:
-Игорь Леонидович, я уже полгода пытаюсь с вами поговорить, но Вы всегда заняты. Один из вопросов касается Вашего отца.

        Записка была очень коротенькой, но произвела эффект разорвавшейся бомбы. Уже вечером прибежал разозлившийся старик и заорал сразу с порога:
        -О чем ты хотела поговорить с Игорем? Что ты хотела ему сказать? Что это ещё за доносы?

            -Никакие это не доносы. Просто, я упомянула Вас, чтобы он обратил на меня внимание и поговорил со мной.  Иными словами,  это просто цирковой трюк. Но старик не обращал внимания на мои объяснения, он орал, как резаный, визжал, как рыночная торговка, и брызгал слюной.

        Я даже пожалела о том, что передала злополучную записку. И удивилась, почему хохол  так некрасиво сделал, хотя ещё не  поговорил  со мной  и ничего не узнал. Записка действительно оказалась злополучной, так как старик орал на меня, ещё не читая записки.

        На другой день он записку прочитал и вылил на меня новую порцию злости. Да уж…Наверное, я никогда не видела, чтобы так ругался мужчина…Хотя, какой он мужчина? Это уже из ума выживший семидесятилетний старик…Да и просто шоферюга…Унять его просто не было никакой возможности. Потом старик стал травить меня каждый день:
   
           -Ну что писака? Что ты там ещё написала? В это слово «писака» он вкладывал столько злости, что если бы была мера измерить его злость, то она бы вылилась из него через край. Я просто не отвечала, и просто проходила мимо. Это его бесило ещё больше. Если я отвечала на его злость, он заводился с полуоборота. Все-таки, лучше было промолчать. Ну что взять с шофера, который почти полвека крутил баранку?! Да и выпить он «не любил»…

          Я поняла, что от старика надо уходить, что мне не поможет ни он, ни его сын. И мы с Сашей переехали в Казань. Вспоминая о старике, я думала, что, конечно, у него очень сложный характер, придирчивый, деспотичный. Часто он бывал раздражительным и злым, неуживчивым, не хотел считаться ни с кем, прав был только он один.
 
        Но  при всех его недостатках я должна быть ему благодарной за то, что мы прожили у него целый год. Хотя нам это тоже было очень трудно. Но, с другой стороны, мы ведь для него были никто. Хотя с нами ему было веселее. Ведь как бывает тоскливо человеку, когда даже и поговорить не с кем.  Надо всегда благодарить за хорошее и забывать плохое.

        Где ты теперь, старик? Как живёшь, старик? Эх ты, старик…