Альтернативы и бред

     Когда тяжело больные руководители вызывают к своим больничным кроватям простых журналистов, - это показательно. Только мало, кто знает, что именно показывает такой вызов.
    
     Сергею Ивановичу Ведунову этот вызов ничего не показывал, до того, как в больничной палате состоялся разговор со слабеющим ежеминутно Руководителем правящей в стране силы. Вызов ничего не показал Ведунову, а насторожил.

     Настороженность Сергея Ивановича Ведунова была свидетельством того, что он был не только журналистом, но и обычным человеком, совсем не оригинальным гражданином своей страны. Ведь необычный, неординарный, оригинальный человек не должен быть боязливым. А настороженность, - это всего лишь другое название, синоним боязни человека.

     Боязнь ещё можно преодолеть, но трусость, если она влипла в человека, ничем отодрать невозможно. Как у журналиста у Сергея Ивановича было довольно чёткое представление об отличиях боязни от трусости.

     Боязнь это не липкое, не навязчивое состояние человека. Её можно подвергнуть контролю со своей стороны. Можно загнать в строго ограниченную зону и заставить там находиться, не вылезать за определённые пределы и не прилипать к другим состояниям человека.

     Сам Сергей Иванович уважал такие свои состояния, как решительность, готовность и подвижность. К ним не прилипает боязнь, а трусость липнет к ним нещадно. Трусость очень прилипчивая, тягучая, сковывающая штука.

     И журналист Ведунов был рад, что то состояние, которое он сейчас испытывал, не было трусостью, а всего лишь боязливостью. Боязливость журналиста, в отличие от трусости, не избегает того, что называется стремлением к удовлетворению своего любопытства.

     Трус, даже любопытный, испытывает такой страх, что легко отказывается от желания удовлетворять своё любопытство, а человек в тёмном строгом костюме, показавший ему, Ведунову, удостоверение кадрового сотрудника всесильного Комитета Общественной Защиты, сказал журналисту:

     - Кирилл Владимирович хотел бы поговорить с вами. Но, если вы не хотите этого общения, можете отказаться. Без всяких вредных последствий для вас.
     - Не понимаю! Зачем же вы тогда пришли ко мне? Разве ваше присутствие, здесь, не является доказательством того, что я никак не могу отказаться от разговора. Я, хотя и человек ещё молодой, знаю, как отвечать на предложения, озвученные Комитетом.
     - Это не тот случай, который обязывал бы вас делать что-то конкретное. Ваш отказ Кирилл Владимирович воспримет только как свою ошибку. И то, что ошибся в вас - это только его проблема, и ни в коем случае не ваша, - продолжил произносить непривычные для себя слова кадровый сотрудник Комитета Общественной Защиты (КОЗ), который только и делал раньше, что показывал КОЗу, после чего тот, кого так пугали, или сам менял своё поведение или ему изменяли его положение в геометрическом пространстве.
     - Надеюсь, Кирилл Владимирович не ошибся во мне. Я поеду на встречу с ним, - решительно сообщил сотруднику пресловутого Комитета любопытный и не трусливый журналист Ведунов.

     Сотрудник Комитета даже не вошёл в персональную больничную палату Кирилла Владимировича Федотова. В палату вошёл, и закрыл за собой дверь, один только журналист Ведунов.

     Федотов лежал на реанимационной кровати, присоединённый к капельнице на стойке и соединённый с медицинскими приборами:

     - Добрый день, Сергей Иванович. Извините, что не могу приветствовать вас и разговаривать с вами стоя. Начну сразу! Скажите, какую вашу статью вы считаете, как журналист, лучшей?
     - Моя лучшая статья, товарищ Федотов, ещё не написана! - чётко, как солдат, ответил руководителю Сергей Иванович Ведунов.
     - Обращайтесь ко мне, пожалуйста, по имени-отчеству, не надо канцелярщины! И о чём бы она была, Сергей Иванович,ваша лучшая, ещё не написанная статья? - заметно побледнев, наверное, от приступа сильной боли, произнёс Кирилл Владимирович Федотов.
     - О том, Кирилл Владимирович,как ликвидировать, для всех наших граждан, без исключения,дефицит разных товаров, прежде всего, продовольственных и первой необходимости.
     - Разве вы разбираетесь в животноводстве, сельском хозяйстве и экономике вообще?
     - Пока не разбираюсь, но это моя мечта. Наберу сведений, опыта и напишу.
     - А мне,Сергей Иванович, понравилась серия ваших статей о компактофоне Демьяновича. Это же вы предложили изобретателю новое название, - портофон?
     - Я предложил. И Демьянович согласился. Я объяснил ему, что компактофон, - длинно, а носимофон,-  ужасно и неправильно. Точнее, - ужасно неправильно!
     - А что это за пять видов информации, о которых вы пишете в одной из ваших статей о портофоне?, - товарищ Федотов вернул разговор с журналистом в нужное ему русло.
     - Информация, удовлетворяющая любопытство. ИУЛ. Деловая информация, или ДИ. Это то, что наиболее востребовано у них, на загнивающем Западе, с их конкурентным, рыночным бизнесом. СВИ, - служебно востребованная информация, - начал говорить, вспоминая, и, как будто, отчитываясь, Сергей Иванович Ведунов.
     - Спасибо, теперь мне всё понятно, - перебил отчёт Ведунова Кирилл Владимирович, - а то вы в статье о пяти видах информации намекнули, а раскрыли только информацию общения и плановую и управленческую информацию. А чем сейчас занимается Демьянович?
     - Изобретает медицинскую электронную аппаратуру, - сообщил журналист Ведунов.
     - Это замечательно. Мне ли не знать, насколько важна для нас медицинская электроника. Но не могли бы вы, Сергей Иванович, убедить Демьяновича вернуться к доработке его портофона? Представьте себе: набирает служивый человек, находясь где угодно, на месте преступления, например, номер информационного центра, известный только таким, как он, называет свой пароль, какой угодно, пусть даже набор цифр. Задаёт вопрос и через несколько минут, на его номер, информатор сообщает ему нужные сведения. Это же какая будет оперативность?
     - Выше, чем сейчас! - радостно и даже с улыбкой воскликнул ведунов, - Но только, если у информатора под рукой есть электронно-вычислительная машина, набитая именно полезной, служебно востребованной информацией.
     - Эти машины уже есть. Вы же не можете это не знать. Академик Серафимов позаботился. А потому, Сергей Иванович, эти машины,  не ваша с Демьяновичем забота. Вы очень ценное замечание сделали Демьяновичу, - прикрепить к задней стенке портофона записную книжку, с хорошо пишущей шариковой ручкой, для записи номеров телефонов. Уловили вы, Сергей Иванович, очень важную мысль!
     - Какую мысль, Кирилл Владимирович?
     - О том, что есть такие вещи, которые необходимы людям, но бесконечно совершенствать их нельзя! Их лишнее совершенствование порождает всё более изощрённые человеческие потребности. Людей, Сергей Иванович, нельзя развращать бесконечным совершенствованием бытовых вещей, в том числе и средств связи. Голова обыкновенного человека может пойти кругом, совсем свихнуться от определённой информации, - общения и удовлетворения простого любопытства. Представьте себе,Сергей Иванович, что будет, если неподготовленный к наплыву информации человек, будет хлебать её в неограниченном количестве?

     Странно, для такого продвинутого, как Ведунов, журналиста, но он воспринял слова Кирилла Владимировича Федотова не как бред больного смертельно человека, а, как вполне реализуемый проект действий. Сергей Иванович Ведунов убедил Демьяновича, Николая Георгиевича, вернуться, на некоторое время, к доработке до широкого распространения в стране компактофона, а точнее, - портофона.

     Сначала портофонами, с записной книжкой на задней стенке, обеспечили нуждающихся в СВИ, - служебно востребованной информации, а потом уже каждый гражданин смог удовлетворять с помощью этой штуки потребность в информации общения и в удовлетворении любопытства.

     Когда Союз развалился  и родная республика Ведунова осталась в гордом одиночестве, Сергей Иванович стал депутатом Законодательного Собрания и участвовал в разработке и принятии закона о централизованной системе портофонии и о запрете применения в ней её западных стандартов и технологий.

     Мудрым мужиком был покойный Кирилл Владимирович Федотов, но Союз, за целостность которого он так переживал, больше уже не существовал. А молодёжь родной, Сергею Ивановичу Ведунову, республики стала ездить на Запад и привозить оттуда кажущиеся совершенными, а, в действительности, - разнузданные смартфоны, которыми в родной стране нельзя пользоваться.

     Что теперь делать с этим требованием молодёжи? Проблема.Отменить что-ли закон о централизованной компактной связи? Или оставить всё как есть? Компьютеры, в том числе, для блуждания в Сети, а портофоны не для сетевых соблазнов,а только для общения, делового и служебного, - тоже.

     Значит, - оставить всё, как есть! Китай-то вон как мучается, какие деньжищи тратит на то, чтобы отгородить молодёжь на своей территории от разврата Всемирной Сети.