Сочинитель

Василий  Генералов  (для  друзей   всегда  просто  Васька)  защитил  докторскую  лет  так  семь  назад.  Промышляет  он  распространением  биологически-активных  добавок,  консультациями   пациентов,  страдающих  эпилепсией  и  тем,  что  организовывает  лекции  по  диагностике  кармы.  Какой-то  делец  читает  лекции  сомнительного  содержания,  а  Василий  на  них  зарабатывает,  предоставляя  конференц-залы  медицинских  ВУЗов (для  солидности  всего  происходящего). Отличается  Василий  шуточным  нравом  при  своей  внешней  строгости.  Внешность  часто обманчива, – скажу я вам.

Последние  годы  Васька  стал  страдать  бессонницей.  Но  это  скорее является  следствием  перевозбуждения;  Василий  часто  меняет  женщин,  легко  увлекаясь. 
– Много  работаешь  трубчатым  органом,  Вась!  –  слышал  он  порой.
– И  правда, много, –  не  спорил  Васька.
 
Своим  знакомым  он  частенько  хвастался  памятным  ему  событием:  посещением  в  одну  новогоднюю  ночь  пятерых  подгулявших  подруг-доктори́ц,  томимых  неустроенностью  в  личной  жизни.  И  он  навестил  с  интимными  визитами  всех  их,  скрасив  блеклость  их  одиночества.  Расстарался,  так  сказать.  "Летал"  на  такси  по  всему  городу,  "прыгая  блохой"  с  квартиры  на  квартиру  своих  знакомых  дам.  Кстати,  две  женщины  работали  в  ту  пору  над  кандидатскими  диссертациями  под  руководством  его  отца  –  увесистого  во  всех  смыслах  академика.  Может  быть  сей  факт  располагал  учёных  женщин  к  Василию  каким-то  особым  образом?  Как  знать.  Своим  же  пристрастием  к  женщинам  Васька  был  в  отца.

Этой  ночью  Василий  Генералов  встал  в  четыре  утра.  К  своему  же  удивлению  ему  не  хотелось  понуждать  себя  вновь  уснуть.  Он  встал  и,  шаркая  тапочками,  потащился  на  кухню.  Включил  чайник.  Ему  показалось  забавным  сочинить  теперь  пару  шуток  про  цыган.  Про  чукчей  анекдоты  он  знал  (Васька  рос  в  советское  время).  Про немца,  американца  и  русского  слышал   шуточные  истории.  Знал   про  армян  шуте́нов,  как  он  на  свой  манер  называл  анекдоты.  Думает, – сочиню   про  цыган.  До  этого  как-то  он  смущал  сотрудников  научного  отдела  НИИ  Неврологии  тем,  что  шутил  на  тему  кулинарных  пристрастий  цыган.  Сотрудники  не  догадывались  о  розыгрыше.  Шутил  о  том,  что  цыгане  любят  ежа́тину  и,  устроившаяся  в  столовую  НИИ  цыганка,  готовит  теперь  котлеты  из  ежей.
– Какая  гадость! –  морщились  сотрудницы.
– Бедные  ёжики! –  сдержанно  сострадали  сотрудники.
– Оттого-то  их  "ёжиками"  и  называют, –  подхватывал  Василий  котлетную  тему,  и  снова  женщины  морщились:
– Какая гадость.  Прекратите,  ей-богу!
 
И  вот,  пришла  ночная  пора  для  новых  выдумок.  Всё  выдуманное,  Василий  позже  будет  рассказывать  коллегам.  Вид  у  него  будет  самым  серьёзным.  Внешность  подчёркнуто  строгой.  Сейчас  же  он  сочиняет  в  ночи.  В  тишине.  Первая  зарисовка  будто  пришла  сама  собой. 

"Директор  Цыганского  НИИ  Гастроэнтерологии  во  время  консультации  пациентов  не  выдержала  и...  погадала".  Васька   улыбнулся.  Ему  импонировала   собственная  сумасбродная  идея  создания  ЦНИИГ  в   Москве.
– Было  бы  забавно, –  сказал  он,  наливая  чай. 

"Заведующий  одним  из  отделений  в  конце  обхода  попросил  пациентов  палаты  позолотить  ему  ручку.  Те  его  не  поняли  и  через  неделю  подарили  ему   Паркер  с  золотым  пером".

Васька   хихикнул.
– И  это  не  плохо, –  подбодрил  он  себя.

"Как  ни   старались  сотрудники  научного  отдела  ЦНИИГ   усовершенствовать  препарат  Омез  из   группы  ингибиторов   протонной   помпы  –  в  итоге  получался  только  чистый  героин". 

Василий  пинцетом  из  сложенных   пальцев  извлёк  ткань  трусов  из  интимной  задней  части  тела.  Почесался  в  левой   подмышке.

"В  первое   эндоскопическое  отделение  Цыганского  НИИ  Гастроэнтерологии  закупили  два  новых   гастроскопа   и...  двух  ручных   медведей".

– По  крайней  мере  моё,  родное.  Оригинальненько, –  промурлыкал  он,  отхлебнув  чая.

Время  шло.  Василий  сочинял,  прохаживаясь  по  кухне.

"В  научном   отделе  ЦНИИГ   единственного   академика  величают  как  ша́ро-баро́.  Сотрудника-профессора  именуют  не  иначе,  как  только  –  барон.  Доцента  называют  –  приват-бароном.  Старших  и  прочих  научных  сотрудников  величают  просто  –  шаро  рома́лэ.  Гардеробщики,  санитары,  лифтёры  отзываются  на  – "эй,  рома́!"

Подошёл  к  окну.  За   окном,  в  лучах  искусственного  света,   виднелся   один  из   отделов    "Пятёрочки".  Свет  не  выключали  никогда,  и  Васька   разглядел   бананы  и  апельсины.

– В  бананово-лимонном  Сингапуре...  в  бури...  –  что-то  шевельнулось  в  памяти  сочинителя.  Но  тотчас  же  он  мысленно  вернулся  к  цыганской   теме.

"Каждый  из  заведующих  ЦНИИГ  имеет  над  рабочим  столом  своего  кабинета  гитару  с  красным  бантом  на  грифе".

Василий  Генералов  посмотрел  на  часы.  Около  пяти.
– Как  быстро  летит  время,  когда  веселишься! –  удивился  он,  как  и  тому,  что  сна  не  было  ни  в  одном  глазу.

"В  центральном   холле  ЦНИИГ   установили   шатёр.  За  вход  с   посетителей брали  мзду.  На  входе  красовалась  табличка:  "Мёд".  Все  выходящие  из   шатра  ничего   не   помнили  из  увиденного,  имея  растерянный вид.  На  вопрос:  "Мёд  пробовали?"  –   посетители  лишь  рассеянно  качали  головами  и  произносили  что-то   несвязное,  вроде:  "Кони́на  на  вкус  такой  быть  не  может!"  Что  это  за  чертовщина?  Полагаю,  причиной  всему  –  метадон".

– Длинноватенько, –  буркнул  научный  доктор. – Сойдёт,  однако  же.

"У  внештатного  консультанта-невролога  из  Цыганского  НИИ  Неврологии  (а  Василий  фантазировал  о  существовании  и  такого  медицинского  учреждения)  помимо  молоточка   в  кармане  также  есть  фонарик  и...   колода  краплёных   игральных  карт".

Васька   зевнул  и  сам  же  тому  обрадовался.  Циферблат   кухонных  часов  отливал  стрелками  половину   шестого.  За  окном  утро  симулировало  рассвет.

"В  ординаторской  3-ей  гастроэнтерологии  ЦНИИГ  то  и  дело  на  полу  разводили  костёр.  Зачем?  Чай  готовили,  понятное  дело".

Чая  Василию  уже  не  хотелось.  Голова  чуть  отяжелела  и   его  сморило.  Он  зевнул  и  почесал  за  ухом.

"У  директора  ЦНИИГ  многоярусная   разноцветная  юбка,  виднеющаяся  из-под  белого  халата  и...  большая   золотая  серьга  в  у́хе".

Выключив   свет  на  кухне  и  шаркая  в  темноте  тапочками,  Василий  Генералов  поплёлся  в  комнату.  Нащупав  кровать,  он  сел  у  изголовья.

"У  одного  из  пациентов  ЦНИИГ  с  парковки  угнали  новый  авто.  Ещё  бы,  112  лошадей!"

Доктор  вырвал  длинный  волос  из  ноздри   и  улёгся.
Теперь  бы  уснуть, –  вздохнул  сочинитель. – До  одиннадцати  можно и  поспать.