Люсинда, 16 глава, окончание

Он бросил курить; он сидел в довольно странной позе - прямо,
его ноги были так близко друг к другу, что они оставляли ему только место, чтобы
сунуть руки, соединенные вместе, как если бы он читал свою молитву,
между ними чуть выше колен.

-«В конце концов - это было так важно? Обед!" - издевался я. -
Он не обратил на это внимания и не изменил своей позиции.
-Потом ее увидела Нина. Вещи смешные. Конечно, она приехала к ней специально.
Тем не менее, когда она это сделала, её рот внезапно стал жёстким - вы
понимаете, о чем я? Однако она не двинулась с места; это был просто ее рот.
И я стоял там как дурак - я полагаю, фактически поставив одну ногу на землю, а другую на подножку машины; и Джефферсон, подавив очередной зевок, рядом со мной!

-«Донна Люсинда прошла через ворота подъездной дороги и подошла к тому месту, где
стояла машина; это было боком к воротам; Леди Юнис сидела сбоку у ворот, я был с другой стороны, а Нина была между нами. Люсинда, казалось, первой увидела Юнис и узнала ее;
она сделала очень легкий формальный поклон - как она делала бы клиенту.
В следующую секунду её взгляд упал на Нину и на меня. Она остановилась прямо у машины.
Её щеки немного покраснели, и она тихонько воскликнула: О!или-Ах!-я почти не слышал. Затем: «Это Нина!» Это было чуть громче. Я только что это слышал.
Юнис, конечно, должна быть и Нина; Я сомневаюсь, что Джефферсон мог.
Затем она издала странный легкий смешок - то, что вы бы назвали смешком, исходящим от обычного человека, - как если бы она смеялась про себя, внутренне забавляясь, но не ожидая, что кто-то другой разделит ее веселье.
Она не выглядела немного расстроенной или неловкой. Но в следующий момент она улыбнулась прямо мне - через двух других - и покачала головой - я думаю, сочувствуя мне в моем затруднительном положении.
Нина величественно поклонилась. Она была очень величавой, но тоже немного покрасневшей. Она выглядела как-то встревоженной и озадаченной. Казалось, она действительно была шокирована и расстроена, увидев Люсинду такой. В следующий момент она наклонилась
прямо через Юнис и протянула руку к коробочке, которую несла Люсинда.

«Неужели тебе не нужно это делать?» - сказала она очень тихо.- И… надеюсь, тебе лучше?

Люсинда заговорила довольно громко. «Мне это нравится, спасибо. Мне все нужно,
чтобы зарабатывать на жизнь; и я никогда в жизни не был лучше, спасибо.

Нина повернулась к шоферу. -«Я позвоню тебе, Джефферсон». Он дотронулся до шляпы и зашагал по дороге, достав портсигар. Нина повернулась к Люсинде, снова склонившись над
леди Юнис, которая сидела на спинке стула и выглядела довольно испуганной; Не знаю, знала ли она, кем была Люсинда; Я так не думаю; но для нее, должно быть, было совершенно очевидно, что в воздухе гремел гром.

«Как долго ты этим занимаешься? Ваш муж знает, что вы это делаете?

«Ее вопросы звучали резко и категорично; Люсинда вполне могла обидеться на них.

«Конечно, он знает; он знает это три месяца. Просто мне нравится быть независимым ». На этом она слегка поклонилась, как будто хотела закончить разговор, но прежде чем она смогла продолжить - если это было то, что она собиралась сделать, - Нина бросилась на подушки, тихо, но страстно воскликнув: «Как он посмел так лгать мне!»

-"Что ты имеешь в виду?'- Люсинда начала. Но Нина не стала ее ждать.
«Позвони Джефферсону», - сказала она мне. - Ты идешь с нами, Годфри?

«Я позвонил Джефферсону и ответил на её вопрос. «Ужасно спасибо, но боюсь, что не могу.
Я помолвлен на обед ». И я закрыл дверь машины, которую Джефферсон оставил открытой.

«Она перевела взгляд с меня на Люсинду и снова на меня. Это был вид,
который я получил, я могу вам сказать! Но если вы собираетесь противостоять Нине,
вы должны сделать это основательно. Я посмотрел ей прямо в глаза; конечно,она видела,
что я имел в виду, что собираюсь пообедать с Люсиндой. «Езжайте… в отель, Джефферсон», - сказала она своим сухим голосом, что означало, что она яростно злится. Выехала машина, заехала к воротам - а я осталась стоять на дороге напротив Донны Люсинды.

Годфри встал со своего места, подошёл к камину; Похоже, он исчерпал свои спички,потому что искал там коробку и наконец нашёл одну, спрятанную под газетой на каминной полке.

- Итак, в конце концов, вы всё-таки обедали с Люсиндой? Я спросил.

-«Нет, - ответил он, - так случилось, что я не обедал с Люсиндой.
Когда я подошел к ней, она, казалось, полностью погрузилась в свои мысли,
почти не осознавая, что я был там, по крайней мере, осознавая, что я был там,
с каким-то усилием; ее глаза не выглядели так, как будто они меня вообще видели.

-«Вы должны отпустить меня сегодня, мистер Фрост», - сказала она торопливым шепотом.
-«Я… у меня есть кое-что, о чем я должен подумать». Её щеки все еще были красными;
в остальном она была достаточно спокойной, но явно полностью озабоченной.
Было бы глупо на нее давить; Я имею в виду, это было бы вторжением.
-«Хорошо, конечно, - сказал я. - Но когда мы снова встретимся, Донна Люсинда?

-"Я не знаю. Надеюсь, через несколько дней. Пока я не пришлю тебе весточку в отель.

-«Попробуйте сделать это в воскресенье». Я улыбнулся и добавил:
«Тогда я увижу тебя в синем платье; это то, что мне нравится больше всего».

-«Голубое платье!» - повторила она за мной. Затем она внезапно подняла
свободную руку, вы знаете, она все время держала в руках эту адскую повязку -
сжала кулак и слегка встряхнула им в воздухе. «Если он действительно так поступил, я больше не буду иметь с ним ничего общего в этом мире!» она сказала.
И она пошла по дороге, не сказав мне ни слова и не оглянувшись.
Я считаю, что она забыла о самом моём существовании.

-«Она пришла в воскресенье - в синем платье?»

-«С тех пор я ни разу не видел ее - ни Арсенио тоже. Кажется, что они оба исчезли в космосе - вместе или по отдельности, одному Богу известно! Я охотился за Вальдесом во всех возможных местах. Я искал её в отеле в Симье, в ее магазине, в ее квартире.
Я везде рисовал пустым. Я сильно заболел и разбился о сердце. Так что я подумал, что
сбегаю сюда и посмотрю, что вы об этом думаете».

«Не знаю, почему я должен делать из этого что-то загадочное, - сказал я.
- Все, что вас озадачивает, будет совершенно ясно в свете этого письма».

Я вынул из кармана письмо Арсенио Вальдеса, которое дала мне Нина , и швырнул на стол.
- «Прочтите - и вы поймете, почему она повторяла за вами:
« Голубое платье! » Вот что дало ей ключ к пониманию Нины!"