Будем жить! глава 13

Глава 13

   Наконец автобусы с русскими туристами останавливались на небольшой площадке, в конечном пункте города Суфеньхэ. Открывались двери,  мы  начинали выгружаться, и в этот момент к нам устремлялась толпа бегущих китайцев и китаянок. Их было так много, они словно сочились из всех щелей, как насекомые, все в тёмных брюках и куртках, все похожие друг на друга. Они окружали нас, хватали за руки, заглядывали нам в лица и что-то кричали.
   - Чего они хотят?! - спросила я, не обращаюсь конкретно ни к кому и одновременно ко всем, кто пробирался со мной рядом сквозь эту чёрную толпу. Я реально растерялась от этого натиска, отцепляя от своей одежды чужие руки и стараясь не отставать от соседки по месту в автобусе.
   - Это «помогайки»! - ответили мне.

    Через минуту и я стала различать слова, которые выкрикивала добрая сотня очень похожих друг на друга ртов:
   - Помогай, хочешь?! Помогай! Помогай!

    Кто-то из туристов останавливался и называл в какой гостинице мы будем жить, у кого-то, как оказалось были свои, давно обретённые «помогайки».

    Как оказалось, никогда не зная, кто из русских приедет, китайцы искали знакомые лица и заводили новых «хозяев», если старые не находились.

    - Я - Саша! Я честный! - бил себя в грудь худенький китаец, - тебе надо помогай?
    - Бери! - сказали мне, -
    - Это их заработок, а тебе облегчение!
    - Какой гостиница жить? Я ждать! - заглядывал мне в лицо честный Саша.

    Надо сказать, что восемь лет Саша или члены его семьи, его жена Люда или сестра Люды, честно-честно работали со мной, с моей новой подругой Любой Луданик, а если с нами ездила Лена с нашего рынка Берёзка, то и с ней тоже.

    В гостинице нас расселяли по комнатам, где мы оставляли личные вещи, переводили дух десять-пятнадцать минут, потом прихватив пару пустых огромных сумок в полоску выходили на улицу и направлялись в Центральный универмаг, высотой в четыре этажа. На выходе из гостиницы «помогайки» забирали у нас сумки и шли следом.
Лифта в здании не было, поэтому мы поднимались на самый верхний этаж, и уже оттуда спускались вниз, методично обходя отдел за отделом. Сегодня бы сказали : бутик за бутиком, но в те годы такого понятия не существовало. Чаще всего это были ряды столов с продавцами  посередине всего этажа, а по периметру - комнаты-магазины.

    Мы торговались, отбирали товар, записывали количество и цену в блокнотик, а «помогайки» пересчитывали, укладывали в сумку, которую тащили за собой по скользкому кафельному покрытию пола.
Они следили, чтобы мы ничего своего не оставили на прилавке, например тот же блокнот и ручку.
Потерять блокнот было никак нельзя, потому как запомнить то количество наименований, что мы закупали, было нереально.

    В то время мы ещё не определились, в каком направлении нам двигаться, будем ли мы торговать чем-то одним, например, куртками, или же это будет некая сборная солянка. Да и через таможню везти один-два вида товара было проблематично. Почти у всех имелось разрешение на закуп и ввоз товара, но на таможне мы должны были доказывать, что всё это провозится через границу  для личного пользования и для близких членов семьи. Несколько членов группы всегда попадали под штраф на русской таможне. Лично меня пару раз просто спрашивали, бегло проверив  сумки с товаром:
    - Штраф заплатите как за лишние кроссовки?
    - У меня нет кроссовок! - говорила я.
    - Какая разница? Вы хотите, чтобы я нашла несколько наименований лишнего?!
И я платила штраф за кроссовки, которых у меня не было.

    ... Заполнив одну из сумок, мы вместе с «помогайками» доставляли вещи в гостиницу, а сами шли обедать в один из многочисленных ресторанчиков с такими странными названиями, как
«У Миши», «У Максима», «У Светы». Были также рестораны «Владивосток», «Хабаровск», «Москва»...

    Всё это мало по интерьеру напоминало ресторан, но кормили очень вкусно!
Свиные рёбрышки, куриные крылья, баклажаны с перцем, рис с яйцом - удивительное блюдо, повторить которое мне так и не удалось дома, печень, кедровые орешки с кукурузой, жареный карп, пельмени, вареники с клубникой, - всего просто не перечислить!
Всё это поливалось соевым соусом, было наисвежайшим, быстрого приготовления на открытом огне. Нам приносили чаши с мыльной водой помыть руки, выдавали махонькие полотенчики. Ожидая приготовления заказанных блюд, мы потягивали очень вкусное пиво из полулитровых высоких, запотевших стаканов.
А пообедав, вновь «утюжили» магазины.

    Вечером группу кормили в одном из выбранных старыми, знающими туристами мест, где была живая музыка, пели наши же русские певцы, восхищавшие нас своими вокальными данными. Считалось такое заведение очень престижным, работа эта оплачивалась хорошо, поэтому работали наши ребята здесь месяцами. Стоит ли говорить, что заполняемость этих ресторанчиков была стопроцентной.  Если в группе туристов оказывался именинник, то китайские повара всем составом выносили в подарок торт со свечами, звучало «хэппи бёз дэй ту ю», на голову имениннице или имениннику водружалась бумажная корона.

    За большими круглыми столами усаживали по десять человек, приносили десять заказанных заранее блюд, учитывались  пожелания туристов ещё при выборе места для ужина, одиннадцатое блюдо шло в подарок, обычно это было сладкое блюдо «Чак-чак».
Порции были огромные, если судить по нашим русским меркам. От китайской принимающей стороны на каждый стол ставилась бутылка водки. Танцы приветствовались, потому что тогда танцующим русским не хватало одной бутылки водки (пили конечно же не все), и тогда водка заказывалась ещё и ещё.

    Первый год многие ездили в Китай на три дня и две ночи. Поэтому, первый день мы больше присматривались к товару, записывая номера мест в блокнотик, и лишь на второй день тратили основную сумму денег, привезённую с собой.
В стоимость путёвки входили завтрак и ужин. Завтрак был уже в другом месте, и меню уже было на усмотрение хозяина заведения.

    Однако, всегда было вкусно и сытно. Были даже блинчики с мясом, большие и толстые, обязательный омлет, пара салатов, из которых один  непременно китайский, с их рисовой лапшой, вкуснейшая печень или антрекоты, всегда пельмени, и в конце подавалась керамическая большая супница с бульоном и кусочками курицы или мяса.
Еда в Китае - это чистый восторг! Вспоминаю с удовольствием!
Вечером наши шопоголики успевали сбегать развлечься: кто в баню, кто на крытый каток, где катались на роликовых коньках, кто на массаж, в парикмахерскую, на татуаж бровей, в ночной клуб «Ванда», работавший до четырёх утра.
Потом разбегались по гостиницам, падали замертво от усталости, но за несколько часов сна успевали восстанавливаться, и вновь носились по магазинам и маленьким лавочкам. Закупали чаи, лекарства в аптеках, водку, спирт, воду в дорогу на обратный путь.

    Утром в день отъезда в шесть утра по лестницам гостиниц, потому как лифты работали лишь с восьми утра, бежали на рынок. Закупали в основном мясо, которое по желанию покупателя тут же, на глазах, превращали в фарш, в стейки, в кубики для гуляша. Покупали кур, уток, яйца, овощи и фрукты. Всё это было жутко неподъёмное, но жажда купить всё, как цепная реакция, охватывала каждого, попавшего на рынок!
Моими любимыми продуктами были длинные зелёные огурцы, стрелки чеснока, увязанные в приличный по размеру снопик, зелёный лук с толстыми стеблями, древесные грибы, персики и груши. Иногда это была клубника. Мясо я возила не всегда, надо было иметь железную выдержку, чтоб провести его через таможню.
После рынка народ успевал позавтракать и ещё докупить что-нибудь для родных и близких, исполняя их хотелки. Часов в одиннадцать дня у гостиницы стоял грузовик, в который мы загружали ставшие абсолютно неподъёмными полосатые сумки. Вес свыше пятидесяти килограмм превышать было нельзя, потому мы взвешивали свои баулы на весах у стойки рецепшен, а весь перевес пытались спрятать в личные вещи и сумки с продуктами.

    Грузовичок уезжал, а мы с личными вещами шли, а вернее, ползли, сгибаясь от тяжести к площадке, где нас ждали автобусы.
До таможни ехать было часа полтора, но незадолго до этого была остановка, где мы освобождали грузовик от сумок и перекидывали их в автобус, потому что багажника Икаруса хватало лишь сумок на десять. Салон автобуса заполняли с конца, начиная с задних сидений, потом заполнялись кресла обоих рядов. Туристы становились цепочкой по двое напротив друг-друга и передавали тяжеленные баулы добровольцам в салоне автобуса, которые уже со знанием дела утрамбовывали их в кресла. В итоге свободными оставались пара-тройка свободных рядов за водителем, которые занимались теми, кто на них и сидел, остальные же, сняв куртки, чтобы меньше занимать места, заполняли плотно проход между рядами кресел. Если дело было зимой, в мороз, то мы и грузили вещи, поснимав куртки, оставшись в свитерах, и пар от нас, разгорячённых, шёл такой, какой я видела лишь в кино, когда показывали разгорячённых лошадей на морозе.
Последней в автобус втискивалась руководитель группы, натужно закрывались двери автобуса и он тяжело трогался с места.

         (Продолжение следует)