Пиксели. Глава 42. Резьба

     Даша долго гуляла по улочкам центра города, любуясь деревянной архитектурой. Резные наличники, калитки, заборы с деревянными завитушками. Такие дома были памятниками архитектуры и  деревянного зодчества. Они охранялись государством. Даша услышала голос экскурсовода. Неподалеку от нее ходила группа. Девушка подошла ближе. Рассказ очень заинтересовал ее:
"Каждый орнамент имеет свое значение. Кувшинка это оберег. Значит, хозяин верил в живительную силу природы и в то, что она принесет ему счастье. Свиток означает, что здесь живет государственный деятель.
Именно в свитках привозили на место будущего города царский указ, по нему и строилась Тюмень. Виноградная лоза - достаток и благополучие. Круг или полумесяц в верхней части наличника - символ небосвода. Так как в Тюмень приезжали мастера и из других городов, мы можем видеть на наличниках шишки и различные экзотические фрукты. Так же встречаются плетенки этот символ идет из древности. Здесь руны переплетаются между собой, напоминая узелки счастья или трезубцы. Часто этот знак означал, что предки хозяина выходили в море на промысел. Резьба иногда превосходила стоимость дома в несколько раз. Но именно она показывала статус и достаток хозяина.  У нас встречаются пропильная и прорезная (ажурная) виды резьбы. Это дом купцов Чирятьевых, здесь резьба ажурная, а буквально за несколько метров дом, куда жила дочка купца. Он не отпустил ее далеко. Вот этот чудесный дом украшен резьбой пропильной.
    Даша завороженно слушала. Она рассматривала узорные наличники и восхищалась работой мастеров. Вскоре экскурсия закончилась и Дарья решила прогуляться на набережную. Там были видны потрясающие закаты. За что Даша любила свой город, так это за солнце!  Ясных дней в Тюмени в 1,5 раза больше, чем в Москве и в 2 раза больше, чем в северной столице. Наверное, именно поэтому жители города считают себя счастливыми, ведь в ясный день и краски ярче! А это несомненно влияет на настроение. 
Сегодняшний закат не стал исключением. Мягко-розовый свет разливался над рекой, а над ним плыли оранжевые облака, раскрашенные лучами заходящего солнца. Сам диск напоминал желтоватый  блин. Вскоре цвет над горизонтом изменился на насыщенно-багряный. 
     Даша завороженно наблюдала за тем, как солнце скрывается, а потом долго любовалась послевкусием заката. Она дождалась, когда на набережной загорелись фонари, прогулялась еще немного, и только потом пошла домой. Настроение у нее было романтическим. Она старалась не думать о мужчинах. Ни о Серго, ни об Александре. Единственный кого это не коснулось, был ее шеф. О нем думать себе она не запрещала. Даша вспоминала слова шефа из сегодняшнего разговора, его дом и чудесных ребятишек. Она даже немного скучала по ним. 
- Вот было бы здорово повидаться с ними! - сказала она вслух. 

- Что это еще за издевательство! - предъявляла претензии разъяренная Полина. - Я не собираюсь жрать твою гречку круглосуточно! Где продукты? 
    Саша прошел на кухню и открыл холодильник. В нем правда ничего не было. В шкафах стояло только несколько пакетов с крупами. Гречка и рис. Вот все, что ему удалось раздобыть. 
- Собирайся, пойдем в магазин. 
- Че, по инету нельзя заказать? Привезут домой! Че как в каменном веке будем по магазам шляться? 
- Я старый и живу по старинке. Собирайся! 
- Капец!!! - сказала Полина. Но голод не тетка, и если это был единственный способ купить нормальной еды, она готова на этот подвиг. 
- Может, лучше зайдем в Макдональдс? - задала вопрос девушка. 
- Ты с ума сошла? Ты носишь ребенка! Разве можно травить его такой гадостью! 
   В супермаркете Полина тут же направилась к витрине с готовой продукцией. При виде салатов и отбивных под шубой с овощами, у нее потекли слюнки. 
- Ты куда? Здесь все слишком дорого! Мы не сможем так питаться! 
   Саша подвел ее к прилавку с сырым мясом. 
- Фу! Какая гадость! - сморщилась она, увидев тушки куриц. - Я такую дрянь есть не буду! 
 - Тише! На тебя смотрят, как на идиотку! - шикнул на нее молодой человек. - Не позорь меня, иначе одна ходить будешь! 
   Он взял свинины, немного фарша, курицу и немного говядины. Майонез, кетчуп, сметана, масло, и прочие продукты наполняли корзину. Полина ходила, как в воду опущенная. Ее мечта нормально поесть разбилась. Она попыталась взять чипсы, но Саша пресек это. Уже стоя на кассе, она незаметно положила в корзину кока-колу, но глазастый Александр отставил бутылку в сторону.
- Даже не думай! Ребенок должен родиться здоровым! 
- Капец! Как жить-то? - вздохнула она, после того, как продукты были уложены по пакетам. 
- Я возьму вот эти тяжелые, а этот понесешь ты! 
- Жесть! Я еще и таскать должна! - в сердцах крикнула Поля. - Я чувствую себя зэком!
    Невозмутимый Александр взял свою поклажу, и оставив для нее один  пакет, пошел. Конечно, он мог донести бы его сам. Но воспитание, есть воспитание! 
    Дома он объявил ей, что покажет ей мастер-класс по разделыванию курицы и мяса, по раскладыванию продуктов на места и даже по приготовлению ужина.
- Но дальше ты будешь делать все сама. Я человек старой закалки и считаю, что кухня это удел женщины! 
- Я тебе в рабыни не нанималась! - крикнула она. Полина демонстративно удалилась с кухни. Он насильно вернул ее назад. 
- Шутки кончились, котенок! Началась взрослая жизнь! Сумела забеременеть, сумей и накормить ребенка. Я тут перед тобой выплясывать не буду. Мне тебя вручили, за это дали бизнес, и лишаться я его не намерен. А раз уж мы с тобой повязаны, привыкай. Я мужчина и мое слово закон. 
   Сердце Александра рвалось на части, но он уже видел первые плоды ее воспитания.  Для Полины в нем  не хватало жесткости. 
    Саша сжалился над ней и  приготовил вкуснейший ужин. Он поджарил мяса, сделал на гарнир картофельное пюре и сделал свой фирменный соус. 
   Полина несмотря на то, что время перевалило за полночь, съела 2 порции.  
- Ну что? Гадость? - спросил он. 
     Но она ничего не ответила. После обильной еды ее сморил сон. 
    И только перед тем как заснуть ее посетила мысль о том, что деньги у негг были и он из вредности не дал ей на пиццу. 
"Завтра я с тобой разберусь!" - подумала она. Но когда девушка проснулась, его уже не было дома.