Южное сияние 2 - Слово

Жажда вечного бытия, саморазрушения, плюс отсутствие малейшего понимания, что собой представляет вечность. Вот мы в трех словах.

Правда, Санна?

Четверо охотников, отец и сыновья, выходят на четкий след, идут по нему, сообщаясь знаками, останавливаются, пьют воду из ручья, мочатся в густой мох, стоя на коленях, чтобы запах не разносился ветром. Гибнут ночью под сошедшей с горы лавиной.

Последний умирает через несколько дней, лежа в обледеневшем от дыхания пузыре под выступом, похожим на перевернутую улыбку. Первым из людей он произносит «Ave Regina» и растворяется, наконец-то отпустив древко.

Их тела и теперь еще лежат там. Копья еще целы. Формально, охота продолжается по сей день. Мирный договор не подписан.

Мысль об этом дарит понимание тщеты – всех законов, придуманных человечеством в желании обуздать реальность мифом о всесилии слова. Назвать летящие тонны снега «лавиной», перестать бояться, возложить ответственность, принять меры…

Зубр ушел от них. Наши с тобою пращуры, моя Санна, так и не убили зверюгу. И сами не послужили пищей. Хорошо, что у старшего из юношей успела родиться дочь. Ты – много поколений назад. И она же – я. Объединенные в ней, безвестной, безымянной для нас, мы исходим из одной точки, наши ядра украшены общими гирляндами генов.

Это ведь не важно теперь, по прошествии стольких лет? Это ничего не меняет? Правда, Санна?


Двалее http://proza.ru/2021/03/14/1177