Женские войны

Женский меч никогда не ржавеет.

Ассирийская пословица

Женщина будет улыбаться вам в лицо,
перерезая вашу глотку.

Английская пословица


- Здравствуйте. Меня зовут Лиза, звоню вам из телепередачи «Пусть говорят». У нас сюжет, связанный с юриспруденцией. Женщину обвиняют в убийстве мужа ножом в сердце, а она говорит, что это он вложил ей нож в руку и совершил самоубийство. Вы сможете приехать к нам?
Конечно же, я мог. С этого телефонного звонка началось мое участие как эксперта в самом популярном ток-шоу страны «Пусть говорят», которое вел Андрей Малахов.
О том, какие войны может устраивать галантерейная половина рода человеческого, я знал хорошо. Однажды попросили помочь коллеге, проконсультировать по сложному случаю - защите достойной женщины, матери двоих детей, которую несправедливо посадили в тюремную камеру за мошенничество. Став детально вникать в суть дела, я выяснил следующее.
Жила-была Жанна, которая работала простой маникюршей - правда, в салоне, расположенном на знаменитой Рублевке. И вот, в 2014 году она решила продать свой дом, расположенный на этом же шоссе, за скромную сумму в несколько сотен тысяч американских долларов. Что и было сделано. Покупатель отдал ей деньги, а Жанна должна была передать ему дом, но случилась незадача: совершенно другой человек предложил ей за дом лучшую цену, попросив повременить, пока он соберет всю сумму. Жанна начала затягивать фактическую передачу дома новому собственнику. И тут наступил печально известный финал 2014 года, рубль рухнул, а вместе с ним - и надежды Жанны на лучшее. Новый покупатель, конечно же, от сделки сразу отказался, а старый, воспользовавшись тем, что дом не передан ему, объявил сделку несостоявшейся и потребовал свои деньги назад. В долларах, которые наша героиня уже щедро тратила на покупку различного рода коммерческой недвижимости - помещений для магазинов и офисов - и просто ни в чем себе не отказывая.
Жанна сообщила покупателю о том, что готова отдать деньги. Но в рублях и по несуществующему курсу: 30 рублей за доллар (реальный был уже 60 рублей), на что получила отказ. Переговоры зашли в тупик, и стороны стали обвинять друг друга в мошенничестве, о чем и написали соответствующие заявления в полицию. И вот тут наша героиня сделала «крутое пике».
Для начала цитата, которая многое объяснит в последующем изложении происходящего. «Вопрос в том, что воевать с любым мужчиной-аферистом на порядок спокойнее, чем с любой женщиной. Мужчина дольше тянет с тяжелыми решениями. А вот женщина легко может и заказать. Мужчина будет взвешивать статус свой и оппонента. Женщине все равно на ваш и ее статус. Ей и так понятно, кто в этой истории - лох, а кто - королева. Мужчины склонны к переговорам. С ними можно договориться, и высока вероятность исполнения договоренности. С женщиной - что договаривайся, что не договаривайся… Много видел мужчин-отморозков, но они все-таки на убийство идут крайне неохотно. Как минимум, обдумывают последствия. Женщины обдумывают только возможности» .
На момент указанных событий у разведенной Жанны был кавалер. Ей он, конечно же, представлялся «полковником ГРУ», а на самом деле был дважды сидевшим жуликом. Именно к нему она обратилась с незамысловатой просьбой: «заказать» покупателя. Надобно отметить, что жулик не растерял остатки мозга и понял, чем ему грозит подобное посредничество.
Вообще, надо сказать, в критические моменты жулики в своей сообразительности и способности к анализу ситуации намного превосходят стандартного обывателя. Одним из ярких примеров является ситуация, рассказанная мне знакомым полицейским, который сейчас пребывает на высокой должности, а по молодости работал участковым в деревне.
Однажды ему позвонили и сообщили, что задержан жулик, пытавшийся обокрасть деревенский магазинчик. На вопрос: «Кто задержал?» - телефонная трубка выдала фамилию местного рецидивиста. Участковый, полагая, что произошло недоразумение и задержали неоднократно сидевшего вора, прибыл к месту происшествия. Каково же было его удивление, когда он узнал, что, проходя мимо сельпо, рецидивист увидел типа, вылезающего из окна магазинчика с мешком «нечестно добытого», сам скрутил его и вызвал милицию. Напрашивался резонный вопрос: «Зачем ты своего-то сдал?», - который участковый и задал. И вот что услышал в ответ: «Он мне не свой - залетный, со станции на станцию перелетает. Сейчас обнес магазинчик, прыг в поезд - и поминай как звали. А вы за этот магазин ко мне первому пожалуете и все ребра пересчитаете. Ну уж нет! Я за этого хмыря огребать не желаю!»
Аналогичная ситуация сложилась у кавалера Жанны. Вдобавок он решил на этом еще и заработать. Он отправился прямиком к покупателю и рассказал ему о коварстве своей возлюбленной, добавив при этом, что готов оказать содействие в ее изобличении за нескромное материальное вознаграждение. Предложение было принято.
Сыщики поставили все телефоны Жанны на прослушку, организовали наружное наблюдение, а кавалер познакомил Жанну с «киллером» - сотрудником полиции, исполнявшим эту роль. В течение нескольких дней Жанна, ничего не подозревая, обсуждала с «киллером» способ убийства, ценник услуги, порядок оплаты и даже перевела на его банковскую карту «аванс». Не забыв при этом детально обговорить то, что она хотела бы лично лицезреть в бинокль сам момент убийства.
А тем временем наружка, которая вела Жанну, сообщила сногсшибательную новость - должность маникюрши в салоне была лишь прикрытием ее основного бизнеса. Жанна продавала кокаин рублевским цыпочкам, когда те забегали к ней якобы «почистить перышки».
Эта новость перекрыла по важности все предыдущие, и «полковник ГРУ» получил новое задание Родины: познакомить Жанну с «покупателем» расширяющего сознание вещества. Что он и сделал. А надо сказать, что торговала Жанна малыми порциями, не дотягивающими и до одного грамма. Цыпочкам хватало, а оперативникам для придания преступлению значительности этого было явно недостаточно. В связи с этим новый знакомый Жанны сказал, что ему срочно надо больше порошка на свадьбу другу. Сделка состоялась в машине. Жанна старательно пересчитала обработанные специальным раствором купюры, оставив на каждой отпечатки своих наманикюренных пальцев, и передала оперативнику три грамма кокаина. После чего была задержана и препровождена в камеру женского изолятора Москвы - СИЗО № 6.
Итог бурной деятельности Жанны выразился в обвинении ее по трем статьям Уголовного кодекса (сбыт наркотических средств в значительном размере, покушение на убийство и мошенничество в особо крупном размере), за что обвинение попросило 12 лет лишения свободы. Многое видевшие на своем веку оперативники, следователь, прокурор, судья, не говоря уже об адвокатах, которым предстояло решить весьма трудную задачу, так и не смогли понять одного: как взрослая, 44-летняя женщина за 8 месяцев «войны» смогла накрутить себе столько тяжелых составов.
У меня была клиентка, которую папа, отставной генерал весьма уважаемой спецслужбы, устроил советником директора одного из крупнейших банков. Работа была не бей лежачего, зарплата хорошая, но с мужиками ей не везло. Имея такого папу, она мгновенно загоняла их «под лавку», а затем вышвыривала из своей жизни.
«Биологический механизм здесь очень прост: женщина, пусть она хоть сто раз бизнесвумен, подсознательно оценивает мужчину как кормильца и защитника. Оттого и проверяет на вшивость регулярно, обычно - в самый неподходящий момент. И вот тут-то ее и надо ставить на место - сразу и предельно жестко, даже жестоко. Тогда она поплачет - и успокоится. В противном же случае будет вынуждена о себе позаботиться, как сумеет. Потому что биологическая программа ей говорит: "Если он не может справиться даже со мной, как же он будет защищать и кормить меня и мое потомство?!" И ее презрение, самое искреннее и глубокое, будет вам заслуженной наградой за криво понятое джентльменство» .
И моей будущей доверительнице в какой-то момент стало чего-то не хватать. То ли денег, то ли мужиков, то ли адреналина. Так занялась она контрабандой бриллиантов из туманного Альбиона. Долго ли, коротко ли, а Скотланд-Ярд стуканул нашим таможенникам, что некая гражданка постоянно отоваривается на немалые суммы в GRAFFе. Дамочку в четыре утра приняли в Шереметьево с рейса Лондон-Москва.
Повела она себя неправильно, заявила таможенникам грибоедовское «в сенат подам, министру, государю!», а точнее - что они весьма пожалеют о своих действиях, как только она сообщит папе. Таможенники стали более щепетильными в вопросах соблюдения законности с задержанной, и уголовное дело было возбуждено в то же утро.
Это означало крушение карьеры и несмываемое пятно позора не только на дочери, но и на ее отце.
К моменту, когда я взял дело, у него была ко мне только одна просьба - дело замять, чтобы сведения о нем не вышли в свет. Любой ценой. Статья «Контрабанда» в описываемый период еще не была отменена, и ценой стали мои колоссальные усилия по блокированию информации, огромное количество жалоб и экспертиз, в результате которых уголовное дело было переквалифицировано в административный состав. Как только угроза уголовной ответственности миновала, дама, которая до этого вела себя тише воды и ниже травы, подняла невероятный хай - ее не устроила сумма административного штрафа, равная половине стоимости камней, которые она в момент задержания пыталась незаконно ввезти на Родину. Учитывая размах «бизнеса», сумма для нее, прямо скажем, была не особо большая.
Однако ни о какой благодарности в мой адрес не шло и речи, более того, дама, словно гарпия, настолько вошла в раж, что решила объявить мне войну с требованием оплатить за нее всю сумму назначенного ей штрафа. Она сообщила, что ничего экстраординарного я не сделал и она спокойно справилась бы сама, дело и так бы переквалифицировали. И теперь все связи ее папы, которые он почему-то не смог употребить для прекращения уголовного преследования, будут направлены против меня. Единственным аргументом, который отрезвил доморощенную фурию, стало известие о том, что уголовное дело все-таки было возбуждено, а значит, информация об этом по не зависящим от меня причинам может попасть к ее непосредственному руководству. Только тогда она умерила свой пыл, но мнения, как понимаю, не изменила. Называется, помог и защитил на свою голову. Вот уж воистину метко говорят в народе, что где черт не сможет, туда бабу пошлет.
Имея такой опыт, я ехал в Останкино, не питая иллюзий относительно «самоубийства» мужа, который перед этим зачем-то вложил в руки своей жены нож.
Первые минуты наблюдения за героиней подтвердили мои ожидания. Как говаривала старушка Агата Кристи: «Уж если женщина пойдет на убийство, у нее хватит хладнокровия воспользоваться его плодами, не впадая в такую сентиментальность, как раскаяние», - а бабушка кое-что понимала в психологии.
Программа вышла в эфир 26 октября 2016 года.
Андрей Малахов сообщил телезрителям: «Татьяне Маркеловой из Екатеринбурга шестьдесят три года. За свою жизнь пенсионерка вырастила пятерых детей - троих сыновей и двух дочерей. Но особой гордостью Татьяны Петровны всегда был средний сын, Женя, который подарил пенсионерке троих внуков. Все рухнуло год назад, когда тридцатидевятилетний Евгений Маркелов был убит собственной женой Натальей, с которой прожил в браке пятнадцать лет. Похоронив любимого сына, женщина решила во что бы то ни стало отправить за решетку невестку-убийцу и оградить внуков от матери, чьи руки испачканы кровью.
Шестидесятитрехлетняя Татьяна Петровна встретится в студии «Пусть говорят» с невесткой, нанесшей смертельный удар ножом ее сыну. Почему после пятнадцати лет брака женщина не нашла другого выхода, кроме как вонзить нож в сердце мужа?»
Передо мной в свете прожекторов студии сидела убийца. Нет, она не признавала себя виновной и клейма «У» на правой руке у нее не было. Но, как я уже говорил, преступление всегда делит жизнь человека на «до» и «после», особенно такое преступление, как лишение другого жизни.
Что-то едва уловимо и неумолимо меняется в облике, во взгляде. Не зря убийцы даже в местах лишения свободы являются отдельной кастой и держатся особняком.
«Я видел фотографии красивых скромных девушек, служанок, что убивали и грабили своих хозяек. Я видел их фотографии до и после. До их сдержанные лица целомудренными цветами выступали из гордых чопорных ваз их пикейных воротничков. Они благоухали чистотой и доверчивой искренностью. У них были одинаковые скромные завивки. Но больше, чем их завитые волосы, воротнички, эти выражения позирующих фотографу были похожи на лица сестер; и сходство это было такого рода, что в сознании сразу всплывали понятия вроде кровных уз и фамильных корней. После… после их лица ослепительно пылали. У них были оголенные шеи будущих обезглавленных. И всюду, всюду морщины - эти ужасные следы страха и ненависти, складки, ямы на коже, словно какое-то животное своими когтями избороздило их лица. И глаза, большие, черные и бездонные, как у меня. И теперь они уже не были похожи друг на друга. На каждой по-своему запечатлелся след их общего преступления» .
Памятуя о тактике допроса свидетелей, я решил сразу взять быка за рога и, когда «героиня» появилась на авансцене, стал закидывать ее вопросами:
- Наталья, он вас избивал в тот вечер?
- Он бил меня, да. У меня побои зафиксированы.
- До этого вечера он вас избивал?
- До этого вечера он бил меня, да.
- Вы вызывали полицию до этого вечера хоть раз?
- Вызывала полицию, да. У меня все документы есть о приездах полиции…
- То есть он вас систематически избивал.
- Да.
- Вы были пьяны в тот вечер?
- Нет!
- Вы были трезвы в тот вечер абсолютно?
- Да.
- То есть он вас пьяный избивал?
- Да.
Она врала про то, что была трезва, о чем можно было заключить по всем признакам внешних проявлений вазомоторных и вегетативных нервных реакций. Надо было вербально зафиксировать ее ложь. Поэтому я сказал:
- Потом вложил вам, трезвой, в руки нож…
- Он пошел на кухню, я ему сказала, что в очередной раз вызову полицию, он говорит: «Я не буду ночевать в полиции»… - тут она запнулась.
Я настойчиво продолжил:
- ...вложил вам в руки нож…
- Да.
- И вы его убили.
- Нет! - от неожиданности почти выкрикнула она.
- А что было потом?
- Он вложил мне в руку нож, своей рукой зажал мою руку и ударил себя.
В студии понялся гвалт, и я вынужден был повысить голос:
- Одним ударом, да?!
- Да.
- То есть вы сделали это одним ударом?
- Я этого не делала! - она опять сорвалась на крик.
- А кто это сделал?
- Он сам это сделал! Я пыталась руку выдернуть.
- Следственный эксперимент проводился по этому поводу?
- Да.
- И что показал следственный эксперимент? Уровень замаха такой, что нож кухонный пробил грудную клетку взрослому мужчине?!
Она поняла, что своими вопросами я загоняю ее в ситуацию, когда необходимо сказать правду. А этого она сделать не могла.
- Да… ну, я не знаю…
Всем стала очевидна ложь убийцы. Я сделал финальный выпад:
- При том, что вы держали свою руку в его руке и сопротивлялись, да? Вы понимаете, что это невозможно?! Это просто невозможно!
Она стала кое-как оправдываться:
- Я бы этого сделать не смогла!
Поняв, что главное сделано, я зашел с другой стороны:
- Хорошо. Но при этом вы оборонялись. От кого? С ножом в руке?
В студии нарастали возгласы: «Да! Правильно!» Мать убитого заплакала. Со стороны Натальи слышалось бормотание мантры:
- Он был агрессивен… Он был агрессивен…
- Вы не оборонялись. Может быть, это было самоубийство такое? Экстраординарное.
Она в беспомощности посмотрела на Малахова:
- Я не компетентна в этих вопросах.
Андрей продолжил вести передачу.
В ходе передачи выяснилось, что она ни разу не была на могиле своего убитого мужа, а его родственники сообщили, что адвокат Натальи пытается всяческими неприглядными способами, пользуясь родственными связями, избавить ее от ответственности и даже дрался с матерью убитого.
Показали интервью с соседями Натальи, которые поведали, что в тот вечер они оба, муж и жена, были пьяны. Ложь о трезвой жене-жертве рассыпалась на глазах. Но Наталья упорно продолжала лгать, что она не была пьяна.
Когда в студии появился адвокат, то картина стала еще интереснее. Оказывается, она отбывает домашний арест на квартире своего защитника, дело неоднократно переквалифицировалось, а сама Наталья уже чистосердечно призналась... в убийстве при превышении пределов необходимой обороны. То есть ее поведение в студии было очевидным кривлянием. Пришел черед адвоката, и я задал ему вопрос:
- Вы скажите, так она его убила или нет?
Он попытался уйти от прямого ответа:
- Статья сто восемь, часть первая говорит об убийстве при превышении пределов необходимой обороны.
- То есть она его убила.
Обвиняемая, с пылающими от вранья щеками, раздувающимися ноздрями и вздымающейся грудью, закинув ногу на ногу, мотала головой в знак несогласия, адвокат замолчал. Посоветовать ему можно было только нечто из ряда вон выходящее (в конце концов, не зря же она жила в его квартире!) типа поступка древнегреческого адвоката Гиперида, но времена давно изменились .
Паузу прервал Андрей Малахов:
- Вы слышите, что Наташа подготовлена к эфиру и, когда ей говорят: «Вы убили», - она отвечает: «Я не убивала», - вот это она выучила лучше всего, что ей нужно говорить, к эфиру. Я совершенно не понимаю, - продолжил Андрей Николаевич. - Я думал, вы приедете сюда, встанете на колени перед матерью мужа, будете просить прощения у нее и всей страны. А сейчас вы выглядите наглой, холодной стервой, которая даже здесь не раскаивается, сожительствует со своим адвокатом, у которого родственные связи в прокуратуре, которая думает, что они могут купить все, но вы глубоко заблуждаетесь в этом, понимаете?!
Это, по сути, было выданной экспромтом эмоциональной квинтэссенцией отношения людей в студии к ситуации, поэтому аплодисменты долго не смолкали. Передача подтвердила печальную народную истину: всех злыдней злее злая жена. И сказано это было далеко не вчера - Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, откуда и появилась пословица, написана за несколько сотен лет до Рождества Христова.
В финале программы Наталья повторила заученные слова о том, что она этого не делала, а на вопрос Андрея Малахова: «Так кто же вонзил нож?» - ответила: «Сам Женя». Напоминало это женское утверждение «дважды два - стеариновая свечка».
Андрей тогда закончил передачу словами: «Наташ, помимо суда в Екатеринбурге, есть еще Высший суд. Мне будет интересно посмотреть эту программу лет через десять и сделать продолжение этой истории: о том, как сложилась ваша жизнь и что произойдет в ней спустя десять лет».
Говоря про «десять лет», Андрей ошибся совсем немного. Передача возымела эффект: противозаконным попыткам адвоката, используя родственные связи, переквалифицировать деяние не суждено было сбыться. В феврале 2017 года Чкаловский районный суд Екатеринбурга вынес Наталье Маркеловой приговор по статье «Убийство» - восемь лет лишения свободы.