Студентка. Глава 6 Теоретическая механика

     Я сидела в комнате одна и смотрела в стену. Тихо. Соседки приедут через пару дней, перед самым началом учёбы. А я что?

     Когда у тебя ничего нет – тебе ничего не нужно. Так я оправдываю то, что мне не хватает посуды. Стипендия. Надбавки. С повышенной было хорошо, хватало, но посуду купить не смогла, а я хотела бы, чтобы чашки было хотя бы две. Я посмотрела на купюры. Это всё. Зря я поехала домой, зря. Зачем? Дорого обошлось. Проверила полки. Гречка. Я ненавижу гречку. Ничего, через неделю должна прийти стипендия. Больше всего я бы хотела поесть дыню.

     Я сидела в комнате одна и смотрела в стену. Книги мёртвым грузом стояли на полке, а по ним ползали тараканы. Я обмазала полку мелом, и теперь она вся была усыпана белыми следами маленьких ножек, исходивших мои книги вдоль и поперёк. В тишине я слышу тяжёлый топот голодных насекомых, готовых открыть охоту даже на меня. Я залила всю комнату дихлофосом, и топот усилился. Я встала посреди комнаты, беспрестанно оглядываясь, чтобы ни одна мерзкая тварь не заползла на меня. За лето их тут развелось так много! Надеюсь, это поможет. Сколько ещё ждать? Как спать в отравленном воздухе? Я наблюдала, как стены и потолок наполняются дрожащими в агонии тараканами, которые сваливались на пол, издавая характерный звук, когда их панцирь ударялся о линолеум. Мои лёгкие пропитывались едким паром. В горле начало чесаться, а кожа, особенно на руках, стала гореть. Раздался стук в дверь. Тук-тук-тук. Я проверила местность на наличие тараканов и осторожно прокралась к двери.

– Мила-ана-а. Ты тут? Мила-а-ана-а.

     Я открыла дверь.

– Дима?
– При-вет! А хочешь блинчики?
– Чего?
– Ну, блинчики, – Дима очертил в воздухе круг и улыбнулся. Я всё ещё не понимала, реально ли это, или же я просто надышалась дихлофосом? Я согласилась.

     В крошечной комнате на двухъярусной кровати, как воробьи на проводах, сидели Ян и Антон.

– Привет, – словно не замечая меня, Антон махнул рукой в мою сторону. Я молча махнула в ответ и улыбнулась, поджав губы.
– Будешь с нами смотреть аниме? – спросил Ян.

     Я подумала, что ненавижу аниме и сказала:

– Да, почему бы и нет, давайте.
– А мы знали, что ты согласишься, – Ян улыбнулся, подняв брови так, словно только что одержал блестящую победу в доказательстве теоремы, и с видом «ну я же знал», выудил из-за кровати бутылку Bud, – а это тебе.
– Серьёзно?
– Пф, говорю же, знал, – он снова сыграл в знатока, и я рассмеялась.
– Ну чего ты стоишь, садись, – Дима махнул на кровать.

     Мы вчетвером уселись на первом этаже, поставили ноутбук на стол, и стали смотреть мультфильм. Аниме было дурацкое, пиво – дешёвое, но я была счастлива. Я не знаю, почему, но я была счастлива.

– Так, а почему ты не пришла к нам? – спросил Дима, когда я рассказала, что почти всё время сижу в общаге одна, и это бывает грустно, – Мы бы с радостью провели с тобой время!
– Ну… потому что я девочка? Ну, это было бы странно, разве нет? – я развела руками.
– Ну хорошо, а почему ты не дружишь с другими девочками?
– Тая и Соня меня ненавидят, а другие сбились в кучку и… ну, я как-то раз пыталась с ними разговаривать, но им, кажется, не особо нужна компания, да и вообще, мне ещё со школы не нравятся эти стайки…
– Да я не думаю, что они тебя ненавидят.

     Я рассказала про случай с Таей.

– Хоть мы и условно помирились, она всё время проводит с каким-то парнем, и других знакомств, кажется, ей не нужно. А Соню ненавижу я, потому что она отвратительная.
– Ой, да, от неё так пахнет на лекциях… – Ян поморщился.
– Ха! Там есть одна, такая, в кожаной мини-юбке! – оживился Антон.
– Бр-р, – Диму передёрнуло, – не напоминай, я с ней в одной группе по английскому, – Антон ехидно засмеялся.

     Эту девушку, её звали Маша, и её трудно было не заметить. Она красила глаза ярко-розовыми тенями, носила короткие кожаные юбки и колготки в сеточку. Но главным атрибутом её неповторимого яркого образа было вечно понурое выражение лица, неожиданные реакции в диалогах и вообще – довольно странное поведение. Она общалась в основном с какими-то страшекурсниками и даже аспирантами, обсуждала с ними сплетни из различных лабораторий университета, о существовании которых я даже и не знала, а с нашего курса общалась только со своей соседкой по комнате, Дашей, которая ходила за ней везде следом, и про неё в целом было известно ещё меньше. В интернет она каждые выходные выкладывала огромное количество фотографий с каких-то тусовок с какими-то людьми, которых в университете я никогда не видела. В общем, у них была какая-то своя замечательная и очень весёлая жизнь с модными тусовками, алкоголем, барами, концертами и так далее, и кто-то вроде меня их интересовал только когда нужно было скатать домашку.
 
– А она права! – после долгого молчания Ян вернулся в беседу, – Мы, на самом деле, много раз хотели позвать тебя гулять с нами, но как-то… – он виновато пожал плечами.
– Даже не знали, как, – смущенно улыбнулся Антон.
– А я заходил к тебе по воскресеньям, а тебя не было, – сказал Дима, а могла бы с нами время проводить.
– Так это был ты?
– А ещё это был я, – сказал Ян.
– Я думала это Эдик, мальчик из боталки, он подкатывал ко мне.
– У-у-у, какие мы мнительные, – утрированно трагично сказал Ян.
– Ой, прямо уж там, – я закатила глаза.
– Да кому ты нужна, успокойся, – он махнул рукой, а я правда успокоилась.

     Чуть позже приехал Олег. Теперь они с Антоном жили в соседней комнате с моей. Я стала иногда заходить поболтать, и Олег быстро стал хорошо ко мне относиться. Антон рьяно любил математику во всех её проявлениях, которые не касались физики, а Олег любил что-то мастерить, а ещё очень любил играть. Учеба ему казалось скучной, но он всегда закрывался без пересдач. Без стипендии, правда, но без пересдач. Они жаловались на крики Сони и говорили мне, чтобы я сказала ей заткнуться, а я говорила, что, мол, тебе надо – ты и скажи, и в итоге никто и ничего ей не говорил. После непродолжительного молчания всем всё становилось ясно про них самих же, и мы возвращались к своим делам.

     Первый курс казался страшным сном, и я даже никак не могла решить для себя, что же было хуже, когда я ботала абсолютно всё время, или когда проводила время с Лёшей. В конце концов, я пришла к выводу, что всё-таки второе, потому что о первом я, по крайней мере, не жалела, а за свою связь с Алексеем мне было прямо-таки стыдно. Ну как я могла?! Зато, теперь я уже точно не наступлю на эти грабли!

     На этом курсе главным для меня предметом стал теормех. Я заранее для себя решила, что буду уделять ему больше всего внимание. Наверное, потому что в названии присутствовало слово «теоретическая», и моя фантазия рисовала себе что-то фантастическое. Да, всё-таки во всём теоретическом есть нечто фантастическое. Это можно почувствовать, забравшись в самые глубокие глубины какой-нибудь теории, а потом резко из них вынырнуть и обнаружить, что вот эти весьма абстрактные рассуждения применяются на практике. Ну, то есть вся эта магия – реальна! Удивительно. Удивительно…

     В этом году как раз открылся дополнительный курс по этому предмету. Всем, кто его пройдёт, обещали автоматом зачесть экзамены. Желающих было много. Дополнительный курс состоял из онлайн лекций и семинаров. После каждого семинара выдавалось домашнее задание на неделю по пройденной теме. В первую неделю задание было совсем лёгким, таким, что думать не надо было совсем: просто берёшь формулу, полученную в одной из семинарских задач, подставляешь и – вуаля, вы сдали домашнее задание и можете перейти к выполнению следующей недели. На следующей неделе задачи стали посложнее. Пришлось подумать, хоть и недолго, но пришлось, ничего до глупого очевидного не было: параллель с семинарскими задачами хоть и была, но воспользоваться ими как прямой инструкцией к действию не вышло бы. На третьей неделе я потратила уйму времени и бумаги, чтобы решить домашние задачи, а на четвёртой неделе я уже с трудом представляла, с какой стороны подступиться. Обложившись разными книжками с примерами решения задач по теоретической механике, я перелистывала одну за другой в поисках идеи. Я забила на английский (о чём потом горько пожалела), пропустила несколько пар по физре, но решила дурацкую задачу.

     Я влетела в комнату к Тоше и Олегу, и, прыгая от счастья, кричала, что решила дурацкую задачу. Олег обернулся, безучастно вздохнул, и пробурчал, что я молодец, и что он меня поздравляет. Антон бросил ручку, откинулся в кресле и сказал, что ему надо бы за неё сесть. Ян, сидевший на кровати Олега, посмотрел на меня исподлобья и сказал:

– Ну я вам с Димой, конечно, поражаюсь.
– В смысле?
– Да зачем вы это делаете, я понять не могу? Вот он тоже, сидит, пытается решать эти задачи. Зачем? Ты наше, обычное семинарское задание-то сделала?

     Я почесала затылок.

– Ну, вообще-то нет.
– Ну это же бред полный. Ну ладно Дима, с ним всё понятно, но ты-то Милана, ты-то куда?

     Я в недоумении молчала, и Ян продолжил говорить.

– Вот зачем все решают эти задачи? Затем, чтобы получить по экзамену автомат. То есть, чтобы облегчить себе жизнь. И что, вот так ты себе жизнь облегчила? Ты потратила на эту ну уйму времени, пожертвовала семинарами по другим предметам и, что самое абсурдное, по самому теормеху! А знаешь, чем это всё закончится? А я тебе расскажу. Ты получишь незачёт по обычному домашнему заданию и пойдёшь на экзамен с плохой рекомендацией от семинариста, в которой он напишет: «Студентка – долбоёб, который не умеет расставлять приоритеты». И я повторю, ладно Дима, он же и правда долбоёб, но ты, Милана, ты же расстроишься. Бросай страдания хернёй и иди отрабатывать физкультуру. Вот моё мнение по этому поводу.

– Ян дело говорит, – Антон повернулся к нам, – а знаешь, что будет ещё? Когда станет известно, что ты решила задачу с четвёртой недели, к тебе придут разные желающие у тебя её скатать, которые, в конечном итоге, сядут тебе на шею. Ты будешь, как последняя идиотка, тратить время и нервы, решая задачи повышенной сложности, а они будут списывать их за пятнадцать минут. А автомат по экзамену вы получите одинаковый.

     Сказать, что я расстроилась – ничего не сказать. Я поникла и села на кровать рядом с Яном.

– Да не расстраивайся ты так, – Антон похлопал мне по плечу, – зато ты решила.
– Да, ты молодец, – поддержал его Ян и истерично хихикнул.
– Мила, хочешь, кой-чего покажу? – сказал Олег.
– Хочу, – я чувствовала себя пятилетним ребёнком, разбившим колено, которого родители пытались успокоить, отвлекая его внимание от колена при помощи игрушек, – только не называй меня Мила, ладно?
– Ладно-ладно, Милана, смотри сюда.

     Он достал из ящика какой-то камушек, кинул его в стакан с водой, и из стакана повалил густой пар.

– Олег, ну опять ты… открывай окно!
– Да ладно, прикольно же.
– Блин! Это так прикольно!!! – я поднесла руку к дыму, наблюдая за тем, как он течёт сквозь пальцы, – Классно, Олег! Только… где ты достал сухой лёд?!
– Это секрет.
– Да в концертном зале он его с****ил.
– Да! Но это секрет, ясно?
– Офигеть, круто!

     Я вовремя бросила проходить этот курс по теормеху. Если бы Ян вовремя не остановил меня, я бы не успела сделать основную домашку по предмету, не подготовилась бы к контрольной по английскому и, конечно, накопила бы такое количество пропусков по физкультуре, что закрыть их было бы практически невозможно. Именно это и произошло, в итоге, с Димой. К концу семестра у него были все шансы вылететь из Университета из-за долгов за английский и физкультуру. Ему казалось это абсурдным, то, что английский и физкультура – это тоже предметы. У него это не укладывалось в голове.

     Помню тот Хэллоуин. Общежитие гудело от шума пьяных студентов, у которых появился повод выпить. В соседней комнате мальчики пили пиво и смотрели аниме, а я сидела и решала домашние задачи из Пятницкого. Я старалась доделать их как можно быстрее, чтобы присоединиться к друзьям, пока они не легли спать, и как только я вошла к ним, я заметила в нашей компании пополнение.

– Милана, знакомься, это Артур.
– Привет, Артур, – я подняла руку в знак приветствия, – мне найдётся место?

     Артур подвинулся, и я втиснулась между ним и Яном.

     Я не могла расслабиться. Уставившись в экран, боковым зрением я замечала, что Артур часто смотрит на меня, и что Антон, который сидел сбоку на своём кресле, тоже это замечал. В итоге, я сидела и испытывала странного рода панику, аниме прошло мимо меня, и отдохнуть как-то не получилось. Мне казалось, что Артур всё время пытается придвинуться ко мне поближе, чтобы наши локти и колени касались, а я старалась отодвинуться, неизбежно приближаясь к Яну, надеясь, что каким-то чудесным образом, он услышит мои мысли и спасёт меня от Артура, рядом с которым мне почему-то было некомфортно. Почему? Да не знаю, почему. Я была бы не против, если бы то, что делал Артур, делал бы Ян, но Ян никогда не станет так себя вести.

     Как-то раз, когда я готовила ужин, на кухню зашёл Антон. Он поставил кипятиться кастрюлю с водой, положил рядом пакет с пельменями и облокотился на подоконник.

– Мне кажется, ты нравишься Артуру.
– Думаешь? Я видела его с другой девушкой. Мне кажется, у него просто манеры поведения такие странные.
– С той девушкой они просто друзья.
– А мы с ним даже не друзья. Кстати, откуда ты знаешь?
– Ну, мы общаемся с Артуром, это я его тогда позвал.
– Так это был ты.
– Не смотри на меня так.
– Как скажешь.

     Я выложила кусочки курицы на сковороду, и на ней зашипело масло.

– И что ты думаешь об этом?
– Я? – удивился Антон.
– Ну, тут больше никого нет.
– Ну, я не знаю… Ну, может тебе стоит попробовать пообщаться с ним? Я ведь, знаешь, и сам в этом всём не разбираюсь, – он смущённо опустил взгляд, – у меня была девушка, ещё в школе, но теперь она в другом городе…
– И ты боишься, что из отношений на расстоянии ничего не выйдет?
– Она ушла от меня. К другой девушке.
– Оу.
– А потом изменила ей с моим другом.
– Воу.
– А теперь хочет вернуться ко мне.
– Ну-у-у...
– Вот что ты об этом думаешь?
– Я?
– Тут больше никого нет!
– Эм. У тебя вода закипела.
– Хорошая попытка.

     Он закинул пельмени в кипящую воду, и она перестала бурлить.

– Я думаю, что тебе не стоит к ней возвращаться. Выглядит так, словно она пытается тебя, ну, использовать, что ли. Я не знаю!
– Использовать?
– Подожди. А ты её любишь?

     Антон посмотрел на меня и опустил взгляд:

– Да. Блин. Да, всё ещё люблю.

     Я развела руками.

– Но ты же сама понимаешь, отношения на расстоянии – это бред.
– Есть такое.
– Вот Милана, как найти девушку в Университете?!
– Если бы я знала!
– Ну ты же девушка.
– И что? Знаешь, я бы тоже хотела познакомиться тут с девушкой. И я тоже не знаю, как!
– Что?! В смысле?! Подожди, то есть ты…
– Нет-нет-нет! Я имею ввиду, что у меня нет подруги. Я хотела бы, чтобы у меня была подруга.
– А-а-а. Понял.
– Общение с вами – это круто, это здорово, я вас очень люблю. Но я бы хотела, чтобы у меня была подруга.
– Женские штучки, всё такое?
– Цены на тушь, лаки для ногтей…
– У-у, всё ясно.

     Я ела курицу и думала о нашем разговоре. Иногда мне хотелось чего-то больше, чем общения с друзьями, какой-то близости, которая помогла бы мне расслабиться, почувствовать покой. С друзьями мне было весело, я могла что-то обсудить, пожаловаться на учебу – что-то в этом роде. Порой мы молча пили вино, каждый углубляясь в свои мысли. Но иногда хотелось чего-то другого.

     Артур стал часто заходить ко мне, занимая моё время пустыми диалогами. То, что он пытается ко мне подкатить, было видно невооружённым взглядом. Артур был гением – нет, серьёзно. Он разбирался во всём, знал программу более чем блестяще, и это было достойно удивление. Он рассказывал интересные вещи, знал ответ почти на любой вопрос, но… И всё-таки я пошла с ним на свидание. А вдруг, нужно просто поближе познакомиться? Однако, при приближении ко мне Артура, я с трудом заставляла своё лицо не кривиться от отрицания происходящего.

     Мне ничего не оставалось, как сказать Артуру, что ничего не выйдет, и он мне просто не нравится. Я сказала всё честно, как есть. Я, как и он, хотела бы найти себе пару, чтобы было с кем поделиться тем, что не расскажешь друзьям, да и, в конце концов, с кем можно просто провести выходной вечер под одним одеялом. Но я не могу. Ну не могу – и всё. Ну не знаю, почему. Дело было не во внешности: у него были светлые волосы, большие глаза, приятный голос, хорошее телосложение; дело было в нём самом, в его поведении и отношении ко мне. Ему было гораздо интереснее излагать своё мнение, чем выслушивать моё – скажем прямо, оно его вообще не интересовало. Его раздражало, что оно у меня есть. Когда я пыталась что-то сказать, он пропускал это мимо ушей, словно это шум проезжающих мимо машин. И он это делал не в шутку – всё было на полном серьёзе, потому что сам он этого даже не замечал. После прогулок с Артуром мне натурально хотелось сдохнуть: я чувствовала себя опустошённой, и больше всего на свете мне хотелось просто побыть одной.

     Вскоре каким-то образом всем стало известно, что у меня есть решение задач по теормеху. Ко мне часто подходили не знакомые мне студенты, просили показать решение и спрашивали, решала ли я уже дальше, на что я отвечала, что нет, и не собираюсь. У всех это вызывало удивление, разочарование и огорчение. Однако, это привело к тому, что о моём существовании в университете, особенно среди моего курса, узнало большое количество людей, и те, кто раньше просто обращал на меня внимание в коридорах или, например, боталке, теперь знали не только, как меня зовут, но и где я живу. Тая жаловалась, что ей надоело, что какие-то неизвестные люди заходят к нам в комнату, а меня там ещё и нет. Потом она додумалась отсылать их в соседнюю, девятую, комнату, и теперь незнакомые люди в большом количестве стали заходить к Антону и Олегу. Увидев там двух парней, мирно расположившихся посреди тотального бардака в комнате, который бы не допустила ни одна девушка (кроме Сони и ещё миллиона таких же, как она), незнакомцы уходили, решив, что ошиблись дверью. На вопрос о том, знают ли они, где Милана, Олег уверенно отвечал нет, и тихо добавлял «вали отсюда».

     Как-то раз я шла из магазина, и ко мне подошёл какой-то студент. Он спросил, можно ли со мной познакомиться, и я кивнула в ответ. Сначала я подумала, что он тоже знает меня из-за теормеха, но оказалось, что он с первого курса, и про теормех вообще ничего не слышал. Он много раз видел меня в кампусе и просто не мог обратить на меня внимание из-за необычной внешности. Ему всегда было интересно, кто я, и сейчас он не мог упустить шанс со мной познакомиться. Я согласилась, правда, без интереса. Мы сходили всего на одно свидание. Он рассказывал про себя: как ему трудно было поступить в университет, затем, как ему трудно совмещать учёбу и тусовки…

– Тусовки? – переспросила я.
– Рейвы!
– Рейвы?
– Ну да, а что?
– Эм, да ничего.
– А ты как отдыхаешь?
– Ну… я провожу время с друзьями. Сидим, смотрим фильмы, аниме, болтаем про учёбу, гуляем по городу. Иногда играем по сети в Героев. Как-то так.
– Понятно.

     Да кто это такие, эти ваши рейвы? Больше мы не общались.

– Надо ходить куда-нибудь, точно, – заключил Антон, – только так можно с кем-нибудь познакомиться.
– Ну уж не знаю. У меня получается с кем-то знакомиться, не покидая кампус.
– Ты не путай, это ведь не ты с кем-то знакомишься, а они с тобой.
– Это правда. Ну а куда ты хочешь ходить?
– Не знаю.
– А ты как узнаешь, скажешь?
– Конечно, Милана.
– Договорились!

     Возвращаясь вечером после боталки в общежитие, я решила подняться наверх, к Диме, узнать, как у него дела. Идти по лестнице было лень, и я поехала на лифте. Когда я уже собиралась нажать кнопку закрытия дверей, услышала знакомое «Подожди!» – это был Альберт. Пока мы ехали в лифте, мы разговорились. Мы довольно давно не общались, и в этот раз он почему-то показался мне более приятным, нежели мои предыдущие знакомые. Альберт предложил как-нибудь встретиться и поболтать. Я согласилась.

     Выходя из лифта, я встретила Олега. Он видел, как я прощалась с Альбертом. Он остановился, дождался, пока лифт уедет, и окликнул меня.

– Ты это, осторожней с ним. Ладно?
– Почему?
– Ну, он странный.
– Да, а почему?
– Не важно.
– Эй!
– Ну, он на мальчиков в душе дрочит.
– Эм, ну…
– Просто, будь осторожней, хорошо?

     В пятницу вечером я поднялась на этаж к Альберту, но в комнате его не было. Я уже собиралась уходить, когда увидела его на кухне. Он варил кофе в турке. Альберт признавал только молотый кофе, сваренный только в медной турке. Среди всех марок, он отдавал своё предпочтение Lavazza (Kafa Forest) или же Molinari. Я многозначительно мычала.

     Альберт жил в комнате один. Видимо, потому что он был уже аспирантом, в связи с чем, ему полагались некоторые привилегии. Мы пили горький-горький кофе и смотрели какой-то старый сериал. Забавный. Я попросила Альберта рассказать о себе. В его комнате было множество книг по истории, даже более того – по истории искусства. Альберт был доволен, что я заметила это. Он с удовольствием рассказал мне о своей научной деятельности. Оказалось, что тогда, в начале первого курса, я неправильно его поняла. Он не перевёлся на другой факультет, а стал получать второе образование – по истории, а если быть точнее, то диплом у него будет по истории искусств. Он с вдохновением рассказывал о том, что уже начал писать книгу по истории искусства Древнего Востока. Я спросила, чем он занимается в аспирантуре, он сказал, что марковскими процессами, и незамедлительно вернул диалог к истории искусства. Я сидела и слушала рассказ о том, что кофе изначально варили в котелках, и как их форма эволюционировала до современной турки. Кажется, я уже почти засыпала, когда Альберт внезапно лёг мне на колени, и продолжил рассказ уже в таком положении.

     В общем. Я потом много раз писала ему, что не хочу с ним встречаться, что он мне не нравится, но он был чрезвычайно настойчив. Он писал мне письма, смс, звонил в любое время дня и ночи. Всё это прекратилось лишь когда я добавила его в чёрный список.

– А я говорил, – сказал Олег.

     Добавив однажды вечером Альберта в чёрный список, потому что терпение моё кончилось, и было совершенно ясно, что мирными способами ситуацию уладить не удастся, я пошла в магазин и купила дешёвого красного вина.

     Был уже поздний час. Соседки спали. Я сидела на своей кровати, облокотившись на стену, пила вино и слушала в наушниках Лану Дел Рей. Это была прекрасная зимняя ночь. Ночью пейзаж всегда разный: когда идёт снег, темнота в окне мерцает тёплым блеском снежинок в свете фонарей, а когда снега нет, ночь кажется острой и холодной. Утром всё исчезнет. Большое пустое окно хоть и останется на своём прежнем месте, но, в свете дня, тайная ночная жизнь в нём замрёт, скроется, и оно вновь притворится неодушевлённым, уступая место другим вещам и событиям. Но сейчас, пока, кружась, падает снег, пока звучит голос Элизабет Грант, а язык обжигает кисловатое вино, моё сердце чувствует волшебство этой ночи, и я счастлива.

     ***

     Я ясно помню то утро. Это была суббота. Я проснулась без будильника в восемь утра, села на кровати и поняла: я больше не буду прежней. Я слезла с кровати на пол и просто стояла какое-то время посреди комнаты. Тая спросила, как я себя чувствую, не болит ли голова после плохого вина. Голова не болела. Я чувствовала себя так, словно больше никогда не буду ходить так же, как ходила ещё вчера; больше не буду также смеяться, также говорить, улыбаться, плакать – да просто жить. Вчера ночью что-то разбилось вдребезги, что-то окончательно умерло, и сегодня утром что-то началось. Посмотрев в зеркало, я вдруг поняла, что давно не ходила в парикмахерскую, что в моём гардеробе нет ни одного платья, что школьные ботинки давно стёрлись, а состояние моих ногтей вообще, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Я взяла карту и ушла из общаги, а вернулась с двумя платьями, новой помадой, продуктами и без денег.

     Сессию я закрыла с одним «хорошо 5», по программированию.

– Да этот дед просто из ума выжил.
– Ну да, тебе не повезло.
– Человеком семестра объявляется… Антон!

     Тоша закрылся на все «отлично». Правда, к сожалению, конкурс на вторую повышенную стипендию проиграл.

     После последнего экзамена, дискретной математики, мы решили сходить в кино. По дороге вспоминали экзамен по теормеху.

– Ой, а шуму-то было! – смеялся Ян.

     Все сдали экзамен на отлично. Ну, кроме Олега. Он (по не понятной мне причине) из-за учебы вообще не парился. На экзамене он сел между мной и Тошей. Я решила ему задачу, а Антон рассказал, как доказывать теорему. Олег, конечно, не смог своими словами объяснить экзаменатору ни решение, ни доказательство, из-за чего получил «удовлетворительно», но, тем не менее, экзамен был сдан, и это его, кажется, вполне устраивало.

     На каникулах в общаге из моих знакомых остался только Ян. Я иногда заходила к нему в гости, чтобы подоставать его, когда мне становилось скучно. Олег дал ему ключ от своей комнаты, чтобы Ян мог играть на его компьютере. Ещё в конце семестра я увидела объявление внизу общежития с просьбой позаботиться о морской свинке на время каникул. Яну эта идея очень понравилась. Он с радостью поручился за домашнее животное, кормил её по расписанию, чистил клетку и играл с ней почти всё время. Больше всего с тех каникул мне запомнилась ночь, которую мы провели вместе. Ян играл в Скайрим, а я лежала на кровати Антона и смотрела, гладя маленькую Синти (так звали морскую свинку). Я периодически делала чай и бутерброды, иногда читала в интернете какие-то гайды по запросу Яна. Вроде бы, ничего особенного, правда? Но было так уютно и хорошо, что эта ночь запомнилась мне на всю жизнь.