Своя ноша тянет. Глава первая

- Следующий!Что это у тебя? Разве не слышал, смертный, что с собой не положено материальное?
 - Ну, милейший, разрешите мне? Я же ведь не последним человеком был. Кое-какое добришко имелось... не оставлять же... растащат, пропадёт. Я этому всю жизнь посвятил.
 - Не положено! У нас нет последних или первых. Здесь все одинаковые. Вход ТОЛЬКО как при рождении. С чистой душой и непрекрытостью.
 - Нет, милейший, давайте договоримся? У меня всегда получалось. Уверен, в этот раз тоже получится. Ну... Что вы хотите за то, чтобы я пронёс с собой вот эти вещи? Все дам. Честно. Вы пока думайте, я пошёл к остальным, тем кого пропустили.


- Стоять! Вещи туда! Сказано же. Да что ж вы люди странные такие? Сколько раз везде пишем и говорим и знаки посылаем - глухи ко всему. Думаете, не для вас этот закон?
 - Я любой закон кручу под себя. Не думаю, что с неболшьшой поклажей возникнут проблемы.Это ведь мелкая неувязочка и она легко разрешаема.
 - Вещи оставляем на этом свете. Слушай, смертный, я стою здесь не один век и очень устал. Каждый пытается пронести с собой что-то.
 - А что хотят обычно пронести?
 - Воспоминания - один никак не хотел их отпускать. Больше года с ним спорили стояли. В конце-концов, конечно, договорились. Оставили ему тяжкие воспоминания о согрешениях и отправили этажом ниже. Кто-то хотел животных привести. Но здесь правила строгие: с животными нельзя. У них свой сектор...
 - Слушай, привратник, у меня же даже не воспоминания и не животные. Пропусти, а? Тебе то что с этого? А мне поможет устроиться в новой реальности.
 - Тебе зачем? Здесь всё устроено. Никаких распорядков и расписаний. Сплошные радости или муки, кому сколько при жизни хватануть пришлось.
 - Не понимаешь ты. Я этими вещами всю жизнь гордился. Они дороги. Знаешь, сколько они стоят? А вот это вот всё? (высыпает груды золота и бриллиантов на землю, прямо из чемодана). Это же сколько копила вся моя семья, на черный день! Вот. Прихватил поэтому.


Рассыпанные бриллианты, с золотым барахлом, превратившись в опарышей, исчезли в земле.Новоприставленный запаниковал.
 - АААААА!!! Держи их, его!
 - Всё. Барахло твоё ушло, куда ему положено.
 - Куда же?
 - К наследникам. Кто там остался после тебя? Те и взяли. Успокойся.
 -У меня нет наследников.Со всеми переругался. Они все какие-то, недостойные меня. То ли Я - каких высот добился. То ли они - всю жизнь за правду ратуют и имеют ровно, как в поговорке... В общем ни-че-го.
 - Какие-то дети-внуки же есть - вот, в накладной на тебя, прописано.
 - Да ну их. Не хотели жить по моей указке и от них я отказался. Сказал, хрен вам, не наследие семейное. Я прав! Хоть что говори - прав, сам себе знаю.
 - Не переписано? Пойдёт бомжам. Иной раз у них душа светлее и чище и, определённо, они заслужили такого дара с небес, то есть от тебя.
 - Я ничего не дарил! Верните моё!
 - Все. Нет больше ничего. Так, с одной сумкой разобрались. А это что? (Громко хохочет).
 - Ничего смешного не вижу. Это - швейная машина.
 - Ага (продолжает ржать) - такую кто-то пытался протащить уж как-то.Ты здесь бизнес собрался открыть? Или на кой она тебе?
 - Чтоб была. Забрал её у одной особы. Она недостойна такого раритета.
 - Оставь. Эту точно не протащишь.
 - Как? Я сам в руке её столько волоку. Я всю жизнь в чулане хранил её. Радовался, что эта дамочка была в удивлении, когда я отнял её.
 - Погоди. А зачем отнял?
 - Она моя, личная. Из моего дома. А дом мне в наследство достался. А эта... прости Господи, зачем-то взяла её. Нет, я конечно сначала сам сказал, чтоб забрала и фиг с ней: мне не нужно старьё. Но потом, прошло полгода и что-то, знаете, жаба душить начала. Взял участкового, приехал и так сказать, изъял. Пол жизни радовался потом, что добришко вернул. Я и её, в принципе, не очень переносил.


 - Н-да... Дела... Брось её на входе.(Что-то записал в толстую книгу).
 -Машинку? Бросить?! Да что вы себе позволяете-то!? Перестаньте!
 - Не будет здесь ателье или чего-то подобного. Нет места для хлама. Таких вот, как ты, еле размещаем, вы же ещё барахло тащите. Ставь на землю эту рухлядь!
 - Нет. Не поставлю.
 - Хорошо. В общем, так, разговор у нас был не просто. Вон там, видишь, стоит короб?
 - Где?
 - Вот, по правую сторону вещи, таких как ты. По левую - огромные короба с надписями.
 - Ах, да, вижу теперь.
 - Машинку брось. Чистый идиотизм тащить её сейчас, точно говорю. Предыдущий "проноситель" подобного хламья был более умён и послушал меня.
 - Я -  не все. Я - самый лучший человек. Меня и мама и папа любили и на руках носили. И вообще, все меня обожали. Так что не ровняй меня со всяким быдлом.
 - Окей. Точно несёшь?
 -ДА! (гордо выпрямился).
 -Хм, Снимай одежду. Так положено. Бросай вон в ту кучу.



Человек, помня, как его золото превратившись в опарышей  исчезло в земле, боялся опустить тяжеленный чемодан со старой железной швейной машиной на землю. С горем пополам ему удалось снять вещи.
 - Готов? - спросил привратник.
 - Да!Бодро ответил новоприставленный с чемоданом.
 - Из-за спины превратника показалась ржавая грязная цепь, вся в чём-то зловонном. Эту цепь человеку надели на шею, закрепив чемодан с тяжеленной швейной машиной.

 - Послушайте, милейший, я и так прекрасно донесу до места назначения - не стоило беспокойства.


Но привратник только посмотрел с сожалением и жалостью на убогое, мерзкое, человечье отродье. Один он знал, что будет дальше.
А дальше, новопреставленного подвели к коробу с его именем и датой смерти. Там, в глубине, он обнаружил много разных острых, громадных валунов. На каждом что-то написано: самолюбие, предательство, обман, алчность, злоба,гордыня, зависть, прелюбодеяние,жестокосердие,лжесвидетельство,пристрастие к деньгам - каждый из огромных холодных грехов был помещён в сетку из человеческой кожи...

 Новоприставленный испугался:
 - Что это?
 - Твоя жизнь. Твои грехи, которые ты не думал облегчать себе.
 - Но это всё очень тяжело. Этого не поднять мне!
 - Не торопись. Времени у тебя  - целая бесконечность. Умереть здесь невозможно. Донесешь до места назначения - все так делают.
 - Как-то можно облегчить эту непосильную ношу? (В глазах проблеск надежды).
 - Нет, ты уже не сможешь этого сделать. Но если за твою грешную душу будут молить родные, то камни станут чуть легче. У нас простая математика: больше радостных воспоминаний, связанных с твоими добрыми деяниями, больше хороших слов о тебе и главное, больше прошений об освобождении тебя от грехов тяжких - и ноша становится легче. Но, я не знаю, кто станет молить за человека, который при жизни думал о наживе (и даже после жизни думает о ней)...
 - Но я не думаю о наживе! - возразил приставленный.
 - А что у тебя на шее?
 - Но, эта вещь была мне нужна!!!
 - Зачем? - тихо, устало спросил привратник, продолжая с жалостью и презрением смотреть на убогое алчное существо, совсем недавно именовавшее себя большим человеком.


 - Действительно, я тут подумал... Мне она не нужна. Снимите с меня это! К тому же цепь воняет и в сто раз тяжелей этого железного, сломанного раритета!
 - Нет, теперь это не возможно. Ты сам очень просил её. Мы выполняем просьбы, если они идут на пользу и науку душе, жившей в теле. Эта вещь, прикованная к твоей шее вонючей цепью, будет с тобой долгие века. И если даже случится чудо и твои дети (внуки) или другие родственники помолятся за твою грешную душу, с просьбой отпустить кое-какие прегрешения,твои грехи ещё способны чуть полегчать, но то, что приковано к тебе цепью, останется.
Он вздохнул устало и промолвил:
   -Прощай. Иди всё время вперёд, по вот этой, пустынной каменистой тропе. Там, дальше тропинка поднимается к Богу. Если сумеешь со своим багажем дойти - твоё счастье. Если же нет - ходить тебе здесь неприкаянным с тяжёлым сердцем, ношей и воспоминаниями.
Помолчав немного, привратник перелистнул страницу книги и крикнул:
 - Следующий!