Пленник 3енды, 3-4 глава

Глава 3

Веселый вечер с дальним родственником

Я был не настолько безрассуден, чтобы питать предубеждение против герцогского сторожа из-за того, что ему не нравился мой цвет лица; а если бы это было так, то его самое вежливое и любезное поведение (как мне казалось) на следующее утро обезоружило бы меня. Узнав, что я направляюсь в Стрельзау, он зашел ко мне за завтраком и рассказал, что его сестра, вышедшая замуж за богатого купца и живущая в столице, пригласила его занять комнату в ее доме. Он с радостью согласился, но теперь обнаружил, что его обязанности исполнены. не допустит его отсутствия. Поэтому он просил, чтобы, если такой смиренный (хотя, как он добавил, чистая и удобная) квартира меня удовлетворит, я займу его место. Он заверил сестру в молчаливом согласии и указал на неудобства и тесноту, которым я подвергнусь в моих поездках в стрельзау и обратно на следующий день. Я принял его предложение без малейшего колебания, и он отправился телеграфировать сестре, а я тем временем собрал вещи и приготовился сесть на ближайший поезд. Но я все еще тосковал по лесу а когда моя маленькая горничная сказала мне, что я могу, пройдя десять миль или около того по лесу, выйти на придорожную станцию железной дороги, я решил отправить свой багаж прямо по адресу, который дал Иоганн, прогуляться и сам отправиться в Стрельзау. Иоганн уже ушел и не знал о перемене в моих планах, но так как единственным результатом этого было то, что я на несколько часов задержался у его сестры, то не было причины беспокоиться и сообщать ему об этом. Несомненно, добрая леди не станет тратить на меня ни минуты беспокойства.
Я рано позавтракал и, попрощавшись со своими любезными гостями, пообещав вернуться к ним по дороге домой, отправился подниматься на холм, ведущий к замку, а оттуда в Зендинский лес. Полчаса неспешной ходьбы привели меня в замок. В прежние времена это была крепость, и древняя крепость все еще хорошо сохранилась и выглядела очень внушительно. За ним стояла другая часть первоначального замка, а за ней еще одна, отделенная от него глубоким и широким рвом, вокруг старинных зданий тянулся красивый современный замок, возведенный еще при Последнем короле и служивший теперь загородной резиденцией герцога Стрельзауского. Старая и новая части замка были соединены подъемным мостом, и этот непрямой способ доступа образовывал единственный проход между старым зданием и внешним миром; но к современному замку вела широкая и красивая аллея. Это была идеальная резиденция: когда “черный Майкл” нужные компании, он мог бы пребывать в своем замке; если им овладел приступ мизантропии, ему оставалось только переправиться через мост и тащить его за собой (он шел на роликах), и только полк и артиллерийский поезд могли его вытащить. Я пошел своей дорогой, радуясь, что бедный Черный Майкл, хотя и не мог получить ни трона, ни принцессы, имел, по крайней мере, такую же прекрасную резиденцию, как и любой принц в Европе.
Вскоре я вошел в лес и около часа шел в его прохладной мрачной тени. Огромные деревья переплетались друг с другом у меня над головой, и солнечный свет пробивался пятнами, яркими, как алмазы, и едва ли больше. Я был очарован этим местом и, найдя поваленный ствол дерева, прислонился к нему спиной и, вытянув ноги, предался безмятежному созерцанию торжественной красоты леса и наслаждению хорошей сигарой. И когда сигара была закончена и у меня было (я предположим) вдохнул столько красоты, сколько мог, и погрузился в самый сладостный сон, невзирая на мой поезд в Стрельзау и на быстро угасающий день. Вспоминать о поезде в таком месте было бы явным святотатством. Вместо этого мне приснилось, что я женат на принцессе Флавии, живу в замке Зенда и целыми днями провожу со своей возлюбленной на лесных полянах, что было очень приятным сном. На самом деле, я только что запечатлел пылкий поцелуй на его лице. прелестные уста княгини, когда я услышал (и голос этот сперва показался мне частью сна) чье-то восклицание грубым резким тоном.
- Да в нем же сидит дьявол! Побрейте его, и он станет королем!”
Идея казалась достаточно причудливой для мечты: пожертвовав своими густыми усами и тщательно заостренным носом, я должен был превратиться в монарха! Я уже собирался снова поцеловать принцессу, как вдруг (очень неохотно) пришел к выводу, что проснулся.
Я открыл глаза и увидел, что двое мужчин смотрят на меня с большим любопытством. Оба были одеты в охотничьи костюмы и вооружены пистолетами. Один из них был довольно невысок и очень крепко сложен, с большой круглой головой, щетинистыми седыми усами и маленькими бледно-голубыми глазами, слегка налитыми кровью. Другой-стройный молодой человек среднего роста, смуглый, державшийся с достоинством и грацией. Одну я записал как старого солдата, другую-как джентльмена, привыкшего вращаться в хорошем обществе, но не неиспользованного. и к военной жизни тоже. Впоследствии оказалось, что моя догадка была хорошей .
Старший мужчина подошел ко мне, жестом приглашая младшего следовать за ним. Он так и сделал, вежливо приподняв шляпу. Я медленно поднялся на ноги.
“Он тоже самый высокий!” - Пробормотал старший, оглядывая мои шесть футов и два дюйма роста. Затем, бесцеремонно прикоснувшись к фуражке, он обратился ко мне::
- Могу я узнать ваше имя?”
“Раз уж вы сделали первый шаг к этому знакомству, господа, - сказал я с улыбкой, - то, может быть, вы мне дадите подсказку насчет имен?”
Молодой человек шагнул вперед с приятной улыбкой.
“Это, - сказал он, - полковник Зант, а меня зовут Фриц фон Тарленгейм.: мы оба находимся на службе у короля Руритании.”
Я поклонился и, обнажив голову, ответил::
“Я Рудольф Рассендиль. Я-путешественник из Англии, и однажды в течение года или двух я выполнял поручение Ее Величества Королевы.”
“Тогда мы все братья по мечу, - ответил Тарленгейм, протягивая мне руку, которую я с готовностью пожал.
- Рассендиль, Рассендиль! - пробормотал полковник Зант, и вдруг на его лице промелькнул проблеск разума.
“Клянусь небом! - воскликнул он. - Вы из Бурлесдонов?”
“Мой брат теперь Лорд Берлесдон, - сказал Я.
- Твоя голова предает тебя, - усмехнулся он, указывая на мою непокрытую голову. - А что, Фриц, ты знаешь эту историю?”
Молодой человек виновато посмотрел на меня. Он чувствовал деликатность, которой моя невестка была бы восхищена. Чтобы успокоить его, я заметил с улыбкой::
- А! похоже, эта история известна здесь так же хорошо, как и среди нас.”
“Известно!” воскликнул Зант. —Если ты останешься здесь, черт возьми, ни один мужчина во всей Руритании не усомнится в этом, да и женщина тоже.”
Мне стало не по себе. Если бы я знал, какую очень ясно написанную родословную ношу с собой, я бы подумал задолго до того , как посетил Руританию. Однако теперь я был в этом замешан.
В этот момент из леса позади нас раздался звонкий голос::
“Fritz, Fritz! - где ты, чувак?”
Тарленхейм вздрогнул и поспешно сказал::
“Это же Король!”
Старый Зант снова усмехнулся.
Затем из-за ствола дерева выскочил молодой человек и встал рядом с нами. Взглянув на него, я вскрикнул от изумления, и он, увидев меня, отшатнулся в неожиданном изумлении. Если не считать волос на моем лице и сознательного достоинства, которое придавало ему его положение, если не считать того, что ему недоставало примерно полудюйма—нет, чуть меньше, но все же чего—то- моего роста, королем Руритании мог бы быть Рудольф Рассендиль, а я, Рудольф, - Король.
Мгновение мы стояли неподвижно, глядя друг на друга. Затем я снова склонил голову и почтительно поклонился. Король наконец обрел дар речи и в замешательстве спросил::
- Полковник ... Фриц ... кто этот джентльмен?”
Я уже собирался ответить, когда полковник Зант встал между королем и мной и начал что-то тихо ворчать Его Величеству. Король возвышался над ними. Зант, и пока он слушал, его глаза время от времени искали мои. Я долго и внимательно смотрел на него. Сходство, конечно, было поразительным, хотя я видел и некоторые отличия. Лицо короля было чуть более мясистым, чем мое, овал его очертаний чуть более отчетливым, и, как мне показалось, во рту его недоставало какой-то твердости. (или упрямство), которое должно было вырваться из моих плотно сжатых губ. Но, несмотря на все это, и прежде всего на мелкие различия, сходство было поразительным, заметным, удивительным.
Зант замолчал, а король все еще хмурился. Затем постепенно уголки его рта начали подергиваться, нос опустился (как у меня, когда я смеюсь), глаза заблестели, и вот! он разразился самым веселым приступом неудержимого смеха, который разнесся по лесу и провозгласил: у него веселая душа.
“Рад встрече, кузен!” воскликнул он, подходя ко мне, хлопая меня по спине и продолжая смеяться. - Вы должны простить меня, если я был застигнут врасплох. В это время дня человек не ожидает увидеть двойника, а, Фриц?”
- Прошу прощения, Государь, за мою дерзость, - сказал Я. - Надеюсь, это не лишит Вас милости вашего величества.”
- Клянусь Небом! вы всегда будете наслаждаться видом короля, - рассмеялся он, - нравится мне это или нет, и, Сэр, я с радостью добавлю к этому все, что смогу. Куда вы направляетесь?”
—В Стрельзау, государь, на коронацию.”
Король посмотрел на своих друзей: он все еще улыбался, хотя на его лице читалось некоторое беспокойство. Но юмористическая сторона вопроса снова привлекла его внимание.
“Фриц, фриц! - воскликнул он. - тысяча крон за то, чтобы увидеть брата! Лицо Майкла, когда он увидит нас вдвоем!” - и снова раздался веселый смех .
“Серьезно, - заметил Фриц фон Тарленгейм, - я сомневаюсь, что мистер Рассендилл поступил мудро, посетив Стрельзау именно сейчас.”
Король закурил сигарету.
“Ну что, Зант? - спросил он вопросительно.
“Он не должен уходить, - проворчал старик.
- Послушайте, полковник, вы хотите сказать, что я в долгу перед мистером Рассендиллом, если ... —”
- О, да! заверните его как следует, - сказал Запт, вытаскивая из кармана большую трубку.
“Довольно, сир, - сказал Я. - сегодня же я покину Руританию.”
—Нет, клянусь громом, ты не сделаешь этого-и это выражение sans, как любит его Сапт. Потому что сегодня вечером ты будешь обедать со мной, а что будет потом? Не каждый же день встречаешь нового родственника!”
“Сегодня мы обедаем скромно,” сказал Фриц фон Тарленгейм.
—Не мы, а наш новый кузен в гостях! - воскликнул король и, когда Фриц пожал плечами, добавил: “О! Я запомню наш ранний старт, Фриц.”
—И я тоже ... завтра утром,” сказал старый Зант, затягиваясь трубкой.
“О мудрый старый Зант!” воскликнул король. —Послушайте, Мистер Рассендилл, а кстати, как вас зовут?”
“У Вашего Величества,” ответил я, кланяясь.
“Ну, это показывает, что они не стыдились нас, - засмеялся он. - Ну так пойдем, кузен Рудольф; у меня здесь нет своего дома, кроме моего дорогого брата. Майкл одолжил нам свое место, и мы постараемся развлечь вас там, - он взял меня под руку и, сделав знак остальным следовать за нами, повел меня через лес на Запад.
Мы шли больше получаса, а король курил папиросы и болтал без умолку. Он был полон интереса к моей семье, от души смеялся, когда я рассказывал ему о портретах с Эльфберговыми волосами в наших галереях, и еще больше от души, когда узнал, что моя экспедиция в Руританию была тайной.
- Тебе приходится тайком навещать своего непутевого кузена? - спросил он.
Внезапно выйдя из леса, мы наткнулись на маленький грубый охотничий домик. Это было одноэтажное здание, что-то вроде бунгало, построенного полностью из дерева. Когда мы подошли к нему, навстречу нам вышел невысокий человек в простой ливрее . Единственным человеком, которого я видел в этом доме, была толстая пожилая женщина, которая, как я потом узнал, была матерью Иоганна, герцогского сторожа.
“Ну что, Йозеф, обед готов? - спросил король.
Маленький слуга сообщил нам, что это так, и вскоре мы сели за обильную трапезу. Еда была достаточно простой: король ел от души, Фриц фон Тарленгейм-деликатно, старый Зант-жадно. Я , по своему обыкновению, хорошо играл ножом и вилкой; король с одобрением заметил мое выступление.
“Мы все хорошие окопщики, Эльфберги, - сказал он. - Но что?—мы едим всухую! - Вина, Йозеф! вино, приятель! Разве мы звери, чтобы есть без питья? Разве мы скот, Йозеф?”
Услышав этот упрек, Йозеф поспешил наполнить стол бутылками.
“Помни о завтрашнем дне!” сказал фриц.
—Да, завтра!” сказал старый Зант.
Король осушил бокал за своего “кузена Рудольфа”, как он любезно—или весело—называл меня, а я выпил за “Эльфберг". Рыжий,” тут он громко рассмеялся.
Так вот, каким бы ни было мясо, вино, которое мы пили, было выше всякой цены или похвалы, и мы отдавали ему должное. Фриц отважился однажды остановить руку короля.
“Что? - воскликнул король. - Помните, что вы начинаете раньше меня, мастер Фриц,—вы должны быть более экономны на два часа, чем я.”
Фриц видел, что я не понимаю.
- Мы с полковником, - объяснил он, - выезжаем отсюда в шесть, едем в Зенду, в восемь возвращаемся с почетным караулом за королем, а потом все вместе едем на вокзал.”
- Повесить того же стражника! - прорычал Запт.
- О! очень любезно со стороны моего брата просить о почестях его полк, - сказал король. - Пойдем, Кузина, тебе незачем начинать так рано. Еще бутылку, приятель!”
У меня была еще одна бутылка—или, скорее, часть одной, потому что большая половина быстро попала в горло его величества. Фриц оставил свои попытки уговорить: от уговоров он перешел к уговорам, и вскоре мы все были настолько полны вином, насколько имели на это право. Король заговорил о том, что он будет делать в будущем, старый Зант-о том, что он делал в прошлом, Фриц-о какой-то красивой девушке, а я-о замечательных достоинствах династии Эльфбергов. Мы все заговорили разом и последовали за ним к выходу. увещевание письма Сапта позволить завтрашнему дню позаботиться о себе.
Наконец король поставил бокал и откинулся на спинку кресла.
“Я уже достаточно выпил, - сказал он.
- Я далек от того, чтобы перечить королю, - сказал Я.
В самом деле, его замечание было абсолютно правдивым—насколько это было возможно.
Пока я говорил, подошел Йозеф и поставил перед королем чудесную старинную плетеную бутыль. Он так долго пролежал в каком-то темном подвале, что, казалось, мигал в свете свечей.
- Его Высочество Герцог Стрельзауский велел мне поставить это вино перед королем, когда король устанет от всех других вин, и попросить короля пить, ибо он любит своего брата.”
- Молодец, черный Майкл! - сказал Король. - Вытащи пробку, Йозеф. Повесьте его! Неужели он думал, что я отпряну от его бутылки?”
Бутылка была откупорена, и Йозеф наполнил бокал короля. Король попробовал его на вкус. Затем с торжественностью, рожденной этим часом и его собственным состоянием, он оглянулся на нас.:
- Господа, друзья мои, Рудольф, мой кузен (это скандальная история, Рудольф, клянусь честью!), все твое до половины Руритании. Но не проси у меня ни капли из этой божественной бутылки, которую я выпью за здоровье этого ... этого хитрого негодяя, моего брата, Черного Майкла.”
И король схватил бутылку, и поднес ее ко рту, и осушил ее, и отшвырнул от себя, и положил голову на руки на столе.
И мы выпили за Его Величество приятных снов—вот и все, что я помню об этом вечере. Возможно, этого достаточно.




Глава 4

Король Выполняет Свое Назначение

Проспал ли я хоть минуту или целый год, я не знал. Я вздрогнул и проснулся; с моего лица, волос и одежды капала вода, а напротив меня стоял старый Зант с насмешливой улыбкой на лице и пустым ведром в руке. На столе рядом с ним сидел Фриц фон Тарленгейм, бледный как привидение и черный как ворона под глазами.
Я в гневе вскочил на ноги.
- Ваша шутка зашла слишком далеко, сэр!” - Воскликнул я.
- Ну ладно, приятель, у нас нет времени на ссоры. Ничто другое тебя не разбудит. Уже пять часов.”
“Благодарю Вас, полковник Зант— - начал я снова, но уже с жаром. Я был необычайно холоден телом.
- Рассендиль, - прервал его Фриц, вставая из-за стола и беря меня за руку, - посмотри сюда.”
Король растянулся на полу во весь рост. Его лицо было таким же красным, как и волосы, и он тяжело дышал. Зант, непочтительный старый пес, резко пнул его ногой. Он не шевелился, и дыхание его не прерывалось. Я увидел, что его лицо и голова были мокрыми от воды, как и мои.
“Мы потратили на него полчаса, - сказал фриц.
“Он выпил втрое больше, чем вы оба, - проворчал Зант.
Я опустился на колени и пощупал его пульс. Он был пугающе томным и медленным. Мы все трое посмотрели друг на друга.
- В нем были наркотики—в той последней бутылке?” - Спросила я шепотом.
“Не знаю,” ответил Зант.
- Мы должны вызвать врача.”
- В радиусе десяти миль его нет, и тысяча докторов не отвезла бы его сегодня в Стрельзау. Я знаю, как это выглядит. Он не двинется с места еще шесть или семь часов.”
- Но коронация!” - Воскликнул я в ужасе.
Фриц пожал плечами, что, как я начал замечать, было его привычкой в большинстве случаев.
- Мы должны сообщить, что он болен, - сказал он.
“Пожалуй, да, - сказал Я.
Старый Зант, казавшийся свежим, как маргаритка, раскурил свою трубку и тяжело пыхтел.
- Если он не будет коронован сегодня, - сказал он, - я возложу на него корону, которую он никогда не короновал.”
- Но, боже мой, почему?”
—Весь народ собрался ему навстречу, половина армии-да, и черные Майкл во главе. Не послать ли нам весточку, что король пьян?”
- Что он болен, - поправил я.
- Плохо! - повторил Запт с презрительным смешком. - Они слишком хорошо знают его болезни . Он и раньше " болел’!”
“Ну что ж, мы должны знать, что они думают, - беспомощно сказал фриц. - Я донесу новости и постараюсь извлечь из них максимум пользы.”
Зант поднял руку.
- Расскажи мне, - попросил он. - Вы думаете, что короля накачали наркотиками?”
“Да, - ответил Я.
- И кто же его накачал?”
“Этот проклятый пес, черный Майкл,” процедил Фриц сквозь зубы.
“Да, - сказал Запт, - чтобы его не короновали. Рассендилл не знает нашего милого Майкла. Как ты думаешь, Фриц, Неужели у Михаила нет готового короля? Неужели у половины Стрельцова нет другого кандидата? Поскольку Бог жив, человек , трон потерян, если король не появится сегодня в Стрельзау. Я знаю Блэка Майкл.”
- Мы могли бы отнести его туда, - сказал Я.
“И очень симпатичная у него картина,” усмехнулся запт.
Фриц фон Тарленхайм закрыл лицо руками. Король шумно и тяжело дышал. Запт снова пошевелил его ногой.
- Пьяный пес! - сказал он. - но он Эльфберг и сын своего отца, и пусть я сгнию в аду, прежде чем черный Майкл сядет на его место!”
Несколько мгновений мы все молчали; затем Зант, нахмурив свои густые седые брови, вынул изо рта трубку и сказал мне::
- Когда человек стареет, он верит в судьбу. Судьба послала тебя сюда. Судьба посылает тебя теперь в Стрельзау.”
Я отшатнулся, бормоча: “Боже правый!”
Фриц поднял на него нетерпеливый, озадаченный взгляд.
- Это невозможно!” - Пробормотал я. - Меня должны были знать.”
“Это риск-против уверенности, - сказал Зант. “Если ты побреешься, держу пари, тебя никто не узнает. - Ты боишься?”
- Сэр!”
- Ну же, парень, ну же; но ведь это твоя жизнь, если тебя узнают ... и моя ... и Фриц здесь. Но, если ты не пойдешь, Я клянусь тебе черным Михаил будет сидеть сегодня вечером на троне, а король будет лежать в тюрьме или в своей могиле.”
- Король никогда этого не простит, - пробормотал я.
“Разве мы женщины? Кому нужно его прощение?”
Часы тикали пятьдесят раз, шестьдесят и семьдесят, пока я стоял в раздумье. Потом, наверное, что-то промелькнуло на моем лице, потому что старый Запт схватил меня за руку и заплакал:
- Ты пойдешь?”
- Да, я пойду, - сказал я и перевел взгляд на распростертую на полу фигуру короля.
“Сегодня вечером, - продолжал Зант торопливым шепотом, “мы будем ночевать во дворце. Как только они нас покинут, мы с тобой сядем на лошадей—Фриц должен остаться там и охранять королевскую комнату—и помчимся сюда галопом. Король будет готов—Йозеф скажет ему,—и он должен ехать со мной в Стрельзау, а ты скачи так, словно за тобой дьявол гонится.”
Я мгновенно все понял и кивнул головой.
“Есть шанс, - сказал фриц с первым проблеском надежды.
“Если меня не обнаружат, - сказал Я.
“Если нас обнаружат, - сказал Запт. - Я пошлю Черного Майкла вниз, прежде чем он вернется. Я иду сам, да поможет мне небо! Садись в это кресло, приятель.”
Я повиновался.
Он выскочил из комнаты с криком: “Йозеф! Йозеф!” Через три минуты он вернулся, а с ним и Йозеф. Последний принес кувшин с горячей водой, мыло и бритвы. Он весь дрожал, когда Зант рассказал ему, как лежит земля, и велел побрить меня.
Вдруг Фриц хлопнул себя по бедру:
- Но охранник! Они узнают! они узнают!”
- Пух! Мы не будем ждать охранника. Мы поедем в Хофбау и там сядем на поезд. Когда они придут, птица улетит.”
“Но как же Король?”
- Король будет в винном погребе. Сейчас я отнесу его туда.”
“А если они его найдут?”
- Они этого не сделают. Да и как им быть? Йозеф их отпугнет.”
- Но ... —”
Зант топнул ногой.
- Мы не играем, - прорычал он. - Боже Мой! разве я не знаю, что такое риск? Если его и найдут, то ничуть не хуже, чем если бы его не короновали сегодня в Стрельзау.”
С этими словами он распахнул дверь и, нагнувшись, вложил в свои руки силу, о которой я и не подозревал, и поднял короля. И тут в дверях появилась старуха, мать егеря Иоганна. Мгновение она стояла неподвижно, потом повернулась на каблуках, не выказав ни малейшего удивления, и загрохотала по коридору.
“А она слышала? - воскликнул Фриц.
“Я заткну ей рот! - мрачно сказал Зант и унес короля на руках.
Что касается меня, то я сел в кресло, и пока я сидел в полубессознательном состоянии, Йозеф стриг и царапал меня, пока мои усы и Империал не отошли в прошлое, а лицо не стало таким же голым, как у короля. И когда фриц увидел меня таким он глубоко вздохнул и воскликнул:—
- Клянусь Юпитером, мы сделаем это!”
Было уже шесть часов, и мы не могли терять времени. Зант поспешно провел меня в Королевскую комнату, и я, переодевшись в форму гвардейского полковника, нашел время, надев королевские сапоги, чтобы спросить Занта, что он сделал со старухой.
-Она клялась, что ничего не слышала, - сказал он, - но для верности я связал ей ноги, засунул ей в рот носовой платок, связал ей руки и запер ее в угольном погребе по соседству с королем. Позже Йозеф позаботится о них обоих.”
Потом я расхохотался, и даже старый Зант мрачно улыбнулся.
“Я думаю, - сказал он, - что когда Йозеф скажет им, что Король ушел, они подумают, что это потому, что мы почуяли крысу. Ведь вы можете поклясться, что черный Майкл не ожидает увидеть его сегодня в Стрельзау.”
Я надел на голову королевский шлем. Старый Зант протянул мне королевский меч, долго и внимательно глядя на меня.
- Слава Богу, он сбрил бороду! - воскликнул он.
- А зачем он это сделал?” Я спросил.
- Потому что принцесса Флавия сказала, что он пощекотал ей щеку, когда ему было милостиво угодно поцеловать ее по-родственному. Однако пойдем, нам надо ехать.”
“Здесь все в безопасности?”
“Нигде нет ничего безопасного, - сказал Зант, - но мы не можем сделать его безопаснее.”
Фриц вернулся к нам в форме капитана того же полка, что и мое платье. Через четыре минуты Зант уже облачился в свой мундир. Йозеф крикнул, что лошади готовы. Мы вскочили им на спины и пустились быстрой рысью. Игра началась. В чем же тогда будет заключаться проблема?
Прохладный утренний воздух прояснил мою голову, и я смог принять все, что Зант сказал мне. Он был великолепен. Фриц почти не разговаривал, сидя верхом, как спящий человек, но Зант, не сказав больше ни слова королю, сразу же принялся подробно рассказывать мне историю моей прошлой жизни, моей семьи, моих вкусов, занятий, слабостей, друзей, товарищей и слуг. Он рассказал мне об этикете Руританского двора, пообещав постоянно быть рядом со мной, указывать на всех, кого я должен знать, и давать мне советы. с какой степенью благосклонности приветствовать их?
- Кстати, - сказал он, - вы, наверное, католик?”
“Не я, - ответил я.
- Господи, да он же еретик! - простонал Зант и тут же принялся за рудиментарный урок обрядов и обычаев римской веры.
- К счастью, - сказал он, - вам не придется много знать, ибо король , как известно, небрежен и небрежен в таких делах. Но вы должны быть вежливы с кардиналом, как масло. Мы надеемся расположить его к себе, потому что они с Майклом постоянно ссорятся из-за своего превосходства.”
Мы уже были на станции. Фриц достаточно набрался храбрости, чтобы объяснить изумленному начальнику станции, что король изменил свои планы. Поезд набирал ход. Мы сели в вагон первого класса, и Зант, откинувшись на подушки, продолжал свой урок. Я взглянул на часы ... Разумеется, это были королевские часы. Было всего восемь.
- Интересно, пошли ли они нас искать,” сказал я.
“Надеюсь, они не найдут короля, - нервно сказал фриц, и на этот раз Зант пожал плечами.
Поезд шел хорошо, и в половине десятого, выглянув в окно, я увидел башни и шпили большого города.
“Ваша столица, милорд,” усмехнулся старый Зант, махнув рукой, и, наклонившись вперед, положил палец на мой пульс. “Слишком быстро,” сказал он своим ворчливым тоном.
- Я же не каменная!” - Воскликнул я.
“Хорошо, - сказал он, кивнув. - Надо сказать, что Фриц подхватил лихорадку. Осуши свою фляжку, Фриц, ради бога, мальчик!”
Фриц сделал, как ему было велено.
“Мы приехали на час раньше,” сказал Запт. - Мы пошлем весточку вперед за вашей помощью. Прибытие Вашего Величества, потому что здесь нас пока никто не встретит. А тем временем—”
- А пока, - сказал я, - короля повесят, если он не позавтракает.”
Старый Зант усмехнулся и протянул руку.
“Ты Эльфберг, каждый твой дюйм, - сказал он. Потом он остановился и , глядя на нас, тихо сказал: “Дай Бог, чтобы мы сегодня были живы!”
“Amen!” said Fritz von Tarlenheim.
Поезд остановился. Фриц и Зант выскочили наружу, обнаженные, и придержали для меня дверь. Я подавил комок, подступивший к горлу, крепко водрузил шлем на голову и (не стыжусь признаться) прошептал короткую молитву. к Богу. Затем я ступил на перрон станции Стрельзау.
Мгновение спустя кругом царили суматоха и суматоха: люди спешили со шляпами в руках и снова спешили прочь; люди вели меня в буфет; люди вскакивали на коней и торопливо ехали в расположение войск, в собор, в резиденцию герцога Михаила. Едва я допил кофе до последней капли, как по всему городу радостно зазвонили колокола, и до моего слуха донеслись звуки военного оркестра и радостные крики солдат.
Король Рудольф пятый был в своем славном городе Стрельзау! И они кричали снаружи—
- Боже, храни короля!”
Рот старого Занта сморщился в улыбке.
“Господи, спаси их обоих! - прошептал он. “Смелее, парень! - и я почувствовал, как его рука сжала мое колено.