2. Перед концом света всегда идёт снег

2. «Перед концом света всегда идёт снег»

1.

   Я родился накануне апокалипсиса.
Родители ждали этого дня так, как никто другой. Особенно мать. Отец был на седьмом небе от счастья только от мысли, что он станет папой.
Я громко плакал. После меня умыли, упеленали и отнесли в другую комнату подышать кислородом. Врач посоветовал отцу приносить свежие фрукты и овощи, чтобы восстановить здоровье матери.
А спустя пару недель нас встречали у дверей госпиталя родные и близкие. Я, укутанный в белоснежную пелёнку, смотрел на этот мир, людей вокруг меня и ничего не понимал. Мне было тепло и хорошо, меня брали на руки, что-то говорили, играли. А после все расселись по машинам и отправились праздновать.
   А дальше моя жизнь пошла своим чередом. Детский сад, средняя школа, колледж, университет, встреча со старыми друзьями и подругами, покупка собственной квартиры, престижная работа.
И вот настал тот самый момент, чтобы обзавестись собственной семьёй.
   Мать и отец давно постарели. Прежняя красота и здоровье уходят в небытие. Глаза уже не те, да в ногах слабость. Пусть им на старости будет счастье.
   Познакомился я с девушкой знатной, умной, красивой. Учились с ней на одном курсе, встречались. И, в конце концов, я сделал ей предложение.
Посватались, свадьбу сыграли. И переехали в отдельную квартиру в пригород.
Устроились на работу, закончив предварительно университет и получив диплом, стали наживать добра и ждали рождения своего ребёнка.
   Но очень скоро этой сказке пришёл конец. Жестокий, беспощадный, печальный, холодный конец.

   Ночь. Была холодная, безветренная октябрьская ночь. Моя супруга лежала в госпитале. Она ждала того дня, когда на свет появится наш ребёнок. Я предупредил врача, чтобы тот, как родится сын, сразу же позвонил мне на мобильный телефон. И не важно, какой будет час – ночь или день. В любом случае я буду ждать.
В эту ночь ни сообщений, ни  звонка, ничего не было.
Был только взрыв. Мощный, яркий взрыв, который разрушил большую часть города. Выжить не представлялось ни единого шанса. Но мне каким-то чудом удалось.
   Я открыл глаза. Вокруг стояла непроглядная тьма. Моё тело было неподвижно. Нет, я не умер. Я был придавлен большой бетонной плитой. Ноги затекли. Я надышался пылью, сам же я сильно замёрз, голова раскалывалась от боли.
На руках, туловище и голове ссадины и ушибы. Но куда важно, что я остался жив.
Трезво оценив ситуацию, начинаю помаленьку выбираться из-под завалов собственного дома. На это мне понадобилось пару часов. Как только я высвободил ноги, то заметил, что сильно вывихнул левую в области колена. Слава Богу, что не сломана! Пытаюсь пошевелить пальцами – двигаются, но ели-ели. Затем большой берцовой костью – возникает жуткая пронзающая боль. Да и сама коленка увеличилась в размере почти вдвое.
Ползком я стал раскапывать мусорные завалы, чтобы выбраться на поверхность. И спустя мгновение мне это удалось.
   Я почувствовал вкус свежего воздуха, дуновение прохладного ветерка. Чёрное небо медленно меняло свой окрас, и с каждой секундой становилось всё ярче. Звёзды исчезали с тёмного небосклона, растворяясь в утренних лучах восходящего Солнца.
   Я осмотрелся вокруг. Кругом стояли одни руины. То, что буквально вчера было похоже на пригород, уже сегодня не имело ничего общего.
Разбитая дорога, раскуроченные автомобили, пыль, деревянные опилки деревьев, куски торчащей арматуры, битое стекло, поваленные столбы, провода. Местами они сильно искрили, стало пахнуть теми запахами, знакомыми мне с детства.
   Мой дом располагался на холме, откуда открывался великолепный вид на город. Сейчас я наблюдал совсем другую картину. Это место напоминало ад. Разрушенные небоскрёбы, огромные столбы огня…
   Страшно было представить, что творится сейчас там, в эту самую минуту.
   Нет. О, нет. Не может быть! Чёрт!
Моя жена сейчас там. И мой сын. Как же так? Я не смогу добраться до госпиталя за считанное мгновенье. На автомобиле ехать только 40 минут. И нет под рукой мобильного телефона. Да и неизвестно, работает ли связь. В любом случае, я следую туда, если никого не найду здесь в живых.
Я подобрал две большие деревянные палки под мой рост, чтобы двигаться было легко. Осмотрел пару домов – никого. Глянул несколько автомобилей – удача. Один из них уцелел, двигатель работал, бензина в баке не много. Но и этого мне должно хватить. А если не хватит, дойду пешком.
   Как ты там, любовь моя?!

2.

   На фотографиях, что хранились в моём альбоме, было всё не так, как в реальной жизни. На одних – дома с ещё не обвалившейся штукатуркой и фасадом, целые стёкла в оконных рамах. На других – счастливые лица незнакомых мне людей; влюблённые пары, стариков, сидящих на скамейках в парках и скверах. Матерей с детьми, подростков, отдыхающих на пляже, в горах, на пикнике в лесу. Третьи – у станка на заводе, в кругу семьи, близких людей и друзей, коллег, со своими питомцами…
   Я собирал в свой альбом абсолютно любые фотографии, найденные мной на улицах, в заброшенных домах этого города. Это было странное хобби, но оно помогало мне жить, делало меня немного счастливее. Я будто бы писал книгу в фотографиях, давая своим героям имена и фамилии.
Я придумывал для каждого из них свои истории со счастливым концом. В них они находили свою любовь, родных, и оставались людьми.
   Вот и сейчас я, взобравшись в очередной опустевший дом, в поисках медикаментов, пищи и питьевой воды, нашёл несколько выцветших фотографий. На одной из них в полный рост изображён участник Вьетнамской войны.
   Осмотрел кухню, где был найден заплесневелый кусок хлеба, несколько жёлтых горошинок в стеклянной банке. На полу валялись осколки разбитой посуды. Разбитые оконные стёкла, ветер свободно гулял из одной комнаты в другую. Где-то птицы свили себе гнёзда, поэтому их пение хорошо было слышно на большом расстояние.
   Вода из крана не текла, газа и электричества тоже не было. Пустые кастрюли и сковородки. Зашёл в спальню, чтобы посмотреть наличие какой-либо одежды или ещё чего-нибудь. Нашёл две старые рубашки, брюки, что по размерам подходили с моей комплектацией. Рядом с кроватью валялась отвёртка, куча чистых листов бумаги и несколько тетрадок.
Но самым важным из всего этого был неполный коробок спичек. Для меня это подобно найти чемодан, битком набитый деньгами. Только сегодня они не имеют никакой силы и власти. Всё, что мной найдено – спички, одежда, инструменты, вода и пища, и тем более табак с алкоголем и медикаментами – ценится очень высоко. А ещё может спасти тебе жизнь.
   Но что это?! Возможно, мне показалось? Может, это ветер поёт свою песню, дуя по трубам?! Звук повторился опять и усиливался всё больше и больше. Я аккуратно выглянул в окно. В сторону этого дома шло трое парней. С оружием в руках – арматура и две бейсбольные биты. Возможно, у них за пазухой спрятаны ножи, а, может быть, и пистолеты. Я решил не играть в рулетку с судьбой и поспешил уйти из дома, спрятав с собой все найденные в вещмешок. Я вылез из окна на карниз первого этажа и благополучно скрылся в палисаднике двора. Что делали эти парни там не трудно догадаться. Но это меня не касается. Главное, что я ушёл целым и невредимым.
   От места моих поисков до дома мне идти пешим ходом 15 минут. Здесь был относительно тихий район. Редкими и не прошеными посетителями были дикие животные – кошки, птицы, тараканы и даже мыши. И, чтобы не сойти с ума, я подобрал кота, который за это время приходил ко мне ни один раз.
Но это не столь важно. Главное было то, что мне удалось превратить дом в настоящую крепость. Окна на ночь я запирал железными щитами. А поутру убирал их, чтобы придать дому первозданный вид и впустить солнечный свет.
   Здесь в ночное время суток я зажигал керосиновую лампу на несколько минут, чтобы рассмотреть найденные вещи. А затем гасил её для экономии топлива.
   Но этой ночью я смотрел дольше обычного. И не на вещи, ни на кота. А на фотографию своей жены, которую я так и не нашёл. И думал о своём не родившемся сыне, которого я так и не увидел.
С того дня прошло три недели.
   Но я не терял надежды, продолжал её поиски. А на голове начала пробиваться седина.

3.

   Мне было больно осознавать потерю близких людей. Их найти так и не удалось. Шансы на выживание оставались ничтожными. Каждый день и каждый его час мог оказаться для меня последним.
Город превратился в место хаоса. Цена человеческой жизни могла стоить для тебя одежды или куска хлеба. Голод, местами на улицах встречались обнажённые и изуродованные трупы людей. С каждым разом становилось всё хуже. Осень день ото дня крепчала: усилились проливные дожди, приходилось спать одетым и в обуви, чтобы не замёрзнуть от холода, питаться всем, что попадалось под руку. Я смастерил для охоты на птиц очень хороший лук, сделал довольно прочные стрелы. Нашёл несколько ножей, бейсбольную биту, верёвки, раздобыл тесак и маленький топор.
И всё это носил с собой на случай острой необходимости. Ведь на улицах могло случиться всё, что угодно.
Но моим желанием было найти оружие. Да и медикаменты не помешали бы. Насморк замучил. В последнее время моё здоровье сильно пошатнулось.
Да и дело даже ни в этом.
Сустав в ноге до сих пор не заживал. Неловкое движение в сторону и я испытывал боль, словно это повторялось со мной вновь. Спортсмен из меня был уже не тот, а в случае непредвиденной ситуации быстро убежать от врага мне вряд ли удастся.
   Власти молчали. А время без остановки бежало вперёд. Мне удалось найти радиоприёмник в одном из заброшенных домов на окраине города. Попытался поймать сигнал – не вышло. Одни помехи.
Взбираюсь на холм, пробую снова. И, удача! Я ловлю сигнал. Оно передавало одно и то же сообщение. Вот оно:
«Внимание! В целях вашей безопасности правительство страны вводит режим чрезвычайного положения. Убедительная просьба – сохраняйте спокойствие и оставайтесь в трезвом уме. Не совершайте необдуманных действий, ведь от этого зависит чья-то жизнь.
Пункт приёма пострадавших и беженцев находится в здании торгового центра. Здесь вас осмотрят, накормят, окажут психологическую помощь. Не забудьте: покидая дом, отключайте электроэнергию, газ, отопление. Возьмите с собой самые необходимые вещи – документы, медикаменты, воду, пищу. В случае непредвидимой ситуации адекватно оцените ситуацию и примите верное решение для сохранности жизни и здоровья вас и ваших близких».
   Затем сообщение повторялось неоднократно. Я выключил радиоприёмник. Не раздумывая, собрал необходимые вещи, еду и воду и отправляюсь в торговый центр. Возможно, там кто-нибудь есть, и я найду свою жену.
   Но моему взору предстала совершенно иная картина, нежели та, которую я хотел увидеть.
Пустота. Разбросанный мусор, одинокие автомобили, грязь и холод. Несколько трупов, смесь отвратительных и приятных запахов кружили в воздухе, слегка опьяняя сознание.
К этому времени небосклон затянуло серыми тучами. Пошёл мелкий и назойливый дождь. Я стоял один среди этого хаоса и не мог понять, что же всё-таки происходит. И, в конце концов, пришёл к выводу – неужели наше государство было вовлечено в войну?
А затем я упал на мокрый асфальт, оглушённый тяжёлым ударом тупым предметом по голове сзади.
Кровь смешалась с небесной дождевой водой. А я погрузился в сон, о котором так давно мечтал.

4.

   Сплошная темнота.
Я медленно открыл глаза. Надо мной светила лампа. Её свет был тусклым и не слепил. Несколько раз я проморгал. Сильная головная боль мешала мне поймать хоть одну здравую мысль, хоть тонкую нить к размышлению о том, что происходит. Где я нахожусь, и, что самое важное, почему я ещё жив. А пока что я вглядываюсь в обстановку вокруг меня.
   Потолок покрывала краска тёмного оттенка, по кирпичным стенам сверху стекали тонкие струйки воды. Пахло свежестью и сыростью, было прохладно. Кровать, на которой я лежал, и решётки из толстых прутьев, съедала ржавчина. Я лежал на старом и порванном матраце. Пружины сильно скрипели.
   Коридор, уходящий в глубину мрака, был не освещён. Сознание окончательно проснулось. Осмотрелся. Позади меня за решётчатое окно, за ним – холодный пасмурный вечер. Подошёл к решётке, внимательно изучаю железо. С учётом многолетней ржавчины, она показалась мне довольно непрочной. В принципе, одного удара хватит, чтобы снести её. Это плюс. Но со мной нет моего оружия. И что ждёт меня впереди – неизвестно. А одной пули хватит, чтобы уснуть навеки, а тело выбросить в ближайшую водосточную канаву на съедение рыбам, крысам и одичавшим собакам.
   Да, не весёлое будущее! Но такова моя судьба на данный момент. Поэтому действовать нужно здраво, не горячась.
- Ау-у-у! Люди! Есть кто-нибудь?! – Крикнул я во всё горло. Да так, что последовало густое эхо. Но ответа не последовало.
Я повторил попытку. Ответ не застал себя долго ждать.
Трудно было определить какой сейчас час. Мне стало холодно, по тело время от времени пробегала дрожь. Насморк, стало тяжело дышать через нос. И тогда я понял, что заболел окончательно. А такое я старался не запускать, иначе последствия для меня могли быть плачевными. И, учитывая время, антибиотики мне крайне необходимы. А где же их взять, когда я сижу, чёрт знает где?!
   Вновь попытка позвать кого-нибудь, но тщетно, попытка не увенчалась успехом. Тогда я просто рухнул на кровать, словно тяжёлый мешок с картофелем, повернулся к кирпичной стене и молча ждал, пытаясь отвлечься мысленно от происходящего.
   Прошло какое-то время. Не знаю точно сколько. Мне даже показалось, что я задремал и слышал, как кто-то зовёт меня. Голос стал громче. И я понял, что это происходит наяву. Повернул голову и увидел стоящую у решётки человеческую фигуру. В своих руках он держал поднос с едой.
- Просыпайся, – сказал молодой человек, просовывая его в узкий проход. – Вот, поешь. А то совсем бледный. Температура есть?!
- Не знаю, – жёстко ответил я. – С собой градусника не ношу, ровно, как и лекарств. Ты кто такой?
- Это не важно! – Спокойно ответил парень, поднимаясь на ноги. – Могу только сказать, что тебя никто здесь не тронет. Если не поступит прямой приказ.
   И тут я допустил промах, сделав необдуманный поступок, за который чуть не поплатился. Я резко подскочил с кровати и направился в его сторону. Со всей силой ударяю ладонью по решётке и громко заявляю:
- Да что за …(цензура) здесь творится?! Я вам что, животное?! Кто у вас старший? Ни на чьи другие вопросы, в том числе и твои, я отвечать не стану. Иди за ним, пусть тащит свою поганую тушу к моим ногам. Я хочу взглянуть в его глаза перед тем, как вытащу их из черепа.
- Я передам это ему, – хладнокровно ответил юноша, даже не испугавшись моего гнева. – А пока что, поешь.
   Он развернулся и неторопливым шагом скрылся в непроглядном мраке тёмного коридора.
   Что сделано – то сделано. Я не позволю мной манипулировать. На подносе, что принёс молодой человек, была тарелка горячего супа, сваренного из того, что было под рукой. Два кусочка чуть засохшего хлеба, головка чеснока и кружка с крепким чёрным чаем, ложка.
Я, как голодный зверь, накинулся на добычу, быстро поглощая содержимое. Давлюсь, запиваю, и опять вперёд. Я никогда не был так голоден!

   Голод был утолён. Мне стало хорошо, даже бросило в жар, я пришёл в тонус. Настроение улучшилось. Захотелось поспать.
Я прилёг на кровать и вскоре погрузился в сладостный и волшебный мир сна.
   Мне снились яркие, красочные отрывки. Но общего смысла они между собой не имели. В конце я увидел образ моей жены. Она что-то говорила мне, но понять я не мог. Какой-то шёпот, не видно лица, только силуэт. Девушка протянула свою руку, я ответил тем же. Она хотела взять и отвести меня в неизвестный мир, где мне будет хорошо. Где я буду счастлив с ней. Но вдруг меня разбудили. Сон прекратился, а вместе с ним и моё короткое свидание с женой.
Я открыл глаза и увидел перед собой, с позволения сказать, уродливое лицо незнакомца, который говорил грубым и гнусавым голосом:
- Эй, проснись! Ты слышишь меня?! Вставай. Главный хочет тебя видеть. Поднимайся.
   Я, конечно, всякого повидал в жизни, но таково?! Даже не уговаривайте меня дать вам точное описание лица этого человека.
- Наконец-то. Давно пора, – ответил я, равнодушно поднимаясь с кровати. – А то мне совсем скучно стало.
У решётки стоял тот самый парень, что принёс мне еду. Он забрал его с собой и шёл позади меня. Впереди нас вёл этот уродец. Я за это время успел его рассмотреть: крепкое телосложение, прихрамывает на правую ногу. Убежать, конечно же, можно. Но при допросе от его ударов уйти не получится. Будет очень и очень больно. Отнюдь зрелище не из приятных.
   Мы вышли из мрака. Теперь свет от ламп казался мне ярче. Мы остановились у железной двери. Ведун повернулся и сказал парню с подносом, указав указательным пальцем руки:
- Иди.
   Он как-то недовольно посмотрел сначала на него, а затем и на меня. Шмыгнул носом и ушёл без каких-либо эмоций на лице.
   Человек постучал в дверь. Щелчок. Открывалась она наружу. Мы прошли внутрь. В комнате находилось шестеро вооружённых бойцов. Один из них стоял спиной к двери, и я не видел его лица. Остальные в упор смотрели на меня. В их глазах я мог прочитать только одно – убить!
   Обезображенный человек указал мне место, где я должен стоять. Это были военные. Поэтому любой отпор с моей стороны будет приравниваться к тому, чтобы пустить пулю в голову и выбросить труп, как использованный материал. Буду отталкиваться по ситуации и от того, о чём пойдёт разговор.
- Что ты делал на нашей территории?! – Довольно отчётливо спросил у меня главный.
   На это я назвал своё имя, род войск, в которых служил, личный номер. За что получил прикладом автомата от одного из бойцов. Чувство боли показалось мне чем-то новым для меня, тем, что я никогда не испытывал раньше.
- Я повторяю свой вопрос…
   Я позволил себе перебить его и ответить:
- По радиоприёмнику передавалось в эфир сообщение. Что в здании торгового центра находится пункт приёма пострадавших и беженцев. И чья эта территория – мне глубоко плевать. Я пытаюсь выжить, как и остальные. Словно на войне нахожусь!
- Ты говоришь «остальные», – повторил главный, продолжая допрос. – Сколько вас?
- Вас? – Перебил я. – Сколько вас – я не знаю, так же, как и остальных. Я сам по себе.
   Наступила тишина. Решил больше ничего не говорить.
Главный оценивающе окинул меня взглядом и сказал, чётко дав понять, что выбора у меня нет:
- Ты будешь работать на нас. В случае неповиновения – смерть. Ты оденешь нашу форму и будешь делать то, что я скажу. Всё, уведите его.
   Двое подхватили меня за руки и поволокли обратно в камеру. Здесь, оставшись наедине с самим собой, я рассуждал о том, что же делать дальше. И пришёл к неоднозначному выводу – если мне повезёт, то получится сбежать. При другом исходе событии меня просто застрелят, как они, так и члены какой-нибудь уличной банды. И мои шансы на выживание делятся ровно пополам.
   А затем я крепко заснул.

5.

   Мне ничего не снилось. Сплошная чернота.
Утром, чуть ли не пенками, меня разбудили. Это те же самые лица, что привели меня сюда. Очень хотелось разорвать их на мелкие кусочки, как исписанные листы бумаги, и сжечь. На пол бросили военную форму. Точно такая, как у них, только грязная и слегка выцветшая.
- Одевайся! – Сказал один из них грубым голосом. – Сегодня твоё первое задание. У тебя три минуты. Оружие получишь на выходе. Не хватало ещё, чтобы ты людей перестрелял ненароком.
«Ну, что же, – подумал я про себя. – Посмотрим на ваше задание. А отсюда я обязательно выберусь».
   Я, не проронив ни единого слова, одел эту форму и пошёл с сопровождением к выходу. Здесь мне дали автомат и пару заряженных магазинов к нему. Но их отобрали у меня и ещё у нескольких человек, явно не их окружения, а таких же пленников, как и я.
- Получите их тогда, когда прибудем на место.
   Нас посадили в грузовик, следовавший в неизвестном направлении. По мне снаружи это было незаметно, но внутри адреналин бурлил, словно взбесившийся вулкан. Никогда мне ещё не было так страшно, как сейчас.
   Нам выдали по магазину. И объяснили коротко и доходчиво – любые противоправные действия будут приравниваться к неподчинению и караться смертью. И, как это бывает, в нашем ряду нашёлся смельчак, решивший сбежать. Один выстрел – и всё решено.
- Надеюсь, – сказал командующий нашего отряда, – больше ни у кого таких идей не возникнет?! Итак, наша задача – прочесать этот район на предмет обнаружения гражданских лиц. Об этом немедленно докладывать мне по рации.
   Их было четверо, нас – восемь. Мы разделились по парам и разошлись по разным направлениям. Наш отряд пошёл в северном направлении.
Я не смотрел по сторонам и не искал того, чего они хотели. Мне было всё равно. Главное – выждать удобный момент и убежать, куда глаза глядят. И, на мою радость, это произошло. Лёгкий хлопок разнёсся эхом. Один из нас упал мёртвым. Другой, отстреливаясь, отступал в безопасное место. А я, положив оружие на асфальт, поднял вверх руки и стоял так неподвижно. Вскоре двое выскочили из здания. Они бежали в мою сторону, держа автоматы наготове. Меня взяли под руки, и повели в неизвестном направлении.

   Теперь меня допрашивал другой лидер преступной группировки.
- Меня зовут Марк. Почему ты решил сдаться?!
Я сидел на стуле, руки связаны, на лице есть синяки. Уж лучше так, чем получить пулю.
- Потому что не хочу быть убитым. У меня свой путь.
- Ты не с ними?! – Удивился Марк.
- Я волк-одиночка.
- На тебе их форма. Ты мне зубы не заговаривай!
- Меня завербовали. Я не ищу проблем – своих хватает. Подвернулся случай, и теперь я здесь. Убить меня – ваше право. Я бы долго не думал.
- Что ты хочешь?! – Вдруг спросил меня Марк.
- Хочу найти свою жену и ребёнка. А на остальное мне плевать.

   Для меня это было странным, но Марк мне поверил. Меня больше не били, я сжёг военную форму. Накормили, напоили, дали другую одежду и антибиотики. Нервы ни к чёрту, ровно, как и здоровье.
Я находился в комнате совершенно один. Думал о своём, о том, что же будет со мной дальше. Просчитывал всевозможные варианты, когда ход моих дум прервал звук открывающийся двери. В комнату вошёл Марк.
- Извини, что потревожил. Я войду?!
- Да, конечно, – ответил я негромко.
- Я хочу обратиться к тебе за помощью. Настаивать не стану – ты можешь смело послать меня к чёрту. Но выслушать ты обязан.
   И Марк поведал мне о том, что на самом деле происходит в городе. Почему произошла катастрофа и кто виноват в случившимся.
Я был сражён до глубины души. Услышанное было страшнее сказок, рассказанных мамой перед сном. Многие обстоятельства просто не укладывались в голове. Но тут я убедился, что у власти очень длинные руки. Ни убежать, ни спрятаться не удастся никому.
Но суть заключалась ни в этом, а в том, чтобы спасти из плена людей, которых подвергли к тотальному уничтожению, пыткам, допросам. Мир давно перевернулся с ног на голову.
- А что потом, после того, как ты спасёшь их? – Спросил я у Марка, ожидая получить ответ. – Сможешь ли ты дать то, что они хотят? Сохранишь ли им жизнь?
- Я не знаю, – с долей сомнения ответил Марк. – Я не знаю, что будет завтра, через неделю, месяц. Скоро зима; еда, боеприпасы, питьё, медикаменты практически заканчиваются. У людей паническое настроение, они в отчаянье. Им нужен лидер, способный повести их вперёд, сделать их жизнь лучше. Прошу, помоги мне?!
- Почему я? – Спрашиваю Марка. – В твоём отряде мало героев?! Или сам не справляешься?!
- Я редко ошибаюсь в людях, – уверенно ответил молодой человек. – И интуиция меня никогда не подводит. В тебе я увидел того самого лидера. Я таким себя не считаю. Ты не можешь представить, через что я прошёл, чтобы дать им простую надежду и веру в жизнь.
- Мне кажется, ты устал. Отдохни, подумай о чём-нибудь позитивном.
   Марк, не проронив больше ни слова, оставил меня одного. Я смотрел в окно во двор, окружённый высоким забором из колючей проволоки, вдоль которого ходили вооружённые люди. Каждый, кто мне встречался, занимался своими делами. Но больше всего меня поразили дети, которым было не до проблем взрослых. Они играли тем, что находили – гильзами, выточенными деревянными мечами, деталями от автомобиля. Один мальчик защищался от другого, держа в правой руке меч, а в левой небольшую дверцу от книжного шкафчика, воображая, что это щит. Даже рваная одежда шла в обиход, лишь бы не думать о завтрашнем дне.
   Как же давно я не слышал детского смеха!

   Тем же днём я зашёл к Марку и предложил ему свою помощь.

6.

   Мы сидели в засаде. Каждый мужчина в нашем отряде был вооружён тем, что имелось в лагере, такс как оружия на всех не хватало – маленькими топорами, ножами и железными прутьями, бейсбольными битами с шипами, отвёртки, у остальных – автоматы и пистолеты. Патроны на вес золота, поэтому и действовать им нужно предусмотрительно.
- Я со своими зайду с чёрного входа, а ты отвлеки их внимание на себя. Сколько у них людей?
- Лично я насчитал 10 военных. Возможно, их гораздо больше. Кстати, пока я находился в плену, они использовали людей, как рабов. Один парень приносил мне еду, а другой, здоровенный детина, был, что-то вроде, предателя. Выполнял всю грязную работу.
- Разберёмся по ходу. Главное – манёвры. Ну что, вперёд!
   И мы пошли в атаку.
Давно стемнело, военный караул сменился. Наша группа обошла с чёрного входа. Мы ждали подходящего момента. Опасность для каждого представлял прожектор. Если нас обнаружат – поднимется тревога.
   Выждав момента, несколько ребят преодолели высокий забор, минуя луч света, ликвидировали без шума смотрящих на вышке, надев их форму, чтобы не вызывать подозрения. Таким же образом ликвидированы ещё несколько человек, охранявших вход в бункер. Завладев их оружием и боеприпасами, мы проникли в бункер. Именно здесь нам предстояло самое тяжёлое сражение. Конечно, не обошлось без потерь, но дело того стоило.
   Мы выволокли сдавшихся в плен и их избитого командира из бункера. Марк пытался выбить из него информацию, где они прячут людей. Но тот лишь выругался самыми непристойными словами, какие были мне известны, и сказал, что как только его руки будут свободны, он перережет наши с ним глотки. Марк угостил его жёстким ударом ботинка в грудь и принялся допрашивать сержанта, стоявшего слева от того на коленях.
   Командир пригрозил тому трибуналом, но молодой человек уже не слушал его. Он рассказал всё, что знал и согласился сотрудничать. Взамен он попросил отпустить его или, если мы будем не против, принять в свои ряды.
   И вот тут всё и произошло. Я лишь успел повернуть голову, как увидел военного командира, с ножом в руке, бегущего к Марку. Тот, кто охранял его, лежали на земле без сознания.
Парень не успевает среагировать, как холодная сталь пронзает горячую плоть в области сердца. Он не успевает ничего понять, болевой шок, а на лице выражение безмятежной свободы. Он упал на чёрствую землю, вслед за ним – командир, которому всадили несколько пуль.
Всех военных подставили под дуло автоматов и держали его наготове. Сержант с моими ребятами отправились вызволять людей из плена.

   Начинало светать.
Я держал умирающего Марка на своих руках. С каждой минутой он всё холодел, силы покидали его. И он, собрав последние силы в кулак, произнёс одну единственную фразу:
- Наверное, сегодня пойдёт снег.
   И умер.
   А через несколько часов с неба падал белый пушистый снег…



1 Февраля – 2 Марта, 2017 год.