Прощенное воскресенье

По их глазам, словам, поступкам, строчкам комментариев было ясно, что им причинили боль. Эта боль возвращалась обратно в виде сарказма и иронии, или же обидных, на грани оскорблений, фраз. Самые стойкие, молча, переваривали эту горечь в себе, дистанцируясь от неприятного субъекта. Или, просто, старались избегать общения, или же, если была возможность, ставили какие-то искусственные преграды для возможных контактов. Кто-то не мог удержаться и планировал свою месть на будущее. Эти планы также приносили боль и отравляли жизнь.
 
Казалось бы, не видеть этой боли не возможно. Но, увы, нередко, эгоистичная погруженность в себя, ослепляет, и эта боль не бросается в глаза. Когда же эта чужая боль очевидна, то всегда находится запас гордости и самомнения, которые помогут проигнорировать проблему другого человека. И не просто проигнорировать. Уму достанет изощренности, делать уязвленного человека виновным в этих болезненных переживаниях. Мироощущение, когда все вокруг виноваты - довольно частая история.

Значительно реже и, уж, конечно, в разы слабее случается боль совестливых переживаний от неуклюжих действий. Причинять боль другим, как ни странно, является более естественным и привычным делом. Совесть же, гораздо реже и довольно робко проявляет себя. Когда это случается, ее голос, не воспринимается, как некое радостное обретение. Не редко, этот голос заглушается самооправданиями. Поскольку совесть рождает внутреннюю боль, как ни странно, бессовестность выглядит, как вполне себе, зона комфорта…
 
Конечно, не только это, но в немалой степени, именно действия человека служат источником страдания для других людей.

Я тружусь на этом поприще, уже более сорока шести лет. С самого рождения я причиняю людям боль и страдания. Сначала неосознанно и нечаянно. Затем с неуклюжим и трусливым лукавством. Позже с чувством глубокой убежденности и удовлетворения. Еще позже с большим отвращением к себе и другим. В настоящее время, с убежденностью в невозможности, что-либо поменять в себе самом.

Увы, придя с этим в мир и осознав мерзость происходящего, я ничего не могу поделать. У меня нет никаких иллюзий о том, что я перестану причинять боль другим людям. Сколько бы мне не осталось жить, я продолжу умножать зло в этом мире. Единственное, что я могу – это попросить поверить мне. Я тягощусь этим проклятым даром и прошу меня простить…