Остров неясных смертей. Глава 9

 Глава девятая
Вечер второго дня
 
Длинный рассказ про отпечатки пальцев
«Черта ловят на жужалку,
фраера - на зажигалку»
Поговорка

Перед заходом солнца мы постояли с Сан Санычем на нижней террасе.
- После того, как все поужинают, и возле бара возьмутся за напитки, начну свои «воспоминания в большой компании»,  – немного помолчав, я добавил, - А ты сначала, поддержи разговор, а потом внезапно прерви его - после того как скажу «сигнальную» для тебя фразу. И еще кое-что давай обговорим… Вдова не выглядит слишком печальной и наверняка присоединится к «вечерним посиделкам». Объяснит людям что-нибудь в духе «мне сейчас тяжело», «не хочу оставаться одна» и тому подобное…
Мы обсудили варианты развития события и уточнили некоторые детали.
- Про пиво ты хорошо придумал, - задумчиво сказал Сан Саныч, - тряхнем стариной, поухаживаем за дамами.
- Да, вот еще один момент… если я правильно понимаю развитие ситуации, то нам вдвоем… а еще лучше, втроем надо будет потом заглянуть в мой номер… Дверь дома оставлю открытой… Переговори с Виктором… У тебя вроде бы с ним хороший контакт установился? Ван вечером, наверняка, тоже к нашей компании присоединится… Что ему скучать в одиночестве?
После ужина быстро темнело, но фонари хорошо освещали всю площадку между рестораном, баром и бассейном. Мы сами передвинули столы полукругом возле бассейна и взялись за пиво и вино. Сан Саныч сел рядом с Надеждой и Аллой Петровной и, соболезнуя вдове, постоянно наливал ей «Little Creatures Pale Ale». А она – чувствуя мужскую заботу – «оттаивала душой и телом». Надежда тоже не осталась без внимания, но она практически ничего не пила – так и просидела с одним бокалом вина.
Виктор сидел между Ольгой и Надеждой. Они разместились слева от меня, а Инна, Ван, Бажена и Костик - справа.  Я специально занял место в центре, чтобы был максимальный обзор.
Естественно разговор зашел про смерть бармена и почти каждый высказывал свое мнение – был ли это несчастный случай, или кто-то помог бедняге удариться при падении с лестниц, и как это можно выяснить.
Алла Петровна, Надежда, Ольга и Бажена считали, что смерть наступила в результате несчастного случая. Сан Саныч и Виктор допускали, что это может быть убийством, замаскированное под падение с лестницы. Костик промолчал – видимо своего мнения на это счет у него не было.
А вот Инна, без всякой видимой связи с ранее сказанным, вдруг заявила, что «мы все здесь умрем», что «всех нас убьют». На неё с удивлением посмотрела несколько человек, но промолчали. Однако Инна не унималась, почти истерически повторяя:
- Вспомните «Десять негритят» Агаты Кристи…одинокий остров… вспомните… там все тоже сначала думали, что происходят несчастные случаи. А потом все умерли… всех убили…
- Но мы то не совершали никаких уголовных преступлений, - спокойно заметила Надежда, - и нас тут никто не собирал, каждый сам приехал…   
- Уж если говорить о повести Агаты Кристи, так только отрезанный от мира остров может напомнить этот сюжет, - уточнил я.…
- Вот-вот, - нервно вскрикнула Инна – остров, с которого никто не может выбраться, и никто не узнает, как мы умрем…  Телефоны не работают, интернета нет… что муж делает не известно, а я тут одна…
Наступило молчание. Вот она… тягостная неизвестность, - мысленно ухмыльнулся я, - самое волнующее - что муж делает? Трагедия, однако!  Но вслух комментировать слова Инны, конечно, не стал.
Покрутив в руке почти полный бокал сухого вина, я начал заготовленную речь.
- Большинство людей, нарушивших закон - я не имею ввиду профессиональных преступников - перед совершением преступления не продумывают его детали и способы сокрытия улик. Тем более, если преступление совершается внезапно, даже если раньше были мотивы к его совершению. Поэтому достаточно большое количество преступлений все же раскрывается по оставленным следам, чему подтверждением являются наполненные тюрьмы, а также исправительные лагеря.
Сан Саныч легко подыграл мне:
- Ты, Петрович, как-то иллюстрировал бы свои заявления. А то ведь не у всех из нас есть опыт совершения нераскрытых преступлений.
- Да и у меня нет опыта совершения преступлений – вообще никаких - ни раскрытых, ни тайных. – Я широко улыбнулся, - но все вы легко можете привести множество примеров из книг и кино. Ну, например, в результате изнасилования в теле жертвы остаётся сперма. Сто лет назад насильника определяли по группе крови, потому, что любые выделения конкретного человеческого организма – кровь, сперма, слюна, пот, слезы и так далее – всегда одной группы, совпадающей с группой крови. А сейчас – при современном развитии генетических исследований – вообще нет проблем. Сейчас даже потожировые выделения при отпечатках пальцев дадут ответ на вопрос – кто их оставил? И заметьте – это можно сделать даже если сами отпечатки не поддаются идентификации. А при контакте преступника с жертвой – например, при драке, на одежде или теле каждого из них остаются микроследы. Например, частицы ткани или волокна шерсти, волосы или пыль с одежды…
Сан Саныч опять подхватил:
- Или частицы кожи под ногтями женщины, которая сопротивлялась убийце или насильнику…
Тут раздался голос Надежды:
- Да хватит вам про изнасилования и убийства, слушать про это противно, – она передернулась. -  Уж если завели свои дурацкие разговоры про преступность, так хоть какие-то другие примерны найдите.
Сан Саныч резонно ей возразил:
- Про изнасилования, конечно, можно и не заводить речь. У нас тут слава Богу никто никого не насилует, и некоторые добровольно на всё согласны. Но как-то мне не очень вериться, что обошлось без убийств на этом проклятом острове. Вы что  все верите в несчастные случаи, которые вдруг повалились на наши головы? Я не верю и очень не хочу стать очередной жертвой такого «несчастного случая». Тут я с Инной согласен про «Десять негритят» - там будущие жертвы действительно думали сначала, что несчастные случаи происходят…
Я продолжил, сделав успокаивающий жест:
- Сан Саныч, не кипятись. Женщин можно понять – им тоже не по себе после двух смертей за одни сутки… при не возможности убраться с этого поганого острова. Понятно, что по номерам сидеть в одиночку с вечера до утра тоже нет особой радости. Может быть, и хорошо, что мы все здесь на виду друг у друга и спокойно разговариваем…
 Но я хотел рассказать про отпечатки пальцев, как пример, подлинную историю из далеких восьмидесятых годов прошлого века. У моей первой жены была тетя, а муж тети – руководил городскими производственными мастерскими Всесоюзного общества слепых. Были такие общественные организации в Советском Союзе – предоставляли работу инвалидам. Но я про другое – конечно, директор этот – муж тети моей жены - мне родственником не был, но добрые отношения мы всё же поддерживали. И вот однажды пришел он ко мне посоветоваться – что делать? Завелся у них в организации мелкий вор – таскал у женщин из сумочек деньги во время обеденного перерыва. Не много – по три или пять рублей, и не часто – как удавалось. Наверное, сейчас можно приравнять это к сумме в три или пять тысяч рублей. Впрочем, не в конкретных суммах дело.
Я сделал глоток вина, посмотрел на присутствующих, и продолжил:
-  Нравы в тех мастерских были простые – двери кабинетов и производственных помещений не закрывались, женщины сумочки оставляли на рабочих местах – одним словом – «бери не хочу». Естественно, крал ворюга, когда никто не видел. Кроме того, учтите, что там большинство работников было либо совсем слепые или слабо видящиеся. И если даже кто-то проходил по коридору и видел подозреваемого, то свидетельствовать об этом не мог.
«Что делать»? - спрашивал мой полу-родственник, он же директор мастерских. Я уточнил - заявлял ли он кражах в милицию? Нет, - ответил директор -  просто переговорил с начальником милиции перед каким-то совещанием в городском комитете КПСС, а тот объяснил, что кража трех или пяти рублей, не образует состава преступления. Понятно, что соврал ему начальник милиции – не хотелось ему несколькими нераскрытыми кражами «статистику портить». С одной стороны – какие доказательства найдешь, если полгода назад в кабинете из сумочки три рубля исчезло. С другой стороны – если преступления не раскрывать, так они сами не раскроются... В общем я предложил директору организовать общее собрание трудового коллектива, рассказать о кражах и о возможностях дактилоскопической экспертизы – как способе обнаружения преступника по отпечаткам пальцев, которые он оставил на месте совершения краж. Дело в том, что тогда были в моде женские кожаные сумочки, покрытые лаком. А на таком покрытии отпечатки пальцев отражаются также хорошо, как на бумаге, стекле или пластике…
- А, я понял, - почти весело заявил Сан Саныч, - так вот для чего ты утром уволок бутылку от тела Николая и держишь её в своем холодильнике. Хочешь потом в полицию отдать их для выявления отпечатков?
- Ну, не только для обнаружения отпечатков, - сказал я неторопливо, – там ведь в остатках кока-колы может еще яд содержаться. Пусть полиция все проверит… Если бы на острове случилась только одна смерть, то может быть и не надо таких подозрений…
Никто не заметил несуразности и отсутствия логики в моих словах – то, что смерть Николая была первой, и никто, в том числе и я, когда утащил бутылку, о случившейся днем смерти бармена, еще и думать не мог.
Однако ключевая фраза уже была произнесена и Сан Саныч торопливо перебил меня словами:
- Подожди, не рассказывай дальше, я в бар за пивом схожу. Кому пива?
Алла Петровна поддержала его:
- Да, Олег, не рассказывай без меня – я сейчас к себе в номер схожу, чтобы было место для нового пива, да шаль возьму, что-то прохладно стало… Сан Саныч, принеси мне темного…
Виктор стал, потянулся и сказал:
- Да и я, пожалуй, перед новым пивом к себе в номер загляну… и сигареты кончились.
Они ушли по крытой галерее к своим домикам, а столом остались Надежда, Ольга, Инна и Бажена, Костик и я.
Сан Саныч вернулся через две или три минуты, но без пива. Он незаметно кивнул мне. Тут же появился и Виктор.
- Так, девушки и ты, милый вьюноша, - вставая сказал я, - поскучайте немного, мы надеемся на сюрприз…  Ван, побереги женщин. Женщины, Ван и Костик с удивлением посмотрели на меня.
А мы втроем мы устремились в мой номер… Я толкнул дверь и включил люстру под потолком – у открытого холодильника с бутылкой кока-колы в руке стояла Алла Петровна, ослеплённая внезапным и ярким светом.
- Бутылку ищите? – ехидно уточнил я, - кока-колы после пива захотелось?
Мы зашли в номер, прикрыв за собой дверь. Алла Петровна, быстро поборола смущение и начала говорить, что она случайно зашла ко мне, ошиблась, мол дверью в расстроенных чувствах, домики одинаковые, выключатель не нашла, «пиво в голове плещется» и «все такое прочее».   
- Дура ты, Алла Петровна, - крайне невежливо и сурово сказал Сан Саныч, - и трезвая ты дура и пьяная. Не было твоих отпечатков на этой бутылке, а теперь есть…
- Как не было? – было видно, что Алла Петровна растерялась еще больше… Она уставилась на бутылку в руке.
- А вот так – смыл все отпечатки ночью тропический ливень, - Сан Саныч был не умолим, - а теперь они снова есть. И еще я помню, как Николай надеялся тебя пережить… Помнишь разговор на реке Квай?
- Сволочи, - зло прошипела Алла Петровна, - гаденыши, провокаторы, - руки ее нервно мяли пластиковую бутылку, потом она открутила пробку, и вдруг рванулась на балкон с резвостью, неожиданной для ее оплывшей фигуры. Открыв дверь, она швырнула бутылку. Почти тут же послышался всплеск воды в бассейне, который был в нескольких метрах от моего домика.
- Хрен вам, а не мои отпечатки, - Алла Петровна теперь злорадно улыбалась, - хрен вам, а не анализы остатков, хрен вы что докажете, детективы доморощенные, мудаки…
Точности ради надо сказать, что Алла Петровна, употребляла гораздо более грубое выражение, чем «хрен вам», и материлась она еще довольно долго.
Мы присели: я на крутящийся стул возле письменного стола, Сан Саныч и Виктор в кресла. И спокойно слушали это «извержении словесного вулкана». Третье кресло осталось свободным. Алла Петровна по-прежнему стояла возле балконной двери. Я наблюдал и молча фиксировал ее вегетативные реакции – лицо покраснело, губы дергались, дыхание было учащенным… Сан Саныч и Виктор тоже не сводили глаз с Аллы Петровны.
Когда она выдохлась, я предложил:
- Алла Петровна, закройте дверь на балкон – у бассейна Вас сейчас слушает куча свидетелей. И уж они-то слова про то, что «мы ничего не докажем» вряд ли забудут… Присядьте – вдруг разговор долгим будет…
- А если кто-то забудет, так напомним, - сказал Виктор и включил свой телефон. Диктофон прилежно воспроизвел крики Елены Петровны: «Хрен вам, а не мои отпечатки, хрен вам, а не анализы остатков, хрен вы что докажете, детективы доморощенные, мудаки»…
Она продолжала стоять, злобно глядя на нас. Но больше не материлась.
- Алла Петровна, насколько я понял из Ваших ранних рассказов, ни Оксфорда с Кембриджем, ни Сорбоны или Гарварда Вы тоже не заканчивали. Откуда же такое пренебрежение к советскому образованию? Все мы доморощенные. Но нас ведь и дома хорошо учили… К примеру, я в 1981 году закончил лучший юридический вуз СССР – Свердловский юридический институт…
Вы что, серьезно решили, что я вещественные доказательства буду в холодильнике держать, ожидаючи Вашего визита в мой номер? Какая наивность… Огорчу я Вас – бутылка, которую Вы так поспешно бросили в бассейн, к смерти Вашего мужа не имеет никакого отношения – я утром пил из нее и не умер. Обычная бутылка из местного бара. Подставил я Вас, неутешная вдова… «Черта ловят на жужалку, фраера – на зажигалку». Если Вам скрывать нечего – зачем пошли в мой номер? Ведь никто из слушавших рассказы про кражи денег у слепых и отпечатки пальцев, кроме Вас, не заторопился к моему холодильнику… В теории доказательств это называется «улики поведения»…
- Кроме того, Ваше поведение после смерти Николая уж никак не было похоже на безутешность вдовы, прожившей с любимым супругом больше сорока лет, - дожал подозреваемую Сан Саныч.
Алла Петровна отошла от балкона, рухнула в кресло и разрыдалась… Я встал и закрыл балконную дверь.
Через полчаса мы почти все знали о тяжёлой жизни супругов Сидоровых, и наши подозрения о насильственной смерти Николая лишь укрепились. Она действительно шприцом что-то вкачала в кока-колу… Аудиозапись с признанием Аллы Петровны Виктор начал копировать на мой телефон, а сам, по моей просьбе, пошел  проводить обессилившую Аллу Петровну в ее номер. Вскоре он вернулся.
- Не завершит она в одиночестве «свой путь земной»? - спросил его Сан Саныч, когда копирование файла и на его телефон было закончено.
- Да и хрен с ней, – равнодушно ответил Виктор, - не понимаю я таких баб. Ну, не живётся – так разведись. Ничто не мешает – дети давно взрослые, скоро уж внуки сами жениться будут… Убивать-то зачем?
Он вышел на балкон, глянул на бассейн и спросил:
- Ну, что пойдем к вечернему столу? Никто не разошелся и все явно с большим нетерпением ждут наших пояснений…
Разговоры затянулись до поздней ночи – кто-то ахал и повторял «да не может быть». Кто-то успокоился, услышав про мотив Аллы Петровны, понимая, что для них опасности с ее стороны нет.
- Это правда, что по статистике женщины живут дольше мужчин, - сказала Надежда, - но не все, а только вдовы.