Опасная командировка Часть 3 Главы 47, 48

Алина Хатько & Олег Вайнтрауб

ДВОЕ В ПУТИ


Глава  47 Возвращение
 
Григорий

Ночью снова я спал плохо, только под утро удалось крепко уснуть. Разбудил меня лай собак и звук голосов за стеной. В комнату ввалились трое крепких ребят, сразу заполнив все пространство.

- Тут он, конечно тут! Я же говорил. Куда он мог еще деться?

- Привет! Жив курилка? Мы тебя неделю  целую уже по всей тайге ищем, а он тут, понимаете,  прохлаждается! А ну давай вставай, хватит валяться.

Для меня эти грубовато-шутливые слова этого крепкого парня звучали небесной музыкой. Значит, пришло спасение, значит, скоро я уже буду дома со своими дорогим Наташей, мамой и детишками. Ко мне подошел видимо старший группы и спросил:

- Как себя чувствуешь? Самостоятельно передвигаться можешь?

- Спина болит. Сильно приложился при падении вертолета. Несколько шагов сделать смогу, а идти не смогу.

-  Петр Павлович, подойди, пожалуйста, сюда. Осмотри его.

Ко мне подошел молодой то ли врач, то ли фельдшер и начал осмотр. Пока шел осмотр, я слышал, как третий настраивал радиостанцию и уже докладывал:«… нашли… да, избушка в 38 квадрате… живой… в сознании… внешне целый… доктор осматривает, говорит, что самостоятельно идти не сможет… ничего, дотащим. Привет. Конец связи.»

Через полчаса меня уже грузили на какие-то импровизированные сани с лыжами вместо полозьев. В тайге еще местами был снег, так что везти такие сани было легче, чем тащить меня на себе. Я сердечно попрощался со своими спасителями. Мне так хотелось их отблагодарить, и я снял с руки свои часы «Rolex» и вручил старику. Он отказался их брать, тогда я почти насильно сыну сам надел на руку.

И мы двинулись в путь. Двое ребят спереди тащили санки со мной, а третий подталкивал их сзади. До поляны, где стоял вертолет, мы двигались по тайге около трех часов. Еще два часа полета в вертолете, а потом еще самолет и уже к вечеру мы были в Москве. Я не знаю по чьему распоряжению, но меня сразу отвезли в военный госпиталь. Эх, сразу бы домой!

Пока в приемном покое меня оформляли, я попросил разрешения позвонить домой. Скрипя сердце, дежурный доктор разрешил.

- Наташенька, милая моя, здравствуй! Я вернулся. Да, я сейчас в госпитале. Это не далеко, на улице … Чувствую себя уже почти нормально. Пройду обследование, и домой. Думаю недолго. Как ты? Как дети? Как мама?  Прости, долго занимать телефон не могу. Приезжай, я так хочу тебя видеть! Все, кончаю. Целую тебя сто раз. Поцелуй за меня деток и маму.

И я положил трубку. Еще через полчаса я уже лежал в больничной пижаме в палате. Долгая дорога сделала свое. Я устал и уснул сразу. Но уснул счастливым. Я вернулся.

Глава 48 Гриша вернулся

Наташа
Зазвонил телефон. Я взяла трубку. В трубке раздался уже знакомый мне голос начальника Гриши.
- Наталья Николаевна? Добрый день. У меня для вас приятная  новость. Григория нашли! Он жив и относительно здоров. У него была травма позвоночника. Но сейчас ему уже легче, он может самостоятельно ходить. Его уже везут в Москву. Думаю, что сразу домой его не отпустят, а положат в госпиталь. Нужны обследование и реабилитация. В госпитале вы сможете его навещать.
- А может сразу домой? Дома у него будут лучше условия и уход лучший, да сама домашняя обстановка поможет ему быстрее выздороветь.
- Простите, Наталья Николаевна, не мне это решать. Ну, все! Скоро уже встретитесь. До свидания!
- Мама! Мамочка! Гриша уже совсем скоро будет дома. Это я так кричала, что, видимо, переполошила всех. Дети заревели в один голос. Из своей комнаты вышла встревоженная мама. Она никак не могла поверить в то, что я сейчас пробовала ей рассказать.
- Мамочка! Гришу везут в госпиталь, сюда в Москву. И я смогу его навещать.
Я подошла к плачущей матери, и крепко обняв, сама не удержалась. Мы плакали от радости, что наш дорогой, самый любимый мужчина живой и вот-вот увидимся с ним. Мы так и стояли бы неизвестно сколько, но наконец, до нашего сознания дошло, что дети орут, не стихая, и не сговариваясь, направились в их комнату.
Я наклонилась над ними. Дети что-то лепетали и пальчиками старались размазать мои слёзы по щекам. И тогда я радостно засмеялась: это они так хотели успокоить свою мамочку. На душе стало спокойно и радостно.
А к вечеру раздался звонок. Звонил муж. Я стояла и готова была от радости целовать трубку телефона. Это был самый счастливый день в моей жизни. Вернулся мой любимый человек, отец моих детей. Я пообещала завтра же быть у него в госпитале.
И снова я делила эту радость с мамой, с его мамой….хотя….она уже давно, с той самой первой встречи, стала и моей мамой. Я даже и предположить не могла, что совсем чужая женщина может так глубоко запасть в сердце. А всё из-за него, из-за прекрасного сына.
Ночью мне совсем не спалось. В голове всё время прокручивалась наша встреча. Как мне взять себя в руки, чтобы не разревется? Мне надо показать, что я очень сильная женщина, чтобы быть под стать своему мужу, которому пришлось вынести столько испытаний за последний месяц. А всё ли уже закончилось? Вряд ли оно закончилось. И поэтому и мне нужно держаться, чтобы я смогла быть достойной поддержкой. Уснула только под утро.
Утром мы с мамой напекли вкусных пирожков. Мама сказала, что Гриша очень любит пирожки с капустой, но я ещё начинила и мясом, а потом и творожком, взяла сменное бельё и, поцеловав детей и маму, выпорхнула из квартиры. Не чуя под собой ног, направилась к транспорту, который привёз меня к госпиталю.
Сердце выскакивало из груди. Я не помню, как поднялась на указанный в регистратуре этаж, как влетела в палату. Я только помню, как повторяла только одно единственное имя:
- Гриша…Гришенька….Гриша……
Крепкие мужские руки, такие знакомые, такие ласковые, такие родные…уже прижали меня к груди и я…..я, припав к его груди, рыдала. А он гладил мои плечи и шептал:
- Наташенька, дорогая моя девочка, я уже с тобой. Я теперь от тебя никуда не денусь. Я всегда буду только с тобой. Ты только не плачь, моя любимая.
Все, кто находился с Гришей в палате, тихонько покинули её. И тут Гриша начал целовать мои губы, которые так давно не ощущали это сладостное действо. Его усы…Ох! Они пронизывали тысячами иголок …. Нет…не губы… Моё сердце, которое так и трепетало навстречу его сердцу…Так и стояли, обнявшись и слившись в бесконечном поцелуе, пока не пришла медсестра делать Грише укол.
И только тогда он отпустил меня. Я знала, что не могу долго задерживаться у него, что матери трудно одной справляться с двоими детьми, но никак не могла уйти. А Гриша смотрел на меня, и всё время держал мою руку, в своей. И только во второй половине дня мы расстались до завтрашнего дня.

                (продолжение следует)